Текст книги "Я познаю мир. Разведка и шпионаж"

Автор книги: Игорь Дамаскин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Аня Морозова

Одна из самых удивительных героинь Второй мировой войны – Аня Морозова, ставшая у нас широко известной благодаря фильму «Вызываем огонь на себя», где ее роль блестяще исполнила Людмила Касаткина. Но мало кто знает, что Сещинское подполье, о котором рассказывается в фильме, это только треть ее боевой биографии.

До войны на станции Сеща Смоленской области, километрах в трехстах от Москвы, размещалась авиационная воинская часть, где скромным вольнонаемным делопроизводителем работала двадцатилетняя Аня Морозова.

22 июня 1941 года она явилась к начальству и подала заявление об отправке на фронт.

– Здесь такой же фронт, – сказали ей. – Будешь работать на старом месте.

Но немцы подходили все ближе, и однажды Аню пригласили в кабинет заместителя командира части. Там сидел незнакомый немолодой офицер.

– Аня, – сказал он, – мы тебя хорошо знаем. Скоро здесь будут фашисты. Наша часть эвакуируется. Но кто–то должен остаться. Работа будет опасной и сложной. Готова ли ты на нее?

Аня ответила согласием.

Немцы полностью восстановили и расширили первоклассный аэродром, построенный незадолго до войны. Сещинская авиабаза стала одной из крупнейших баз дальней бомбардировочной авиации Гитлера, откуда самолеты совершали налеты на Москву, Горький, Ярославль, Саратов... Аэродром имел сильную противовоздушную, оборону, был надежно защищен с земли, все подступы к нему блокированы, территория вокруг базы находилась на особом режиме.

Первое время в разведывательную группу Ани входили девушки, работающие в основном в сфере обслуживания немецкой воинской части. Но вскоре они сделали своими помощниками мужчин. Это были молодые поляки и чехи, мобилизованные на работу в немецкую армию: два Яна – Тима и Маньковский, унтер–офицер Венделин Рогличка и другие.

«Аня Морозова и ее девушки, – вспоминал много лет спустя Ян Тима, – были пружиной и взрывателем всего нашего дела».

Если поначалу успехи носили случайный характер – Ане, например, удалось похитить у немцев противогаз новейшей конструкции или узнать номера частей, дислоцированных на аэродроме, то с приобретением новых помощников работа стала планомерной и постоянной.

– Что мы должны узнать для вас? – спросил Ян Тима.

– Все, – ответила Аня. – Все об аэродроме, все об авиабазе, все о противовоздушной и наземной обороне.

Вскоре Ане передали карту с нанесенными на ней штабами, казармами, складами, мастерскими, ложным аэродромом, зенитками, прожекторами, точным обозначением мест стоянок самолетов с указанием их количества на каждой стоянке.

Карту переслали в разведотдел штаба Западного фронта. В результате совершенного после этого налета сгорело двадцать два самолета, двадцать были повреждены, три были сбиты при попытке подняться в воздух. Сгорел склад бензина. Аэродром вышел из строя на целую неделю. И это в дни ожесточенных боев!

Об успешной бомбежке сообщалось в сводке Совинформбюро.

С того времени по ориентирам разведчиков бомбежки Сещинской авиабазы проводились систематически, несмотря на создание ложных аэродромов, усиление сети ПВО и т. д.

В дни Сталинградской битвы по базе был нанесен мощный удар – сброшено две с половиной тысячи авиабомб, выведено из строя несколько десятков самолетов. К этому времени Аня имела своего человека в штабе коменданта Сещинского аэродрома. Этим человеком был Венделин Рогличка. Он имел возможность добывать такие сведения, как графики полетов, данные о запасных аэродромах и даже планы карательных экспедиций против партизан. Именно он сообщил Ане о выезде части летного состава Сещинской авиабазы на отдых в село Сергеевку. Партизаны, совершив ночной налет на «дом отдыха», уничтожили около двухсот летчиков и техников.

Но велась не только разведка. Вскоре группа Ани приступила к операциям по саботажу. Начали с небольшого: подсыпали сахар в бензин, песок в пулеметы, похищали парашюты и оружие. Постепенно перешли к диверсиям. К бомбам и бомболюкам самолетов прикрепляли мины замедленного действия, которые взрывались в воздухе, и самолеты гибли «по неустановленным причинам» через час–полтора после вылета.

3 июля 1943 года разведчики заметили на аэродроме необычное оживление. Прибыло множество новой техники и летного состава. Удалось подслушать разговоры летчиков о том, что 5 июля начнется наступление на Курской дуге. Информация была своевременно передана в Центр и стала еще одним подтверждением уже имеющихся разведывательных данных, что помогло нанести противнику упреждающий удар и сыграло немаловажную роль в исходе одной из крупнейших операций Второй мировой войны.

Только в дни Курской битвы подпольщики из группы Ани Морозовой взорвали шестнадцать самолетов! Экипажи погибали, не успевая радировать о причине. Никакие расследования ни к чему не привели – Сещинское подполье одно из немногих, не знавших предательств. Погиб лишь, попав в лапы гестапо по собственной вине, Ян Маньковский и умер как герой, никого не выдав.

Вскоре после этого на глазах у всех, едва успев взлететь, взорвались три самолета, на которые установил мины Ян Тима. Они должны были взорваться через час после вылета, но вылет задержался. По Сещи прокатилась волна арестов. Ян Тима и Стефан Гаркевич были тоже арестованы, но бежали, и Аня переправила их в партизанский отряд. Удалось спастись и большинству других подпольщиков.

18 сентября 1943 года Сеща была освобождена. Аня поступила в школу радисток–разведчиц той части, в которой когда–то служили Зоя Космодемьянская и Константин Заслонов., После этого родные потеряли с ней связь. А в 1945 году получили извещение, что она пропала без вести.

В действительности же произошло следующее. После окончания курсов Аня получила задание в составе группы разведчиков вылететь в тыл врага, в Восточную Пруссию, где требовалось разведать систему укреплений противника. Так начинался второй этап ее боевой жизни.

В ночь на 2 7 июля 1944 года над Восточной Пруссией высадился парашютный десант. В его составе было восемь разведчиков во главе с капитаном Павлом Крылатых и две девушки–радистки – Зина Бардышева и Аня Морозова, «Лебедь». Группе не повезло, она была сброшена на высокий лес, и шесть парашютов остались на деревьях, демаскируя высадку. Немцы начали преследование и в первом же коротком бою убили командира группы.

В этот же день случилось и неожиданное: разведчики вышли на сильнейшую линию резервных немецких долговременных укреплений – железобетонные доты, надолбы, траншеи. Линия никем не охранялась, так как фронт был далеко. Нашему командованию о ней не было ничего известно. Это явилось первым успехом.

Но за парашютистами началась настоящая охота. На их поиски бросили крупные силы. В целях мобилизации бдительности населения нацисты сожгли хутор Кляйнберг, убили его жителей и, приписав это советским парашютистам, дали публикации в местные газеты. Такое «внимание» к парашютистам стало не случайным: дело в том, что еще утром 27 июля, спустя несколько часов после приземления группы, гауляйтеру Восточной Пруссии Эриху

Коху доложили, что к северо–востоку от Кенигсберга обнаружены повисшие на деревьях парашюты; с помощью собак удалось найти и остальные, зарытые, а также и грузовой с запасными комплектами батарей для питания рации и боеприпасами.

Результатами операции против парашютистов интересовался сам Гиммлер, неоднократно звонивший из Берлина. Облавы не прекращались ни днем ни ночью. На проческу лесов помимо полицейских сил ежедневно выделялось до двух полков. Мобильные группы всякий раз на автомашинах на большой скорости устремлялись к тем местам, откуда велись запеленгованные немцами радиопередачи.

Группа голодала. Из телеграмм нового командира группы в Центр в начале ноября 1944 года: «Все члены группы – это не люди, а тени... Они так изголодались, промерзли и продрогли в своей летней экипировке, что у них нет сил держать автоматы. Просим разрешить выход в Польшу, иначе мы погибли».

Но группа продолжала действовать, вела разведку, брала языков, отбивала шифровки в Центр. В одном из боев группа была окружена.

Оставшиеся в живых бросились в разные стороны. Аня с рацией трое суток блуждала по лесу, пока не наткнулась на разведчиков из спецгруппы капитана Черных. Встретились с польскими партизанами, вместе провели несколько операций. В одной из них группа попала в засаду, капитан Черных и остальные разведчики погибли. И опять Ане удалось спастись. Она сумела выйти на территорию Польши, в Мышенецкую пущу, севернее Варшавы. Там у нее еще была возможность остаться в живых, затерявшись в толпах беженцев и угнанных. Но она не захотела этой участи. Наступил третий, самый короткий и трагический этап ее боевой биографии.

Аня разыскала польский партизанский отряд, вступила в него и приняла участие в боях. В одном из них была ранена. Ей перебило левую руку. Аня пыталась шутить: "Радистке нужна одна правая ".

Раненую девушку спрятали в лесу у смолокура Павла Ясиновского, но и туда добралась облава. Утро 11 ноября 1944 года стало Последним для нее. Ее окружили во время облавы, она отстреливалась, получила несколько ранений, и когда ее хотели взять в плен, взорвала себя и рацию гранатой. Поляки похоронили ее в братской могиле местечка Градзанувле.

Двадцать шесть лет спустя Аню нашла посмертная слава – Звезда Героя Советского Союза и польский крест Грюнвальда II степени.

«Человек со шрамом» – любимец фюрера

А теперь еще об одном знаменитом разведчике. Вот как о нем писали: «Очень сложно найти как в реальной жизни, так и в художественной литературе более невероятные приключения, чем те, которые выпали на долю этого офицера СС». И еще: «Редкий кинобоевик содержит в себе столько приключений, сколько их пережил Скорцени, выполняя секретные задания в разных странах Европы».

Конечно, у Отто Скорцени было много похождений и увлекательных приключений. Но когда будете читать о нем, все время помните, что он был отъявленным, кровожадным фашистом. Достаточно его собственных слов, сказанных им в 1960 году: «Будь Гитлер жив, я был бы рядом с ним!», чтобы понять, что это был за тип.

Отто Скорцени

Скорцени часто называют «человеком со шрамом». Действительно, его левая щека носит следы ранений. Однако это не фронтовые раны – это память о буйных годах его молодости, о пьяных драках и студенческих дуэлях, это как бы знаки отличия, завоеванные в них.

В своих воспоминаниях, написанных после войны, Скорцени ничего не пишет о том, как проходила его жизнь с 1908 года, когда он родился, до 1943 года, когда он появился в Главном управлении имперской безопасности.

Австриец по рождению, Скорцени уже в 1934 году примкнул к фашистскому движению за «аншлюсе», то есть присоединение Австрии к гитлеровской Германии.

Отряд эсэсовских убийц, в который входил Скорцени, ворвался в канцлерский дворец. Сраженный пулями пал канцлер Австрии Дольфус. Но заговор не удался. Эсэсовцам пришлось уйти в подполье. Надолго ли?

В 1938 году Гитлер подготовил захват Австрии. В стране был задуман государственный переворот, одним из его руководителей был друг Скорцени Кальтенбруннер.

Двадцать эсэсовцев под командой Скорцени легко сняли охрану и вбежали в кабинет президента Микласа. Его арестовали и увезли. Куда? Он исчез бесследно. Вслед за ним был арестован канцлер Шушниг (до конца войны он находился в концлагерях).

На следующий день после этих событий в Вену вступили немецкие войска. С независимостью Австрии было покончено.

9 ноября 1938 года Скорцени – активный участник антисемитской операции «Красный петух». «Подожжены сто девяносто одна синагога, семьдесят шесть полностью разрушены, подожжены одиннадцать общинных домов, кладбищенских молелен. Схвачено двадцать тысяч евреев», – из отчета Герингу за этот день.

С началом войны Скорцени отправился на фронт. Прошел Бельгию, Голландию, Францию, Югославию. А затем – война с СССР. И везде его путь отмечен расстрелами и казнями.

В 1943 году Гитлер объявил тотальную, то есть всеобщую войну на уничтожение, войну без правил. Вот тогда Кальтенбруннер, к этому времени ставший начальником Главного управления имперской безопасности, вспомнил про Отто Скорцени. Из госпиталя, где тот лечился, но не от ранений, а от дизентерии, его вызвали в Берлин. Там Кальтенбруннер предложил Скорцени стать шефом подразделения СС, которое скрывалось под наименованием «Специальные курсы особого назначения Ораниенбург». Это была школа по подготовке «коммандос» – групп разведчиков и диверсантов высшей квалификации. Здесь обучали приемам бесшумного «устранения» людей, прыжкам с парашютом, применению подводных мин и другим необходимым для диверсантов наукам. Подводные лодки и самолеты дальнего радиуса действия доставляли выпускников школы в различные уголки мира.

Кальтенбруннер

Каждому помимо отравленных пуль для противников вручалась и смертельная доза цианистого калия для себя. Сдаваться живыми они не имели права.

События развивались своим чередом. После поражения немцев под Курском и высадки англо–американцев на Сицилии правящая верхушка Италии поняла: война проиграна. Спасти Италию можно, только сбросив дуче (" вождя ") Бенито Муссолини с поста премьер–министра. 25 июля 1943 года он был арестован. Англо–американское командование требовало его выдачи, но новый премьер Бадольо тянул время. Он переводил Муссолини из одного места заключения в другое.

26 июля 1943 года, на другой день после ареста Муссолини, Гитлер вызвал к себе Скорцени и приказал:

– Любой ценой освободить Муссолини!

После поисков, длившихся несколько недель, местонахождение Муссолини было установлено. Оно находилось в одном из горных отелей. Скорцени отобрал группу из ста шести добровольцев. Во главе с ним на двенадцати десантных планерах 12 сентября 1943 года они вылетели в горы. В каждом планере находились девять человек. Два планера перевернулись при взлете, еще два разбились при посадке. Скорцени приземлился благополучно в нескольких метрах от отеля й вместе со своей командой бросился в здание. Охрана была застигнута врасплох и не сделала ни одного выстрела. Комендант отеля, итальянский генерал, в знак своей покорности преподнес Скорцени бокал вина. Всю операцию снимал на пленку кинооператор, специально привезенный Скорцени.

– Я освободил вас по приказу фюрера, – доложил он Муссолини.

Бенито Муссолини

Вскоре за Муссолини прилетел двухместный самолет. Но Скорцени сел в него третьим. И хотя он перегрузил машину (его рост 195 см при соответствующем весе), ему хотелось лично доставить свой «трофей».

Об успешном завершении операции в тот же вечер сообщило германское радио. Имя Отто Скорцени не было названо, но Гитлер водрузил ему на шею «Рыцарский крест».

Муссолини создал свое марионеточное правительство в Северной Италии и объявил, что продолжает войну на стороне Германии. Итальянские патриоты в 1945 году поймали Муссолини и повесили его вверх ногами на автозаправочной станции.

После операции по освобождению Муссолини Скорцени занялся новыми проектами. Его основная задача состояла в засылке диверсантов в Россию. Но из девятнадцати засланных групп пятнадцать были пойманы сразу, четыре – позднее.

«Все крупные планы терпели неудачу», – признался глава гитлеровской разведки Вальтер Шелленберг.

Скорцени занялся новыми видами оружия: самолетами–снарядами и катерами–снарядами. Его задачей было не решение технических вопросов, а подбор добровольцев–смертников. Правда, в отличие от японских камикадзе этим людям предоставлялся шанс выжить – катапультироваться, но он не всегда срабатывал.

Готовил Скорцени в своей школе и «людей–лягушек». Они подплывали к вражеским кораблям и прикрепляли к днищам магнитные мины. Только во время одной из операций им удалось потопить вражеские суда водоизмещением тридцать тысяч тонн.

Но все это были временные успехи. Союзники научились бороться и с ними.

20 июля 1944 года было совершено покушение на Гитлера, и его противники собирались захватить власть. Скорцени сделал все, чтобы с присущей ему жестокостью подавить заговор, и получил еще одну благодарность фюрера.

В октябре 1944 года Отто Скорцени – в Будапеште. Ему поручено организовать государственный переворот, так как венгерский «фюрер» Хорти намеревался заключить сепаратный мир с союзниками.

10 октября Скорцени организовал похищение коменданта Будапешта генерала Бакаи, на другой день командующего венгерской Дунайской флотилии Харди, а затем очередь дошла и до Хорти–младшего. Он нужен.был как заложник, чтобы его папа не вздумал перекинуться к противникам. Его заманили в ловушку, а затем, завернутого в большой ковер, вынесли из здания, погрузили в машину и увезли. Он был отправлен в концлагерь.

На следующий день Скорцени организовал штурм правительственной резиденции. Во главе батальона эсэсовцев–парашютистов он ворвался в здание. Под дулом винтовки заставил генерала Лазара отдать приказ о сдаче гарнизона. Он подчинился, но тут же пустил себе пулю в лоб.

Правительство лишилось, охраны и было свергнуто. Новое правительство продолжило войну. Только ценой больших жертв Красной Армии удалось взять Будапешт.

В декабре 1944 года, когда началось немецкое контрнаступление в Арденнах, Скорцени занимался выполнением еще одного секретного задания. Он создал специальный отряд из солдат–добровольцев, владеющих английским языком. Их одели в американскую военную форму, дали американское оружие и автомашины. Затем, когда началось наступление, группы из этого отряда стали прорываться в тылы союзных войск, где сеяли панику и занимались диверсиями. Однако участники этой операции понесли большие потери. Сто тридцать один солдат из отряда Скорцени был захвачен американцами и расстрелян, свыше тысячи погибли в боях.

Немецкие войска продолжали угрожать союзникам. Это вынудило Черчилля обратиться к Сталину с просьбой о помощи. Советские армии досрочно перешли в наступление на Висле, и англо–американские союзники были спасены.

Наступление советских войск продолжалось. Отто Скорцени, уже в должности командира дивизии, получил от Гитлера последний приказ: удержать город Шведт на Одере. Не располагая военными образованием и талантом, Скорцени стал действовать известными ему методами террора. Он приказал вешать всех, кто подумает об отступлении и бегстве. Множество немецких солдат и офицеров было казнено по его приказу, а сам он получил кличку «Отто–вешатель».

Последней акцией Отто Скорцени во время войны была попытка создать «Альпийскую крепость» в горах Тироля в Австрии. Там гитлеровцы рассчитывали окопаться и продолжать борьбу «до последнего человека». Помимо людей и оружия, Скорцени получил «на расходы» несколько сотен тысяч фальшивых фунтов стерлингов.

Но все потуги организовать сопротивление оказались бесполезными. 15 мая 1945 года Скорцени был арестован.

Однако на этом его жизнь не закончилась. Он попал под опеку руководителя американской разведки генерал–майора Уильяма Джозефа Донована. Несмотря на многочисленные факты преступных действий Скорцени, американский суд вынес ему оправдательный приговор.

С тех пор Скорцени фактически находился на службе у американской разведки. Он умер в 1975 году.

Проходящий сквозь стены

На одной из московских улиц есть памятник. На нем – человек, выходящий из стены, сквозь которую он прошел. Это памятник замечательному советскому военному разведчику Рихарду Зорге.

Рихард Зорге

Он родился в сентябре 1895 года в Баку, в семье немецкого инженера. Когда Рихарду было три года, семья переехала в Германию. Там он вырос, получил образование. Когда началась Первая мировая война, его призвали в немецкую армию.

В окопах он видел кровь, страдания и гибель солдат и возненавидел войну, развязанную милитаристами. Весть об Октябрьской революции в России принял с радостью и воодушевлением: в Советской России он видел будущее человечества.

Переехав в СССР, Рихард стал членом компартии, а в 1929 году – разведчиком.

Он отправился в Германию. В неразберихе тех лет, когда шла ожесточенная борьба между национал–социалистами, коммунистами, социал–демократами, ему удалось скрыть свою принадлежность к компартии. Он стал корреспондентом фашистской газеты «Франкфуртер Цайтуиг» и получил назначение в Шанхай. В Китае в то время шла гражданская война, туда вторгались то японцы, то американцы, то англичане. Нашей стране было очень важно знать, что же там происходит на самом деле, и от Зорге поступала надежная информация.

Но Китай был для Зорге только промежуточным мостиком на японские острова. Именно там предстояло ему выполнять свое главное задание.

В начале тридцатых годов Рихард Зорге обосновывается в Токио. К этому времени он приобретает или ему присылают из Центра надежных помощников – радистов, шифровальщиков, добытчиков информации.

Зорге имеет два основных задания. Во–первых, получить и передать в Москву информацию о намерениях японских и германских милитаристов в отношении Советского Союза. Во–вторых, сделать все, от него зависящее, для того, чтобы Япония отказалась от плана нападения на СССР.

Зорге, выдавая себя за нациста, «подружился» с генералом Оттом, занимавшим вначале должность военного атташе, а затем посла Германии в Токио. Отт души не чаял в Зорге. Он знакомил его со многими секретными документами германского посольства, поступавшими из Берлина или направляемыми туда. Более того, многие секретные документы он поручал готовить самому Зорге.

Как вспоминал после войны бывший начальник гитлеровской разведки Вальтер Шелленберг, от Зорге поступали материалы, которые не вызывали никаких сомнений. Это было действительно так. Для того чтобы закрепить себя в глазах немцев, Зорге направлял им правдивые сведения о Японии, конечно, не нанося при этом ущерба интересам СССР.

Все же немецкая контрразведка, копаясь в прошлом Зорге, выяснила, что когда–то он был коммунистом. Поэтому, когда в Японию отправился главный инспектор по вопросам полиции Мейзингер, Вальтер Шелленберг поручил ему следить за Зорге.

Но Рихард сумел сделать так, что и Мейзингер оказался в числе его «друзей». В Берлин поступали только положительные отзывы о Зорге.

Приближались грозные годы войны. Зорге регулярно информировал Москву о всех ставших ему известными планах Германии и Японии. Только в 1940 году он направил в Центр триста тысяч групп закодированного текста. Отдел радиотехники японской контрразведки долго пытался запеленговать нелегальный радиопередатчик Зорге. Японцам никак не удавалось расшифровать код и установить местонахождение передатчика. Зорге обычно передавал свои сообщения из небольшой парусной лодки, которая плыла по воле волн и ветра.

Наступил 1941 год. В немецкое посольство из Берлина поступали сведения о намерениях

Гитлера напасть на СССР. Отт и Мейзингер делились новостями с Зорге, а тот направлял их в Москву. Сначала, правда, и он попался на удочку Гитлера, который распространил слух, что он начнет войну с СССР только после окончания войны на Западе.

Но 15 июня 1941 года Зорге знал уже совершенно точно, что Германия нападет на СССР 22 июня. Эту информацию с пометкой «срочно» он отправил в Москву. Но, как нам известно, там, к сожалению, не поверили ему, как и другим разведчикам, приславшим подобные радиограммы из Берлина.

Когда война началась, к сообщениям Зорге стали относиться с большим доверием. Зорге и его группа активизировали работу. Теперь для них главной задачей стало не допустить нападения Японии на СССР. Рихард успешно справлялся с этой задачей: он не только собирал сведения о намерениях Японии, но и нашел способы влиять на эти намерения и отвести удар от СССР.

Немцы наступали на Москву, неся огромные потери. Но и потери Красной Армии были велики. Для того чтобы отстоять Москву, а затем перейти в контрнаступление, требовалось перебросить свежие войска с Дальнего Востока, где они стояли в боевой готовности в ожидании японского нападения.

Именно Зорге первый получил и направил в Москву достоверные данные о том, что Япония отказалась от мысли о нападении на Советский Союз. На этот раз Сталин поверил ему.

Верховное Главнокомандование Красной Армии отдало соответствующий приказ, и эшелоны с сибирскими и дальневосточными войсками двинулись на поля битвы под Москву. Началось наше контрнаступление, и сражение за Москву было выиграно.

Впоследствии говорили: «Сибиряки спасли Москву!» Но к этому можно добавить: «И Зорге спас Москву!»

18 октября 1941 года Зорге готовил для передачи в Москву радиограмму: «Наша миссия в Японии выполнена. Войны между Японией и СССР удалось избежать. Верните нас в Москву или направьте в Германию». В этот момент в помещение ворвалась полиция. Зорге и его помощники были схвачены.

Но ни тюрьма, ни наручники, ни бесконечные допросы, ни издевательства не могли сломить мужественного борца.

В марте 1942 года состоялся суд. В своей речи на суде Зорге, в частности, сказал:

– Главная моя цель заключалась в том, чтобы защитить социалистическое государство, чтобы оборонять СССР, отведя от него различного рода антисоветские политические махинации, а также угрозу военного нападения.

Суд приговорил Рихарда Зорге к смертной казни. Но она откладывалась на долгие месяцы и даже годы. Только 7 ноября 1944 года, когда исход войны был уже решен, Зорге доставили к месту казни.

Его последние слова, зафиксированные протоколом, были:

– Да здравствует Коммунистическая партия, Советский Союз, Красная Армия!

И хотя японское правительство подтвердило, что казнь была совершена, долгое время ходили слухи, что Зорге жив и проживает в СССР.

Два десятилетия жизнь и смерть Рихарда Зорге были, окутаны тайной и домыслами. Лишь 5 ноября 1964 года ему было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.