Текст книги "Безжалостный наследник"

Автор книги: Иден О'Нилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

Глава 18
Грир

Курсовая работа по психологии практически написалась сама собой после того, как Найт вернул мне тетрадь. И не только вернул, но еще и помог разобраться с записями. Его помощь была мне необходима, поскольку я включила в курсовую материал о состоянии его мамы, я хотела поделиться этим с ним. Казалось, он не только оценил это, но и хотел помочь по-настоящему. Я понятия не имела, что происходило между нами, но почему-то не сопротивлялась этому. С Найтом вдруг стало очень легко, резкость и жестокость остались в прошлом, и я держалась за свои чувства очень крепко. Я не хотела отпускать их.

И просто надеялась, что Найт тоже не захочет.

Однажды после занятий по психологии лектор подозвал меня к себе, и, поскольку я только что сдала свою работу, немного волновалась. Я помнила свой последний разговор с профессором Хершелом и старалась не спать на его занятиях с тех пор, как он обсудил со мной этот вопрос. Тем не менее он снова остановил меня, когда я проходила мимо его подиума.

– Какие-то проблемы, профессор? – спросила я его. Он снова собирал вещи, как в тот раз, когда прочистил мне мозги.

Тряхнув волосами цвета соли с перцем, он улыбнулся, заканчивая укладывать свои вещи. Профессор повесил сумку на плечо.

– Вообще-то я просто хотел похвалить вас, мисс Майклсон. Я начал оценивать курсовые работы, и ваша не только выделяется, но и на порядок выше остальных.

Шокированная, я моргнула.

– Правда?

– Правда. – Взяв свои вещи, он спустился с подиума и подошел ко мне. – Я еще не закончил, но это очень хорошая работа. Обычно я не встречаю таких озарений на своих занятиях для новичков. Тема психических расстройств явно вас заинтересовала. Я получаю подобные материалы только от своих аспирантов.

Я была потрясена и с трудом могла поверить в услышанное. Я очень старалась, и с помощью Найта у меня получился шедевр. Очевидно, его тоже волновал этот вопрос, поскольку я включила в статью информацию о состоянии его мамы.

– Спасибо, профессор.

– Пожалуйста. Пока еще очень рано, но у меня такое чувство, что вы очень хорошо справитесь не только с этой работой, но и со всем семестром. Мне пришлось проверить, что это вы, учитывая характер нашей предыдущей беседы. Очевидно, что вы очень далеко продвинулись.

Я чувствовала, что так оно и есть, что благодаря изменениям, произошедшим в жизни, былое напряжение покинуло меня. Я улыбнулась.

– Я пыталась получше выспаться.

Его глаза потеплели.

– Я рад. Было бы обидно не услышать ваш голос, а он у вас, похоже, есть. Часть о травматических повреждениях мозга была необыкновенной, а вся остальная терминология очень хорошо изучена и довольно глубоко. Было похоже, что вы действительно разбираетесь в этом.

– Я пыталась. Я посетила частную клинику и пообщалась с реальными пациентами с некоторыми заболеваниями, о которых говорится в наших учебниках. С их врачами тоже, так что это было полезно.

– Правда? – Это очень заинтриговало его, и его улыбка стала шире. – Еще ни разу за годы моей преподавательской деятельности не видел такой демонстрации стремления пройти лишнюю милю от моих студентов-первокурсников. Особенно на занятиях по психологии. Что побудило вас пойти в клинику?

– У меня есть друг, чья мама находится там. Он привел меня туда, думая, что это поможет. Его мама в коме. Уже двенадцать лет.

Его лицо вытянулось.

– Мне жаль это слышать. И двенадцать лет? Ничего себе.

– Да. Она попала в автомобильную аварию, в результате чего получила черепно-мозговую травму и впала в кому. – Он кивнул, и я продолжила: – Действительно ужасно.

– Могу себе представить. Я много лет работал нейропсихологом, прежде чем начал преподавать. Мы видели много пациентов в коме, но никто не находился в таком состоянии так долго. Мне очень интересно узнать больше об этом. Вы ссылаетесь на это в своей курсовой?

– Немного, но у меня было столько записей только из-за того, что я побывала в клинике. Я, конечно, хотела узнать больше, но так как ситуация была деликатной, не стала совать нос в чужие дела.

– В этом есть смысл. В любом случае я просто хотел сказать вам, что вы хорошо работаете и чтобы вы продолжали в том же духе. Очень скоро я закончу проверять работы. С нетерпением жду, когда дочитаю вашу.

Действительно оценив это, я стала выходить с ним из класса, а когда он снова начал интересоваться делом мамы Найта, предложила переслать ему по электронной почте некоторые из сделанных мною заметок. После того как потеряла свой блокнот, я перенесла всю информацию, собранную в клинике по всем пациентам, и интервью с врачами в вордовский документ и даже всю информацию с фотографий, которые я сделала.

Профессор Хершел остановился в дверях.

– Только если вы не против поделиться. Я бы очень хотел узнать об этом побольше.

Поскольку я не возражала, я сказала ему, что сразу же отправлю все по электронной почте. Он отправился по своим делами, а я по своим. Я позаботилась о том, чтобы отправить ему все в обеденный перерыв. После этого день тянулся довольно медленно, но в конце концов я добралась до своего последнего занятия. Биология давалась мне так же тяжело, как и другие предметы, но теперь, когда я больше не спала на парах, мне удалось сделать несколько хороших заметок для предстоящего теста. Я вышла из аудитории, рассчитывая сесть на один из автобусов и вернуться в общежитие, так что очень удивилась, когда по коридору кампуса в мою сторону направлялось его главное божество.

Пальцы Найта бегали по экрану телефона, он был одет в темную кожаную куртку и джинсы, которые слишком хорошо обтягивали его мускулистые бедра, воплощая собой слово «шик». Найт заметил меня и провел рукой по своим восхитительным волосам. Несколько девушек захихикали, проходя мимо. И когда парень приблизился ко мне, я закатила глаза. Было неожиданно увидеть его здесь, потому что Найт ничего об этом не говорил, но когда он спрашивал моего разрешения, прежде чем что-то сделать? Он был просто мерзавцем.

И почему я все больше и больше не возражала?

Он положил руку мне на плечи и усмехнулся, прижимая к себе. Найт потрепал меня по волосам.

– Долго же ты, голубка. Я уже собирался послать за тобой поисковую группу.

Вообще-то, ему не пришлось долго меня ждать. Я имею в виду, что занятия только что закончились, но ответная реплика застыла у меня в горле в тот момент, когда он закинул руку мне на шею. Он притянул меня к себе для поцелуя, от которого мое тело запылало, а его большие руки прижали меня к себе, обдав жаром. Его зубы прикусили мою нижнюю губу, он отстранился, а после забрал мои вещи и вывел меня на улицу. Пока мы шли, я рассказала ему о том, что профессор Хершел упомянул о моей курсовой работе, и Найт присвоил себе все лавры несколькими высокомерными словами. Я толкнула его в грудь.

– Ее написала я, ты в курсе?

– Но без меня… – Он коснулся своей груди, пихнул меня и вскинул бровь. – В любом случае, ты закончила на сегодня? Я собирался пригласить тебя на ужин, или что-то типа того.

– Это настоящее приглашение на свидание или…

– Не болтай языком. – Он закрыл мне рот, ухмыляясь, и потянув меня за губу. – И да, это свидание. У тебя есть планы?

Поскольку они у меня были, я кивнула.

– Вообще-то есть. Очень занята.

– Чем занята? – Он действительно выглядел шокированным, его брови нахмурились.

Я закатила глаза.

– Просто занята.

– Правда? Ну, отменяй свои планы, потому что теперь ты занята мной. – Его руки обвились вокруг моего тела, и я была бесконечно искушена и разгорячена. Мое тело стало мягким и податливым, словно желе, когда Найт обхватил своими могучими ладонями мою задницу. В последнее время я позволяла ему много играть с ней.

Что и говорить, мне это очень нравилось.

Я не была уверена, что смогу отказать ему снова, настолько он был сексуален и его руки были на мне… Но мне стало немного легче отстраниться, когда на улице перед нами остановилась машина. Старый универсал, который я узнала. Моя мама за рулем и отчим Бен на пассажирском сиденье.

– Найт Рид собственной персоной, – заявила мама, и в ее взгляде заплясал восторг. Она действительно была рада его видеть. Припарковавшись, она замахала руками.

Наклонившись, Найт улыбнулся ей.

– Здравствуйте, мисс Майклсон. Рад вас видеть.

– И я рада. И теперь я миссис Майклсон-Харрис. – Она усмехнулась. – Грир сказала нам, что ты тоже здесь учишься.

– Привет, Грир! – Бен подался вперед на переднем сиденье и помахал мне рукой, как псих, в своей полицейской форме. Могло ли что-то быть более смущающим, чем эта сцена посреди улицы, да еще и на глазах Найта Рида.

Я слегка помахала рукой в ответ.

– Привет, Бен. – Я указала на Найта. – Это Найт. Найт Рид, мой отчим Бен.

Бен наклонил подбородок.

– Здорово, приятель.

И, как бы банально это ни звучало, Найту удалось взять себя в руки, его улыбка стала шире, когда он протянул руку Бену.

– Приятно познакомиться. Грир рассказывала мне о вас.

– Правда? – спросила мама, и слишком быстро она заметила руку Найта, которая очень сильно сжимала мою ладонь. Он не отпустил меня после того, как я отстранилась, и, само собой разумеется, предки заметили это. Я могла бы сделать фейспалм, когда мама и Бен улыбнулись, изверги. Мама усмехнулась, глядя на Найта.

– Как насчет того, чтобы присоединиться к нам за ужином, Найт? Наверстаем упущенное? Обсудим, как у тебя дела? Мы ждем Грир сегодня вечером, и ты тоже должен прийти.

Я прикусила губу, когда Найт посмотрел на меня, и пожала плечами.

– Я же говорила тебе, что занята.

– Ну а я все еще не занят. – Обняв меня за плечи, Найт ухмыльнулся маме. – Я бы с удовольствием. Если только Грир не будет возражать.

– Конечно, не будет. Вы оба садитесь. Мы отвезем вас на семейный фронт.

Боже милостивый. Подняв глаза к небу, я увидела, как Найт усмехнулся, провожая меня к маминой машине.

– Заранее извини, – сказала я ему, на что он пожал плечами.

Найт потянул меня за подбородок.

– Ты слишком остро реагируешь. Я помню, что твоя мама была крутой.

Возможно, но наблюдать за тем, как Найт Рид запихивает свое огромное, размером с ракетный комплекс, тело в побитый универсал мамы, было чистым удовольствием. Пристроившись рядом со мной, он снова обнял меня, и по дороге к родительскому дому я выслушивала все вопросы мамы и Бена о происходящем между мной и Найтом. Да, сегодняшний вечер определенно обещал быть веселым.

Глава 19

Грир

В основном мама и Бен болтали с Найтом, поедая спагетти с фрикадельками, и казалось, его не только развлекают расспросы о том, как у него дела и чем он сейчас увлекается, но и, похоже, он получал от этого истинное удовольствие. Я думаю, в основном потому, что Найт видел, что меня беспокоит его поведение. Но Найт с удовольствием отвечал на вопросы о своей повседневной жизни, и я была благодарна за это. Мама и Бен, как ни странно, не стали слишком много расспрашивать Найта и меня о том, кем мы приходимся друг другу, и я была благодарна за это, потому что сама не знала ответ. Найт только сегодня пригласил меня на свидание, так что идти к алтарю мы точно пока не собирались.

Бен рассказывал Найту о делах полиции кампуса, благодарил его за новое снаряжение отряда, как будто Найт действительно приложил к этому руку. Мой отчим, в сущности, был приставучим до чертиков, и, если бы я могла отключить свои барабанные перепонки, так бы и сделала, с улыбкой покачивая головой над посудой. Мы с мамой занялись ею после того, как все закончили ужинать, и сейчас я помогала ей загружать посудомоечную машину.

Мама бросила взгляд на Найта и Бена, которые выходили из кухни в гостиную. Она улыбнулась.

– Ну, он выглядит счастливым. Найт.

Правда?

Я перевела взгляд на парня, который оперся локтем на стол, продолжая наблюдать за тем, как мой отчим развалился на стуле напротив него. Заметив меня, Найт подмигнул, прежде чем вернуться к разговору, и мама тоже усмехнулась, заметив это.

– Это из-за тебя? – спросила она, и я закатила глаза.

– Я не знаю, мам. Думаю, он выглядит счастливым. – И он правда казался другим. Не таким угрюмым. Я улыбнулась про себя, когда мама протянула мне тарелку, чтобы загрузить ее в машинку.

– Надеюсь, ты предохраняешься.

– Мама!

– Что, милая букашка? – Она пихнула меня локтем. – Я просто хочу сказать, что парни не выглядели так, когда я училась в муниципальном колледже.

– О, это мило. Уверена, Бену это понравится.

Она играючи толкнула меня.

– Я не говорю о Бене, и ты это знаешь. Я просто говорю. Если ты занимаешься сексом, просто убедись, что вы обо всем этом заботитесь.

Я так не хотела сейчас разговаривать с ней об этом, мое лицо и без того слишком раскраснелось, и, хотя мама, очевидно, тоже это заметила, она проигнорировала этот факт. Мама сполоснула еще одну тарелку, прежде чем передать ее мне, пожав плечами.

– Просто приятно, что у Найта, кажется, все хорошо. Ему пришлось нелегко в жизни, этому мальчику.

– Ты о его родителях? – спросила я. – Про его маму?

– Знаешь об этом?

Я кивнула.

– Он недавно привозил меня к ней. Подумал, что это могло бы помочь мне с работой по психологии.

Это, казалось, совершенно удивило ее, так как она повернулась и прислонилась бедром к стойке.

– Ты хочешь сказать, что она все еще жива? Просто прошло так много времени. Я думала…

Наверное, то же, что и большинство, что в конце концов они могут отключить ее от аппарата жизнеобеспечения. Я облизнула губы.

– Он сказал, что прошло двенадцать лет.

Мама нахмурилась и покачала головой.

– Я всегда надеялась на лучшее. Это было нелегко, да еще сразу после смерти отца. Бедняжка.

Я мало что слышала о его отце, кроме того, что был несчастный случай во время верховой езды. Мать, очевидно, скрывала от меня это и подробности о родительнице Найта. В этом не было ничего удивительного, потому что я была в таком нежном возрасте, когда узнала его. Я просто всегда считала, что Найта вырастил дедушка, и не задумывалась о многом другом.

Наша посуда звенела, мы продолжали загружать тарелки. Я взяла одну у мамы.

– И ты не злишься из-за того, что произошло? Я имею в виду, по сути, из-за него тебя уволили.

Она снова хмыкнула, прежде чем закатить глаза.

– Букашка, он был ребенком. И… иногда все сложно.

– Как это?

Она положила руку на стойку.

– Просто сложно. И, на мой взгляд, если мальчик теряет семью в таком юном возрасте и ведет себя так, винить его трудно. И я не делаю это по многим причинам, и определенно не злюсь.

Она почти отругала меня, и мне стало неловко. Я отвела взгляд.

Мама сжала мое плечо.

– В любом случае, я думаю, нам нужно идти спасать его от Бена, – сказала она, подталкивая меня с улыбкой. – Заканчивай здесь, а я подам пирог.

Она купила его в магазине, но он был такой вкусный, что это не имело значения. Моя мама всегда все для нас делала, она была совершенно потрясающей. Она действительно не держала зла, сочувствовала там, где я, возможно, не стала бы, если бы оказалась в ее положении.

Но, похоже, теперь я тоже знала все факты.

Запустив посудомоечную машину, я вытерла руки и решила проверить свой телефон, прежде чем отправиться в гостиную. Мне пришло письмо, и я проверила его, очень удивившись, что вообще получила весточку от профессора Хершела, тем более так скоро. Я ведь совсем недавно отправила ему электронное письмо со всеми своими заметками по исследованию.

Профессор Хершел: Вы хорошо потрудились над курсовой, мисс Майклсон. Я только что закончил читать ее, и она мне понравилась. Я не могу выставлять оценки, пока не проверю остальные работы, но да, ваша была выдающейся.

Внутри я уже принялась исполнять счастливый танец.

Профессор Хершел: И я просмотрел ваши записи. Тоже отличный материал, и теперь понятно, почему работа была такой хорошей. Возможно, вам стоит подумать о получении степени по психологии или даже о том, чтобы стать врачом. Вы, очевидно, увлеклись всем этим.

Никогда не думала, что услышу такое. Я продолжала улыбаться, но выражение лица немного изменилось из-за того, как он закончил письмо.

Профессор Хершел: И еще, мне кажется, я мог неправильно вас расслышать, когда мы разговаривали. Вы сказали, что мама вашего друга в коме из-за травмы головы, но, судя по тому, что я вижу из того, что вы мне прислали, ее кома вызвана медикаментозно.

Что?

Профессор Хершел: Хотя, возможно, у меня нет всех фактов или вы что-то неправильно записали. В любом случае, отличная работа, и увидимся на занятии на следующей неделе.

Найт

Мы снова занимались сексом с Грир, и это казалось непостижимым. Я только попробовал ее на вкус, а теперь мне не терпелось вернуться в нее. Едва успев войти в общежитие, мы сразу же оказались в ее постели. Сжав руки голубки одной из своих, я раздвинул ее бедра. Маленькое тело Грир задрожало подо мной. Наклонив голову, я провел языком по ее упругим грудям, втягивая в рот один из сосков.

– Расслабься, голубка. Насколько я помню, я уже сорвал эту вишенку.

Несмотря на это, со мной она всегда оставалась трепещущей, невинной, охваченной жаром. Эта чертовка пнула меня маленькими пальчиками, когда я окликнул ее, но я прикусил ее за губу, сбив ей дыхание.

– Заткнись и просто трахни меня, – приказала она, извиваясь под моим весом. Как же она остра на язык…

Я врезался в ее тело, подбрасывая ее вверх и вниз, пока мой член входил и выходил из нее. Это не займет много времени. У меня не хватит выдержки. Я просто не мог остановиться. Я не хотел тратить время впустую, все это было слишком сладко.

– Твою мать, Найт. Твою мать.

Она обхватила меня ногами, я зарычал, а Грир вынырнула из моря своих белокурых волос, чтобы укусить меня за плечо. Она легко прокусила кожу, и это не только заставило меня захотеть трахнуть ее сильнее, я просто потерял рассудок. Взяв ее за задницу, я шлепнул по внутренней стороне ее бедер, кожа покраснела и огрубела от повторных ударов.

Я смог вытерпеть лишь чуть-чуть, прежде чем мне понадобилась ее сладкая задница. Я засунул внутрь пальцы.

Она закричала, ее губа оказалась зажатой между моими зубами. Я ухмыльнулся.

– Надеюсь, ты готова, голубка.

Поскольку я кончал настолько сильно, что, казалось, могу прострелить чертов презерватив, мне нужно было подсадить эту девушку на противозачаточные средства. Отказ от презерватива неизбежен, если я буду трахать ее так сильно и часто. Моя маленькая Грир уже не была девственницей, она была моей, и я нуждался в ней, как в кислороде. Еда больше не казалась мне такой же вкусной. Не с тех пор, как у меня появилась она. Мне было страшно, и в то же время невероятно горячо.

Думаю, можно с уверенностью сказать, что я был не один такой.

Она упала на спину, кончая. Ее тело вытянулось и изогнулось в моих объятиях. Я шлепнул раз, два, высасывая из нее все, что мог взять. Мои глаза закатились, меня самого трясло, когда я смотрел, как она распадается на части, а потом возвращается ко мне. Я ухмыльнулся, приподнимая ее, пробуя ее губы, и начал перекатываться на кровати вместе с ней, пока она не вылезла из-под меня.

Не успел я опомниться, как Грир начала натягивать на себя одежду, одеваться так, как будто она была для меня быстрым перепихоном. Но это никогда не было правдой. Несмотря на то, что я делал раньше. Оглядываясь назад, я понимал, что многое испортил. И уж точно не гордился этим. Я часто боялся, когда дело касалось ее. Иногда я ошибался, и Ройал был прав. Когда дело касалось женщин, иногда я просто боялся держаться за них слишком крепко. Все, что угодно, можно было отнять – суровая реальность, которую я знал.

– Все в порядке? – Я коснулся ее спины, ее одежды, и мне это не понравилось. Я ущипнул ее за макушку. – Ты какая-то другая после нашего ужина.

Она почти не разговаривала со мной во время поездки сюда, хотя обычно была такой разговорчивой, что я не мог заставить ее сбавить обороты. Это хорошо уравновешивало меня, поскольку, когда дело доходило до болтовни, я предпочитал слушать, а не участвовать. Мы вернулись сюда, я попробовал с ней заговорить, но как только мы поняли, что общежитие пустое, все мысли направились в одну сторону.

Теперь она встала и, повернувшись, спросила:

– Хочешь пить? Я хочу.

Она, не дожидаясь моего ответа, вышла из комнаты, и, подняв глаза, я почувствовал, что что-то не так. Я встал сам, быстро выбросил презерватив, затем снова оделся и последовал за Грир. Я нашел ее снаружи в общей зоне общежития, голова погружена в холодильник. Я прислонился к стене на кухне.

– Я чувствую, что что-то происходит. Ты злишься на меня? Злишься, что я принял приглашение твоей мамы на ужин?

Да, я принял его, потому что мне показалось, что она не хотела меня видеть. Но, опять же, такие уж у нас отношения. Я приставал, доставая ее, а она дерзила, выбешивая меня до усрачки. Мы не ладили, если не спорили или не разбирались друг с другом. Грир осталась у холодильника, тяжело вздыхая.

– Я просто хочу пить.

– Хорошо. – Оттолкнувшись от стены, я помог ей, забрав у нее бутылку сока, когда она поднялась с ней. Я налил ей, затем себе, и мы вдвоем вернулись в общую зону.

Усевшись на диван, я взял ее с собой, поставил свой сок на журнальный столик и потянулся за джойстиком. Я поставил игру в очередь, так как оставил приставку здесь, и некоторое время играл, обняв Грир. Она пила свой сок, прислонившись ко мне, и в конце концов подняла на меня глаза. Она выглядела такой грустной, что это меня даже разозлило. Почему она была грустной?

Что, черт возьми, я сделал?

Это было безумием, что я вообще беспокоился об этом. Теперь все изменилось, но видеть ее грустной мне было невыносимо. Я не обижал ее, а значит, причина крылась в другом. Вот что меня разозлило. Что мне, возможно, придется что-то с этим сделать и причинить кому-то боль.

– Что происходит? – спросил я снова, и, хотя я позволял игре продолжаться, мое внимание было приковано только к Грир. Она опустила чашку и обхватила меня руками. Ее тело снова задрожало, а я даже не трахал ее. Забеспокоившись, я отложил джойстик.

– Грир? Какого хрена? Ты меня пугаешь.

– Я боюсь, – черт возьми, она плачет. От блеска ее глаза стали ярко-синими, и она зажмурилась. – Найт…

Какого хрена? Все было хорошо до того, как мы пришли сюда сегодня ночью, и я поднялся, потянув ее за собой.

Она покачала головой.

– Мне… мне просто нужно поговорить с тобой кое о чем.

Ужас пронзил меня до глубины души. Девчонки не говорят подобные слова, если только что-то не происходит. Просто раньше меня это никогда не волновало, девушки, они ведь довольно простые. Но с Грир никогда не было легко. С ней было чертовски сложно, и я прилагал все усилия, чтобы не быть тем, кем я обычно являлся. На самом деле это так сильно раздражало меня изо дня в день. Я хотел быть грубым придурком. Это просто был мой стиль, потому что в глубоких чувствах не было ничего, кроме проблем. Но отношения без них не построишь, вот почему я всегда держался от них подальше.

Я завел руку ей за спину.

– Говори.

Вместо этого она протянула руку и взяла свой телефон, показав его мне.

– Я получила письмо от моего профессора психологии.

Так вот что это было? Я слегка улыбнулся.

– У тебя плохая оценка или что-то типа того? – Я знал, что она относится ко всему этому гораздо серьезнее, чем я, но какого черта? – Будут другие способы подтянуть твою оценку. Если хочешь, я могу даже поговорить с…

Потом я прочитал беседу. Электронное письмо, которое он ей отправил. В нем говорилось о том, какую хорошую работу она проделала над своей курсовой. Черт, да, так и было. Я помог ей.

Но потом я стал читать дальше, просматривая то, что касалось вещей, не имевших отношения к учебе, но напрямую касавшихся моей семьи. Я поднял взгляд, мои глаза сузились.

– Ты рассказала ему о моей маме?

– Я сделала много записей в клинике. – В панике она замахала руками. Ее лицо покраснело, ладони прижались к заплаканным глазам. – Профессор сказал, что ему интересны эти данные, потому что раньше он работал с пациентами, находящимися в коме. После того как я сдала свою работу, он захотел узнать больше.

Хорошо. Ничего особенного. Я покачал головой.

– Почему ты плачешь?

– Ты видел, что было написано в письме? – Она снова положила его перед моим лицом. – Часть о коме? Он считает, что она вызвана медикаментозно, и я не знаю, что это значит, Найт. Но это странно, верно? Ты сказал, что кома была вызвана травмой… не этим.

Я понимал, что она могла ошибиться, неправильно скопировать записи, как и сказал профессор. Возможно, Грир показалось, что она слышала что-то другое, когда разговаривала с врачами моей мамы. Я обхватил ее лицо.

– Я уверен, что ты просто ослышалась. Сколько врачей и медицинского персонала ты опросила в тот день? Я уверен, просто записала что-то не так, как и сказал твой профессор.

Но потом она снова постучала по телефону, показывая мне то, чего ей определенно не следовало показывать. У нее в телефоне была фотография медицинской карты с именем моей мамы в верхнем углу.

Мой рот приоткрылся.

– Зачем тебе это?

Ее колени приподнялись, и она обхватила их руками.

– Я… я думала, это поможет…

– Ты не слушаешь меня.

Она слезла с моих коленей, перебралась на мою сторону, и я фактически посадил ее туда. Я поднес телефон к ее лицу.

– Почему у тебя фотография одной из медицинских карт моей мамы? У тебя даже не должно быть к ней доступа. Какого хрена, Грир?

– Я просто случайно увидела ее. Клянусь. Она лежала в кармане рядом с кроватью твоей мамы. Может быть, кто-то из медсестер или врачей оставил ее там…

– И ты решила, что можешь так просто ее сфотографировать! – Я был в ярости, разъярен до такой степени, что температура тела поднялась на полтора миллиона градусов. – Какое, черт возьми, право ты имела?

– Не имела. – Она закрыла лицо руками. – Это выходило за рамки дозволенного, но это не отменяет того, что я прочитала. Того, что я видела вот здесь. – Она указала на фотографию. – Я все скопировала правильно, Найт. Это все здесь, факты.

– И все равно это, вероятно, гребаная ошибка. – Я не хотел смотреть на то, что она мне показывала, на ложь, злобные инсинуации…

Предательство.

Грир показала это своему профессору, моя семья – просто стая уродов ей на потеху. Ее курсовая работа была посвящена общим терминам психологии, а не влезанию в мою чертову жизнь. Я встал, устав от происходящего.

– Найт, пожалуйста. Просто выслушай меня!

Отсюда и причина ее слез. Она явно не хотела показывать мне это, боялась, как я отреагирую, и ей было о чем волноваться.

Она должна бояться.

Я схватил свое пальто. Проигнорировав Грир, я вышел из общежития, и захлопнул дверь. Я надеялся, что она получила хорошую оценку за курсовую работу.

Надеялся, что все это того стоило.