Текст книги "Все хорошо, что хорошо кончается"

Автор книги: Игорь Гетманский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Гетманский Игорь
Все хорошо, что хорошо кончается

Игорь ГЕТМАНСКИЙ

ВСЕ ХОРОШО, ЧТО ХОРОШО КОНЧАЕТСЯ

Брэд перешел с нервного аллюра на шаг, перед самым порогом приемной с трудом придал лицу нормальное выражение и демонстративно успокоенно открыл дверь. Секретарша Джуди – длинные ноги под компьютерным столиком, роскошная грудь под полупрозрачной блузкой и милая мордашка над монитором – встретила его беспечной и приветливой улыбкой. Как всегда.

– О, Брэд, заходи! Мистер Коллинз уже ждет. Как насчет кофе после аудиенции?

Он скользнул пустым взглядом по обворожительной блузке и поймал себя на том, что не испытал обычного сочувственного отклика в душе. Все прелести мира перестали для него существовать тридцать минут назад.

– Боюсь, что не получится, радость моя, – механически ответил он и попытался улыбнуться в ответ. И почувствовал, как лицо свела гримаса судорожного оскала. Он с усилием захлопнул рот, свел губы в более или менее прямую линию и толкнул дверь с табличкой "Главный менеджер корпорации".

"Все равно ничем не поможет, самому расхлебывать придется. А крику будет!" ? мелькнула мысль, когда он пересекал порог кабинета. Но он не придал ей никакого значения. Мысль эта была немужественной и напрасной. Намного более мужественной и конструктивной смотрелась другая : "Как расхлебывать?"

Он вошел в аппартаменты шефа. Главный менеджер навис над столом величественной глыбой с сигарой в зубах. В заплывших жиром маленьких умных глазках затаилась настороженность: до сего момента Брэд никогда не заходил к нему с внеплановым докладом.

– Что случилось, мистер Гаррет?

"Не поздоровался, мать его! – отметил Брэд. – Ну да, все правильно! Не пожелает, чтоб я сдох, – и на том спасибо..."

Брэд набрал в легкие побольше воздуху и выдал:

– Час назад, ровно в восемь-ноль-ноль утра, транспортный вертолет Корпорации потерпел крушение и упал на Триумфальную площадь.

Коллинз выпучил глаза и застыл с дымящийся сигарой в руке. На восприятие услышанного ушло чуть больше секунды. После этого лицо его побагровело, и он тихо взревел:

– Почему я узнаю об этом только сейчас?!

"Началось!"

– Люди были заняты ликвидацией последствий катастрофы, мистер Коллинз, ? быстро ответил Брэд. – Я получил сообщение об аварии из Департамента полиции непосредственно перед тем, как идти к вам с докладом.

Шеф грузно поднялся, вышел из-за стола и остановился напротив Брэда. Его налившиеся кровью глаза напряженно буравили лицо зама: главный менеджер активно переваривал информацию. Потом взревел снова:

– Ну, что же вы молчите? Рассказывайте! Причина аварии, жертвы, ущерб, нанесенный городу, убытки Корпорации! Давайте! Или вы ни черта еще не знаете?

Брэд знал. Он никогда не входил в число тех трусоватых подчиненных, которые при малейшей опасности бегут к начальству, дабы получить руководство к действию сверху. Он всегда – в том, что касалось его обязанностей, – брал ответственность на себя. И решал свои проблемы сам. И поэтому прежде чем объявлять об аварии, он связался и переговорил с каждым из членов экипажа рухнувшего на площадь вертолета и экспедиции. С каждым, кто был в состоянии говорить.

Брэд знал теперь все. И знал, что проблема, которую породило падение вертолета, не решит теперь ни он, ни главный менеджер, ни президент Корпорации, ни Полиция. Остается надеяться разве что на Господа Бога.

Но это нужно было еще довести до ума шефа таким образом, чтобы и Коллинз, и Брэд после этого смогли продолжать работу, а не перегрызли друг другу глотки.

Впрочем, отстраненно подумал Брэд, здесь решает стойкость психики шефа, больше ничего...

– Причина аварии выясняется Отделами технического контроля и транспортного обслуживания, – начал докладывать Брэд. – Я отдал необходимые распоряжения. Экипаж при возникновении неполадок сделал все возможное для того, чтобы машина теряла высоту постепенно. Поэтому падение происходило довольно плавно, и у тех, кто мог оказаться под рухнувшим вертолетом, было время отойти в сторону. ? Брэд осторожно улыбнулся. – К счастью, сегодня утром на Триумфальной площади триумфов не предвиделось.. Скопления народу не было. Жертв среди горожан нет. Экипаж и экспедиция – все живы. Двое в больнице со сравнительно легкими травмами.

Коллинз угрюмо кивал после каждого предложения Брэда.

– Убытки?

– Вертолет поврежден серьезно: сломаны оба винта, изуродован корпус, мотор разбит. Первые прогнозы наших спецов: для Корпорации будет дешевле приобрести новую машину, нежели восстанавливать аварийную. К этим расходам надо приплюсовать штрафные санкции властей за необеспечение режима безопасности транспортировки грузов над мегаполисом. И еще: счет за поврежденную брусчатку и пару снесенных столбов с цветными фонарями. Говорят, что стоят они массу денег... Декоративный вариант.

Брэд замолчал. Шеф перестал кивать и прищурился.

– И это все? А груз? Что за груз они транспортировали? И куда? Он цел?

Брэд опустил голову.

– В этом главная проблема, шеф. Они доставляли с завода экспериментальные компьютеры к нам сюда, в головной офис, в Лабораторию научных разработок для технического тестирования. Конечно, вся техника разбита вдребезги. – Он быстро исподлобья взглянул на Коллинза. – Но это не главное....

– А что главное?

– На вертолете вместе с компьютерами находилась капслула с чипами, изготовленными для военных по проекту "Зомби".

Коллинз замер, потом поперхнулся дымом от сигары и зашелся кашлем. Брэд терпеливо и с обреченным видом ждал, пока шеф придет в норму. Коллинз откашлялся и сипло взрыкнул:

– И что? Говорите быстрей!

– При ударе вертолета о землю капсула разгерметизировалась... Нет, я неправильно выразился.... Капсула вылетела из машины и разбилась о брусчатку площади в сотне метров от места катастрофы. У нее отскочила крышка, чипы разлетелись в разные стороны...

Бред опять замолчал, не в силах продолжать. Он не мог прикончить Коллинза. Был не в силах прикончить Коллинза – грузного, пожилого, задымленного и скандального Коллинза, гениального менеджера, преданного делу и Корпорации профессионала, к которому всегда испытывал уважение.

Апоплексически красное лицо шефа стало землисто-серым. Он с почти детской надеждой посмотрел в глаза Брэду Гаррету и тихо спросил:

– Нашли?

Брэд тяжело вздохнул и отвел взгляд:

– Нет, сэр. Они исчезли.

Долгую минуту длилась страшная молчаливая пауза. Потом Коллинз бросил сигару на ковер и ринулся к столу, сшибая на ходу кресла для посетителей.

– Джуди! – заорал он. – Всю Службу детективов Отдела страхования ко мне! В полном составе! Немедленно!

Брэд облегченно вздохнул и одобрительно улыбнулся. Самое страшное он сказал. И то, чего он боялся больше всего – разрушительного гнева своего импульсивного шефа – не произошло. Коллинз не стал искать виноватых и мальчиков для битья. Он просто включился в ситуацию и стал действовать. И действовать точно. Только детективы Отдела страхования – бывшие профессионалы спецслужб, сыщики от Бога, других на службу в Корпорацию не брали, – имели хоть какой-то шанс изменить провальный ход дел.

Хоть какой-то шанс. Пусть минимальный, но шанс...

Именно поэтому полчаса назад Бред отдал распоряжение собраться всем детективам Корпорации в приемной главного менеджера и ждать вызова.

Когда буквально сразу после выкрика Коллинза дверь его кабинета открылась, и помещение стали заполнять крепкие мужчины в строгих костюмах, главный менеджер бросил удивленный взгляд на Брэда, но ничего не сказал. Детективы молча расселись вокруг стола для заседаний. Начальник Службы – невысокий, собранный, весь седой Стивен Джонсон, бывший комиссар полиции, – остался стоять и подал голос:

– Служба детективов к вашим услугам, сэр. Что мы можем для вас сделать?

Коллинз сел за свой стол и мрачно буркнул в пепельницу:

– Не знаю. Дело экстраординарной важности. Достаточно сказать, что под угрозой находится судьба Корпорации. Слышите? Не репутация – судьба. И судьбы, а может быть, и жизни как минимум четырех человек... Если кто в этом деле и может нам помочь, то только ваши люди. А как – решать вам. Вместе с мистером Гарретом. – Он кивнул на своего зама и проворчал в его сторону. – Расскажите им все как есть, Брэд. И начинайте действовать. Как можно скорее.

Брэд соредоточился, развернулся к Стивену Джонсону, а потом обвел взглядом всех присутствующих. В том, насколько умело он сейчас нагрузит этих людей, возможно, таится секрет успеха предстоящего дела. А может, и нет. И скорее всего – нет. У безнадежного дела – дела, которое не может закончиться успехом, ? не может быть и секрета этого самого успеха...

Но надо сделать все необходимые ходы.

– Господа, – тихо и значительно обратился он к детективам. – Вы прекрасно знаете, что Корпорация занимается не только производством компьютеров и комплектующих, но также ведет активную работу по созданию новых технологий в области кибериндустрии. Месяц назад в одной из наших лабораторий были созданы четыре опытных образца электронных микрочипов новой модификации. Новизна чипов состояла в том, что они являются биоактивными. То есть, будучи запрограммированными, могут оказывать воздействие не только на электронные системы, но и на живых существ, обладающих достаточно развитой нервной системой.

Он сделал паузу. Потом спросил:

– Я достаточно ясно изъясняюсь?

Голос подал молодой парень с острым носом и круглыми глазами.

– Простите, сэр! Я понимаю, что если вставить чип в разъем компьютерной платы, то его программа придаст компьютеру новые свойства. Но как она может оказывать влияние на нервную систему живого организма?

Коллинз поднял удивленный взгляд на неожиданно звонкий голос детектива. Стивен Джонсон поспешил объясниться:

– Это мой племянник, сэр, Дилан Маккей. Проходит стажировку... Пополняем кадры. Способный парень. Увлекается компьютерами.

Коллинз кивнул, а Брэд ответил Дилану:

– Биоактивный чип в ж и в л я е т с я в организм. Он способен "подключаться" к нервной системе существа-носителя и модулировать поток нейронов в соответствии с заложенной программой.

Парень восторженно оглядел детективов и воскликнул:

– Вот это да! Так для него живой организм – просто компьютер?

– Совершенно верно, – без всякого энтузиазма ответил Брэд. И здесь в беседу снова вступил Стивен Джонсон:

– Вы говорите "организм", "существо-носитель"... – задумчиво проговорил он. – Вы имеете в виду человека?

– Совершенно верно, – еще раз тупо повторил Брэд и заметил, что совсем потерял желание говорить. Но через силу продолжил. – Идея создания таких чипов родилась у разработчиков виртуальных шлемов для игровых программ. Когда они достигли потолка в достижении эффекта присутствия в виртуальной реальности игры посредством оптики и аудиополя шлема, то задумались над еще одной возможностью – изменять состояние сознания пользователя. Для этого – такова была идея! – в шлем ВР должны вмонтироваться микрочипы, которые входят в контакт с кожным покровом головы играющего и диктуют ему ролевое состояние. Один чип – одна роль, один характер. Например, "охотник на динозавров в джунглях третичного периода". Или "гонщик на сноуборде". Чип снабжает игрока соответствующими навыками, личностными характеристиками, логикой поведения, мировоззрением, мотивацией. Воздействие комплексное и сложное. По-существу, человек становится другой личностью. Он на время контакта выводов чипа со своей нервной системой прекрасно адаптируется в мире конкретной игры и тотально переживает ощущения выбранного героя. Сам становится им. Естественно, не теряя критического контроля над собой. Уровень погружения таков, что, получая максимальное удовольствие от вживания в образ, игрок в любой момент может выйти из игры...

– И такие чипы были созданы? – прервал его Стивен Джонсон.

– Да, сэр, – ответил Брэд. – Это потребовало нескольких лет усилий лучших специалистов Отдела научных разработок. Было создано четыре чипа для ролевой игры "Злодеи в мегаполисе".

– Ха, "Злодеи"! Знаю! – воскликнул Дилан Маккей и тут же запнулся, поймав жесткий взгляд начальника Службы. – Простите, сэр... Я просто хотел сказать, что эта игра очень известна. Там именно четыре персонажа, довольно забавных...

Джонсон отвернулся от своего недисциплинированного племянника и остро взглянул на Брэда:

– Эти чипы пропали, сэр?

Главный менеджер шумно засопел и задвигался за своим столом, и все услышали, как заскрипела кожа сиденья под его тяжелым задом.

– Если бы они пропали! – рыкнул он. – Но они не могут пропасть! Они будут искать жертвы! А когда найдут – пропадут не чипы, а люди!

– Я не совсем понимаю, мистер...

– Объясните им, Брэд! А вы, Стивен, втолкуйте своим молодцам: то, что они услышали и еще услышат в этом кабинете, должно умереть вместе с ними! – Он махнул рукой Брэду. – Говорите!

Брэд незаметно вздохнул и сказал::

– Дело в том, господа, что о нашем проекте пронюхали в Департаменте вооружений. Как раз тогда, когда опытные образцы в виде дополнительного комплекта к игре "Злодеи в мегаполисе" прошли успешные испытания. Мы только-только приступили к подготовке документов для юридического оформления и защиты новой технологии, как нагрянули военные. Оня заявились в Корпорацию вместе с представителями власти, объявили новый проект стратегически важным для обороны страны и ультимативно предложили продать его Правительству. По-существу, Корпорация не имела выбора: мы согласились. Проект был продан и получил у военных название "Зомби". А наши специалисты продолжили работы над чипами под руководством и по заказу Департамента вооружений. На этой стадии игровые электронные устройства были превращены в оружие.

– Оружие? – переспросил Стивен Джонсон. Его люди задвигались в креслах.

– Да, – твердо ответил Брэд. – Военные не собирались использовать чипы в виртуальных игровых или тренажерных шлемах. Им были нужны агрессивные носители контроля над сознанием живой силы противника, и наши специалисты создали именно такие носители. Они превратили чипы в автономно функционирующие объекты. Как я уже сказал, каждая из четырех пропавших микросхем снабжена программой самоимплантации в тело человека. А к этому – соответствующим набором инструментов для безболезненного, почти неощутимого и моментального внедрения под кожный покров жертвы. Максимум, что может почувствовать жертва при имплантации, – незначительный укол или легкий зуд, на которые вряд ли обратит внимание. Также чипы имеют автономные источники питания, микролапки и микроустройства-фиксаторы для передвижения по горизонтальной или вертикальной поверхности любой фактуры. Тактильные, температурные, звуковые датчики, системы ориентации в пространстве, селероны, телекамеры, фотоидентификаторы.... В общем, все для успешного отыскания и определения человека как человека, а не собаку или ящик из-под пива.

– И? – выдохнул юный Дилан. Его длинный нос вытянулся в сторону Брэда, заостренное лицо выражало только одно – жадное любопытство.

Брэд понял, о чем спрашивает юный детектив:

– И для последующей имплантации под кожу жертвы. В целях воздействия на состояние ее сознания.

– Здорово!

Коллинз сердито заскрипел кожей своего кресла:

– Не разделяю ваших восторгов, молодой человек!

Стивен Джонсон зашипел на племянника:

– Ты сейчас выйдешь отсюда! – И плавно переместился в пространстве кабинета и встал так, что Дилан теперь не видел ни Брэга, ни Коллинза – только спину дядюшки.

– Продолжайте, пожалуйста, мистер Гаррет, – извиняющимся тоном сказал глава Службы детективов.

– Какова бы ни была оценка этой работы, – сказал Брэд, – но факт остается фактом: по заказу Департамента вооружений нашими специалистами создан действительно новый вид оружия. Пока это всего-навсего четыре чипа. Четыре опытных образца для игры "Злодеи в мегаполисе" были превращены в реальных злодеев. Только очень маленьких, размером с булавочную головку. Оставалось стереть в чипах ролевые программы и запрограммировать их так, как заказали военспецы. Для этого устройства должны были транспортироваться с нашего завода сюда, в головной офис, на вертолете.

– Вертолет не долетел? – спросил Джонсон.

– Вы угадали. Он рухнул полтора часа назад на Триумфальную площадь и разбился.

– А чипы?

– Они исчезли. Капсула, в которой они находились, найдена разбитой. Чипов в ней не нашли. Со стопроцентной уверенностью можно утверждать, что оказавшись на свободе, они не бездействовали, а стали выполнять заложенные в них программы.

– Какие? – высунул голову из-за спины дядюшки стажер Дилан Маккей. Брэд раздраженно посмотрел на парня:

– Я уже говорил об этом. Поиск любого человека, тайная самоимплантация и оказание психического воздействия на жертву. Как вы понимаете, каждый из четырех чипов будет диктовать жертве психическое состояние одного из персонажей игры "Злодеи в мегаполисе".

– Класс! – воскликнул молодой детектив и снова сник под взбешенным взглядом начальника Службы. – Я просто хотел сказать, сэр...

– Что это за персонажи? – спросил Джонсон.

Брэд насмешливо кивнул на Дилана Маккея:

– Я думаю, ваш подчиненный лучше расскажет.

Парень не заставил себя упрашивать.

– Это Громила, Пакостник, Вор и Большой Бука.. Игра построена так, что ты можешь выбрать из них для себя любой персонаж и ходить по мегаполису... ну, в его шкуре. Если ты Громила, то все время оказываешься в городских трущобах, дерешься с бандитами и шпаной, убегаешь от полиции. Вор оказывается в супермаркетах и должен незаметно очищать карманы покупателей. Но он может быть не только карманником. Если выбрать опцию логической игры, то он выступает против компьютера как финансовый аферист и хакер... – Дилан замялся. – Я бы рассказал подробнее, но долго излагать... А Пакостник – наиболее тупая роль. Просто ходишь и делаешь гадости всем встречным-поперечным. Тебе дается набор предметов для приколов... Ну, разные там маленькие бомбочки, страшные маски, пугачи... Чем больше пакостей придумаешь, чем больше компьютерных персонажей напугаешь, тем больше очков тебе набегает.

Парень замолчал. Джонсон криво ухмыльнулся.

– Ну, а Большой Бука?

Молодой детектив смутился.

– Я не знаю. Это сетевой персонаж, а я не подключался к сети Корпорации. Компьютер позволяет взять эту роль только как призовую. Наберешь в роли Громилы, Пакостника или Вора больше тысячи очков – сможешь стать Большим Букой. И если ты добился такой чести, то компьютер автоматически подключает тебя к локальной сети Корпорации. Тогда ты вместе с другими участниками ? какими-нибудь сетевыми игроками в ролях Громилы, Вора и Пакостника – идешь брать банк. Большой Бука имеет какое-то страшное оружие, может прыгать по крышам и ездить на авто. А Громила, Пакостник и Вор ему нужны для поиска инструментов для взлома сейфов, сбора сведений и отвлекающих маневров. В общем, интересная получается операция. Четыре человека берут виртуальный банк. Коллективная игра против компьютера...

– Та-ак, – озадаченно протянул Джонсон. Потом посмотрел на главного менеджера Коллинза. – Как я понимаю, в нашем городе теперь появились персонажи игры "Злодеи в мегаполисе". Во плоти, так сказать. И мои детективы должны найти и поймать этих людей, чтобы вынуть из них чипы.

Коллинз и Брэд одновременно ответили:

– Да!

Детективы взволнованно загудели. Коллинз захрипел сквозь клубы сигарного дыма:

– Вы представляете, что они могут наделать? Мы испытывали работу чипов в виртуальных шлемах. В таких условиях человек-игрок точно знал, что на него оказывается определенное воздействие и сохранял самоконтроль. Но люди, оказавшиеся жертвами чипов-имплантаторов, теперь находятся не в виртуальной реальности, а, как говорится, в реале. И не ведают, что попали под психологический контроль. Как при таких условиях будет трансформироваться их мировосприятие и мотивация к действиям? И к каким действиям? Нам обязательно надо их найти, иначе власти от Корпорации не оставят камня на камне! Ведь Громила может размазать об стенку первого встречного! Пакостник взорвет дом! Вор обчистит кассу супермаркета! Я уж не говорю о Большом Буке! Об этом и думать страшно!

– Он будет брать банк... – мечтательно промолвил Дилан Маккей. – В двенадцать ночи Громила, Пакостник, Вор и Большой Бука встретятся на кладбище и пойдут на дело...

Коллинз скривился так, как будто пережил накат приступа тошноты:

– Какое еще кладбище, какая ночь? – Он посмотрел на Брэда. – Я не играл в эту игру, объясните, в чем дело!

Брэд сказал:

– Стажер Маккей прав. Корпорация так построила сетевую игру, что она начинается ровно в полночь в кладбищенском антураже. Вор, Громила и Пакостник ? участники игры, пожелавшие "работать" с Большим Букой, – ожидают его в виртуальной реальности в центре кладбища у колумбария. Появляется Большой Бука, и под его командованием все четверо отправляются брать банк. Можно предположить, что чипы ближе к ночи погонят своих хозяев на место встречи.

Стивен Джонсон быстро спросил:

– Какое место? Действие игры происходит в нашем мегаполисе?

Брэд утвердительно кивнул.

– В программу даже введена карта города. Конкретно определено и одно из городских кладбищ, и банк, который подвергается ограблению.

– Что это за объекты?

– Славянское кладбище и Континентальный банк "Метрополь".

– Но почему кладбище?!

Брэд развел руками:

– Фантазия сценаристов! Злодеи собираются в конце дня, чтобы делить добычу... Звезды, могилы, темнота... Черная романтика, одним словом.

– Паршивая у них романтика, – буркнул Джонсон. И возмутился. ? "Метрополь"! Ну и игрушку вы придумали! Крупнейший континентальный банк! А если они действительно его ограбят?

Брэд горестно скривился:

– Меня больше пугает другой вариант событий. А если всех четверых перестреляет охрана "Метрополя" при попытке ограбления?

Детективы загудели громче:

– На кладбище их возьмем!

– А не найдем на кладбище – выставим посты возле банка, делов-то!

Стивен Джонсон повысил голос:

– А про время до полуночи вы забыли? Впереди еще целый день! – Он посмотрел на главного менеджера. – Мистер Коллинз, я думаю, действовать нужно немедленно и всем сообща. Мои детективы получили полную информацию, а необходимые распоряжения я отдам в офисе Службы. Разрешите нам удалиться и приступить к работе.

Главный менеджер с трудом поднял свое грузное тело из кресла и прорычал:

– Удачи вам, господа! Я буду ждать ваших сообщений.

Детективы задвигали креслами и, обмениваясь возбужденными репликами, стали покидать кабинет. Дилан Маккей не ушел, а встал за спиной Джонсона и нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

Начальник Службы детективов повернулся к Брэду:

– Мистер Гаррет, у вас есть какие-нибудь соображения по ведению поисков?

– Пока только одно, – ответил Брэд. – Я буду работать с вами.

– Я не против.

Мужчины пожали друг другу руки и, кивнув Коллинзу, вышли из кабинета.

Николь возвращалась домой с утренней лекции по теории права, и на сердце у нее было тяжело. Ей не хотелось идти в свою квартиру. Сегодня должен был вернуться из командировки Том, сейчас, наверно, он уже стоит в душе, смывает дорожную пыль. А это означало, что дарованные ей три дня самоуважения и душевного покоя подошли к концу. Дома ее ждали угрюмая, вечно небритая физиономия, самобытное мужское хамство, равнодушная грубость и... стремительно приближающаяся ночь вдвоем. Ночь вдвоем, которую еще полгода назад она приняла за вечно повторяющийся подарок судьбы. И впервые в жизни с ужасом поняла, как иные подарки могут превращаться в унизительное испытание...

Николь замедлила шаг, потому что на глаза навернулись слезы. Она смахнула их тыльной стороной ладони, не заботясь о туши на длинных ресницах. Ее стройная фигурка в джинсах и обтягивающем свитерке сникла. "Женщины имеют равные права с мужчинами", – припомнились слова лектора по теории права. Николь печально улыбнулась. Может быть и так, только к ней почему-то это не относится. Ведь когда человек один, ему порой так трудно отстаивать свои права...

А как хорошо все у нее начиналось! Она поступила в университет, дав несколько очков форы всем своим конкуренткам из мегаполиса. Она – девчонка из семьи фермеров! Жизнь поначалу, конечно, была не сахар. Мизерная стипендия не могла покрыть все ее расходы. Как ни экономно она старалась тратить деньги, питание и проживание в университетском студгородке были довольно дороги. Но очень скоро ее посетили счастливые родители и, как она не скрывала свою ограниченность в средствах, все поняли правильно. С тех пор каждый месяц она получала по почте денежные переводы. Ей стали доступны все прелести студенческой жизни в мегаполисе: дискотеки, театры, концерты, бесконечные вечеринки с новыми знакомствами... Чего желать еще?

Любви...

Николь мечтала о любви. И нашла ее.

В ее жизни появился Том. И с этим крупным, грубоватым и уверенным в себе парнем она стала самым счастливым человеком на свете. Но как ненадолго!

Через три месяца вдруг пришло страшное известие. Родителей не стало. Обоих. В один день. Том тогда приехал в студгородок, собрал вещи Николь и вывел ее, плачущую и жалкую, к своей машине: "Ты будешь жить у меня. И у тебя все будет в порядке". Да, он сказал именно так – "все будет в порядке". И взял ее тогда прямо в автомобиле...

Николь достала из сумочки сигареты и неумело закурила. Дым попал в глаза, она зажмурилась и одновременно почувствовала легкий укол в икре левой ноги. Она прихлопнула по ноге ладонью, убивая несуществующего комара, и снрва затянулась сигаретой.

Счастливой! Том оказался вовсе не тем, за кого себя выдавал. Его любовь к Николь постепенно, но очень быстро перешла в...

Во что?

"Ты, маленькая сучка, не знаешь, что я по утрам ем вареные яйца, а не глазунью?"

"Почему он стал таким?" – мысленно вскричала Николь. Из сдержанного, может быть, недалекого, но неглупого парня превратился в циничного и жестокого идиота! Что за метаморфозы? И если Том не любит ее, то почему не выгоняет?

"Иди сюда, детка, брось свои учебники! Я плачу за них не для того, чтобы они сожрали тебя, а для того, чтобы мне доставляла удовольствие умная девочка"...

Может быть... она ему все еще нравится? Николь вспомнила их последние "ночи вдвоем" и снова заплакала.

"Послушай, сучка, я понял, что ты не хочешь делать то, что я тебе говорю. Тогда жди. После командировки я поговорю с тобой по-другому!"

Николь всплеснула руками. Да разве она не готова сделать для Тома все на свете? Для ее Тома – такого, каким он был раньше!

Она остановилась перед поворотом на свою улицу и опустила голову. Она не хочет идти домой. Она боится идти... "Что с ним случилось? – снова и снова спрашивала она себя. – В чем она виновата?"

"Он психопатичный придурок. Садист, – вдруг прозвучал в голове спокойный, но полный скрытой силы голос. – Ты просто не имела дела с такими жлобами. Поэтому и задаешь глупые вопросы". Николь удивилась неожиданной консультации, но тут же забыла обо всем: она повернула за угол и оказалась под окнами квартиры Тома.

Бросить все, забрать свои вещи и уйти в студгородок?

Но она не сможет прожить на стипендию... Но Том не отпустит ее... Но ей страшно сказать ему об этом....

"Если ты задумаешь от меня бежать, я найду тебя в сраном общежитском домишке и расшибу об стенку твои маленькие глупые мозги!"

Она приближалась к двери подъезда. И по мере того, как расстояние между ней и Томом сокращалось, слезы на щеках высыхали, а обычная терпеливая пассивность властно завладевала всем ее существом.

Что он придумал на этот раз?

Она тихо подошла к двери и сжала в ладони изящно изогнутую рельефную скобу подъездной двери...

И вдруг с ней что-то произошло. В голове раздалось легкое шуршание, как будто в калейдоскопе пересыпались в новый рисунок мозаичные стеклышки. Николь почуствовала, как с необратимой силой ее восприятие мира мгновенно изменяется. Это чувство отдалось в груди легкой тревогой.

А потом тревога прошла.

Она крепче сжала ручку двери. Внутри колыхнулась незнакомая – какая-то бесшабашная, дерзкая, шальная – радость. "Кастет, мать твою! И как в руку ложится – как родной!" – возник в голове уже знакомый голос, полный скрытой силы. Николь сначала отметила это, но в следующее мгновение уже не смогла отделить внутреннего собеседника от своего "я".

Это была ее мысль. И ее радость.

Она неохотно убрала руку со скобы. "Так, – сказала она себе. – Соваться к этому придурку с голыми руками глупо. Потому что неизвестно, в каком он виде. Да и вообще, в каком бы ни был – надо дать ему в морду. Для начала... А там посмотрим".

Она совершенно несвойственным ей движением почесала пятерней в затылке, потом лихо развернулась на каблучках и решительно зашагала по направлению к негритянскому кварталу.

Профессор Поплавский ворвался в пустующее помещение кафедры электротехники и изо всех сил закричал тонким голосом:

– Ирэн! Ирэн! Где вы? Идите ко мне как можно скорее! Помогите!

Из дверей лаборатории выскочила полненькая девушка в белом халате и, взглянув на профессора, охнула и превратилась в недвижимую статую. Пустое жестяное ведро выпало из рук и с грохотом покатилось по полу.

Профессор умолк, дергано повзбивал остатки седых волос на почти лысой голове, оглядел свой костюм и спросил:

– Что? Так плохо?

Лаборантка Ирэн сморгнула и, еще не в состоянии двигаться, только с трудом разлепила губы:

– Ну...

– Дайте зеркало!

Ирэн спиной вперед впала в полутемное помещение лаборатории и через секунду появилась с небольшим настенным зеркалом в руках. Лицо ее ничего не выражало, но было видно, что теперь она готова закатиться от смеха. Профессор погляделся в зеркало и схватился за голову.

– Негр!Негр! – закричал он.

Девушка не удержалась и прыснула, зеркало покачнулось. Действительно, Поплавский был сейчас похож именно на негра. Или на кочегара доисторического паровоза. Каждая пора его худощавого лица и журавлиной морщинистой шеи вобрала в себя частичку угольной пыли. На абсолютно черном лице очень живо смотрелись белки расширенных от негодования глаз и узкая красная полоска губ.

Сорочка, галстук и пиджак являли собой столь же печальное зрелище, что и физиономия профессора.

– Ну что за безобразие! Какой нонсенс!

Это были самые сильные выражения, которые профессор Поплавский употреблял когда-бы то ни было в жизни. И это свидетельствовало о том, что он выведен из себя.

Лаборантка Ирэн перестала смеяться и сочувственно спросила:

– Опять студенты второго потока, да?

– Опять! – вскричал профессор и заломил в отчаянье измазанные углем руки. ? Они подложили пирораспылитель в угольные стержни установки Майерса! И при демонстрации опыта, как только я подвел к электродам ток, весь уголь ударил мне в лицо! Занятие сорвано! Я в ужасном виде! Сколько можно терпеть, я не знаю! – Он посмотрел на девушку. – В который раз они надо мной издеваются, Ирэн?