Текст книги "Попаданец в бога. «СВАРОГ» (СИ)"

Автор книги: Игорь Подус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 20 страниц)

– И как, у них получилось?

– Не совсем. Тварь ранена, но по-прежнему жива. Сейчас находится в состоянии частичного анабиоза и периодически ворочается где-то рядом с нашей сферой, плывущей в бесконечном астрале.

Подойдя к стене, я, наконец, оценил титанические размеры её границ.

– Красиво.

– Поспеши, Сварог. Боюсь, тебя снова обнаружили.

Среагировав на предостережение Парацельса, я оглянулся и увидел кружащуюся в воздухе тварь, своими формами напоминающую морского ската.

Встречаться с людьми Хабиб-бая не хотелось, и потому я просто шагнул через разделяющую осколки границу. В момент пересечения, само время остановило свой бег, и на мгновение перед глазами предстало, злое лицо зеленоглазой девушки, внимательно наблюдавшей за мной, откуда-то издалека.

А затем меня рвануло вперёд, и я почувствовал, как ступня опустилась на мягкую травку.

Глава 5
Земля Белоградья

– Вылазь. Хватит плескаться – раздражённо потребовал Парацельс, но я точно не собирался его слушать.

Вода! Целая полноводная река, настоящей воды!

Едва перейдя сквозь стену, я очутился в ночном лесу и буквально почувствовал близость воды. Рванув с места, перебрался через высоченную груду сухих веток и пней, зачем-то обвязанных, скрученными из древесной коры канатами. Затем проломился сквозь заросли высокого папоротника, проскочил мимо десятка ровных стволов, и, наконец, вышел на крутой обрыв, под которым текла река.

И здесь меня уже невозможно было остановить. Хотя Парацельс и пытался. Спрыгнув с семиметровой высоты на полоску песчаного пляжа, я вмиг скинул нехитрую одежонку и с разгона нырнул. И тут же ощутил, как сомкнувшаяся над головой водная масса, вымывает из тела признаки усталости, остаточные боли от травм, и зуд в плечах, сначала опалённых драконьим огнём, а потом пропечённых немилосердным солнцем красной пустыни.

Вода была словно парное молоко и такой чистой, что даже при свете двух серебристых лун, просматривалось песчаное дно реки. Да и вкус воды, разительно отличался от того слабоалкогольного пойла, что наполняло вонявший выделанной шкурой, бурдюк степняка.

И потому я, несмотря на настойчивые призывы Парацельса, не мог заставить себя вылезти минут пятнадцать.

– Ладно выхожу – наконец сказал я, когда мёртвый архимаг принялся пугать меня опасными существами, способными жить в неизученной водной среде.

– Вот ты зануда. – Я указал на широкую реку. – Не чую я в этой речке ничего плохого. От воды, наоборот, только одна польза.

И едва договорив, я ощутил, как во внутреннее хранилище упало пяток полновесных капелек энергии. Прислушавшись к себе, посмотрел сначала на водную гладь, а потом уставился на едва видимую между деревьями, астральную стену, разделяющую соседние осколки.

– Чего замолк, водяной хренов? – спросил насторожившийся Парацельс.

– Только сейчас мне капнуло немного энергии и пришла она оттуда.

Я указал на стену.

– Ну здесь всё понятно. Это наши новые знакомые, тебе немного отсыпали. Кто-то из жителей степного осколка, призвал на помощь одного из своих богов, и наверняка принёс жертву.

– А я тут при чём? – реально не понял я.

– Видимо, ты тот, против кого направлена мольба, а значит, тебя упомянули. Запомни Сварог, тёмная слава тоже приносит доход. Конечно, не такой, как прямое почитание, но всё же дарёной манне в зубы не смотрят.

– Или с мёртвой овцы, хоть шерсти клок – озвучил я всплывшее в создании выражение. – Так что мне теперь постоянно будут перепадать эти крохи с барского стола?

– Если будут бездумно упоминать в рассказах и втайне восхищаться тем, как ты убил ту троицу, то по чуть будет капать. Но долго этот банкет не продлится. Нужно искать нормальные источники получения божественной энергии.

– А тот бог, которому степняки на меня ябедничают, случайно, не захочет отомстить за свою паству? – спросил я и с опаской огляделся по сторонам.

– Не, пака ты не решишь конкретно сгеноцидить его верующих, и радикально сократить их популяцию, всё нормально. Однако знай, астральная метка убийцы его паствы, на тебя уже наложена. Так что, если надо, он тебя узнает.

Ночь была тёплой, так что я высох практически моментально. Снова облачившись в трофейный костюм степного пирата, подошёл к воде и при свете ярких лун, заглянул в отражение, оценив вид.

Алые штаны, полосатый халат, красный кушак с заткнутыми за него кривыми кинжалами. Тюбетейка на голове, широкие плечи и наглая, явно бандитская, немного опалённая рожа, дополняли образ.

Заглянув в хранилище, я протянул руку и достал нимб.

В свете лун, он казался выкованным из воронёной стали и немного покрыт ржавчиной. А ещё в сумраке виднелась, едва заметная сетка трещинок, излучающая свет раскалённого железа. Моему бандитскому образу он придавал совсем уж непотребный вид.

– Ну чисто разбойник с большой дороги – вывел я.

– Согласен – буркнул Парацельс. – Такому как ты не паству в соборы собирать и чудеса творить, а в подворотне подвыпившим купцам глотки резать. Скажу тебе так Сварог, божественная сущность из тебя, как клинок меча, сделанный из кизяка.

Я кивнул, соглашаясь с мёртвым архимагом, и спрятал нимб обратно. Затем собрал нехитрый скарб и побрёл вдоль берега, по узкой, песчаной полоске пляжа, спеша удалиться подальше от стены.

По дороге рассматривал лес, окружавший реку с обоих берегов. Толстенные стволы необычно высоких деревьев, покрывала белая кора с чёрными прожилками. Над головой, шелестели густые кроны, с большими листьями и длиннющими шишками. Снизу росла трава и высоченный папоротник.

Несмотря на то что деревья выглядели необычно, в прошлой жизни я точно видел нечто подобное. Да и чувствовал я рядом с ними себя хорошо. Река тоже выглядела вполне привычно. Однако гладь протекавшей мимо, чистой воды, рождала перед глазами совсем иные, более мрачные образы.

В этих видениях похожую реку покрывала нефтяная плёнка. Мимо проплывал обгоревший мусор и раздутые трупы людей. Из берегов торчали остатки взорванного моста. А рядом замерли груды покорёженного, обожжённого войной металла. А за рекой горел огромный город, едва видимый сквозь падающую с неба сажу.

Стоило тряхнуть головой, и образ тут же растаял, а я потопал дальше, пытаясь вспомнить что-нибудь ещё из своей прошлой жизни.

– Чего приуныл Сварог? – спросил, плывущий по воздуху над водой, призрак мертвеца.

– Да так, что-то вспомнил нехорошее, а что именно не понял.

– Ты вспоминаешь прошлую жизнь, и это после перерождения⁈ Интересный феномен. Подобного я раньше не встречал. Может, ещё сможешь вспомнить, кем был до перерождения?

– Не уверен, но кажется был военным – ответил я заинтересовавшемуся Парацельсу. – А тебе вообще зачем это знать?

– Как зачем. То, кем ты был раньше, может спрогнозировать то, каким богом ты можешь станешь. И как именно в связи с этим лучше поступать, и что в себе развивать.

– Насчёт саморазвития, можешь поподробнее – попросил я, отлично осознавая, что если хочу заполучить свой укромный угол, то эта информация точно лишней не будет.

– Как скажешь – ответил Парацельс и призадумался.

А пока он размышлял, я заметил у берега огромного рака, величиной с мою голову, и на всякий случай обошёл это место.

– Если всё подробно разжёвывать насчёт саморазвития божественной сущности, то на это уйдут годы – выдержав большую паузу, начал Парацельс. – А ежели коротко, то каждый должен развивать те высшие умения, которые больше ему подходят. Ну, к примеру, если боишься высоты, то не стоит бросаться учиться летать и прыгать. А ежели недолюбливаешь открытое пламя, то сближение со стихией огня не для тебя. С остальными стихиями то же самое. Про боевую трансформу организма, разделение и вызов своего божественного воплощения, пока говорить рано. На это надо потратить слишком много сил. Пока тебе придётся стремиться к тому, что нравится и делать то, что получается.

– И что же нравится мне? – спросил я скорее у себя, нежели у Парацельса.

– Ты уже озвучил. Первым делом хочешь сотворить свой личный кусок пространства в собственном измерении. Возможно, ты из создателей. Появится энергия. Обязательно попробуем провести эксперимент. А остальное спланировать заранее невозможно. О твоих скрытых умениях мы узнаем только опытным путём, когда ты будешь использовать силу. Так что рано что-то прогнозировать.

Слова призрачного спутника заинтересовали, и я призадумался. А пока размышлял, мы, наконец, миновали изгиб реки и вышли из-за прикрытия песчаного обрыва. И то, что я увидел на другом берегу, заставило застыть на месте.

Это был город, выстроенный из белого камня. Причём город не маленький. Располагался он вокруг огромного холма и на его покатых склонах. Даже с расстояния в несколько километров, я рассмотрел два обвода белокаменных стен с высокими башнями. Одна крепостная стена опоясывала город по кругу. Второй обвод, окружал центральную часть холма. Именно там расположился самый высокий комплекс строений, напоминавший замок, скрещённый с каменными палатами.

На вершинах крепостных башен и в некоторых бойницах подрагивал свет, в большинстве своём идущий от масляных ламп. А на стенах замка, горели ровным светом фонари. В этом свете я увидел, что в строительстве использовано минимальное количество древесины. Повсюду сплошная каменная кладка. Крыши покрывала красная черепица.

– Похоже, это тот самый город, который я видел, когда выпал с небесного острова – озвучил я своё предположение.

– Да, он самый – подтвердил Парацельс.

– И кто в нём живёт?

– Судя по архитектурным особенностям, это люди. Что за народ и цивилизация? Конкретно не отвечу, ибо не знаю. Ну так про всё на этом свете, не ведают, ни мудрые драконы, плавающие по реке времени, ни древние боги, нашедшие пристанище в глубинах астрала. Сварог, я тебе скажу только одно, прояви себя правильно и, вполне возможно, кто-то из местных в будущем станет тебя почитать как бога.

– А не про этот ли город обмолвился караванщик Хабиб-бай, ведущий к границе большое войско? Он что-то говорил о желании какого-то военачальника, выпустить на свободу каких-то опасных зверей, чтобы местные были посговорчивее.

– Других городов вблизи границы нет, так что ответ очевиден. А вот что за звери, я не знаю. Всяких-разных сильных тварей, в сфере миров хватает. Однако если это, то о чём я предполагаю, ситуация для тебя складывается опасная – предупредил Парацельс.

– Любая опасная ситуация, это мой шанс проявить себя и получить нужное количество энергии – возразил я.

– Ну если ты готов рискнуть, то действуй божок хренов, а я постою в сторонке и посмотрю. Вон уже и рассвет алеет, так что скоро здесь начнётся. – Парацельс указал на лесной массив, раскинувшийся за рекой и полями. Ещё дальше виднелись торчавшие из-за деревьев зубья белых скал. Самые высокие из них осветили лучи солнца, ещё не появившегося из-за горизонта.

– И что ты мне предлагаешь, с утра пораньше вернуть нимб на голову и отправиться к городским воротам, чтобы тот, кто положено, увидел, к ним в гости прибыла божественная личность.

– И чего ты этим добьёшься?

– Стража вызовет местного правителя, и я просто всё ему расскажу.

– Не Сварог, такой ошибки точно делать не советую. Конечно, с нимбом тебя заметят и будут смотреть с интересом, но в таком виде как сейчас, к правителю тебя точно не пустят. Самое большое, что предложит стража, это выступить с фокусами на ярмарочной площади деревянного пригорода.

– Значит, для них я просто бродячий фокусник – констатировал я, немного обозлившись на себя.

– Да, и причём фокусник из начинающих. Это же расколотые миры, здесь люди много чего повидали и ржавым нимбом, висящим над обгоревшей макушкой, их не удивишь. Конечно, несколько крупиц энергии тебе капнет в загашник от любопытствующих, но не более того. И кстати, любой местный маг или колдун, сможет легко тебя переплюнуть по части красочного представления.

– Получается надо ждать с моря погоды – проворчал я и призрак Парацельса кивнул.

– Нужно ждать своего шанса и следить за тем, что будет происходить дальше.

* * *

В момент, когда солнце ещё не появилось над лесом, окружающие внешнюю крепостную стену, деревянные пригороды, начали оживать. Послышался стук и скрежет. На воду во множестве принялись спускаться лодки. Судя по их количеству не меньше сотни рыбаков вышли спозаранку на промысел.

Кто-то ставил сети, другие проверяли ловушки в камышах. Ещё я заметил у противоположного берега, тянущих бредень бородатых мужиков, и одиночных ловцов раков. И хотя мы находились на расстоянии трёх километров от города, вскоре рыбаки доплыли и до нас. Из-за этого мне пришлось забраться на песчаный обрыв и спрятаться в зарослях папоротника.

А тем временем, город продолжал оживать. Как только солнце коснулось крыш, над трубами появились многочисленные дымки. Затем раздался колокольный перезвон. Услышав нечто знакомое, я почему-то представил себе храм с золотыми куполами, но вместо этого легко определил, что звук идёт со стороны одной из самых больших замковых башен, торчавших на вершине холма.

Решив отыскать место почитания здешних богов, я попробовал сделать так, как учил Парацельс. Прикрыв глаза, взял из хранилища капельку энергии, затем перенаправил её на зрение и снова осмотрел город и деревянные пригороды, находящиеся за крепостной стеной.

То, что увидел, поразило. Над домами проявились едва заметные, призрачные потоки астральной энергии, медленно кружащейся в хаотичном порядке. Они извивались, закручиваясь в подобие торнадо и снова расходились в разные стороны. По всей видимости, энергию астрала привлекала людская масса.

И как только я всё это рассмотрел, пришло понимание, именно в таком виде, эта сила мне точно недоступна. А вот обычных людей потоки иногда касались. Задевая разноцветные ауры человечков, энергия проскальзывала мимо, оставляя в некоторых из обитателей города крохотные крупицы.

Кроме постоянно действующего, поднебесного механизма, я начал различать отдельные ауры, окружающие людей. Подобного я не ожидал и потому обратил на это более пристальное внимание.

Как раз мимо проплыл парусный чёлн с дюжиной рыбаков на борту. Те возились с нехитрым такелажем и подготавливали сети, так что я смог хорошенько рассмотреть ауры людей вблизи.

Сразу заметил почти в каждой серую основу, раскрашенную проблесками зелёных и голубых оттенков. У большинства рыбаков, в серых аурах, имелись примеси других цветов. У одного молодого парня серость отсутствовала полностью, и аура выделялась более сильным, малахитовым цветом. Ещё у одного хмурого мужика в возрасте, по серенькой ауре расплывались большие тёмные пятна. А у стоявшего за штурвалом челна кряжистого бородача, сильную, тёмно-синюю ауру, опоясывали светлые и тёмные полосы.

Всё это что-то значило, но что именно я мог только догадываться.

– Парацельс, а почему у штурмана вон той лоханки, аура такая странная?

– Что Сварог, заметил. Ну молодец – Призрак мертвеца попытался улыбнуться, но вместо этого нагло оскалился. – Аура странная, потому что глава этой артели рыбачков, природный колдун. Сразу видно, колдовству специально не учился, да и силёнки невелики, однако он нахватался знаний по ходу жизни. Мало что умеет, но кое-чем может удивить.

– А откуда эти белые и тёмные полосы на его ауре?

– Тёмные полосы, это знак, он колдовал во вред людям, а светлые творил ворожбу во благо. Такое у людей и прочих разумных рас часто встречается. Видишь ли, когда сталкиваешься с врагом, ему надо вредить, а раненому другу, наоборот, надо помогать. А вот сынок его, прирождённый маг – уверил Парацельс и указал на парнишку, стоявшего на носу челна и тревожно всматривающегося в даль.

– Малахитовая аура. Я заметил. И что пацан умеет?

– Пока толком ничего. Силёнок маловато, да и развивать дар слишком поздновато начал. Учителя ему надо хорошего. А пока он чувствует изменения в окружающей среде, только если рядом много деревьев и животных. Может приманить или отвадить дикую животину. Рыба в его сеть сами приплывает. Ещё деревья чувствует и немного землю. Вон смотри, как с тревогой вдаль уставился, чует, что-то нехорошее грядёт.

Наблюдая за пареньком, я заметил, как он зашевелил губами и обхватил зелёный мешочек, висящий на обвивавшей шею серебряной цепочке. И как только он это сделал, от его ауры отделилась крохотная искорка и устремилась в сторону города.

Решив проследить за ней, я сконцентрировал на капельке энергии всё внимание. Скользнув над водой, искра рванула над полями к деревянному пригороду, и круто завернув над двухэтажными срубами, полетела к лысому холму, торчавшему немного в стороне от города.

В момент концентрации, зрение обострилось. Это позволило приблизить изображение города с пригородами. В результате мне удалось увидеть, как искра влилась в реденький потолок себе подобных и сделав круг над холмом, опустилась на голову каменного идола, стоящего в кругу себе подобных.

А вот и их местные боги, смотрящие за этим местом. Вернее, идолы, которые их изображают и передают энергию напрямую божественным сущностям – догадался я и принялся внимательно рассматривать статуи.

Всего белокаменных истуканов было семь штук. В центре, разведя каменные руки в стороны, стоял длиннобородый мужик с двумя лицами, смотрящими в разные стороны. А вокруг расположились три женских и три мужских фигуры. Вместе они составляли весь местный пантеон.

Второй истукан мужского пола, держал боевой топор и прикрывался щитом, на плече третьего, лежал огромный молот, а четвёртый плясал и бил в бубен. Поведение каменных баб тоже новизной не отличалось. Одна прижимала ребёнка к груди и судя по животу была беременна, вторая наоборот оказалась чересчур стройной и натягивала лук, а третья держала бронзовый серп, обряжалась в длинную ночнушку и носила венок из колосьев с цветами на голове.

Сразу стало понятно, кто и за что отвечает.

– Интересно, и кому именно местные отсылают свои просьбы? Уж не в тот ли летающий островок, что парит над облаками, течёт этот ручеёк энергии?

– Нет, сила направляется не туда. Юпитеру не особо интересны расколотые миры и крохотные потоки, он окучивает десятки вполне целых цивилизаций – доходчиво ответил Парацельс. – А группа идолов, так это кто-то из местных, полудиких божков, создал свой крохотный пантеон. Судя по читаемым рунам, в центре двуликий бог дня и ночи. По бокам бог войны, и его брат кузнец, покровитель всех мастеровых. Сзади пляшет бог плутовства, заодно говорящий с духами предков. А перед верховным богом стоит троица баб. Одна, богиня плодородия, вторая, мать всех людей, а третья дева леса. Короче, нормальная компания собралась. Божки на любой вкус, и ни одного однозначно тёмного.

– Значит, в случае нападения на город, они помогут людям?

– А вот это навряд ли. Эта семёрка наверняка окучивает не один такой осколок, а минимум несколько. Пока ты падал, я насчитал только в этом осколке девять городков, расположенных вдоль реки. Один побольше этого. Остальные поменьше. А ещё в округе каждого городка, сотни деревень и хуторов. Если прикинуть количество жителей, то получится больше пятидесяти тысяч. Так что даже потеря части населения одного города, не только ничего не изменит, но и спровоцирует приток энергии, идущей напрямую к местным божкам, от оставшихся в живых.

Я уже приготовился прослушать лекцию об основе накопления энергетического капитала, и про спровоцированный экстремальными событиями, рост доходов, однако порассуждать о божественной экономике Парацельсу не дали.

Сначала я почувствовал напряжение, появившееся в окружающем пространстве, а потом снова увидел тот самый, проплывший мимо рыбацкий чёлн. Теперь он возвращался в город, причём не только посредством небольшого паруса, но и с помощью гребцов, севших за вёсла. И как только появились рыбаки, над городом разнёсся звук набатного колокола.

– Похоже, начинается – сказал Парацельс и вопросительно уставился на меня, словно ожидая какова, будет моя реакция.

Глава 6
Нечто смутно знакомое

– Нам бы на тот берег, там поближе к основным событиям будем.

– Сварог, не лез бы ты – неожиданно предупредил Парацельс, но я уже начал раздеваться.

Сложив вещи в перемётную суму, я поднял её над головой, вошёл в воду и поплыл. В этом месте река была больше трёхсот метров в ширину, так что проплыть предстояло немало.

А когда я выбрался на противоположный берег, мимо, по песчаному обрыву, уже проезжала целая кавалькада, состоящая из телег и возов, запряжённых волами и мелкими лошадёнками. Судя по нехитрой одёжке, нагруженному скарбу и домашнему скоту, это крестьяне, спешившие в город, и явно не на ярмарку.

Повсюду встревоженные лица баб, хмурые мужиков. Слышны крики грудных младенцев. И только детям постарше было всё нипочём. Они с любопытством поглядывали в ту сторону, откуда текла река.

Посмотрев туда же, сразу заметил поднимающийся дым и тёмную точку, кружащуюся над лесом. Немного напряг зрение и смог рассмотреть ту самую летающую тварь, похожую на морского ската.

Надев штаны и подпоясавшись, на всякий случай не стал накидывать халат цветастым верхом наружу, а вместо этого вывернул наизнанку, выставив напоказ серую подкладку с торчавшей ватой. Тюбетейку тоже надевать не стал.

В таком виде взобрался на высокий берег, и немного согнувшись, побрёл рядом с толпой эвакуировавшихся деревенских жителей. И только теперь я смог оценить размер бедствия. По просёлкам и межам, оставленным между убранными полями, в сторону города шли и ехали сотни людей, рано утром сорвавшихся с насиженных мест и отправившихся под перекрытие крепостных стен.

В самом городе ситуация резко поменялась. Обычная жизнь отступила до лучших времён, и как мне показалось, весь деревянный пригород превратился в растревоженный муравейник. Люди покидать свои дома и отправлялись к нескольким распахнутым настежь, крепостным воротам.

На меня, конечно, посматривали, и в иной ситуации наверняка обратили более пристальное внимание, но в данный момент, всем было наплевать на непонятно во что одетого, подозрительного гражданина, кутающегося в вывернутый халат.

В отличие от меня, деревенские мужики носили длинные домотканые рубахи. Среди них попадались цветастые. Часто встречались жилеты с нашитыми подсумки. Штаны широкие, по большей части тёмных оттенков, некоторые с полосами и настоящими карманами. На ногах сапоги, сандалии и лапти.

Внешний вид людей навеивал нечто неуловимо знакомое. Нет, я точно не жил в прошлом в подобной среде, но она, по какой-то причине, была мне неуловимым образом знакома и мила. Одновременно с этим, подсознание фиксировало элементы, выбивающиеся из всплывающего представления об этом месте и людях. Карманы, подсумки, слишком сложная упряжь, отличный стальной плуг, лежавший на телеге и многое другое, всё это заставляло призадуматься.

У большинства мужиков, на кожаных поясах висели топорики, кистени, клевцы и длинные кинжалы. Кроме этого, я высмотрел десяток боевых рогатин, копья и круглые щиты. Внимательно осмотрев всех, до кого мог достать взгляд, увидел минимум пятерых в кольчугах и простеньких островерхих шлемах. За несколько минут наблюдения, у троих обнаружил перевязи с короткими мечами и арбалеты. Всё оружие выглядело серьёзно.

С собой крестьяне гнали коров, коз и баранов. В возах клети с птицей и поросятами.

А уже на подходе к пригороду, мимо проскакала шестёрка витязей, восседавших на крупных лошадках, покрытых, начищенной до блеска, стальной чешуёй. Это были, явно профессиональные военные, облачённые в сложную, пластинчатую броню и островерхие шлемы. Лица прикрывали, бронзовыми маски. На поясах, немного изогнутые сабли. За спинами вытянутые щиты, изукрашенные летающими птицами, изображением солнца и клиновидными рунами. На покрытых чешуйками сапогах, блестели серебром, настоящие шпоры. Вверх устремлялись, стальные наконечники длинных пик.

Кроме этого, я почувствовал, что от витязей веет скрытой силой, да и некоторые элементы вооружения и брони источали остаточные энергетические эманации. И вообще, едва взглянув на профессиональных бойцов, я уловил нечто близкое. Но одновременно с этим в их облачении многое смущало. Некоторые детали казались неправильными, но какие именно было не понятно.

– Тётка Лукерья, давай залазь на воз – совсем рядом, выкрикнула молодая женщина.

Среагировав на её возглас, я осмотрел большое крестьянское семейство, едущее в город на возе, запряжённом двумя огромными волами.

Откликнувшись на зов, семенящая по дороге, пожилая женщина остановилась и ловко закинула на проезжающий мимо транспорт, объёмный узел с пожитками. А следом забралась сама.

– Ой спасибо Матрёна, а то я в новых лаптях, все ноги стоптал, пока от брода до города бежала – поблагодарила пожилая тётушка и я невольно прислушался, снова уловив нечто до боли знакомое.

– Тётушка Лукерья, твоя деревня к разливному броду ближе всех стоит. А от него и до запретной границы совсем недалече. Может, видела, чего, и знаешь, что за нечисть на нас опять сквозь стену полезла? – спросила молодая женщина, сидевшая рядом с бородатым мужичком, часто понукавшим запряжённых волов.

– Как не рассказать, обязательно расскажу. Всё, что собственными глазами видела, как на духу выложу – пообещала тётка Лукерья. – На этот раз из стены появились басурмане степные, вместе с верблюжьими всадниками вечного падишаха. Они ещё ночью объявились. Стражники с охранной заставы наверняка поначалу подумали, что из красной пустыни торговый караван прибыл. Из-за этого костры сигнальные не зажгли и тревогу не подняли.

– Олухи городские, опять всё проспали – хрипло посетовал мужик.

– И за это они жизнями своими поплатились. Я стара уже, дремлю чутко, и потому сама проснулась, когда услышала, как за большим бродом боевое железо гремит. Сразу побежала соседей будить. Наверное, только потому наши деревенские, почитай все и успели с мест, обжитых сорваться. А когда мы убегали, молодые парни старую баню на берегу подпалили, и в соседние деревни и хутора поскакали, о напасти родственникам сообщить.

– И много тех басурман на нашу сторону реки перешло? – поинтересовался мужик.

– Не знаю. Но мой внучок, Санька Малой, лигу назад нас на жеребце догнал, и сказал, что через большой брод переходит страшно огромная рать на верблюдах и волосатых степных конях. Брешет, что только на верблюдах, не меньше восьми сотен, а может, и вся тыща, басурманских воинов переправилась – охотно поведала пожилая женщина.

– Эка ты хватила Авдотья, цельная тыща, и каждый на верблюде. А ведь тогда ещё и заводные верблюды должны у каждого быть с походной поклажей. А ещё степняки на своих резвых кониках. Да такой орды басурман, с большой степи, почитай, как сорок годков не приходило. Да и тогда они так только чуть по округе погуляли, деревни малость пожгли, да тех, кого поймали, в полон с собой угнали. Отец покойничек, говорил дань хотели с городов взять, но Царь Ванька Злой с князьями и городскими боярами, всех девяти городов, возмутились, рать большую собрали и начали малые отряды басурман по одному бить. Тогда степняки, да люди вечного падишаха покрутились мальца, да и ушли восвояси, оставшись без шибко больших прибылей.

– Мефодий, ты у нас мужик ушлый, грамоте обучен, на имперском можешь говорить, сам свой хутор с нуля построил и содержал справно. Может, знаешь, чего басурмане на этот раз хотят утворить? – спросила тётушка Лукерья.

– Даже не знаю, города им княжеские точно не взять. Об них даже империя с их легионами, боевыми магиками и хитрожопыми инженерами, полвека назад, ещё при только что ставшим царём, Ваньке Злом, все зубы пообломала.

– Ну ты ещё чего вспомни. Это же когда было – отмахнулась Лукерья. – Сейчас времена другие. Царский род давно сгинул, да и упоминать о нём особо нельзя – перейдя на шёпот, договорила тётушка.

– Упоминать нельзя, однако при царе, какой бы он золой ни был, порядку больше было – так же шёпотом, ответил мужик, и пригладив бороду, продолжил говорить намного громче. – Ну а если о нынешней ситуации, то даже тыща басурман, только один город смогут полностью, со всех сторон обложить, да и то ненадолго. Как только князья прекратят плечами толкаться и договорятся кто в походе верховодить будет и выберут воеводу, они сразу свои дружины за стены выведут. Бояре должников и своих боевых холопов соберут. А городские роты стражников и цеха ремесленников их поддержат. Колдовской круг девяти городов Белоградья, тоже без дела сидеть не будут. Да и мужики деревенские посошную рать выставят. Ежели вся эта силища соберётся в кулак, то никакие басурмане нашего напора не выдержат. Это уже проверено и не раз. И не помогут им ни их заклинатели зверья, ни шаманы, вызывающие злых духов.

– Эх, Мефодий, сладко ты поёшь, да ведь только я за свои более чем шестьдесят годков жизни, ни разу не слышала, чтобы без царя, все эти рати Княжеские и Боярские смогли воедино собраться.

Выслушав пожилую родственницу, мужик нехотя кивнул, а затем недовольно покачал головой и снова заговорил вполголоса:

– Да за что ж нам напасть-то такая. То император Люций через горный перевал свои когорты к нам засылал каждый год. Там, где я раньше с батькой жил, имперцы наши заставы пятнадцать лет подряд подчистую выжигали. Их артели лесорубов строительный лес валили и вывозили через стену в имперские земли. Кого ловили из наших, в полон уводили. Ведь только семь лет прошло, как половина князей хоть чуть перестали грызться, и вместе с кругом колдунов собрала рать и избрала воеводу. Я тоже в той баталии посошником был и лично видел, как витязи разбили три имперские когорты в Велесовой долине. Ведь только отучили одних гадов себя непотребно вести, и снова басурмане через засеку полезли. И ведь нормально же с ними долгое время общались, караваны с их купцами принимать взялись. В морской осколок, их товары переправляли по реке, назад железо пропускали. Начали торговать, своим мёдом, мехом, зерном, орехом. Покупали пряности, сладости, красивое оружие и заморские диковинки. И вот опять такое. – Мужик тяжко вздохнул и засунул руку под косой ворот рубахи, что-то прошептал, при этом подержавшись за мешочек, висевший на серебряной цепочке. – Ох, бабы, конечно грешно так говорить, но что-то наш Двуликий бог совсем мышей не ловит и на наш людской зов не отвечает. Уж не случилось ли с ним чего? Даже не знаю, что и думать.

Как только он договорил, все сидевшие в возе женщины вместе с детьми, схватился за мешочки и начал что-то яростно шептать. В процессе я заметил, как от них отделилась пара искорок энергии и устремилась к группе каменных истуканов.

Парацельс всё это время плыл рядом по воздуху, внимательно слушал и крутил подгнившей головой на все 360 градусов. Призрака никто из окружающих не замечал, и это меня вполне устраивало.