Текст книги "Безжалостный наследник"

Автор книги: Иден О'Нилл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава 20
Найт

На следующий день позвонил дедушка и спросил, не хочу ли я съездить с ним на денек в Нью-Йорк. Он уезжал в город по делам, и поскольку мне нужно было отвлечься от мыслей о всякой ерунде, я принял его предложение, с готовностью взяв машину, которую он прислал за мной. Мы встретились в аэропорту, и у нас был приятный, спокойный перелет на частном чартере. Мы почти не разговаривали, просто проводили время вместе. Именно так все и было в те времена, когда еще не было колледжа и женщин. Были только дедушка и я, все было проще.

Мне хотелось, чтобы жизнь была более простой, потому я позволил дедушке заняться своими делами. Я не ходил с ним на деловые встречи, предпочитая бродить по магазинам и гулять по городу. Но как только все это закончилось, мы оказались на цветочном рынке. Дедушка мало занимался садоводством, но ему нравилось лично выбирать букеты. Я стоял рядом, пока он отбирал бутоны для цветочных корзинок в дом, высказывая свое мнение, когда его спрашивали. Меня это все не интересовало совершенно, но мне нравилось просто быть рядом с дедом, рядом с семьей. В последнее время я действительно переосмыслил многое.

Мои пальцы пробежались по экрану телефона. Я отвлекся, когда дедушка поинтересовался моим мнением. Я указал на один букет в его руке.

– Красный выглядит хорошо.

Мой дедушка лишь усмехнулся в ответ, зная, что я ничего не смыслю в этом. Тем не менее он спрашивал мое мнение, и я ценил это. Его дом был и моим домом и всегда им будет. Он срезал бутон.

– Я это учту, сынок. Думаю, нам нужно больше таких цветов в саду.

Я направился посмотреть, что он хотел для этого: побольше красного, розового и даже немного бирюзового. С ним был его помощник Джошуа, поэтому всякий раз, когда дедушке что-то нравилось или он останавливался посмотреть, Джошуа делал пометку. Я предполагал, что однажды возьму на себя роль Джошуа, вот почему я получал степень по бизнесу, чтобы однажды взять все в свои руки. Моя семья была очень заметна в моем маленьком городке. Мы владели многими предприятиями, как и Принсы, семья моего приятеля Ройала.

Когда я пропустил очередной вопрос касательно цветов, дедушка повернулся и улыбнулся мне.

– Тебя что-то отвлекло, да?

Да, но у меня было слишком много гордости, чтобы согласиться. Я пожал плечами.

– Не о чем беспокоиться.

– Это из-за учебы? – Он махнул рукой, чтобы Джошуа делал, что хочет. Парень кивнул, как слуга и, оставив нас, скрылся из виду за кустами. То, что рядом были люди, которые прислуживали мне и моей семье, было просто частью моей жизни, я привык к этому. Дедушка нахмурился. – Ты ни о чем не говорил.

Это было потому, что в последнее время я лгал ему, скрывая многое. Из-за всей этой истории с Грир я стал одержим идеей утаить то, что она видела той ночью в братстве, но со временем это переросло в нечто совершенно иное. В еще одну одержимость.

Она полностью выбила меня из колеи, и я мог злиться только на себя. Я поделился с ней частью себя, рассказал о своей семье, хотя это было не ее собачье дело, а она не только использовала это против меня, но и предала. У нее хватило наглости написать и позвонить мне после того, как я покинул ее общежитие вчера. Она сказала, что извиняется за назойливость, просто хотела поговорить со мной, как будто у нее есть на это право. Она предала мое доверие. Моя челюсть дрогнула.

– Учеба меня не беспокоит.

– Так что же тогда?

Я покачал головой, и он снова улыбнулся.

Его руки лежали на трости.

– Знаешь, ты так похож на своего отца. Такой волевой.

Усмехаясь, я почесал шею.

– Ты все время так говоришь.

– Потому что это правда. – Дед направил трость в мою сторону, а затем обнял меня. – Я не смог о нем позаботиться. Никто не смог, потому что…

– Он был слишком упрямым, – сказал я. Мы уже говорили об этом. – И больше заботился о других.

– Он был отличным защитником. – Глаза дедушки потеплели. – Он бросился бы в огонь ради того, кто был ему небезразличен. И забрался бы так глубоко, прежде чем понял, что это может навредить ему. К тому времени, конечно, всегда бывает слишком поздно, не так ли?

– Да. – Эту историю я тоже слышал много-много раз. Отец на все реагировал очень остро. И не умел ждать. Дедушка говорил, что, когда отец был ребенком, это доставляло ему много неприятностей. Я определенно мог это понять. Мои руки скользнули в карманы. – Но как тебе удается не обжечься?

– Никак, и это превращает жизнь в ад, не так ли? – В случае моего отца жизнь была чертовски короткой, он ушел слишком рано.

Несчастный случай никак не был связан с его опрометчивостью, но отец был авантюристом. Ему всегда не хватало адреналина, и это было то, что даже я помнил о нем.

Дедушка встряхнул меня и, позвав Джошуа обратно, спросил, не хочу ли я поужинать перед отъездом из города. Я всегда был чертовски голоден, так что, конечно, я ответил согласием. У нас была любимая бургерная, куда мы оба любили ходить, когда приезжали в Нью-Йорк. После того как Джошуа подогнал нашу машину и наполнил ее растениями, мы направились туда от рынка. Седан благоухал цветами моего дедушки.

– Ты не надумал ничего касательно матери? – спросил дедушка. Я снова залип в телефоне, но тут поднял глаза. Он нахмурился. – Я не хочу давить на тебя, но…

Решение действительно нужно было принять, и мне стоило взять яйца в кулак и наконец сделать это. Может быть, если я отпущу маму, мы оба сможем жить дальше. Мы с дедушкой могли бы погоревать, а мама, ну, она могла бы быть с папой на нашем семейном участке. Отпустить ее было ответственным поступком.

Я вцепился в телефон.

– Наверное, стоит.

– Да? – Наклонившись, дедушка сжал мое плечо. – Я просто не хочу, чтобы это решение мучило тебя. Я понимаю, что так может быть.

Он был прав, конечно, и даже за это короткое время размышлений именно это и происходило. Думаю, я знал, что все шло именно к этому, и, конечно, была причина, по которой я не мог пойти и увидеть ее в последнее время. Просто было больно видеть маму в таком состоянии. Больно каждый раз, черт возьми. Я снова кивнул.

– Я думаю, так будет лучше. И ты прав… пришло время.

– Ты уверен?

– Уверен.

Дедушка больше ничего не сказал, отпустив мое плечо, но я знал, что он позаботится обо всех приготовлениях. Он был похож на моего отца и на меня, в нем тоже жил этот «защитник», должны же мы были откуда-то это унаследовать. В конце концов я потерпел неудачу, решив защитить не того человека. Когда мы направились к ресторану, я решил задать дедушке вопрос. Он всегда спрашивал о том, какие программы и отделы, по моему мнению, нуждаются во внимании в кампусе, в финансировании, ведь я был там. Он чувствовал, что у меня есть понимание того, чего не хватает кампусу, в прошлом я неохотно делился своими мыслями. Тем более о факультетах, у которых нужно отнять деньги, сократить их…

– Дедушка, я думаю, что некоторые деньги в колледже нужно перераспределить, – сказал я и когда он поднял бровь продолжил: – Это, конечно, лишь мое мнение. Но мне интересно, нужно ли Пембруку столько, сколько им выделяется для некоторых факультетов…

Глава 21
Грир

Я заметила Найта в перерыве между занятиями, когда шла из одного корпуса в другой. Я пересекала площадь, а он шел по бетонной дорожке, рядом с ним был его дедушка Джеральд. Они были в группе, среди других стариков в костюмах, которые шли по этому месту, как будто оно им принадлежало.

Я догадалась, что в каком-то смысле так оно и было.

Мне было жарко, и я, как пчела, понеслась в том направлении, не в силах мыслить здраво. Черт, смотреть прямо было страшно, а если бы не было, то я бы непременно глядела, куда иду. И ни за что бы не подошла прямо к Найту Риду…

И не ударила его по его великолепному лицу.

Он, конечно, не ожидал такого поворота событий и схватился за челюсть, а моя рука горела, и я буквально размышляла о том, что будет дальше и что это будет означать. Этот парень уже причинил много вреда.

Что ж, я могла бы причинить еще больше.

Обжигающая ярость полыхнула в его глазах, когда он обернулся, и многие из сопровождавших его мужчин постарше ахнули. Одним из них был его дед, совершенно ошеломленный, с тростью в руках. Его глаза цвета соли с перцем сузились.

– Юная леди, что это значит?!

Мой кулак сжался, готовый нанести новый удар, но Найт перехватил мою руку прежде, чем я успела ее поднять. Он дернул меня так сильно, что я подумала, что рука может вылететь из сустава. Он схватил меня за плечи и оттолкнул от стариков, которые разговаривали между собой. Найт увел меня подальше от толпы. Он фактически отшвырнул меня за дерево, и когда я снова набросилась на него, он не только схватил меня за запястье, но и притянул к себе.

Выражение его лица могло бы напугать даже самого стойкого человека.

– Я позволил тебе это, голубка, – объявил он, отбрасывая мою руку от себя. Он окинул меня взглядом. – Но ударь меня еще раз, и я не знаю, чем это для тебя обернется.

Он был худшим, буквально самым поганым человеком на планете. Как еще можно было объяснить то, что он сделал со мной, сделал с мамой, Беном. Мои глаза слезились.

– Как ты смеешь? Как ты, черт возьми, посмел…

– Юная леди, я попрошу вас успокоиться, или мне придется вызвать для вас охрану кампуса.

Джеральд Рид прогуливался по двору и казался самым представительным среди стариков. Остальные собрались в стороне от наших разборок, пока мистер Рид прогуливался рядом, чтобы посмотреть, в чем дело, но Найт не позволил ему приблизиться ко мне и на расстояние фута, прежде чем оттолкнул меня снова. Он поднял руку.

– Я разберусь с этим, дедушка. Тебе не стоит беспокоиться.

– И с чем же нужно разобраться? – Мужчина постарше выступил вперед, вздернув подбородок. – Что это, сын…

– Это то, – сказала я, отталкивая руки Найта, – что ваш внук ведет себя как полный и абсолютный ублюдок.

– Мы ведь уже виделись, не так ли? – спросил мистер Рид, а затем снова вздернул подбородок. – Мы пересеклись у дома братства, когда я был там.

– Да, но это ничего не значит.

Опять неуважение. Опять он вел себя со мной как полный придурок, когда это совсем не было оправданно. Я никогда не просила стоять между ним и Брайсом, сталкиваться с тем, что я видела той ужасной ночью.

Мои губы дрожали.

– Как ты мог, Найт?

Тогда он встретился со мной взглядом, посмотрел мне прямо в глаза. Его рука опустилась.

– Я предполагаю, что речь идет о решении моей семьи перенаправить часть средств.

– Перенаправить? – Мистер Рид и я обменялись взглядами, затем он вздохнул, когда его внимание переключилось на меня. – Если перераспределение средств повлияло на вас негативно, мне очень жаль. Семья Рид вкладывает свои деньги туда, где, по ее мнению, они нужнее, когда речь идет о мероприятиях и программах колледжа. Я уверен, что вы понимаете.

Я не понимала этого, потому что это решение не просто негативно повлияло на меня, оно разрушило мою жизнь. И меня, и мою семью.

– Те деньги, которые вы сократили, шли прямо из финансирования полицейского департамента и обслуживающего персонала. Благодаря этим деньгам мои мама и отчим работали тут. Теперь их уволили. Конец. И поскольку у них нет работы, я не смогу учиться в следующем семестре!

Мама и Бен рассказали мне об этом вчера вечером, позвали меня на ужин и все такое, хотя в тот день мы даже не должны были ужинать вместе. Они настояли на встрече, сказав, что им нужно меня увидеть и это важно.

– Мне так жаль, милая букашка, – сказала мама. Выглядела она по-настоящему расстроенной. Она вздохнула. – Такое иногда случается, но мы все вернем на круги своя, и, если ты не сможешь вернуться в Пембрук в следующем семестре, посмотрим, что можно сделать на следующий год. Мне просто… Мне просто очень жаль.

Нет, все это произошло не просто так. Все это случилось не по воле случая и обстоятельств. У меня было больше шансов попасть под удар молнии и поджечь себя.

Может быть, в каком-то смысле так и было.

Я сделала это в ту минуту, когда связалась с Найтом Ридом, безжалостным ублюдком, который не только смотрел на меня сейчас с нулевым раскаянием, но и был полностью ослеплен жаждой мести. Это не имело никакого отношения к моим родителям, только ко мне, и это могли быть деньги его семьи, но на решение определенно повлиял он.

Найт ничего не сказал в ответ на мои слова, а его дедушка, стоявший между нами, нахмурился.

– Я понимаю ваш гнев, но если колледж почувствовал необходимость в сокращениях, это не имеет никакого отношения к семье Рид. И уж тем более к моему внуку.

– При всем уважении, сэр. Думаю, имеет. – Мои губы дрогнули, когда взгляд переместился на Найта. Мои глаза сузились. – Как ты мог? Как, черт возьми, ты мог! Мы поссорились, и ты делаешь это?

– Ты ведешь себя нелепо. – Глаза Найта потемнели, он посмотрел на меня, лицо покраснело в том месте, куда я его ударила. – А теперь я предлагаю отправляться тебе и твоей маленькой тираде куда-нибудь в другое место, пока ты не вляпалась в большие неприятности. Ты не имеешь права так разговаривать ни со мной, ни с моим дедушкой.

Я не проявила неуважения к его дедушке, единственной, кого действительно не уважали в этой ситуации, была я. Я пришла к нему с вопросом, а он не только проигнорировал это, но и отомстил.

Ладонь Найта коснулась руки дедушки, и они вдвоем направились прочь.

– Твой отец был бы очень горд, как думаешь? – сказала я. – За того, кем ты стал?

Найт посмотрел на меня дикими глазами. Его дедушка снова нахмурился.

– О чем она говорит, сынок?

– Ни о чем, дедушка. Я разберусь с этим.

Найт быстро отошел от него, вернулся ко мне, схватив за шиворот и ткнув пальцем в лицо.

– Ты ничего не знаешь о моей семье.

– Я знаю достаточно. – Я облизнула губы. – И может быть, эти монстры во тьме из твоего родного города… может быть, ты один из них.

Его рука была прижата к боку, на пальце сияло то самое королевское кольцо, о котором он говорил. Да, он отлично вписался в их компанию. Это определенно были его люди.

Найт оттолкнулся от дерева, не сказав мне больше ни слова и явно кипя от злости, он зашагал прочь. Найт нашел свое место, и оно явно было не со мной.

Думаю, что в конце концов я смогу извлечь выгоду из сложившейся ситуации.

Глава 22
Найт

И в этом году гуманитарная награда присуждается Джеральду Риду!

Зал взорвался аплодисментами, когда было названо имя дедушки. Я встал рядом с ним. Он поднялся со стула, придерживая галстук, но, прежде чем подняться на сцену, пожал мне руку и обнял. Он всегда признавал меня первым, всегда.

Я аплодировал громче всех в зале. Я неизменно гордился, когда дедушку признавали за любой его поступок, будь он связан с бизнесом или чем-то другим. В данном случае он был одним из главных спонсоров отдела исследований и разработок медицинской школы Университета Пембрук, и нет нужды говорить, что комитет по грантам был доволен. Они устраивали этот обед каждый год, но это был первый год, когда дедушка был отмечен за свою роль в жизни колледжа. Конечно, он делал все это не для того, чтобы помочь, но было приятно, что его признали. Он усердно работал и заботился о многих людях.

Дедушка поднялся на сцену в таком же темном костюме, как у меня. Ему вручили хрустальную награду в форме птицы, голубя, и я почувствовал в этом некоторую иронию по отношению к себе. В эти дни я думал о Грир и о том, что она сделала, больше, чем мне хотелось бы.

Я старался выбросить ее из головы. И сейчас из уважения к дедушке я сидел в стороне, пока он снимал награду на камеру. После этого подошел с ней к трибуне с улыбкой на лице.

– Я хотел бы посвятить эту награду моему внуку, – сказал он, протягивая награду в мою сторону. Наши взгляды встретились. – Он вдохновляет меня каждый день. Такая сила в таком молодом человеке.

Я снова захлопал раньше всех, и зал последовал за мной. Дедушка сделал несколько фотографий на подиуме, после чего вернулся к нашему столу. В зале был хороший обед, и, хотя я обычно не ходил на подобные душные мероприятия, мне было приятно услышать о том, чем занимается медицинская школа. Большая часть денег, которые туда поступали, шла на исследования для пациентов в коме, что было важной причиной, по которой я решил учиться здесь, помимо очевидного наследства. Я верил, что, может быть, однажды у меня будет шанс вернуть маму. Что, может быть, однажды я смогу что-нибудь для нее сделать.

Сглотнув, я улыбнулся, когда дедушка потянул меня фотографироваться с его наградой. Некоторые из выпускников хотели заполучить ее фото. Конечно, они хотели еще больше фотографий с моим дедушкой, но я получил сообщение от Ройала и отвлекся, предоставив дедушке делать свое дело, пока я смотрел на свой телефон.

Моя грудь сжалась.

Ройал: Привет. Ты здесь? Я нашел то, что ты искал.

Я попросил приятеля посмотреть медицинскую карту моей мамы. Он сказал, что у него есть человек, который может помочь с этим.

У Ройала всегда был нужный «парень», и я бы соврал, если бы сказал, что его ресурсы не были полезны в прошлом. У него и остальных наших близких друзей была довольно темная история, когда дело касалось нашего родного города и придворного общества, из которого мы вышли.

Я полистал свой телефон.

Я: Что ты нашел?

Ройал: Могу я тебе позвонить?

Грудь снова сдавило, но поскольку дедушка, похоже, занимался своими многочисленными поклонниками, я откланялся.

– Все в порядке? – спросил он меня вслед, такой обеспокоенный, несмотря на то что был окружен своими обожателями.

Я отмахнулся от него, поднеся телефон к уху.

– Да, просто Ройал. Написал мне что-то, и я собирался ему позвонить. Я быстро.

С благословения дедушки я вышел из зала и набрал номер, засунув руку в карман. Мое сердце билось со скоростью мили в минуту, я боялся, что Ройал действительно что-то нашел и это выведет меня из себя. Я попросил его проверить мамины медицинские документы, просто для душевного спокойствия. Мы с дедушкой собирались скоро отключить ее от аппарата жизнеобеспечения, и мне нужно было знать.

И Грир Майклсон снова залезла мне в голову.

Но могла ли она быть права? Я надеялся, что нет. Если здесь была какая-то нечестная игра, это означало, что врачам, которые занимались делом моей мамы, нельзя доверять.

Я покачал головой.

– Что у тебя? Ты что-то нашел?

– Пока не уверен.

– Что значит не уверен?

– Я имею в виду, что получил письмо с файлом и не стал его открывать. Все это явно личное. – Он выдохнул в трубку. – Я чувствовал, что именно ты должен открыть его. Но сделаем, как скажешь.

И тут я подумал, что он действительно что-то нашел. Боже, черт.

Я хлопнул рукой по одной из стен здания, успокаиваясь.

– Господи, парень. Я думал, ты что-то нашел, – сказал я, переводя дыхание. – Ты напугал меня до усрачки.

– Ну, возможно, у меня есть причины, но, как я уже сказал, это все на тебе. Ты должен быть единственным, кто увидит.

Он уважал меня, мою личную жизнь, и вдруг я снова почувствовал себя придурком. Я попросил его разобраться во всем этом, очевидно, сам стал каким-то параноиком. Я провел рукой по волосам.

– Знаешь что? Забудь об этом.

– Забыть об этом?

Я кивнул, хотя он не мог видеть.

– Это у меня была паранойя. Как я уже сказал, Грир говорила всякую чушь, и это меня задело. – Я, конечно, рассказал ему все, поскольку он спросил, зачем мне нужна подобная услуга. После этого он сразу же занялся этим делом, но я знал, что он сделал бы это в любом случае. Девиз Ройала Принса «Сделай или умри», наши другие близкие друзья ЭлДжей и Джакс были такими же. Мы сделали бы все друг для друга, мы были братьями не по крови.

– Но что, если она действительно узнала что-то важное? – спросил он. – Что, если она права?

Это означало нечто большее, чем просто ее правоту. Это означало нечестную игру, а как может что-то быть нечестным под присмотром моего дедушки? Он нанял лучших врачей. Он заботился о маме все эти годы и поместил ее в шикарную частную клинику с лучшими докторами. Он привозил некоторых из других стран, чтобы ухаживать за ней. Если кто-то из врачей вел свою игру в отношении матери, значит, это была игра против моего деда. А это не то, с чем я мог смириться. И речи быть не могло, чтобы подобное прошло мимо него.

Просто не могло.

Я двигал челюстью, не говоря ни слова, и Ройал выдохнул в трубку.

– Знаешь что? – спросил он. – Давай просто подождем. Не надо торопиться, понимаешь?

Он точно знал, что ему нужно делать, не спрашивая. Мои руки вцепились в волосы.

– Спасибо, чувак. Я ценю это.

– Конечно. Люблю тебя, парень.

Как смешно, ведь он никогда не говорил такого дерьма до того, как в его жизни появилась Десембер. Он во многом открылся.

– И я тебя, брат. Береги себя.

– Пока.

В машине дедушка рассказал, что произошло, пока меня не было, о беседах, которые он вел, и даже о знаменитостях, которые подходили к нему на мероприятии. Каждый хотел получить частичку его внимания, пытаясь приблизиться к его силе. Я испытывал перед ним благоговение. Он повлиял на многих людей, и это определенно было то, чему стоило соответствовать. Его окно опустилось, когда он закурил сигару, которую, по его словам, получил в подарок от губернатора.

– Губернатор вместе с женой пригласил нас на ужин в эти выходные к себе домой. Я подумал, не слишком ли ты занят учебой?

Всегда согласовывал все со мной. Я улыбнулся, сказав, что все в порядке, и мой телефон зажужжал, когда он ответил на звонок. Без сомнения, еще один из его обожаемых поклонников, и пока он отвечал, я взглянул на свой аппарат.

Ройал: Извини, приятель. Я взглянул на письмо. Не мог удержаться. Думал, ты не будешь против. Мне показалось, что тебе это было нужно.

На самом деле, чувствуя, что так оно и есть, я выпрямился. Я начал писать ему ответ, но появилось всплывающее сообщение от него.

Ройал: В любом случае я рад, что сделал это. Я отправляю тебе этот файл как можно скорее, и, приятель, тебе серьезно нужно ознакомиться с ним и привлечь к этому свою юридическую команду. Кома твоей мамы вызвана медикаментозно. Она вышла из настоящей комы всего через восемь дней после несчастного случая. Так написано в файле.

Какого хрена?

Ройал: Врачи сразу же вернули ее под наркоз. Никаких объяснений.

Но оно должно было быть, верно? Я имею в виду, должна же быть причина, по которой врач возвращает пациента под наркоз после полученной травмы…

Верно?

Медленная паника охватила меня, пришло еще одно сообщение от Ройала.

Ройал: В любом случае позвони мне после того, как посмотришь. Это полная задница. Возможно, кто-то намеренно причиняет вред твоей маме, брат.

Моя рука сжала телефон, собираясь разбить его на кусочки, и мне потребовалась секунда, чтобы осознать, что дедушка назвал мое имя, к тому моменту меня уже трясло.

Дедушка облизал губы, в его руке был мобильный телефон. Увидев меня, он прикрыл трубку рукой.

– Курица или говядина, сынок?

– Что?

Он нахмурился.

– Жена губернатора… она хочет знать, курица или говядина на субботний вечер?

Мои губы сомкнулись, я был чертовски взволнован. Я начал что-то говорить, пока мой дедушка не поднес телефон к уху.

– Мы перезвоним, когда определимся, – сказал он, поблагодарив всех за потраченное время, и повесил трубку. Он наклонился. – Что происходит? Ты выглядишь совершенно потрясенным, Найт.

Правда?

Нуждаясь в том, чтобы поколотить что-нибудь, я выплеснул разочарование на свой телефон, который так сильно затрещал в моей руке, что я подумал, не сломаю ли я его.

– Найт?

Я повернулся к нему лицом.

– Я только что получил сообщение от Ройала. Я попросил его достать копию маминой медицинской карты. Я хотел ее увидеть.

– И почему же? – Его тело повернулось в мою сторону, трость оказалась у него в ладонях. – Почему ты это сделал? Зачем это нужно?

Меня поразила его реакция. Ее быстрота, и он сразу же увидел это по моему лицу. Его глаза широко раскрылись, прежде чем он отвернулся. Машина подпрыгивала, пока мы ехали по неровной земле, и это ощущение – единственное, на чем я мог сосредоточиться.

– Дедушка? – Слово было произнесено шепотом, напряженным до чертиков. Я провел пальцами по волосам. – Ты знаешь, что он узнал?

Абсолютно никакой реакции с его стороны, черт возьми, ничего, и я ни хрена не понимал.

Я решил попробовать еще раз.

– Я спросил, знаешь ли ты, что он узнал…

– Конечно, знаю.

Шок пронзил меня немедленно, но не только из-за его откровенности. Отсутствие эмоций, отсутствие чего-либо вообще меня поразило. Эта информация должна была взбесить его так же сильно, как и меня. Вывести его из себя. Это была жена его сына.

Это была моя мама.

Он любил ее, не так ли? Я не заметил этого, когда он поднял руку и со вздохом потер лицо. Его рука опустилась.

– Сынок, прежде чем ты скажешь что-то еще. Ты не знаешь всех фактов.

Всех фактов? Все чертовы факты заключались в том, что моя мама была в коме, когда в этом не было необходимости. Коме, которую он сказал мне оборвать несколько дней назад. Мои губы шевельнулись.

– Какие факты, дедушка? Мама в коме, когда ей не нужно быть…

– Это все, что мне оставалось ей дать.

– Все? О чем ты? Дедушка, я не понимаю…

– Она пыталась забрать тебя у меня!

Его голос повысился так, как я никогда в жизни не слышал. Даже когда он наказывал меня в детстве, я никогда не слышал этого. Суровость, да, но ни на октаву выше спокойствия и хладнокровия. Таким был мой дедушка, Джеральд Рид, ничего, кроме спокойствия.

Его рука согревала набалдашник трости. Теперь все наоборот. Я покачал головой.

– О чем ты говоришь?

– Как я и сказал. – Он кивнул, повернувшись ко мне лицом. – Твоя мама пыталась забрать тебя. Убежала с тобой в ночь. Ты знал, что был с ней в машине той ночью? Она могла убить вас обоих.

Я знал, но из того, что я помнил, мои травмы были незначительными. Честно говоря, многие воспоминания были нечеткими, так давно это случилось.

– Она сбежала с тобой, – продолжал он. – Она не хотела, чтобы ты рос в привилегированном положении. Хотела, чтобы ты был таким же отбросом, как она.

– О чем ты говоришь…

– Твоя мама была шлюхой, – процедил он сквозь зубы, и мои глаза широко распахнулись.

Его челюсть напряглась. – Шлюха твоего отца. Он нанял эскортницу для одного мероприятия, а потом имел наглость влюбиться в нее.

Я ничего этого не знал. Тем не менее, они все поладили. Мои родители и мой дедушка, когда я был маленький, в моем доме никогда не было ссор. Мой рот приоткрылся.

– Ты вел себя так, словно заботился о ней.

– Я заботился о тебе. – Его выражение лица стало жестким, холодным. – Я заботился о своем сыне, и, хотя я не был согласен с его выбором, я позволил ему это. Я позволил ему жениться на этой шлюхе.

Мои ноздри раздулись.

– Не называй ее так.

– Это то, кем она была, сын, и до сих пор осталась. Она красивая женщина в реальной, черт возьми, жизни. Она была дрянью, и я смирился с этим, но мне не нужно было этого делать после смерти твоего отца. Мне не нужно было притворяться, что все в порядке. У нее не было никаких средств, чтобы позаботиться о тебе, кроме того, что ей осталось от твоего отца, и, черт возьми, я не собирался позволить ей растратить его трастовый фонд.

– Так ты сделал это с ней…

– Она сделала это с собой. – Он вытянул руку. – Она хотела уехать с тобой. Увезти бог знает куда, чтобы любым способом порвать все связи со мной. Думала, что сможет, потому что у нее были деньги твоего отца. Она не могла позаботиться о себе до того, как вышла замуж, так что извини меня, если я не был уверен в ее способностях. Я привлек суд. Хотел получить опеку над тобой и право голоса в том, как ты будешь расти. Тогда она сбежала, а после попала в аварию вместе с тобой и впала в кому.

– Но она не осталась в таком состоянии, – возразил я. – Она очнулась. Ройал сказал, что она очнулась!

– И забрала бы тебя снова, будь уверен. – Никаких эмоций, вообще никаких. Он покачал головой. – Этого не должно было случиться. Не в мою смену. Я сделал то, что должен был…

Чтобы защитить меня, и вот я снова оказался в адском пламени. Задыхаясь, я отвернулся.

– Двенадцать лет, – прошептал я, чертовски дрожа. – Двенадцать лет и что? Я отключил бы ее жизнеобеспечение и она бы очнулась?

– Я бы позаботился об этом.

Я прищурился, впервые увидев что-то в его глазах. Это был страх, настоящий ужас, и он смотрел прямо на меня. Его челюсть задвигалась.

– После того как ты дал мне добро, я бы позаботился обо всем остальном.

Это означало, что он сам прикончил бы ее, не оставив маме ни единого шанса выйти из мрака небытия. Кто знает, сможет ли она вообще теперь очнуться? Она была под наркозом так чертовски долго, и это не могло не сказаться на ее организме.

– Ты собирался позволить мне убить ее, – сказал я, уставившись на него. – Ты собирался позволить мне убить собственную мать.

– Нет, сынок. Нет. – Он положил руку на мое плечо, сжимая его. – Я же сказал тебе. Я бы…

– Но ты оставил решение за мной! – Я заставил его убрать руку. Я прижал свою к груди. – Я принял решение. Я бы убил свою собственную мать и думал, что спасаю ее, вытаскивая ее из этой гребаной тьмы, в которой она была больше половины моей жизни.

Больше эмоций, больше страха в его глазах. Он с трудом сглотнул.

– Найт…

– Я не могу поверить, что Грир была права.

– Грир? Какая Грир? Грир Майклсон? Та маленькая девочка, чья мать работала на нас? Какое отношение она имеет к этому…

– Остановите машину! – Я оборвал его, подняв руку, машина все еще двигалась. – Остановите эту гребаную машину, или я выйду посреди дороги.

– Останови машину, Найджел. Будь ты проклят. – Машина с визгом остановилась после дедушкиного оклика, и когда я вышел, дедушка тоже открыл свою дверь.

Я оглянулся и увидел, что дедушка направился за мной по обочине оживленной дороги. Мы остановились посреди потока транспорта, машины сигналили вокруг, но мое внимание было сосредоточено на телефоне. Мне следовало позаботиться о юридической стороне вопроса, как и сказал Ройал. Мне нужно было забрать свою маму из-под опеки дедушки.

– Найт!

Я обернулся и увидел, как он держится за сердце, он запыхался и больше не мог идти за мной. Найджел поспешил к нему, но дедушка оттолкнул его от себя.

– Я в порядке, Найджел. Найт, вернись. Пожалуйста! Ты должен понять, сын. Я сделал то, что считал лучшим для тебя!

Из-за его «лучше» я чувствовал себя полным дерьмом. В конце концов, Грир была права и в другом. Я подвел своего отца…

Но еще хуже – я подвел маму.