Текст книги "Равноценный обмен (СИ)"

Автор книги: Игорь Шилов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

– Проходи, папаша, а то мне на долго – предложил я ему.

– Спасибо сынок. Башка болит спасу нет. Вот сейчас сдам, да подлечусь сразу.

Встреча старых друзей, не видевших друг друга долгое время, прошла в тёплой и дружеской обстановке. Правда о здоровье, делах и перспективах, спрашивал в основном я. Вопросы моего товарища крутились вокруг одной темы, войны на Родине.

– Что вы намерены делать, по этому поводу? – спросил меня Савва Тимофеевич, после того, как понял, что свежей информацией я не располагаю.

– Пока ничего. А что я должен делать, по-вашему?

– Использовать все имеющиеся у вас возможности, чтобы помочь стране в трудную минуту – категорично заявил Морозов.

– Да в нашей стране каждая минута трудная – как то само вырвалось у меня.

– Значит вы постоянно должны находится рядом с ней, как любящий сын, с тяжело больной матерью.

– Уж часом он сам тут виски втихаря, без спроса, не попивает? – подумалось мне, после такого заявления.

Да вроде не похоже, глаза не красные, румянец на щеках имеется, но не от запоя, да и руки не трясутся, кажется. Тогда откуда такие мысли в башке, может её так золотой песок опылил, что она оторвалась от реальности.

– Ладно Савва Тимофеевич, про мать мы позже поговорим, если повод, не дай бог конечно, возникнет. Вы мне сейчас лучше покажите и расскажите, чего вы тут на работали, пока я прохлаждался в Лос-Анджелесе.

Сообразив, что настало время держать ответ перед работодателем, Савва достал из стола толстую книгу и сказал:

– У меня всё готово. Извольте ознакомиться.

– Вы мне для начала живой вес покажите, а бумаги я и потом рассмотреть успею – попросил я его.

К этому времени дом, который первоначально был в аренде, Морозов выкупил и сделал в нём, не знаю законную ли, перепланировку. Здоровенная комната была разделена на три маленьких. В той которой находились мы, принимали гостей, в следующей жил Савва и два его охранника, а вот в третьей, та которая упиралась в стену, выходящую на улицу и в которой не было окон, служила хранилищем. Было оно оборудовано вполне профессионально, во всяком случае в этом месте лучшего просто нельзя было бы и желать.

– Я вам четыре сейфа приволок, а у вас тут у самих самый настоящий сейф имеется – похвалил я товарища.

– Ничего и они лишними не будут, повысят надёжность ещё больше.

– Куда уж больше то? – усмехнулся я, глядя на железную комнату.

Стены, потолок и пол этого не большого помещения обиты листовым железом, наверное, миллиметра в три толщиной, а входная дверь имеет два навесных замка и один внутренний. Самое настоящее банковское хранилище, ничем не хуже того, где я деньги храню.

– Сколько здесь? – спросил я экономиста, наконец то обратив внимание на гору мешков, занимающих почти треть пространства.

– Тысяча шестьсот семьдесят три килограмма и восемьдесят семь граммов – ответил он без запинки.

– Сколько? – не поверил я своим ушам.

– Да, да именно столько, сколько вы услышали. Вам не показалось – выставив грудь вперёд, как будто ожидая, что на неё тут же нацепят орден или на худой конец медаль, подтвердил господин Морозов свои предыдущие слова.

– Откуда столько то? – ошарашенный ответом, спросил я.

– Георгий Иванович подчистил свои закрома, и ваш покорный слуга тоже не сидел сложа руки – так и продолжая стоять в позе победителя, ответил Савва.

То то он мне тут про Родину заговорил. Вон оно в чём дело? Намекнул, вроде бы так, между прочим, что пора мол золотишко в Питер отправлять, слишком много у вас его тут скопилось. А что, может он и прав. Золото много, а денег почти не осталось. Чего там, миллиона три, ну может самую малость по больше. Разве это деньги?

Пока не стемнело, решил перевести в дом-сейф, все ценности, находящиеся на корабле, здесь они под более надёжной охраной будут. Потолкавшись в трюме подумал, что не мешало бы и железные ящики за одно перетащить к Морозову. Завтра наверняка с утра в дорогу двинем, а передоверять такое ответственное дело кому то другому не хочется.

Только когда все сейфы стояли в доме и после того, как стрелки часов перевалили за десять вечера, Савва Тимофеевич приступил к приёму золота, которое мы доставили из Лос-Анджелеса. Занимался он этим два часа и сорок минут, а по их истечении выяснилось, что общий вес нашего золотого запаса составляет две тонны двадцать пять килограмм и двадцать девять грамм.

– Да, с таким весом и на приём к царю батюшке не стыдно показаться – мечтательно закатив глаза, проблеял Савва.

Ничего я ему, по этому поводу, не сказал, выдал только сто тысяч на закуп золота, из тех денег, что привёз и пошёл в гостиницу, где меня уже наверняка заждался господин Иванов.

По знакомому маршруту вышли в пять утра, правда сделали это только я, Григорий Иванович, в компании с Вислоухим и Данила. Остальные выступят позже, им назад не возвращаться. А настырный Иванов чувствую на долго меня к себе тащит.

Геолог шагал по маршруту, как по родной деревне, лишь изредка поглядывая в сторону бегущего, как обычно впереди, Висяка. Он не переставая рассказывал о том сколько и чего они построили, какие тоннели прорыли, где конкретно и сколько намыли, и какие перспективы в дальнейшем ждут наш рудник. Я слушал его и поглядывал по сторонам, любуясь тем, что не так давно казалось мне страшным и ужасным. Вытаскивая из закоулков памяти события почти годичной давности, пытаюсь понять почему так торопился покинуть этот лес, стараясь как можно быстрее оказаться по ближе к цивилизации. И не нахожу ответа, как бы странно это не выглядело.

– Вам здесь не надоело, Григорий Иванович? – спросил я так и продолжавшего, о чём то говорить, геолога.

– Простите не расслышал. О чём вы спросили? – переспросил он меня.

– Я спрашивал, не надоело ли вам жить в дали от города?

– Не смешите меня Максим Сергеевич. Чтобы мне, старому разведчику недр, да надоело?

Мне в городе тяжело, а здесь я дома. Посмотрите вокруг и сами всё поймете.

Я потому и спрашиваю, что уже посмотрел, но вслух сказал совсем другое.

– Так вы считаете, что рудник может ещё увеличить объёмы добычи?

– Уверен. Всё говорит об этом и кроме того я считаю, что вы обязаны расширить площадь арендуемого участка. Но об этом позже поговорим. Давайте вернёмся к этому вопросу после того, как доберёмся до места.

Вот значит для чего он просил прихватить с собой тысяч триста. Они чего тут себе думают, что я эти цветастые бумажки рисую, что ли?

Заимку было не узнать. Да и как её можно было узнать, когда даже на месте избушки велись раскопки, а жилой посёлок находился примерно на километр ниже, по течению реки, ближе к океану. Там стояло что то около пятнадцати полноценных деревянных домов, правда с крохотными окошками, вместо тех, к которым мы все привыкли. Иванов повёл нас сразу туда и поселил в том доме, где квартировал сам.

– Сейчас в баньку сходим, потом отдыхайте, а завтра, с утра, поведу вас на новый участок – обрадовал он меня.

После бани отдыхать не стал, хотя за время перехода очень устал. Отвык я ходить на такие расстояния, да и ночевать в лесу, где ещё снег местами лежит, тоже было не в радость. Однако хотелось мне повнимательнее рассмотреть, что твориться на этом, самом настоящем, руднике, где добыча золота ведётся уже не примитивным способом, а с помощью пускай и не хитрого, но всё же оборудования, и с применением взрывчатых веществ. То что ландшафт изменился, это я сразу приметил. Тот холмик, где завалило Сергия был раскурочен до неузнаваемости, вместо несчётного количества ям была одна, но такого размера, что при желании в ней можно было делать озеро и выпускать в него рыбу, для разведения. Но не это меня поразило больше всего, удивлён я был тем, как работали люди. Делали они всё без спешки, но с такой уверенностью в правильности своих действий, которая сразу же бросалась в глаза.

Когда стемнело Иванов рассказывал мне о своих успехах и неудачах, которые, как выяснилось, всё же имели место быть. По его первоначальному предположению, жила, которую он здесь обнаружил, должна была основную свою силу показать в восточной части участка, а как сейчас он считает, там будут встречаться только мелкие россыпи. Основное же залегание, как раз там, куда он завтра собирается меня отвести.

Новый участок располагается сразу же за речкой, от старого он ей же и отделён. На этот раз геолог провёл на нём изыскания и теперь его размеры в ширину не такие огромные, как у того, который сейчас разрабатывается. В длину золотоносный пласт тянется на многие километры, где то он по прикидкам Иванова меньше, где то возможно совсем прерывается, а в некоторых местах, специалист просто уверен в этом, будут найдены просто колоссальные запасы металла.

В связи с тем, что мне самому пришлось облазить все шурфы и выслушать прямо в них не одну лекцию по горному делу, домой возвратились только на четвёртые сутки, но с полной уверенностью в том, что мой специалист не ошибается в своём твёрдом решении застолбить и эту землю. Вечером, когда помылись и согрелись, Григорий Иванович, на карте, показывал мне участок, на который он сегодня же собирается заполнить заявку, а уже завтра, по утру, мы пойдем оформлять её и оплачивать. После увиденного в натуре и объяснений, полученных на природе, я был полностью на его стороне, не смотря даже на то, что денег за эту землю придётся выложить не на много меньше, чем за первый участок.

Получилось так, что заплатили мы даже больше, чем в первый раз. И не потому, что земли взяли больше, а из-за того, что царь наш или их, кто его разберёт, своим указом велел увеличить пошлину, за получаемую в аренду землю, в связи с военными действиями в стране. Во всяком случае именно такое объяснение получили мы от чиновника, подписывающего бумаги. Правда, на свой гонорар цену он не поднял, мотивируя это тем, что царь далеко, а мы тут, рядом и на первом месте между нами, как людьми благородными, должно стоять взаимоуважение и взаимопонимание. А что, я с ним полностью согласен.

Получив на руки документы, позволяющие определить границы наших интересов и начать подготовительные работы, геолог, с очень русской фамилией, пошёл догонять очередной караван, выдвинувшийся в сторону рудника несколько часов назад. Мне же предстоит провести в этом городишке ещё несколько дней. Прямо сейчас займусь оформлением документов, на уже проданные машины и часть бензина, ту, которую отдаём в придачу к ним. Потом буду принимать вождение у одного из наших переселенцев, ставшего, за время моего отсутствия, водителем и не побоюсь этого слова, механиком, с помощью рабочего из мастерской, носящей моё имя. А завтрашний день полностью посвящу Савве Тимофеевичу, даже не так, скорее всего он мне его посвятит, по мере возможности конечно же. Хочу получить от него конкретные разъяснения, как он себе представляет доставку золота в Россию и наш переезд туда. У меня, на эту тему, нет абсолютно никаких позитивных мыслей. На сколько я понимаю мне придётся ехать в никуда и начинать в нём всё с нуля, но даже не это главное, я совсем не представляю, что делать с несколькими тоннами драгоценного металла после того, как мы окажемся на берегу. Вот пускай он мне на эти вопросы и ещё не большую кучку, не очень важных, и даст ответ. А то лозунги кидать мы все мастера.

В обратную дорогу наши парусники вышли, не имея на борту почти никакого груза. Если конечно не считать за груз нескольких старателей и представителя скупки золота с американской половины города, пожелавшего доставить пару своих тяжеленых ящиков, до Сан-Франциско, на нашем транспорте. Нам в этот город можно было бы и не заходить, но почему бы одному из моих кораблей не отбить хотя бы зарплату экипажа, за этот поход, таким образом.

Во время плавания делать было совсем нечего. Я пытался и даже не раз, заняться чтением, но книги, имеющиеся в распоряжении капитана судна, были в основном художественными, а после того, как научился быстро читать, литература такого плана интересовать меня перестала. Пришлось снова ограничиться задушевными беседами с представителем "Апельсина", изредка разбавляемыми разговорами с сотрудником скупки, которые для меня оказались очень полезными, в плане понимания этого бизнеса.

В городе, имеющем в своём распоряжении бухту похожую на вопросительный знак, один из моих кораблей задержался на сутки, а второй поплыл сразу домой. После того, как высадили всех пассажиров, потратил какое то время на то, чтобы загрузиться несколькими тоннами бензина, который в этом месте процентов на тридцать дешевле, чем у нас. Основная добыча нефти ведётся именно в районе Сан-Франциско, а переработка её осуществляется только здесь. Горючего нам сейчас требуется много, так как продажа произведённых в мастерской автомобилей осуществляется при наличии в баке, каждого из них, двадцати литров бензина, а заявок на тот момент, когда я покидал город, было уже сто восемьдесят три. Перекидав на борт триста двадцати литровых, жестяных канистр, мы, ближе к вечеру, благополучно вышли на морской простор и отправились вдогонку за напарником, у которого фора была всего то часов восемь.

Лос-Анджелес встретил такой, непонятно откуда появившейся, жарой, от которой желание трудиться сразу же исчезло напрочь. Посадив тех, кому было по дороге, в припаркованный у нашей портовой конторы грузовичок, выехал в сторону центра с огромным желанием по быстрее добраться туда, поверхностно ознакомиться с тем, что произошло за прошедшее время в подконтрольных предприятиях и срочно вернуться на побережье. Неделя отдыха, в одном из многочисленных отелей, мне не повредит. Я не собираюсь гулять, напиваться до потери пульса, а просто позагораю и поплаваю, если смогу, в ещё прохладной воде и посвежевшим, готовым к новым трудовым подвигам, вернусь обратно, ровно через неделю.

Однако утро следующего дня преподнесло такой сюрприз, от которого пришлось отложить отдых на долгий срок.

Перед тем, как начать обход, заскочил в библиотеку, чтобы пролистать газеты за прошедший месяц. Вот в одной из них и узнал, что автомобильная корпорация, выпускающая легковые автомобили под маркой "Клэр", запустила в серию грузовичок, на базе легковушки, обозвав его очередным женским именем "Мод". Это известие явилось для меня полной неожиданностью, причём, если до конца быть точным, то неожиданностью в квадрате. Конечно, рано или поздно событие это произошло бы и тут ничего не поделаешь. Меня не оно расстроило и насторожило, а то, что начальная цена нового транспортного средства, сошедшего с конвейера, всего две недели назад, была на двести долларов ниже той, которую просили мы, за своё изделие.

Пытаясь больше узнать, о новом автомобиле огромного завода, перелопатил все имеющиеся в библиотеке газеты, но не обнаружил в них ни намёка на его характеристики. Была только рисованная картинка, хвалебные отзывы первых покупателей и заявление одного из руководителей о том, что предприятие, в скором времени, приступит к выпуску ещё одного грузового автомобиля, большей грузоподъёмности. Не заходя на биржу, тут же поехал в мастерские, надо узнать, в курсе ли члены нашего дружного коллектива о произошедшем на другом побережье страны и если в курсе, то посоветоваться, с некоторыми из его представителей о том, что делать дальше.

Кому надо было быть в курсе события, были о нём оповещены, в первый же день появления информации в городе, причём теми, кого оно непосредственно касалось, нашими заказчиками.

Управляющий и главный инженер встретили меня уже с готовым предложением, так что мне оставалось либо принять его, либо выдвинуть своё, встречное. Но выбор у нас был не велик, а информации имелось очень мало, поэтому удивляться тому, что наши предложения совпали, не стоило. Через несколько минут, после встречи на высшем уровне, на нашем изделии появился новый ценник, который ни на цент не превышал тот, что поставили Нью Йоркские производители на новый свой автомобиль. Действовать он будет с тех заказов, которые ещё не забрали со стоянки за ангаром, покупатели. Спорить с тем, что наша прибыль прилично сократилась смысла нет, но и утверждать, что скоро мы начнём работать себе в убыток я бы тоже не стал, нам до этого ещё далеко.

Просидел на авто заводике до обеда, кроме производственных вопросов обсудили и экономические. На счету предприятия скопилась приличная сумма денег, которую без меня трогать никто не решался. Для начала я предложил вернуть мне хотя бы что то из тех средств, что были предоставлены предприятию в трудную минуту, а только потом решать, на что потратить заработанные деньги, на расширение производства или на модернизацию уже существующего. По поводу того, чтобы сегодня же вернуть часть суммы, выданной мной в качестве беспроцентного кредита, возражений не было, а вот по остальному к единому мнению не пришли, так что пришлось отложить принятие решения на более поздний срок.

Оставлять бизнес в тот момент, когда появился серьёзный конкурент не стоит, об отдыхе на берегу океана надо забыть, не смотря на располагающую к этому погоду, ну хотя бы на какое то время. К такому решению пришёл я на обратном пути в город.

Глава 18

Изменения на бирже, за моё отсутствие, произошли не очень значительные, но хорошо уже и то, что они произошли. Большинство акций, пускай и медленно, но стали подыматься, а это не могло не вызвать интереса к ним, у той части населения, которая держала процесс под контролем.

Фёдор пытался что то зарабатывать на повышении спроса, работая с некоторыми своими старыми клиентами, но этого ему хватало только на то, чтобы оплатить за офис и не умереть с голода. Деньги, которые я ему оставил перед отъездом на Аляску, лежали не тронутыми. Новых акций, интересующих меня компаний, не появлялось, а расходовать средства на сомнительные операции, указания я ему не давал. Их он начал использовать лишь в день моего появления на бирже. У меня вспыхнуло, как это обычно бывает при скором повышении, пару строк на досках, в которые мы немедленно же и вложились. Деньги и так долгое время провалялись без дела, надо на них хотя бы чего то заработать.

Пока экипажи, после долгого плавания, отдыхают и приводят в порядок корабли, делать мне в судоходной компании не чего. Привезённое горючие завтра и без меня заберут, а раньше, чем через пару недель, суда к новому походу готовы не будут. Какое то время работать буду с Федей, надо повнимательнее контролировать начавшееся движение на бирже.

Третий член, нашей дружной компании, работу себе сам нашёл. Данила остался в мастерской, где будет осваивать новую профессию, сборщика автомобиля, а за одно и шоферить научится. Лишним, для его основной деятельности, это не будет, пускай повышает квалификацию. В данный момент мне не нужно, чтобы он бегал хвостом за мной, а когда необходимость в сопровождающем снова появится, заберу его обратно.

Я настолько влился в работу брокера и получал от неё такое огромное удовольствия, после того, когда мои прогнозы сбывались на глазах у изумлённых коллег по цеху, что даже не заметил, как пролетело ровно две недели. Пришлось временно прекратить выдачу умных советов, своему младшему партнёру и ежедневно ездить по делам, повисшей на моей шее компании, по перевозке грузов.

Заявка от "Апельсина" у меня имеется, им снова надо везти товар в Сан-Франциско, но по объёму она занимает только треть корабля. Надо искать ещё клиентов, вот и приходится бегать к кому попало. На обратный рейс я его полностью загружу бензином, который у нас между делом скупили покупатели наших грузовиков, так как продавали мы его дешевле, чем где бы то ни было в городе, а вот что везти туда, вопрос. Мне хотя бы половину загрузить и можно было бы отправлять торгового агента перерабатывающей компании, с которым у меня уже есть договорённость о закупке им, нужного мне товара, за отдельное вознаграждение конечно же.

Помощь, в поисках клиента, пришла оттуда, откуда её не ждал. Управляющий мастерской продал две последние легковушки бизнесмену из того города, куда я ищу попутчика, вот его то он мне и сосватал, узнав о моей проблеме от Данилы. Сложилось всё очень удачно, но впредь надо быть умнее, разве трудно было самому узнать у Фостера, нет ли у него кого нибудь на примете, он всё таки местный житель, многих знает.

Не успел отправить корабль на зарабатывание денег и вновь заняться биржевыми делами, как меня от них отвлекли. Появившейся дома, как обычно позже всех, Данила, передал мне пожелание своего временного начальника, встретиться со мной ровно в десять утра, у отеля Плаза. На сколько я понял своего телохранителя, именно там нас ждёт, какой то странный и очень важный покупатель. Что сказать, для такого дела можно и пропустить пол дня, на той работе, которая нравится, важные клиенты не каждый день появляются.

Когда появился у Плазы, Эндрю уже ожидал меня там, нервно похаживая возле своей легковушки.

– Доброе утро шеф! – поприветствовал он меня, протянув так и не отмытую, как следует, руку от масла.

– Привет! – на местный манер, ответил я ему и спросил: – Что за человек ждёт нас с тобой здесь?

– Не человек, а целая команда. Вчера у нас было трое, но я не удивлюсь, если окажется, что сегодня их уже больше. Клиенты судя по всему очень важные.

– А чего хотят? – так толком и не поняв, кто к нам прибыл, спросил я компаньона.

– Сам не пойму. Ходили, машины гладили, всё кругом осмотрели, а потом заявили, что хотят встретиться именно с вами. Я говорю, что сам могу ответить на все вопросы об автомобиле, а они упёрлись и твердят своё, подавай нам владельца фирмы и всё тут.

– Странно, действительно непонятные. Но делать то всё равно нечего, пошли в гости, раз так настойчиво приглашают. Какой у них номер?

Непонятные клиенты жили на третьем этаже, в двух, пожалуй, самых дорогих, номерах этой гостиницы. Портье предварительно поинтересовался у постояльцев, готовы ли они нас принять и только потом разрешил подняться мне, потому что Фостеру в аудиенции было отказано. Сопровождавший меня сотрудник отеля, вежливо постучался в дверь, после того, как её открыл хозяин номера, представил ему меня, дождался чаевых и смылся, предоставив нам право самим решать, что делать дальше.

– Прошу вас, господин Тихомиров. Проходите – пригласил меня не высокого роста джентльмен, в чёрном, очень дорогом костюме, с таким волевым подбородком, который даже на меня произвёл неизгладимое впечатление.

– С кем имею честь? – спросил я мужчину, после того, как он закрыл за мной дверь.

Всё таки посещение дорогих ресторанов и казино не прошло для меня даром, там я научился не только деньги тратить и зарабатывать, но и разговаривать, как принято в цивилизованном обществе.

– Зовите меня Майкл. Я представитель корпорации «Смит и сыновья». Вам это о чём то говорит? – представился постоялец дорогого номера.

– Только то, что она производит автомобили – ответил я незнакомцу.

– Совершенно верно. А кроме этого, наше предприятие, до какого то времени, было монополистом в этой отрасли. Надеюсь, что и дальше в этом вопросе, всё будет, как прежде.

– Вы хотите, чтобы я этому поспособствовал? – спросил я мистера Майкла, поняв цель его визита в этот город.

– Как верно вы заметили, господин Тихомиров. Именно. Мы хотим, чтобы вы этому посодействовали. Нам очень хочется, чтобы вы сами приняли верное решение, без давления извне.

– А что, оно может быть? – спросил я господина, который мне сразу не понравился.

– Если быть до конца откровенным, оно сидит и ждёт команды, в соседнем номере.

Страшно мне не стало. После того, как я себя увидел в зеркале, ещё в Подкове, страх у меня забрался так далеко, что его оттуда клещами огромного размера вытаскивать надо. А после ознакомления с книгами по боксу и борьбе, думаю он, страх мой, меня сам боятся стал.

– Господин Майкл. Если вы и дальше собираетесь разговаривать со мной в таком тоне, то, пожалуй, лучше мне будет прямо сейчас же уйти. Если же у вас действительно есть какие то, предложения, то огласите их и будем вместе решать, что с ними делать дальше.

– Простите, господин Тихомиров. Я не хотел вас обидеть. Я только прояснил ситуацию – стал отыгрывать назад гость. – А предложения у меня конечно же имеются и должен вам заметить, очень достойные.

– Тогда озвучьте их, будьте так любезны. Если вас это конечно не затруднит.

– Господин Смит имеет честь предложить вам, продать ему, ваш пакет акций, компании «Мотор». Прошу прощения, «Макс». Их стоимость, на сегодняшний день, по оценке наших специалистов составляет, без малого, девятьсот тысяч. Мы готовы дать вам за них, миллион – торжественно объявил посланец.

Деньги, которые мне предложили, совсем не маленькие, с учётом того, что мне акции обошлись тысяч в четыреста. Но почему то кажется мне, что миллиона, за компанию у которой вырисовываются такие перспективы, о которых даже я на первоначальном этапе не мечтал, будет маловато.

– Я хотел бы подумать над вашим предложением – решил я потянуть время.

– Сожалею, но у нас нет лишнего времени. Ваш ответ, господину Смиту, мы должны передать не позднее, чем через четырнадцать дней. А чтобы сделать это, нам надо покинуть ваш гостеприимный город именно сегодня.

– Тогда три – сказал я, сделав правильный вывод из короткой речи собеседника.

– Извините. Не понял вас. Что три? – спросил он.

– Три миллиона, за мои акции и расстанемся друзьями – повторил я ещё раз, своё предложение.

– Сожалею. Но торговаться, по этому вопросу, я не уполномочен. За «Макс» мы можем дать только миллион. Зато за ваш патент на него, выплатим пять.

Вот даже как, они и на патент замахнулись. Можно сказать, растопырили свои сальные пальцы на самое святое, что у меня есть в этом мире.

– Патент, дешевле чем за двадцать, не продам – сказал я, не моргнув глазом.

– Мы дадим вам десять, плюс ещё сто тысяч, которые будут указаны в документах на продажу. Выше этой цифры я подняться не смогу, так что можете даже не торговаться – сделал мне ответное предложение, важный гость.

Голова у меня работала, как компьютер. Пытаясь сложить, умножить, потом отнять и сделать правильные выводы из всего услышанного. А собственно говоря какого чёрта? Моего в этой машине, кроме расположения задних рессор, толком ничего нет. Да если бы мне здесь за все такие придумки, которых я могу наговорить на гигабайт, столько платили. Нафига бы мне ваше казино сдалось.

– Согласен. Десять и миллион – протягивая руку господину Майклу, выпалил я.

Он пожал её и глядя мне прямо в глаза сказал:

– С вами приятно иметь дело, господин Тихомиров. Если честно то я настраивался на более долгую беседу и не очень приятную. Но действительность преподнесла очень неожиданный сюрприз, в вашем лице. А скажите, вы бы не хотели поработать на мистера Смита?

– Пожалуй нет – сразу же отказался я от предложения. – Одно дело разговаривать с мистером Смитом почти что на равных, а другое работать на него. В данный момент я не готов к этому. Хотя искренне благодарен вам за такое интересное предложение.

Сделку провели в офисе биржи, там же я получил все деньги, которые мы с Фёдором пересчитывали чуть ли не час. Здесь же расстался с патентом, правда за ним пришлось предварительно заскочить в банк. Сделать это я успел за то время, пока мой помощник придирчиво изучал текст договора на продажу акций и очень ценной бумаги.

Прямо отсюда же господа, которых, как потом выяснялось, было действительно трое, поехали в порт, пожелав мне удачи и предоставив право, самому оповестить сотрудников проданного предприятия и бывших компаньонов, о произошедших изменениях в их, и моей судьбе.

Фёдор, от произошедшего, на его глазах, события, был в полном восторге, его так и распирало высказаться о происходящем прямо в присутствии не знакомых людей. Но надо отдать ему должное, он смог сдержаться, зато сейчас говорил без умолку.

– Максим Сергеевич! Вы представляете, что сейчас произошло?! Вы сделали одолжение Смиту, самому богатому человеку в этой стране. Да если бы мне кто то рассказал про такое, я бы ни за что ему не поверил!

– Чего же ты мне раньше об этом не сказал, что он самый богатый тут? Знай я это до подписания договора, то ещё бы торговался.

– На мой взгляд вы и так получили столько, сколько это не может стоить. Миллион за акции, обошедшиеся нам в два раза дешевле. Если бы мы с вами каждый день так удачно продавали наши бумаги, давно бы озолотились.

– А патент, что тоже столько не стоит? – спросил я, у радостно улыбающегося брокера.

– Нет, про патент ничего не скажу. Он стоит денег, но не десять же миллионов. Может пять, ну семь, не больше. Я во всяком случае не припомню из сводок, чтобы больше семи кто нибудь получал за своё изобретение. Вы сами то понимаете, какие это деньги?

– Понимаю. Почему же не понимаю? Хорошие деньги и нам они, думаю, совсем не помешают.

Весь вечер провалялся на кровати, при тусклом свете одинокой свечи, пытаясь разобраться в содеянном. Получается так, что сегодня я своими руками загубил дело, которое создал без помощи сверху. Патент на грузовик я не в казино выиграл или на бирже купил, по дешёвке, мне его дали, как изобретателю, новатору, можно сказать. Чтобы его получить пришлось не один месяц трудиться, а целых два с половиной, кажется. А сколько бессонных ночей провёл над чертежами, пока разобрался чего в них инженер нарисовал, сколько с установкой рессор провозились? Да взять хотя бы тот же кузов или каркас под тент, пока их подогнали и выглядеть это стало, как надо, столько пота и крови пролили, что вспомнить страшно. И вот взял я всё это и отдал, за жалкие десять миллионов, каким то проходимцам, которые всю оставшуюся жизнь будут пользоваться моим изобретением и за него денежки получать. Вот же дурак.

Но если с другой стороны подойти к этом вопросу, то ничего я там такого, в этом грузовичке, сверхъестественного не изобрёл. Ну поставил вместо одной железяки две, чего то удлинил, где то приподнял и всё, остальное то было уже до меня сделано. Тогда выходит, что не я дурак, а те, кто мне столько заплатили?

Утром разбудил стук в дверь. Кого там ещё черти принесли, в такую рань? Как оказалось, принесли они Данилу. Ему то чего не спится?

– Максим Сергеевич, Федька сказал, что мастерская больше не ваша. Не врёт? – спросил меня парень, из коридора.

– Не врёт. Ты чего, только из-за этого ко мне ломился?

– Ну да. Узнать хотел, мне чего на работу туда ходить больше не надо?

– Нет. На работу не надо, но ещё разок прокатиться придётся.

Фостер, известие о том, что я больше не являюсь хозяином мастерской воспринял внешне спокойно. Но кажется мне, что на душе у него, кошки всё таки поскрябывают.