Текст книги "Любовная паутина"

Автор книги: Хлоя Флеминг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц)

– Не пойми меня неправильно. – Кристина извиняющимся жестом дотронулась до руки своего собеседника и заговорила быстро-быстро, чуть ли не глотая слова. – Я думаю, что ты очень хороший человек. Если хочешь знать, я всегда хотела жить такой жизнью, какой живешь ты, за городом, на свежем воздухе, среди лошадей и коров, мух и сена. Пожалуйста, не обижайся.

– Я и не думаю, – затряс головой Джон. Такое было с ним действительно впервые в жизни. Обычно, приводя домой девушку, чтобы познакомить ее с родителями, он чувствовал себя зверем, которого хотят заманить в ловушку охотники. А тут вдруг выясняется, что семья Кристины вовсе не будет стоять на ушах, чтобы заполучить его в зятья. Этот факт сильно развеселил мистера Сильверсмита.

– Сейчас я еще не готова к браку, – продолжила Кристина немного выспренно. – Когда мой час пробьет, я хотела бы сама выбрать себе мужа. Сейчас не средние века. А все мои родственники, за исключением папы и мамы, несчастны в своей семейной жизни. Я не хочу наступать на те же самые грабли и повторять их ошибки.

– То есть Карл получает от ворот поворот? – приободрил девушку мистер Сильверсмит.

– Ты совершенно прав. – Кристина смыла с подставки для салфеток неосторожно пролитый соус.

– И что же ты собираешься делать сейчас? – рассмеялся Джон.

– Конечно, я не строила далеко идущих планов, – усмехнулась Кристина, – я просто соскочила с подножки поезда, набиравшего скорость. Но ничего, как-нибудь устроюсь.

– Вернуться домой тебе совсем не хочется?

– Ну для начала давай договоримся, что мой дом и моя семья – совсем не одно и то же. – Кристина принялась с невероятным усердием раскладывать салфетки по хромированным подставкам, которые сияли теперь первозданной чистотой. – Но мне кажется, что в этот раз поехать все-таки следует. Лили считает, что стоит ей только объявить о том, что она умирает, и я со всех ног помчусь к ней… И она, в общем-то, права.

Джон жалел девушку всей душой. Он не знал всех подробностей, но прекрасно понимал, что семейка Кристине досталась не сахар. Клан Сильверсмитов был большим и очень дружным. Джон хорошо ладил не только с членами своей семьи, но и со своим дядей, Большим Папашей Сильверсмитом. Ему никогда не пришло бы в голову убежать из семьи. Джон мог лишь догадываться, какие мотивы были для этого у Кристины. Но если все ее родственники похожи на брата Ричарда, то у мисс Эрменталь несомненно были причины так поступить.

– Надеюсь, я не сильно навредил тебе, сказав Ричарду, что мы поедем вместе к твоим родственникам.

– Нет, что ты, – со смущенной улыбкой прервала его Кристина. Она наконец смогла принять решение по вопросу, мучившему ее с момента появления брата. – Послушай, Джон, я подумала… – Кристина подняла хромированную подставку для салфеток и держала ее на уровне груди словно маленький щит, – возможно, это покажется тебе несколько скороспелым решением и несколько сумасшедшим, но как ты отнесешься к тому, чтобы немного подработать в эти выходные?

– Деньги никогда и никому еще не помешали. – Джон придал своему лицу заинтересованное выражение, хотя в душе он немного испугался того, что могло прийти на ум этой непредсказуемой девушке. – А что ты имеешь в виду?

– Я хочу нанять тебя поехать со мной к бабушке, чтобы там изображать моего мужа, – собравшись с духом, одним махом выпалила Кристина.

3

К четырем часам Джон уже был у себя на ранчо, в домике из двух комнат, которые он делил со своим младшим братом Генри. Небольшая, но комфортабельная, эта постройка в старинном духе ничем не отличалась от таких же домиков, которые его дядя предоставлял рабочим. Расположенные под сенью могучих деревьев, эти здания представляли своего рода летний лагерь для ковбоев.

Джон прошел к себе, взял большую кожаную сумку и начал паковать вещи, при этом не переставал ворчать себе под нос.

Какого черта он дал втянуть себя в эти приключения? Попался как мальчишка!

Ясное дело, эти глаза цвета тропического моря… Перед ними невозможно устоять.

Когда Кристина попросила его о совместной поездке, он ответил утвердительно без малейшего раздумья. Джон не мог отказать этой девушке ни в чем.

Теперь у мистера Сильверсмита было время поразмыслить и трезво оценить ситуацию. Необходимо было признать, что вся затея была чистейшей воды сумасшествием. Но Кристина была настойчива. Очень настойчива. Джон вновь и вновь прокручивал в памяти их разговор, пытаясь понять, как он мог дать себя уговорить.

– Это только на выходные, – промурлыкала Кристина, – два, три дня. Держу пари, что Ричард уже оповестил всех, что ты приедешь. Если я приеду одна, то это их очень удивит… У меня есть сбережения, и я заплачу тебе за потраченное время.

Робкая надежда светилась в глазах девушки, и Джон не стал обращать внимания на внутренний голос, предупреждавший его о рискованности и даже опасности подобного предприятия. Отказать Кристине не было никакой возможности.

Как всякий влюбленный, испытывающий некоторое помутнение рассудка, он улыбнулся и продолжал слушать Кристину.

– Джон, они поступают так со мной не в первый раз. Как только Лили начинает подозревать, что я слишком отдалилась от семьи, она тут же заболевает. Потом эта болезнь заканчивается так же внезапно, как и началась. У меня такое предчувствие, что и на этот раз она чувствует себя не хуже, чем я сейчас. Сказать по правде, я устала быть марионеткой. Я имею право жить так, как считаю нужным. И если я хочу быть бедной, а не богатой, то это – мое личное дело.

Здесь Джон был полностью согласен с Кристиной.

– Может быть, если Лили увидит, как я счастлива с тобой, то она наконец оставит меня в покое.

Может быть.

Джон глубоко вздохнул и принялся рассматривать содержимое кожаной сумки, которое напоминало ему о днях, проведенных на родео. Занятый своими мыслями, он уронил пару серебряных шпор, которые с грохотом упали на пол.

Итак, он едет домой к мисс Эрменталь знакомиться с ее родственниками. Как раз именно этого он и не собирался делать еще очень-очень долго. По крайней мере, до тех пор, пока они хорошенько не узнают друг друга. Пока не начнут встречаться. Пока не поженятся.

Однако сделанного не вернешь. Поздно. Кристина рассчитывает на него.

Поскольку Джон не хотел посвящать девушку в свои тайные помыслы и желания, во всяком случае на данном этапе их знакомства, он просто согласился, чтобы Кристина наняла его. Он отвезет ее к родственникам и будет хорошо ли, плохо ли исполнять роль ее мужа до конца недели…

Мистер Сильверстоун вдруг вспомнил, что ему нужно собирать вещи. Ковбойская шляпа с загнутыми полями вполне подойдет для приличного общества. Тот факт, что Джон – бедный ковбой, являлся чуть ли не самым главным козырем для Кристины в ее противостоянии с Лили. Если он предстанет перед глазами ее бабушки, одетый так, словно он только что слез с лошади, которую объезжал на своем ранчо, то это только укрепит позиции мисс Эрменталь.

Парочка светлых бандан, два светлых шейных платка и толстый кожаный ремень с серебряной пряжкой, размером с обеденную тарелку. Кстати, пряжка и шпоры, лежавшие на полу, составляли прекрасный комплект. На дне сумки лежала пара ярко разрисованных старых сапог для родео, как раз то, что нужно, Джон достал их и примерил. Сапоги были впору. К ним мистер Сильверстоун добавил кобуру, собственноручно им изготовленную на занятиях в художественной школе, сломанный револьвер, в котором не было пуль, и жилетку с голубой ленточкой, которую он выиграл в прошлом году, когда ловко поймал бычка-малолетку. Наверное, это все пригодится.

Если конечная цель Кристины – поразить воображение бабушки, то в такой экипировке она будет достигнута. Голова шла кругом, Джон взглянул на себя и пожал плечами. Какая разница? Кристина платит, значит, она заказывает музыку. Ему было велено одеться как ковбою из старинных фильмов, он так и сделал. Джон достал из кобуры древний револьвер, повертел на пальце и снова засунул на место. Он явно был не в духе. Но игра с револьвером несколько успокоила его. Будучи ребенком, Джон часами тренировал это движение, и наконец оно пригодилось.

Вокруг тульи ковбойской шляпы он повязал цветную ленточку. В это время во дворе послышались тяжелые шаги, и кто-то громко постучал в дверь. Джон оставил свои сборы, поправил шляпу на голове и отправился открывать дверь.

В дверях, улыбаясь, стоял Большой Папаша Сильверсмит – уважаемый патриарх разветвленного клана Сильверсмитов, владелец ранчо и основатель династии Сильверсмитов – нефтяных магнатов. После традиционного рукопожатия он осмотрел своего племянника с ног до головы, но комментировать его внешний вид не стал.

– Ты хотел видеть меня, сынок?

– Да, дядя. Спасибо, что пришли. – Джон пригласил родственника зайти и пододвинул стул, чтобы тот мог сесть. Взяв для себя и старика пару бутылок ледяного пива в холодильнике, Джон присел рядом с ним на кровать. Не желая вдаваться в ненужные подробности, он решил сразу перейти к делу. – Большой Папаша, я хочу взять отгул на выходные.

– Что-то случилось? – нахмурил брови Большой Папаша.

– У меня, – Джон прочистил горло, – свидание.

– И тебе нужны именно выходные. – В голосе дяди звучали нотки отеческой укоризны.

– Это не совсем то, что вы подумали. Я еду в Чикаго встречаться с ее семьей.

– Ах, черт возьми! Малыш, я и не знал, что ты уже успел кого-то приглядеть! – Хмурое лицо дяди озарила лучезарная улыбка.

Все прекрасно знали, что ничто не могло порадовать Большого Папашу сильнее, чем известие о том, что кто-то из членов его семьи влюбился. Он чокнулся с племянником и дружески обнял его.

– Она – особенная, сэр. – Джон всячески старался не проговориться, что это будет их первое свидание с Кристиной.

– Конечно, если ты уже собираешься познакомиться с ее семьей. Как ее зовут?

– Кристина.

– Прекрасно. Ну я не хочу лезть не в свое дело, да и ты уже достаточной взрослый, но я не выполню свой долг старшего родственника, если не предупрежу тебя о том, что твое поведение должно, – дядя снова изучающе посмотрел на Джона, – в эти выходные быть поведением Сильверсмита.

– Даю слово.

– Прекрасно. Когда ты собираешься ехать?

– Я повезу ее в Чикаго сегодня вечером, как только закончится ее смена в закусочной Теда. Она работает там официанткой. – Джон, подперев голову руками, неотрывно смотрел на дядю. – Большой Папаша, ты не будешь возражать, если я возьму на выходные большой старый грузовик, на котором вчера мы возили сено?

– Для чего?

– Я хочу везти Кристину в Чикаго на нем.

– Ты хочешь везти свою девчонку в Чикаго на этой старой развалюхе, когда у тебя есть прекрасные новенькие грузовички со всеми удобствами? – удивился пожилой мужчина. – Почему?

– Большой Папаша… – Джон в замешательстве потирал руки, не зная, как лучше все объяснить. – Она не хочет выставлять напоказ мой достаток. Ее семья… ну… ее семья…

– Можешь не продолжать. Я все понял.

Интересно, насколько правильно он все понял?

– Ты не хочешь сразу раскрывать все карты. – Несколько сузив глаза и оттопырив губу, Большой Папаша в задумчивости покачал головой.

– Точно.

– Наверное, ты прав. Я знаю, что деньги нашей семьи не дают некоторым спокойно спать. Но не волнуйся, сынок, если она любит тебя, то и она, и ее семья примирятся с тем фактом, что я и твой отец владеем изрядным куском земли в этом штате и ты – наследник всего этого.

– Ты вправду так думаешь? – Джону и самому хотелось бы в это верить.

– Конечно. С моими собственными детьми это случалось уже не один раз. Просто будь собой. Поменьше говори и побольше слушай, что говорят другие. – Большой Папаша взглянул на часы. – Ну мне пора идти. Работа не ждет. Если хочешь, бери этот старый грузовик. Желаю хорошо провести время, сынок. Сделай так, чтобы мы с твоим отцом могли гордиться тобой.

– А-а-а. Спасибо, сэр. Я сделаю все, что в моих силах. – Джон не мог отделаться от некоторого чувства вины.

– Генри, ты остаешься за старшего в эти выходные, пока не будет Джона, – бросил Большой Папаша брату Джона. Он как раз столкнулся с ним в дверях, собираясь уходить.

– Правда? – Радости и удивлению Генри не было предела.

– Точно.

Генри проводил взглядом дядю, грузно ступавшего по направлению к своему «лендроверу», закрыл дверь и обернулся к кровати, на которой Джон разложил вещи, приготовленные для поездки.

– Вот это сапожки, – присвистнул Генри, разглядывая экстравагантную обувь своего брата.

– Заткнись.

– Куда ты собираешься в эти выходные? На родео? – как ни в чем не бывало продолжил расспросы Генри.

– У меня свидание.

– И тебе для этого нужны шпоры? – В крайнем удивлении Генри приподнял левую бровь и принялся с возрастающим интересом рассматривать остальное снаряжение, разложенное на кровати. – Должно быть, это довольно необычное свидание.

– Ты прав, – кивнул головой Джон и, немного помолчав, добавил: – Это самое дурацкое свидание, которое у меня когда-либо было.

– И когда же прикажете ждать вас домой, сэр?

– Хороший вопрос. – Джон сгреб коровий хлыст, сложил его и сунул в сумку.

Генри изумился еще больше.

– О, это – не для нее. Это – для ее бабушки, – рассмеялся Джон, поймав удивленный взгляд брата.

– Да, да, конечно… – Не в силах больше оставаться на ногах, Генри присел на кровать. – Может быть, ты все-таки объяснишь, что здесь происходит?

– Боюсь, я не смогу сделать этого так, чтобы ты понял. – Джон застегнул на молнию свою кожаную сумку, поставил ее на пол и все-таки решил поговорить с братом и рассказать тому, что произошло несколькими часами раньше во время обеда в закусочной Теда.

– Погоди, дай-ка разобраться. – Генри был заинтригован. – Ты говоришь, что Кристина хочет представить тебя как своего мужа, и поэтому ты едешь с ней к ее родственникам и одеваешься как ковбой из старинного фильма?

– Совершенно верно. Бесполезно говорить ей, что сейчас мы пасем скот, разъезжая на новеньких «лендроверах». Она этому все равно не поверит.

– И она не знает, что наша семья состоятельнее, чем ее?

– Нет. И я не собираюсь ей об этом говорить. По крайней мере, пока. Кристине известно только, что я – бригадир на ранчо Большого Папаши. Могу поспорить, она думает, что я живу от получки до получки. Она никогда не слышала ни о Большом Папаше, ни о нашем отце, ни о наших нефтяных месторождениях, ни о наших компаниях.

– В каком же захолустье она жила? – удивился Генри.

– Насколько я понял, большую часть своей жизни она потратила на то, чтобы убежать ото всего, что связано с большими деньгами. Ты ведь знаешь, что большие деньги испортили много хороших людей, превратив их в исчадие ада.

– Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, – нахмурился Генри. – Интересно, у нее есть сестры? Хотел бы я познакомиться с одной из них и посмотреть, что она из себя представляет.

– Не могу тебе сказать ничего определенного. Но если ее брат Ричард – характерный представитель их семьи, то Кристина – приятное исключение.

Кристина была в восторге, когда Джон приехал за ней в старом ржавом грузовике. Девушка уже упаковала свои вещи и вынесла их на улицу, поэтому сейчас она могла просто стоять и наблюдать, как мистер Сильверстоун пытался пробраться на своем огромном, неуклюжем грузовике по узким улочкам к месту, где она жила. С поразительным мастерством и точностью Джон завернул за угол дома ее соседа, объехал многочисленные клумбы и отдельные деревья и ловко притормозил прямо у дверей Кристины.

Когда мистер Сильверстоун пообещал приехать за Кристиной на своем грузовике, ей и в самых смелых мечтах не могло привидеться, что это будет такая громадина, да еще такая старая, просто экспонат исторического музея. К тому же грузовик в нескольких местах был сильно закопчен, а краска кое-где облупилась. Кристина предвкушала, какое лицо будет у Лили, когда она увидит этого монстра. Восторг, словно игристое шампанское, наполнял ее радостью.

Прекрасно.

Хотя Джон и перебрал мотор, но старый дизель все равно продолжал чихать и сотрясать машину еще секунд пятнадцать после того, как хозяин выключил его и спрыгнул на землю.

– Готова? – Звук его голоса заставил сердце Кристины биться чаще.

Девушка постаралась придать своему лицу как можно более безразличное выражение. Она боялась, что если Джон заметит, как слабеют ее колени после каждой улыбки этого обворожительного ковбоя, то это отпугнет его. А мистер Сильверстоун был слишком ей нужен, чтобы она могла допустить подобное.

– Всегда готова.

С небольшим усилием Джон поднял ее вещи и поставил их в кабину старого грузовика. Стоя в дверях, Кристина наблюдала, как заботливо мистер Сильверстоун расстилал на обшарпанном сиденье индейское шерстяное одеяло. Пружины, в некоторых местах вылезшие через дырки в обивке сиденья, были аккуратно прикрыты подушками. На полу лежал чистенький половичок. Несомненно, что этот старый грузовик использовали для самых грязных работ на ранчо, однако мусора в нем не было и в помине. Над пассажирским сиденьем был прикреплен небольшой вентилятор, создававший хоть какие-то удобства. Даже радио было настроено на волну популярной музыки, которую она так любила.

Кристина прикусила нижнюю губу. Мистер Сильверстоун так старается для нее. Он – такой милый. На мгновение она представила себе, что бы чувствовала, если бы все происходящее не было игрой. Заботливый муж собирается ехать знакомиться с ее родственниками. Кристина почувствовала прилив нежности.

– Здесь достаточно высоко, – сказал извиняющимся тоном Джон и протянул ей руку.

У Кристины еще больше потеплело на душе. Сердце забилось еще чаще, и ей стоило больших усилий не выдать своего состояния.

– Спасибо, – пробормотала она, опираясь на протянутую руку.

Подсадив ее в кабину, Джон обхватил девушку за талию и, буквально как маленького ребенка, осторожно усадил на переднее сиденье.

– Ремень безопасности старого типа, поэтому лучше накинь его, плотно затяни, а потом защелкивай замок. Вообще-то эти старые машины очень надежны, но никогда нельзя предвидеть, что произойдет на дороге. – Джон закрыл дверцу кабины и улыбнулся, при этом обозначились все ямочки на его щеках.

Кристина сделала все, как просил Джон, и они отправились в путь. По дороге они болтали о всякой всячине, вспомнили соседа Кристины и детально обсудили его сад, потом девушка поведала, кто будет замещать ее на время отсутствия в закусочной Теда. За разговором незаметно миновали городские улицы и выехали на федеральное шоссе. Здесь говорить пришлось несколько громче из-за шума ветра, проносившихся машин и рева старенького двигателя, которой теперь заставляли работать почти на пределе его возможностей, чтобы обеспечивать необходимую скорость. Для Кристины окружающая обстановка лишь усиливала прелесть переживаемого ею приключения.

Разогнав старый грузовик до необходимой скорости, Джон откинулся на спинку сиденья и немного расслабился, однако не спуская глаз с дороги, не убирая рук с руля, а ног с педали тормоза.

Дорога от Грин Филдс до Чикаго была обсажена деревьями, которые сейчас весело мелькали по обе стороны от грузовика. Солнце, словно гигантский апельсин, висело высоко над линией горизонта, едва начав свой каждодневный путь к закату. Руки Кристины лежали на коленях, и она изредка украдкой поглядывала на Джона. Скоро им придется изображать перед Лили мужа и жену. Одна мысль об этом заставляла Кристину трепетать, отдаваясь неприятными ощущениями в желудке. Может быть, пара сандвичей сможет поправить дело?

– Я воспользовалась отсутствием Теда и сделала нам несколько сандвичей. Ведь ужинать мы будем часов в восемь, не раньше. Ты голоден?

– Как волк!

– Хорошо, – удовлетворенно улыбнулась Кристина. Она пошарила рукой в предусмотрительно захваченной пластиковой сумке и извлекла оттуда сверток в фольге. – Надеюсь, ты любишь копченую индюшку с салатом.

– Еще как.

Джон одной рукой взял сандвич, не снимая с руля другую руку, развернул его и откусил довольно большой кусок. Во время еды разговор не прекращался.

– Знаешь, – сказала Кристина, откусывая листик салата и тщательно его пережевывая, – мне кажется, самое время нам обсудить нашу легенду.

– Легенду?

– Мне думается, нужно обсудить детали того, как мы встретились и поженились, чтобы рассказывать всем одно и то же.

– Ты хочешь сказать, что больше не решаешься положиться на волю случая и мою фантазию, как мы сделали сегодня в закусочной Теда?

– Я от души повеселилась, узнав, что свидетелем на нашей свадьбе был какой-то нищий, но, боюсь, мои бедные нервы больше не выдержат такого.

В кабине раздался взрыв бурного хохота.

– Ну ладно. – Джон рулил локтем, чтобы вытереть салфеткой испачканную в масле кисть руки. – Но для начала расскажи мне что-нибудь о своей семье. Потом я расскажу о своей, а потом мы что-нибудь придумаем про нас двоих.

– Неплохая идея. – Кристина отогнула еще кусочек фольги, освобождая сандвич. Чтобы успеть закончить до начала следующего века, я буду очень краткой.

– Ну-ну. – Джон на самом деле был крайне заинтересован.

Старый грузовик несколько раз сильно тряхнуло из-за ухабов на дороге, и это лишь добавило неприятных ощущений в желудке Кристины. И все же… Никогда и ни с кем ей еще не было так хорошо. Несмотря на то, что они принадлежали к абсолютно разным мирам, девушка знала, что ее спутник поймет, как сложна ее жизнь, и посочувствует ей.

– Ты когда-нибудь слышал о Доме Косметики Джонсонов?

– Не могу сказать, что я когда-либо пользовался их продукцией, – в глазах Джона прыгали веселые чертики, – но название звучит чертовски привлекательно.

– Рада, что тебе понравилось, – насмешливо посмотрела на него Кристина. – В общем, Дом Косметики Джонсонов – одна из самых крупных в мире компаний по производству косметической продукции. Около ста лет назад прабабка Лили, изготавливая различные кремы и лосьоны у себя в кухне, начала этот бизнес, с тех пор он передается из поколения в поколение, но только по женской линии. Сейчас моя бабушка уходит от дел…

– И теперь твоя очередь. Кажется, ты этим напугана? – отреагировал Джон на немного жалкую улыбку Кристины.

– На самом деле, меня пугает не мысль о необходимости руководить компанией.

– А что же?

– Богатство!

– Это такое большое богатство?

– Да. – Кристина вытерла губы бумажной салфеткой и немного помолчала, чтобы дать Джону возможность переварить обрушившуюся на него новость. Необходимо было сообщить Джону, что она богата. Он должен хорошо представлять, что его ждет в доме у Лили. – Деньги оказывают на людей дурное влияние. Это как нельзя лучше доказывает пример моей семьи. Скоро ты сам сможешь в этом убедиться.

– Расскажи мне о Карле. – Джон прочистил горло, так как чуть не поперхнулся, пережевывая очередной кусок сандвича.

– Карл – младший сын закадычных друзей моей бабушки. Ему принадлежит сеть универмагов «Лихтенштейн». Так случилось, что эти универмаги являются самым крупным клиентом Дома Косметики Джонсонов. Наш брак с Карлом был бы очень выгоден для финансового положения моей семьи и нашей фирмы.

– А ты вообще не хочешь выходить замуж, – глубоко вздохнул Джон.

Кристина выразительно посмотрела на Джона. Она хотела, чтобы ее собеседник понял, что она не хочет выходить за Карла. Она – девушка свободная и готова полюбить достойного парня, который встретится на ее пути.

Она достала термос с холодным чаем, наполнила им два бумажных стаканчика и поставила их в пластмассовые подстаканники. Один стаканчик она протянула Джону, из другого, вздохнув, начала прихлебывать сама.

– Да, старушка Лили получает удовольствие от того, что вершит чужие судьбы, однако, к ее огорчению, без особого успеха. Моя мать была такой же бунтаркой, как я, и вышла за отца замуж по любви. Но они ушли из жизни еще до того, как Лили должна была передать фирму моей матери. И одним из доводов моей бабушки является то, что я – единственная, кому можно передать Дом Косметики Джонсонов.

– Мне жаль, что так получилось с твоими родителями. Должно быть, это тяжело.

– Ну, в общем, да. Они оба были прекрасными людьми и меньше всего на свете заботились о деньгах. Я была еще ребенком, когда они погибли во время кораблекрушения. Они занимались тем, что любили больше всего на свете, – путешествовали по разным странам, помогая нуждающимся людям. Когда-нибудь я стану как они. Сейчас я уже помогаю по выходным в приюте для бездомных. Я чищу картошку, протираю полы и мою посуду. Лили хватил бы удар, если бы она узнала об этом.

– Вот это да! – Джон оторвал взгляд от дороги и с восхищением посмотрел на Кристину.

– Ну что ты. Вот мои родители – это да! – Мисс Эрменталь вдруг стало очень грустно, и она поспешила сменить тему разговора. – Так вот, все остальные члены нашей семьи живут в доме Джонсонов, в поместье, которое принадлежит Лили и которое она назвала в честь своей фирмы. Это очень символично. Она хочет руководить не только фирмой, но и семьей.

Джон свернул с основного шоссе, ведущего в Чикаго, на проселочную дорогу, так как там было не так шумно, и Кристина продолжила свой рассказ о семье, посвящая своего спутника в такие детали, которые обязательно должен был бы знать молодой муж.

– К сожалению, у меня нет сестер, только один брат Ричард, с ним ты уже встречался. Сын Лили и родной брат моей матери Марк уже трижды разводился и теперь живет в западном крыле нашего дома со своей четвертой женой по имени Роза. Пятеро детей Марка большей частью живут в деревне, поэтому нас в доме обычно бывает пятеро. Но шума и гама столько, что можно подумать, в доме живет пятьдесят человек. Без конца случаются ссоры и перебранки. Закусочная Теда даже в обеденное время представляет собой островок тишины и спокойствия по сравнению с нашим домом.

Машина довольно быстро поглощала милю за милей. Кристина развлекала мистера Сильверсмита историями о своем детстве, проведенном в доме Джонсонов. Она описывала чудесные пейзажи, бассейны, теннисные корты, а также острое чувство одиночества, с которым не в силах совладать никакие суммы денег. Детство свое мисс Эрменталь провела в заточении, прикованная к пианино и учебникам французского языка. При этом ей ужасно хотелось бросить все и отправиться на прогулку с детьми прислуги, вдоволь насмеяться, набегаться с ними и вернуться домой усталой и чертовски грязной.

Кристина описала свои собственные комнаты в восточном крыле дома и при этом не забыла упомянуть, что помещений так много, что никто и не заметит, если они будут спать в разных комнатах. Естественно, надо в мелочах вести себя так, чтобы ни семья, ни слуги не смогли заподозрить, что они вовсе не молодожены.

Джон согласился со своей спутницей.

Проведя в дороге еще около часа, путешественники вдруг почувствовали, что старенький мотор стал работать более ровно и с меньшим шумом. Это было хорошим знаком и сулило им прибытие в дом Лили еще до захода солнца. Все еще горячие лучи клонящегося к закату солнца довольно сильно прогрели кабину, ощутимее стали запахи когда-то пролитого на коврик машинного масла и старой резины. Маленький вентилятор, прикрепленный в кабине, трудился вовсю, принося Кристине и Джону хотя бы некоторое облегчение.

Время от времени мистер Сильверсмит, отрываясь от дороги, бросал быстрые взгляды на свою спутницу.

– Мне нужно знать еще о ком-нибудь?

– Еще у нас есть около десятка слуг, которые постоянно снуют туда-сюда. Но знать их совершенно необязательно, потому что они у нас постоянно меняются. Я, наверное, не узнаю и половины из них. – Кристина глубоко вздохнула и отправила в рот остатки своего сандвича. – Я уже рассказала тебе довольно много о своей жизни, теперь твоя очередь рассказывать о своей.

Перед тем как начать свой рассказ, Джон долго и пристально смотрел на свою спутницу, потом отхлебнул холодного чая из стакана. Эта медлительность была вызвана тем, что мистер Сильверсмит не знал, как вести рассказ о своей семье, не касаясь денежных вопросов. Он еще раз отхлебнул чаю. К счастью, большие деньги испортили не все семьи. Его собственные отец и дядя были наглядным подтверждением этого факта. Однако Джон по-прежнему считал, что время рассказывать Кристине о материальном достатке их семьи еще не пришло.

– Ну что ж… Вырос я в довольно большой семье. Обстановку у нас дома представить себе не трудно, если принять во внимание тот факт, что старший брат моего отца – большой поклонник музыки в стиле кантри. У моего дяди, Большого Папаши Сильверсмита, девять детей, и каждый из них назван в честь какого-нибудь исполнителя в стиле кантри.

– Не может быть, – хихикнула Кристина.

Джон улыбнулся ей в ответ.

– А вот и может! Их зовут Конвей, Мерл, Бак, Пэтси, Том, Кэнни, близнецы Вейлон и Вилли и Хэнк.

– Ну и ну! – воскликнула Кристина, по выражению ее лица было видно, что она пытается отгадать, в честь какого исполнителя назван каждый отпрыск дядюшки Сильверсмита. – Большому Папаше принадлежит ранчо, на котором ты работаешь, так?

– Правильно. Прежде чем каждый из нас будет допущен к участию в семейном бизнесе, мы некоторое время помогаем дядюшке на ранчо. Моего отца зовут Макс Сильверсмит, – перехватил инициативу Джон, так как Кристина уже открыла рот, чтобы поинтересоваться, какой же бизнес у семьи Сильверсмит.

– Макс? – Улыбка Кристины вызвала теплое чувство у Джона, у него даже перехватило горло, и он вынужден был прокашляться прежде, чем продолжить свой рассказ.

– Ну да. Его так назвали, потому что ростом он под два метра.

– Если в твоем отце почти два метра, то какого же роста Большой Папаша?

– Его прозвали так не из-за роста, а из-за мускулов. Смотри, у меня они тоже неплохие. – Джон согнул руку в локте, демонстрируя своей спутнице отлично накачанный бицепс.

Кристина вдруг подумала, что на такого человека вполне можно положиться в сложных жизненных ситуациях.

– Ну так вот. У моего отца и матери, кстати, ее зовут Дженифер, тоже девять детей, и я – старший из них. По части того, как нас назвать, мой отец проявил такую же изобретательность, как и его брат.

– Подожди, я попробую отгадать сама, – закрыла своему спутнику рот рукой Кристина. – Какие самые распространенные имена у нас в стране?

– Молодец, угадала! – С каждой минутой Кристина нравилась мистеру Сильверсмиту все больше и больше. – Мой отец, наверное, самый патриотичный человек из всех, кого тебе доводилось встречать. Это объясняет, почему он выбрал такие имена. Нас четверо братьев: я, Генри, Джордж и Уильям, которого все зовут просто Билли. Еще у нас пятеро сестер: Вирджиния, Каролина, Джорджия и Мария, а еще самая младшая и любимая Анна Луиза, которая сейчас заканчивает школу.

– Где же вы все живете?

– Генри сейчас поселился в летнем домике со мной. Остальные все живут в большом доме.