Текст книги "Скажи будущему - прощай !"

Автор книги: Хорас Маккой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

– Где ты найдешь нужных людей?

– Потому я и попросил отсрочку, мне ещё предстоит это выяснить. Кроме того, я рассчитывал на твою помощь. Ты же знаешь этот город. У тебя нет на примете какого-нибудь адвоката? Вот что нам нужно – чертовски изворотливый адвокат.

– Нет, но может быть Мейсон сможет помочь?

– Ну уж к нему-то мы обращаться не будем. Помнишь, ты говорил, как возил Нельсона штопать ему лицо?

– Так он же не юрист, это врач, Док Грин, а никакой не юрист.

– Где он живет?

– На другом конце города.

– Адрес?

– Не знаю.

– Ну, хоть дом ты помнишь?

– Думаю, да. А зачем?

– Мы поедем к нему.

– Но он же не адвокат, он – врач.

– У меня есть идея на этот счет, – заверил я.

Его лицо омрачилось, он весь сморщился и был готов презрительно фыркнуть.

– В чем дело? Теперь мне надо уже и тебя обхаживать, чтобы ты не запаниковал?

– Док Грин очень серьезный человек и может выставить нас за дверь в любую минуту.

– Но он же не выставил Нельсона.

– Это совсем другое дело.

– Это почему же?

– Ну...

– Хватит нукать, ты можешь говорить нормально. Он что, боялся рассердить Нельсона, что ли? Бэби Нельсон не такая уж большая шишка.

– Я хотел сказать, что тот отвез ему кучу баксов, – уклончиво ответил он.

– Ну, с этим скоро у нас будет полный порядок, – заверил я.

– Не буду спорить, но хочу сказать тебе кое-что, – пробормотал Джинкс скороговоркой. – Док Грин ученый человек, но со странностями. Я не доверяю ему и не смогу доверять никому из его полоумных знакомых. И тебе не советую.

– Хватит, Джинкс. Я выслушал за этот день слишком много оскорблений. Неужели ты думаешь, что я начну игру, не имея в запасе козырей? Мне и в голову не приходило полностью доверять Грину. Единственный человек, кому я верю – это мой брат. Пошлю ему копию в Нью-Йорк, с соответствующими распоряжениями. Вот это и будет нашей страховкой. Тем временем нам нужен кто-то знакомый с местной ситуацией.

– А твой братец знает, чем ты занимаешься?

– Я позаботился об этом давным-давно. Ральф Коттер – это не настоящее мое имя.

– Как же тебя зовут на самом деле?

– Ты замертво упадешь, если узнаешь, – ухмыльнулся я.

ГЛАВА 8

Фонари на улице не горели, в неясном свете луны горбились небольшие домишки, тускло светились желтоватые прямоугольники окон.

Улица с аккуратными рядами домиков и детскими автомобильчиками по сторонам дороги казалась игрушечной. Предметом наших поисков оказался одноэтажный коттедж, найти его оказалось легче, чем я думал. Окна по обе стороны от входной двери были зашторены, но в комнатах горел свет. На опрятной лужайке перед входом помещался деревянный щит с вывеской, освещенный лампой.

"Доктор Дариус Грин

Philosophic Guide Organon

(Aristotle)

Novum organum

(Baecon)

Tertium Organum

(Quspensky)

Ключ к космическому сознанию

Пространственное понимание времени, как средство от блуждания в лабиринте бессвязных мыслей."

– Я же говорил, что он не от мира сего, – прокомментировал Джинкс.

– Ты уверен, что это то самое место?

– Конечно. Только этого щита не было.

– Ты уверен?

– Вполне. Это то самое место. И имя то же. Док Грин. Вот только вывеска...ее не было прошлый раз.

Мы направились к дому по дорожке, мощеной кирпичом. Сквозь неплотно задернутые шторы было видно, что комната заполнена людьми, сидевшими на стульях спиной к нам. Уже на пороге я услышал монотонный голос, вот только смысл этой речи был мне непонятен.

Джинкс покосился на меня.

– Комната полна народу, – прошептал он.

– В этом нет ничего странного.

– Мне это не нравится...

– Выбора у нас нет. Нужно с ним встретиться. Пошли...

– Может подождем, пока они закончат?

– Зачем? Думаешь, они обратят на нас внимание? Просто нужно открыть дверь и войти, – тут я указал на табличку, прикрепленную к двери.

"Пожалуйста, не пользуйтесь звонком во время лекции. Просто открывайте дверь и заходите. Добро пожаловать".

Я открыл дверь и мы вошли. Первое, что бросилось в глаза в небольшом квадратном холле – это отсутствие мебели и каких либо украшений. Прямо перед нами была ещё одна дверь, открывавшаяся в обе стороны, с надписью: "Входите пожалуйста, соблюдайте тишину". Голос, доносившийся из-за нее, стал отчетливее и можно было различить отдельный слова.

– Правда...не только...наш...с...

Я толкнул дверь, меня удивила бесшумность, с которой она подалась вперед, и оказался внутри. Мне пришлось придержать её, пропуская Джинкса, и я чуть не прищемил себе пальцы. В гостиной, единственной мебелью в которой были стулья, находилось человек двадцать пять, а в примыкавшем к ней салоне у стола стоял человек, в котором можно было угадать доктора Грина. Худощавое лицо на манер Линкольна, полотняный пиджак, шею охватывал черный тонкий галстук.

– Сознание поэтому является единственным основанием определенности. Разум служит единственным доказательством. Причина видится превыше себя и её источника. Это расхождение законов существования, внешнего происхождения от..."

Меня кто-то тронул за руку, это оказалась девушка. Самая очаровательная из тех, кого мне доводилось встречать в своей жизни, девушка моих снов. Она приложила палец к сжатым губам, предупреждая о необходимости сохранять тишину. Слова теперь слились для меня в один сплошной монотонный, невнятный гул. Девушка провела нас в комнату, где ещё оставались свободные места в последнем ряду ряду с проходом. Когда она посторонилась, чтобы дать нам пройти, я оказался с ней лицом к лицу, и почувствовал запах её духов, который показался мне знакомым. Тут я заметил, что на её лице не было никакой косметики, и её невероятно светлую кожу оттеняли темные волосы. О, Господи, я никогда не встречал таких темных волос. На мгновение мы замерли, рассматривая друг друга, наши тела едва соприкасались. Мой мир был заполнен красотой её светлого лица, оттененного длинными черными волосами. Она снова посторонилась и я присел на свободное место рядом с Джинксом, а когда снова повернулся, то обнаружил, что её уже нет. Очевидно она здесь играла роль секретаря и швейцара одновременно. Я попытался вспомнить название её духов или, хотя бы, что они мне напоминали.

– Которое светит из глубин нашей души, – он закончил читать и положил листок на стол. – Так писал Плотинус в одном из своих писем Фиаккусу. Именно его я хотел представить вашему вниманию, потому что оно согласуется с моей собственной теорией познания, основанной на идее экспансии восприятия. Пожалуй, стоит задержаться на этом вопросе ещё пару минут.

Он склонился над своими бумагами, Джинкс искоса посмотрел на меня и покачал головой. Я нахмурился и наклонил голову, предлагая ему последовать моему примеру. Джинкс подчинился. Вся аудитория молча изучала свои заметки, я же краем глаза посматривал на дверь в ожидании появления девушки. Док Грин оторвался от своих записей и подождал, пока аудитория не обратит на него свое внимание. Все подняли головы как по команде. Впервые за время, проведенное в этом зале, можно было заметить некоторое оживление в рядах публики. Лекция была окончена.

– Ну, друзья, – заговорил человек. – Перед уходом вы получите у мисс Добсон новую литературу. Внимательно изучите и поразмышляйте над ней. Я надеюсь, вы не будете настаивать на уплате мисс Добсон изыестных сумм ваших пожертвований. Как уже неоднократно говорилось, у нас это не принято. Если у нас возникнет такая необходимость, я, не задумываясь, сам попрошу вас об этом. Все, что от требуется, это живой интерес к теме нашего разговора. А теперь, друзья, я устал, спасибо за внимание и спокойной вам ночи. Еще раз хочу поблагодарить вас за визит...

Он отошел от стола и скрылся за боковой дверью. Пожилые люди, среди которых я, правда, заметил даже двух девочек лет тринадцати, бесшумно потянулись к выходу. В воздухе витал дух смирения, уважения и даже благоговения. Я встал, и в числе последних мы с Джинксом появились в холле. Девушка стояла у двери с кипой брошюр и раздавала их уходящим. Попрежнему все происходило почти беззвучно, слышалось только шарканье ног и приглушенные пожелания доброй ночи при расставании. Мы задержались у самой двери, стараясь не привлекать к себе внимания. Наконец мы остались одни.

– Спокойной ночи, – девушка протянула мне брошюру.

– Спокойной ночи, – это уже Джинксу.

– Спокойной ночи... – отозвался я, ожидая пока закроется дверь за последними посетителями. – Могу я побеседовать немного с доктором Грином?

– После лекции мэтр никогда не проводит приема посетителей, – мягко заметила она. _ Он очень устает.

– Я это понимаю, но это очень важно.

– Но таков порядок. Он принимает посетителей только утром, с десяти до двенадцати.

– К сожалению, наше дело не терпит отлагательств. Вопрос чрезвычайной важности, иначе я бы не решился его побеспокоить. Попросите его принять нас.

– Мы знакомы, – вклинился в разговор Джинкс. – Просто скажите, что его хочет видеть...

– Я уверен, что он не откажет, – здесь я выразительно посмотрел на Джинкса.

– Как вас представить? – заколебалась она.

– Поль Мерфи и Джозеф Стоктон, – указал я на Джинкса. Хотя, думаю, это ему ни о чем не говорит...

– Я спрошу хозяина, – сказала она удаляясь и снова я почувствовал запах её духов, на этот раз более знакомый. Когда-то мне уже приходилось с ним сталкиваться...У неё была привлекательная фигура. Длинные ноги в кожаных мокасинах смотрелись великолепно. Даже небольшие округлости её груди как раз прекрасно поместились бы в моих ладонях. Ее походка была лишена той чувственности, как у Холидей, но ей этого и не требовалось.

– Это что-то новое, – медленно процедил Джинкс. – Последний раз все было по-другому.

Я жестом попросил его сохранять тишину, он в нерешительности покачал головой и протянул мне брошюру, на обложке которой было напечатано:

"ГОЛОСА КАМНЕЙ.

Камни из церковных стен и стен тюрьмы абсолютно различны (в интерпретации Успенского).

Сходство между христианским мистицизмом и Ведами

Упанишады (в интерпретации профессора Джеймса)."

– Я же предупреждал тебя, разве не так? – прошептал Джинкс.

Я снова попросил его соблюдать тишину и положил брошюру на стул. В этот момент дверь отворилась и на пороге появилась девушка и её хозяин. Он был уже без пиджака и галстука, воротник рубашки расстегнут. Он окинул нас взглядом, и заметно было, что Джинкс ему незнаком.

– Мэтр, – представила нас девушка, – это Поль Мерфи и Джозеф Стоктон.

– Здравствуйте, – сказал я, протягивая руку. Он никак не реагировал на этот жест, как будто никогда и не слышал ни о чем подобном.

– Не хочу показаться грубым, джентльмены, – устало сказал доктор Грин, – но я очень устал. Не могли бы мы обсудить эту проблему в следующий раз?

– Поверьте, сэр, будь это возможно, мы так бы и поступили. Кроме того, вы могли узнать моего друга...

Он пристально посмотрел на Джинкса, но лицо его осталось безучастным.

– Не могу вспомнить, – холодно ответил он. – Так в чем же состоит ваше дело?

– Могли бы мы поговорить наедине? – попросил я.

– У меня нет секретов от мисс Добсон, можете говорить спокойно.

– Это дело не имеет ничего общего с космическим сознанием, – пояснил я.

В его глазах появился блеск, а на скулах появились желваки.

– По другим вопросам я не консультирую, – заметил он.

– Извините, мэтр, но мне пора идти, – сказала девушка.

– У меня нет от Вас секретов, мисс Добсон, – настаивал Док.

– Конечно, но просто я очень устала сегодня, извините меня.

– Если вы настаиваете, – насупился он.

Она небрежно кивнула нам с Джинксом, поклонилась мэтру и направилась к двери. Ни жакета, ни шляпки на ней не было. Даже не оглянулась. Я был обескуражен. Конечно я и не ожидал, что вызову в ней такой же интерес, как она у меня. Да и какой мог быть интерес к случайному посетителю.. Но я про себя решил, что, когда мы снова встретимся, он появится...

Маэстро прикрыл за ней дверь, и, когда он обернулся, на его лице не осталось и следа былой усталости, а глаза гневно сверкали.

– Как вы осмелились появиться здесь? Как вы могли?

Вот это совсем другое дело, так было гораздо лучше.

– Минуточку, Док... – остановил я его.

– Не желаю ни о чем слышать. Та жизнь для меня закончилась. Об этом всем хорошо известно. Я больше не лечу бренное тело, только душу...

– Хватит кричать на меня, не напрягайте так свои голосовые связки, перебил его Джинкс.

– Заткнись! – бросил я ему. – Послушайте, Док, не надо никого лечить. Мне нужен только ваш совет, который будет хорошо оплачен, естественно. Нам нужен прожженный адвокат, и мы не знаем, к кому обратиться.

– И ради этого вы меня побеспокоилия? Все, что вам нужно, есть в телефонной книге, тысячи адвокатов...

– Черт побери! – занервничал Джинкс.

– Заткнешься ты наконец! – оборвал я его. – Послушайте, Док, этот способ нам не подходит.

– Тогда не понимаю, что вы от меня хотите.

– Минуточку, Док, будем благоразумны. Не может быть, чтобы вы никого из них не знали, пока вели дела...

– Это было давно.

– Всего два года назад...

– Послушайте, Док... – настаивал я. – Нам срочно нужен адвокат. Я могу понять ваши чувства, снова окунуться в тот мир, с которым вы порвали... Но мы не хотим вас ни во что втягивать и больше никогда вас не побеспокоим. Вы нас больше не увидите.

Интересно, а как же я тогда встречусь с этой девушкой?

– У вас должен быть кто-то на примете. Вы же не хотите, чтобы мы снова вас побеспокоили?

– Нет, – отозвался он.

– Тогда посоветуйте нам кого-нибудь.

Он посмотрел на меня, покусывая верхнюю губу, затем на Джинкса. тот мрачно смотрел перед собой и готов был уже прервать затянувшиеся пререкания. Это было очевидно.

– Попробуйте связаться с Кейтом Мэндоном, – неожиданно заявил Док, Чероки Мэндоном.

– Где я смогу его найти?

– У него контора в городе.

– Нельзя ли точнее?

– Точно не помню...

– Посмотрите в телефонной книге, – предложил я.

Он косо глянул в мою сторону, но все же вышел и вскоре появился с книгой в руках.

– М-э-н-д-о-н, – протянул я, листая справочник.

– Да, именно он.

– Вот. Мэндон Кейт, – указал я ему пальцем, – 608, Айрис БА 1-9055, этот?

– Он.

– Спасибо, – сказал я, возвращая книгу.

– Самой лучшей благодарностью будет то, что я вас больше никогда не увижу.

"– Ну, если только до завтрашнего вечера, – подумал я, затем повернулся и вышел вслед за Джинксом.

– Тебе не стоило так горячиться. Надо уметь ладить с людьми.

– Полоумный. Теперь понятно, почему ребята с ним расстались.

– Какая тебе разница.

– Я ему не доверяю, и этому Мэндону тоже.

– Выбирать нам не из чего и некогда, – подытожил я. – Будем рады тому, что имеем...

– И куда мы теперь?

– Постараемся найти Мэндона, и чем скорее, тем лучше.

Он сделал предупреждающий жест, и прежде чем я обернулся на звук мотора, моя рука нащупала в кармане рукоятку пистолета. Это был родстер, большая, мощная, двухместная машина с откидным верхом, которая подъехала к нам сзади с выключенными фарами. Она медленно катилась вдоль тротуара со скоростью пешехода, всего в каких-то пяти футах за нами. За рулем сидела мисс Добсон. Я улыбнулся и вынул руку из кармана: вот это девушка, предчувствия меня не обманули...

– Вас подвезти? – спросила она.

– Будьте любезны, – согласился я и повернулся к Джинксу. – Едем.

Она остановилась, дотянулась до боковой дверцы и открыла её. Мы с Джинксом устроились на сиденье, и он захлопнул дверцу.

– Тебе не тесно? – полюбопытствовал я, и он утвердительно кивнул.

Девушка прибавила скорость.

– Откидное сиденье сзади все равно завалено всяким хламом, так что придется потерпеть, – сказала она и, виновато улыбнувшись, включила фары, понимая, что её уловка разгадана.

– Очень мило с вашей стороны, – заметил я.

– Не стоит благодарности. И где же вас высадить?

– У аптеки, если вы не возражаете, там мы постараемся поймать такси... – я стал рассматривать её подбородок. Мисс Добсон хотя и следила за дорогой, но наверняка почувствовала мой взгляд. Она по прежнему была без шляпки и жакета.

– Это ваша машина?

– Мне она нравится...

– Скоростная штучка.

– Думаю, да. Но я никогда не давала полный газ...

– И какую же скорость вы из неё выжимали?

– Ну, восемьдесят...восемьдесят пять.

– Я бы мог и побольше. Ты согласен со мной, Джозеф?

– Думаю, да, – отозвался Джинкс.

– Будь уверен, – подтвердил я. – А вы всегда водите без жакета?

– Одеваю иногда, когда идет дождь, – рассмеялась она. – Я и верх уже несколько месяцев не поднимала.

Джинкс мрачно посмотрел на меня. Очевидно он также считал её ненормальной.

– Что вы думаете по поводу лекции мэтра?

– Какой ещё лекции?

– Ну, которую вы слышали.

– Не знаю, что и ответить. Я не очень то разбираюсь в космическом сознании.

– Лекция была посвящена психологии познания.

– Какая разница...

– Здесь вы не правы.

– Я хотел сказать, что обе темы для неспециалиста одинаково трудны для восприятия.

– Вы правы, но после некоторой практики... Вы выяснили с мэтром ваш вопрос?

– Спасибо, вполне...

Она притормозила у аптеки и свернула к тротуару.

– Вам ещё далеко?

– На другой конец города.

– Тогда нам по пути. Такси что-то не видно, и вряд ли его можно встретить в этом районе. Я предлагаю подвезти вас до тех пор, пока оно не попадется по дороге.

– Нам не хотелось бы вас обременять, – сказал Джинкс, открывая дверцу, хотя машина ещё не остановилась.

– Ерунда, – успокоила она.

– Мы будем вам очень признательны, – заверил я. – Закрой дверь, – тут я толкнул Джинкса в бок. Он её с силой захлопнул. Сукин сын. Девушка снова нажала на газ, выруливая в средний ряд, и мы помчались в сторону центра города. Где-то там далеко-далеко были наша квартира и Холидей. Это было ужасное существо. Эльдорадо. Невыносимая, но ужасно влекущая.

"– Но, – спросил я себя, – может все дело в том, что она была первой женщиной, которую я встретил после этих двух лет? А может она просто дешевая потаскушка? В эту самую минуту Холидей может забавляться с любым из тех, кто под руку подвернется, хоть со швейцаром, а то и с двумя. Кто знает? А эта девушка рядом с тобой-могла бы или нет? Да ты же знаешь, что нет. Не тот класс, она не из такой компании. Эта не станет стелиться под каждого, кто перебросится с ней парой слов. С ней не придется думать, что она делает в твое отсутствие."

– И давно вы заинтересовались космическим сознанием? полюбопытствовал я.

– Пожалуй да, года два-три.

– Не хочу показаться невеждой, но все же, что это такое? Религия или что-то в этом роде?

– Совсем нет. Это философия. Она связана с четвертым измерением, или, точнее говоря, с математической концепцией четвертого измерения.

– Это заставляет меня чувствовать себя полным профаном.

Она рассмеялась. – А между прочим это очень интересно. Надеюсь однажды увидеть вас на его лекции.

– Я на него буду плохо влиять.

– А может быть и нет.

– Нет, точно. Я ничего не знаю о космическом сознании, но зато мне кое-что известно о пространстве, и я не согласен с такой теорией четвертого измерения-эта субстанция чисто интуитивна.

Она удивленно взглянула на меня.

– Нет, я не собираюсь спорить с вами на эту тему, – продолжал я, – или претендовать на новое слово в этой области, но это то, во что я верю.

– Никогда об этом не слышала, – задумчиво протянула она.

– Думаю, у нас будет время поговорить не только на эту тему, и очень скоро.

Теперь она так посмотрела на меня, что было видно-ей понятно, о чем речь.

Джинкс весь напрягся и подался вперед.

– А вот и такси, – сказал он.

– Это не единственная машина в городе.

– Мы и так уже вам многим обязаны, – я подмигнул, давая ей понять, что при нашей следующей встрече постараюсь обойтись без Джинкса.

Она ответила мне тем же, сбросила газ и остановила машину.

Джинкс отрыл дверцу, вышел, я последовал за ним. Тут меня осенило-запах духов, будораживший мое воображение, оказался до боли знакомым. Это была "Huele de Noche".

– Мне нравится ваш выбор, – похвалил я.

– Что? – удивилась она.

– Ваши духи. Они великолепны.

– Духи?

– "Huele de Noche". Я их теперь узнал. Всю дорогу не мог вспомнить, как они называются.

– Я не пользуюсь духами, – возразила она с улыбкой.

– Но я их чувствую.

– Это все ваше воображение. Я никогда не пользуюсь духами.

– Пошли, – засуетился Джинкс.

Я пожал плечами и захлопнул дверь машины. Если она не хочет в этом сознаваться, словно это может уронить её в моих глазах, – это её дело.

– Доброй ночи, – сказала она.

– Доброй ночи, – отозвался я.

– Ну пошли же, – не унимался Джинкс.

Я кивнул ей на прощание и пошел за Джинксом к такси, поджидавшему у обочины; вскоре красные точки сигнальных огней её машины исчезли в темноте. Джинкс захлопнул дверцу такси и покачал головой.

– В жизни мне не приходилось выслушивать столько галиматьи, – заметил он. – Да и ты, я смотрю, напичкан этой дрянью по уши.

– Заткнись. Ты мешаешь мне думать, – оборвал я его.

Я вспоминал. Мне нужно было понять, что напоминал запах её духов. Мое сознание унеслось далеко к воспоминаниям детства.

Вспомнилась моя бабушка, она неподвижно лежала в гробу с мертвенно бледным лицом, оттененным черными волосами, освещенная только неясными отблесками горящих свечей, а комната была наполнена запахом huelle de noche, в изобилии росшей вокруг дома...

О, Господи! Так вот откуда мне знаком этот запах! Девушка была права, духи тут абсолютно не при чем. Все дело в моем разыгравшемся воображении. Ее бледное лицо, ее волосы, это сходство разбудили во мне детские воспоминания...

Я не мог забыть-и в то же время не хотел думать об этом. С тех пор прошла целая вечность, это было в другой жизни, но воспоминания о ней преследовали меня...

ГЛАВА 9

Когда дверь отворилась, я увидел Кейта Мэндона. Передо мной стоял Чероки Мэндон собственной персоной.

"-Нет, – подумал я, – это не может быть правдой, столь гротескный символ того инфантильного мира, который я только что покинул."

Это был невысокий человечек, не выше шести футов, с монголоидным носом и густыми бровями, такими густыми, что под ними с первого взгляда можно было и не заметить глаз. Он был одет в хлопковый халат до самого пола и шлепанцы.

– Что вам нужно? – грубо спросил он.

– Мне нужно поговорить с вами, мистер Мэндон...

– У себя дома я не принимаю, увидимся завтра в конторе.

– Извините, мистер Мэндон, но завтра будет уже поздно...

Он неодобрительно хмыкнул и стал закрывать дверь, я подался вперед.

– Пожалуйста, мистер Мэндон, дело очень срочное и огромной важности. Для вас тоже...

– Ну и что же у вас за дело? – спросил он, медленно выговаривая слова.

– Не могу же я вот так обсуждать такие вопросы прямо здесь. Может быть, вы разрешите войти?

Он удивленно поднял брови, лоб, казалось, прогнулся под их тяжестью.

– Входите, – недовольно пробормотал он, делая шаг назад и открывая дверь шире.

Комната была обставлена массивной мебелью, подобранной без всякого вкуса, на ковре, устилавшем пол, были разбросаны коврики поменьше, по стенам висели фотографии и картины. На огромном мраморном камине стояли несколько часов разных размеров и форм. Перед ним-длинный красный плюшевый диван, такой огромный и уродливый, что его не иначе специально делали для какого-нибудь загородного клуба. Около него стоял складной карточный стол, превращенный в журнальный столик простым отпиливанием ножек. На нем-целый набор ударных инструментов: цымбалы, треугольники, барабаны и камертоны. На обтянутом желтой кожей барабане можно было разглядеть выцветшую монограмму. Единственным освещением комнаты служил высокий торшер с желтым шелковым абажуром.

Когда я погрузился в кресло с подлокотниками, он наконец заговорил.

– Так в чем же дело?

– Мне нужна ваша помощь, мистер Мэндон.

– С этим ко мне обычно и приходят. И что за помощь вам потребуется?

– Юридическая помощь, скорее совет...

– Что-то уже случилось или ещё только может произойти?

– И то, и другое.

– Сколько у вас денег?

– Дело не в том, сколько у меня наличности, а в том, сколько я могу получить.

– Я не занимаюсь благотворительностью, – поджал он губы.

– Дело в том, что это не та игра, которую мог бы провернуть какой-нибудь сопляк типа Нельсона...

Он внимательно посмотрел на меня, чуть наклонив голову, достал носовой платок и шумно высморкался, поднял со стола визитную карточку и протянул мне. Потом извлек из кармана маленький серебряный свисток и дунул в него. Свиста не было слышно. Не поняв смысла его манипуляций, я на всякий случай расположился в кресле так, чтобы удобнее было дотянуться до пистолета, и никто не смог бы захватить меня врасплох. Позади меня раздался шорох, я обернулся и увидел молодого негра футов шести ростом, одетого в белые брюки и серый свитер.

– Почисти эти пепельницы, – приказал Мэндон.

Паренек принес корзину и стал вытряхивать туда пепел и сигарные окурки.

– Не хотите ли выпить? – обратился ко мне Мэндон.

– Нет, благодарю вас.

– Приготовь нам кофе, Хайнес, – снова приказал он парню.

Тот молчал как рыба. Даже не взглянув ни на меня, ни на хозяина квартиры, удалился с корзиной из комнаты и исчез за портьерой. Мэндон снова наклонил голову и принялся меня рассматривать, раскуривая дешевую сигару от зажигалки, такой огромной, что держал он её двумя руками. Наконец он поставил её на столик и откинулся в кресле.

– Что вы этим хотите сказать?

– Только то, что этот Нельсон просто болван, и подобное дело ему не по зубам.

– Любой, кто нарушает закон-болван, – согласился он.

– Это относится и к полиции?

– Любой полицейский, нарушающий закон, еще больший болван, – пояснил он.

– Что-то больно много болванов развелось...

– Вы о ком-нибудь конкретно?

– Да, и не об одном.

– У вас есть доказательства?

– Они у меня на крючке.

– Тогда начинайте, – заключил он мрачно.

– Дело не в том, чтобы обнародовать эти факты, которые я собираюсь использовать несколько по другому и в своих интересах. Это дело-просто динамит, и мне надо представить его тем, против кого они направлены, да так, чтобы эти сведения стали достоянием общественности, если копы выкинут какой-нибудь фокус.

– Что это за свидетельства? И в какой форме?

– В виде записи беседы двух полицейских в штатском, когда они принимали от меня взятку в размере восемнадцати сотен баксов, остатка от ограбления магазина, во время которого я убил шофера грузовика. И к тому же согласились сотрудничать со мной ещё в одном подобном деле.

Он затянулся своей сигарой и нахмурился.

– Вы хотите сказать, что я именно тот человек, у которого будет храниться копия этого разговора?

– Да.

– Что вы собирались сказать по поводу того, как будете использовать эти доказательства? Неприкосновенность после совершения других преступлений?

– Что-то вроде этого. Мне пока ещё не пришло в голову ничего определенного. Просто не было времени. Дела разворачиваются очень быстро.

– Другими словами, вы предлагаете мне стать вашим соучастником?

– Дело того стоит, – заметил я. – Никакого риска. Вот посмотрите, мистер Мэндон, эти ребята раздели меня до нитки. Ну просто смех-пара копов обчистила меня до последнего цента. Я не собирался здесь надолго задерживаться-только провернуть удачное дельце и смотаться из города. Во всяком случае, у меня были такие планы; но когда я узнал, что один из этих олухов-инспектор полиции, мои намерения изменились. Этот парень может сделать для меня очень много, если мне удастся немного его прижать...

– Так он у вас на крючке? – сухо поинтересовался Мэндон.

– Да.

– Без забот и хлопот вы зацепили его, как будто нажали кнопку и включили свет. Легко и просто. Кролик, победивший волка. Имя его вам известно?

– Вебер, инспектор Вебер, – поправился я.

– Чарли Вебер из отдела убийств? Вы не ошиблись?

– Я знаю, что его зовут Вебер. Невысокий, плотный, под сорок.

Он рассмеялся и хотел что-то сказать, но замолчал при появлении черного слуги. Хайнес принес кофе. Он балансировал подносом в левой руке, причем довольно неуклюже, наконец поставил его на пол у кресла и собрался уходить.

– Хайнес, – позвал Мэндон.

Негр остановился и повернул голову в его сторону.

– Спать пока не ложись, позже ты мне понадобишься.

Парень на это никак не отреагировал, просто повернулся и вышел.

Мэндон отхлебнул кофе из чашечки и посмотрел на меня, когда я поставил свою на поднос, даже не притронувшись к ней.

– На первый взгляд неплохо. Чарли Вебер делит добычу с налетчиком...

– Именно так, – подтвердил я.

– Неплохо вы все обтяпали. Но вам надо было бы ещё намного порепетировать.

– Что? – не понял я.

– Я просто удивлен...Они обычно куда лучше готовят своих свидетелей...

– Каких свидетелей? О чем это вы?

– Я имею в виду юристов, которые послали вас ко мне.

– Каких ещё юристов? Никто меня не посылал...

Он снова поднес чашку к губам, отхлебнул немного кофе и поставил её на место.

– Ну-с, молодой человек, я не буду приказывать своему слуге вышвырнуть вас отсюда, но вы все равно вернитесь к тем, кто вас послал, и скажите им, что я разочарован...Обычно они обставляют такие дела гораздо лучше...

– Ничего не понимаю. О чем вы?

– О юристах, которые вас подослали. Если они хотят лишить меня адвокатской практики, им лучше выставить мне обвинения через Ассоциацию юристов. Передайте им мой совет...

– Видит Бог, я не знаю, о чем вы говорите. Просто не знаю, что и подумать.

– Ну, пожалуйста, мой мальчик. Не надо заставлять меня изменить свое мнение. Эти ловушки начинают меня утомлять. Чарли Вебер. О, Господи, сам Чарли Вебер! Они что, за идиота меня держат?

– Я не говорил, что его зовут Чарли, – возразил я. – Просто этого парня зовут Вебер, вот и все.

– Здесь есть только один Вебер. И он не из тех, кто станет якшаться со всякими уголовниками. Ну, почему они не выбрали полицейского, у которого рыльце в пушку? О, Господи, Чарли Вебер! Главный коп в этом городе...

– Инспектор Вебер, черт побери. Вот это кто, – огрызнулся я.

Он громко расхохотался, извлек из кармана свой бесшумный свисток и подул в него.

– Я передумал, – холодно заметил Мэндон. – Убирайтесь отсюда, вот так-то...

В комнате снова появился черный слуга. Я резко выпрямился, и в руке у меня появился пистолет, которым я целился чуть повыше резинки на сером свитере. Это его остановило.

– Спрячьте оружие, – потребовал Мэндон.

– Скажите ему, чтобы он убрался, черт побери, – приказал я.

Негр весь напружинился и похоже ждал только сигнала хозяина, чтобы наброситься на меня. Он действовал мне на нервы, хотя я прекрасно знал, что всего лишь одна пуля в живот сразу выведет его из строя. И все-таки я его побаивался.

– Прикажите ему убраться.

– Иди, Хайнес... – наконец сказал Мэндон.

Лицо слуги по-прежнему оставалось безразличным ко всему происходящему, он даже не глянул в мою сторону. Вместо того, чтобы расслабиться, негр ещё больше выпрямился, высоко задрал голову и вышел.

– Спрячьте свой пистолет, – попросил Мэндон.

Я стоял к нему вполоборота, чтобы контролировать не только его действия, но и не упускать из поля зрения портьеру в дальней части комнаты, из-за которой появлялся черный слуга. Когда он исчез, мне стало легче на душе.