Текст книги "Чаропад (ЛП)"
Автор книги: Хлоя Нейл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)
Глава 11
Потребовалось два часа, но нам удалось восстановить блок. И что удивительно, легко было понять, откуда взялась та или иная вещь. Все вещи Эми розовые, поэтому все, что было расцветки Барби, вернулось в ее комнату. Все вещи Лесли просто странные, поэтому все, что было с единорогами, радугами или персонажами аниме вернулось к ней. (В том числе и тонны японских комиксов о школьницах, которые также являются вампирами, или о вампирах, которые питаются школьницами, и все в таком духе. Можно подумать, что она повидала достаточно всяких странностей, просто состоя с нами в дружбе. Но каждому свое).
Когда закончили, мы плюхнулись на диван в общей комнате.
– Полагаю, это было частью плана Джеремайи, – сказала я.
– Думаю, да. Я действительно начинаю недолюбливать этих ребят. Я имею в виду, пока трудно судить о Себастьяне, но все остальные такие злобные. Пытались украсть у девушки Гримуар. Это полное нарушение магического этикета.
– А еще это мерзко. И незаконно.
– В самом деле. – Скаут оглядела меня. – Как думаешь, они попытаются снова?
– Пока не решат проблему с блэкаутом или не поймут, что ты не имеешь к этому никакого отношения, будут пытаться.
– Значит, они не перестанут преследовать нас, пока не вернут свою силу... и на самом деле имеют возможность преследовать нас. Мне очень не нравится эта стратегия.
– Вероятно, им тоже. И что хуже? Кроме того, что Жнецы лишились своей силы, и Джеремайя полностью помешался, у нас нет других подсказок. – Я разочарованно вздохнула и слегка повела плечами. – Мне нужен перерыв.
– Ты можешь отдыхать до подготовки уроков, – сказала она. Из-за хулиганства занятия отменили до конца дня. – Может, прогуляемся, подышим свежим воздухом. Ооооо, – произнесла она, вскочив с дивана. – Пойдем в «Газлайт».
– Что такое «Газлайт»?
– Всего лишь лучший магический магазин трех штатов, торгующий магическими добавками, материалами и книгами для одаренных заклинателей.
Я разрывалась между двумя эмоциями. Печалью, потому что она пребывает в восторге от того, чем может никогда снова не воспользоваться, и весельем, оттого, насколько фанатично это звучало.
Я выбралась веселье.
– Вау. Это было настолько фанатично, типа, выходит за пределы обычной фанатичности и переходит прямо в нереальную фанатичность. Или, может, крайнюю фанатичность.
Она показала мне язык.
– Хватай свою сумку-почтальонку. Туда недалеко идти. Возьмем перекусить, пока будем гулять.
– А мы можем просто так покинуть кампус?
– Мы только что уберегли кучу нервов Фоули, опустив магические подробности. Она нам задолжала.
Скаут пропустила часть о том, что пожарную тревогу включили, чтобы добраться до ее Гримуара, и поэтому все произошедшее – наша вина. Но не думаю, что она оценила бы напоминание об этом.
– Ладно, – ответила я. – Но на этот раз оправдание придумываешь ты.
Ей довольно быстро предоставился такой шанс. Мы собрали вещи и как раз собирались уходить, когда открылась дверь, и вошли Вероника с Эми.
Эми улыбнулась.
– Здесь все выглядит намного лучше. Спасибо, что позаботились об этом.
– Пожалуйста, – ответила Скаут. – Извини за беспорядок.
Вероника осмотрела нас с подозрением.
– Куда это вы двое собрались?
Скаут вклинилась с ответом:
– У Лили закончился клей, – сказала она, – а ей еще, знаете ли, делать кучу украшений. Поэтому мы собирались сбегать в магазин. Тайное дело! – Она возбужденно взмахнула руками в воздухе.
– Блеск, – пробормотала я себе под нос, но Вероника, должно быть, купилась на это или, как минимум, заскучала от разговора, потому что они с Эми пошли в ее комнату.
– Пойдем, – произнесла Скаут, – пока она не передумала и не поплелась за нами.
«Пожалуй, это хорошая идея».
* * *
Знак над дверью гласил: «ТОВАРЫ ГАЗЛАЙТ». По бокам от двери висело два старомодных фонаря, маленькие огоньки которых колыхались на ветру.
– Книжный магазин? – спросила я ее.
– Вряд ли справедливо его так называть, – ответила Скаут, открыв дверь, отчего зазвенели колокольчики на кожаном ремешке, висящие внутри.
В магазине слегка пахло дымом. Не в плохом смысле – скорее «затухающим костром», нежели «подгоревшим тостом». Магазинчик был небольшой, и он удобно разделен на зоны высокими белыми книжными полками, заставленными книгами, специями и свечами. Вдоль одной стены рядом с высокими плетеными вазами, в которых стояли разноцветные ветки, висели длинные шнурки с шариками и камнями. Стены были выкрашены в ярко-белый цвет, а продавцы в белых халатах расхаживали с метелками для пыли. К несчастью для них, они были практически единственными людьми в магазине, за исключением семьи явных туристов – оснащенных подходящими бейсболками «Я ЛЮБЛЮ ЧИКАГО».
Скаут взяла красную проволочную корзинку из стопки у двери и сразу же направилась к полке, на которой хранились различные соли.
– Разве люди не задают вопросов о магическом магазине в центре Чикаго? – тихо спросила я.
Скаут взяла маленькую бутылочку розоватой соли, поднесла к свету и прищурившись посмотрела на нее.
– Они не задают вопросов, потому что считают, что это ерунда. – Она поставила бутылочку обратно на полку и вместо нее взяла бутылочку с серой солью.
– Почему серая, а не розовая?
Скаут пожала плечами и перешла к следующему ряду полок, на которых хранились старинные монеты и металлические безделушки.
– Это мой любимый оттенок.
– У Вероники блеск для губ; у тебя соль.
– Не просто соль. Бретонская морская соль из Франции. У нее хорошая выдержка.
– Выдержка? – спросила я, подняв маленькую металлическую собачку, которая была похожа на миниатюрного шнауцера[26]26
Цвергшнауцер (нем. Zwergschnauzer от zwerg – гном, schnauzer – усач, усатая морда), миниатюрный шнауцер, карликовый шнауцер и до 1895 года в Германии и до 1926 года в США также жесткошёрстный пинчер – самая маленькая по размеру (высота в холке по стандарту FCI 30—35 сантиметров) служебная собака в мире. Цвергшнауцер является самой маленькой породой из группы шнауцеров. Существует 3 признанных окраса во всём мире – «перец с солью», чёрный, чёрный с серебром и не признаваемый в США белый окрас.
[Закрыть]. Для своих размеров он был довольно тяжелым, и у него была потрясающая степень детализации – маленькие ушки, маленькие пучки шерсти и забавный маленький хвостик.
– Выдержка, – повторила она. – Это значит... что заклинание обладает долговечностью. Оно держится в течение длительного времени. Не просто развеивается, как дешевые духи.
Она взяла монету, взвесила ее на руке, а потом положила обратно на полку.
Пока она просматривала монеты, я положила крошечную собачку на место и обратила внимание на остальные металлические предметы. Их было много, и все они были так же детализированы – крошечное колесо обозрения; фонарь; подсолнух в горшке; ноутбук.
– Что это такое? – спросила я Скаут, поднимая фонарь.
– Они называются «значки», – ответила она. – Это означает «Итерированные Уплотнения Нормального Пространства»[27]27
В оригинале это называется «icons», аббревиатура «Iterated Condensations of Normal Space» в переводе «Итерированные Уплотнения Нормального Пространства».
[Закрыть].
– Объясни мне на английском – не магическим языком – что это значит.
– Просто называй их значками, – ответила Скаут. – Их используют, чтобы обозначать что-то в заклинании. Что хочешь. Что-то, что хочешь произвести. Составляющая, которую хочешь чему-то придать.
Мой взгляд вернулся к крошечной собачке, и я снова подняла ее. Знаю, звучит странно, но мне понравилось, как она ощущается в моей руке. Это была милая маленькая собачка с забавной маленькой моськой. Но это казалось правильным.
– Мне нравится этот.
Она оглянулась.
– Хороший выбор. У собак хорошая энергия.
Я снова положила собачку на полку.
– Так все эти штуки для людей, которые творят заклинания? Для чародеев или заклинателей, или кого-то в таком роде?
– Вовсе нет. Есть книги и принадлежности с символикой Адептов и Жнецов, если хочешь полностью влиться. И люди, которые создают разные вещи при помощи своей магии, иногда они продают то, что сделали. Все это можно найти здесь. Оооооо, – внезапно произнесла она, рванув к плетеным вазам с ветками. – Мне нужно посмотреть на них. Книги там, – сказала она, указывая в другую часть помещения. – Если хочешь взглянуть.
Я смотрела, как она выбирает ветки, вытаскивая одну за другой, осматривает ее и пихает в корзину. Не уверена, что она там искала, но это определенно что-то, чего я не могла видеть. Насколько я могу судить, это просто ветки дерева – такие ветки дизайнер интерьеров мог бы поставить в вазу на обеденный стол.
Я последовала ее совету и пошла в книжный отдел, полки которого занимали заднюю стену магазина. Они были похожи на комиксы и графические романы, но опять же, как и Гримуар Скаут.
– Интересно, это тоже магические книги? – пробормотала я.
– Я могу вам помочь?
Я оглянулась назад. Парень, которому, по моему предположению, слегка за двадцать, с короткими черными волосами, в униформе «Газлайт» и бейджиком с именем «КАЙТ», улыбнулся мне. У него немного кривые зубы, отчего он на самом деле кажется более милым. Более дружелюбным. Более настоящим.
– Это действительно графические романы? Типа, комиксы?
– Да.
Я смотрела на него в течение секунды, пытаясь понять, говорит ли он мне правду, и это просто обычные книги... или же это замаскированные магические книги, и он не уверен, может ли мне доверять.
– Если бы я была, хм, особенной, они все равно были бы графическими романами?
– Да, – медленно ответил он, глядя на меня со странным выражением лица. – Вам помочь что-нибудь найти?
– Просто не верится, – произнесла Скаут, присоединяясь к нам, – но она это серьезно. Она сказала «особенной». Бедная девочка думает, что все здесь волшебное. – Она взмахнула руками. – У-у-у-у.
Кайт понимающе рассмеялся.
– Новенькая?
– Ага. Но при первой вылазке обзавелась магией огня.
Глаза Кайта расширились, и на его лице появилось немного больше уважения.
– Ни фига себе. Молодец.
Не то, чтобы у меня был выбор в этом вопросе, но я все равно сказала:
– Спасибо.
– Я просто думала, что они могут быть...
– Потому что мы в магическом магазине, – поспешно закончила Скаут. – Знаем, знаем. Дуреха. Эй, а у вас есть те свечи из пчелиного воска, которые мне нравятся?
Кайт нахмурился.
– На полке их не было?
– Я не видела.
– Может, в подсобке есть. Давай я проверю.
– Спасибо! – промолвила Скаут. Как только он скрылся из виду, она резко ущипнула меня за руку.
– Ай, – произнесла я, потирая то место. – Это за что?
– Графические романы – запрещенная тема. Внешний вид моего Гримуара только между тобой и мной. «Товары Газлайт» – Швейцария.
– Это Швейцария?
– Нейтральная территория, – объяснила она. – Сюда разрешается приходить и Жнецам, и Адептам, а Кайт любит посплетничать. Нам это на руку – он предоставляет нам инфу, когда у него есть, чем поделиться, но также передает ее и другой стороне. Поэтому при разговоре нужно быть очень осторожной, потому что информация, вероятно, здесь не задержится.
– Что происходит в «Товарах Газлайт», не остается в «Товарах Газлайт»?
– Точно.
У меня скрутило живот. Я почти выдала секретный облик Гримуара Скаут какому-то парню, которого даже не знаю, только потому, что он работает в магическом магазине. Только потому, что, по моему предположению, он казался хорошим парнем и, следовательно, должен был оказаться сторонником Адептов. Я прямо магическая бомба замедленного действия.
– Мне очень жаль, – сказала я, но она покачала головой. – Я понятия не имела.
– Ничего страшного. Даже если он что-то понял, я всегда могу изменить облик. Мы просто должны быть осторожны.
Может, нам и придется быть осторожными, но если Кайт действительно любит посплетничать, возможно, мы сможем использовать это в наших интересах.
Кайт вышел из кладовки с открытой картонной коробкой в руке. Мы пошли за ним к свечам, где он начал пополнять запасы на полках.
Скаут прихватила парочку.
– Ну, Кайт, как дела в магазине?
Он низко присвистнул.
– Продвигаются очень, очень медленно. Блэкаут совсем не на руку бизнесу. Не так много людей запасаются припасами, будучи неуверенными, когда смогут снова их использовать.
– Ты знаешь о блэкауте? – спросила я. Скаут закатила глаза.
– Это не совсем общедоступные сведения, – ответил Кайт, – но я люблю быть в курсе всех дел.
И, раз уж речь зашла об этом:
– Кайт, мы слышали, что у Жнецов какие-то внутренние проблемы. Вроде как, народ очень сердится на Джеремайю. Что ты об этом знаешь?
Глаза Скаут расширились от моего вопроса, но потом она слегка улыбнулась. Должно быть, она поняла, к чему я веду.
– Только то, что иерархия нервничает.
– Иерархия? – спросила я.
– Наследники, – вставила Скаут. – Джеремайя и другие. Те, кто руководят остальными в совершении отвратительных поступков.
– Швейцария, – напомнил ей Кайт, и она одарила его приятной улыбкой.
– Так почему они нервничают? – спросила я. – Мы слышали, что про святилища ходят разные слухи. Слухи заставляют народ нервничать?
Кайт покачал головой.
– Моя теория? Люди нервничают, а слухи порождены тем, как они справляются.
– Это как? – спросила Скаут.
– Ну, Темная Элита состоит из двух классов. Как и у Адептов, есть те, кто ведет войну – кто околачивается в святилищах и находится в контакте с руководством, а есть те, кто сидит дома и занимается своим делом. Их называют «старейшинами». Они негласно таят свою магию. Берут по капле энергии. Медленно. С осторожностью. Они не суют нос в политику и склонны верить в сказки.
– В сказки? – повторила я.
Кайт кивнул.
– Вспомни старинные сказки – из разряда ужасающих, где каждый усваивает важный урок о том, как в одиночку блуждать в темноте. Только они склонны думать о них больше как об истории, нежели как о детских рассказах.
«Ладненько, это было странно. Но стало еще страннее».
Кайт огляделся, потом наклонился.
– Как бы то ни было, на прошлой неделе появилась парочка этих олдскульных типов, и они волнуются по поводу руководства, а один из них упоминал ту старую шотландскую сказку о мальчике по имени Кэмпбелл.
– А это еще кто? – спросила я.
– Предположительно, он командовал армией против злого вельможи, который господствовал над их краем в Шотландии. Ему помогала группа фей и пикси – маленьких волшебных существ – но после того, как завоевал власть над страной, он стал таким же злым, как тот тип, чье место он занял. В конечном счете он изгнал фей и пикси из своей страны.
Мы со Скаут переглянулись. Это, конечно, печально, но старая сказка не помогла нам выяснить, кто создает неприятности в современном Чикаго.
– Не понимаю, – произнесла Скаут. – Какое отношение это имеет к Жнецам?
– Они все время повторяют эту историю, словно это «Евангилие»[28]28
Евангелие (греч. εὐαγγέλιον «благая весть»; от εὖ «добро, благо» + ἀγγελία «весть, известие») – в христианстве, весть о наступлении Царства Божия и спасении рода человеческого, провозглашённая Иисусом Христом и апостолами. В узком смысле Евангелием называются повествования о рождении, земном служении, чудесах, крестной смерти, воскресении и вознесении Иисуса Христа, которые ко II веку оформились в виде четырёх канонических книг – Евангелий от евангелистов Матфея, Марка, Луки и Иоанна.
[Закрыть], – сказал Кайт. – Каждый раз, когда они говорят о Джеремайе, кто-нибудь вспоминает сказку о Кэмпбелле.
– Ладно, – произнесла Скаут, – но, может, они просто говорят, что трава зеленее[29]29
Отсылка к поговорке «Grass is greener on the other side» – дословно «в чужом дворе трава всегда зеленее» которую можно перевести как «Хорошо там, где нас нет» или «В чужих руках ломоть велик».
[Закрыть] или что-то в этом роде. Знаешь, не жалуйтесь на то, что у нас есть, потому что следующий парень может оказаться хуже?
– Честно говоря, – продолжил Кайт, – я не знаю, верят ли они в это или просто хотят верить. Сейчас они полностью лишены магии и хотят кого-нибудь обвинить. Джеремайя – очевидный выбор. Думаю, Наследники нервничают из-за слухов. В конце концов, слухи обладают силой. – Он скользнул по нам взглядом. – Вы что-нибудь еще слышали?
– Да нет, – ответила Скаут, и Кайт нахмурился.
«Пожалуй», – подумала я, – «пришло время получить более конкретную информацию».
– Кайт, ты в последнее время видел здесь Себастьяна Борна?
Он моргнул, а потом, казалось, задумался.
– Себастьяна? За последние несколько дней нет. Но опять же, это, вероятно, из-за блэкаута.
– Ты можешь нам позвонить, если он снова придет? – спросила я.
– А я с этого что-нибудь поимею? Я к тому, что, справедливости ради, я тут бизнесом управляю. А дела идут медленно.
Я хотела получить свое, поэтому продолжила двигаться к намеченной цели.
– Как насчет информации?
Он оживился.
– Что ты имеешь в виду?
Скаут упоминала, что попытка забрать ее Гримуар – это нарушение магического этикета. Быть может, если Кайт об этом узнает и распространит эту информацию, Жнецы затушуются и отступят. Маловероятно? Само собой. Но я осознаю безысходность ситуации.
– Сегодня члены Темной Элиты вломились в Св. Софию, – наконец сказала я.
Его глаза расширились.
– Оооо, это интересно. Зачем они это сделали?
Я поглядела на Скаут. Та кивнула.
– Они пытались украсть магическую собственность, которая им не принадлежит. Книгу заклинаний.
Рот Кайта превратился в букву «О».
– Ты шутишь.
– Клянусь честью Скаут, – ответила я. В буквальном смысле.
Кайт выпрямился.
– Это определенно интересно. Если он придет, я вам позвоню. – Он смял свою коробку и взглянул на корзину Скаут. – Если ты закончила, могу я пойти на кассу и пробить покупки?
Она покопалась в припасах.
– Ага. Нашла все, что мне нужно.
– Круто, – произнес он, и мы пошли за ним к кассе. После того, как просканировал каждый предмет, он положил все в бумажный пакет с ручками. Когда закончил, он напечатал чек и вручил его Скаут, которая пробежалась по нему глазами и достала из кармана пачку денег. Кайт взял у Скаут деньги и передал ей пакет.
– Спасибо, Кайт.
– Пожалуйста, Скаут. Желаю вам, девчонки, хорошо провести время.
«Мы всегда стараемся; но нам не всегда удается».
* * *
– Так теперь ты хочешь следить за Себастьяном? Думаешь, он плохой парень? – спросила она, когда мы вышли за дверь и немного отошли от магазина.
– Понятия не имею, – ответила я. – Об этом-то я и говорю. Может, он действительно хочет нам помочь. А, может, и нет. Я не вижу большого вреда в том, чтобы его послушать... или последить за ним.
– Наверное. Я рада, что мы сюда сходили, но не уверена, что это чем-то помогло. Нет, ну в самом деле, сказка? Как это может нам помочь?
– Понятия не имею, если только...
Она остановилась и посмотрела на меня.
– Если только что?
Мне в голову пришла идея.
– Что, если старейшины не считают, что это просто сказка?
Скаут нахмурилась.
– Что ты имеешь в виду?
– Что, если они повторяют эту историю не просто потому, что это что-то вроде условного обозначения, а потому, что думают, будто кто-то по имени Кэмпбелл собирается свергнуть Джеремайю?
Она помахала рукой.
– Сказки так не работают. Они повторяют их просто потому, что нервничают из-за того, что может случиться, если кто-нибудь попытается их вышвырнуть – а кого-то похуже поставят во главе. И кстати, вот тебе небольшое предупреждение насчет Кайта. У него благие намерения, но он частенько бывает довольно таки драматичным. Просто потому, что он слышал, как люди говорят об этом, еще не значит, что это важно.
– Ясно, – произнесла я, когда мы снова двинулись, но меня это не особо убедило. Может, это просто догадка и, может быть, она окажется неверной, но у меня такое ощущение, что эта сказка – нечто большее, чем просто разговоры. Думаю, они упоминают конкретно эту сказку не без причины, и я знаю кое-кого, кто может пролить на это немного света. Я не хотела звонить Себастьяну прямо тут; мне показалось странным звонить ему перед Скаут. Но я сделаю это позже. Возможность получения дополнительной информации слишком хороша, чтобы от нее отказываться.
– Нам стоит рассказать Даниэлю о сказке? – спросила я.
– Если от этого будет какой-то толк, то да, вероятно, стоит. – Она похлопала по своей сумке-почтальонке. – Вот дерьмо. Я оставила свой телефон в комнате. У тебя есть его номер?
Я обыскала свою сумку, но телефона там не оказалось. Должно быть, я выложила его после драки с чиржницей.
– По всей видимости, нет.
– Ничего страшного. Мы можем рассказать ему сегодня в Анклаве.
«Отлично. Это даст мне немного времени, чтобы провести собственное расследование».
* * *
Мы прошли всего пару кварталов, когда Скаут остановилась.
– Как насчет перекусить? – спросила она. – Я умираю с голоду.
Поскольку завтрак состоял из горстки мармелада и бутылки апельсинового сока, я тоже хотела есть.
– Я за.
– Я как раз знаю одно местечко, – сказала она, а потом направилась дальше по переулку. Я чувствовала запах какой-то стряпни – чего-то жареного и маслянистого. Запах доносился из небольшой лавки, вжатой между двумя гостиницами – с очередью, начинавшейся от двери, в десять или пятнадцать человек.
Мы прошли мимо двери, но магазинчик оказался таким маленьким, что я не смогла рассмотреть, что они продают.
– Это то место? – поинтересовалась я.
– Именно оно, – ответила она, а потом встала в конец очереди лицом к двери, скрестив руки на груди с самым что ни на есть деловым выражением лица.
Что бы они там ни продавали, девушка отнеслась к этому со всей серьезностью.
– Намекнешь, что там продают? – прошептала я, когда за нами в очередь встало больше людей. Народ уходил, но то, что они купили, было скрыто в маленьких бумажных пакетах и чашках кофе. «Может, пончики? Маффины[30]30
Маффин – американский вариант кекса, маленькая круглая или овальная выпечка, преимущественно сладкая, в состав которой входят разнообразные начинки, в том числе фрукты. Обычно маффин помещается в ладони взрослого человека. Можно также выделить маффины, изготовленные из кукурузной муки. В маффин добавляются такие продукты как черника, шоколадная стружка, малина, корица, тыква, орехи, банан, апельсин, персик, земляника, морковь, лимон и т. д.
[Закрыть]? Капкейки[31]31
Капкейк (буквально «чашечный торт», известен также под названием fairy cake – «сказочный торт») – американское название кекса. Пирожное небольшого размера, предназначенное для употребления в пищу одним человеком, запечённое в тонкой бумаге или алюминиевой форме для выпечки. Часто содержит разнообразные элементы кондитерских украшений.
[Закрыть]?»
– Это испортит сюрприз, – ответила Скаут.
Десять минут спустя мы добрались до порога, и я наконец смогла увидеть внутреннюю часть лавки. За прилавком стояли двое мужчин и женщина. Женщина была за кассой. Один из парней стоял перед гигантской круглой фритюрницей, а другой помешивал что-то деревянной ложкой в гигантском казане.
– Churros con chocolate[32]32
Чуррос в шоколаде (исп.). Чуррос, также чурро (исп. churros) – сладкая обжаренная выпечка из заварного теста, имеющая в сечении вид многоконечной звезды или просто круглая в сечении. Родиной чуррос считается Испания, где чуррос традиционно подают на завтрак.
[Закрыть], – произнесла Скаут с довольно неплохим испанским акцентом. – Жареное тесто и этот безумно обильный слой шоколада. Тебе понравится.
Конечно, понравится. В смысле, это же совсем не навязчивая реклама. Кузнечики в кляре не внушали бы доверия. Глазное яблоко угря с самого начала оказалось бы под запретом. А вот выпечка и шоколад? Да, я бы попробовала.
Там пахло жиром, сахаром и шоколадом. Совершенно опьяняюще. Когда мы наконец добрались до стойки, Скаут сделала заказ и передала наличные. Девушка взяла деньги, а затем при помощи щипцов засунула длинные обжаренные штуковины в бумажный пакет. Скаут взяла пакет; я же взяла два маленьких пластиковых стаканчика, которые прилагались к заказу.
Мы забрали добычу и снова направились на улицу. Я чувствовала себя немного виноватой, когда мы проходили мимо других людей в очереди. Они жадно смотрели на наш заказ, вероятно, желая, чтобы еда оказалась именно в их руках.
Я последовала за Скаут через улицу к каменному офисному зданию с низкой бетонной оградой вокруг него. Она запрыгнула на нее, а потом похлопала по ограждению рядом с собой.
– Понаблюдаем за жизнью города.
Я села и протянула ей стаканчик, в то время как она протянула чуррос. Он был еще горячим и немного жирноватым. Скорее хрустящим, нежели мягким, с гребешками по краям.
– Смотри, – произнесла Скаут, затем вытащила свою вкусняшку, открыла чашку шоколада и окунула туда чуррос. – Окунай и жуй, – сказала она, а потом укусила.
Я последовала ее примеру... и мне пришлось закрыть глаза, чтобы постичь весь колорит. Горячий. Хрустящий. Сладкий. Горьковатый. Однородный.
«Потрясающе».
– Бог ты мой, ты просто богиня, – проговорила я, снова откусив кусочек. При такой скорости я прикончу эту штуку еще до того, как она ответит.
– Это даже не лучшая часть, – сказала она. – Посмотри вверх.
Все еще жуя, я подняла взгляд. С тротуарами перед нами и улицами вокруг нас, у нас был фантастический обзор... на людей. Разных телосложений и размеров. Разных полов и национальностей. Низкий, раздражительный мужчина с маленькой собачкой. Парочка уставших туристов с детской коляской.
– Оооо, посмотри-ка, – тихо сказала Скаут, толкнув меня локтем. Двое самых высоких мужчин, которых я когда-либо видела, шли мимо нас. На них была одинаковая одежда – ярко-неоновые штаны и еще более яркие рубашки. Они были ослепительно яркими. Куда можно одевать такие вещи?
– Может, они работают в очень темных помещениях, – произнесла Скаут, прочитав мои мысли. – Или регулируют дорожное движение.
– Или работают на заводе по производству маркеров. Или делают образцы цветов краски.
– Люди просто странные, – сказала она, и я действительно не могла с этим не согласиться.
* * *
Мы съели свои чуррос, и, когда с ними было покончено, я последовала примеру Скаут и сделала глоток из стаканчика. Шоколад был густым, пряным и очень вкусным. Не то, чтобы был шанс, что это будет не так – мы по существу пили растопленный шоколад.
– Я бы каждое утро принимала его внутривенно, – пробормотала я.
– Серьезно что ли? Мне бы хотелось, чтобы у них была доставка. Мне нужно каждое утро просыпаться с шоколадом и чуррос под дверью моей спальни.
– Ооо, и чтобы звездной компашке навсегда запретили посещать эту лавку. В смысле, если мы тут озвучиваем свои большие мечты.
– Мне нравится, в каком направлении ты думаешь, Паркер. Я всегда тебе это говорю.
– Кстати говоря о звездной компашке, что будем делать с Вероникой?
– Игнорировать ее?
– Нику это не понравится, – заметила я. – Мы обещали ему устроить сегодня встречу. И поскольку он в целости и сохранности вернул моего бойфренда, я бы очень хотела сделать все, как надо.
– Все, что нам нужно сделать – это устроить так, чтобы они оказались в одном месте в одно и то же время. Подозреваю, что нам нужно это сделать ночью, потому что, ну, ты же знаешь, Нику – вампир, но не слишком поздно, потому что она будет в пижаме, и мы не сможем убедить ее уйти из блока.
– Нам и так придется тяжело, когда будем уговаривать ее вообще куда-нибудь пойти. Она подумает, что мы что-то задумали.
– А как насчет во время подготовки к вечеринке? Мы можем тогда устроить встречу?
Я покачала головой.
– Она там будет с Эми и М. К., и они пойдут за ней. Нам нужно отделить ее от стада.
Скаут усмехнулась.
– Если бы это было так просто, я бы спасла ее несколько лет назад. Как ты отделишь кого-то, кто не хочет, чтобы его отделяли?
Я с минуту обдумывала это.
– Не оставив ей выбора.
– Я не собираюсь похищать Веронику.
– Я этого делать и не собиралась, но полезно знать. – Я покачала головой. – Нет, нам нужно сделать так, чтобы она захотела там оказаться.
– И как мы это сделаем?
– Я все еще работаю над этой частью.
Мы все обдумывали, сидя на каменном ограждении и спокойно допивая шоколад, наблюдая за прохожими. Все они казались нормальными, но с другой стороны, и мы тоже.
Я повернулась к Скаут.
– Как думаешь, сколько из этих людей знают о магии?
– Никто из них, если мы минимизируем риск. В Чикаго шесть Анклавов. А в Анклаве где-то двадцать человек или около того.
– Двадцать? – Это слишком много. – У нас всего семь.
– Мы малявки. Большинство Адептов не учатся в школах в Лупе.
В ее словах есть смысл.
– Получается, по двадцать человек в Анклаве, шесть Анклавов в городе, это примерно сто двадцать Адептов. Можно прибавить некоторых, кто не знает, что обладает магией, или о них никто не знает...
– Или просто не хочет участвовать во всем этом, – добавила я, чувствуя сострадание.
– Или это. Не знаю – наверное, в любое время можно считать двести активных Адептов. А в городе почти три миллиона человек, а если мы говорим о членах Общины, то, скорее всего, даже больше. Они не «взрослеют так рано», как мы, поэтому их число растет с течением времени. Ну, если только их не убивают Жнецы.
После этого указания мы замолчали. Мне не хотелось думать о том, что члены Общины, которых я уже встречала, пострадали из-за того, что согласились нам помочь. Конечно, они, по всей видимости, верят в саму цель, поэтому для них это, пожалуй, не сложный выбор.
– Так что, скорее всего, большинство этих прохожих не знают о нас. – Я отхлебнула шоколад. Он уже остывал, поэтому становился гуще и начинал затвердевать – и становился похожим на шоколадку, поэтому у меня заболели зубы. Но это лучший вид боли.
– Скорее всего, так, – ответила Скаут.
Меня поразило осознание, когда я сделала последний глоток.
– Мы слишком напрягаемся по поводу Вероники.
– В каком смысле? – спросила Скаут.
– Она уже думает о другом парне, так? О ком-то, кроме Крида? Она на днях говорила об этом у своего шкафчика. Она просто не знает, кто этот парень.
– Ну и что?
– А то, что мы приведем к ней парня.
– Паркер, я заинтригована.
– Я так и знала, – ответила я и изложила наш план.
