Текст книги "Цветное и черное (СИ)"

Автор книги: и Крис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

И тут весь зал взорвался в крике. Последние слова потонули в море воплей и возгласов, поэтому я не успела их как следует расслышать. Рыжий ударил по струнам, а Лиза завела такую стремительную и яростную барабанную дробь, что на краткий миг от неожиданности заложило в ушах. Однако я не придала особого значения последним словам друга. Что он хотел сказать? "Я тебя ценю?", "Я тебя благодарю?", "Я тебя тортиком накормлю после концерта?" Очень хотелось верить в последнее.

А тем временем друг, взяв нужный аккорд, запел одну очень знакомую песню. Была бы очень удивлена, если больше половины присутствующих не знали бы ее. Но народ подпевал и я пела вместе с ними. Я обожала голос своего друга. Такой мрачный, густой, словно обволакивающий плотным, но мягким покрывалом. Такой родной, и такой знакомый.

– Очи осени нынче закрылись,

На ресницах застыл первый снег,

Слезы-листья с печалью пролились,

Так рыдает земля целый век.

Зель пел «Странницу». Она являлась одной из его первых более-менее вменяемых песен, где он сравнивал приход зимы с наступлением конца. Поначалу мне она не очень нравилась. Я привыкла к буйным, злым, стремительным текстам панк-групп, где пелось о чем-то более оптимистичном и жизненном. Но прослушав «детище» друга несколько раз, всё же смогла вникнуть в суть и теперь вместе со всеми получала удовольствие и отдыхала душой.

– Ты зовешь меня голосом разума

Поврежденного и непонятного,

Призывая к свершению казусов,

Бормоча приглушенно, невнятно.

Ты похожа на зиму отчасти.

Создавая вокруг круговерть,

По следам моим бродишь часто,

Ты, о вечная странница Смерть.

Таким образом, обозначив небольшое вступление, друг без особого труда завел толпу. Дальше пошли уже менее известные, новые песни. Но, в отличие от многих здесь, я знала их все. Каждую металлист давал прочесть не один раз. И поэтому я без особого напряжения подпевала другу.

Когда отзвучали "Световые войны", "Моря уже не волнуются – они мертвы", "Клыки в черепах", "Следы проказ", "Волки смеются", "По ту сторону раздрая" и прочие, прочие песни, табачный дым еще больше заполонил помещение, а перегар стал непереносим, кто-то догадался открыть дверь. Внутрь с улицы повеяло холодком. Наверняка голос Зеля оставался слышен далеко за пределами окраин. Может, ему удалось проложить свой звуковой путь в места более отдаленные и более спокойные, чтобы нарушить пустую тишину и спокойствие. Наполнить ее жизнью.

– Я хотел бы познакомить вас, друзья, с еще одной из моих работ, – произнес Зель, когда все песни иссякли. Я с недоумением воззрилась на него. Интересно, с какой именно? Ведь все композиции, которые я знала исполнены. Неужели утаил от меня что-то? Хм, очень любопытно. – Слово даю, никто из вас еще не слышал о ней. Поэтому она звучит впервые и только для вас.

Я приготовилась слушать. И вновь Зель поразил своей непредсказуемостью.

– В сердце мне вросли иголки

Высоченной стройной ели,

И любви былой осколки

Заполняют мое тело.

Прорастают сквозь аорту,

Шевельнуться же не смею.

Я ору, ведь я не гордый,

Боль скрывать так не умею.

Это больше походило на стих, чем на песню. Но это не делало его хуже. Я застыла на месте, не в силах оторвать взгляд от парня. Другие тоже, встали будто вкопанные, внимая каждому слову соло-гитариста.

Разрывают каждый клапан

Иглы тонкие, как лед

Под тяжелой хвойной лапой,

И меня всего трясет.

Ах, любовь, ты просто сука,

Что ты сделала со мной?

Вместо счастья дала муку,

И забыл я про покой.

Получилось смехотворно,

Семена бросала ты.

В сердце ель пустила корни,

А не лютики-цветы...

Как я узнала позже, песня носила название «Еловое сердце». Очень даже необычно для такого прожженного тру-металлиста, как Зель. Но я не стала долго задумываться над этим. Тем более, что после концерта друг действительно угостил меня тортиком.

Sechs

Я еду в Голливуд.

Они узнают, как я хорош,

А вы узнаете, что я чувствую.

Я буду тр***ться с Брук Шилдс. ? Nirvana – The Money Will Roll Right In

Спустя пару дней после концерта, в один из прекрасных, зимних вечеров, когда все дела сделаны, а домой совсем не тянет, мы сидели на лавочке, на пару за обе щеки уплетая шаурму. Мимо как всегда сновали поздние прохожие, летали машины, загорались городские огни. На полпути от работы к нам пристал лохматый бродячий пес. Подкармливая дворнягу, с умилением виляющую пушистым хвостом, мы пристально всматривались в небо, пытаясь отыскать в нем намеки на звезды. Но в ответ нашим глазам открывалась лишь космическая пустыня, в которой можно было найти только тьму, слегка подсвеченную неоновыми огнями Нотеза. Страшно подумать, как давно он, вместе со своими жителями, не видел звезд.

– Ну, так что ты думаешь о ребятах? – спросил Зель, отдавая собаке очередной небольшой кусок.

– Не могу сказать ничего конкретно, – немного подумав, решила ответить честно. – Вы ведь дали всего один концерт. И ваша работа только начинается. Но меня радует, что пока всё идет гладко.

– Рад это слышать, – ответствовал друг. Он ненадолго замолчал, глядя в одну точку. А затем выдал то, что я ожидала услышать в последнюю очередь: – Мы с ребятами нашли менеджера. Вернее, это он нашел нас. И поэтому я собираюсь переехать.

Я немного опешила.

– Так скоро? После первого же концерта? Не может быть! – в слова друга верилось с трудом. На моей памяти ему никогда так не везло со сроками. Да и можно ли обозвать оное событие везением? Еще нужно посмотреть, что за птица их новый менеджер и стоит ли доверить ему группу. На моей памяти Зелю удалось сработаться только с двумя менеджерами. В итоге один едва ли не проиграл весь коллектив в карты, а другой в пьяном угаре поджог барабанную установку, прожектор и бас-гитару, из-за чего вся группа ушла в длительную депрессию, а в итоге распалась.

– Поверь, этому я смогу доверить свою шкуру, – металлист подмигнул и ласково потрепал по холке довольного собакена, крутившегося рядом.

– И куда ты намерен направить стопы? – настроение упало ниже плинтуса.

– В Спэм-Сити. Самое перспективное место для начинающей металл-группы. Туда мы планируем прибыть через неделю.

– Так значит, нам придется расстаться? – с грустью в голосе спросила я. Честно признать, не раз приходилось размышлять о том самом моменте, когда приятелю придется меня покинуть. Но я и не подозревала, что это случится так скоро. Жизнь без Зеля казалась до боли пустой и безрадостной. И пока я не была к ней готова.

– Ты набуханная что ли? – Зель посмотрел на меня, как на больную. – Естественно, ты отправишься со мной. И никаких отговорок. Ничего не знаю.

– Ах, ты ж чертов алкоголик! – я рассмеялась от облегчения и мягко приобняла расплывшегося в улыбке друга. – Я слышала, что Спэм-Сити просто рассадник самобытного терроризма.

– А Нотез – рассадник неудачников, – парировал Зель. – К тому же, взрывы случаются там не так часто, как об этом говорят в новостях.

– Чувствую, поездка предстоит веселая!

В ответ товарищ только покачал головой. Не знаю, почему, но мне показалось, что в глазах его мелькнула грусть. Но это длилось лишь мгновение. А потом к нему вновь вернулась беззаботность, которая выглядела удивительно фальшиво.

Как ни странно, на сборы ушло около трех дней. Честно признать, я ожидала, что подготовка к отъезду займет, как минимум, пару недель. Прекрасно зная, что друг как обычно будет тянуть резину до последнего, оказалась крайне удивленной его поспешности. Обычно неторопливый, неоперативный в быту Зель имел обыкновение делать дела с черепашьей скоростью. Но на этот раз он собирался как на пожар. В первый же вечер стал в охапку сгребать весь наш нехитрый скарб и быстро складывать в походные сумки, приготовленные, как оказалось, заранее. Выглядел кореш так, словно за ним гналась стая адских гончих. И, само собой, было трудно удержаться и не отпустить по оному поводу пару шуточек, на что Зель только отмахнулся.

– А ты почему стоишь, как обелиск? Помогла бы хоть что ли, – ворчал он.

Пожав плечами, я отправилась на кухню и заварила кофе, решив на пару минут оставить металлиста одного. За окном стояла глубокая ночь, и меня безудержно клонило в сон. Увидев мое сонное состояние, Зель посоветовал идти спать. На вопрос о том, действительно ли он справится сам или мне на всякий случай еще немного постоять над душой, парень сказал, что пошутил и заверил, что справится сам. Хмыкнув, ушла в комнату. А проснувшись на утро, обнаружила, что все вещи уже собраны. Вероятно, Зель трудился всю ночь, но это нисколько не сказалось на его приподнятом, веселом расположении духа. Друг находился в восторженном предвкушении, напоминая ребенка, которого впервые ведут в зооатракцион. Хотя, с другой стороны, понять его можно было. Для него, как для музыканта, впервые открылись такие грандиозные, потрясающие возможности и я готова была поддержать товарища в любом начинании и при любом раскладе. Ибо если что-то пойдет не так и все планы обрушатся, я смогу быть рядом, чтобы вовремя произнести "я же говорила". Ну и утешить, конечно.

– А как же твоя работа? Не думала, что ты вот так сразу готов всё бросить, – спросила я, когда Зель запихивал наш неприглядный чайник в одну из сумок.

– В Спэм-Сити сотни больниц и клиник. Меня могут принять в любую из них, – пыхтя от напряжения и усталости, ответствовал друг. – Но как только прибудем на место, работать по специальности уже не придется. Мы разбогатеем, Светоч, и станем купаться в бабках, как всегда и мечтали! Виолет об этом позаботится.

Виолет, так называемый новый менеджер группы, оказался субтильным, слабым, даже хрупким, молодым человеком с огромными кругами под невыразительными темными глазами, желтоватым цветом кожи и огромными ушами. Стриженный бобриком, носящий фиолетовую рубашку поло, поверх которой он надевал кожаный бомбер, черные брюки чинос и зимние кроссовки, этот тип производил конкретное впечатление задохлика. Его бонтонные манеры держаться в обществе хоть и говорили сами за себя, однако для меня его наружность вызывала беспокойство. От смертинки три пердинки. А вдруг он запнется, упадет и что-нибудь себе сломает или того пуще – помрет.

Я поделилась своими мыслями с Зелем, после того, как он познакомил нас. Друг только загоготал и поспешил уверить в том, что Виолет тот еще живчик. Теперь засмеялась уже я.

– По мне так он мало походит на менеджера. По большей части он смахивает на интеллигентного гепатитного наркомана. Где ты только отрыл это чудо?

– Ой, не спрашивай, – Зель устало махнул рукой. На этом тему можно было считать закрытой.

Третий день ушел на покупку билетов. Проснувшись в шесть утра, товарищ наскоро собрался и не появлялся дома до девяти вечера. На вопрос о том, что же его так долго задержало, последовал вполне логичный ответ – огромная очередь, небольшое собрание группы и некоторые незначительные дела, связанные с работой.

Я взяла билеты – две блестящие, плотные карточки с напечатанными на них номерами – и с интересом повертела их в руках. Никогда не летала на самлобусе. Самлобус – новейшее изобретение, со стороны напоминающее сумасшедший гибрид летающего автобуса, старого четырехкрылого самолета и космического дирижабля. В отличие от привычных парящих машин, подводных поездов, наземных кораблей и прочих причуд техники, самлобус отличался быстротой перемещения и недорогой ценой за билеты. Конечно, по комфорту он немного уступал тому же летающему автомобилю, но по скорости с ним не мог сравниться ни один вид транспорта.

– Завтра в пять утра будь готова, – предупредил друг. – Вылет назначен в шесть тридцать. Мы с ребятами договорились встретиться на взлетной площадке.

Вставать в такую невероятную рань совершенно не хотелось. О чем я не забыла высказаться, но друг и слушать не хотел о различных отговорках и вместо того, чтобы ссориться и препираться, отправился спать. Шутливо послав его на три буквы, я гордо удалилась к себе в комнату, завела будильник и попыталась заснуть. Но сон, как назло, пришел лишь около часа ночи, поэтому нормально выспаться в эту ночь так и не довелось. К тому же, ко мне вновь вернулись головные боли из-за чего последняя ночь в Нотезе показалась просто кошмарной.

Зель разбудил меня в четыре утра. Бесцеремонно отобрав одеяло и подушку, кинул на постель вещи и на повышенном тоне стал поторапливать. В ответ, не открывая плотно закрытых глаз, я показала нахалу язык и хотела было отвернуться, чтобы продолжить лежать овощем в пустой попытке отоспаться. Каково же было мое удивление, когда металлист молча стащил меня с кровати и едва ли не пинками погнал в ванную.

– Что за бесы в тебя вселились?! – ворчала я, умываясь и чистя зубы. В ответ на мой бубнеж парень только посмеивался с кухни, готовя омлет и заваривая кофе.

На улице царил лютый дубарь. Под завязку нагруженные сумками, рюкзаками, пакетами и прочей требухой мы, стуча зубами, шагали по мрачным, темным улицам Нотеза. За недолгую, но морозную ночь дорогу окончательно замело, и поэтому Зель шел впереди, по колено в снегу, словно ледокол, прокладывая дорогу. А я только и делала, что старалась не отставать. Путь занял у нас больше времени, чем мы рассчитывали, но, к счастью, мы умудрились не опоздать и прибыли на место встречи ровно в шесть.

Как выяснилось, весь коллектив группы в полном составе, включая Виолета, уже дожидался нас в стеклянной будке ожидания, стоящей на самом краю взлетной площадки. Едва оказавшись там, сразу почувствовала тепло и уют и начала постепенно отогреваться. Со мной и Зелем учтиво поздоровались, а любвеобильный Скайр вообще полез обниматься. Честно говоря, больше всего из нашей компании я была рада видеть только его. Оказывается, мне остро не хватало той ауры позитива, которую всегда в избытке излучал басист.

Поздоровавшись со всеми, пытливым взглядом огляделась вокруг. Стеклянные стены основательно запотели, что несколько ухудшало видимость предусмотрительно расчищенной от снега взлетной площадки, деревянные лавочки, расположенные по периметру будки, были заняты, но я была не прочь и постоять. В душу закралось интригующее, волнительное чувство, из-за которого я никак не могла усидеть на месте и потому все время ходила взад и вперед, каждые пять минут сверяясь с часами. В итоге Скайр не выдержал и все-таки рискнул подколоть:

– Светоч, что ты вертишься, как вошь на стекле? Не терпится отправиться в полет?

– Можно и так сказать, – пространно ответила я, протирая стекло и вглядываясь в пугающую ночную тьму, в которой можно было разглядеть слабые огни далекого города.

Помимо нас в "конуре ожидания" находилось еще девять человек. Некоторые сонно посапывали, другие пустыми глазами уставились в пространство, третьи просматривали новости на трехмерных планшетах или о чем-то переговаривались вполголоса.

Вдруг это небольшое сонное царство взбаламутил оглушительный, резкий гул, от которого конвульсивно дрогнули стекла, а с крыши посыпались пласты накопившегося снега. Странный звук напоминал рев разгневанного, голодного тираннозавра и внушал тихий, благоговейный ужас. Я с беспокойством посмотрела на Зеля. Завидев мои квадратные глаза, он только усмехнулся себе под нос.

– А вот и наш транспорт прибыл. Хватай манатки и поторапливайся. Я как раз выбрал место поближе к окну. У нас шестнадцатые и пятнадцатые места в четвертом ряду. Не забудь, – и с оными словами он первым вышел за дверь. Следом потянулись остальные. Я вышла на улицу в числе последних. А когда вышла, просто обомлела от представшей невероятной картины.

Изначально мне показалось, что на площадке, апатично сопя и кряхтя, стоит огромный, неповоротливый монстр. У самлобуса было внушительное, слегка покрытое инеем округлое брюхо, расположенные вдоль всего тела железные крылья самолета с замершими на время турбинами и тупая, квадратная морда, в окне которой можно было не без труда различить крохотную фигурку пилота. Интересно, он там один? Сколько же людей нужно для того, чтобы управлять этим пыхтящим, громоздким чудищем? С опущенного трапа спускались только что прибывшие пассажиры. Дождавшись, пока все выйдут, мы стали подниматься. Я шла следом за рыжим, с интересом рассматривая ряды светящихся иллюминаторов, расположенных на боку самлобуса.

Внутри оказалось довольно тепло. Сняв парку, уселась в мягкое, кожаное кресло вблизи окна и накрылась ей, будто пледом. За окном вновь началась метель. Немалое пространство взлетной площадки оставалось услужливо открыто всем ветрам, и целые хлопья снега безуспешно бились о поверхность толстых стекол. Из открытой нараспашку двери, в которую продолжали входить запоздавшие пассажиры, дул сильный, беспрестанно воющий ветер. Чуть позже ко мне присоединились Зель и Скайр. Парни набрали целую гору еды – кипсы, конфеты, различные пирожные, коусы, печенье – и с аппетитом уплетали за обе щеки. На предложение присоединиться к ним, была вынуждена вежливо отказаться. Кипсы – новую разновидность прежних чипсов, не переносила на дух, а коусы – новомодные жевательные палочки, не имеющие никакого отношения к соусам, казались слишком сладкими. Единственное, чего мне сейчас хотелось больше всего на свете – это хорошенько вздремнуть.

– Сколько времени предстоит лететь? – задала вопрос другу.

Он пару секунд что-то напряженно считал в уме.

– В среднем около семи часов. Еще успеешь отоспаться. Путь предстоит неблизкий.

– Спасибо, однако все же хотелось бы попросить вас не трогать меня хотя бы часа три, – с этими словами отвернулась к иллюминатору.

– Хорошо, как скажешь, Светоч, – Зель говорил с набитым ртом, из-за чего его речь понималась с трудом. – Если есть захочешь, говори. Принесу тебе какую-нибудь вкусняшку.

На то, чтобы ответить, сил уже не оставалось. Плотно закрыв глаза, провалилась в долгий, беспокойный сон.

***

Спэм-Сити предстал нашим очам внезапно. Вынырнув из скоплений пудовых облаков, он величаво распростерся под летящим самлобусом, очертаниями похожий на птицу, застывшую в бреющем полете. Необычайно яркие огни города, в числе которых преобладали синие и голубые оттенки, картинно перемигивались между собой. Разбросанные в хаотичном порядке, со стороны они напоминали веселую, праздничную гирлянду. Я с нетерпением стала дожидаться момента, когда же самлобус прибудет на взлетную площадку. Хотелось скорее покинуть душное, темное брюхо дирижабля, глотнуть чистого воздуха, походить по неизведанным улицам города.

– Устала? – спросил Зель, приоткрыв один глаз. Видимо, он тоже ненадолго задремал.

Я отрицательно покачала головой.

– Ты хоть раз бывал в Спэм-Сити? – задала вопрос после пары минут молчания.

– Да, довелось один раз, – достав из бардачка пакет вкусняшек, ответил товарищ. – Еще до того, как познакомился с тобой.

– Расскажи немного о нем, – попросила я. Мне хотелось немного послушать друга, а заодно и скоротать оставшееся до посадки время.

– Что тут рассказывать, – за обе щеки уплетая ириски, произнес металлист. – Обычный город. Таких в нашем мире не счесть. Однако отличие от Нотеза видно на лицо.

– А если сравнить эти два города?

– Это как жопу с пальцем сравнивать, – немного грубовато пояснил парень. – К примеру, неформалов там раз, два и обчелся. А панков вообще днем с огнем не сыщешь. Ты там точно будешь как с другой планеты. Очень сильно удивлюсь, если как только мы сойдем с трапа, к нам не понабегут местные и не станут фотографироваться с тобой, как с прикольной ручной зверушкой. Люди в Спэм-Сити не очень тактичные. Хоть все и выглядят, как одна сплошная серая масса. Это деловой город, Светоч. И мы нем инопланетяне.

– В таком случае стоит ли вообще лететь туда? – удивилась я. – Разве местным будет по душе твое творчество? Станет ли оно востребованным?

– Не сомневайся, – заверил друг. – Людям такого плана всегда не хватает новизны. Остроты ощущений. Чего-то необычного. Половина из жителей ни разу еще не была на металл-концерте, это я тебе точно говорю. И тут представь, заявляется мы. Мы произведем сильное впечатление на этих офисных доходяг. Зуб даю.

– Что ж, поверю тебе на слово. А где ты планируешь остановиться?

– В какой-нибудь дешевой гостинице. Денег сейчас, сама понимаешь, в обрез. Но очень скоро поднимемся, уверяю. У меня чутье на такие дела.

– Знаю я твое чутье, – сердито буркнула в ответ. – Ни к чему хорошему оно обычно не приводит.

– Не кипятись, чайник, – усмехнулся кореш. – Мы еще круто заживем.

Я не стала спорить. По крайней мере, может в кои-то веки друг и был прав. Взглянув в иллюминатор и присмотревшись, обнаружила, что мигающие, синие огни мегаполиса стали намного ярче, увеличившись в размерах. Самлобус неторопливо и плавно шел на снижение.

И вот, спустя около часа, когда наш летающий транспорт с оглушительным, победным гулом коснулся посадочной площадки белым от инея брюхом, и мы принялись спускаться по трапу в морозный зимний день, Спэм-Сити накинулся на нас со всех сторон. Я обомлела, увидев его. Казалось, город состоял лишь из одних синих, неоновых огней. Нас окружали начищенные до блеска стекла офисных зданий, праздничные витрины фешенебельных магазинов, летающие и наземные блестящие машины, огромный купол стадиона, мерцающий вдали. Всё это казалось отчетливо похожим на сказку. Современную сказку о том, как начинающие музыканты прибыли в огромный мегаполис, желая попытать счастья. Правда, даже я пока не знаю, будет ли в этой истории счастливый конец. Не знаю, но очень на это надеюсь.

Как и предупреждал Зель, наш город поразительно отличался от Спэм-Сити. И в первую очередь нас поразили люди.

Покинув территорию сампорта, мы всемером отправились исследовать новые места. Мы шли по аккуратно расчищенному тротуару, и с одной стороны потусторонним светом мерцали ряды деревьев, сплошь увешанных белыми гирляндами, а с другой стороны кипела жизнью проезжая часть. Никак не верилось, что этот город полон убийц, смертников и подрывников. Идя рядом с другом, я с неподдельным интересом туриста разглядывала местных горожан, а те в свою очередь с нескрываемым любопытством таращились на нас и очень скоро стали откровенно показывать пальцем, шептаться. К нашей заметной компании стали подходить люди, словно мы действительно прямо на их глазах свалились откуда-то с неба. Какой-то парень с девушкой попытались оттащить меня в сторону, чтобы уломать сфотографироваться с ними, но неожиданно на их пути возникла внушительная фигура Зеля. К огромному облегчению он увел меня от доставучих зевак, которые побоялись спорить с металлистом.

Спэм-Сити и Нотез. Две непохожие, совершенно разные планеты, в которых нет совершенно ничего общего. Две поразительные противоположности. Каждая по-своему и уникальна и однообразна.

Сам Спэм-Сити прямо таки пестрел чудесами. Поражающие соображение архитектурные постройки, величественные высотные здания, чистота, уют и иллюзия безопасности. Каждая веточка каждого дерева увита гирляндой. Идеальный город для перфекциониста, где абсолютно всё с маниакальной точностью разложено по полочкам.

В отличие от него Нотез – всего лишь нагромождение серых, однотипных зданий, где относительно спокойно лишь в центре. А на окраины лучше не соваться даже при свете дня. Никакой стабильности, никакой уверенности в том, что тебя не грохнут в следующем же переулке. Ежедневная привычная вакханалия. Беспорядок и хаос во всем. Серость бетонных коробок, однообразность зданий, унылость спальных районов.

Вот что представляли из себя эти два совершенно разных мира.

Но с другой стороны невзрачность и малопривлекательность Нотеза скрашивали его жители. Всегда яркие, смелые, свободные одежды, разнообразные, необычные прически всех возможных цветов, руки, увитые татуировками, среди которых невозможно найти ни одной одинаковой, всегда дерзко улыбающиеся, задорные лица. Со своими ярко-синими волосами, броским макияжем, ядовито-зеленой паркой и шипастой бижутерией я могла легко слиться с толпой обитателей Нотеза. У себя дома я плавала, как рыба в воде. Но здесь ощущала себя павлином, по ошибке влетевшим в вольер с голубями.

В Спэм-Сити люди представляли из себя сплошную массу офисных трудяг, будто муравьи, спешащих скорее заменить своего товарища. Одеты все практически единообразно – однородные пальто и куртки, одни и те же брюки и юбки, те же самые туфли и сапоги. Даже головные уборы мало чем отличались друг о друга. Не говоря уже о цветах, из которых в основном преобладали черный, белый и серый. Даже на лицо горожане выглядели одинаково. На женщинах – минимум макияжа и аккуратные прически, у мужчин – минимум растительности на лице и поблескивающие от лака прилизанные шевелюры. Естественно, мы смотрелись на их фоне, как конченные фрики. Мне даже стало жутко. Наверняка я бы сошла с ума, если бы это было мое постоянное место жительства. Надеюсь, надолго мы здесь не задержимся.

– Ну, и как тебе? Нравится? – спросил Зель, когда мы остановились перед очередным светофором, чтобы перейти на другую сторону улицы.

– Город сам по себе довольно необычный, – ответила я, ощущая на себе многочисленные, пристальные взгляды. – Но жители... какие-то пресные.

– Ничего. Мы тут надолго не останемся, – успокоил металлист. – Мне и самому, если честно, немного стремно.

Как хорошо, что товарищ меня понимал. По крайней мере, я больше не чувствовала себя так одиноко.

***

– А вот и наше временное жилище, – торжественно произнес Зель, как только мы оказались в небольшой квартирке, расположенной чуть ли не в самом центре города. – Спасибо Виолету за то, что предоставил нам апартаменты. Если бы не он, пришлось бы нам селиться у черта на рогах. Планировка, к сожалению, оставляет желать лучшего, да и шумно здесь слишком. Но, уверяю, всё это не надолго.

Я в недоумении оглядела нашу новую трехкомнатную жилплощадь. Честно говоря, квартира выглядела куда более презентабельно, чем наша прежняя старая двушка. По крайней мере, обои не отслаивались от холода, стекла в окнах были целы, в стенах не скреблась различная живность, а соседи оказались удивительно мирными. По крайней мере, их хотя бы не было слышно.

Первую неделю всё шло относительно неплохо. Зель каждый день уходил репетировать с ребятами, и я оказалась целиком и полностью предоставлена самой себе. С утра до вечера бродила по оживленным, ярким улицам, ловя на себе любопытные взгляды прохожих. И пусть первое время красота да красочность нового места поражала воображение, но слишком скоро в глазах стало рябить от постоянного мигания синих неоновых огней, витрин, фонарей и деревьев, днем и ночью блестящих белым потусторонним светом. Этот город-сказка с его скрытыми, тайными опасностями, жителями-роботами, словно выпущенными из под конвейера, действовал угнетающе.

После нескольких неудачных попыток найти работу, устроилась в одном захудалом кафе, которое было расположено где-то на окраине. Несмотря на чересчур яркую внешность, хозяин отнесся к новой работнице довольно радушно. Вероятно, посчитал, что таким внешним видом я смогу привлечь больше посетителей. Скорее всего, дела его совсем плохи.

Итак, дни тянулись медленно, уныло и тоскливо. Лишь изредка в новостях вскользь промелькивали сообщения о новых терактах. Словно это было обыденностью. Однако, пару раз доводилось видеть на улицах людей с оружием, слышать далекие взрывы и надрывный вой полицейских сирен. И тогда становилось кристально ясно – нужно начинать постепенно привыкать к новым опасностям.

Зеля я почти перестала видеть, а из группы меня навещал разве что только Скайр, да и то, не всегда. Погрузившись в невеселые мысли, подошла на вызов и стала выслушивать какую-то несусветную дичь, которую втирал мне новый, не слишком довольный посетитель.

– В сотый раз объясняю, – тяжело вздохнув, я обращалась к одному из особо нудных клиентов. – Добавка подается только с доплатой. Мы не можем принести вам еще одну порцию бесплатно.

– Но я ведь заказал именно его, – с тупым упорством настаивал настырный дед с белой, будто из ваты, бородой и в клетчатой рубашке. Он напоминал ссохшуюся, старую, сварливую черепаху. – Какого хрена вы подаете такие маленькие порции?!

– В меню предельно ясно указаны граммы, – я едва удержалась, чтобы не ткнуть его носом в бумаги. – Если вас что-то не устраивает, советую обратиться к менеджеру заведения.

– Идите вы на хрен со своими менеджерами! – взвился дед. – В гробу я видал ваших...

– Простите, если помешал, – над ухом раздался приятный, знакомый голос. Обернувшись, к своему немалому облегчению узрела Скайра. Басист появился неожиданно, но вовремя. Он был в темных очках, из-за чего я не сразу узнала его. – Светоч, нужно серьезно поговорить. Отойдем на минутку.

– Эй, а что с заказом!? – рявкнул старик. Я едва не подпрыгнула. Рыжий так резко обернулся к нему, что назойливому пенсионеру пришлось умолкнуть.

– Обратитесь к кому-нибудь другому, – парню даже не пришлось повышать голос. Он говорил спокойно и размеренно, в тоне его не прослеживалось и толики какой-либо угрозы. Однако посетитель весь скрючился под пристальным, немигающим взглядом. Присутствовала у басиста какая-то... особая аура, несмотря на внешний, довольно добродушный вид и невысокий рост. Ему не в группе надо было играть, а вышибалой в клубах работать. – Как видите, сотрудников здесь навалом.

Мы отошли в сторону. Рыжий сел за один из круглых столиков из светлого дерева, расположенных вблизи затененного окна, и жестом пригласил сделать так же. Я поудобней устроилась на мягком, высоком стуле. Взяв из держателя цветастую салфетку, стала задумчиво вертеть ее в руках. Некоторое время Скайр молчал. Видимо, подбирал слова. Наконец, тяжело вздохнув, заговорил:

– Светоч, можешь объяснить, какая хрень творится с Зелем?

– Что ты имеешь ввиду? – вопрос немало огорошил.

– То-то и имею, – почесав заметно отросшую бороду, буркнул басист. – Ты его когда в последний раз видела?

– Ну, – прикрыла глаза, вспоминая. – Позавчера. Зель сказал, что уходит на репетицию. В последнее время он пропадает слишком часто и я почти не вижу его.

– А мы не видим его совсем, – серьезным тоном заявил парень. – Зель совершенно не ходит на репетиции. Мне хотелось бы спросить у тебя, что за чертовщина у него в башке творится. Может он на наркоту подсел и задолжал кому-то?

Мысль о наркотиках вгоняла в дрожь. Было бы крайне трудно и страшно представить кореша на игле. Однако, такой исход был вполне допустим. Но я постаралась успокоиться и взять себя в руки.

– Мне никто ничего не докладывает. Кажется, мы стали постепенно отдаляться друг от друга. И знаешь, я совершенно не удивлена тому, что даже переезд не способствовал улучшению обстоятельств. Вероятно, слова Зеля были лишь пустым трепом, как и всегда, – мрачно, словно рассуждая сама с собой, сказала я. Бросив на физиономию Скайра быстрый взгляд, задержала внимание на его очках. – Почему ты в таком виде?