Текст книги "Ночь на острове"

Автор книги: Холли Престон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

– Нам не о чем говорить, – вызывающе произнесла она, лихорадочно соображая, как бы проскользнуть мимо него. – Послушай, ведь мы уже все обсудили. У нас с тобой нет ничего общего. Я была дурой, когда согласилась поехать на Дельфос, но теперь я постараюсь выкинуть эту прогулку из головы.

– Ты сама знаешь, что это неправда. – Его голос звучал резко. Мэтью выглянул на улицу, чтобы удостовериться, что их препирательство не привлекло внимания прохожих на Хай-стрит. Потом неожиданно убрал руку с косяка и буквально втолкнул Саманту в пустое кафе, закрыв плечом дверь за собой.

– Ну а теперь, – сказал он, расстегивая кожаную куртку, из-под которой виднелась темно-зеленая шелковая рубашка с открытым воротом, – давай без глупостей, хорошо? У меня к тебе вопрос. Я хочу знать, почему ты от меня сбежала?

– Я сбежала?! – Саманта задохнулась от возмущения, но от его наглости у нее неожиданно появились силы. – Прости, но у меня сложилось впечатление, что это ты меня бросил. Кстати, как поживает мисс Мейнверинг? Не сомневаюсь, что ей стало гораздо лучше после того, как она тебя увидела.

Мэтью стиснул зубы.

– Ну, хорошо. Я это заслужил. Уехал, не повидавшись с тобой, но ведь Каролина все тебе объяснила, не так ли? Звонила мать Мелиссы, сама она была в невменяемом состоянии. Думаю, положение показалось ей более серьезным, чем было на самом деле. Она обрисовала его так, что я даже не стал задавать вопросы, а просто схватил Спиро, мы полетели на вертолете в аэропорт, и первым же рейсом я вылетел в Лондон.

Саманта старалась не показать, что ее задевает трогательная забота Мэтью о Мелиссе, но с каждым словом его рассказа она становилась все холоднее. Его самонадеянность потрясла ее. За кого он ее принимает?!

– Эта история не имеет ко мне никакого отношения, – сказала она, чувствуя, что не может спокойно выдерживать его взгляд. Щелкнув замком сумочки, она с деловым видом сунула ее под мышку, стараясь не смотреть на его загорелую грудь, чтобы не вспоминать ощущения от прикосновения своих пальцев к шелковистым темным волосам.

– Не говори так! – у Мэтью вырвалось что-то вроде стона, и он отошел от двери. – Сэм, ты должна мне поверить. Я бы ни за что не уехал, если б знал, как обстоят дела на самом деле. Ее мать мне сказала, что она пыталась покончить с собой, и ее едва живой увезли в больницу. Что я должен был делать? Бог мой, она говорила так, как будто я во всем виноват!

– А ты не виноват? – вырвалось у Саманты.

– Нет. – Мэтью запустил пальцы в волосы и нервно теребил их. – Сэм, Мелисса и я… Это в прошлом. Мне совершенно безразлично, увижу я ее еще когда-нибудь или нет.

Саманта подняла голову, но пламя, полыхавшее в его глазах, заставило ее снова отвести взгляд. Она почувствовала, что ее шею заливает краска и судорожно прижала руки к горлу.

– Меня все это не волнует, – заявила она, глядя в сторону. – Это твое дело, как ты обращаешься со своими бывшими подружками. Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое. Тебя не волнуют мои проблемы, так не вмешивайся в мою жизнь!

– Как бы не так! – С этими словами он быстро преодолел разделявшее их пространство и опустил руки ей на плечи. – Ты ведь хочешь меня, – пробормотал он прерывающимся голосом, приподняв ей пальцем подбородок так, чтобы видеть ее лицо. – Нет, смотри мне в глаза. Мы хотим друг друга, Сэм. Ты знаешь это не хуже меня. Господи, детка, неужели ты думаешь, что я позволю тебе улизнуть от меня?

Саманта дрогнула. Она снова была перед выбором и снова оказалась к нему не готова. Его сильные руки, тепло его кожи, исходящий от него запах мыла, заглушавший резковатый запах его тела, все, что было им, вновь заставило ее потерять голову. Она даже не мечтала, что он когда-нибудь придет к ней, она представить себе не могла, что, вынудив ее вернуться в Лондон, он снова захочет увидеть ее.

Воспоминание о том, как хорошо им было вместе, отозвалось в ней мучительной болью. Она мечтала о наслаждении, которое познала с ним.

Это всего лишь вожделение, напомнила она себе. Он хочет ее, но не более того. Он никогда не притворялся и был с ней по-своему честен. А главное – она не вписывается в его мир. У их отношений нет будущего.

Поэтому, хотя на это потребовалась вся ее сила воли, Саманта заставила себя не отвечать на его ласки. При этом она не пыталась сопротивляться ему, уже зная, что сопротивление не приведет ни к чему хорошему. Ну а мериться с ним силой было просто смешно. У нее не было желания разжигать пламя, которое могло уничтожить их обоих.

– Черт тебя побери! – Мэтью взял ее лицо в свои сильные ладони и посмотрел в потемневшие печальные глаза. – Черт побери, – пробормотал он снова. – Не надо так со мной, Сэм. Ты ведь знаешь, как я отношусь к тебе. Я приехал бы раньше, но обещал старику быть на его торжестве. Я почти не спал с пятницы, с тех пор, как улетел с Дельфоса.

Саманта старалась быть твердой. Мэтью в любом настроении казался привлекательным. Сейчас же был просто неотразим.

– Я ничего не могу поделать, – отрывисто произнесла она. – Думаю, тебе следовало остаться с Мелиссой. Не сомневаюсь, она была бы только счастлива.

– Да заткнешься ты, наконец, с этой Мелиссой! Знать ее не хочу!

– Твоя мать говорила мне другое.

Эти слова вырвались у нее, и она тут же об этом пожалела, но было уже поздно. Мэтью нахмурился, и его пальцы до боли сжали ей скулы.

– Моя мать? – повторил он. – Что сказала тебе моя мать?

Саманта поежилась.

– Она надеется, что ты женишься на Мелиссе.

– О Господи!

– И все члены семьи тоже на это надеются.

– Уж я тебя, мамочка, отблагодарю за заботу. – В устах Мэтью это прозвучало как угроза. – И ты ей поверила?!

Саманта пожала плечами.

– Я уже сказала, что ко мне это не имеет никакого отношения. Помолчав, она упрямо продолжила: – Это, наверное, к лучшему, что все так случилось. Мы принадлежим к разным мирам, Мэтт. Наши отношения были обречены с самого начала.

– Ты так не думаешь.

– Думаю. – В его лице появилась растерянность, которую она истолковала как молчаливое подтверждение своих слов. – У наших отношений никогда не было будущего. Я для тебя была просто чем-то новеньким. Я принадлежала другому человеку, и ты не мог смириться с тем, что я предпочла тебе Пола.

Мэтью поджал губы.

– С Полом ты не спала.

– Да, не спала. – Саманта подняла голову. – Потому что он уважал меня как личность.

– К черту уважение! – отрезал Мэтью. – Просто он не вызывал у тебя тех чувств, которые вызываю я. Не преуменьшай того, что было между нами. Нам было хорошо вместе.

– Это было не настоящее, – возразила она, хотя ей было совсем непросто такое произнести.

– Неправда! – Мэтью провел пальцами по ее шее, потом его руки коснулись ее груди и скользнули вниз по бедрам. Лаская ее, он не сводил с нее глаз, и Саманте становилось все труднее изображать безучастность. – Неправда! Все было настоящим. Мне хорошо с тобой, как ни с кем и никогда, – хрипло прошептал он. – Ты нужна мне, Сэм. Ты такая теплая и страстная, и бесконечно желанная. Я хочу, чтобы ты переехала ко мне и осталась со мной. Сейчас я живу в квартире, но если хочешь, мы купим дом. Нет ничего невозможного, потому что я люблю тебя. Если я тебе не совсем безразличен, Сэм, ради всего святого, не отталкивай меня.

Саманту била дрожь. Она не могла поверить своим ушам. Мэтью сказал, что любит ее. Он только что признался ей в любви, она не ослышалась. Господи, что же ей теперь делать?

Замешательство, отразившееся на ее лице, обнадежило Мэтью. Он склонился к ней и стал ласкать языком ее ухо.

– Не смотри на меня так, – прошептал он, прижимая ее бедра к своему животу. – Неужели ты думаешь, мне приятно постоянно пребывать в состоянии неудовлетворенного желания?

Саманта не могла говорить. Ее щека прижималась к мягкой коже его куртки, его шея была всего в нескольких сантиметрах от ее губ. Сквозь тонкую ткань рубашки темнели волосы на его груди, а она знала, что такая же густая поросль у него на животе, и в самом низу… Она помнила свои ощущения от прикосновения этих упругих пружинок к ее коже. Удивительно, насколько близким и знакомым стало для нее его тело и как ярки воспоминания, пробужденные его словами.

– Я не могу, – произнесла она наконец, стараясь высвободиться, и Мэтью испустил сдавленный стон.

– Почему не можешь? – он прижался лбом к ее лбу. – Ты хочешь меня, я знаю. И когда-нибудь обязательно полюбишь. Я готов все для этого сделать, лишь бы мы были вместе.

– Ну, а я не готова. – Его губы были напротив ее рта, и она чувствовала непреодолимое желание прикоснуться к ним. – А… Мелиссе ты говорил то же самое? – спросила она, упираясь руками в его грудь. – До того, как она обнаружила, что ты не собираешься на ней жениться?

– О Боже! – простонал Мэтью. – Ведь я, кажется, уже сказал: забудь о Мелиссе! У меня с ней были совершенно другие отношения. Возможно, в свое время я заблуждался, что люблю ее, но теперь-то я знаю, что это не так.

Саманта судорожно глотнула.

– Как мне тебя понимать? – Она знала, что он ответит, но решила себя не щадить. – Ты… делаешь мне предложение?

– Предложение?..

Пока Мэтью не отвел глаза, она успела заметить в них изумление. Ее сердце оборвалось. Ну конечно. Разве она ждала чего-то другого? Мэтью не нужна жена, тем более такая, как она. А что ему нужно, ясно как день.

Саманта отпрянула от него, но он быстро обрел свою обычную самоуверенность.

– Сэм, – начал он, стараясь мягкостью голоса сгладить смысл своих слов. Не кажется ли тебе, что на данный момент достаточно и одной помолвки?

– Ты…

Она была не в состоянии продолжать. Пока Саманта пыталась найти слова, чтобы заставить его уйти, дверь отворилась, и в кафе вошел Пол Вебстер.

– Сэм, – воскликнул он, удивленно приподняв брови. Голос его звучал холодно и подозрительно. Он посмотрел на Мэтью, затем перевел взгляд на Саманту. – Есть проблемы?

Саманта чуть не расхохоталась. Нужно же было такому случиться, чтобы Пол появился именно в этот момент! Конечно, возвращая ему накануне вечером кольцо, она не рассчитывала, что он сразу поверит, что ее решение бесповоротно. Но все же она никак не ожидала, что он на следующий день заявится к ней в кафе, как ни в чем не бывало.

Саманта не знала, радоваться ей или огорчаться.

Мэтью с прищуром посмотрел на Пола. Было ясно, что он не слишком рад его появлению. Саманта вспомнила, что не успела рассказать Мэтью о своем разрыве с Полом. Интересно, волнует ли его, как она объяснилась с женихом? Рассказала ли она Полу, что он соблазнил ее?

Разумеется, нет. Вряд ли Мэтью станет переживать за кого-нибудь другого, тем более за нее, как ни горько это признать. Она обманывала себя, когда думала, что много для них значит. По большому счету и одному, и другому до нее нет дела.

– Все в порядке, – сказала она наконец, понимая, что нужно как-то выходить из положения. Сейчас был неподходящий момент для разжигания страстей. Чтобы не причинять Полу лишнюю боль и сохранить чувство собственного достоинства, нужно было избавиться от Мэтью.

– Мистер… Патнем как раз собирался уходить, – она враждебно посмотрела на Мэтью, и он не посмел ей возразить. Пройдя мимо Пола, Саманта, открыла дверь. – Благодарю вас за ваше предложение, – холодно сказала она Мэтью, – но я не предоставляю такого рода услуги.

11

Мэтью стремительно вошел в кабинет и застыл в дверях, увидев за своим столом человека, откинувшегося в кресле.

– Дед! – воскликнул он, стараясь за любезной улыбкой скрыть свое раздражение. – Я и не подозревал, что ты в Лондоне.

– Я знаю, – его дед вдруг заговорил по-английски. – Я просил твою мать не говорить тебе о моем приезде.

– В самом деле? – Мэтью вопросительно поднял брови. – Наверное, у тебя были на то основания?

– Да. Я хотел быть уверен, что ты не успеешь найти предлог, чтобы улизнуть у меня из-под носа, – мягко ответил Аристотель. В его темных глазах, так похожих на глаза внука, светилось злорадное удовольствие. – Я также, хотел удостовериться, что твоя мать ничего не преувеличивает.

Лицо Мэтью помрачнело.

– Моя мать?

– Ты не думал, что она поделится со мной своими переживаниями относительно тебя? – спросил старик, несколько оживляясь. – Мэтью, прошло полгода после моего дня рождения! Шесть месяцев с того момента, как ты сказал мне, что не хочешь больше видеть эту Мейнверинг!

– Ну и что? – пожал плечами Мэтью.

– Так почему же тогда Каролина жалуется, что ты днюешь и ночуешь в своем офисе? – Аристотель взглянул на массивные золотые часы, украшавшие его запястье. – Тебе известно, что уже десятый час вечера? Что ты здесь делаешь? Пытаешься уморить себя работой?

Мэтью сжал губы.

– Не будь смешным!

– Что ты находишь смешным? – рассерженный старик резко наклонился вперед. Ты давно не смотрел на себя в зеркало? У тебя больной вид!

– Я не болен. – Мэтью, вздохнув, опустился на стул напротив деда. – Я просто устал, вот и все.

– Устал!

– Да. – Мэтью закинул ногу на ногу. – Если хочешь, я могу рассказать тебе, чем сейчас занимаюсь. Но ведь ты обычно говоришь, что тебя не интересуют дела «Джей Пи Софтвэр».

– Не интересуют.

– Ну вот. – Мэтью распрямил плечи. – Ты не желаешь слушать, а то бы я рассказал тебе о том, как я усовершенствую программу перевода с английского на любой иностранный язык и наоборот. И не только это. Я сейчас экспериментирую…

Сердитым жестом старик прервал его.

– Ты прав. Я действительно не желаю слушать о том, как ты преуспеваешь в сведении на нет всех усилий по обеспечению будущего моей корпорации. Не сомневаюсь, что, будь твоя воля, ты заставил бы меня продать все авуары и оставить без работы тысячи людей. Но я не могу так поступить, и меня бесит, что ты не хочешь понять мои мотивы.

– Это не так, – тихо пробормотал Мэтью, но старик все же услышал его слова. – Конечно, я понимаю, что ты чувствуешь, дед. Что бы ты ни думал, я знаю свои обязанности. Но я уже не мальчик, и могу сам о себе позаботиться.

– Ты так думаешь? – теперь в голосе деда звучало не раздражение, а обеспокоенность. – Мэтью, твоя мать очень волнуется. Честно говоря, увидев все своими глазами, я тоже обеспокоен. Каролина сказала, что ты ничего не ешь и заметно похудел. Уж не начал ли ты снова пить? До такого состояния, как у тебя, одной работой себя не доведешь.

Мэтью откинул голову назад.

– Перестань, дед. Я в порядке, честно. И я не пью – во всяком случае, не злоупотребляю спиртным. Всем нам, и даже тебе, иногда требуется легкий допинг.

Дед покачал головой.

– Все дело в той женщине, – с горечью вымолвил он.

– В какой женщине? – Мэтью снова подался вперед, его темные глаза смотрели настороженно.

– Ну, в этой Мейнверинг, естественно, – раздраженно посетовал дед. – Я только не понимаю, почему ты не женишься на ней, чтобы покончить со всем этим? Ты же знаешь, она обручилась с Ивановым только потому, что хотела вернуть тебя, ты же сам мне об этом говорил! Она все еще в Лондоне. Мне это известно от Каролины. На днях твоя мать встретила ее на каком-то благотворительном приеме. Может быть, эта женщина глупа, но она любит тебя, это несомненно.

– Дед! – Мэтью резко оборвал монолог старика. – Сколько раз говорить тебе, что меня больше не интересует эта… – он нетерпеливо хрустнул пальцами. – Меня больше не волнуют чувства Мелиссы. Я знаю, почему она устроила этот спектакль с таблетками. Ей донесли, что на Дельфосе я не один, но она рассчитывала, что я послушно побегу к ней, как собачонка, стоит только позвать. Правда, это не сработало. Нет, я не отрицаю, что поехал к ней. Но разве можно было поступить иначе – ведь я не знал, насколько серьезно ее состояние. Однако не могло быть и речи о том, чтобы возобновить наши отношения. Поверь, дед, все мои чувства к Мелиссе умерли!

– Тогда почему…

– Что почему? – Мэтью смотрел на него устало и безучастно. – Ради всего святого, дед, неужели вам с матерью нечем больше заняться?

Старик нахмурился. Его седые брови почти сомкнулись. Дед и внук были очень похожи. Старик пристально смотрел на Мэтью, как бы пытаясь проникнуть в его душу. И когда его внук отвел глаза, он ахнул, не веря, что его догадка верна.

– Ну конечно! – воскликнул он, хлопнув себя ладонью по лбу, как бы в наказание за то, что не сразу догадался. – Я был глупцом! Я же видел все своими глазами! Это она, не так ли? – та, другая, хозяйка кафе!

– О, ради Бога! – Мэтью вскочил на ноги. – Дед, прекрати! Почему ты не хочешь поверить, что я просто очень много работаю? И часто забываю поесть, признаю и это. Но я не один такой. Много людей работает так же напряженно. Из-за того, что я немного сбавил в весе, ты позволил матери притащить тебя сюда, чтобы разыгрывать роль строгого папаши? Так вот, я не нуждаюсь в том, чтобы меня водили за ручку!

Эта вспышка ничуть не вывела из себя Аристотеля.

– И поэтому в твоей жизни нет места женщине? – мягко спросил он. – Напряженная работа предполагает обет безбрачия?

– Возможно. – Мэтью, поборов раздражение, попытался улыбнуться. – Возможно, – повторил он, подойдя к окну. За окном мерцали огни большого города. Он засунул руки в карманы и, глядя на свое отражение в темном стекле, мечтал о том, чтобы дед ушел. Хватит с него причитаний по поводу того, что он похудел. С этой проблемой он как-нибудь справится. Он боялся другого – как бы крыша не поехала.

– Так твоя связь с мисс Максвелл оказалась не слишком удачной? – услышал он за своей спиной голос деда и сжал кулаки.

– Смотря что ты имеешь в виду, – ответил Мэтью. На него снова нахлынули мучительные воспоминания о Саманте, особенно сильно терзавшие его с наступлением темноты, и пальцы словно ощутили ее нежную кожу… Отчаянно пытаясь избавиться от наваждения, он, утратив бдительность, заговорил: – Если ты хочешь узнать, оставил ли я заметный след в ее жизни, тебе лучше спросить об этом у ее мужа.

– У мужа? – переспросил Аристотель. – Когда ты привозил ее на Дельфос, она не была замужем.

Мэтью искоса взглянул на него.

– Почему это должно тебя волновать? Помнится, ты сам не раз, приводил в этот лом замужних женщин.

– Это не относится к делу, – неожиданно устало приговорил старик. Женщины, которых я знал, были искушенными. Они знали, на что идут, и были старше. А эта девушка, Максвелл, она молода и, как мне кажется, невинна.

Мэтью уставился на него.

– Откуда ты знаешь? Ведь ты даже не поговорил с ней!

– Ошибаешься. – Старик назидательно поднял руку. – В тот вечер, когда ты уехал к Мелиссе, мы с ней беседовали на террасе. Она чувствовала себя такой несчастной – я видел это. Думаю, это оттого, что твоя мать была более чем бестактна.

Мэтью вспомнил, как бросился к матери после того, как побывал у Саманты в кафе. Он был тогда в отчаянии, и Каролине пришлось принять на себя главный удар. Но даже она не поняла тогда, как глубоко он задет.

– Ведь ты не объяснился с ней сам, прежде чем улететь в Лондон, – с нажимом произнес старик, и Мэтью, который ни с кем ни разу не обсуждал эту тему, покачал головой.

– Нет. Она заперла дверь и не слышала, как я стучал…

– А Спиро, конечно, уже ждал тебя…

– Конечно.

– Но потом, вернувшись в Англию, ты видел ее?

Мэтью помедлил с ответом.

– Мельком. Минут пятнадцать, если быть точным.

Дед нахмурился.

– Ты не извинился?

Мэтью вздохнул.

– Конечно, извинился! – воскликнул он. Рассказывать кому-то о своих переживаниях было слишком тяжело, и Мэтью устало добавил: – Я набрался храбрости и сказал, как я к ней отношусь. И попросил ее жить со мной, а она меня отвергла.

– Ты попросил ее выйти за тебя замуж?

– Нет, не замуж. – Голос Мэтью звучал бесстрастно. – Она ведь все же была помолвлена с другим.

– А, ну да. – Дед кивнул. – Но ведь помолвку можно расторгнуть, не так ли?

– Возможно, – Мэтью тяжело вздохнул. – Может быть, я не хотел жениться. Может, боялся, что вы не допустите этого брака. Может, думал, что, женившись, потеряю себя и превращусь в истукана, какого вы с матерью хотите из меня сделать. И давай посмотрим правде в лицо – я не знаю о браке ничего хорошего…

– И я виноват в этом, – резко закончил дед. – Все эти женщины, о которых ты говорил… Ты, наверное, считаешь, что я должен был с большим уважением относиться к твоей бабушке?

– А ты сам так не считаешь? – сухо спросил Мэтью, и старик рассмеялся.

– Возможно, ты прав. Но твоя бабушка была совсем не такой, как мисс Максвелл. Она вышла за меня замуж не по любви. Ариадна стала моей женой, потому что этого хотел ее отец. Он желал слияния его компании с моей. Лицо старика исказила гримаса. – Это было началом «Аполлониус Корпорейшн», понятно? Как далеко мы продвинулись с тех пор!

Мэтью пожал плечами.

– Действительно.

– Итак… – старик помедлил. – Мисс Максвелл теперь миссис?..

– Вебстер, – мрачно ответил Мэтью. – Ее жениха звали Пол Вебстер, я просил Виктора это выяснить.

– Серьезно? – на старика это произвело впечатление. – А когда состоялась свадьба?

Мэтью отвернулся.

– В июне, в июле – не знаю. Какая разница? Разве это имеет значение?

– Имеет, если это не дает тебе покоя, – нетерпеливо ответил старик. – Не хочешь ли ты сказать, что не знаешь наверняка, поженились они или нет? Как не стыдно, Мэт! Разве этому я тебя учил?

Мэтью прошел к своему столу.

– Ты забыл, что я ей не нужен, дед. Я узнал об этом в тот день, когда пришел к ней извиняться. Стоило только появиться ее жениху, она не знала, как от меня избавиться.

– Ну, хорошо, – старик, повернувшись, смотрел на него, явно стараясь найти какой-нибудь выход. – Ты говоришь, тогда они еще были помолвлены?

На лице Мэтью отразились все чувства, которые он испытывал.

– Спасибо тебе, дед, но ничего из этого не выйдет. У Сэм был шанс, и она им не воспользовалась. Она попробовала яблоко, и оно пришлось ей не по вкусу.

На улице завывал ветер, что-то упало и покатилось по внутреннему дворику, который ее отец замостил в прошлом году. Было жутковато слышать, как неодушевленные предметы шевелились под порывами ветра, словно живые существа, хотя все окна и двери были заперты. Эту бурю метеослужба предсказывала заранее.

Саманта поежилась. Зря, наверное, она не послушалась матери и не поехала вместе со всеми в Тенерифе. Сидела бы сейчас в баре, потягивала коктейль и думала только о том, в каком купальнике пойти на пляж. Но в июле она подхватила грипп, проболела до сентября и теперь не рискнула снова закрыть кафе, чтобы не лишиться последних клиентов.

Хотя, по большому счету, никого это не волнует, подумала она тоскливо. Теперь на Хай-стрит у нее появились конкуренты, и удерживать клиентов становилось все трудней. Но самое главное – она охладела к своей работе. Саманта очень тяжело болела и после болезни потеряла интерес ко всему.

Нет, это не совсем так, подумала она, взяв газету и просматривая телепрограмму. Интерес ко всему она потеряла в тот день, когда Мэтью пришел к ней в кафе. Саманта смахнула слезы, которые в последнее время часто наворачивались у нее на глаза. Она не должна была его прогонять.

Она отбросив газету, потянулась к коробке с шоколадными конфетами и надкусила одну. С апельсиновым кремом, отметила она равнодушно. Эти конфеты она купила в тот злосчастный день, чтобы хоть чем-то порадовать себя, но было совсем не весело есть их в одиночестве.

Саманта окинула взглядом уютную гостиную и попыталась вспомнить, что хорошего было и есть в ее жизни. У нее хороший дом, хорошая семья и, хотя она с такой готовностью жалеет себя, все у нее в порядке. Дела в кафе наладятся, когда она подыщет новую помощницу. И как это Дебби угораздило так скоропалительно выйти замуж! Впрочем, для будущего ребенка, наверное, так будет лучше.

Ее глаза снова наполнились слезами, и она нетерпеливым движением смахнула их рукой. Казалось бы, ей повезло. Она могла оказаться в такой же ситуации, как Дебби. И что бы она делала с ребенком? Что подумал бы о ней ее отец? Саманта вспомнила свои переживания на протяжении той пары недель, пока не убедилась в том, что не беременна. Был момент, когда ей хотелось, чтобы у нее был ребенок – ребенок Мэтью. В память о нем и о том, что было между ними. Крошечное существо, нуждающееся в ее любви.

Какой-то шум на улице вывел ее из состояния задумчивости. А потом в пустом доме зазвенел резкий настойчивый звонок. Саманта посмотрела на часы. Половина десятого. Кто бы это мог быть, так поздно? Ее нервы напряглись. Кто мог знать, что она дома одна?

Пол!

Она неохотно поднялась с дивана. Только Пол знал, что все домашние уехали. Только Пол мог прийти так поздно. И хотя до нее дошли слухи, что Пол встречается с другой девушкой, отец мог попросить его зайти. Мистер Максвелл все еще надеялся, что дочь одумается. О том, что новой девушке Пола это вряд ли придется по душе, он не подумал.

В холле было темно, и Саманта, охваченная внезапным страхом, решила не зажигать свет. А вдруг эти не Пол? Сколько раз она слышала предостережения, что женщинам опасно открывать двери после наступления темноты. Она не хотела стать первой жертвой какого-нибудь убийцы – убийца же должен с кого-то начать!

В дверь больше не звонили, и она в нерешительности прислонилась к стене. Наверное тот, кто звонил, уже ушел. Может быть, в почтовый ящик бросили какой-нибудь рекламный проспект?

Саманта выпрямилась. Это просто смешно, подумала она. Она не сможет расслабиться, пока не убедится, что за дверью никого нет. А вдруг это вор, который хотел удостовериться, что хозяев нет дома? Саманта решилась. Она приоткрыла дверь и выглянула наружу. В лицо ей ударил порыв ветра, в холл залетели сухие листья. Незапертая калитка раскачивалась на петлях, но неожиданный посетитель, похоже, ушел.

Но тут она услышала стон и от испуга вскрикнула. На ступеньках, скрючившись, как от боли, сидел человек. Ее первой реакцией было поскорее захлопнуть дверь и позвонить в полицию. Но что-то знакомое было в его облике.

Боже! У нее пересохло во рту, и она опустилась на корточки рядом с ним. Голова его безвольно болталась, и ей нетрудно было повернуть ее лицом к свету.

– Мэтт! – выдохнула она, с тревогой подумав, что у нее начались галлюцинации. Как мог он оказаться здесь, на ступеньках ее дома? Ведь он не знал, где она живет!

Но это был он. На нее смотрели такие знакомые, слегка затуманенные, темные глаза.

– Сэм, – позвал Мэтью, и она была готова поклясться, что в его голосе прозвучало облегчение. – Черт, Сэм, вот проклятье – кажется, у меня отказали ноги.

Саманта все еще не могла поверить, что это действительно он. Казалось бы, сбылись ее мечты, и ей так захотелось обнять его. Но снова здравый смысл остановил ее.

– Ты болен? – спросила она, впиваясь ногтями в ладони, чтобы удержать себя и не прикоснуться к нему.

Мэтью покривился.

– Да нет, – ответил он. – Не думаю. Помоги подняться, хорошо? Вот что значит выпить виски на голодный желудок.

Саманта моргнула.

– Ты пьян? – Она выпрямилась, почувствовав презрение к себе. Ну конечно, он думает только о себе, а другие его мало волнуют. А она-то размечталась, увидев его у своих ног! Она пока не знала, что привело его сюда, но ясно одно: ей это не сулит ничего хорошего.

– Нет, я не пьян, – пробормотал Мэтью и, схватившись за дверной косяк, поднялся на ноги. – Просто мне нужно было съесть что-нибудь перед уходом из офиса… – Он устало откинул со лба отросшие волосы. – Я не помню, когда ел в последний раз.

Саманта посмотрела на него более внимательно. Не похоже, чтобы он был пьян – просто у него усталые глаза. Он был бледным и измученным, к тому же сильно похудел. Глядя на него, она вспомнила, что сама одета неподходящим для приема посетителей образом. Линялые полотняные брюки, старый свитер и вязаные тапочки не слишком красили ее. Кроме того, уже несколько недель она ничего не делала со своими волосами, только наспех расчесывала их. Ни стрижки, ни прически прямые пряди, разбросанные по плечам.

– Как ты сюда попал? – спросила Саманта. Она не могла заставить себя спросить, почему он явился.

– Приехал вот в этой машине, – сказал он, указывая на неприметный черный «Салун», припаркованный у обочины. – И, предваряя твой вопрос, отвечу: я немного выпил только здесь, в местном трактире. Мне нужно было хлебнуть для храбрости, но, боюсь, я хлебнул что-то не то.

– Хлебнуть для храбрости? – недоверчиво переспросила Саманта. – К чему тебе храбрость?

– А ты как думаешь? – устало спросил Мэтью, прислоняясь к двери. – Можно, я войду? Мне нужно поговорить с тобой.

Саманта не двинулась с места.

– Как ты узнал, где я живу?

– Я нашел твой адрес в телефонном справочнике.

– Нашего номера в телефонном справочнике нет.

– О Господи! – Покрасневшие глаза Мэтью смотрели в ее глаза. – О'кей. Я поручил кое-кому найти тебя. Могу я теперь войти? Или мне нужно попросить разрешения у твоего отца?

Саманта облизнула губы.

– Моего отца здесь нет.

– Но ведь это его дом? – осторожно произнес он, и она кивнула. – Ну что ж, – он вздохнул с облегчением, – тогда давай найдем другое уединенное место, где мы могли бы поговорить.

Саманта судорожно вздохнула.

– О чем?

– О нас с тобой.

Саманта невольно отпрянула. Воспользовавшись этим, Мэтью вошел в дом и, прислонясь к вешалке, чтобы удержаться на ногах, закрыл дверь. Затем обессиленно закрыл глаза и схватился за дверную ручку, чтобы снова не упасть.

– Прости, – проговорил он невнятно, открывая глаза, и Саманта, внезапно забыв о своих обидах, подставила ему плечо. Она помогла ему пройти через холл в гостиную. Мэтью опустился на диван. Саманта с тревогой смотрела на него.

При свете он выглядел еще хуже. Глаза были воспалены, а в лице не было ни кровинки. Он откинулся на подушки, как будто не отдыхал уже несколько дней. И хотя она уверяла себя, что все это не имеет к ней никакого отношения, ее сердце переполнило сострадание.

– Твоих родителей нет дома? – спросил он, явно пытаясь скрыть свою слабость, и Саманта решила, что лгать нет смысла.

– Да, – ответила она, – сегодня утром они уехали в отпуск. В Тенерифе.

– Надолго?

– Они уехали на две недели, – ответила она, по-прежнему в нерешительности стоя у двери. – Хочешь сандвич или что-нибудь еще? Ты же с обеда ничего не ел…

– Я ничего не ел уже Бог знает сколько времени, – резко ответил Мэтью. – Сэм… – Он помолчал. – Ты все еще собираешься замуж за Вебстера? Я должен это знать. Я должен знать свои шансы, хватит ли у меня сил вынести…

– Вынести – что?

– Сэм, ну ответь на мой вопрос! Ты еще помолвлена с Вебстером или нет?

Она шагнула к нему. Беспокойство о его здоровье отодвинуло все ее сомнения на второй план.

– Слушай, я приготовлю тебе сандвич, а потом поговорим.

– Ну уж нет! – прорычал он яростно и, опускаясь на диван, силой посадил ее рядом. – Ты прекрасно знаешь, что я люблю тебя. Можешь ты хотя бы не мучить меня?