Текст книги "Влюбленный воин"
Автор книги: Хизер Гротхаус
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)
Глава 5
Хейд проснулась в том же деннике, где очнулся до этого Тристан. В голове у нее гудело, а мысли разбегались. Какое-то время она лежала без движения, пытаясь вспомнить события, которые привели ее в конюшню. Вспомнив про лорда Найджела, она вздрогнула и в ужасе замерла. Но уже в следующее мгновение Хейд приподнялась и вздохнула с облегчением – она вспомнила самое главное…
Светловолосый мужчина ее грез! Он здесь был и говорил с ней!
Поднявшись на ноги, девушка сделала шаг-другой – и остановилась: ужасно закружилась голова, и все завертелось и закружилось у нее перед глазами. Выждав минуту-другую, она медленно пошла по проходу, то и дело озираясь. «Где же он, где?» – спрашивала она себя. Увы, светловолосого красавца не было в конюшне. Неужели он ей приснился?
Выбравшись из конюшни, Хейд оказалась во дворе, омытом светом луны. Несколько раз она обошла двор, вглядываясь в темные тени.
«Он был здесь, – уверяла она себя. – Он держал меня в объятиях и обещал защитить. Он держал меня в объятиях до тех пор, пока я…»
– Пока я не уснула, – в отчаянии прошептала Хейд. – А может, я сошла с ума?
Она упала на колени и уставилась на полную луну, будто могла получить у этого сияющего диска ответы на свои вопросы и объяснение своего безумия.
– Да, я спала, – пробормотала Хейд. – Значит, он был всего лишь еще одним сном.
Звезды лукаво подмигивали ей с небес, а ночной ветерок закручивал пыль, образуя вокруг нее крошечные вихри. Тихо вздрогнув, Хейд проговорила:
– Ах, мне следовало быть разумнее и ни на мгновение не верить в то, что говорила Минерва о родстве душ. В ее словах не было ни крупицы правды. Все это глупые суеверия.
Внезапно за ее спиной послышался шорох, и Хейд тут же повернула голову в надежде увидеть высокого светловолосого красавца с широкой грудью и смеющимися синими глазами.
Но оказалось, что это всего лишь филин, усевшийся на крышу конюшни.
– У-у-у! – заухала птица.
– Да-да, Уилли, я поняла, – пробормотала Хейд. – Ты говоришь, что Минерва зовет меня, верно?
Филин снова заухал и захлопал крыльями. Потом поднялся в воздух и исчез во тьме.
– Что ж, очень хорошо. Пойду домой. – Снова вздохнув, Хейд медленно поднялась на ноги и добавила: – Иду, Минерва, иду.
Когда она вошла в свой домик, Минерва сидела у очага с иглой в руке. А филин, недавно прилетавший к конюшне, теперь уже восседал на подоконнике, поглядывая на Хейд с явным неодобрением.
Минерва подняла голову от своего рукоделия и с обидой в голосе проговорила:
– Что ж, здравствуй, девочка. Я рада, что ты наконец-то решила вернуться домой.
Филин сердито заухал.
– Ох, Уилли, прости меня, – пробормотала Хейд. Тут Минерва вдруг наклонилась и дотронулась до грязного пола между своими ступнями. Затем, начертив на пыльном полу прямую линию, направленную в сторону открытой двери, резко выпрямилась и топнула ногой. И тотчас же из-под ее стула выскочила крошечная серая мышка. Пробежав вдоль начертанной линии, мышка юркнула за дверь, а Уилли, взвившись в воздух, вылетел наружу следом за мышкой. Минерва же, поджав губы, снова взялась за иглу.
Хейд закрыла за птицей дверь и села за маленький столик, стоявший в углу комнаты. Взглянув на нее исподлобья, Минерва проворчала:
– Могла бы заранее сказать мне о своих планах. Неужели так трудно сообщить, что хотела посидеть с сестрой подольше? – Не дождавшись ответа, Минерва внимательно посмотрела на девушку. – Что с тобой, милая?! – воскликнула старуха, поднимаясь на ноги. Она подошла к Хейд и, усевшись с ней рядом, обняла ее за плечи. – Что тебя так гнетет? Уж, наверное, не мой длинный язык?
Хейд покачала головой и шмыгнула носом.
– Так в чем же дело?
Хейд тяжело вздохнула и рассказала о предложении Найджела.
Внимательно выслушав ее, Минерва вскочила со стула и с живостью, несвойственной ее почтенному возрасту, прошлась по комнате.
– Похотливый осел! – в гневе зашипела она. – Я знала, что этим кончится! Негодяй! Хитрый мерзавец!
Пламя в очаге взвилось до трубы, и из очага посыпались снопы искр. Но женщины этого даже не заметили.
– Этот глупец воображает, что ты, дочь лорда, поможешь ему совершить предательство, – продолжала старуха. – А ведь ты со своей красотой и статью достойна, стать женой самого знатного вельможи в Англии!
Произнося свои гневные речи, Минерва бешено жестикулировала, и как бы в ответ на ее движения пламя в очаге плясало столь же неистово. Хейд же лишь пожимала плечами и вздыхала время от времени.
– Негодяй! Глупец и негодяй! – кричала старуха. – Выбирает тебе в мужья худшего из всей своры! Кузнеца Дональда!.. – Минерва подошла к очагу и сплюнула в огонь. Пламя тут же обрело зеленый цвет желчи. – Ведь всем известно, что Дональд – убийца!
– Найджел прекрасно знает, что я не стану помогать Дональду, – заметила Хейд.
Приблизившись к окну, Минерва погрозила кулаком башне замка.
– Наверное, он воображает, что ты с радостью прыгнешь к нему в постель, чтобы родить ему ублюдка!
Пламя в камине снова взвилось к трубе, наполнив хижину треском и хлопками.
В очередной раз вздохнув, Хейд пробормотала:
– Минерва, пожалуйста, прекрати. Не хочешь же ты, чтобы крыша нашего домика снова загорелась?
– Да-да, конечно… – закивала старуха. Снова усевшись у стола, она заявила: – Но ты никогда не ляжешь в постель с женатым мужчиной. Я в этом уверена.
– Почему же уверена? – спросила Хейд. Она выпрямилась на стуле и посмотрела на Минерву даже с некоторым любопытством. – Ведь мать именно так и поступила.
– С твоим отцом все было иначе, девочка. Ты же знаешь, что…
– Ничего я не знаю, – перебила Хейд. – Ничего, кроме того, что я незаконнорожденная. Потому что мой отец был в то время мужем леди Эллоры.
– Ты совсем ничего не знаешь, девочка. Твой папа был…
– Второй половиной моей матери. У них было единение душ, – перебила Хейд. С вздохом, закрыв глаза, она продолжала: – Я очень хорошо знаю эту историю, Минерва, и с каждым твоим рассказом она становится все менее убедительной.
Минерва уже раскрыла рот, чтобы упрекнуть девушку за ее резкие слова, но тут вдруг заметила перемену в ее лице. Пристально глядя на Хейд, она прошептала:
– Ты его видела!
– Видела? – спросила Хейд с раздражением. Открыв глаза, она заметила, с каким восторженным вниманием смотрит на нее Минерва. – Не знаю, о ком ты.
– Нет, знаешь, – возразила старуха. – Ты видела свою вторую половину. Или он снова приходил к тебе во сне?
Хейд досадливо поморщилась.
– Я не хочу говорить об этих глупостях. – Она поднялась со стула. – У меня был очень тяжелый день, и мне надо хоть немного поспать. – Приблизившись к двери, ведущей в соседнюю комнату, она остановилась у порога и, обернувшись, тихо сказала: – Доброй ночи, Минерва.
Тристан бросил поводья мальчику, ждавшему его у конюшни, и зашагал через двор к большому залу. Приблизившись к входу, он услышал голоса людей, прибывших из Сикреста.
– Где этот трусливый недоносок?!
– Эй, приведите сюда этого вора!
Крики, сопровождавшиеся одобрительным ревом, становились все громче, – вероятно, эти люди чувствовали свою силу.
– Где он?! Я сейчас сам перережу ему глотку!
Внезапно откуда-то из тени выступил Фаро и передал своему господину меч. Тристан поблагодарил его и прицепил меч к поясу. Потом спросил:
– Наши люди готовы?
– Только ждут твоего сигнала, господин.
– Так подай его сейчас же!
Фаро исчез так же бесшумно, как и появился.
Тристан же с невозмутимым видом вошел в зал. Вошел так, будто ему совершенно ничего не угрожало. Окинув взглядом толпу смутьянов, он насчитал человек двадцать пять. Большинство из них были молоды, и все они были охвачены праведным негодованием. Тристан медленно прошелся по залу, потом направился к бочонку с элем, стоявшему у стола. Наполняя свой рог, он поглядывал на смутьянов, но те не узнавали его в одежде простолюдина. У дальней стены зала стояли несколько его воинов, но ни один из них не подал виду, что их лорд вошел в зал. И ни один не сделал попытки усмирить толпу.
Подстрекал же смутьянов приземистый человечек, похожий на жабу. Причем он был так дерзок, что даже уселся на главный стол, за которым обычно сидел хозяин замка. Обращаясь к своим сообщникам, человечек-жаба громко кричал:
– И вот что я вам скажу… Мы будем правы, если перережем глотку этому лорду-ублюдку и бросим его тело в его же ров.
Крики одобрения свидетельствовали о том, что ему удалось еще больше распалить толпу.
– И никакой он не лорд! – продолжал главарь. – Он вор и убийца. Скажите, где все те бедняги, что решили поселиться здесь вопреки воле лорда Найджела?
Тараща глаза, Дональд окинул взглядом толпу. Заметив, наконец, Тристана, стоявшего у стены, он завопил:
– Эй ты! Ты здесь живешь?!
Тристан опустил свой рог и, кивнув, направился к толпе. Многие из смутьянов похлопывали его по спине и выражали сочувствие. Тристан же остановился возле хозяйского стола и вопросительно посмотрел на главаря. Тот окинул его взглядом и, злобно ухмыляясь, спросил:
– Ну, и где же твой могущественный лорд? Наверное, прячется где-нибудь во внутренних покоях и трясется за свою жизнь? – Дональд запрокинул голову и разразился отвратительным хриплым смехом. – А может, он прячется под защитой где-нибудь в конюшне? Готов держать пари, что так и есть.
Тристан молчал, и подстрекатель, уставившись на него, прорычал:
– Так, где же он?! Отвечай! Почему ты молчишь?!
Сделав шаг вперед, Тристан приблизился к Дональду почти вплотную. Брезгливо поморщившись, он процедил сквозь зубы:
– Сейчас лорд как раз обдумывает, как лучше расправиться с гнусным куском дерьма, рассевшимся на его столе.
И в этот же миг все остальные воины Тристана ворвались в зал и тотчас же окружили ошеломленных мятежников. Возглавлял воинов славный шериф Баррет со своим огромным боевым топором.
– Эй! – выкрикнул человечек-жаба и нервно заерзал на столе. – Что все это значит?!
Тристан ухватил его за ворот грязной туники и с силой швырнул на пол. Некоторые из смутьянов сразу же бросили оружие, остальные в замешательстве переглядывались.
– Я тебе покажу, ублюдок… – проворчал Дональд. Поднявшись на ноги, он потянулся к длинному ножу, висевшему у него на поясе.
– Успокойся, Дональд, – обратился к нему Баррет, пытаясь урезонить. – Лучше не глупи. Убирайся отсюда, пока не поздно.
Но тут Тристан поднял руку, призывая шерифа к тишине. Не сводя пристального взгляда с кузнеца Дональда, он проговорил:
– Не мешай ему, Баррет. Пусть попытается сделать то, что он хотел. Ведь, в конце концов, он пришел сюда за этим.
– Как скажете, милорд, – кивнул Баррет. Отступив в сторону, он с угрозой взглянул на одного из вилланов – тот все еще не бросил оружие. – Давай сюда свой нож, если не хочешь, чтобы я свернул тебе шею.
Дональд же поглядывал на своих людей, то и дело, бросая яростные взгляды на Тристана.
– Думаешь перерезать нам всем глотки без боя?
– Единственный, кто желает бойни в Гринли, – это ты, – напомнил Тристан. – Ведь именно об этом ты кричал тут совсем недавно.
Глаза Дональда округлились – только сейчас он понял, что новый лорд слышал все. Но уже в следующее мгновение лицо его исказилось от ярости, и он, сжимая в руке нож, бросился на Тристана. Тот без труда увернулся и тут же, взмахнув мечом, нанес противнику удар по плечу. Дональд с криком рухнул на пол и, откатившись в сторону, с необычайным проворством вскочил на ноги. Снова принимая боевую стойку, он злобно прохрипел:
– Только трус пытается одолеть плохо вооруженного человека. Мое лезвие не идет в сравнение с твоим.
Тристан с усмешкой приподнял бровь.
– Но я ведь не напрашивался на поединок. А твой выбор негодного оружия лишь свидетельствует об отсутствии сноровки и о невежестве. – Окинув взглядом кузнеца, Тристан добавил: – Неужто ты думал, что такое оружие, как у тебя, сможет защитить человека с такой задницей? Гм-гм…
Люди Тристана громко рассмеялись. Дональд же побагровел, и только шрам, пересекавший щеку, оставался белым.
– Боишься сразиться со мной на равных?! – прорычал кузнец.
Тристан запрокинул голову и от души расхохотался. Затем, не удостоив противника взглядом, передал свой меч верному Фаро, и легким движением руки поманил к себе Дональда:
– Что ж, иди сюда.
Вместо меча Тристан взял со стола небольшой столовый нож.
Кузнец тотчас же сделал выпад, но Тристан снова увернулся и мощным ударом ноги поверг Дональда на пол. Однако тот и на сей раз сумел откатиться в сторону, а затем быстро подняться. Наступая на противника, Тристан предупредил:
– Я не стану с тобой играть всю ночь. Если хочешь драться, действуй.
– Трус! – завопил Дональд, отступая. Покосившись на своих людей, взиравших на Тристана со страхом, он сказал: – Хватайте же его!
Но вилланы из Сикреста ничего не могли поделать, ибо были воинами из Гринли. Время от времени они в смущении пожимали плечами.
– Ну, что скажешь? – спросил Тристан, продолжая наступать. – Кажется, ты хотел вспороть мне брюхо и бросить мое тело в ров? Что ж, кое-кто непременно туда угодит. Ров ждет жертвы…
Нацелившись острием ножа в сердце Тристана, Дональд бросился на него с громким криком, но тотчас же был разоружен – его нож со звоном упал на пол. Лицо кузнеца смертельно побледнело; он кинулся за своим оружием, но в тот же миг правая рука Дональда оказалась прибитой к столу тонким ножом Тристана так, что только изящная рукоятка столового ножа торчала из его пухлой ладони. На несколько мгновений воцарилась тишина, а затем по залу прокатился отчаянный вопль смутьяна.
Тристан схватил кузнеца за горло и, склонившись к нему, спросил:
– Кто тебя послал?
Дональд молчал, и пальцы Тристана еще сильнее сжали его горло.
– Кто тебя послал? Отвечай!
Кузнец захрипел и с трудом выговорил имя – именно то, которое и ожидал услышать Тристан. Оттолкнув Дональда с возгласом отвращения, он в тот же миг выдернул из его руки свой столовый нож и бросил его в камин. Скорчившись на полу и прижимая к груди окровавленную руку, Дональд в ужасе смотрел на Тристана, смотрел так, будто ожидал смерти.
Не обращая внимания на поверженного противника, Тристан окинул взглядом вилланов, прибывших из Сикреста:
– Не желает ли еще кто-нибудь сразиться со мной? Есть ли среди вас такой храбрец?
Смутьяны, потупившись, молчали. А те, кто еще держал оружие, побросали его на пол.
Тристан усмехнулся и, повернувшись к Баррету, приказал:
– Взять их под стражу. – Повернувшись к Фаро и кивнув в сторону Дональда, он добавил: – А этого поместить в отдельную темницу. Когда мой гнев уляжется, я сам с ним побеседую.
Когда зал опустел, Тристан взял у Фаро свой меч, затем снова наполнил рог элем. Какое-то время он стоял у пылавшего камина, поспешно попивая эль и предаваясь размышлениям. Ему ужасно хотелось тотчас же отправиться в донжон и надлежащим образом покарать негодяев, осмелившихся напасть на Гринли. Но здравый смысл подсказывал: не следует давать волю своему гневу – это могло бы вызвать неудовольствие Вильгельма. Нет, он сумеет держать себя в руках, и поступит так, как поступил бы на его месте сам Найджел. Он воспользуется его людьми для осуществления собственных целей.
Пламя в камине трепетало и плясало, вызывая в памяти огненно-рыжие волосы Хейд. И тут он вдруг вспомнил, что мужчина, разговаривавший в конюшне с девушкой, упомянул кузнеца Дональда. Конечно же, это был лорд Найджел! Но как же он сразу не опознал в нем по выговору дворянина?
И было ясно, что Найджел угрожал рыжеволосой красавице. Но чем именно он ей грозил? Что от нее требовал? И какую роль в его планах играл Дональд?
Чем больше Тристан думал о стройной красавице, представляя ее рядом с омерзительным кузнецом, тем больше распалялся гневом. Сам того, не заметив, он сжал рог с элем с такой силой, что тот треснул, и влага пролилась ему на ладонь.
Тристан мысленно поклялся, что непременно завоюет рыжеволосую красавицу и сделает ее своей.
– Что же касается лорда Найджела, то ему не избежать смерти, – пробурчал он себе под нос.
Глава 6
– О, Салли, не затягивай так туго! – закричала Солейберт своей служанке.
Салли похлопала свою госпожу по руке и проговорила:
– Потерпите, миледи. Уже почти готово.
Хейд, лежавшая на кровати сестры, с восхищением наблюдала, как та преображается в нарядную красавицу. Тяжелое, шитое золотом платье Берти сверкало, как солнце, а кремовая нижняя рубашка с узкими рукавами была украшена изящной вышивкой у горла.
Наконец служанка, поправив прическу Берти и закрепив на платье госпожи желтый шелковый шарф, отступила на несколько шагов, чтобы полюбоваться своей работой. Хейд же спрыгнула с кровати и воскликнула:
– Берти, ты выглядишь великолепно! – Она обошла вокруг сестры, дотрагиваясь то до ее платья, то до волос. – Готова поклясться, что лорд Тристан упадет перед тобой на колени.
– Мне этот наряд совсем не идет, – пробурчала Солейберт, передернув плечами. – В нем я чувствую себя… огромной желтой коровой.
Хейд выразительно взглянула на служанку, и та тотчас же покинула комнату. Приблизившись к сестре, Хейд спросила:
– Что тебя тревожит, дорогая? Боишься встречи с будущим мужем?
– Нет, – ответила Берти с вздохом. – Просто я… О, Хейд! – Солейберт бросилась в объятия сестры. – Я не хочу выходить замуж, потому что не хочу, чтобы моя жизнь изменилась.
Хейд похлопала Берти по спине. Она не могла отрицать того факта, что их жизнь действительно изменится. Да-да, очень изменится, если Найджелу удастся осуществить свои планы. Но сейчас ей не хотелось думать об этом злом человеке.
– Знаю, милая, что многое изменится. – Хейд отстранилась и заглянула в круглое личико сестры. – Но ты можешь найти счастье в том, что станешь хозяйкой в собственном доме. И еще, Берти… О, ведь у тебя могут родиться дети!
Берти зашмыгала носом и покачала головой:
– Мне все равно. Я никогда его не встречала, но слышала о нем много ужасного. – Она посмотрела на Хейд с упреком. – И тебе не удастся развеселить меня!
Хейд скорчила гримасу. Ей тоже доводилось кое-что слышать о Молоте Вильгельма – слухи о нем уже давно ходили по деревне. В последнее время много говорили и о мужчинах из Сикреста. Две недели назад они отправились нанести визит хозяину Гринли и до сих пор не вернулись. Но как ни странно, лорда Найджела нисколько не тревожило исчезновение этих людей, хотя среди них был и кузнец Дональд. Более того, казалось даже, что лорда все это немного забавляло.
Внимательно посмотрев на сестру, Хейд строго сказала:
– Не суди о нем, пока сама его не видела. Значение имеет только твое собственное мнение.
– Ты сейчас не останешься у нас? Не пообедаешь с нами? – Берти с мольбой в глазах смотрела на сестру. – Пожалуйста, не оставляй меня с ним наедине.
Хейд нахмурилась и принялась собирать одежду, разбросанную по комнате.
– Боюсь, что не смогу остаться. Твоя мать выгнала меня из зала. Я даже сейчас не смею туда войти.
– В последнее время мать стала невыносимой, – с вздохом проговорила Берти.
– Она просто опечалена тем, что скоро потеряет свое единственное дитя.
Солейберт покачала головой:
– Нет-нет, она боится, что лорд Тристан обратится в бегство, только бросив на меня взгляд.
Хейд весело рассмеялась. Слова сестры очень позабавили ее, так что у нее даже настроение немного улучшилось и головная боль начала проходить. Уже долгое время – после той ночи в конюшне – Хейд нервничала и очень плохо спала по ночам. Минерва же была убеждена в том, что у нее бывают видения – якобы она видит человека с родственной душой, человека, с которым непременно встретится, чтобы потом уже никогда не расставаться.
Но сейчас Хейд старалась не думать об этом человеке и об угрозах лорда Найджела. Сейчас она должна была позаботиться о сестре и как-нибудь ее утешить и приободрить. Однако она поклялась, что даже ради сестры не станет прибегать к волшебству и ворожбе, как бы Берти ни просила ее об этом.
– Дорогая, ты не должна сегодня вечером думать о матери, – посоветовала Хейд.
Солейберт уставилась в окно и пробурчала:
– Но это невозможно. Мать следит за каждым моим движением, точно ястреб.
– Да, этого ты изменить не можешь, – согласилась Хейд. Шагнув к сестре, она взяла ее за руку. – Но зато ты можешь получить удовольствие от общества лорда Тристана. А когда вечер окончится, я проскользну в твою комнату, и ты все мне расскажешь.
– А что, если он и впрямь чудовище? – спросила Солейберт.
«В таком случае я попытаюсь использовать представившуюся мне возможность», – подумала Хейд. Сестре же она сказала:
– Тогда что-нибудь придумаем.
Хейд спустилась по ступенькам, ведущим в большой зал. Внизу царило оживление; слуги, сновавшие по залу, повсюду наводили порядок, хотя здесь и так уже все блестело и сверкало. В кухнях жарилось мясо, и Хейд, уловив упоительные кухонные запахи, почувствовала, как у нее заурчало в животе.
Когда же она ела в последний раз?
В дальнем конце зала стояла леди Эллора, беседовавшая с лордом Найджелом. Заметив Хейд, она поджала губы и нахмурилась. Хейд, пытаясь скрыться, поспешила к двери, но Найджел тотчас же преградил ей дорогу. Тут Эллора к ней приблизилась. Пристально глядя на Хейд, она спросила:
– Ты все еще здесь? Почему до сих пор не ушла? Хочешь увидеть обручение моей дочери, чтобы и тебе удалось сыграть свою роль, роль шлюхи?
– Я уже ухожу, миледи, – потупившись, пробормотала девушка.
Хейд снова попыталась уйти, но тут к ней обратился Найджел:
– Милая, я хочу поговорить с тобой кое о чем. Он отвел девушку в сторону.
– О чем же, милорд? – Покосившись на Эллору, Хейд заметила, что та смотрела на мужа с подозрением.
Не обращая на жену внимания, Найджел продолжал:
– Близится час, когда мне придется принимать решение. Ты ведь об этом не забыла?
– Нет, – ответила Хейд, снова боязливо взглянув на Эллору.
– Что ж, хорошо. Значит, ты сделала выбор?
– Почти сделала, милорд. Мне надо еще немного времени.
– Я и так проявил благородство, предоставив тебе на раздумья несколько недель, – заметил Найджел. – Неужто так трудно сделать, выбор между вилланом и лордом?
Хейд молча пожала плечами.
– Может быть, облегчить тебе выбор? – спросил он с улыбкой.
– Вы о чем, милорд? – Хейд с надеждой взглянула на Найджела. «А вдруг он изменил свое решение?» – промелькнуло у нее в голове.
– Как тебе известно, Дональд покинул Сикрест две недели назад. Он отправился… гм… поприветствовать нового хозяина Гринли. – Усмехнувшись, Найджел продолжал: – Возможно, лорду Тристану не понравились его приветствия, потому что Дональд до сих пор не вернулся.
– Простите, милорд, но я не понимаю, какое отношение это имеет к моему выбору?
Найджел хмыкнул и провел пальцем по щеке девушки.
– Полагаю, тебе нет смысла торопиться в Гринли. Ты же не собираешься замуж за мертвеца, моя прелесть?
Лорд Найджел взял ее за плечи и привлек к себе. «Что же делать, что делать?» – спрашивала себя Хейд. От похотливого взгляда Найджела ей сделалось дурно. Внезапно лорд отстранился от нее и тихо сказал:
– Я приду к тебе сегодня вечером.
Найджел повернулся, чтобы удалиться, но тут Хейд, собравшись с духом, проговорила:
– Милорд, я решила принять предложение Дональда-кузнеца! – Она произнесла эти слова очень громко – так, чтобы все слышали.
Девушки-служанки, стоявшие неподалеку, вскрикнули в изумлении. Да и все остальные уставились на Хейд так, словно впервые видели. Но тут вдруг раздался голос Эллоры. Глядя на слуг, она закричала:
– Нечего глазеть! Занимайтесь своим делом! Вас это не касается!
Лорд Найджел пристально посмотрел на девушку и с угрозой в голосе проговорил:
– Думаешь перехитрить меня?
Тут к ним приблизилась Эллора. Лицо ее раскраснелось, а глаза сверкали.
– Что все это значит, Хейд? – спросила она. Потом повернулась к мужу: – Милорд, неужели кузнец и впрямь попросил руки этой потаскушки?
Найджел выпятил подбородок и процедил сквозь зубы:
– Да, миледи, попросил. А затем отправился в Гринли, чтобы поприветствовать лорда Тристана.
Эллора покосилась на девушку и пробормотала:
– Ну-ну.
Воспользовавшись, случаем, Хейд обратилась к Эллоре:
– Если вы не станете возражать, миледи, я… я бы хотела взять с собой Минерву и сегодня же отправиться в Гринли. – Судорожно сглотнув, Хейд добавила: – Хочу побыстрее узнать, что с моим женихом.
– Да, конечно, – кивнула Эллора. – Когда отправятся все остальные вилланы, ты тоже поедешь с ними. Но предупреждаю тебя, – Эллора вскинула подбородок, – если попытаешься поставить под угрозу брак Солейберт, я лично позабочусь о твоем изгнании.
– Не стоит беспокоиться, миледи, – ответила Хейд. – А теперь могу я идти?
Эллора снова кивнула, и Хейд, выбежав из зала, помчалась к своему коттеджу, оставив благородную пару смотреть ей вслед.
Эллора, повернувшись к мужу, проговорила:
– Такого я от нее никак не ожидала. Хотя я уверена, что Солейберт будет рада, если эта девица последует за ней. Но почему же ты ничего мне не сказал?
Найджел нахмурился и проворчал в ответ:
– Я тоже не ожидал от нее такого…
В тот же день, ближе к вечеру, небольшой отряд всадников приближался к замку Сикрест.
Тристан, ехавший впереди отряда, теперь уже нисколько не сомневался в том, что лорд Найджел – его злейший враг. Заключенные под стражу вилланы из Сикреста охотно поведали о том, что были введены в заблуждение россказнями кузнеца Дональда и только из-за этого решились напасть на Гринли. Теперь почти все они были освобождены, однако Дональда продолжали держать под стражей. Сообразив, что угроза его жизни миновала, он отказывался предоставить дополнительные сведения о планах Найджела, но зато постоянно твердил о том, что надо послать в Сикрест человека за его невестой. Однако Тристан очень сомневался, что у Дональда была невеста. Да и какая женщина согласилась бы выйти за него замуж?
Впрочем, Тристан думал не только о лорде Найджеле и его кознях. Он постоянно вспоминал о рыжеволосой красавице Хейд. Теперь, две недели спустя, он уже знал, что она не была простолюдинкой, но приходилась дочерью прежнему хозяину Сикреста – лорду Джеймсу. Это известие ошеломило Тристана, и в то же время он еще более укрепился в своей решимости увезти эту женщину к себе в Гринли, – увезти этой же ночью! Вот только как уговорить ее покинуть Сикрест? Но у него еще будет время подумать об этом, потому что в первую очередь он должен встретиться с хозяином Сикреста и предъявить ему кое-что…
Тристан с усмешкой прикоснулся к своему ремню, за которым находился пергамент с брачным контрактом, а также королевский декрет, освобождавший Найджела от опеки над Гринли.
Решительно направив своего жеребца к воротам замка, Тристан положил ладонь на/рукоять меча, украшенную сапфиром Д'Аржанов. На этот меч он полагался даже больше, чем на королевский декрет.
Ужиная в своем домике, Хейд и Минерва думали о том, что этот ужин, возможно, последняя их трапеза в Сикресте. Но обе молчали, ибо все, что требовалось сказать, уже было сказано. Вернувшись из замка, Хейд поведала Минерве о своем дерзком решении, и пожилая женщина приняла новость со спокойной решимостью, так как прекрасно понимала, что иного выбора у них не было.
После ужина, когда Хейд поднялась, чтобы убрать со стола, Минерва вздрогнула и, насторожившись, повернулась к окну – оттуда послышался отдаленный топот копыт, похожий на угрожающие раскаты грома.
