Текст книги "Чаропад (ЛП)"
Автор книги: Хлоя Нейл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)
Глава 5
Я резко проснулась после сна, в котором пыталась убежать, но не могла заставить ноги двигаться. Как будто я плыла при замедленной съемке и не могла ускориться. Мне нужно было от чего-то убежать, но мои ноги были практически бесполезны, что в значительной степени описывало то, что я сейчас чувствую относительно магии.
И сегодня понедельник! Ура.
Я смахнула волосы с лица и посмотрела на часы. Сейчас начало восьмого, но в моей маленькой комнатке все еще темно, а в блоке за моей дверью стоит тишина. Похоже, все еще спят. С улицы слышится шум машин в центре города. Мои соседки по блоку, может, и спят, но Чикаго не спит.
У меня заурчал желудок, и я пожалела, что у меня в комнате нет тайных запасов закусок. К тому времени, как я помоюсь и оденусь, на завтрак у меня останется мало времени. Это Св. София – тут лучше быть ранней пташкой, иначе останешься без завтрака.
Подумав, что у Скаут могут иметься закуски, и предположив, что она уже проснулась, я выскочила из кровати и прошаркала по общей комнате в своей пижаме – майке, плюшевых штанах в клетку и толстых носках. Каменные полы всегда холодные.
Я постучала в ее дверь и, как только она пробормотала: «Входи», открыла ее.
Скаут уже проснулась, на ней была форменная юбка и рубашка с длинными рукавами против раннего утреннего холода. Сегодня она завязала свои короткие волосы в маленькие хвостики с двух сторон головы. Она сидела на своей кровати, ее Гримуар – ее книга магических заклинаний – лежал на кровати перед ней. Для меня и для всех остальных он выглядит как комикс. Для Скаут он хранит тайны магии. Она заклинательница, а это значит, что она может не только накладывать заклинания, но и создавать их. Придумывать инструкцию и слова, которые воплотят в жизнь заклинание. Все они содержатся в ее Гримуаре, вот почему Жнецы всегда стремятся заполучить его.
Я заворчала и села на пол, скрестив ноги.
– Доброе утро, солнце.
Я снова заворчала.
– У меня все еще нет магии. Я это костями чувствую. – Я подняла на нее взгляд. – А что насчет тебя?
– Нет, и если я буду проводить слишком много времени, думая об ее отсутствии, то слечу с катушек. Поэтому я буду притворяться, что это просто блик на экране. Просто временный перерыв.
Так или иначе, не думаю, что такая точка зрения продержится долго.
– Почему ты уже встала?
Она махнула рукой на свою книгу.
– Я ищу ответтты, – сказала она, растягивая «т» в конце «ответов», как плохая гадалка.
– Есть успехи?
– О магическом блэкауте вообще ничего. Но если у тебя на лодыжке вонючие бородавки, то я могу помочь.
Я сморщила нос. Еще слишком рано, чтобы вести разговор о вонючих бородавках на лодыжке. Не то, чтобы когда-нибудь будет подходящее время поговорить о вонючих бородавках на лодыжке. Но раз уж мы затронули этот вопрос... «У кого вообще бывают вонючие бородавки на лодыжке?»
– Мне понадобится много кофе, прежде чем я буду готова к вонючим бородавкам на лодыжке.
Скаут свесилась с края кровати. Когда она снова села, у нее в руках был бумажный стаканчик кофе. Я незамедлительно схватила его и сделала глоток. Мне всего пятнадцать, но я выросла в колледже в штате Нью-Йорк, где мои родители были профессорами. Я воспитывалась среди школьных принадлежностей, рюкзаков и кофе, что объясняет, почему я люблю дорогие японские ноутбуки, клевые сумки-почтальонки и латте.
Я слишком рано повзрослела.
Я сделала глоток и закрыла глаза. Это было какое-то карамельное совершенство со взбитыми сливками и достаточным количеством сахара. Может, и не диетическое питание, но действительно хороший пробуждатель.
– Ох, Боже ж ты мой, я тебя люблю. Серьезно. Выходи за меня и все дела.
– Вероятно, это лучшее предложение, которое я получу сегодня, но я вынуждена отказаться. Поскольку сегодня я ищу ответы, то уже созвонилась с Детройт. Девчонка встает в пять часов каждый день. Это возмутительно.
– Это возмутительно. Что она сказала?
– Она использовала кучу технических слов, но я думаю, суть в том, что они работают над поиском причины блэкаута. Они отслеживают поток электронной почты, и у них есть «глаза и уши» в святилищах, с камерами и видео бла-бла-бла-бла. Ты знаешь, что такое апертура[8]8
Апертура (лат. apertura – отверстие) в оптике – характеристика оптического прибора, описывающая его способность собирать свет и противостоять дифракционному размытию деталей изображения. В зависимости от типа оптической системы эта характеристика может быть линейным или угловым размером. Как правило, среди деталей оптического прибора специально выделяют так называемую апертурную диафрагму, которая сильнее всего ограничивает диаметры световых пучков, проходящих через оптический инструмент. Часто роль такой апертурной диафрагмы выполняет оправа или края одного из оптических элементов (линзы, зеркала, призмы).
[Закрыть]? Она постоянно разбрасывалась этим словом.
– Думаю, это часть камеры. Она тебе перезвонит, если что-нибудь найдет?
– Теоретически, она должна передавать информацию через Университетских Адептов, но да, она сказала, что перезвонит. – Она нахмурилась. – Эй, а ты не думаешь, что Майкл от нее без ума?
– От Детройт? Ты серьезно? Скаут, если он еще больше в тебя влюбится, то бросит школу и начнет преследовать тебя, как фанат. В смысле, это действительно единственный шаг, который он сможет сделать в данном случае.
– Отлично, – произнесла она. – Я поняла.
– Я хочу сказать, он мог бы и замуж выйти тебе предложить, если уже этого не сделал?
– Ты закончила?
– Боже мой, вы могли бы провести зимнюю свадьбу. Это было бы мило.
Она приподняла брови.
Я приложила руку к сердцу.
– Вот теперь я закончила. Клянусь. – И раз уж мы затронули тему парней... – Эй, как думаешь, это неправильно, если я чувствую себя менее мотивированной в том, чтобы пойти на танцы с Джейсоном, если он пропустит эту неделю, чтобы возможно – вероятно – встретиться с девушкой, которую для него выбрала семья?
– Он сказал, что именно это его ждет?
– Ну, не такими словами, но это в списке вещей, которые ему придется сделать в определенное время.
– Тогда держи хвост пистолетом, Паркер. Я не отрицаю, что у него проблемы с его внутренним волком, но он хороший человек. Он тебя не продинамит. Он не такой парень.
– Я просто не хочу, чтобы мне разбили сердце, понимаешь?
– Ты имеешь в виду, лучше выпрыгнуть с парашютом сейчас, чем потом рисковать? Это совсем не в духе храброго Адепта, которого я знаю и люблю.
– Наверное, с моей храбростью то же, что и с моей магией. – Я щелкнула пальцами в воздухе. – Растворилась.
– Я тебе растворюсь. А теперь иди в душ. Ты порядком провоняла мою комнату адептской вонью.
– От меня не исходит никакой адептской вони. – Я тактично понюхала свою майку. Она пахла стиральным порошком, но я была не прочь почистить зубы. – Хорошо, – произнесла я, повернувшись к ней спиной и направляясь к двери. – Я пойду. Но меня это не радует.
– К тому времени, как ты вернешься, – сказала она, – лучше, чтобы у тебя на лице была фантастическая улыбка.
Я понадеялась, что так и будет.
После путешествия по коридору в душ, я натянула на себя форму Св. Софии. Клетчатая юбка обязательна. У нас есть несколько вариантов верха – рубашка на пуговицах, толстовка с капюшоном, футболка с длинными рукавами, шерстяной джемпер. В моей комнате холодно, так что я предположила, что на улице будет еще холоднее. Я остановила выбор на рубашке на пуговицах, а сверху нее надела джемпер. Он определенно не относится к высокой моде, но согреет меня в привычно холодных залах Св. Софии.
К счастью, выбор обуви зависит полностью от нас. Я люблю ботинки – особенно, если они куплены в винтажных магазинах или комиссионках. Поиски – лучшая часть. Пол моего маленького шкафа полностью ими заставлен – теми, которые я привезла в Чикаго из Нью-Йорка, и парочкой, которые нашла вместе со Скаут в магазинах Лупа.
Когда запихала в свою сумку-почтальонку книги и повесила на шею ключ, я встретилась со Скаут в коридоре, и мы присоединились к толпе девушек в шотландках, направлявшихся в учебное здание.
Кофеин определенно помог, но я не могла подавить зевоту. Нужно сделать обязательным к исполнению какое-нибудь правило общественного здравоохранения, что подростки не должны ходить на занятия до полудня. Мы нуждаемся в отдыхе – особенно после того, как проводим ночи, спасая жизни!
К сожалению, младшая группа Св. Софии небольшая, поэтому все наши занятия проходят совместно со звездной компашкой, включая историю искусств. За последние пару месяцев я поняла, что каждое занятие для звездной компашки несет свою задачу:
1) История искусств: История искусств – время пробуждения звездной компашки. Обычно оно включает в себя нанесение какого-нибудь дорогущего макияжа, который они не успели наложить в своих комнатах, и распитие кофе из дорогой итальянской кофемашины в комнате М. К. Иногда они еще делают язвительные замечания обнаженным мужским статуям.
2) Тригонометрия: К этому времени звездная компашка, как правило, пробуждается, поэтому начинается смс-переписка. Предполагается, что на занятиях у нас не должно быть телефонов, но у каждой он есть. Звездная компашка обычно прячет свои в пеналы, которые лежат у них на партах. Дорси, наш учитель триги, вероятно, просто думает, что они очень придирчивы в отношении своих карандашей.
3) Гражданское право: Звездная компашка решила, что мистер Форрест, наш преподаватель гражданского права, выгодная партия – видимо, потому, что он сын сенатора из Вермонта[9]9
Вермонт (англ. Vermont [vərˈmɒnt]) – один из штатов на северо-востоке США. Расположен в регионе Новая Англия. В составе США с 1791 года.
[Закрыть]. Он пришел в Св. Софию после того, как поработал на неудачную предвыборную кампанию, и звездная компашка, кажется, подумала, что он – их билет к роскошной жизни в качестве жены сенатора. Даже Эми полностью сражена, хоть обычно она рациональна. Форрест хорош собой, но он верующий. Он работал в сфере политики, потому что у него есть настоящие убеждения, и он ни за что не станет поддаваться флирту звездной компашки, независимо от того, сколько М. К. строит ему глазки. (Серьезно. Ему вроде сорок. Это мерзко).
4) Британская литература: Брит лит-ра наш первый урок после обеда, так что звездная компашка, наконец, окончательно проснулась. Кажется, Эми и Веронике понравилось читать «Джейн Эйр»[10]10
«Джейн Эйр» (англ. Jane Eyre [ˌdʒeɪn ˈɛər]), в самой первой публикации был выпущен под названием «Джейн Эйр: Автобиография» (англ. Jane Eyre: An Autobiography) – роман английской писательницы Шарлотты Бронте, выпущенный под псевдонимом «Каррер Белл». Второе переиздание романа Бронте посвятила писателю Уильяму Теккерею.
[Закрыть] и «Гордость и предубеждение»[11]11
«Гордость и предубеждение» (англ. Pride and Prejudice) – роман Джейн Остин, который увидел свет в 1813 году.
[Закрыть]. Думаю, на них подействовала романтика. Мэри Кэтрин лишь ноет, что в книгах «никто на самом деле ничего не сделал». Она действительно безнадежна.
5) Химия: Это время сна звездной компашки. Не знаю, есть ли у них официально чередование, но, кажется, они поочередно дремлют на уроке. Однажды М. К. решила вздремнуть, пока Эми была на шухере, а потом настала очередь Вероники, и так далее. Если существует риск быть пойманными, то стоящая на стреме громко кашляет. Наш учитель химии, вероятно, думает, что мы наименее здоровая группа девушек Св. Софии, которую он когда-либо видел.
6) История Европы: Этот урок скучный для всех, но звездная компашка извлекает из него пользу. В это время они готовятся к очередному полному веселья дню в монастыре. Полируются ногти. Подбираются украшения и туфли к наряду следующего дня. В более увлекательные дни М. К. устраивает вечернюю встречу с парнем, который, скорее всего, слишком для нее стар.
Каким-то образом, хоть они и редко проявляют внимание на занятиях, им все же удается получать довольно неплохие оценки. Либо они безумно умные – и очень хорошо это скрывают – либо заключили какую-то сделку с учителями. Или, может быть, они просто все списывают друг у друга.
«Наверное, так и есть».
Сегодня история искусств была довольно типична.
М. К. сидела, подперев подбородок рукой, выглядя скучающей и полусонной. Эми неистово строчила записи, пока мистер Холлис, наш учитель, рассказывал об эпохе Возрождения[12]12
Возрождение, или Ренессанс (фр. Renaissance, итал. Rinascimento; от re/ri – «снова» или «заново» + nasci – «рождённый») – имеющая мировое значение эпоха в истории культуры Европы, пришедшая на смену Средним векам и предшествующая Просвещению и Новому времени. Приходится – в Италии – на начало XIV века (повсеместно в Европе – с XV—XVI веков) – последнюю четверть XVI веков и в некоторых случаях – первые десятилетия XVII века. Отличительная черта эпохи Возрождения – светский характер культуры, её гуманизм и антропоцентризм (то есть интерес, в первую очередь, к человеку и его деятельности). Расцветает интерес к античной культуре, происходит её «возрождение» – так и появился термин.
[Закрыть]. Каждые несколько секунд она делала глоток из бумажного стаканчика, в котором, как я предположила, был очень крепкий кофе, потому что с каждым глотком ее рука записывала все быстрее.
Вероника, девушка, которая настолько очаровала вампира, что тот вломился в Св. Софию лишь для того, чтобы посмотреть на нее, смотрела в пространство. Полагаю, каждому свое.
Когда после урока зазвонили монастрыские колокола, мы взяли книги и направились к своим шкафчикам. Поскольку Св. София – пижонская частная школа, у студенток младших и последних курсов имеются блестящие деревянные шкафчики в отдельном пролете за пределами классных комнат. Мой расположен прямо под шкафчиком Скаут, мое имя выгравировано на маленькой металлической пластинке снаружи.
Вероника и М. К. стояли в нескольких шкафчиках от нас. Они обе сегодня надели много украшений. На их шеях блестящим переплетением были надеты желтые ожерелья. Если это считается высокой модой, то я не хочу быть частью этого.
М. К. вернулась к своему шкафчику, а Вероника доставала книги из своего.
Подумав о Нику, я навострила уши, пока доставала нужные мне книги.
– Я думала, ты хочешь пойти на Тайный праздник с Кридом, – сказала ей М. К. – Ты на протяжении двух недель постоянно о нем говорила.
Джон Крид – друг Джейсона и парень, в которого была влюблена Вероника – по крайней мере, до тех пор, пока не повстречала Нику.
– Говорила, – произнесла Вероника, пожав плечами. Она замолчала, все еще держа руку в шкафике, и посмотрела на Мэри Кэтрин. – Просто сейчас я его не воспринимаю.
– Хм, почему? Он богат, горяч и богат. И фантастически целуется.
Фу. Оказалось, пока Вероника сокрушалась по Криду, М. К. к нему клеилась. (Знаю. Она просто неподражаема). Она выглядела настолько обиженной – и преданной – какой чувствовала себя я.
– Он не в моем вкусе, – сухим тоном ответила Вероника. Мне пришлось с ней согласиться. Любой, кто будет целоваться с Мэри Кэтрин, тоже окажется не в моем вкусе.
– Он был в твоем вкусе две недели назад, – упорно продолжала М. К. – Ты была совершенно от него без ума.
Мой желудок нервно сжался, пока я ждала ее ответа – и я была уверена, что знаю, что изменилось. Да, я вроде как согласилась позволить Нику встретиться с Вероникой. Но если она уже настолько очарована, что ее не волнует Крид, то дальше последует настоящий фейерверк. Этот фейерверк, скорее всего, превратиться для меня в драму.
– Не знаю, – повторила Вероника, на этот раз ее голос прозвучал более сердито. Взяв книги в руку, она захлопнула свой шкафчик. – Я больше не хочу об этом говорить.
Она пошла в мою сторону, и я перевела взгляд обратно на свой шкафчик, но недостаточно быстро. Она заметила, как я пялюсь, и посмотрела на меня.
– Вчера ты нагло прервала Лисбет и Чарли. Я слышала, что именно ты позвала Фоули и фактически напала на Чарли. Ты что, какая-то ненормальная?
– И ты была с этой чудачкой Барнаби, – вставила М. К., словно это преступление.
«История Лисбет состоит в том, что мы специально прервали их целовашки? Вот это благодарность».
– Я никого не прерывала, – ответила я, – и ничего не говорила Фоули. Лисбет может делать все, что ей вздумается. Мы всего лишь возвращались в мою комнату.
– Лгунья, – злобно проговорила М. К.
Я с сомнением окинула их взглядом.
– Вы в последнее время в зеркало смотрелись? Вы выглядите так, как будто ювелирный магазин вытошнило на вашу форму. Так вот, это извращение какое-то. Идите в класс.
Они исторгли какие-то язвительные комментарии, но оставили нас у шкафчиков. Когда я оглянулась на Скаут, ее глаза были широко распахнуты.
– В общем, это просто случилось.
Это случилось, и я тотчас же почувствовала себя виноватой. Мои родители учили меня лучшему, нежели вести себя отвратительно только потому, что кто-то вел себя отвратительно по отношению ко мне. Но я спасла Лисбет и осталась без магии огня. «Это совпадение? Может быть. Но неплохо было бы получить благодарность».
– В общем, я это сделала, – проворчала я. – И не то, что она мне сейчас сильно нравится, но я думаю, что Нику повезло.
Скаут нахмурилась и оглянулась на Веронику, идущую по коридору.
– Почему?
– Потому что ей больше не нравится Крид.
– Ну, и что это за новости? Мне тоже не нравится Крид.
– Я думаю, ей не нравится Крид потому, что она не полностью забыла Нику.
– Хоть у него хороший день. Посмотрим, как еще этот день может пойти прахом.
Как оказалось, учитель триги перенес наш промежуточный экзамен.
На завтра.
«Как же я люблю, когда учителя такие понимающие».
Глава 6
Мы шли на гражданское право – еще один урок перед обедом – когда я получила сообщение. Я забыла выключить телефон, поэтому достала его из сумки, полагая, что это, наверное, мои родители хотят извиниться за то, что пропустят родительский вечер.
Оказалось, это не родители.
Это был Себастьян Борн – Жнец, который передал мне магию огня.
«НАМ НУЖНО ПОГОВОРИТЬ», – это все, что он написал.
Я выдернула Скаут из потока учащихся и показала ей телефон. Ее лицо сразу же стало подозрительным. Себастьян связывался со мной прежде, и она и тогда не была в особом восторге.
– Вы с ним общаетесь? – спросила она.
Я закатила глаза.
– Если под разговором с ним ты подразумеваешь, что я прочитала одно единственное сообщение, а потом показала его тебе, как только получила, тогда да, разговаривала.
– Ха-ха-ха. Я знаю, что вы двое – друзья.
– Мы не друзья. Он думает, что мы связаны, потому что оба обладаем магией огня.
– Ты уже ответила ему?
– Еще нет.
Она скрестила руки на груди и нахмурилась, как будто что-то ее серьезно озадачило.
– Думаю, тебе стоит поговорить с ним.
Я шокированно моргнула. Это последнее, что я ожидала от нее услышать.
– Что, прости?
– Я знаю, что ты разговаривала с ним раньше. У него с тобой некая связь. Я не говорю, что мне это нравится, – быстро добавила она, – но ты используешь то, что у тебя есть, верно?
Я облизнула губы и на мгновение задумалась об этом. Она права – Себастьян явно хочет со мной связаться. Хоть я и не в восторге от того, что придется устроить встречу, но, по крайней мере, не буду делать это за чьей-то спиной. И, возможно, у него есть информация о блэкауте.
– Ты права. Мне нужно поговорить с ним. – Я начала печатать ответ. – Но я собираюсь пообедать, и ты пойдешь со мной.
* * *
Себастьян согласился встретиться с нами около реки Чикаго, которая рассекает центр города. Нам разрешается гулять по окрестностям во время обеда, но технически река слишком далеко от кампуса. Но что такого в небольшом нарушении правил с подругой?
Как предполагалось, мы встретимся с ним рядом с мостом на Стэйт-Стрит. Само собой, я пробыла тут недолго, и уж точно приехала сюда не по своему выбору. Но что-то в этом городе мне нравится. Мне нравится сплетение зданий в центре Чикаго, бесконечный поток туристов, которые, кажется, абсолютно все в восторге от города, итальянская кухня и ночное отражение города в реке, даже если я нечасто выбираюсь из сырых и холодных туннелей, чтобы увидеть это отражение. Мне нравится слушать, как Джейсон и Майкл спорят о «Кабс»[13]13
Чикаго Кабс (англ. Chicago Cubs) – профессиональный бейсбольный клуб, выступающий в Центральном дивизионе Национальной лиги Главной лиге бейсбола. Команда была основана в 1876 году. Клуб базируется в городе Чикаго, Иллинойс.
[Закрыть] и «Сокс»[14]14
«Чикаго Уайт Сокс» (англ. Chicago White Sox) – профессиональный бейсбольный клуб, выступающий в Главной лиге бейсбола. Команда была основана в 1893 году. Клуб базируется в городе Чикаго, Иллинойс.
[Закрыть], и лучше ли «Ригли»[15]15
«Ригли-филд» (англ. Wrigley Field) – бейсбольный стадион, расположенный в Чикаго, являющийся домашним для клуба МЛБ «Чикаго Кабс».
[Закрыть], чем «Ю. С. Селлулар-Филд»[16]16
«US Cellular Field» (бывший «Guaranteed Rate Field») – бейсбольный стадион, расположен в Чикаго, штат Иллинойс, является домашним для клуба МЛБ «Чикаго Уайт Сокс».
[Закрыть].
Может быть, долгая зима изменит мои чувства к городу, но зима еще не пришла. Пока что Чикаго мне очень нравится.
Когда подошли к мосту, мы увидели, что движение остановлено. Толпа зевак стояла у каменного ограждения, возвышающегося над водой. Они выжидающе глазели через край.
– Кто-то упал? – прошептала я.
– О, вот так удача! – произнесла Скаут, потащив меня через улицу, когда загорелся зеленый.
– Что ты делаешь?
– В Чикаго есть некие талисманы на удачу, – сказала она. – И это один из них.
– Пялиться на реку? – спросила я, всерьез смутившись.
– Не на реку, – ответила она, втискивая нас на свободное место у ограждения. – На мост.
Как оказалось, толпа не выясняла, что там в реке – они смотрели на то, что было поверх нее. Гигантский стальной мост поднимался вверх, его две металлические оси разделились пополам и поднимались к небу, так более высокие суда смогут пройти под ним.
– О, это просто чертовски круто, – сказала Скаут, вытаскивая свой телефон, чтобы сделать несколько фотографий.
Суда были готовы к отправке: десяток парусников находился на участке реки по другую сторону моста, ожидая, когда можно будет пройти под ним. Несколько байдарок были разбросаны по воде рядом с ними. И этот мост не один пришел в движение. Когда я посмотрела дальше на реку, то увидела еще два разведенных моста позади этого, теперь медленно опускавшихся вниз – две части дороги соединялись, чтобы можно было возобновить движение.
Лодочники сидели на палубах своих лодок, укутавшись против холодного осеннего ветра. Лодки отходили от озера, вероятно, в гавани на зиму.
Я услышала оживленную болтовню окружающих нас людей и огляделась.
В нескольких метрах от ограждения стояла стройная девушка с темными волосами, завязанными в конский хвост, и с большой черной камерой на шее. Она откинула голову назад, засмеявшись, и я в полной мере рассмотрела ее компаньона.
Это был Себастьян Борн. Высокий, темный, красивый и, как минимум, в меру злой.
Я быстро оглянулась на реку, внезапно занервничав.
– Он здесь, – сказала я. – Три часа.
– Три часа? Я думала, ты сказала в полдень?
– Он стоит на три часа. Рядом с девушкой с хвостиком и камерой.
Это привлекло внимание Скаут. Очень осторожно она поглядела в их сторону, как будто просто наблюдала, как начинает подниматься следующий мост, прежде чем снова оглянулась на реку.
– Это определенно Себастьян Борн.
Я сделала глубокий вдох, чтобы успокоить нервы.
– Ладно, я иду туда.
– Я останусь здесь. За пределами досягаемости Жнеца.
– Мило с твоей стороны, – сказала я, а потом мои ноги начали двигаться, и я пошла к нему. Прошла всего секунда, прежде чем он поднял глаза и встретил мой взгляд.
Глубокий, темно-голубой цвет его глаз едва ли не шокировал. Они пронзали тебя насквозь так, что я почувствовала это своим нутром так же убедительно, как удар кулаком. Но я заставила себя продолжать идти и остановилась, когда дошла до девушки.
– Привет, – произнес он.
– Привет. – Я сунула руки в карманы, внезапно почувствовав себя неловко. Не совсем обычным делом является то, что Адепты и Жнецы встречаются посреди делового центра Чикаго намеренно и на поверхности земли.
– О, это моя кузина, Фэйден. Фэйден, это Лили Паркер.
Фэйден окинула меня взглядом и слегка улыбнулась, после чего снова перевела взгляд на реку.
– Приветики, – сказала она.
– Мост очень клевый, да? – спросил он.
Я оглянулась как раз в тот момент, когда мужчина и женщина в ярко-оранжевых байдарках и пуховиках проплывали мимо.
– Да, он классный.
– Фэйден недавно приехала в город, – сказал Себастьян. – Она «2Л»[17]17
«two-L» – студент 2-го курса юридической школы.
[Закрыть] в Северо-западном. Юридический факультет, – добавил он, увидев мое растерянное лицо. – Это значит, что она на втором курсе. Она переехала из Калифорнии.
– Это большая перемена, – произнесла я.
Фэйден улыбнулась.
– Двадцать градусов и солнечное небо сделали меня слишком дерзкой. Я подумала, что несколько зим в Чикаго помогут мне найти баланс.
– На самом деле, это также первая зима и для Лили, – сказал Себастьян.
– Правда? – спросила Фэйден. – Откуда ты?
– Из штата Нью-Йорк.
– Да? – произнесла она. – Круто.
Себастьян махнул рукой на группу деревьев и скамейку в нескольких метрах от края реки. Я предположила, что там он хочет поговорить.
– Мы скоро вернемся, Фэйден, – сказал он.
Она слегка кивнула.
– Так вы осматриваете достопримечательности? – спросила я, когда мы подошли к деревьям.
– Да, помогаю ей познакомиться с городом.
Покончив с болтовней, я перешла к сути дела.
– Так что случилось? – спросила я.
Он выглядел так, словно ему чертовски не по себе.
– Что ты знаешь о пропаже магических сил?
Мое сердце дико заколотилось. «Он спрашивает потому, что знает о нас... или потому что у Жнецов тоже проблемы?» Я решила прикинуться дурочкой.
– Что ты имеешь в виду?
– Заклинания не работают, силы пропали.
«Как обмануть, не говоря лжи?» Избегая ответа на вопрос.
– Почему ты спрашиваешь?
Себастьян оглянулся на меня спустя, казалось, очень долгое время. Возможно, он решал, насколько честным он может быть, задаваясь вопросом, может ли мне доверять.
– Потому что наша магия пропала.
Меня это слишком ошарашило, поэтому я особо не могла говорить. «Так это не только Адепты? И Жнецы тоже?»
– Наша?
– Жнецов. Каждого Жнеца в Чикаго.
– Когда это произошло?
– Сегодня утром.
Мы потеряли нашу магию прошлым вечером. Они потеряли свою магию этим утром, после того, как мы потеряли свою. Это не похоже на природное явление. Похоже, кто-то щелкнул магическим выключателем. «Но возможно ли это? Кто может щелкнуть выключателем и отключить магию всех Адептов и Жнецов в Чикаго? Кто еще остался?»
– Джеремайя думает, что это сделали Адепты, – добавил Себастьян. – Каким-то образом нейтрализовали наши силы.
– Мы этого не делали, – заверила я его. – Я даже не уверена, что мы на такое способны.
– Не думаю, что он на это купится.
В моей голове пронеслось так много вопросов. «Что, если он говорит правду, и Жнецы лишились сил? Он взял на себя риск, значит, и я должна сказать ему правду? Но что, если он лжет? Что, если Жнецы и есть причина, почему пропали наши силы, а он хочет удостовериться, что трюк сработал? Что, если он пытается выведать наши слабые места, чтобы Жнецы могли напасть?»
«И, что более важно: почему он мне помогает? Почему он предоставляет мне информацию, которая помогает Адептам, когда даже не считает, что Адепты на правильной стороне? Он пытается заманить меня? Склонить на свою сторону?»
Но я не стала их задавать. Также я не стала говорить правду. Я не сказала ему, что наши силы тоже пропали. Может, он знает; может, нет. Но если он докажет свою благонадежность, я пообещала себе, что отплачу за услугу позже.
– Убеди его, – сказала я. – Клянусь, мы не забирали вашу магию.
– Он хочет доказательств. Он хочет Гримуар Скаут. Он думает, что это сделала она.
Это даже не обсуждается.
– Он его не получит. В любом случае, это ему не поможет. А если он попытается, то мы ответим всем, что у нас есть.
А этого «всего» у нас сейчас не так уж и много, по крайней мере, не в отношении магии.
Фэйден позвала его по имени, указывая на что-то на реке. Я оглянулась на нее.
– Она одна из вас?
Его глаза опасно потемнели.
– Нет, – ответил он. – И я буду признателен, если ты не будешь ее в это вмешивать. Остальным из Темной Элиты нет необходимости знать, что она здесь.
«Полагаю, он доверяет своим собратам Жнецам не больше, чем мы. Но отсюда возникает вопрос – если я сказажу ему, что меня хотят навестить родственники, сделает ли он для меня то же самое? Не станет ли впутывать в это мою семью?»
Но я не Жнец, и не ищу способ причинить вред Себастьяну или его кузине, так что я кивнула.
– Нет проблем.
Кажется, он испытал облегчение.
– Что ж, мне нужно возвращаться в школу, – сказала я. – Спасибо за свежую информацию.
– И тебе.
Он вернулся к Фэйден, а я вернулась к Скаут, словно ничего и не произошло. Как будто мы только что не обсуждали грандиозные магические события. Она незамедлительно закидала меня вопросами:
– Что он сделал? Что сказал? Кто эта девушка?
– Его кузина. Хорошая новость заключается в том, что Жнецы тоже потеряли свои силы.
Ее глаза расширились.
– Это он тебе об этом сказал?
– Да.
– Как думаешь, он блефует?
– Единственная причина блефовать – это выяснить, есть ли у нас магия. А я не собираюсь этим делиться. По крайней мере, не сейчас. Пока не убедимся, на чьей он стороне.
– Значит, у Жнецов нет магии, да? – Она развернулась и оперлась локтями об ограждение. – Так что это значит? Кто за этим стоит?
– Понятия не имею. К сожалению, у меня есть также и плохие новости.
– Ты с ним целовалась?
– Нет, черт побери, нет. Прояви немного уважения. Серьезно. Жнецы, или так они говорят, тоже не знают, чьих рук это дело. Но у них есть теория.
– Какая?
Нет смысла ходить вокруг да около.
– Они думают, что это ты.
Улыбка, появившаяся на ее лице, явно не была страхом, которого я ожидала.
– Они думают, что я хороша.
– Они думают, что ответы в твоем Гримуаре.
От этого она немного побледнела, что, по-моему, было хорошо. Я бы предпочла, чтобы она немного боялась, нежели была чересчур самоуверенной – и не такой осторожной, какой следовало быть.
Она оттолкнулась от ограждения.
– Я не отдам свой Гримуар, – сказала она. – Если они думают, что такое возможно, то они либо безумные, либо тупые. Или и то, и другое. – Она посмотрела на меня. – Мы должны разобраться с этой фигней с блэкаутом. Мы обязаны.
– Знаю, – ответила я.
«К сожалению, я уверена, что это будет самым трудным».
* * *
По сравнению с встречей со Жнецом около моста, который разводился над рекой Чикаго, занятия были скучными. Из-за встречи мы пропустили обед, а это значит, что мы обе были голодными. Из-за голода История Европы не стала более интересной.
Сейчас начало недели в Св. Софии для Вечно Богатых Девушек, а это означает, что выбор в столовой не такой гадкий, как можно подумать. Ужин в четверг или пятницу подразумевает, что будут подавать жаркое из всего, что не было съедено раньше на неделе. Работники столовой называют это «суспензией». Я же зову это гадостью.
Сегодня подавали гамбургеры – с мясом для Скаут и с черной фасолью для меня. Я вегетарианка, поэтому восполняю нехватку мяса овощами и сахаром.
Звездная компашка, кажется, была чем-то взволнована, но я не собиралась подходить и спрашивать, что случилось. Они как обычно сидели за столом в столовой рядом с огромным окном, выходящим во двор. Там королевство звездной компашки, и я не собиралась нарушать границы.
Мы со Скаут заняли места в конце стола на другой стороне помещения. Мы повторили мой разговор с Себастьяном, и она продолжала задавать вопросы о том, что он сказал и не сказал, пытаясь выудить информацию из нашего разговора.
Но один вопрос выделялся:
– Ты собираешься рассказать Джейсону, что дружишь с Себастьяном?
Я замерла на полуукусе бургера.
– Мы не друзья.
– Может, и нет, – произнесла она, выдавив столько горчицы и кетчупа на оставшуюся половину своего бургера, что они потекли с краев. – Но все же я думаю, что он хотел бы знать.
– Ты бы рассказала ему, если бы была на моем месте? В смысле, это совершенно невинно, но я не думаю, что Джейсон – или любой другой Адепт – посчитает это хорошей идеей.
– Ты думаешь, что это хорошая идея?
– Я общаюсь с Себастьяном не потому что, что хочу с ним дружить, встречаться или потому, что думаю, будто он и остальные Жнецы во всем правы. Он скорее... секретный источник. Он предоставляет мне информацию, и если эта информация полезна, я ее использую. Я не собираюсь игнорировать его только лишь потому, что Адептам это не нравится.
– А что, если Себастьян использует тебя?
– Он мог бы меня использовать только в том случае, если бы я предоставляла ему информацию. А я этого не делаю.
– Что ж, смотри, чтобы он не попытался превратить вашу дружбу – или чем бы это ни было – в способ получить доступ к информации... и Анклаву.
– Я никогда этого не сделаю.
– Ага, но я также готова поспорить, что ты никогда не думала, что будешь общаться с Себастьяном прямо на улице или любезничать с его кузиной. Все меняется. Люди меняются. Просто держи ухо востро.
– Постараюсь. И я подумаю, стоит ли рассказывать Джейсону.
Запиликал телефон Скаут, поэтому она достала его и поглядела на экран.
– Тебе лучше думать побыстрее, – сказала она, а затем показала мне свой телефон.
Сегодня вечером мы встречаемся в Анклаве.
