Текст книги "Схватка за Антарктиду. Книга 2"

Автор книги: Игорь Осовин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

Часть 11
СТЕНОГРАММЫ «ФАРМ-ХОЛЛА»: 1945-1992 годы

Как секреты технологических разработок III Рейха становились достоянием широкой общественности: к вопросу об историографии вопроса

«Очевидно, что Альберт Шпеер «подгонял» свои воспоминания под послевоенные реалии: ведь в 1942 году было вовсе не очевидно, что Германия войну проиграет, и тогда, тем более, не понятно, зачем руководству III Рейха осенью 1942 года нужно было сворачивать работы в рамках проекта по созданию атомной бомбы».

В самом начале цикла статей «Схватка за Антарктиду» я оговорился, что целью этой работы является систематизация уже известных, но разбросанных по разным источникам сведений о шестом континенте Земли. По сути, серия этих статей является компиляцией из самых разных источников, и предназначена для того, чтобы интересующийся «антарктической» темой читатель смог получить более-менее цельное представление об истории этого вопроса.

Весьма глубокий экскурс в историю секретных технологических разработок III Рейха, уверен, необходим для того, чтобы у внимательного и заинтересованного читателя сложилось цельное представление о том, что представляла собой гитлеровская Германия именно в плане наличия новых технологий, и, стало быть, располагала ли она на тот момент практическими возможностями для реализации масштабной и долгосрочной программы по освоению Антарктиды.

Приношу извинения читателям за то, что в очередной статье цикла «Схватка за Антарктиду» мне придётся совершить очередное отступление в сторону, для того чтобы по возможности подробно осветить историографии вопроса. Но сделать это совершенно необходимо, и вот почему.

Про секретные разработки III Рейха, которые естественным образом подводят нас к теме освоения Антарктиды учёными и практиками Германии, к настоящему моменту написано немало исследований. Но, к сожалению, мне нигде не встречалась отдельно выписанная историография этого вопроса. Фактически, до сих пор отсутствовало последовательное изложение данных о том, когда и где начали появляться те или иные публикации, как зарождались те ли иные гипотезы, кто были их авторами, и с какими источниками они работали.

Осуществить эту систематизацию, хотя бы в первом приближении, уверен, просто необходимо – для того, чтобы у заинтересованного читателя сложилось цельное представление о том, как именно и в какой последовательности секреты научно-технических разработок III Рейха становились достоянием широкой общественности.

Общепринятая версия истории создания атомной бомбы в III Рейхе гласит, что основным разработчиком этого проекта являлась группа учёных во главе с Вернером Гейзенбергом (Werner Karl Heisenberg; 1901-1976), лауреатом Нобелевской премии по физике за 1932 год. В период с 1 мая по 30 июня 1945 года в Германии в рамках спецоперации «Эпсилон» («Epsilon» Operation) были взяты под стражу учёные, которые, по мнению западных союзников, имели непосредственное отношение к созданию германской атомной бомбы.

Затем десять задержанных учёных были переправлены в Великобританию, в небольшой старинный городок Гудманчестер (Godmanchester), расположенный в юго-восточной части страны, неподалёку от Кембриджа. В Гудманчестере учёные были поселены в так называемый дом «Фарм-Холл», буквально нашпигованный прослушивающими устройствами, в котором Вернер Гейзенберг и девять его коллег пребывали в течение полугода: с 3 июля 1945 года по 3 января 1946 года. «Прослушка» разговоров немецких учёных была организована английскими спецслужбами с прагматической целью: чтобы из бесед Гейзенберга и его коллег узнать, насколько далеко продвинулись разработки атомного оружия в III Рейхе.

Помимо самого Гейзенберга, вместе с ним с «Фарм-Холле» находились:

· Эрих Багге (Erich Rudolf Bagge; 1912-1996);

· Курт Дибнер (Kurt Diebner; 1905-1964);

· Вальтер Герлах (Walther Gerlach; 1889-1979);

· Отто Ган (Otto Hahn; 1879-1968);

· Пауль Хартек (Paul Karl Maria Harteck; 1902-1985);

· Хорст Коршинг (Horst Korsching; 1912-1998);

· Макс фон Лауэ (Max von Laue; 1879-1960);

· Карл фон Вайцзеккер (Carl Friedrich von Weizsecker; 1912-2007);

· Карл Виртц (Karl Eugen Julius Wirtz; 1910-1994).

Первоначально стенограммы разговоров изучались британскими спецслужбами, а затем материалы из «Фарм-Холла» были переправлены в США, где с ними ознакомились специалисты «Манхэттенского проекта» во главе с Лесли Гроувсом и Робертом Оппенгеймером.

Фрагменты стенограмм «Фарм-Холла» становились достоянием общественности небольшими порциями в течение 1940-1980-х годов. На протяжении этого времени они оставались предметом споров для историков и исследователей, многие из которых даже сомневались в их подлинности. И только в феврале 1992 года эти стенограммы были рассекречены и опубликованы в полном объёме (во всяком случае, по официальной версии).

Много позднее, в 2001 году, в нью-йоркском издательстве «Copernicus» вышла книга Джереми Бернстайна (Jeremy Bernstein), «Урановый клуб Гитлера: тайные записи, сделанные в “Фарм-Холле”» («Hitler`s Uranium Club: The Secret Records at Farm Hall»), в которой подробно анализировались «фарм-холловские» разговоры германских учёных, записанные английскими спецслужбами.

ОПЕРАЦИЯ СОКРЫТИЯ: ПЕРВЫЕ ШАГИ, 1946-1949 годы

Поднятие завесы тайны над атомной программой III Рейха и, как естественное следствие, технологическими разработками нацистской Германии в других областях науки и техники, начиная с 1946 года шло по двум направлениям: официально признанных научных исследований и альтернативных исторических исследований, которыми занимались, в основном, энтузиасты.

Официальная версия в общих чертах была сформулирована, фактически, во второй половине 1940-х годов и в основных своих чертах мало изменилась вплоть до настоящего времени.

Вопрос о том, почему Германия так и не смогла достичь успеха в реализации своего «уранового» проекта, заинтересовал историков сразу же после окончания Второй мировой войны. Наиболее устойчивыми и по сию пору являются три версии объяснения этого исторического парадокса, а именно.

Первая версия: немецкие физики во главе с Вернером Гейзенбергом сознательно бойкотировали «атомный проект», не желая давать в руки Адольфу Гитлеру оружие массового поражения.

Вторая версия: экономика Германии находилась в состоянии предельного напряжения, и ей просто-напросто не хватило времени и ресурсов для доведения до финальной стадии многих ключевых проектов, в том числе – атомного.

Третья версия: германские физики в III Рейхе не имели достаточной квалификации для успешной реализации «атомного проекта», тем более, что многие их коллеги покинули Германию по политическим или национальным причинам.

Автором третьей версии вполне можно признать выросшего в Голландии и впоследствии эмигрировавшего в США физика Сэмюеля Гоудсмита (Samuel Abraham Goudsmit; 1902-1978). В конце войны Гоудсмит был научным руководителем операции «Алсос» («Alsos Mission»), которая являлась своего рода подразделением «Манхэттенского проекта» и была нацелена на Европу с целью изучения германских разработок в области создания атомного оружия. Цель операции «Алсос» заключалась в завладении имевшимися в Германии атомными технологиями, документацией и научно-техническими кадрами, с тем чтобы они не достались СССР. Кстати, название «Алсос» является своего рода игрой слов: в переводе с греческого «алсос» означает «роща». Это же значение в переводе с английского на русский язык имеет и фамилия военного руководителя «Манхэттенского проекта» Лесли Гроувса.

Так вот, прибыв в Европу в 1945 году, Сэмюель Гоудсмит узнал, что во время войны его родители были убиты в концентрационном лагере Освенцим. Это известие, как считается, колоссально повлияло на Гоудсмита, сделав его врагом всего немецкого, включая коллег и бывших друзей (в том числе, и Вернера Гейзенберга). В 1946-1947 годах Гоудсмит опубликовал в популярных научных журналах несколько статей, в которых утверждал, что нацизм разрушил германскую науку и не позволил немцам создать атомную бомбу. Согласно Гоудсмиту, немецкие исследователи постоянно делали серьёзные научные ошибки, были высокомерны, самодовольны и усердно служили гитлеровскому режиму.

Когда в начале 1946 года в Германию из заключения в английском «Фарм-Холле» вернулись Гейзенберг и Вайцзеккер, им пришлось столкнуться с подобными обвинениями в собственной некомпетентности. Завязалась публичная полемика. Гейзенберг ответил на статьи Гоудсмита в 1947 году статьёй в журнале «Die Naturwissenschaften». Гоудсмит контратаковал своего оппонента выпуском популярной книги «Алсос»: первое её издание вышло в 1947 году, второе – в 1983-ем.

В книге «Алсос» Сэмюель Гоудсмит, как и в своих предыдущих статьях, утверждал, что участники германского ядерного проекта изо всех сил старались создать для нацистского правительства ядерное оружие, но потерпели неудачу из-за грубых научных просчётов. В книге также утверждается, что причиной германской неудачи был режим секретности, навязанный учёным нацистами. Тезис, безусловно, спорный, если учитывать тот факт, что создание атомного оружия как в США, так и в СССР, также происходило в условиях чрезвычайной секретности.

Кроме того, германская неудача частично объясняется ставкой фашистского руководства на немногих ведущих учёных, и в особенности, на Гейзенберга. Позднее, уже в 1980-х годах, тезис о том, что ставка делалась только на группу Гейзенберга, был отвергнут не только сторонниками альтернативного подхода, но и официальной исторической наукой.

К примеру, один из наиболее авторитетных американских исследователей германской атомной программы – Марк Уолкер – в одной из своих статей конца 1980-х – начала 1990-х годов по этому поводу заметил: «Это не соответствует действительности, так как Гейзенберг был лишь одним из многих влиятельных участников исследовательского проекта и, можно сказать, даже не самым влиятельным». И это, на самом деле, соответствовало истине.

Впоследствии (в 1990-х – 2000-х годах) стало появляться всё больше исследований о том, что Вернер Гейзенберг и его группа, скорее всего, сознательно были выбраны руководством III Рейха в качестве «фигуры отвлечения». Учёные, входившие в «группу Гейзенберга», были известны как на Западе, так и на Востоке, и вполне могли стать объектом повышенного внимания со стороны спецслужб. Так оно и произошло. Спецслужбы США и Великобритании в 1942 году планировали операцию похищения Гейзенберга, от которой затем отказались. А в 1944 году американская разведка предприняла попытку физического устранения Гейзенберга, и только случайность позволила учёному остаться в живых.

В этом же ключе излагал свои воспоминания и военный руководитель «Манхэттенского проекта» Лесли Гроувс. Книга Гроувса «Теперь об этом можно рассказать»(«Now It Can Be Told. The story of Manhattan project»; NY: Harper amp; Brothers, 1962; второе издание вышло в 1983 году). В 1964 году в сокращённом переводе книга вышла в СССР в издательстве «Госатомиздат», второе советское издание увидело свет в 1973 году.

Эта книга, автор которой, по меткому замечанию Марка Уолкера, не страдал излишней скромностью, непосвящённого читателя могла привести к вполне «очевидному» выводу. Немцы, дескать, делали грубые научные ошибки, путались в простейших научных и инженерных принципах и даже были настолько некомпетентны, что представляли себе атомную бомбу как целый ядерный реактор, который каким-то способом можно было сбросить с самолёта.

УКРЕПЛЕНИЕ ЛЕГЕНДЫ: ВЕРСИЯ ГЕЙЗЕНБЕРГА И «ТЕОРИЯ ЗАГОВОРА», 1947-1956 годы

Именно Вернер Гейзенберг предложил альтернативную версию того, почему Германии не удалось создать атомную бомбу, противоположную версии Сэмюеля Гоудсмита. Согласно версии Гейзенберга, в III Рейхе все «хорошие» и «компетентные» учёные были аполитичными. И наоборот: все «политизированные» учёные не были ни хорошими, ни компетентными.

С позиции сегодняшнего дня такая версия выглядит вполне понятной. В конце 1940-х годов некоторых германских физиков, фактически, сделали «козлами отпущения», навесив на них ярлык некомпетентности, с тем чтобы остальные члены сообщества германских физиков могли заявлять, что «настоящие» учёные, дескать, не были развращены нацизмом, а те немногие, на которых это пятно лежит, на самом деле, учёными-то и не были. Обелив себя таким вот образом, германская физика могла бы требовать от международного научного сообщества своей реабилитации. Тезис, мягко говоря, небезупречный.

Однако, в его развитие Вернер Гейзенберг аккуратно запустил в обращение тезис о том, что группа академических учёных (в особенности, узкий круг учёных из группы самого Гейзенберга) контролировала ядерные исследования и, руководствуясь своими высокими моральными принципами, сознательно уводила работы в сторону от создания ядерного оружия.

Понятно, что версии Сэмюеля Гоудсмита и Вернера Гейзенберга в корне противоречили друг другу. Понятно, что ситуация, на самом деле, было намного сложней, что и подтвердили исследования, которые стали появляться примерно с середины 1980-х годов, по-иному трактующие «атомную программу» III Рейха. Естественным следствием подобного противостояния версий должно было стать явление общественному мнению «теории заговора». Нет ничего удивительного в том, что вскоре такая теория и в самом деле появилась.

В 1956 году в Германии вышла в свет книга австрийского журналиста и писателя Роберта Юнка (Robert Jungk; 1913-1994) «Ярче тысячи солнц» («Brighter than a Thousand Suns: A Personal History of the Atomic Scientists», Alfred Scherz Verlag), которая годом спустя была переведена на английский язык, выдержав впоследствии множество изданий. В 1961 году в сокращённом переводе она была выпущена в СССР в издательстве «Госатомиздат».

В этой книге были собраны интервью с рядом участников германского «атомного проекта», в том числе, с Карлом фон Вайцзеккером. Марк Уолтер в конце 1980-х годов по этому поводу метко замечал: «Основу книги Юнка составляет сопоставление германских учёных, вступивших в тайный заговор с тем, чтобы саботировать создание ядерного оружия для Гитлера, и ученых-“эмигрантов”, которые не только создали атомную бомбу, но и передали её в руки американского Президента.

В 1956 году Юнк писал: “Кажется парадоксальным, что германские физики-атомщики, живя в условиях свирепой диктатуры, старались не допустить создание атомных бомб, в то время как их коллеги в демократических странах, не подвергавшиеся никакому давлению сверху, за очень небольшими исключениями, сосредоточили всю свою энергию на производстве этого оружия”.

Подтекст здесь очевиден: немецкие учёные осуществили успешный заговор и по этой причине оказались в моральном отношении на голову выше своих американских коллег[…] . По словам Юнка, Вайцзеккер заставил его поверить в теорию заговора, согласно которой Гейзенберг, Вайцзеккер и ещё несколько учёных намеренно не дали ядерное оружие Гитлеру. Согласно тому, что сегодня(речь в статье Уолкера идёт о 1980-х года – Consp.) говорит Вайцзеккер, во время беседы с Юнком он, разумеется, приветствовал появление написанного с симпатией рассказа о германских исследованиях. Однако Вайцзеккер счёл необходимым не заявлять, что такой заговор якобы существовал. Он посчитал Юнка наивным, и у него сложилось впечатление, что тот, “с одной стороны, хотел использовать нас в качестве примера того, что он считал морально правильным, а с другой стороны, его озадачивало, когда мы не поступали таким образом”[…] .

Реакция Гейзенберга по получении им от Юнка авторского экземпляра с посвящением не оставляет никаких сомнений: Гейзенберг хвалит эту “тонкую и интересную книгу” .И хотя он подверг детальной и тщательной критике некоторые из утверждений Юнка в “Ярче тысячи солнц”, он ни словом не обмолвился по поводу нарисованной Юнком картины заговора, имевшего целью не дать нацистам ядерного оружия, или по поводу прозрачных намёков на моральное превосходство немецких учёных над американскими».

ТРЕТЬЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ ЛЕГЕНДЫ: СЛАБОСТЬ ЭКОНОМИКИ ГЕРМАНИИ, 1950-е – 1970-е годы

Ещё одна упоминавшаяся выше теория, объяснявшая причины, по которым Германия так и не смогла к 1945 году создать собственное атомное оружие, была заявлена уже во второй половине 1940-х годов. Однако «второе дыхание» она начала обретать в 1950-х годах, когда начали выходить мемуары многих весьма высокопоставленных чинов III Рейха.

Во многих этих трудах также красной нитью проводилась мысль о том, что уже в начале 1942 года ответственные представители германского правительства решили не пытаться создавать ядерное оружие в промышленных масштабах. Кроме того, германские достижения, какими бы скромными они ни были в сравнении с доведённым до завершения «Манхэттенским проектом», не содержали в себе, дескать, серьёзных научных расчётов.

В качестве примера подобного рода изданий можно привести воспоминания Альберта Шпеера (Berthold Konrad Hermann Albert Speer; 1905-1981), который в 1942-1944 годах возглавлял имперское Министерство вооружений и боеприпасов. Находясь, согласно приговору Нюрнбергского трибунала, в заключении в тюрьме Шпандау в 1946-1966 годах, Шпеер написал две книги воспоминаний.

Первая книга вышла на немецком языке в 1969 году и называлась «Третий Рейх изнутри» («Erinnerungen»; Berlin and Frankfurt am Main: Propyläen/Ullstein), на русском языке, в частности, она была выпущена в 2005 году издательством «Центрполиграф». Вторая книга впервые вышла в 1975 году на немецком языке в Германии и называлась «Шпандау: секретные дневники» («Spandauer Tagebücher»; Berlin and Frankfurt am Main: Propyläen/Ullstein).

В мемуарах Шпеера рассказывается о том, почему в 1942 году была заморожена германская атомная программа. Со слов Шпеера, это выглядит так: « Осенью 1942 года я ещё раз спросил физиков-ядерщиков о возможных сроках создания атомной бомбы и, узнав, что потребуется три-четыре года, приказал прекратить все работы в этом направлении. Ведь тогда война или закончится, или её исход будет уже окончательно предрешён(очень слабый тезис: видно, что Шпеер «подгонял» свои воспоминания под послевоенные реалии, ведь в 1942 году было вовсе не очевидно, что Германия войну проиграет, и тогда, тем более, не понятно, зачем нужно было сворачивать работы в рамках проекта по созданию атомной бомбы – Consp.) . Зато я разрешил проводить разработку уранового реактора для выделения энергии определённого типа. Её следовало использовать на оборудовании, предназначенном для военно-морских кораблей».

Продолжая вспоминать события периода войны, Шпеер в своих мемуарах замечал: «Не исключено, однако, что к 1945 году нам всё же удалось бы изготовить определённое количество атомных бомб. Но тогда мы должны были бы своевременно направить на осуществление Уранового проекта все технические и финансовые средства, а также научные кадры и, значит, отказаться от любых разработок ракет с дальним радиусом действия. С этой точки зрения, создание ракетного центра в Пенемюнде было величайшей ошибкой(абсолютно нелогичное утверждение: ведь разработки центра в деле создания ракетного оружия среднего и дальнего радиуса действия ещё до окончания войны доказали свою крайнюю эффективность и жизнеспособность! – Consp.) ».

Все три версии объяснения неудачи германской атомной программы благополучно дожили до наших дней, хотя и с определёнными трансформациями. Излишне говорить о том, что на эту тему за прошедшие годы было издано огромное количество книг, которые трактовали технические исследования III Рейха (в том числе, и атомную программу) с точки зрения официально принятой версии.

К числу таких трудов относится книга математика по образованию, доктора философии, профессора факультета истории американского «Union College» Марка Уолкера (Mark Walker) «Германский национал-социализм и гонка за ядерным оружием, 1939-1949» («German National Socialism and the Quest for Nuclear Power, 1939-49»; Cambridge University Press, 1989).

В этой книге рассматриваются попытки Германии по созданию атомного оружия в период 1939-1949 годов. Согласно исследованиям Марка Уолкера, в Германии периода III Рейха ядерное оружие не было создано по экономическим и политическим причинам, а не по причине отсутствия научного потенциала или моральных соображений германских учёных. Эта работа считается одним из наиболее полных и фундаментальных исследований последних лет по истории попыток создания атомного оружия в нацистской Германии.

АЛЬТЕРНАТИВНЫЙ ПОДХОД: ЗАНАВЕС НАД ТАЙНОЙ ПРИОТКРЫВАЕТСЯ. БЕЛЛУЦЦО, ШРИВЕР, ЛУЗАР. 1950-1956 годы

Но нас интересует точка зрения, противоположная официальной версии историков. С позиции этого взгляда научная, экономическая и организационно-управленческая ситуация в Германии, а также технические достижения III Рейха выглядят несколько иначе. Точнее, совсем иначе.

Уже в 1945 году было немало весьма ответственных лиц, занимавших весьма высокие должности в разных странах, которые по вполне понятным причинам не желали, чтобы германские чудеса технической мысли учёных и инженеров спецштаба, возглавляемого Гансом Каммлером, а также разработчиков из других «ведомств» стали достоянием широкой общественности. Но, как это часто бывает в подобных случаях, истина достаточно быстро начала выходить наружу.

Вскоре после окончания Второй мировой войны, 25 марта 1950 года, в итальянской «Il Giornale d’Italia» (ежедневная газета либеральной направленности, выходила в Риме в 1901-1976 годах) была опубликована очень любопытная статья. Это было интервью с итальянским учёным, профессором Джузеппе Беллуццо (Giuseppe Belluzzo, 1876-1952). Считается, что это и было первым публичным упоминанием о наличии у III Рейха неких суперсекретных технологий, которое вызвало широкий резонанс во всём мире.

В тексте утверждалось, что наблюдавшиеся во время войны над территорией III Рейха странные летающие объекты являлись изобретёнными Беллуццо дископодобными «летающими бомбами», в обстановке строжайшей секретности разрабатывавшимися сначала в Италии, а затем – в Германии. В качестве доказательства Беллуццо представил эскизные наброски некоторых вариантов разработок тех лет. Он также утверждал, что многочисленные НЛО, наблюдаемые в Европе в 1950 году, имели вполне земное происхождение: в них не было ничего сверхъестественного, скорее, наоборот – они являли собой пример грамотного воплощения на практике уже имевшихся на тот момент научно-технических разработок. Прежде всего, германских, которые в большом количестве были захвачены в конце Второй мировой войны американцами.

По словам Джузеппе Беллуццо, первые «летающие тарелки», которые могли летать уже в 1942 году, были радиоуправляемыми с земли беспилотниками. Кроме того, Беллуццо рассказал о том, что некоторые из «великих держав», в руках которых после войны оказались эти разработки, начали активно их изучать.

Интервью тут же было перепечатано многими известными итальянскими изданиями – «Corriere della Sera», «Nazione», «Gazzetta del Popolo», «Corriere d`Informazione»… За публикацией последовало немедленное опровержение одного из генералов итальянских ВВС.

Однако вслед за этим опровержением в одной из итальянских газет вышла статья, в которой её автор (некий Лино Скалионе) утверждал, что заявление Беллуццо вполне соответствует действительности. По утверждению автора, во время войны в составе одного из британских спецподразделений он готовился к заброске с целью захвата образцов секретного немецкого оружия в район северо-восточной Норвегии, где, по его словам, немцами проводились секретные работы по созданию летающих дисков.

Примечательно, что Джузеппе Беллуццо уже в начале ХХ века был известен как крупный специалист в области двигателестроения (именно он, к примеру, построил первую итальянскую паровую турбину, позднее усовершенствованную им для установки на крейсерах и линкорах). При фашистском режиме в Италии он избирался в парламент, а в период 1925-1928 годов Беллуццо занимал пост министра экономики.

Именно Джузеппе Беллуццо был первым, кто публично заявил о наличии связи между «летающими тарелками» и техническими разработками III Рейха. Примечательно, что до своей смерти в 1952 году он более ни слова не проронил на эту тему, которая заинтересовала столь многих.

Как только в адрес Джузеппе Беллуццо начали высказываться претензии со стороны официальных лиц, последовало продолжение темы. 30 марта того же, 1950-го, года в немецком журнале «Der Spiegel», выходившем в ФРГ, была опубликована статья под заголовком «Тарелки, но – летающие!» («Untertassen – Sie fliegen aber doch»), в которой рассказывалось о разработках Рудольфа Шривера (Rudolf Schriever, родился в 1910 году).

В этой статье, в частности, говорилось: «Бывший капитан Люфтваффе и авиаконструктор Рудольф Шривер, который экспериментировал в начале 1940-х годов с “летающими тарелками”, выразил желание построить один такой аппарат для Соединённых Штатов за срок от шести до девяти месяцев. 40-летний выпускник Пражского университета заявил, что он разрабатывал проект такой машины перед капитуляцией Германии, и что проекты были захвачены в его лаборатории. Он говорит, что машина была способна развивать скорость до 2600 миль в час(без малого 4 200 км./час – Consp.) с дальностью до 4000 миль(почти 6 500 км. – Consp.). Сейчас Шривер работает шофёром в армии США в Бремерхафене(видимо, имелась в виду военно-морская база США в немецком портовом городе Бремерхафен, расположенном на побережье Балтийского моря в 70 километрах западнее Гамбурга – Consp.) ».

По словам Шривера, летательные аппараты диаметром в 15 метров были разработаны им и его коллегами по время работы на предприятиях концерна «BMW», расположенных в Праге. Но в начале апреле 1945 года ему пришлось бежать из Чехословакии, а модель диска и техническая документация к нему были похищены из его лаборатории, расположенной в Бремерхафене, в 1948 году. При этом, Шривер полагал, что похищение было организовано агентами чешских спецслужб, с тем чтобы передать его изобретение и опытный образец представителям некой «иностранной державы».

В октябре 1952 года Рудольф Шривер дал интервью всё тому же журналу «Der Spiegel», в котором в общих чертах повторил данные, изложенные в первой публикации этого издания, но при этом сделал несколько добавлений, которые лишь внесли путаницу. К примеру, Шривер заявил, что изготовленную им и его коллегами рабочую модель «летающей тарелки» и документацию к ней «похитили 14 мая 1945 года в его мастерской в Регене(видимо, имелся в виду город Регенсбург, расположенный в устье реки Реген, впадающей в Дунай, примерно в 90 километрах северо-восточнее от Мюнхена – Consp.) ».

Как и Джузеппе Беллуццо, Рудольф Шривер недолго прожил после своих публичных заявлений. Официально было объявлено, что в конце 1953 года он погиб в автомобильной катастрофе…

Тема секретных технических разработок III Рейха стала весьма популярной в европейской прессе середины 1950-х годов. Вполне логичным в этом плане было издание книги, в которой она была бы более полно и масштабно раскрыта. Такая книга вскоре, и в самом деле, вышла в свет.

Первым по-настоящему культовым трудом в рамках альтернативного подхода к исследованию секретных технологий III Рейха стала книга «Немецкое секретное оружие Второй мировой войны» («Die deutschen Waffen und Geheimwaffen des Zweiten Weltkriegs», J.F.Lehmanns Verlag, München), которая вышла в ФРГ в 1956 году. Автором книги был Рудольф Лузар (Rudolf Lusar), который во время войны служил в должности майора в патентном бюро III Рейха и имел доступ к оригинальной технической документации.

Книга Рудольфа Лузара, фактически, явилась первым неофициальным исследованием-докладом о состоянии секретных технических разработок III Рейха, доведённых до выпуска работающих образцов. Лузар утверждал, что благодаря мощной технологической базе нацисты существенно опережали союзников в целом ряде ключевых направлений. В этой книге перечислены и подробно описаны технологии, ставшие впоследствии неотъемлемой частью большинства современных авиационных систем: реактивные и ракетные двигатели, инфракрасные и термальные (тепловизионные) системы, радиолокационные взрыватели, самонаводящиеся снаряды… По свидетельству Лузара, немцы в первой половине 1940-х годов уже успешно разрабатывали и вводили в эксплуатацию технологии, которые к концу 1950-х годов в США и Великобритании находились в зачаточном состоянии.

Именно Рудольф Лузар подробно рассказал, в частности, и о первых проектах разработки так называемых «летающих тарелок» III Рейха, введя в оборот имена их разработчиков – Рудольфа Шривера, Клауса Хабермоля, Рихарда Мите и ряда других. Согласно утверждениям Лузара, в III Рейхе было два основных центра по разработке летательных аппаратов нового типа. Один из них располагался в Бреслау (ныне – польский город Вроцлав), которым руководил Рихард Мите. Второй же находился в окрестностях Праги, в административных офисах компании «Шкода», входившей в состав концерна «BMW».

Именно Рудольф Лузар рассказал о том, что случилось с этими инженерами и изобретателями после окончания Второй мировой войны: Шривер попал в зону американской оккупации Германии; Мите, скорее всего, оказался в США, а затем был переправлен в Канаду, где работал в концерне «Авро» над созданием летательных аппаратов нового типа, а Хабермоль попал в СССР, и более о его судьбе ничего известно не было. Разработки и технические образцы Рихарда Мите с завода, расположенного в Бреслау, также попали в СССР, где и была завершена успешная работа над «летающими тарелками».

Многочисленные критики книги Рудольфа Лузара отмечали анонимность называемых им источников информации. С одной стороны, Лузар указывает на те или иные ведомства, организации, называет фамилии должностных лиц в качестве источников информации. Но реально проверить достоверность указанных Лузаром сведений не представлялось возможным.

Критически настроенных читателей насторожил и тот факт, что едва ли не всё содержание раздела его книги, посвящённой «летающим тарелкам», фактически, было почерпнуто из ранее опубликованных газетных и журнальных статей. У отдельных критиков даже складывалось ощущение, что Рудольф Лузар заранее был в курсе того, какие материалы на тему технологий III Рейха, о чём именно и когда должны быть опубликованы в тех или иных газетах и журналах.

Кстати говоря, именно Рудольф Лузар стал вольным или невольным виновником двойного написания имени итальянца Джузеппе Беллуццо, которого он в своей книге именовал как Джузеппе Беллонцо.