Текст книги "Battle the Elliot - 3 (СИ)"

Автор книги: Игорь Харламов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)

   Когда, после поворота на юг, последний из японских броненосных крейсеров удалился на столько, что бой прекратился сам собой, адмирал Макаров приказал передать на 'Богатырь', что бы тот нагнал 'Адмирала Посьета'. А потом командующий флотом посмотрел внимательным взглядом на адмирала Вирениуса:

   – Похоже, вам, Андрей Андреевич, придётся остаться последним адмиралом на Квантуне. Мне надо вести флот. А вас, я, как губернатор, намерен назначить своим заместителем. И очень надеюсь, что вы сумеете удержать Порт-Артур. До моего возвращения.

   – Полгода мы наверняка продержимся, Степан Осипович, с трудом месяцев семь. Если же вы не вернётесь с флотом через восемь месяцев, то ничего обещать не могу, – ответил Адмирал Вирениус, жестом отдавая распоряжение флаг-офицеру приготовить письменный приказ, – К этому моменту возможности крепости к обороне, скорее всего, опустятся до нуля. А так захватив Порт-Артур и Ляоян? японцы выполнят задачи, которые они ставили перед собой, развязывая эту войну. Так что вам, Степан Осипович, надо будет не только привести флот, причём в залив Талиенвань, но и доставить маршевое подкрепление для армии.

   – Хм, Андрей Андреевич, – Макаров внимательно посмотрел на Вирениуса, – вы считаете, что очень скоро японцы начнут атаку Ляояна?

   – Обязательно, Степан Осипович, обязательно начнут. И не далее, как в течение месяца. По их довоенным планам, разгромив наш флот в Жёлтом море, армию в Манчжурии и заняв Ляоян, с Порт-Артуром, они поставят Россию в условия, когда та не сможет продолжать войну. И теперь они, выдавив наш флот со своих основных коммуникаций, они поспешат решить оставшиеся перед ними задачи. И я прогнозирую, что, пользуясь ещё пока превосходством в силах, японцы постараются разгромить нашу армию, отбросить её до Мукдена, заняв Ляоян и всеми силами навалиться на наши силы на Квантуне. Из расчёта занять его быстрее, чем наши армейцы сумеют восстановить свою группировку в Манчжурии. И у меня есть опасения, что Куропаткину может просто не хватить упорства в обороне позиций. К тому же он просто не в состоянии адекватно оценить ситуацию на поле боя. Особенно эту ситуацию в войсках противника и их состояние. Не говоря уже о том, чтобы соотнести состояние своих войск и войск противника. И в результате он может, буквально на пару часов, упредит своим приказом на отступление, своего визави. И отступив первым, проиграет[8].

   – Ваши мысли понятны, Андрей Андреевич, и вполне логичны. И увы, на назначение командующего войсками в Манчжурии, я могу повлиять очень слабо, только о посредственно. Но ответьте на вопрос, почему же флоту надлежит возвращаться в залив Талиенвань? Ведь это может быть рискованно, – Макаров внимательно посмотрел на Вирениуса, – Японцы наверняка разместят там управляемое минное поле. Что может стать ловушкой для флота.

   – Более рискованно, Степан Осипович, будет собрать флот на рейде Порт-Артура, обстреливаемого японскими тяжёлыми орудиями. Причём этот риск нам ничего не даст. А вот наличие нашего флота в заливе Талиенвань, может кардинально поменять военно-политическую ситуацию в пользу России. Ну а в том, что японцы создадут в заливе Талиенвать управляемое минное поле, да и вообще перекроют подходы к заливу минными полями, сомнения нет. И я очень надеюсь, что мичман Гернет сумеет вскрыть, где будут, находится центры управления этими полями. И перед возвращением флота я сумею нейтрализовать эти центры.

   – Вы, Андрей Андреевич, полагаете, что этот залив не будет иметь береговую оборону? – Макаров внимательно смотрел на Вирениуса.

   – Почему же не будет, Степан Осипович. Вполне себе полагаю, что несколько батарей береговой обороны будут. Но с одной стороны надеюсь, им будет не до вас, о чём я тоже намерен позаботиться. А с другой стороны, очень надеюсь, что уж несколько батарей наш флот будет способен подавить. Единственное что возникает сложность с доставкой сообщений из Чифу в Порт-Артур. Я, конечно, приложу все усилия, чтобы вернуть в строй 'Лейтенанта Буракова', но может случиться, что сообщение о выходе флота придётся передать с китайской джонкой.

   – Но ведь телеграфное сообщение с Чифу действует, – напомнил, было, Макаров.

   Вирениус в ответ поморщился:

   – Думаю, его прервут в ближайшие дни. Просто перерубив кабель. По крайней мере, Степан Осипович, я бы сам именно так и сделал. Ещё, где-то с месяц, мы сможем поддерживать связь с помощью 'соколов' и 'циклонов'. Которые, я смогу направлять в Чифу. Потом японский флот усилиться на столько, что вся надежда будет на 'Лейтенанта Буракова'. Но его, к сожалению, ещё предстоит восстановить. Потом придётся подумать об передачи сообщений на китайские джонки. Причём возможно не только через Чифу. Но и с западного побережья Жёлтого моря. Причём этот вариант должен быть экстренным. Я бы предпочёл его поберечь именно для сообщения, что флот вышел из Владивостока на помощь Порт-Артуру.

   Макаров в ответ кивнул, соглашаясь:

   – Да, Андрей Андреевич это было бы разумно. Не привлекать внимание японцев к этому каналу связи. В экстренных случаях разрешаю присылать в Чифу миноносцы, с их последующим разоружением.

   – Японцы, китайцев, не в грош не ставят, – напомнил Вирениус, – Поэтому, в Чифу, будет лучше не интернироваться. Прорываться в Циндао. Есть опасения, что японцы попытаются захватить наши интернированные миноносцы абордажем, без применения оружия. А потом увести их на буксире[9] .

   – Хм, – хмыкнул с усмешкой Макаров, – Вы бы, Андрей Андреевич, тоже так делали бы?

   – Если у меня будет такой приказ, то сделал бы, – ни на секунду не сомневаясь, ответил Вирениус.

   – Всё-таки вы, Андрей Андреевич, пират, – усмехнулся в бороду Макаров.

   – Скорее корсар, у меня патент есть, – ответил шуткой на шутку Вирениус, – Но если серьёзно, то я намерен поберечь вверенные мне корабли. И соответственно пока не буду проводить активные действия. Только поддержка действий армии, траление от мин, ну и свои минные постановки. Надеюсь усыпить бдительность японцев к моменту возвращения флота. А то их слишком мало. Поэтому у меня есть просьба, Степан Осипович.

   – Какая же просьба, Андрей Андреевич?

   – После постройки шести барж, я бы хотел получить ваше разрешение на использовать оставшиеся машин и котлов, с поднятых японских кораблей. С 'Цукубы', 'Осимы', 'Иваки' и миноносца номер '11'. Дабы построить, на их основе, четыре бронированных канонерских лодки. Три двухорудийных и одну одноорудийную.

   – Можете считать, Андрей Андреевич, что моё разрешение вами уже получено, – ответил Макаров, а потом спросил, – Но зачем они вам, Андрей Андреевич? Выдающихся характеристик вам, с вашими возможностями, не получить.

   Вирениус снова жестом попросил флаг офицера подготовить приказ, а потом продолжил:

   – Я, Степан Осипович, рассчитываю получить мелкосидящие канонерские лодки, имеющие броневую защиту, и способные проходить над минами. Что должно им дать устойчивость в боестолкновении с лёгкими силами японцев. Малая осадка не позволит применить по ним торпеды, а броня защитит от мелкокалиберных снарядов. К тому же малая осадка позволит занимать по отношению к противнику такую позицию, что ему будет сложно осуществлять противодействие. Особенно его береговым батареям.

   – Рассчитываете, Андрей Андреевич, что эти лодки смогут взаимодействовать с вашими баржами и катерами? – Макаров посмотрел вдоль колонн русского флота.

   – Так точно, рассчитываю, Степан Осипович, – ответил Вирениус и тоже посмотрел в том направлении. И увидел, что, обгоняя всех, к 'Адмиралу Посьету' на полном ходу приближается крейсер 'Богатырь '. За которым не поспевали 'Баян' и 'Аскольд'. И Вирениус продолжил:

   – Я рассчитываю, что эти средства помогут вам, Степан Осипович, закрепиться в Талиенвани. Когда вы туда вернётесь. А сейчас да, вам стоит поспешить в Цусимский пролив. Как ни как там получается три вымпела против восьми. Не в нашу пользу. И хотя время рандеву обговорено, но на море могут быть всякие случайности. И думаю, Степан Осипович, вам как командующему флотом стоит обратить внимание ещё на один момент.

   – Это же какой, Андрей Андреевич? – Макаров снова посмотрел на Вирениуса.

   – Вопрос касается Сахалина, Степан Осипович. Сейчас он объявлен каторжной территорией. И мы не можем размещать там воинские формирования. Только внутреннюю стражу и ополченцев. Что делает остров слабым звеном в нашей обороне. И я опасаюсь, что если зимой проводить операции в Тихом океане, то японцы могут попытаться захватить остров. Пользуюсь тем, что на нём нет войск. Поэтому то и надо снять с Сахалина статус каторги. Направить на него армейские силы до дивизии. А вот ополченцев из каторжан использовать в интересах флота, для занятия островов Курильской гряды и для диверсионных высадок на территории Японии.

   – Считаете, что это надо делать?

   – Промышленность Японии, очень сильно завязана, на железнодорожные перевозки внутри странны, – ответил Вирениус, – И если воспользоваться уязвимостью их транспортных перевозок и прекратить ту же перевозку местного угля, то японская армия и флот не дополучат большое количество тех же снарядов.

   Макаров внимательно посмотрел на восток, а потом произнёс:

   – Это всё потом, Андрей Андреевич, а сейчас вам предстоит сделать следующее.

   Эта беседа состоялась совсем недавно, всего несколько часов назад. Но теперь между двумя адмиралами было огромное расстояние. Возможно длинной в жизнь. В этот момент, без двадцати минут до полночи, в хвосте колонны загремели выстрелы. Сначала огонь открыл 'Храбрый', а потом и 'Фёдор Стратилат'. В пламени взрывов были видны силуэты миноносцев. Два, из которых, столкнулись. И остановившись, исчезли в темноте, за кормой отряда. А в районе кормы другого миноносца вспыхнул разрыв от шестидюймового русского снаряда. Явно выпушенным 'Храбрым'[10]. Но добить миноносец не успели. Он тоже скрылся в темноте за кормой. Только одинокая вспышка, выстрелившего на последнем целом миноносце, второго японского отряда, торпедного аппарата представила хоть какую-то угрозу русским кораблям. Но торпеда прошла далеко за кормой 'Храброго'.

   Но это столкновение имело последствия. Взоры практически всех находящихся на русских кораблях, в этот момент, были обращены на корму своих кораблей. Справа по курсу. Поэтому, голос сигнальщика 'Адмирала Посьета', возвестившего о торпедные атаки спереди и слева по курсу, показался многим громом небесным. Адмирал Вирениус пересёк мостик броненосца и вышел на левое крыло мостика. Как раз перед башней главного калибра левого борта. И увидел, что к броненосцу приближаются три торпеды выпущенных контрминоносцами второго отряда контрминоносцев, японского флота. Одна из торпед прошла перед форштевнем броненосца, вторая отброшенная потоком воды от винтов, проскочила за ахтерштевнем. А третья торпеда, несмотря на то, что командир броненосца круто переложил руль вправо, упрямо шла прямо в борт корабля. И с глухим стуком ударила в борт, прямо напротив адмирала Вирениуса. После чего исчезла в волнах, не взорвавшись [11]. Адмирал сглотнул вставший в горле ком, а потом снял фуражку и перекрестился. Вознеся лицо вверх и беззвучно шевеля губами.

   Поняв, что угроза миновала, капитан броненосца, стал ворочать влево, возвращая корабль на прежний курс. Когда, прямо по курсу блеснули, вспышки от выстрелов шести торпедных аппаратов. Это, русский флагман, попытались атаковать миноносцы десятого японского отряда. Но они ошиблись с курсом броненосца. 'Адмирал Посьет' уже ворочался влево, и все торпеды прошли вдоль правого борта. И канули в темноте ночи.

   Были и ещё атаки. С часа до трёх часов ночи, на русские корабли выходили в атаку восьмой, тринадцатый, четырнадцатый, пятнадцатый и девятнадцатый японские отряды миноносцев. Выпустив в сумме полтора десятка торпед. Из которых, не одна так и не попала в русские корабли. Хотя четырнадцатый отряд и попытался массированно атаковать русских. Выпустив одновременно пять торпед. На одну меньше выпустил девятнадцатый отряд. Но, с тем же, отрицательным результатом, который для русских был наоборот, положительным. Остальные отряды отметились по паре торпедных выстрелов. С больших дистанций.

   Последним в атаку, в четыре часа тринадцать минут, незадолго до рассвета, вышел пятый отряд контрминоносцев. Выпустив с дальней дистанции три торпеды, прежде чем исчезнуть, с отворотом в сторону, в предрассветных сумерках. Тем самым закончив, для отряда Вирениуса, его участие в сражении в Жёлтом море. Но, не закончив само сражение. Которое имело продолжение. Но уже в Цусимском проливе.

   [8] В сражении под Ляояном русские войска, выполняя приказ командующего Куропаткина, начали своё отступление на два часа ранее, чем уже было предусмотрено японскими приказами, на отход уже японских войск. Командующий которых, уже не видел для своих войск шансов получить победу, в этом сражении.

   [9] В реальной истории, подобное имело место с контрминоносцем 'Решительный'. Прибывшем, с донесением в Чифу. И разоружённым там, по требованию китайских властей.

   [10] В реальной истории, во время ночного боя, столкнулись два миноносца второго японского отряда миноносцев. В результате чего, миноносец '37', потерях ход. А единственно сильно пострадавшим миноносцем, оказался миноносец этого же отряда '45'. В который попал шестидюймовый снаряд.

   [11] В реальной истории, во время битвы в Жёлтом море, в русские корабли попал только одна торпеда, из нескольких десятков выпущенных. Торпеда попала в броненосец 'Полтава', но не взорвалась.

  5

   Контр-адмирал Вирениус стоял на самой верхней площадки Центральной сигнальной станции Николаевска-на-Эллиотах. Тогда, для быстрого возведения этой сигнальной станции, вместо временной вышки с мачтой сооружённой японцами, была использована рубка и мостик крейсера 'Ицукусима'. Легший на левый борт крейсер предлагалось поднять. Для этого были не только сняты все пушки, но и демонтированы труба, мачта, и боевая рубка крейсера, вместе с ходовым мостиком. Обратно же на крейсер предлагалось вернуть боевую рубку и мостик крейсера 'Хасидате'. Который, после того как он перевернулся было решено не восстанавливать, а разобрать в Порт-Артуре. И теперь стоя на бывшем мостике 'Ицукусимы' адмирал наблюдал, как суетятся на палубе этого крейсера, ставшего 'Витязем', матросы и рабочие. В судорожной попытке поднять крейсер.

   В остальном работы по эвакуации русской базы с островов Эллиоты шли к завершению. С обломков 'Петропавловска' и 'Ясимы' были уже демонтированы, и вывезены, все оставшиеся было на них орудия. Из дюжины двенадцатисантиметровых пушек уже была демонтирована и вывезена половина. Три таких орудия и пара десантных орудий фирмы Шкода уже были демонтированы и погружены на прибывшие, на рейд вспомогательные канонерки. Ещё два орудия транспортировали к берегу. Где их уже ожидала пара новых самоходных барж. И только последнее орудие пытались демонтировать. Для чего над ним соорудили трёхногую пирамиду, на которой смонтировали тали. И сейчас несколько сотен человек, в едином порыве пытались приподнять пушку со станка.

   Из имевшихся на рейде припасов оставался только низкокачественный уголь. Который шёл для транспортов и на технические нужды. Даже бывшие пароходы пароходства КВДЖ, а теперь вспомогательные канонерские лодки, давно использовали кардиф. А все имеющиеся запасы кардифа сейчас стремительно исчезали в бункерах только что пришедшего на острова отряда адмирала Вирениуса. Правда, ещё оставался действующим телеграф, связывающий Эллиоты с городом Дальний. Но адмирал Вирениус запретил разрушать все имеющиеся сооружения. А демонтировать саму установку это не долгое время.

   Оборону островов в этот момент обеспечивали орудия броненосцев 'Адмирал Посьет', 'Фёдор Стратилат', 'Мощь Дракона', канонерских лодок 'Храбрый' и 'Отважный', клипера 'Забияка'. Помимо этих кораблей на рейде находились вспомогательный минный заградитель 'Богатырь', буксиры 'Силач', 'Сибиряк', транспорта 'Ермак' и 'Талиенвань'. Второй и четвёртый отряды миноносцев. И миноносец '226' и семь миноносок, из состава пятого отряда миноносцев. Которые несли ближний дозор базы. А также пара плавкранов и несколько барж. В том числе и две новых самоходных. Построенных по проекту лейтенанта Вирениуса. Ну и был ещё десяток небольших угольных барж. Включая и используемые для этих целей китайские джонки. Которыми сейчас доставляли кардиф на корабли отряда. Используя бля буксировки разъездные катера.

   – Вызывали, ваше превосходительство? – раздался за спиной голос капитана Сахарова, – Разрешите доложить? По вашему приказанию, ваше превосходительство, капитан Сахаров прибыл.

   Адмирал Вирениус, с трудом подавил, появившиеся откуда-то изнутри желание, открыть карман и произнести: 'Докладывай! ' Вспомнив, как буквально задохнулся, от возмущения, помощник начальника Талиенваньского порта, когда в Порт-Артуре стали выгружать оборудование железнодорожного депо Инкоу. В сердцах выдав:

   – Ваше превосходительство, акционеры кампании будут недовольны вашим самоуправством! Это же частная собственность.

   – Вот когда вернёмся в Инкоу, то и вернём всю частную собственность назад. Забрав в казну о, что туда привезут и установят японцы. Или вам, Василий Васильевич, и вашим драгоценным акционерам, больше нравиться, что всё это реквизируют японцы? Не заплатив вам не копейки.

   Под взглядом адмирала капитан Сахаров стушевался, а адмирал продолжил.

   – Сейчас идёт война. И в том числе, для сохранения собственности подданных нашего государя-императора, нам необходимо всячески не допускать, что бы хоть малейшая собственность подданных попадала под контроль японцев. А поэтому, Василий Васильевич, я вас попрошу, всё эвакуированное оборудование установить в имеющихся у нас производственных помещениях. И подключить к выпуску необходимого для обороны крепости. А также ремонту всего, что будет нуждаться в ремонте.Так что вместо шутки про коррупционеров адмирал Вирениус произнёс, стараясь выдерживать как можно более ровный голос:

   – Да, Василий Васильевич, я просил вас подойти. Узнать, как дела на 'Витязе'. Как я понимаю, самые долговременные работы оказываются на нём. Мы успеем все работы завершить на нём в течение сорока восьми часов, или нет? Если нет, то придётся все работы прекратить сейчас, а корпус крейсера подготовить к взрыву.

   – Там ещё необходимо откачать, около тысячи тонн воды, что бы крейсер всплыл. И потом удалить оставшиеся пару тысяч тонн. И почему же у нас всего двое суток?

   – По моим расчётам, Василий Васильевич, в течение двух суток наш флот сумеет прорваться во Владивосток, японские суда примут уголь и боеприпасы. Одновременно выяснив, что мы находимся на Эллиотах. И попытаются нас уничтожить. Сюда из Сасебо можно дойти за сутки. Поэтому к этому моменту мы просто обязаны быть хотя бы в заливе Талиенвань.

   Сахаров вздохнул и ответил:

   – Я понял, ваше превосходительство, но не достаточно задействованных водоотливных средств, что бы за это время полностью осушить крейсер.

   – Тогда давай те, Василий Васильевич, сделаем так. Для ускорения работ, вы, как начальник всех портов Квантуна, – при этих словах у Сахарова, полезли глаза на лоб, от удивления и Вирениус поспешил уточнить, – назначенный моим приказом, как исправляющего должность губернатора Квантунской области, распорядитесь всем кораблям, находящимся на рейде, направить на 'Витязь' свои водоотливные средства.

   – Ваше превосходительство, – тут же поспешил уточнить Сахаров, – вы точно обладаете подобными полномочиями и отдадите такой приказ?

   Адмирал повернулся к своему флаг-офицеру и произнёс:

   – Господин мичман, я вас попрошу подать, господину капитану, приказ его высокопревосходительства. И составьте приказ о назначении капитана Сахарова исправляющего должность начальника всех портов на Квантуне.

   И пока Сахаров изучал приказ вице-адмирала Макарова, адмирал Вирениус добавил, стараясь подсластить пилюлю, отлично понимая какую лису он запускает в такой курятник. Но что было делать, специалистов не было, просто не было. Из четырёх тысяч выпускников высших учебных заведений России почти девяноста процентов составляли адвокаты и прочие балаболы. И только порядка десяти процентов составляли выпускники по техническим специальностям.

   – И по поводу вас, Василий Васильевич, я буду ходатайствовать перед государем императором, о присвоении вам внеочередного звания полковника по адмиралтейству.

   – Спасибо, ваше превосходительство, – тут же ответил Сахаров и произнёс, – Какие будут приказания ваше превосходительство?

   – Пока не приказы, Василий Васильевич. Пока скорее пожелания. В первых эвакуировать Николаевск-на-Эллиотах. Где обращаю внимание на оставшиеся орудия и 'Витязя'. Досадно будет оставить крейсер японцам. Во вторых в обязательном порядке спасти 'Лейтенанта Буракова'. Мне этот миноносец просто необходим. В третьих подготовить к окончательной эвакуации порты Дальний и Талиенвань. При этом, Василий Васильевич, я вас попрошу особое внимание уделить эвакуации орудий береговой обороны. Из района Талиенваня. Там пять двадцатиодносантиметровых и девять четырнадцатисантиметровых пушек. У меня на них есть планы – это раз. А во-вторых ни как нельзя отдавать эти орудия японцам. Для нас это может иметь катастрофические последствия. Ну и последнее, на что вам следует обратить внимание, это уже в Порт-Артуре наладить выпуск новых образцов оружия и боеприпасов к нему. Особенно ракет и мин, к миномёту мичмана Власьева, первой модели, переделанных из сорокасемимиллиметровых пушек, – с этими словами адмирал посмотрел на стоявшего рядом с ним флаг-офицера, сочинявшего приказ, – И организовать постройку и ремонт кораблей в мастерских порта и на верфи Невского завода. И какие у вас, Василий Васильевич, по этому поводу есть предложения?

   – А разрешите вопрос, ваше превосходительство, – нахмурился Сахаров, – Какие катастрофические последствия может иметь захват этих орудий?

   – Японские, и армия, и флот, испытывают большие проблемы, с орудиями больших калибров. Если эти пушки захватит японская армия, то использует против нашей армии[12]. Если же орудия окажутся в распоряжении флота, то они тут же используют их для береговой обороны. В первую очередь пролива Цугару и Симоносекского пролива. Нам же это крайне нежелательно. Особенно первое.

   – Понятно, ваше превосходительство, – ответил Сахаров, – Но разрешите предложения вносить по порядку.

   И дождавшись кивка адмирала Сахаров продолжил:

   – Тут для ускорения работ, я предлагаю, ускорить водоотливные работы на 'Витязе', для чего задействовать все имеющиеся в Николаевске-на-Эллиотах помпы. И как только, корпус крейсера всплывёт, начать его буксировку. Одновременно производя водоотливные работы. А для ускорения демонтажа имеющихся орудий использовать матросов с кораблей эскадры. Всё, что мы не успеем вывезти, будет уголь. Но вот взрывчатки что бы уничтожить объекты на базе у нас нет. И у нас нет возможности вывезти около пяти тысяч тонн угля. Их предлагаю сжечь.

   – Ничего уничтожать не надо, Василий Васильевич, – тут же произнёс адмирал, – Я прогнозирую, что японцы не будут использовать этот рейд. По крайней мере, в ближайшее время, их передовой базой станут острова Мяо-Дао[13]. Так что всё имеющееся здесь японцы скорее всего использовать не станут. Поэтому уничтожать то, что в перспективе будет нужно нам самим, я необходимости не вижу. А вот уголь попытайтесь поджечь так, что бы он потух. И это приказ, господин капитан. Который не обсуждают.

   – Есть ваше превосходительство, – тут же вытянулся капитан Сахаров. А адмирал Вирениус произнёс:

   – И вы продолжайте, Василий Васильевич, вопрос, с 'Лейтенантом Бураковым', мне очень интересен.

   В ответ Сахаров только поморщился:

   – Миноносец треснул и лежит на отмели. При отливе полностью обнажаясь. На нём небольшая команда, в основном комендоры при орудиях, под командованием мичмана Витгефта. Я не знаю, как его можно, в таких условиях, оттуда, где он сейчас находиться, убрать. Если, только не разломав пополам окончательно, после чего заделать отсеки и пробоины и отбуксировать по частям. Но тогда восстановительные работы продляться очень долго и их цена будет чрезмерно дорога.

   – У меня есть предложение по 'Лейтенанту Буракову', – задумчиво произнёс адмирал Вирениус, – В этом на меня навело моё недавнее ранение. Точнее тот корсет, который на меня нацепили, для лечения. Создать для корпуса миноносца несколько балок. Которые жёстко и зафиксируют его сегодняшнее состояние, с помощью тросов. После чего откачиваем воду из заделанного корпуса и буксируем миноносец в Порт-Артур, где для него освобождаем док для миноносцев. Убрав из этого дока миноносец '230'. 'Лейтенант Бураков' для меня более важен. К тому же я прогнозирую резкое усиление японского флота через пару недель. Поэтому все работы необходимо завершить в этот срок. Потом мы не сможем спасти корабль. А мичман Витгефт пусть им и командует. А вы же, Василий Васильевич, обязательно составьте проект работ.

   – Есть, ваше превосходительство, сделаем, – согласился Сахаров, – Но вот японцы на другой стороне пролива. Они не дадут провести эти работы.

   – Понимаю вас, Василий Васильевич, – тут же ответил Вирениус, – но для меня миноносец очень важен. Для обеспечения работ задействуем все имеющиеся у нас корабли. Но давай те ка, перейдём к нашим делам в Дальнем.

   – Перевооружение '227-го' практически закончено, ваше превосходительство, – стал докладывать Сахаров, – а вот с 'Муравьёвым-Амурским' возникла проблема. Мы его ввели в док, но в связи с тем, что практически эвакуировали Дальний, в городе нет возможности произвести ремонтные работы. Если разобрать повреждённые элементы конструкции корпуса, то для исправления их придётся отправить в мастерские Порт-Артура. После чего возвращать назад. В этих условиях срок ремонта корабля никак не менее трёх месяцев. Там очень большие корпусные работы.

   – А если попытаться, в течение двух недель, перевезти 'Муравьёва-Амурского' в Порт-Артур?

   – Я опасаюсь, что это, ваше высокопревосходительство будет не возможно. Повреждения получил киль корабля. И без необходимого усиления, мы не доведём крейсер, он разломиться. И тут работ, с доставкой всего необходимого из Порт-Артура, не менее месяца.

   – Мне ваше мнение, Василий Васильевич, понятно, – поморщился Вирениус, – я, конечно, лично, крейсер тоже осмотрю. Но приготовьте его, нет не к взрыву, а к тому, чтобы с его помощью исключить использование японцами этого дока. Для чего подготовить к уничтожению деревянные распорки, удерживающие корабль. Разобрать конструкции корпуса в районе пробоины. Отправить их в Порт-Артур на исправление. И помимо этого снять крышки с цилиндров паровых машин. Ну и что ни будь в котлах. Что бы японцы, для включения в работу дока, либо разобрали крейсер, либо же у них возникли проблемы с его спрямлением и ремонтом. Если же, наши армейцы, удержаться на позиции, к этому времени, когда будут исправлены все элементы набора, то мы быстро восстановим корпус, и попытаемся перевести 'Муравьёва-Амурского' в Порт-Артур. Всё понятно, господин капитан?

   – Так точно, ваше превосходительство, – тут же ответил Сахаров, – сделаем.

   – Тогда, Василий Васильевич, расскажите-ка, что там с происходит, с имеющимися, у нас, подводными лодками?

   – Работы над 'Палтусом', подошли к концу. Установлена переборка в двигательный отсек. Балластные и топливные цистерны перенесены в добавленный легкий корпус. Последние испытания показали, что лодка вполне устойчива на курсе. Способна она передвигаться как в надводном, так и подводном положении, устойчива на курсе и по глубине. На лодке установлены два торпедных аппарата. Как только вооружение будет испытано, лодку можно будет принять в казну. Тут и эвакуация мастерских Дальнего не помешала подготовить эту подводную лодку. '36-я' превращена в электрическую подводную лодку...

   – Что вы сказали, Василий Васильевич, '36-я'? Её что отремонтировали? Кто?

   – Так инженер Налётов сказал, что ему для экспериментов нужен корпус этой лодки. Я, подумав, что приказ исходит от вас, ваше превосходительство, препятствия чинить не стал. Вот господин Налётов её и переоборудовал, используя возможности мастерских Порт-Артура и стоявшей тут, в Николаевске-на-Эллиотах, плавмастерской. Отремонтировал корпус, так же добавил наружный лёгкий корпус, перенеся туда балластные цистерны. Установил электродвигатель и гальванические батареи, а также два торпедных аппарата. И использовал эту лодку для тренировок командира, мичмана Вилькицкого, и экипажа своего 'Порт-Артурца'.

   – Так, так, Василий Васильевич, то, что вы препятствия не чинили, это замечательно. И продолжай те не чинить. Но мне интересны возможности этой лодки.

   – Как я понял, ваше превосходительство, – Сахаров немного стушевался, и было видно, что он расстроен, хотя и пытается выглядеть бесстрастным, – испытания не проводились. Но дальность хода миль десять, скорость узлов до пяти, в надводном положении, время пребывания под водой часов до четырёх. Хотя лодка и оборудована баллонами для сжатого воздуха. Как и остальные две. Вооружена лодка двумя четырнадцатидюймовыми торпедными аппаратами. Снятых с японских кораблей, что мы забраковали даже для установки на берегу. Учебные стрельбы из них производились. Как надводные, так и подводные.

   – Хм, – адмирал Вирениус посмотрел на покачивающуюся, у пирса для миноносцев, подводную лодку, с цифрой 35 на борту, и произнёс, – Лодку номер '36' забрать. И доставить в бухту Хаси, она там нам пригодиться. Отпугивая японцев от атаки этой позиции. Исправляющим должность командира назначить мичмана Вилькицкого. Потом решим, кого назначить на неё командиром. Экипаж взять с 'Порт-Артурца'. Кстати, что с этой лодкой? У меня на неё есть планы.

   – Последние испытания, ваше превосходительство, показали необходимость внести изменения в конструкцию– произнёс в ответ Сахаров, – Возникли проблемы, при постановке мин в подводном положении. Так что лодку вернули в мастерские. Инженер Налётов снова над ней работает.

   – Понятно, – кивнул в ответ Вирениус, – При первой же возможности направите 'Порт-Артурца' в бухту Хаси. К '36-й' в пару. Там от них сейчас будет для нас наибольшая польза. Надеюсь, они одним своим видом, отпугнут японцев, от уничтожения находящихся там кораблей. Канонерские лодки 'Грозящий', 'Гирин' и 'Новик', пять миноносок и три минных катера, сами по себе, могут оказаться слишком доступной целью, для японского флота. Тут даже установленные там мелкокалиберный пушки не помогут. А присутствие наших кораблей в этом районе для нас пока важно. А вот 'Палтус', по окончании испытаний, пусть перейдёт в Талиенвань. Прикроет, от атак японцев, своим присутствием 'Бобра', 'Разбойника', 'Мукдена' и 'Нингуту'. А также имеющуюся там восьмёрку минных катеров. Думаю после нашего отхода с 'Лейтенантом Бураковым' в Порт-Артур залив Талиенвань станет бойким местом.