Текст книги "Все хорошо, что хорошо кончается"

Автор книги: Игорь Гетманский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Какого... она вам показывает? У нее мордашка – умнее, чем у меня. Она со мной поедет, вместе учиться будем. – И снова врезала кастетом по витрине. ? Поедешь?

Трещины по стеклу побежали во все стороны. Девушка завизжала еще громче, шарахнулась в сторону и выскочила из витрины в торговый зал. Третий удар Николь обрушил на тротуар стеклянный водопад – она еле успела отскочить.

– Порядок! – Николь отряхнула свитерок от мелких осколков и, не глядя на испуганных зевак, вернулась к чемодану. И тут из-за угла с диким воем сирен вырвался патрульный полицейский "мерседес" и, бешено визжа покрышками, юзом припарковался возле Николь. Она прищурила глаза:

– Только вас мне здесь не хватало!

Она быстро отошла от обочины на два шага и оглянулась. За спиной у нее никто не стоял. Дверцы машины распахнулись, и из-нее выскочили два здоровенных молодых полицейских с дубинками.

– Бросьте кастет! Бросьте кастет на землю и поднимите руки! – заорали они в один голос, с двух сторон приближаясь к Николь. Грозное появление стражей порядка не произвело на нее того впечатления, которое оно должно было произвести на любого другого злоумышленника. Она нисколько не смутилась и очаровательно улыбнулась парням в форме. Потом успокаивающе протянула руки вперед и выронила кастет. Железяка со стуком упала на тротуар. Парни бегом приблизились вплотную к Николь, и в тот момент, когда должны были схватить ее за руки, девушка резко отшагнула назад и развела руки в стороны. Ее маленькие ладони легли на коротко стриженные полицейские затылки. Николь свела руки, добавляя к инерции движения нападавших силу своих рук.

Раздался глухой стук. Дюжие парни столкнулись лбами и упали замертво к ногам своей хрупкой противницы.

– А-а-а! – то ли испуганно, то ли восторженно заорала толпа у девушки за спиной. Она обернулась, послала зевакам воздушный поцелуй, забросила чемодан в патрульный "мерседес" и нырнула на место водителя.

Через мгновение полицейская машина исчезла за тем же углом, из-за которого появилась.

Николь сидела за рулем, зорко смотрела на дорогу и чутко прислушивалась к радиоперекличке полиции по рации. Недавняя растерянность покинула ее. В голове сложился совершенно конкретный план действий.

Сначала она поедет в студгородок к своей подруге Инне и вышвырнет из ее домика любовничка, избивающего свою девушку чуть ли не каждый день. Вышвырнет и немного поживет у Инны "зайцем", пока не устроится официально.

А вечером ей надо быть на Славянском кладбище – это теперь освобожденная от забот Николь почему-то знала точно. Обязательно надо быть. И поговорить с Большим Букой.

Николь пригнулась к рулю, дала по газам и довольно улыбнулась. Большой Бука – настоящий парень, не чета отморозкам типа Джексонов или Тома. И с ним сегодня она проведет веселую и интересную ночь.

– Девушку опознал один из прохожих, сосед ее бойфренда. Он был свидетелем того, как она разнесла огромную витрину универмага, уделала подоспевших полицейских и впрыгнула в их машину, – комментировал последнее донесение детектива Кевина Стивен Джонсон. – Кэвин отправился на квартиру, в которой она жила с любовником, и нашел там кучу парамедиков и трех зверски избитых мужиков. У двоих из пострадавших тяжелые сотрясения мозга, а третий – кстати, ее бойфренд – до сих пор не может разогнуться. Она так съездила ему по гениталиям, что малый до сих пор держится за штаны и боится подпускать к себе врачей.

Брэд слушал, округлив глаза:

– Боже мой! И это юная хрупкая девушка, студентка?!

– Военные знали, что делали, когда отбивали у вас производство чипов! ? восторженно воскликнул Дилан. – А если такую штуку имплантировать в профессионального вояку? Да он от любого укрепобъекта камня на камне не оставит! И оружия при этом не попросит!

– Замолчи, Дилан! – прикрикнул на племянника Джонсон и продолжал. – Кевин считает, что девушка попробует скрыться в университетском городке. Он уже навел о ней справки и узнал, что кроме потерпевшего любовника в мегаполисе у нее никого из близких нет. Только подруги с курса. Она поедет к ним. Там ее Кевин и будет брать.

– Но один он не справится! – воскликнул Брэд. – Посмотрите, что она делает! Ваш человек рискует жизнью!

Джонсон озадаченно почесал за ухом:

– Но что я могу сделать? У меня все люди распределены по региональныим отделениям!

Дилан Маккей с побледневшим лицом встал с места:

– Дядя!.. То есть господин начальник Службы! Разрешите мне оказать помощь сотруднику Кевину в деле задержания объекта преследования!

Стивен Джонсон сразу же рявкнул:

– Сядь! Мал еще с девками один на один выходить!

Дилан Маккей, понурив голову, медленно опустился на стул и замер с выражением смертельной обиды на лице. Брэд сочувственно посмотрел на парня и задумчиво проговорил:

– Громилу надо задержать обязательно. А один человек, даже профессионал, стопроцентной вероятности успеха обеспечить не может...

Джонсон досадливо крякнул – Брэд Гаррет был прав! – угрюмо посопел и неохотно кивнул Дилану:

– Ладно, давай, дуй в студгородок...

– Есть! – отозвался радостным воплем молодой детектив. Брэд только улыбнулся. Джонсон сморщился:

– Но смотри, чтоб вернулся без царапины! – И укоризненно посмотрел на Брэда. – Если что случится, мне его мать голову снимет...

– Все будет хорошо, мистер Джонсон, – поспешил успокоить его Брэд.

И тут раздался телефонный звонок. Дилан, в спешном порядке надевавший пиджак, замер с поднятой рукой, наполовину просунутой в рукав. Джонсон снял трубку.

– Да. Узнал тебя, Роббинс. Докладывай...

Начальник Службы детективов молча слушал доклад невидимого сотрудника, и его лицо то хмурилось, то расплывалось в невольной улыбке. – Ну и бред... Но, похоже, это Пакостник. И где сейчас профессор? Давай за ним, уважительно поговори и попробуй точно определить, чип в нем работает или это просто недоразумение. Если первое – задержать и доставить сюда. Все.

Джонсон положил трубку и сказал:

– В одном из корпусов университета – чрезвычайное происшествие. Около ста человек, все студенты, висят в воздухе над водой. И орут как резаные.

– Если это прикол, то прикол классный! – бегло оценил Дилан, натянул пиджак и вылетел за дверь. Ему было не до Пакостника.

А Рэндон и Брэд остались вдвоем, значительно глядя друг на друга.

Профессор Поплавский плотно прикрыл за собой тяжелую стальную дверь университетского бомбоубежища, и пыльная темнота огромного подземелья мгновенно подступила вплотную и молча окружила со всех сторон. Звуки извне пропали, и поначалу черная тишина казалась абсолютной. Профессор чутко прислушался, вытянув седое ухо в сторону анфилады залов, и уловил вдалеке шум воды в водопроводных трубах, а намного ближе, где-то слева, – гудение трансформаторных ящиков. Ага! Он удовлетворенно щелкнул пальцами и двинулся влево – наощупь вдоль стены. Почти сразу он наткнулся на ряд тумблеров, покрутил их, и залы подземелья залил неяркий желтый свет.

Бетонированный бункер со страшным рисунком оскаленного черепа и молнии на двери находился от профессора в трех шагах. Со всех сторон по полу и потолку к бункеру сходились и исчезали в стенных металлизированных отверстиях толстые черные жгуты электрических кабелей.

– То, что надо-надо-на-а-а-до! – нежно пропел профессор, достал из кармана аккуратно сложенный лист бумаги, а вместе с ним – большую отвертку и пассатижи с толстой изоляцией.

И скрылся в бункере.

Лет десять-пятнадцать назад, когда профессор Поплавский только начинал работать в университете, он счел своим долгом подробно ознакомиться со схемами электропитания всего комплекса зданий учебного городка. А это само собой привело и к знакомству с конструктивными особенностями построек. И Поплавский с удивлением открыл для себя, что второй корпус комплекса представляет собой совершенно новое и смелое в техническом плане сооружение. Он с увлечением изучил его чертежи.

Очевидно, что проект второго корпуса был экспериментальным, архитекторы и конструкторы здесь пытались решить задачу перепланировки здания "по заказу". То есть они хотели создать нечто такое, что могло бы менять этажность, структуру и объемы внутренних помещений по требованию момента.

И у них кое-что получилось. Весь первый этаж второго корпуса представлял собой бассейн, а на втором и третьих этажах располагались студенческие аудитории. И техническое оснащение и конструкция здания были таковы, что позволяли превратить весь корпус полностью в один полноценный стадион-бассейн, предназначенный для проведения крупных соревнований.

Для этого приводились в действие спецмеханизмы, и здание преобразовывалось в три этапа. Первый – перекрытия между первым и вторым и вторым и третьим этажами выдвигались наружу. Они образовывали по бокам корпуса пространные козырьки, настолько же ненужные, насколько и эффектно выглядевшие со стороны. Здание изнутри становилось полым, но не совсем. Полы коридоров траснформации не подвергались и оставались на месте. А столы и стулья в аудиториях, намертво привинченые к толстенным металлическим балкам, зависали над бассейном на месте исчезнувших перекрытий. На втором этапе балки втягивались одна в другую, ряды столов и стульев смещались к стенам и по специальным вертикальным направляющим опускались в подземелье. На третьем этапе из подвала им на смену выдвигались ступеньчатые конструкции трибун. Здание превращалось в водный стадион.

Конечно, техническое сооружение перепланировки было громоздким и неуклюжим, не говоря уже о баснословной дороговизне всего оборудования. Именно поэтому, видимо, данный проект воплотился только в виде второго корпуса университета, и подобные конструкции больше нигде не возводились. Но и руководство университета отнеслось к модерновым возможностям строения скептически и с опаской. Второй корпус превращался в бассейн только один раз, в день открытия комплекса. А после этого по приказу ректора все спецмеханизмы были отключены, и схема электропитания здания переделана так, что привести их в действие не специалисту было практически невозможно.

Но профессор Поплавский был как раз специалистом! Ксерокс чертежа схемы электроцепей он получил в архиве университета, а лаборантка Ирэн снабдила его простыми инструментами электрика по первому требованию.

Он провел в бункере всего лишь пятнадцать минут. А когда вышел оттуда, его лицо сияло ярче, чем все лампочки бомбоубежища, вместе взятые.

Когда профессор Поплавский поднимался на второй этаж второго корпуса, чтобы со звонком войти в адиторию к студентам второго потока, он пытался придать себе обычный сосредоточенный вид. Но не мог. Возбуждение от ожидания предстоящего представления заставляло его глупо пританцовывать на ходу и озорно насвистывать легкий мотивчик. Поплавский шел по лестнице и не обращал внимания на удивленные взгляды встречных студентов.

А потом вдруг понял, чего ему не хватало в настоящий момент. Ему не хватало прелюдии к спектаклю.

Он воровато оглянулся – вокруг никого не было! – открыл кейс, достал оттуда сэндвич с маслом и колбасой, снял верхний кусок хлеба, сунул его в карман, а остальное незаметно уронил на ступеньку лестницы.

Бутерброд, как и полагается, упал маслом вниз, скрыв дьявольски скользкую прослойку между собой и полом.

Поплавский с прямой спиной продефеллировал вверх по лестнице и с удовлетворением услышал у себя над головой бешеный грохот каблуков. Кто-то как по заказу мчался на встречу с бутербродом Поплавского.

На лестничной площадке между первым и вторым этажом профессор охотно посторонился и пропустил мимо себя компанию молодых оболтусов. С громкими криками они неслись вниз, спеша покинуть храм науки и предаться своим варварским развлечениям. Не тут-то было. Бутерброд сделал свое дело. Первый из парней, скользнув каблуком по маслу и колбасе, рухнул очень неудачно – поперек лестничного марша. И, естественно, еще не успел скатиться вниз даже на одну ступеньку, как его настигли быстрые ботинки товарищей. А потом сверху рухнули их тела...

Профессор Поплавский строго смотрел на кучу-малу, образовавшуюся у подножия лестницы, и укоризненно качал головой.

– Что делают, что делают! – тихо восклицал он, обращаясь к подошедшим на грохот падения студентам и преподавателям. – И что за молодежь пошла!

Громкая ругань поверженных оболтусов казалась ему самой мелодичной песней, которую он когда-либо слышал.

Перед дверью в аудиторию профессор остановился и немного подумал. Он знал, что более полутора сотен студентов второго потока встретят появление преподавателя так, как только что отобедавший лев встречает нелюбимого дрессировщика – тяжелыми вздохами и тихим рыком. Профессор всю свою жизнь терпел подобную послеобеденную реакцию студентов, но теперь решил отыграться. Он огляделся и крепко схватил за руку пробегавшего мимо вертлявого первокурсника. Тот было дернулся, но, оценив цепкость захвата, уважительно воззрился на седовласого приставалу.

– Так, молодой человек, я вас попрошу вот о чем. Вы сейчас войдете в аудиторию и скажете, что вас послали из деканата. И вот зачем: лекции не будет, потому что профессор Поплавский скончался. Ясно?

Первокурсник подозрительно прищурил глаза:

– А почему вы сами не скажете?

Профессор лукавить не стал:

– Потому что я и есть Поплавский. Прикол, понял?

Глаза первокурсника загорелись демоническим огнем:

– Понял!

– Тогда действуй! – сказал профессор, развернул парня к двери и хлопнул по спине. На пиджаке первокурсника появилась желтая липучка с яркой красной надписью: "Я – сука!" Кучу таких липучек, содранных Ирэн в разное время с пиджака профессора, Поплавский вытребовал у лаборантки, когда забирал у нее отвертку и пассатижи.

А парень уже просунул голову в дверь и орал во весь голос:

– Эй вы! Чего сидите? Лекции не будет! Профессор Поплавский скончался, в деканате сказали!

Ответом ему был восторженный рев сотни луженых глоток. Профессором овладела высокая грусть. "Ведь боялся озаботить людей смертью своей, – с тихой печалью подумал он. – Но теперь я спокоен. Бешеная радость – это то, что я всегда хотел доставить ближнему и что у меня никогда не получалось".

Он подмигнул первокурснику, низко опустил голову, шагнул в аудиторию и, не обращая ни на кого внимания, тихо побрел вдоль доски к постаменту кафедры.

Почти сразу в зале воцарилась мертвая тишина. Студенты с вытянувшимися лицами опускались на свои места. В глазах девушек, занимавших все первые ряды, плескался ужас. Одна из них закрыла лицо руками и вскрикнула: "Живой!"

Профессор Поплавский отреагировал мгновенно:

– Что? Что вы сказали?

Подруга юной истерички глухо пояснила:

– Нам объявили, что вы умерли, профессор...

Поплавский позволил себе возмутиться:

– Какое безобразие! Какая грубая шутка! – Потом обаятельно улыбнулся и поклонился студентам. – Как видите, ваш покорный слуга в добром здравии. К вашим услугам!

Ответом ему было несколько кислых улыбок. Профессор одобрительно хмыкнул и подумал: "То ли еще будет, ребятки!" И направился к электрораспределительному щиту, что располагался на стене напротив кафедры.

– Так, господа... – деланно-рассеянно бросил он, открыл дверцу щита и положил руку на ряд пакетных автоматических выключателей под крупными надписями. Надписи гласили: "Механизмы выдвижения перекрытий второго этажа: аудитория электротехники. Не трогать! Пакетники не работают! Тока нет!"

Профессор озорно подмигнул грозным словам-окрикам. Он знал, что автоматы теперь функционируют прекрасно, он об этом позаботился.

– Прежде чем начать лекцию, я хотел бы продемонстрировать вам один электротехнический феномен, который имеет непосредственное отношение к теме. Для этого надо включить свет в аудитории...

– Профессор! – раздался предупредительный девичий голос с первых рядов. ? Выключатели в коридоре!

Профессор Поплавский ждал этой подсказки. И радостно откликнулся:

– Что вы говорите! Надо же! А я не знал...

И в этот момент перевел тумблеры электропитания спецмеханизмов в положение "включено". И почувствовал, как почти сразу завибрировали стены и пол под ногами. Низкий гул могучих механизмов подземелья второго корпуса надавил на барабанные перепонки.

Поплавский, делая вид, что ничего не замечает, двинулся к двери:

– Раз так, то пойду в коридор!

Он не смотрел на студентов, имитируя рассеянность и глухоту, и почти бегом покрывал расстояние от кафедры до выхода из помещения. Он знал, что пол аудитории "отклеится" от пола коридора и начнет сдвигаться от двери в сторону окна ровно через пять секунд после включения механизмов. Еще через пару секунд щель в полу будет более двух метров, и ему уже не перепрыгнуть ее даже с разбега. Поэтому он спешил.

И выскочил за дверь как раз в тот момент, когда паркетные доски со страшным скрипом вылезли из-под порога, и в узкую щель между порогом и полом стала видна голубая полоска водной глади бассейна.

В аудитории раздался дикий визг девушек и басовые вопли парней. Профессор Поплавский навалился спиной на дверь и, счастливо улыбаясь, промокнул со лба благородный пот. Дело сделано.

Прикол получился. Осталось пожинать плоды.

Он немного подождал, потом энергично распахнул дверь и жадным взором окинул открывшуюся перед ним картину.

Она впечатляла. Пола в аудитории уже не было. От него остались только металлические балки, протянувшиеся от стены до стены. Они прочно держали на себе всю тяжесть столов, стульев и студенческих тел... но и только. Под болтающимися в пустоте ногами студентов не было опоры. Далеко-далеко внизу, приблизительно в десяти-пятнадцати метрах, мирно плескались зеленовато-голубые воды бассейна. Водные дорожки были усыпаны маленькими разноцветными мячиками ? шапочками пловцов. Правда, эти шапочки больше не хотели украшать собой водный ландшафт. Они с максимальной скоростью двигались к краям бассейна. Пловцы выбирались из воды и, громко крича что-то нечленораздельное, бегали и размахивали руками.

Но их крики не шли ни в какое сравнение со звуками, издаваемыми студентами второго потока. Девушки на первых рядах пронзительно визжали, мертвой хваткой вцепившись в края сидений. Парни мужественно орали, обхватив столы руками. Оставшихся в бассейне пловцов бомбардировали сваливающиеся со столов сумки и кейсы. Красные лица, открытые рты, выпученные глаза, болтающиеся ноги – какое чудо! Профессор Поплавский упивался от восторга. Но виду не показывал. А наслаждался ролью сочувствующего чудака.

– Боже мой! Боже мой! – кричал он, в отчаянии протягивая руки к своим студентам. – Какое несчастье! Что случилось!

И убегал за помощью. И возвращался с охраной. И объяснял что-то прибежавшему декану. И ломал руки. И снова бросался к дверному проему, в котором болтались девичьи ноги и плескалась вода. А его оттаскивали назад, а он вырывался снова, а ему давали валидол и уводили прочь...

Вдоволь натешившись, профессор Поплавский еще немного поохал и, держась за сердце, покинул место всеобщей суматохи. С него достаточно, он пережил тяжелейший стресс и в состоянии полнейшей прострации покинул университет. Завтра, только завтра он сможет прийти в себя и написать декану подробную докладную о необъяснимом включении спецмеханизмов перепланировки второго корпуса.

Уже за воротами университетского городка он вспомнил, что лишился кейса, который опрометчиво поставил на пол возле кафедры. Это не огорчило профессора. Главное, подумал он, что деньги лежат в кармане пиджака. Он не воспользовался своей машиной, неторопливо прошел несколько кварталов, а когда впереди увидел здание супермаркета, в котором продавались детские игрушки и находился великолепный отдел прикольных вещиц, его походка стала молодой и упругой.

В супермаркете он пробыл недолго и вышел оттуда с туго набитыми карманами и совершенно преображенный: на лице топорщилась черная бородка, а на голове красовалась курчавая шевелюра-парик. Профессор Поплавский дождался автобуса и безо всяких приключений доехал на нем до самого дома. На подъезде к свой остановке он вывернул карманы и закидал пассажиров "зловонными колючками". Салон заволокло желтым дымом, а одежды жертв украсились крупными репьями. Двери открылись, но Поплавский вышел только лишь тогда, когда методично расстрелял кричащих людей из пистолета. Красящими пулями.

Когда он покинул автобус, вдогонку за ним не кинулся никто. Потому что на том месте, где только что безобразничал Поплавский, у самых дверей, со страшным шипением сручивал и раскручивал бесчисленные кольца бледно-серый, в черных яблоках удав. Это было последнее достижение прикольной техники ? самонадувающийся змей со сложной и тонкой программируемой механикой. Отличить его от настоящего было очень трудно.

Поплавский быстро скрылся за углом здания и, не замедляя темпа движения, дошел до своего коттеджа. Перед входом в дом удовлетворенно фыркнул, сорвал парик и бороду, бросил их на газон и с сознанием выполненного долга открыл дверь.

Жена Белинда, встретив мужа, захлопотала на кухне. Профессор Поплавский устало развалился в кресле, посмотрел на часы и вдруг понял, что сейчас сделает то, что не позволял себе никогда. А именно – ляжет спать после еды под закат солнца. Это было неправильно, но необходимо.

Настолько необходимо, насколько Поплавскому необходимо быть в форме во время ночной встречи с Большим Букой.

Зазвонил телефон. Профессор поднял трубку и услышал приятный мужской голос:

– Простите, профессор, вас беспокоит детектив Роббинс. Я могу встретиться с вами и поговорить по поводу сегодняшнего происшествия в университете?

Полиция, подумал Поплавский. И несколько не встревожился и не удивился. Конечно же, сегодня он не собирался ни с кем разговаривать по поводу происшествия в университете. Но разочаровывать детектива с приятным голосом не стал:

– Простите меня великодушно, но я должен отдохнуть после трудового дня. Поэтому смогу быть в вашем распоряжении только через три часа. Подъезжайте ко мне домой, я буду ждать вас. Надеюсь, адрес вам известен.

– Несомненно, – ответил детектив. – Спасибо, сэр. Я приеду.

– Жду.

Профессор довольно потер руки. Еще один дурачок нарывается на классный прикол! Он заставил себя подняться и, несмотря на усталость, что-то монтировал у входной двери до тех пор, пока Белинда не позвала его к столу.

Удовлетворенно оглядев свою работу, Поплавский отправился на кухню.

А после еды уснул на кушетке в своем рабочем кабинете счастливым сном ребенка. Ему снились голубые воды бассейна, красящие пули и яркие наклейки с веселыми словами.

"Весь мир – одно сплошное приключение и радость", – думал он во сне.

А разве не так, если Большой Бука в полночь будет ждать профессора Поплавского у ворот Славянского кладбища?

– Пакостник – профессор Поплавский, автор ЧП в университете, это точно, ? сказал Стивен Джонсон. – Роббинс узнал, что спецмеханизмы здания были заблокированы настолько тщательно, что в действие их мог привести только профессионал, имеющий на руках соответствующие чертежи. А допуск к этим чертежам в университете разрешен всего нескольким сотрудникам. И один из них ? Поплавский.

– В принципе, это его вину не доказывает, – заметил Брэд.

– Согласен. Но автобус "А", растрелянный каким-то бородатым идиотом из игрушечного пистолета? Как только Роббинс узнал об этом от меня, он тут же проехал вдоль маршрута "А". И обнаружил, что остановка, на которой сошел хулиган, находится в сотне метров от дома профессора Поплавского. И это еще не все. Детектив нашел на профессорском газоне бутафорию того автобусного разбойника – бороду и парик.

– Да-а, – удрученно протянул Брэд. – Это он, вы убедили меня. И что решил Роббинс?

– Он связался с профессором, и тот назначил ему встречу через три часа. Роббинс не решился вторгаться в дом силой и брать Поплавского на глазах у его жены. Мы ведь не полиция, все надо делать тихо... Он надеется, что при встрече профессор проведет гостя в кабинет, а там уже Роббинс сумеет сориентироваться и без шума доставить Пакостника сюда... В общем, пока детектив затаился в засаде возле дома. Если Поплавский выйдет раньше назначенной встречи, нам это только на руку. Если нет – план уже ясен.

– А вы думаете, что Роббинс справится с профессором?

Стивен Джонсон озадаченно посмотрел на Брэда Гаррета.

– Что вы имеете в виду? Престарелый преподаватель электротехники против моего человека – такое противостояние даже не хочется обсуждать.

– Я имею в виду не престарелого преподавателя, а Пакостника, – ответил Брэд. – Роббинс справится один с Пакостником? Ведь в кабинете профессора, как и в университете, тоже может оказаться убирающийся пол. Или опускающийся потолок. И что тогда?

– Вы хотите, чтобы я послал туда еще одного сотрудника? Но вы же знаете, что все в деле! Идти некому!

Брэд Гаррет с легкой обидой в голосе сказал:

– А меня вы не учитываете? Хоть я и не детектив, но вполне могу оказаться полезным на подхвате.

– Но...

Стивен Джонсон не успел продолжить: в помещение тяжелой поступью вошел главный менеджер Корпорации. Брэд и Стивен испуганно уставились на него. Это было невиданно: Коллинз никогда не снисходил до посещения служб, все вопросы решал по телефону или через секретаря..

– У меня важное известие, господа, – мрачно пробурчал главный менеджер, жуя кончик потухшей сигары.

Брэд Гаррет окончательно потерялся: Коллинз в роли диктора новостей! Еще один сюрприз!

– Вы могли бы позвонить, мистер... – растерянно начал он, но Коллинз не дал ему закончить:

– Да, да, да! – взорвался он. – Я мог бы позвонить, черт возьми! Но я сижу на телефонах всю свою сознательную жизнь! Они надоели мне, как... – Он завращал глазами, подыскивая подходящее сравнение. – Как... компьютеры! И в час, когда решается судьба Корпорации, я не могу сидеть в конуре, уставленной этими вещами! – Он перевел дух и вяло закончил. – По-моему, я нашел Вора.

– Как?! – вскричали в один голос Стивен Джонсон и Брэд Гаррет.

Мистер Коллинз, громко сопя, опустил свою тушу в свободное кресло, прикурил сигару и пододвинул к себе пепельницу.

– Вы отслеживаете криминальные эксцессы, а я взял на себя труд навести справки по поводу финансовых катаклизмов в городе. Разве не кто-то из вас говорил мне, что одна из ипостасей Вора – аферист или хакер? Так вот. Мне сообщили, что в настоящий момент в континентальном банке "Метрополь" паника. ? Он громко запыхтел сигарой. – Неизвестный злоумышленник взломал компьютерную защиту и снял огромную сумму со счетов страхового фонда банка. Как положено в таких делах, банк и счет получателя неизвестны.

Брэд ошалело присвистнул. Сотрудник Отдела страхования Корпорации Стивен Джонсон задал профессиональный вопрос:

– А что страховали денежные средства, находясь на счетах фонда?

Коллинз с непонятным выражением посмотрел на него и неохотно ответил:

– Финансовую безопасность банка "Метрополь".

Воцарилась многозначительная пауза.

– Да, – наконец позволил себе высказаться Брэд, – знаменательная кража...

– Еще бы, – проворчал Коллинз. – Я, еще до работы в Корпорации, сам участвовал в разработке алгоритма защиты "Метрополя". И скажу вам, что взломать ее почти невозможно. Она находится в состоянии постоянного и совершенно бесконтрольного самоизменения и усложнения. И чтобы найти к ней ключ, необходимо охватить пониманием одновременно все модели и линии ее функционирования. Для человека эта нерешаемая задача. Здесь может справиться только компьютер...

– Или чип, – сказал Брэд. – Чип, который использует мозг человека как процессор, оперативное запоминающее устройство и винчестер...

– Вот и я подумал о том же самом, – проскрипел Коллинз. – И уверен на все сто, что защиту банка "Метрополь" взломал наш Вор. Больше некому. И я даже знаю, где он работает.

– Где? – подался к Коллинзу Джонсон.

– В "Метрополе". В Отделении финансовой безопасности.

– Почему вы так думаете? – спросил Брэд.

– За десять лет работы программы защиты банка – а называется эта программа "Бастион", – не было ни одного случая несанкционированного вторжения в виртуальное финансовое пространство "Метрополя". А вы думаете, что подобные попытки не предпринимались? В это трудно поверить. Я думаю, что о "Бастион" обломал зубы не один хакер мирового уровня. И все потому, что для успешного взлома защиты нужно обладать знанием чрезвычайно специфической информации. А это знание могут получить исключительно сотрудники Отделения.

– Но разве кто-то из сотрудников не мог организовать утечку информации к какому-нибудь хакеру, работающему на стороне?

– Нет. Это исключено. "Бастион" работает так, что невозможно скачать ни одного бита ни на один вид носителя. А запомнить или записать на бумажку то, что нужно для взлома, сами понимаете, нереально. Слишком много понадобится бумажек. Тысячи, миллион.

– Значит...

– Значит, Вор там, сидит в банке и ухмыляется. И вы, Гаррет, должны пойти в "Метрополь" и найти его в Отделении финансовой безопасности.

– Но меня не пустят дальше операционного зала!

Коллинз поморщился:

– Слушайте, Брэд, мы работаем с вами не один год. И вы, наверно, согласитесь, что я не последний человек в мегаполисе. Может быть, вы не знаете, но мистер Коллинз – один из учредителей банка "Метрополь". – Он улыбнулся. – Не хотел говорить, это моя маленькая коммерческая тайна. Но... ? Коллин встал и подошел к Брэду. – В общем, пропуск в банк на вас уже заказан. Вы – мое доверенное лицо с неограниченным правом допуска во все службы "Метрополя". Идите в Отделение финансовой безопасности и найдите там злодея, нашего Вора.

– Но как я его определю?

Маленькие глазки мистера Коллинза загадочно мигнули.

– С помощью вот этой штуки. – Он протянул Брэду тонкий металлический карандаш с вмонтированным в него светодиодом. – Я посетил лабораторию научных разработок и выпросил его у спецов. Ребята только-только изготовили этот индикатор. С помощью него они собирались найти чипы в телах Вора, Пакостника и Громилы. Конечно, после того, как мы их доставим сюда. Индикатор определяет наличие сложного электронного устройства типа запрограммированной микросхемы в радиусе полуметра и оповещает об этом звуковым сигналом и мерцанием светодиода.

– Понятно, – сказал Брэд, кладя индикатор в карман пиджака. – с этим ясно. Но я не смогу задержать Вора тихо. Если начнется потасовка – поднимется скандал, и о наших неприятностях узнают в банке! А это смерти подобно!

И здесь подал голос Джонсон:

– Выманите его на улицу...

– И позвоните мне, – подхватил Коллинз. – И я пришлю к вам на помощь охрану Корпорации. Она прибудет мгновенно. Как-никак, "Метрополь" находится на соседней улице.

– А если он впрыгнет в машину и уедет?

– Это еще лучше! Чем дальше от банка, тем лучше! – снова перехватил инициативу Стивен Джонсон. – Следуйте за ним, телефонируйте мистеру Коллинзу, и наши ребята перехватят Вора в дороге!