Текст книги "Прыжок в бездну"

Автор книги: Хельга Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

– Это было самоубийство, – прошептал Дэниел.

– Понятно. Просто прыгнула в океан с яхты, и все. Странно, что до сих пор ее тело не найдено.

– Его найдут, – прокричал Дэниел срывающимся голосом.

– В чем дело, Лансинг? – голос Линка перешел на зловещий шепот. – Вы и тут постарались, чтобы ваша жена замолчала навеки. Но разве она знала о вашей деятельности?

– Моя жена была набитой дурой, – визгливо заблеял Дэниел, забыв почти все, о чем говорил раньше. – Наивная маленькая дурочка. Она ни черта не смыслила в моем деле. Она представляла интерес только в постели. Да и там толку от нее было мало.

Гнев охватил Чандру, и не потому, что подобные слова она часто слышала от Дэниела, а потому, что их довелось услышать Линку из уст этой жестокой бессовестной скотины.

– Хорошо, – произнес Линк. – Тем самым вы предстаете еще большим дураком, поскольку женились на такой неполноценной женщине.

Дэниел захихикал противным ехидным смешком, который всегда раздражал Чандру.

– Вы так думаете? Я получил то, что и ожидал от этого брака. Женщина, которая имеет красивую внешность, легко поддастся внушению, ею легко управлять. Кроме того, она принесла мне большие деньги.

– Большие деньги?

– Вы думаете, я женился на ней по любви? Как бы не так. Я сделал это, чтобы угодить ее отцу. Он думал, что никогда не избавится от этой маленькой мышки.

– И вы, – заговорил Линк заговорщическим тоном, – кроме нее получили еще что-то?

– Я получил нужные средства. Они требовались мне для дела. Но если бы я знал, что она будет себя так вести, я бы дважды подумал.

У Чандры закружилась голова. Значит, ее продали. Нет, не продали, а даже хуже. Отец заплатил Дэниелу, чтобы сбыть ее с рук.

– А вы знаете, Лансинг, вы законченный подонок. Если она не представляла для вас опасности, то почему вы ее убили?

– Она кое-что слышала. Правда, не понимала, с чем это связано. Но следовало подстраховаться.

Чандра была поражена. Почему Дэниел признал и это свое преступление? Теперь ответ был за мистером Робертсом.

– Допустим. Я уже сказал, что мне не свойственна жадность. Мне требуется купить только парочку призраков. Вот для чего мне нужны деньги.

– Пару призраков? – удивился Дэниел.

– Да, Лансинг. Я верю в существование призраков, во всяких там единорогов… русалок. Я верю, что русалки есть среди нас.

Чандра невольно ойкнула. Он знал, что она почувствовала, услышав жестокое, хладнокровное признание Дэниела. Затем она услышала и его голос.

– Оказывается, вы так же глупы, как и моя жена.

– Но я собираюсь стать богатым глупцом, – сказал Линк. – Очень богатым, ибо вы выложите мне миллион долларов за то, чтобы избежать тюрьмы.

– Миллион? Вы спятили.

– Я? Ха, ха. Я получу его либо от вас, либо от газетчиков, когда передам им маленькую посылочку и кое о чем с ними побеседую. Они заплатят мне значительно больше, чем ФБР.

Последовало долгое молчание. Потом в динамике прозвучал голос Дэниела.

– Я дам вам сто тысяч.

– Будем реалистами, Лансинг, – захохотал Линк.

– Я заплачу вам сейчас, наличными.

Чандра вздрогнула. Она знала этот тон, она слышала его, когда Дэниел замышлял какую-нибудь пакость.

– Я только возьму деньги из сейфа.

Сейф! Это слово вызвало в ее памяти нечто опасное.

– Нет! – закричала она. – В сейфе нет денег.

Дэниел слишком осторожен и хранит деньги в другом месте. А в сейфе – пистолет! Она была уверена, что Дэниел прибегнет к нему. А Линку, чтобы воспользоваться оружием, потребуется несколько секунд и будет поздно. Он может умереть. Линк может умереть.

Кровь молоточками стучала у нее в голове. Дэниел опять собирается выйти победителем. А проиграть может Линк. И в этом будет виновата она. Она толкнула его на это дело. Этот человек, которого она полюбила, собирается заплатить за нее самую высокую цену – жизнь.

Она собрала в кулак всю свою волю.

13

Торопясь перелезть со своего места на водительское сиденье, она сильно ударилась ногой о рычаг переключения скоростей. Не обращая внимания на острую боль в кости, сжав зубы, она села за руль. Слава богу, Линк не выключил двигатель. Дрожа от напряжения, она включила скорость, саднящей ногой нажала на педаль газа. В этот момент из динамика послышался какой-то шум. Но она ничего не слышала. В голове была только одна мысль – скорей добраться до Линка.

Машина рванулась с места так, что завизжали покрышки. Чандра развернулась и направила машину прямо на особняк, туда, где светилось широкое окно. Ожидая удара, она втянула голову в плечи. Руки прилипли к рулю, а нога все жала и жала на акселератор. В салоне все звенело. На огромной скорости машина промчалась по палисаднику и через мгновение врезалась в окно, пробив деревянную раму.

Раздался грохот. Стекло? О боже, это было не стекло. Это был выстрел. Наплевать, она должна сделать все, чтобы вызволить Линка из ловушки, в которой он оказался по ее милости. Линк убит? Ранен? Она старалась разглядеть, что происходит в этой большой комнате. Внезапно правая дверца машины распахнулась.

– Давай, русалка. Смываемся отсюда.

Линк оттолкнул ее в сторону и ухватился за руль. Мгновенно включил задний ход. Машина, как бешеная, вырвалась наружу сквозь разбитое окно, смяла цветочную клумбу, с рычанием взрыхлила землю в палисаднике. Чуть позже она почувствовала, что колеса коснулись асфальта.

Боже, беззвучно молилась она, не дай двигателю заглохнуть. Пусть нам сопутствует удача. Пожалуйста.

Когда они выехали на магистраль, Линк сбросил скорость и повел машину спокойно, а Чандру продолжала бить дрожь.

– Замечательный особнячок, – вдруг заговорил Линк. – И все же я бы не хотел жить там. В нем нет уюта, тепла. Все в нем какое-то большое, холодное.

Он говорил таким обыденным тоном, словно обсуждал недостатки новой модели пылесоса. Чандра молчала, только изредка покачивала головой.

– Тебе следовало бы завести собаку, такую большую, лохматую. Всегда мечтал о собаке. О преданном и добром псе. Отец тоже собирался завести животное, но мать всячески восставала против этой идеи. Она многое отвергала. Из-за нее я стал скептически относиться к браку.

Вот почему он не женился, подумала она. Боялся, что и у него может так же сложиться жизнь.

Линк повернул машину на юг. Она поняла, что они направляются домой. Удивительно, но с недавних пор маленькая яхта стала для нее домом.

– Как тебе удалось понять, что мне грозили неприятности?

Внезапный вопрос вывел ее из раздумья.

– Я знала, что в сейфе у него пистолет. Да и голос у него стал особенным. Такой голос у него бывает, когда он что-то замышляет. Не могу понять, почему он пустился на откровенность до того, как решил…

– Пристрелить меня? Да, у него была такая мыслишка. Если бы ты не врезалась в окно, он сумел бы всадить в меня пулю.

В его голосе слышалась нотка одобрения. От его похвалы ей сразу сделалось хорошо и покойно.

– Я думала… если я так поступлю, то это… это отвлечет его.

– Так оно и случилось. Он был потрясен. Нажал на курок, но пуля пошла в сторону. Это дало мне возможность сбить его с ног, вскочить в машину…

– Я его даже не разглядела.

– Более существенно, что он не разглядел тебя. Тем самым ты продолжаешь находиться в безопасности, Чанни.

Она задумалась. Когда они проехали треть расстояния, Линк затормозил. Он выбрался из машины, обошел ее со всех сторон. Она слышала, как он с чем-то возился, что-то прилаживал.

– Без повреждений не обошлось, – сказал Линк, возвращаясь в машину и захлопывая дверцу. – Погнулся бампер, разбиты фары, но радиатор, кажется, не течет. Больше всего досталось правому крылу.

– Ох! – воскликнула она, сознавая, что повредила машину, взятую Линком напрокат.

– Спокойно, – сказал он, выезжая на шоссе. – Мы все поправим. А тебе, Чанни, низкий поклон.

Линк остановился около пустынной заправочной станции, где находились будки телефонов-автоматов.

– Я сделаю несколько важных звонков, дорогая. Надо срочно принимать меры, пока Лансинг не скрылся.

Он достал из кармана несколько монет.

– Возьми, – сказал он, протягивая ей четвертак. – И позвони, пожалуйста, Кону. Скажи, что со мной все в порядке. А я позвоню отцу и узнаю телефоны нужных людей. Какая ты умница, – продолжал он, беря в руки магнитофон. – И за это спасибо. Мы все записали. Теперь у нас достаточно улик.

Вместе с ним она вышла из машины, подошла к телефону и набрала номер.

– Слушаю.

– Шейла? Это ты? – спросила она с сомнением.

– Чандра? Я вся внимание. Как вы там?

– Мы… в порядке. Он сейчас говорит по другому телефону.

– Как все прошло?

– Все о’кей. Так, во всяком случае, говорит Линк.

– Ты в чем-то не уверена. Что случилось?

– Я… Линк сделал все, что задумал.

– Замечательно. Но… что-то не так?

– Мне пришлось протаранить машиной окно. Но машина была не твоя, – поспешила она добавить, но Шейла в ответ только засмеялась.

– Ты протаранила? Зачем?

– У Дэниела был пистолет…

Шейла перестала смеяться и дослушала рассказ Чандры до конца, пересказывая ее слова Кону, который находился рядом. Когда Чандра закончила, в трубке воцарилось молчание.

– Спасибо, – наконец произнесла Шейла. – Спасибо за брата.

Чандра не знала, что сказать.

– Я заканчиваю. Кон хочет позвонить. Ему нравится будить шефа среди ночи. Тебе что-нибудь еще нужно? Когда вы собираетесь вернуться?

– Линк говорит, что машина повреждена, но на ходу. Я разбила фары, помяла крылья.

Шейла вновь добродушно засмеялась.

– Не волнуйся. Скажи брату, что я люблю его, и мы ждем вас.

Чандра повесила трубку, посмотрела на Линка, который продолжал с кем-то говорить. Подошла к машине и взглянула на повреждения. Теперь они не показались ей такими ужасными.

Казалось, прошла целая вечность, пока Линк не повесил трубку. Он подошел к ней и с шумом втянул в себя воздух.

– Думаю, что его удастся задержать. Я познакомил одного парня из службы безопасности с магнитофонной записью. Он сказал, что этого вполне достаточно, чтобы…

Линк замолчал и внимательно посмотрел на нее.

– Достаточно, чтобы задержать его?

– Да, – ответил Линк. – Они попытаются немедленно его арестовать. Вопрос в том, смогут ли они сделать это достаточно быстро. Я думаю, что он поторопится как можно скорее ликвидировать все и смыться.

– А что если он опередит их? – спросила она, испугавшись собственного предположения.

– Будь уверена, они разыщут его. Поехали. Уже похолодало. Я сообщил им свой номер на яхте. Они обещали держать меня в курсе. Итак, отправляемся домой.

Домой. Как приятно прозвучало это слово, произнесенное Линком. Словно они направлялись в собственный дом.

По дороге Линк, казалось, ушел в собственные мысли, возможно, радовался, что все кончилось. Он только облегченно вздохнул, когда они въехали на стоянку. Машину он поставил рядом с «блайзером».

Первое, что сделал Линк, оказавшись в главной каюте, снял с подставки радиотелефон. Потом повернулся и увидел, что его спутница трясется.

– А не выпить ли нам горячего шоколада?

Чандра кивнула. Она не сказала ему, что дрожит не от холода, а по другой причине: из-за того, что ей пришлось пережить в эту ночь. И теперь, когда они вернулись, она вновь почувствовала сильный приступ тошноты.

– Прости, – сказала она, выходя на палубу и перегибаясь через борт.

Через несколько минут, когда тошнота улеглась, и желудок был пуст, она услышала, что Линк разговаривает по телефону. Она вошла в каюту в ту минуту, когда Линк заканчивал разговор:

– …Спасибо, сэр. Благодарю вас за звонок.

Он повернулся на звук ее шагов. Встретившись с ней взглядом, поднял большой палец, но Чандра не поняла его жеста. Она увидела, как он снимает рубашку и отклеивает микрофон. Она заметила, что там, где была клейкая лента, на груди остались красные пятнышки. Ей захотелось дотронуться до них, прикоснуться к ним губами. Она подняла на него глаза.

– Ребята взяли его.

– Дэниела? – прошептала она, словно они говорили о ком-то другом.

– В аэропорту Лос-Анджелеса. Уже при выходе на посадку. При нем оказалась крупная сумма, облигации на несколько сотен тысяч. В бумажнике обнаружен номер банковского счета, предположительно швейцарского. Теперь интересно, кто предъявит ему обвинение первым: федеральная биржевая служба за махинации с ценными бумагами, Ассоциация фармацевтов за фальсификацию лекарства или местные власти за убийство и покушение на убийство.

– И все кончится? Действительно кончится?

Линк заколебался, затем положил руку ей на плечо.

– Все хорошо, дорогая, – нежно произнес он, наклонив голову к ее волосам. – Все хорошо. Его посадят в клетку надолго, и никто больше не причинит тебе страданий.

Чандра зашевелилась. Линк сжал ее сильнее. Он понимал, что разрядка могла быть хуже, чем само напряжение.

– О, это было ужасно, – простонала она. – Смотреть, как ты пошел туда. Знать, что ты это делаешь ради меня.

– Успокойся, дорогая, – сказал он, поглаживая ее волосы. – Ты спасла нас обоих, помнишь?

– Но, – запнулась она. – Но я позволила тебе так поступить. Я ненавижу себя.

– Перестань, Чанни.

– Но это так. Я сидела в машине, как напуганная до смерти овца, и позволила человеку, которого люблю, сделать то, что должна была сделать сама?

– Что?

– Я должна была сделать это сама. Я должна была отомстить Дэниелу, а не ты.

Он отстранил ее от себя, чтобы заглянуть ей в глаза.

– Неважно. Что ты сказала? Позволила человеку…

Она густо покраснела, и Линк понял, что только сейчас до нее дошел смысл ее слов. Она склонила голову.

– Так что же ты сказала, Чанни?

Она прикусила губу. Он увидел, как по щекам у нее побежали слезы.

– Пожалуйста, Чанни. Я… – И у него сорвался голос. Он понял, что ей потребовалась немалая смелость, чтобы так высказаться.

– Я люблю тебя, – наконец прошептала она.

– О, мой бог, русалочка! – воскликнул он. Внезапная радость охватила его. – Я тоже, тоже люблю тебя.

– Ты? Ты не можешь… полюбить меня, – горячо зашептала она. – Я не…

– Я устал слушать, что ты не достойна и тому подобное, – сказал он, снова прижимая ее к себе. – Давай лучше поговорим о том, какая ты есть. Нет, не о твоей красоте, которой я не устаю восхищаться, а о твоей храбрости, если хочешь, и о выдержке, достойной восхищения. Еще недавно ты не думала о том, что твоему характеру свойственны эти черты. Но теперь ты должна увериться в себе, Чанни.

Она тихонько всхлипнула, прижимаясь к его груди. Он почувствовал нежное, теплое прикосновение ее губ в том месте, где еще недавно находился микрофон.

У него перехватило дыхание, когда она поцеловала одно розовое пятнышко, потом другое. Она целовала его до тех пор, пока во рту у нее не оказался его сосок. Кончик языка двигался вокруг его груди. Он выгнулся, не имея возможности сопротивляться этим нежным прикосновениям. Все его тело стало словно каменным.

– Чанни, остановись. У меня кружится голова.

– Вот и хорошо, – пробормотала она, не прекращая своих ласк.

– Мы опять можем оказаться на столе, – зашептал он.

Она остановилась, взглянув на него.

– А разве это… плохо?

– Откуда же мне знать. Я знаю только одно – я никогда еще так не хотел ни одной женщины, а на место мне наплевать. На столе или где-нибудь еще. Решать тебе. И все же, позволь мне разобрать раскладушку.

– Не нужна мне раскладушка, – сказала она словно в полубреду. – Мне нужен только ты.

Он тяжело и глубоко дышал, двигаясь в такт ее словам. Она чувствовала его напряженное, как пружина, тело, и в следующий момент се руки гладили, ласкали рвущуюся наружу плоть. Когда кончики ее пальцев заскользили по коже, он протяжно застонал.

– О, Чанни, остановись. Я не могу сдержаться. Я…

– Не можешь? – хрипло произнесла она, не отпуская горячую, напрягшуюся плоть. Другой рукой она расстегнула молнию. Он понял, что дальше не выдержит.

Он сорвал с нее блузку, освобождая от одежды, обхватил за талию, приподнял так, что ее груди оказались на уровне его рта. Ее возбуждал вид его силы, мощи и то, как он обращался с ней, словно она была легче перышка. Если бы она даже захотела, то не смогла бы остановить его. Губы его тесно прижались к ее груди. Все, что он ни делал, встречало у нее такой же отклик. Жаркая волна охватила ее при воспоминании о прошлом вечере.

– Я не могу больше ждать, русалочка, – прошептал он. – Я войду… в тебя.

– Пожалуйста, – откликнулась она, шире раздвигая ноги и опираясь локтями па столешницу.

Он обхватил руками ее бедра, приподнял и оказался в обители. Там было влажно и жарко. Он двигался толчками, страстно и порывисто. Друг в друге они черпали страсть, разраставшуюся все сильнее и сильнее. Ее тело вздымалось и неистово извивалось под ним. Наконец во всепоглощающем броске, который оставил их бездыханными, все закончилось. Через какое-то мгновение ее ресницы дрогнули, и она взглянула на него своими большими голубыми глазами.

– В следующий раз… – пробормотал он, – клянусь… это будет в постели.

– Не волнуйся, – промурлыкала Чандра.

В следующий раз их соитие состоялось в постели, в каюте. И в следующий раз, потом тоже, до тех пор, пока они не лишились сил и, утомленные, не заснули в объятиях друг друга.

– Тебе это было известно еще прошлой ночью?

Линк удивился ее тону, но не собирался ничего скрывать.

– Этот парень, – сказал он, – из безопасности. Он сказал, что тебе необходимо быть свидетелем.

– Я не смогу, и ты это знаешь.

– Ты должна, Чанни. Разве ты не понимаешь?

– Но разве ты не говорил, что если я не…

Чандра замолчала и прикусила губу. Он видел, как она старалась изобразить твердость. Она сидела на раскладушке, одеяло сползло с ее обнаженных плеч. Он ждал, что она скажет.

– Разве ты не говорил, что, если я не буду свидетельствовать против Дэниела, он может остаться на свободе?

– Нет, даже если ему это очень захочется.

– Что? – Она в испуге округлила глаза.

– Разве ты не понимаешь, Чанни? Это касается не Дэниела, это касается тебя. До тех пор пока ты не найдешь в себе мужества выступить против него и тем самым не вычеркнешь его из своей жизни, это всегда будет довлеть над тобой, убеждая тебя в том, что ты примитивное существо.

– Но… я не могу.

– Можешь. Ты не имеешь права бояться его. Ты ловко врезалась в окно его дома. Ты спасла меня, Чанни. Теперь пришло время спасать саму себя.

Чандра долго смотрела на него, не говоря ни слова. Линк никогда не видел в ее глазах такого клубка эмоций: страха, надежды, сомнения, любви. О боже! В них было столько любви. Разве он может разбить эту любовь.

– Не знаю, смогу ли я, – прошептала она, заворачиваясь в одеяло. – Мне страшно от мысли встретиться с ним, давать публичные показания о том, что он натворил, как относился ко мне…

– Чанни, послушай, для многих поступков, которые ты совершила, – прыгнула в океан, рискнула протаранить окно, – потребовалась немалая воля и смелость. Разве ты не можешь проявить ее снова в твоих же интересах?

– Я… постараюсь, Линк. Ради тебя. Выдержу любое испытание, но только не это.

– Жаль. Тогда меня здесь не будет, Чандра.

14

За свою жизнь Линку пришлось повидать множество гнусных вещей. Но ему еще не приходилось сталкиваться с предательством со стороны женщины, которая совершенно искренне говорила, что любит его.

Он старался объяснить ей, что не от него, а от нее зависит ее избавление от нависшей над ней тенью Дэниела. Она должна полагаться только на себя. Однако Чандра упорно отказывалась следовать его советам. Она видела только одно – человек, который твердил ей, что всегда будет рядом, теперь бросает ее. Но как он мог объяснить, что его служебное положение категорически запрещает ему быть свидетелем, появляться в суде, особенно если процесс будет транслироваться по телевидению? Даже если бы он и рискнул рассказать ей об этом, подобное объяснение было бы для нее слабым утешением. Он вынужден был убеждать ее, что она в нем не нуждается. Конечно, это было фальшью, против этого восставало все его существо, но это было самое простое, что он мог придумать. В довершение ко всему он трусливо бежал от нее, бежал под сень родительского дома.

Размышляя о том, что он натворил, он не услышал, как к нему приблизился отец на инвалидной коляске.

– Она выглядит сегодня особенно спокойной, – проговорил Роберт Риз, выводя сына из мрачных раздумий. Отец и сын давно уже научились понимать друг друга с полуслова.

– Да, – согласился Линк, глядя на водную гладь, окрашенную в розовый, оранжевый и пурпурный цвета заходящего солнца.

– Но тебе ее не хватает. А, сынок?

Линк посмотрел на отца, стараясь понять, нет ли в его словах скрытого смысла. Но его встретил спокойный взгляд зеленых глаз, точно таких же, как и у Шейлы. Они внимательно смотрели на него из-под седых бровей.

– Океан не может облегчить страдание.

– Не может. Он может успокоить тело, душу, вызвать прилив энергии, но с сердцем все обстоит иначе. Только время способно помочь.

Линк вздохнул. Он находился здесь уже три дня. За бутылкой старого шотландского виски, которое очень любил отец, он рассказал ему всю историю, не скрывая подробностей. Роберт Риз внимательно слушал сына. Вывод его был кратким: ты поступил, как считал нужным. Только ты можешь судить себя.

Линк посмотрел на ступеньку крыльца, на которой сидел. Крыльцо следовало покрасить, то же самое нужно сделать и с отцовским креслом Завтра он этим займется. Может быть, даже сегодня достанет кисть.

– Твоя сестра, – прервал его мысли отец, – хотя и молода, но обладает достаточной мудростью. Думаю, что и в этом деле она проявила мудрость. Если это для тебя что-то значит, то я доволен тем, как ты поступил.

Линк вскинул голову и посмотрел на отца, на человека, похвала которого всегда была для него высшей наградой. Главной целью в жизни Линка было хотя бы наполовину быть похожим на своего родителя.

– Я… Это означает для меня многое, отец. Очень многое.

– Я хотел бы, – сказал отец, – найти в себе такое же мужество по отношению к твоей матери. Тогда бы жизнь сложилась иначе. Она нашла бы силы выбраться из своей депрессии…

Они сидели, наблюдая за солнечным диском, медленно опускавшимся в океан. Когда погас последний луч, Роберт откашлялся.

– Ну и голоден же я. Как насчет пиццы?

– С удовольствием, – ответил Линк, чувствуя себя если и не очень хорошо, но все же более или менее сносно с тех пор, как он прочел в глазах Чандры неописуемый ужас.

Час спустя они сидели за столом, доедая пиццу и допивая из банок пиво. Стало совсем темно. Отец включил телевизор. В этот час шла его любимая программа о Гражданской войне. Неожиданно передача прервалась и стали передавать информацию о деле Дэниела Лансинга.

Линк с первого взгляда узнал этого человека. Тележурналист, захлебываясь, вещал слушателям об «удивительной свидетельнице, которая стала инициатором громкого дела, возбужденного местной прокуратурой. Появление погибшей жены Лансинга, – говорил тележурналист, – произвело неслыханную сенсацию. Но самыми сенсационными стали обвинения, которые она выдвинула против мужа»

Затем на экране возникла элегантная маленькая женщина, одетая в простое черное платье. На фоне платья особенно четко выделялись ее волосы и бледность миловидного лица. Когда ее показали крупным планом, сердце Линка тоскливо забилось. Она была похожа на ту самую фотографию из газеты, которую Линк увидел благодаря Шейле и Кону. В ее глазах отсутствовала какая бы то ни было теплота, во всем облике было что-то чужое. Увы, его русалка исчезла. Линк подумал, что с ее исчезновением, вероятно, умерла и ее любовь.

Он почувствовал руку отца на своем плече, видел его глаза, полные симпатии, поддержки и… понимания.

Теперь для Линка часы, казалось, растянулись на бледные нескончаемые дни. Он старался наполнить их хозяйственными делами. Под его умелыми руками отцовский дом засверкал свежей краской, но это отнюдь не утоляло его сердечных страданий. Он считал, что никогда не сможет избавиться от гложущей боли, старался не слушать новостей, не читать газет, но все было напрасно. Украдкой Линк ловил радиопередачи, старался представить себе, что происходит на судебном процессе. Когда он узнал, что скоро должно состояться последнее судебное заседание, где будет вынесен вердикт в отношении преступлений Лансинга, отец сказал ему, что пришло время прекратить работы по дому.

– Решение будет таким, как его определят присяжные, Линк. И ты должен проследить, что последует дальше.

– Понимаю. То, что я так поступил с ней, было не лучшим выходом, и она имеет все основания возненавидеть меня за это. Здорово получилось! Оказалось, что самым ценным подарком для женщины, которую я люблю, явился мой разрыв с нею.

– Иногда, – мягко произнес отец, – это и есть любовь. Делая самое лучшее для того, кого любишь, тем самым наносишь ущерб себе.

– Такой и должна быть любовь, – пробормотал Линк, закрывая банку с краской, которой покрывал перила. – Она действительно рождает боль.

Вскоре он собрал все свои пожитки и отправился в Санта-Барбару, где была ошвартована его «Шейла II». Снова он старался заполнить бесконечно тянущиеся часы работой, заменял детали, шпаклевал пазы, промазывал дерево олифой, перестилал палубу. В результате яхта стала выглядеть как новая. Оставалось наложить последний слой краски.

Как-то в одно прекрасное, солнечное утро Линк решил, что с ремонтом покончено, не нужно было ни драить, ни полировать, ни красить. Он устроился на кокпите, крошил хлеб и подбрасывал в воздух крошки, привлекая множество чаек. Может, позвонить капитану Пауэллу? – подумал он. Сказать ему, что пришла пора вернуться на службу. До окончания отпуска остались какие-нибудь две недели. Но потом вспомнил, что Пауэлл приказал ему не высовывать носа в течение трех месяцев. И переубедить своего шефа у него не найдется аргументов.

Внезапно до его слуха донеслись легкие шаги по пирсу, но он даже не повернул головы. Его больше привлекали чайки, с резкими криками носившиеся над яхтой. Он давно уже потерял надежду, что кто-то может появиться около судна. Исключение составлял лишь корабельный мастер, иногда навещавший Линка, снабжая его дельными советами по ремонту.

Прошло уже более двух месяцев с тех пор, как он последний раз видел Чандру на экране телевизора. За это время он потерял надежду когда-нибудь увидеть ее снова.

Шаги звучали ближе и ближе. Линк встал и медленно потянулся, расправляя затекшие плечи. Наступило время ланча. Он повернулся и застыл в удивлении: Чандра стояла на пирсе, одетая в короткое белое вязаное платье, на ногах – плетеные босоножки. Она внимательно разглядывала свежепокрашенные борта яхты.

Придя в себя, он спрыгнул на пирс и оказался рядом с ней. Она подняла голову. Шелковистые, платиновые волосы светились под солнцем. Его тело содрогнулось от нахлынувших воспоминаний, когда ее волосы прикоснулись к его рукам. Бог мой! Он может дотрагиваться до них губами, они нежно щекочут его грудь, торс…

Их взгляды встретились. Он увидел, что и в ее бездонных голубых глазах трепещет былое, тот самый день, когда она сказала ему, что редкое имя Чандра пришло из древнего санскрита. Она посмотрела на борт, где аккуратно было выведено новое название яхты – «Лунный охотник».

Когда она снова подняла голову, ее взгляд изменился, он не мог понять его значение. Какова ирония, подумал он, теперь я не в состоянии отгадывать ее мысли.

– Чанни, – сдавленно прошептал Линк, не в силах справиться со спазмом, сдавившим ему горло.

– Ты дал мне так много. И я благодарю тебя. Я воочию увидела моих демонов, Линк. Дэниела… отца… и самого страшного – саму себя. Я научилась тому, чему ты старался научить меня, – правде.

О боже, как хорошо, подумал Линк, что она научилась трезво оценивать себя, сбросила фальшивый имидж, который создала себе и долгое время не могла от него избавиться. Сейчас перед ним стояла не испуганная, закомплексованная женщина, которую он извлек из океана. И он понял, что поступил правильно. Единственное, что причиняло ему боль, это жестокость, которую он применил, чтобы убедить ее в том, что она обладает недюжинной силой.

– Ты видишь не ту женщину, которую спас.

– Все правильно, русалка, – тихо прошептал он. – Ты не должна этого говорить. Я и сам знаю, ты не та женщина, которая однажды сказала, что любит меня. – Он хотел найти слова, которые смогли бы объяснить ей, что он все понимает, но они не приходили. Он глядел под ноги, боясь, что она увидит, как увлажнились его глаза.

– Прежнюю женщину и меня роднит только одна вещь, – сказала Чандра. – Это любовь к тебе.

Он поднял голову, посмотрел на нее, забыв, что глаза у него на мокром месте. Она прикусила губу, словно переживая вместе с ним его боль. И вдруг Линк понял: его русалка никуда не исчезла.

– Я осталась совсем одна, – сказала она. – Но не потому, что жаждала одиночества. В тот момент, когда я увидела Дэниела, я поняла, какую цену тебе пришлось за все заплатить.

Чандра придвинулась к нему, взяла за руку и погладила ее.

– Я ждала и думала, что, если я вернусь, ты не поверишь мне. Однако если я смогла выдержать процесс над Дэниелом, участвовать в нем, то теперь я могу встретить что угодно. Я не бегу к тебе искать защиты, Линк. Мне она теперь не нужна. Я бегу к тебе потому, что люблю тебя.

Линк посмотрел на Чандру, на эту новую женщину, сильную и волевую, которая стала для него дороже всех сокровищ мира.

– Чанни… Я… Ты…

– Теперь я способна на все, – сказала она. – Я могу любить, но и ненавидеть с одинаковой силой.

Ему трудно было поверить, что за столь короткое время она сможет перебороть себя. Но на какой риск он пошел ради этого!

– Я… О боже, Чанни… Русалка.

– Хорошо, командир. Разрешаете ли подняться на борт?

Он поднял ее на руки, поцеловал, вложив в этот поцелуи все, что пережил за последние два месяца. Он целовал ее, пока они не почувствовали, что оба дрожат от прилива страсти.

– Я знаю, что ты поклялся никогда не жениться, – сказала Чандра, глубоко дыша. – Но не думаешь ли ты, что «Лунный охотник» нуждается в первом помощнике?

– Нет, – сказал Линк, отрываясь от нее и внезапно понимая, что его работа, разница в возрасте, все иные проблемы отступают на задний план перед возможностью быть вместе.

– Нет? – удивилась Чандра.

– Нет, – повторил он, перенося ее через борт. – Место уже занято.

Он снова поцеловал ее, с любовью глядя в сияющие голубые глаза.

– Занято на всю жизнь!

Радость, вспыхнувшая на ее лице, эхом отозвалась в его сердце. В ответ она поцеловала его, чувствуя, как желанна.

– Ты должен переименовать ее, – сказала она. – Тебе не надо больше ни за кем охотиться.

– Благодаря Господу, – пробормотал он, зарываясь в ее волосы. – Моя русалка сама попалась.

Линк присел на диван, устраиваясь рядом с женой. Они обменялись нежным взглядом. Шейла сидела в большом глубоком кресле, укачивая сынишку, Кон – на ручке кресла. Ненароком он дотронулся до щеки Шейлы, а потом и сына, словно проверял, существуют ли они наяву.