Текст книги "Схватка за Антарктиду. Книга 2"

Автор книги: Игорь Осовин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Лузар писал, что первые проекты по созданию летательных аппаратов в виде диска системно начались в Германии в 1941 году и, в основном, были сконцентрированы в научно-производственных центрах, расположенных в Праге и её окрестностях, а также в Бреслау (ныне – польский город Вроцлав). Хотя, на самом деле, как теперь несложно понять, научные разработки в этом направлении начались ещё в 1930-х годах.

Свой первый двигатель, работающий на совершенно иных принципах действия – «Repulsin-A» – Виктор Шаубергер создал в 1940 году. Ник Кук, внимательно изучавший дневники Виктора Шаубергера, замечает, что «к февралю 1941 года Виктор заключил контракт с фирмой “Кёртль” в Вене и писал, что его модель, которую он строил за свой счёт, имела двойное предназначение: “производство свободной энергии” и подтверждение теорий “левитационного полёта”».

Из переписки Шаубергера Куку стало понятно, что основные работы в этом направлении начались в марте 1941 года. В том же месяце Шаубергер записал в своих дневниках, что к его технологиям проявил интерес профессор Эрнст Хейнкель (Ernst (Heinrich) Heinkel, 1888-1958) – создатель первого в мире самолёта с реактивным двигателем. Интерес этот проявился весьма оригинальным образом.

Ник Кук пишет, что Хейнкель незаконным образом получил доступ к заявлению, поданному Шаубергером в Управление по выдаче патентов, и без ведома австрийского изобретателя начал использовать его идеи в своём проекте, который, по мнению некоторых людей, изучавших архив Шаубергера, был не чем иным, как истребителем «He-280» с реактивным двигателем, совершившим первый полёт 30 марта 1941 года.

Хейнкель добился от Управления по выдаче патентов, чтобы технология Шаубергера была сведена лишь к системе очистки воды, с тем чтобы самому иметь возможность свободно использовать инновации учёного в своих авиационных проектах. Когда Управление предложило Шаубергеру выдать патент на условиях Хейнкеля, австриец отказался.

В мае 1941 году с Шаубергером официально связались сотрудники гестапо и сообщили ему, что никто не будет препятствовать его работе, но в будущем он должен производить её в тайне. Но ещё до этого – судя по всему, в апреле или в мае 1941 года – произошёл неприятный эпизод: когда в компании «Кёртль» заканчивались работы по строительству летательного аппарата Шаубергера, его помощник произвёл несанкционированный испытательный полёт в тот момент, когда сам изобретатель на заводе отсутствовал. Во время этого испытания аппарат развил столь мощную левитационную силу, что резко рванулся вверх и разбился о крышу ангара.

В письмах того периода Шаубергер упоминает, что работа в компании «Кёртль» (как предполагает Ник Кук, связанная с ремонтом разбившегося аппарата) идёт «так медленно, словно кто-то нарочно пытается её затормозить». Тогда же Шаубергер пишет, что к нему пришло осознание горького факта: Хейнкель украл его идеи. При этом Шаубергер признался, что его «осведомителем» по телодвижениям Хейнкеля был сотрудник «тайной полиции»: этими словами Шаубергер всегда обозначал СС.

Вскоре после встречи с сотрудниками гестапо (которые, как полагает Ник Кук, вполне могли оказаться и офицерами СС, работавшими под прикрытием) Виктор Шаубергер пишет своему сыну Вальтеру, что он находится в небольшом городке Габлонец, и что его работа «держится в секрете». Сегодня это – чешский город Яблонец-над-Ниссоу, находящийся примерно в 70 километрах северо-восточнее Праги, практически, на стыке современных границ ФРГ, Польши и Чехии.

Летом 1941 года в письме к своему сыну Шаубергер написал, что договорился с одной фабрикой в Судетах, которая будет заниматься секретными исследованиями. Скорее всего, речь шла о фабрике, расположенной именно в Габлонце, который располагался как раз между двумя основными центрами, в которых были начаты работы по созданию «летающий тарелок» III Рейха – Прагой и Бреслау (Вроцлавом).

В начале 1942 года Шаубергер прибыл на завод «Мессершмитт», расположенный в баварском городе Аугсбург, где продолжил работы по доведению «Репульсина» до готовности. Понятно, почему это произошло: из переписки Шаубергера, как указывает Ник Кук, стало ясно, что работы в компании «Кёртль» прекратились, потому что там так и не смогли отремонтировать повреждённую машину.

Создание летательного аппарата на мощностях завода «Мессершмитт» также закончилось печально. Из дневниковых записей и писем Шаубергера стало известно, что вскоре после запуска собранного образца, как только была достигнута максимальная скорость вращения турбины двигателя, произошло… «расплавление». Возможно, это произошло из-за нестандартных методов отливки либо из-за использования низкокачественных сплавов при создании турбины. Шаубергеру по вполне понятным причинам начинает казаться, будто кто-то отдал приказ о полном прекращении работ по созданию летательного аппарата его конструкции.

У Шаубергера, и в самом деле, имелись основания так думать. Вскоре после того, как был разрушен второй аппарат, собранный на заводе «Мессершмитт» в Аугсбурге, компания «Эрнст Кубижнак», расположенная в Вене, получила личную директиву Адольфа Гитлера отремонтировать устройство Шаубергера, но… Но, как и в случае с компанией «Кёртль», дело так и не сдвинулось с мёртвой точки.

Почти на год работы были приостановлены. А в апреле 1944 года Виктор Шаубергер получил военную повестку от СС. В июне того же года он направился в Бреслау. Формально – для того, чтобы присоединиться к танковой дивизии СС. Но за месяц до прибытия в Бреслау Шаубергер получил приказ набрать из концлагеря Маутхаузен (он был расположен в 1938-1945 годах около одноимённого города на севере Австрии, рядом с городом Линц) учёных для воплощения в жизнь всех пяти (!) его проектов. В дневниковых записях Виктора Шаубергера Ник Кук нашёл этому подтверждение: Шаубергеру тогда казалось, будто руководство СС хотело, чтобы он прекратил «дурачиться с моделями и начал серьёзную работу».

Предположения Виктора Шаубергера были небеспочвенны. К июню 1944 года СС очень сильно проникло в германскую секретную промышленность, вытесняя оттуда ставленников Люфтваффе и вермахта. А вскоре – 6 августа 1944 года – рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер был назначен (с сохранением прежних должностей) на пост имперского министра вооружений и боеприпасов. После чего в руках ближайшего соратника Гиммлера – Ганса Каммлера – оказалось сосредоточено руководство всей операцией «V-2»: от программы по созданию реактивных ракет «Фау» до ведения наступательных операций против Великобритании.

Судя по всему, речь шла о скорейшем доведении до стадии работающих моделей всех имевшихся на тот момент технологических разработок с последующей эвакуацией людей, технологий и самих технических новинок за пределы Германии. В 10-й части «Схватки за Антарктиду» я уже говорил о том, что не позднее весны 1944 года в Германии начал реализовываться «Генеральный план – 1945». Причём, многие исследователи полагают, что эвакуационный план курировался, в том числе, и Мартином Борманом.

Всю вторую половину 1944 года Шаубергер лихорадочно проводил секретные работы по созданию чертежей и рабочих моделей. Конструкторские бюро Шаубергер разместил в технической инженерной школе СС в Вене, в квартале Розенхугель. Первый комплект чертежей был подготовлен в августе и переправлен из инженерной школы на производственные объекты.

В этот период Шаубергер работал, как уже было сказано, в нескольких направлениях. К примеру, разрабатывал более мощный карбюратор для армейских грузовиков «Опель-Блиц», работал над чертежами неких устройств, работающих на воде. Разрабатывал миниатюрную малошумную подводную лодку для диверсионных целей (так называемая «биоподлодка»): она называлась «Форель», и при её движении вокруг корпуса должно было создаваться вихревое течение для снижения сопротивления воды. В тот же период лаборатории Виктора Шаубергера подключают к программе по созданию летающего диска Рудольфа Шривера. Параллельно Шаубергер продолжал работы по созданию собственного летательного аппарата «Репульсин».

28 февраля 1945 года, спасаясь от бомбёжек, Виктор Шаубергер и его команда учёных переехала в небольшую деревеньку Леонштайн, расположенную в Верхней Австрии. Таким образом, Шаубергер попал в зону американской оккупации. Из его дневниковых записей, как пишет Ник Кук, становится ясно, что 5 апреля 1945 года началась последняя проверка «Репульсина». Месяц спустя аппарат был окончательно готов. Испытания диска Шаубергер был намерен провести 6 мая, но в тот день обнаружил, что ответственные за операцию офицеры СС исчезли. Команда Шаубергера прекратила все работы 8 мая 1945 года – за несколько часов до капитуляции немецких войск. Согласно официальной версии, «Репульсин» Виктора Шаубергера так и не поднялся в воздух.

Правда, в англоязычной части Интернета можно найти сведенияо том, что «Репульсин» Шаубергера всё-таки прошёл лётные испытания. Однако, никаких ссылок на источники информации они, как правило, не содержат. Так вот, согласно этим Интернет-публикациям, испытания «Репульсина» состоялись 19 февраля 1945 года в районе Праги. За три минуты аппарат развил скорость до 2 200 километров в час и поднялся на высоту 15 тысяч метров! Испытания улучшенной модели были назначены на 6 мая, однако незадолго до подписания Германией капитуляции генерал-фельдмаршал Вильгельм Кейтель (он, как известно, был одним из тех, кто подписал Акт о капитуляции) приказал уничтожить все аппараты и их прототипы.

УДИВИТЕЛЬНЫЕ ЛЕТАТЕЛЬНЫЕ АППАРАТЫ III РЕЙХА

Такой финал также вполне укладывается в официальную, общепринятую историю создания в III Рейхе летательных аппаратов нового типа. Но так ли всё обстояло, на самом деле? Есть немало оснований предполагать, что эти разработки имели весьма успешное завершение. В качестве доказательства такого предположения приведу несколько цитат из книги Александра Арефьева « НЛО и мафия», которая была выложена в Рунете в 2005 году.

Арефьев, в частности, цитирует заметку, которая в своё время была опубликована в российской газете «НЛО: наблюдения, легенды, открытия» (№ 36-37 за 1995 год). В этом материале содержится свидетельство, которое принадлежит бывшему узнику лагеря КП-А4, располагавшегося в годы Второй мировой войны неподалеку от Пенемюнде, В.П. Константинову (в момент, когда у него взяли интервью, тот проживал в колонии русских эмигрантов в Уругвае). По его словам, из-за нехватки персонала военный руководитель полигона генерал Вальтер Дорнбергер стал привлекать заключённых для разбора завалов после налёта авиации союзников. И в сентябре 1943 года Василий Константинов стал свидетелем следующего случая.

«Наша бригада заканчивала разборку разбитой бомбами железобетонной стены. В обеденный перерыв вся бригада была увезена охраной, а я остался, поскольку во время работы вывихнул ногу. Разными манипуляциями мне, в конце концов, удалось вправить сустав, но на обед я опоздал, машина уже уехала. И вот я сижу на развалинах, вижу:на бетонную площадку возле одного из близстоящих ангаров четверо рабочих выкатили круглый, похожий на перевёрнутый вверх дном тазик, аппарат с прозрачной каплеобразной кабиной посередине и на маленьких надувных колёсах.

Затем, по взмаху руки невысокого грузного человека странный тяжёлый аппарат, отливавший на солнце серебристым металлом и вздрагивавший при каждом порыве ветра, издал шипящий звук, вроде шума паяльной лампы, оторвался от бетонной площадки и завис на высоте примерно пяти метров.

Покачавшись недолго в воздухе, наподобие ваньки-встаньки, аппарат вдруг как бы преобразился: его контуры стали постепенно расплываться. Они как бы расфокусировались. Затем аппарат резко, как юла, подпрыгнул и змейкой стал набирать высоту. Полёт, судя по покачиванию, происходил неустойчиво. Внезапно налетел порыв ветра с Балтики, и странная конструкция, перевернувшись в воздухе, резко стала терять высоту.

Меня обдало потоком гари, этилового спирта и горячего воздуха. Раздался удар, хруст ломающихся деталей – машина упала недалеко от меня. Инстинктивно я бросился к ней. Нужно спасти пилота – человек же! Тело пилота безжизненно висело из разбитой кабины, обломки обшивки, залитые горючим, постепенно окутывались голубоватыми струйками пламени. Резко обнажился ещё шипевший реактивный двигатель, в следующее мгновение всё было объято огнём…».

После чего Александр Арефьев рассказывает ещё одну интересную историю. В качестве источников информации он приводит две публикации. Первая – вышедшая в СССР в 1990 году в издательстве «Профиздат» книга Сола Шульмана «Инопланетяне над Россией»(автор родился в Бобруйске, учился во ВГИКЕ, снимался в кино как актёр, как сценарист и режиссёр за десять лет снял более 40 фильмов для телевизионного «Клуба кинопутешественников», встречался с Никитой Хрущёвым, Леонидом Брежневым, Михаилом Горбачёвым и Борисом Ельциным). Вторая – статья Шарля Горро во французском журнале «История» (№ 368).

Согласно данным из этих источников, следует, что 17 мая 1944 года в Германии прошли успешные испытания нового летательного аппарата «F-7». Он имел вид серебристого диска диаметром более 20 метров (по другим данным, 42 метра). Рапорт конструктора, переданный Гитлеру, содержит удивительные и для нашего времени технические характеристики странного аппарата. Вот каковы эти характеристики в изложении Александра Арефьева: «Помимо мощной подъёмной силы, “вращающееся крыло” создавало гироскопический момент. Поэтому дисколёт был очень устойчив, особенно на малых скоростях. Диск приводился в движение поршневым авиационным двигателем. Другой двигатель работал на винт, обеспечивающий горизонтальную тягу. Кабина и вооружение размещались в нижней неподвижной части диска. По замыслу военных “F-7” должен был стать бронированным штурмовиком, несущим противотанковое вооружение и пулемёты. Такая “летающая крепость” могла бы зависать над позициями и уничтожать прицельно технику противника».

А дальше произошло то, что уже стало традиционным в официальной истории конца Второй мировой войны: чертежи найдены не были. Исследователи полагают, что, скорее всего, они были уничтожены. Также ничего не известно и о судьбе самого аппарата «F-7». Вероятно, предполагают историки, он также был взорван.

«Если верить прессе, – замечает Арефьев, – многими годами позже ВВС США попытались разработать аппарат в форме диска, взлетающего вертикально с палубы авианосца, диаметром в 30 метров. Правда, “официально” сообщается, что у них ничего не вышло».

Сложно сказать определённо, что это был за аппарат, по причине крайне противоречивых сведений, содержащихся в разных источниках. Но по классификации авторитетных российских исследователей – Михаила и Вячеслава Козыревых (в книге «Необычное оружие Третьего рейха» 2007 года издания) – под описание, приведённое Александром Арефьевым, по многим показателям вполне подходит дискообразный летательный аппарат «V-7», который в 1944-1945 годах разрабатывался Рудольфом Шривером и Клаусом Хабермолем в Чехословакии, на предприятиях концерна «BMW», неподалёку от Праги. «V-7» обладал тем самым «вращающимся крылом»: компрессор у центробежного двигателя вращался непосредственно вокруг кабины лётчика, которая была установлена на оси аппарата.

«V-7» был рассчитан на экипаж, состоящий из 2-3 человек, имел круглый корпус диаметром от 18 до 21 метра с остеклённой кабиной наверху. Прототип последнего варианта аппарата взлетел под Прагой 14 февраля (по другим данным, 14 января) 1945 года после серии из 15-ти предыдущих неудачных лётных испытаний.

Далее Александр Арефьев вновь ссылается на уже упоминавшийся номер еженедельника «НЛО: наблюдения, легенды, открытия», в котором, в частности, было рассказано о разработках летательного аппарата Виктором Шаубергером: «Он попытался использовать в своей машине “бездымный и беспламенный” двигатель, работающий, тем не менее, на энергии взрыва. Дискообразная машина получила кодовое название “Диск Беллуццо”.

Эта махина, имевшая диаметр 68 метров, предприняла свой первый и последний показательный полёт. Лётчики-испытатели набрали высоту 15 километров и совершили короткий полёт со скоростью до 2 200 километров в час.

Говорят, что машина была исключительно маневренна в воздухе, могла зависать на месте и лететь в любом направлении, не разворачиваясь. Однако, судьба её тоже печальна. “Диск Беллуццо” был взорван, чтобы секрет не достался союзникам».

По классификации Михаила и Вячеслава Козыревых, аппарат, о котором упоминает Александр Арефьев, скорее всего, был ни чем иным, как знаменитым «Haunebu-III», над которым работал инженер-конструктор Рихард Мите. Сначала – в исследовательском центре в Пенемюнде, затем – в Бреслау, а летом 1944 года группа Рихарда Мите, как и группа Клауса Хабермоля, была переведена под Прагу и стала работать совместно с Рудольфом Шривером. Общий вид аппаратов «Haunebu» напоминал шляпу с высокой тульей, в котором «тулья» являлась входным устройством воздухозаборника (там же находилась и кабина экипажа).

«Haunebu-III» имел самые большие габариты: диаметр аппарата достигал 71 метра, а оснастить его предполагалось четырьмя пушками калибра 110 миллиметров, десятью пушками калибра 80 миллиметров и шестью пушками МК-108 калибра 30 миллиметров.

«Диск Беллуццо» относился к классу беспилотников и, по данным его разработчика – Джузеппе Беллуццо, диаметр этого аппарата должен был достигать 10 метров. В первом варианте боевого применения после выработки топлива диск должен был падать на землю и взрываться (то есть, представлял собой аналог ракеты класса «земля-земля»). Во втором варианте взрыв диска происходил при приближении его к строю вражеских бомбардировщиков. Иначе говоря, во втором варианте «Диск Беллуццо» использовался в качестве «воздушной мины», или, если быть точнее, ракеты класса «земля-воздух».

В чём нельзя не согласиться с Александром Арефьевым, так это в том, что уничтожение в феврале 1945 года диска ли Шаубергера, диска ли Беллуццо, аппарата ли «Haunebu» – это всего лишь версия: «Погубить великолепный, уже построенный аппарат, столь мощный по своим возможностям и характеристикам – нелепо. Куда проще перегнать его в безопасное место, туда, где потом “по образцу” легко можно будет его воспроизвести. Например, в Южную Америку, где уже один за одним исчезали крупные чины фашистской Германии.

И, возможно, следы огромного диска есть. Вспомним странный эпизод, когда в западном районе Тихого океана эскадра ВМС США открыла бесполезный огонь по огромному “серебристому объекту”, вызвавшему буквально панику среди американских моряков (цит. по Б.А. Шуринов “Парадокс ХХ века”. М., 1990). Ведь это произошло именно в феврале 1945 года!».

Я намеренно не стал углубляться в детали тех или иных разработок Виктора Шаубергера по той простой причине, что даже в русскоязычной части Интернета (не говоря уже об англо– и германоязычных сайтах) можно легко найти массу интересующей информации. Судя по всему, революционные по своим характеристикам технологические разработки Виктора Шаубергера были более чем успешны, с практической точки зрения. И чем больше начинаешь исследовать историю вопроса, тем больше в этом убеждаешься. Но тогда возникает вполне закономерный вопрос: куда всё это делось, и в чьих руках сегодня находятся изобретения Виктора Шаубергера?

Джозеф Фаррелл, анализируя «официальную» точку зрения, по этому поводу делает следующее замечание: «Трудно оценить, чего именно удалось добиться Шаубергеру, поскольку все патенты, выданные ему в годы войны, бесследно исчезли, и никто не знает куда».

Но, согласитесь, бесследно исчезнуть наследие Шаубергера не могло! Судя по всему, так оно и есть на самом деле.

ИССЛЕДОВАНИЯ ЕВГЕНИЯ ПОДКЛЕТНОВА: РОССИЙСКИЙ СЛЕД НАСЛЕДИЯ ВИКТОРА ШАУБЕРГЕРА

Несложно понять, почему научное наследие и технические разработки Виктора Шаубергера охранялись спецслужбами ряда стран куда более тщательно, чем секреты создания атомного оружия.

Автор книги «Живая энергия» Кэллум Коутс описывает, как именно работал «Репульсин», «летающая тарелка» Виктора Шаубергера. И это описание очень впечатляет: «Через взаимодействие центробежной и центростремительной сил, действующих на общей оси, можно было имплозионным способом возвращать или превращать физическую форму (воздух или воду) в первичную энергетическую материю – непространственное, четвёртое или пятое измерение, не имеющее ничего общего с тремя измерениями физического мира».

Ник Кук, ознакомившись в ходе визита к Йоргу Шаубергеру в институт «PKS» с дневниками и письмами его деда, процитировал в своей книге дневниковую запись Виктора Шаубергера, датированную 14 августа 1936 года: «Я нахожусь перед лицом возможной “пустоты” – сжатого дематериализованного пространства, которое мы привычно называем вакуумом. Теперь я понимаю, что можно создать всё что угодно из этого “ничего”».

В самом конце Второй мировой войны разведка и контрразведка США в лице УСС – Управления стратегических служб – в течение девяти месяцев допрашивала Виктора Шаубергера (по другим данным, у американцев Шаубергер пробыл полгода). Как пишет Ник Кук, агенты УСС быстро поняли, что имплозионная технология не имеет ничего общего с ядерной энергией, хотя сам Шаубергер и описывал процесс работы именно как «атомный». Однако полученная агентами УСС информация была не менее, а, быть может, ещё более важной. Шаубергер на допросах утверждал, что его аппараты могли создавать антигравитационный эффект, возможности которого поистине безграничны.

Ещё одна цитата из книги Ника Кука: «В начале 1946 года, после допросов Шаубергера и данного ему приказания никогда больше не заниматься “атомной” наукой, ЦРУ(Ник Кук в данном случае неточен: ЦРУ было создано в 1947 году на базе Управления стратегических служб – Consp.) располагало начальными сведениями о совершенно новом виде двигателя, который 18 месяцев спустя позволил генералу Туайнингу, возглавлявшему команду по военно-техническому обеспечению ВВС США, в засекреченном меморандуме признаться своему подчинённому, что “используя имеющиеся в распоряжении США знания, при условии проведения масштабных исследований, возможно создание пилотируемого самолёта”, обладающего характеристиками НЛО и отвергающего все законы физики[…] .

Из того, что я увидел в архиве Шаубергера, мне стало ясно, что антигравитация существует, и немцы бросили колоссальные силы на решение этого вопроса».

В ходе сбора материала для написания своей книги Ник Кук совершенно случайно вышел на российского учёного Евгения Подклетнова, о котором он прочитал в заметке британской газеты «Sunday Telegraph», опубликованной 1 сентября 1996 года. Статья называлась так: «Научный прорыв в области гравитации». В статье, пишет Ник Кук, подробно рассказывалось об экспериментах русского учёного Евгения Подклетнова, который утверждал, что открыл антигравитационный эффект во время работы в Технологическом университете города Тампере (Финляндия), где он трудился с 1988 года.

Научный корреспондент газеты писал, что изобретение Подклетнова отличалось от так называемых «антигравитационных» аппаратов, созданных как любителями, так и профессионалами: оно выдержало «суровую критику независимых экспертов-скептиков».

Как только этот номер газеты поступил в продажу, жизнь Евгения Подклетнова в один миг изменилась: университет Тампере объявил ему бойкот, учёный был уволен. Кроме того, руководство университета заявило, что подобного рода разработки не были санкционированы. Подклетнов, оставив семью в Тампере, вернулся в Москву, чтобы переждать скандал.

Причиной обструкции, как пишет Ник Кук, послужило то обстоятельство, что «в первом предложении, которым начиналась статья в “Санди Телеграф”, было использовано запретное слово: антигравитация. В мире современной физики ему не было места». На первый взгляд вся эта история казалась блефом. Однако российские СМИ и Интернет-общественность также заинтересовались исследованиями Евгения Подклетнова. Из этих публикаций, помимо сведений, содержащихся в книге Ника Кука, также удалось почерпнуть немало любопытного.

К примеру, в статье Сергея Лескова « Непризнанный российский гений подарит антигравитацию иностранцам», опубликованной в издании «Известия науки» 29 июля 2002 года, о Евгении Подклетнове сказано следующее: «В 1988 году Подклетнова для работы над диссертацией пригласили в университет финского города Тампере. Он окончил Химико-технологический институт им. Менделеева и 15 лет работал в Институте высоких температур РАН. В Тампере Подклетнов привёз диск из расплава оксидов меди, иттрия и бария, который является его “ноу-хау”. Если этот диск охладить до температуры сверхпроводимости и раскрутить электромагнитами, то, как установил Подклетнов, все предметы, помещённые над диском (будь они из железа, бумаги, стекла и проч.) становятся легче на 2%. Это переворачивает науку: согласно общей теории относительности создать экран от гравитации невозможно.

Подклетнов, будучи учёным с серьёзной школой, понимал, что рискует оказаться в стане лженауки. Но эксперименты раз за разом повторяли результат».

Впервые о странных эффектах, которые наблюдались в ходе экспериментов, Евгений Подклетнов сообщил, по данным некоторых источников, в 1992 году в интервью журналу «Wired», выходящему в Сан-Франциско и рассказывающему о влиянии компьютерных технологий на культуру, экономику и политику. Эти сведения странны тем, что «Wired» начал выходить годом позже. Но, не в этом суть.

В интервью 1992 года Подклетнов рассказал о своих экспериментах и о том, что его опыты с успехом повторили английские и канадские учёные. Секретом обжига керамического диска Подклетнов не поделился, указав лишь состав керамики (сплав оксидов меди, иттрия и бария). Тогда на заявление Подклетнова никто не обратил серьёзного внимания.

Учёный продолжил свои эксперименты, и в 1996 году подготовил статью с описанием предварительных итогов исследований. И тут источники вновь расходятся. Ник Кук уверяет, что статью Евгений Подклетнов подготовил для «Журнала прикладной физики», который издаётся британским Институтом физики. Другие авторы (в том числе, из Рунета) утверждают, что текст был подготовлен Подклетновым для голландского англоязычного журнала «Physica D», который выходит с 1980 года с периодичностью два раза в месяц, и посвящён нелинейным процессам в физике и смежных науках. Но в данном случае эти расхождения не столь важны. Перед тем, как статья Подклетнова была опубликована в некоем серьёзном научном журнале, её содержание стало известно журналистам из британской газеты «Sunday Telegraph», в которой 1 сентября 1996 года и была опубликована сенсационная статья «Научный прорыв в области гравитации».

Ну, а дальше случилось то, о чём уже было сказано выше: последовал скандал, заявления ряда «серьёзных» учёных в том духе, что «этого не может быть, потому что этого не может быть никогда». Из научного журнала статью Евгения Подклетнова сняли, начались неприятности в Технологическом университете Тампере. С техническими деталями экспериментов Евгения Подклетнова в его авторском изложении можно ознакомиться здесь.

Однако, разработками российского учёного всерьёз заинтересовалось руководство Национального управления США по аэронавтике и исследованию космического пространства (NASA). Ник Кук в процессе сбора материала для своей книги посетил входящий в структуру NASA Исследовательский центр Гленна, который находится в городе Кливленд, штат Огайо (NASA Glenn Research Center, 21000 Brookpark Road, Cleveland, Ohio). Там Ник Кук встретился с доктором Марком Миллисом (Marc G. Millis), который на тот момент занимался проверкой справедливости теории о возможности создания двигателя, который позволит космическому кораблю покинуть пределы Солнечной системы. Именно Миллис стоял во главе программы по созданию подобного двигателя, которая была запущена в NASA.

В числе тех экспериментов, которые ещё в середине 1990-х годов начала осуществлять научная группа Марка Миллиса, было и рассмотрение недоказанной (на тот момент) связи между электромагнитными полями и гравитацией и возможным влиянием последней на пространство и время. Марк Миллис рассказал Нику Куку, что «изменения пространства и времени не только обещали привести к открытию антигравитационного эффекта, но и открывали другие, более фантастические возможности – такие, как путешествие во времени».

Миллис также рассказал, что когда в 1996 году разразился скандал с Подклетновым, NASA связалось с ним, чтобы узнать, не поделится ли российский учёный с американцами своими изысканиями. Подклетнов отказался. После чего NASA начало (а, скорее всего, с новыми силами продолжило) собственные эксперименты в «антигравитационном» направлении, создав для этого специальную группу «Delta-G». О том, чем занималась эта группа, и каковы были её успехи, Ник Кук подробно рассказывает в своей книге, к которой я и отсылаю всех интересующихся.

Один из собеседников, с которыми Ник Кук встречался в процессе сбора материала для своей книги, высказал предположение, что если когда-нибудь будет достигнут контроль над гравитацией, то произойдёт это неожиданно, случайно, причём – в совершенно другой области науки. Именно это, судя по всему, и случилось с Евгением Подлектновым: он не занимался поисками антигравитационного эффекта, а ставил опыты над сверхпроводниками. «Если бы он работал в западной лаборатории, – пишет Ник Кук, – его открытие могло бы навсегда остаться незамеченным. Но в России и, очевидно, в Финляндии можно спокойно закурить трубку в комнате, полной экспериментального оборудования. И совершилось открытие: дым попал в струю закрытого воздуха и поднялся к потолку».

Куку стало известно, как и при каких обстоятельствах во время экспериментов в одной из лабораторий Технологического университета в Тампере Евгений Подклетнов заметил необычное: «Один из сотрудников лаборатории курил трубку, и дым от неё поднимался над сверхпроводниковым диском. Мы поместили над диском шарообразный магнит и прикрепили его к весам. Весы повели себя странно. Мы заменили магнит кремнием, но весы опять вели себя не так. Мы пришли к выводу, что любой объект, помещённый над диском, терял часть своего веса, а при вращении диска этот эффект ещё больше усиливался».

После скандала 1996 года, когда Подклетнов вернулся в Москву, год, проведённый в России, он проработал в безымянном «научном центре химических исследований», где ему удалось создать аппарат, отражающий гравитацию. Используя сверхпроводники, резонирующие поля и специальные покрытия, он добился того, что гравитационные волны отталкивались, а не блокировались. Одному из собеседников Ника Кука Подклетнов рассказал, что второе поколение летательных аппаратов будет отражать гравитационные волны, и это будут маленькие, лёгкие и быстрые машины, похожие на летающие тарелки.