Текст книги "Мужчина в моем сердце"

Автор книги: Хельга Нортон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

7

Дорога до дома прошла в полном молчании. В машине работал кондиционер, но Айрин казалось, что она задыхается, – чувства и мысли переполняли ее. Она боялась поднять глаза на Мигеля, бесстрастно следившего за дорогой и державшегося так, словно он один в машине. Скорее бы доехать, думала девушка, и спрятаться у себя в детской. Вот уже и ворота виднеются.

– Я возьму Федерико.

Рассеянно кивнув в ответ, Айрин медленно выбралась из машины. Мигель уже шел чуть впереди, толкая перед собой коляску. Айрин следила за ним глазами. Любой другой мужчина, катящий перед собой коляску, выглядел бы мирным и домашним. Но только не Мигель. Даже сейчас, с коляской, он казался таким мужественным, уверенным в себе, сильным, совсем не ручным. Она торопливо отвернулась.

Не успели они войти в холл, как навстречу выбежала Тереса.

– Граф, – начала она непривычно официально, тревожно глядя на Мигеля, – тут к вам пришли…

– Ну наконец-то, – раздался резкий женский голос. – Я целый день дожидаюсь, чтобы увидеться с внуком. А эта особа, ваша экономка, даже стакана воды мне не предложила. Но не зря же говорят, что каков хозяин, таковы и слуги.

В холл решительной походкой вышла дама – высокая, очень худая, одетая чрезвычайно броско и модно. Кожа на ее лице так туго обтягивала кости черепа, что, казалось, вот-вот лопнет. Еще одна подтяжка, мелькнуло у Айрин, и уголки рта сойдутся на затылке.

Дама яростно уставилась на Мигеля, не обращая никакого внимания на Айрин, и, театрально вскинув руки, воскликнула:

– Где мой внук?!

– Успокойтесь, Эмили. – Голос Мигеля был абсолютно холоден.

– Успокойтесь?! Как я могу успокоиться, когда мой сын погиб, когда я теперь совсем одна! Единственный, кто у меня остался, это мой внук, мой дорогой малыш. Где он? Отдайте его мне! Вы не можете отнять его у меня, моего бедного мальчика, ведь я ему родная бабушка! А вы всего лишь его дядя.

Айрин растерянно уставилась на даму. Что она говорит? Какой дядя? Разве Федерико – не сын Мигеля?

– Я, конечно, всего лишь дядя, – согласился Мигель, – но мать Федерико назначила меня его опекуном.

– Не смешите меня, – фыркнула дама. – Габриэлу никогда не интересовала судьба этого ребенка. Она его не хотела.

– Возможно, это так, но и Кларенс его не желал. И именно вы, если память мне не изменяет, настойчиво советовали Габриэле прервать беременность.

– Кларенсу было рано обзаводиться семьей. Ему предлагали выгодный контракт, а это требовало постоянных разъездов. Он не мог все время торчать в этой дыре, нянчась с вашей сестрой и кучей детей.

Лицо Мигеля окаменело.

– Если вы думаете, что я разрешу вам общаться с Федерико, то вы очень сильно ошибаетесь. Это вы сделали своего сына таким, каким он был, и я не позволю вам искорежить жизнь внука. И не делайте вид, Эмили, что вы сильно озабочены судьбой мальчика, – вы ведь даже не появились на похоронах его родителей.

– Я была убита горем, я не могла смотреть, как закапывают в землю моего сына! Он был для меня всем! А теперь я хочу воспитать его сыночка. Вы все равно не сможете смотреть за таким маленьким ребенком, ему нужна родная душа, родная кровь, женская ласка и забота. Я знаю, вы уволили Пилар. Оставили мальчика без няни. Ну конечно, вам все равно… Но знайте, никакой суд не позволит вам в одиночку растить маленького мальчика. Это может быть неправильно расценено… Вы понимаете, что я имею в виду? – Эмили вызывающе уставилась на Мигеля.

Тот, задыхаясь от ярости, пытался что-то сказать, но дама не давала ему вставить ни слова.

– Запомните, Мигель, я хочу забрать Федерико, и я его заберу. – Неожиданно тон ее изменился. – А я и не догадывалась, насколько богата была Габриэла. Они так плохо жили в Мадриде. И вдруг я узнаю, что моя невестка – богатая наследница.

– Так вот оно что, – мрачно произнес Мигель. – Я должен был сразу догадаться, чего вы хотите. Ну так знайте, что Габриэла не имела права распоряжаться своим наследством и могла снимать ежемесячно лишь определенную сумму.

– Но теперь наследство принадлежит Федерико, не так ли? – В глазах Эмили вспыхнули хищные огоньки.

– Теоретически. Но он не сможет взять ни одной песеты, пока не достигнет совершеннолетия.

– Ну конечно, нет. Но я, как бабушка, наверняка смогу изымать некие суммы на воспитание ребенка. – Эмили не скрывала своего удовлетворения. – А это еще кто? – Она сделала вид, что только что заметила Айрин. – Новая няня Федерико? Бедный малыш!

Почувствовав на себе пронизывающий взгляд бледных немигающих глаз, Айрин невольно сделала шаг назад.

– Так… – Эмили брезгливо поморщилась. – Я, пожалуй, поднимусь к себе в комнату. Пусть мне пришлют легкий ужин. А вы, няня, принесете мне ребенка. Только сначала покормите и переоденьте его.

Резко повернувшись на каблуках, Эмили стремительно вышла из холла.

Айрин испуганно посмотрела на Мигеля. Только теперь она поняла, что имела в виду Тереса в том разговоре про родителей Федерико. К счастью, все время, пока длился этот бурный разговор, малыш сладко проспал в своей коляске и лишь сейчас начал приоткрывать глаза.

– Я пойду покормлю Федерико? – осторожно сказала Айрин.

– Да, конечно… Я поднимусь с вами, – неожиданно добавил Мигель. – Нам надо кое-что обсудить.

Только не происшествие в гостинице, с ужасом думала Айрин, поднимаясь по лестнице и прижимая к себе малыша. Мигель шел позади с коляской.

Детская встретила их покоем и уютом. Айрин хотела положить мальчика в кроватку, но Мигель вдруг протянул руки.

– Нет, дайте его мне.

Как она могла не замечать этой любви, этой нежности, с которой он смотрит на Федерико! Почему она считала его бездушным?

– Я думала, что вы – отец Федерико, – призналась вдруг Айрин.

– Вы думали, что он мой сын? – изумился Мигель.

– Вы так похожи, – смутилась Айрин. – И потом, в агентстве мне сказали, что мальчик потерял мать. А про отца ничего не говорилось.

– Габриэла была моей двоюродной сестрой, – горько ответил Мигель. – Младшей и любимой. Наши родители погибли одновременно. Но Габриэла была капризной, взбалмошной и очень упрямой. Они с Кларенсом решили, что любят друг друга, и больше не желали слушать ничьих советов. Хотя со стороны сразу было ясно, что они – слишком разные. Но они ведь полюбили! Что им чужие уговоры!

– Вы считаете, что любовь не имеет значения? – Вопрос прозвучал резко против ее воли.

– Я этого не говорил. – Мигель поморщился. – Любовь всегда имеет значение. Но, возможно, я придаю этому слову несколько иной смысл. Их любовь оказалась очень короткой, но, поверьте, я не испытал радости от того, что мои предупреждения сбылись. К тому времени Габриэла уже ожидала появления Федерико.

– Она действительно хотела прервать беременность?

– Он ведь мечтала стать актрисой. А тут еще Эмили со своими советами.

– Что же теперь будет? Неужели Эмили заберет у вас Федерико?

– Я сделаю все, чтобы этого не случилось, – ответил он жестко.

– Но она ведь имеет на это право?

– Она его родная бабка, а я всего лишь опекун, причем неофициальный, – признал Мигель горько. – К тому же я одинокий мужчина и не умею воспитывать детей. Я должен как-то мотивировать перед судом свое желание воспитывать чужого ребенка. Иначе, действительно, могут возникнуть проблемы. Эмили прекрасная актриса, она легко изобразит несчастную, любящую, заботливую бабушку. С ее стороны достаточно одного намека на то, что у меня имеются скрытые причины, по которым я хочу воспитывать мальчика. И тогда ни один нормальный суд не допустит, чтобы Федерико остался со мной.

Айрин кусала нижнюю губу.

– Вы должны что-то придумать… Но что? Только не отдавайте ей Федерико! – Она отчаянно перебирала в мыслях все возможности. – Если бы только вы были женаты! Тогда Эмили никак не смогла бы вам навредить!

– Женат… женат… – Мигель поднял голову и напряженно уставился на Айрин. – Вы абсолютно правы.

– Что, что такое? – Под его взглядом сердце ее испуганно забилось.

– Похоже, вы помогли мне найти верное решение. И как я сам не догадался… – Казалось, он говорит сам с собой. – Я-то думал, что самое лучшее, что я могу сделать для Федерико, это найти ему няню на длительный срок. Но теперь я понял: ему нужна не няня, а мать – женщина, которая будет не только любить его и смотреть за ним, но которая обладает всеми правами матери в глазах общества. И самая подходящая кандидатура на эту роль – вы, Айрин.

Айрин остолбенела. Сердце ее бешено заколотилось, ноги подогнулись, так что она вынуждена была присесть на край стула.

– Что вы имеете в виду? – Она нервно облизнула пересохшие губы, стараясь не замечать взгляда, которым Мигель проводил этот жест.

– Чтобы спасти Федерико от Эмили, мне нужна жена. Вы сами это сказали! В данных обстоятельствах лучшей жены, чем вы, мне не найти.

– Но это невозможно! Мы не можем… я не могу!

– Можем, – горячо сказал Мигель. – Ради Федерико.

Если бы Айрин еще сомневалась в любви Мигеля к Федерико, то сейчас, пожалуй, он представил ей неопровержимое доказательство этой любви: он готов жениться на чужой, малознакомой женщине ради счастья ребенка… Айрин тоже любит Федерико. Но готова ли она ради него на такой поступок?

– Подумайте об этом, Айрин, – настаивал Мигель. – Не отказывайтесь сразу.

– Я понимаю вас, но… но женитьба… – Айрин чувствовала, как кровь отлила у нее от лица, как похолодели руки.

– Для нас с вами это будет просто деловое соглашение, – убеждал он, – контракт, скажем, на пять лет. Такой же договор, как тот, что мы с вами уже подписали. Через пять лет Эмили забудет о Федерико и подыщет себе другую жертву. А Федерико к этому времени уже пойдет в частную школу.

– Это невозможно, – слабо повторила Айрин, но она сама понимала, что голосу ее недостает уверенности.

– Ну какая вам разница? Ведь вы все равно проведете эти пять лет с Федерико! Считайте, что к нашему контракту просто добавился еще один пункт.

Еще один пункт! Замужество! Причем с человеком, к которому она неравнодушна. Ничего себе пункт!

– Но женитьба не может быть деловым соглашением! Может, в вашей семьей к этому относятся иначе – традиции, интересы наследства… но у нас, у меня… – Айрин покачала головой.

– Я думал, вы любите Федерико, – тихо сказал Мигель.

– Люблю. – Она бросила взгляд на детскую кроватку. – Но… мне кажется, вам надо еще подумать. Вы ведь почти ничего обо мне не знаете. Может быть, я не гожусь Федерико в матери. В конце концов, я ведь пыталась украсть вашу машину! – вспомнила она вдруг с облегчением.

– Это были не вы, – сухо заметил Мигель, – а ваша юная племянница. Вы просто взяли на себя ее вину.

– Вы знали! – Айрин не сумела скрыть изумления. – И молчали!

– Неужели вы думаете, что я взял бы на работу воровку? – Он покачал головой. – Я взял вас за вашу преданность, за то, что вы не бросили в беде эту девочку. Федерико требовалась именно такая няня, как вы. Нет, не как вы, – прибавил он мягко. – Именно вы. Только вы, и больше никто. Послушайте, Айрин, вы не можете бросить его сейчас, когда он так в вас нуждается. Он уже привязался к вам, вы заменили ему мать…

Он знал, как задеть ее сердце за живое, знал, что сказать. Но если у нее осталась еще хоть капля здравого смысла, она должна отказаться. Отказаться и бежать отсюда со всех ног. Айрин понимала это. Но, похоже, здравого смысла не осталось совсем – ни капли. Да и откуда у влюбленной женщины возьмется здравый смысл? А она была влюблена вдвойне. И в Федерико, и в Мигеля.

– Но это же безумие! – Айрин уже понимала, что сдается.

– Нет! Безумием было бы отдать Федерико Эмили. Поймите, она ужасная женщина, холодная и расчетливая. Она не любит Федерико, ей нужно только его наследство. Мы должны спасти мальчика.

Мигель был прав. И, как он логично заметил, Айрин все равно будет находиться при Федерико все эти пять лет. Что изменится от того, что формально она будет называться женой Мигеля? Она не может бросить Федерико! Но согласиться на деловое соглашение с человеком, которого она и вправду любит? Неужели сегодняшний день ничему ее не научил? Но отныне – отныне не будет никаких поцелуев. Между ними будут исключительно деловые отношения!

В дверь кабинета постучали. Мигель недовольно поморщился. Время уже за полночь – он совсем заработался, не заметил, как пролетел вечер. Надо будет завтра же распрощаться с Эмили, дать ей понять, что Федерико она не получит.

Подумав о Федерико, Мигель тут же вспомнил об Айрин. Каким послушным было ее тело, какими мягкими губы… Он прикрыл глаза.

– Я знаю, что вы здесь! – Дверь открылась, и в комнату вошла Эмили. – Послушайте, Мигель, – начала она кисло. – Я думала о Федерико… он мой внук, и я обожаю его. Но я понимаю и ваши чувства – ребенок сестры, наследство и так далее… – Она передернула плечами. – Я могу облегчить вам жизнь, но могу и усложнить ее.

Мигель смотрел на нее, не говоря ни слова. Он давно уже догадался о настоящей причине этого визита.

– Если бы вы могли предоставить в мое распоряжение определенную сумму, то, уверена, мы смогли бы прийти к некоему соглашению, удовлетворяющему нас обоих… – Она на секунду замялась. – Ну, к примеру, миллион долларов… Для вас это ничто, вы очень богатый человек.

– Вы хотите продать мне своего внука? – поинтересовался Мигель.

– Да как вы смеете! – Лицо Эмили побагровело.

– Смею, потому что это правда. За миллион долларов, говорите… – Мигель задумчиво посмотрел в окно.

Отдать деньги и избавиться от Эмили… Искушение было велико. Но Мигель понимал, что, как только кончатся деньги, она вернется и все повторится сначала. Она всегда будет возвращаться и требовать денег – возможно, с каждым разом все больше и больше.

Ему никогда не нравилась Эмили, и он знал, что это взаимно. Знал, что она с удовольствием навредит ему, если сможет. И ей будет наплевать, что при этом пострадает ее собственный внук. Такие люди, как Эмили, не знают меры. Им нельзя уступать.

Прошло полчаса, прежде чем Эмили поняла, что денег ей не добиться – ни уговорами, ни угрозами.

Слушая ее яростные крики, Мигель в свою очередь понял, что никогда, ни при каких обстоятельствах не отдаст ей ребенка. Оставался только один реальный выход из ситуации – женитьба на Айрин.

8

Она все-таки согласилась выйти за Мигеля! Она будет его женой! Но только формально, напомнила себе Айрин, выбираясь из постели и подходя к кроватке Федерико. Мальчик спал, сладко посапывая. За окном синело безоблачное небо. Здесь будет ее дом – целых пять лет. Она будет жить здесь не как няня, а как жена Мигеля. Она согласилась выйти за него, потому что не могла иначе. Не могла бросить Федерико.

Но как же ее любовь? Как скрыть свои чувства от Мигеля? Ведь он не любит ее, и в деловом соглашении нет места для чувств. Айрин вздохнула. Во что она влипла? Оставалась одна слабая надежда – что за пять лет совместной жизни у Мигеля проявится столько недостатков, что вся ее любовь пройдет сама собой.

Федерико открыл глаза и с улыбкой протянул к Айрин ручки. Поспешно накинув халат, она взяла его на руки, и тут зазвонил телефон.

– Алло? Рой?

– Айрин, это ты? Ну ты даешь! – радостно закричал брат, даже не поздоровавшись. – Хоть бы намекнула разок. Вот Джесси тут, правда, уверяет, что между вами сразу же проскочила искра.

– Рой, ты о чем?

– Ладно, можешь не притворяться. Вчера вечером позвонил Мигель и вполне официально попросил у меня твоей руки – за неимением других родственников. Я, конечно, дал согласие. Мы немного поболтали с этим парнем, и он мне очень даже понравился. Слушай, мы с Вивиен страшно рады за тебя и с удовольствием принимаем ваше приглашение. Мигель благородно предложил оплатить нашу поездку – всех троих, представляешь! Но Джесси сказала, что он человек не бедный, и я принял его предложение.

Айрин не могла произнести ни слова. Мигель позвонил Рою и пригласил их с Вивиен на свадьбу! И даже не предупредил об этом ее, Айрин! Даже не спросил у нее разрешения!

– Вот тут Джесси кричит, что ни за что не наденет на свадьбу розовое платье. Она, конечно, делает вид, что ей все без разницы, но, по-моему, ей очень хочется побыть подружкой невесты, – со смехом говорил Рой.

Айрин плохо помнила, что еще кричал Рой, что она отвечала. Ей хотелось бросить трубку и немедленно разыскать Мигеля. Как только закончился мучительный разговор, она, подхватив на руки Федерико, бросилась вон из комнаты. Сбежав вниз по лестнице, она наткнулась на Тересу. Та, расплывшись от удовольствия, кинулась к ней с поздравлениями.

– Граф сообщил нам о вашей свадьбе! Мы так рады! Вы будете чудесной женой! И замечательной мамой для малыша! – Она погладила Федерико по головке. – А бог даст, там и еще детки появятся.

Айрин почувствовала, как загорелось ее лицо.

– А где граф, Тереса? Мне надо поговорить с ним.

– В библиотеке. – Тереса бросила на нее такой лукавый взгляд, что Айрин покраснела еще сильнее.

– А Эмили?

– Эта? – Тереса гневно махнула рукой. – Уехала. И скатертью дорога.

Уехала? Даже не взглянув на родного внука? Айрин трудно было поверить в это. Да, ей нельзя отдавать Федерико ни при каких обстоятельствах. Пусть даже придется выйти замуж за Мигеля. Видимо, Мигель был прав. Эмили нужны только деньги. Она недостойна быть бабушкой Федерико, и она его не получит.

Айрин бежала бесконечными коридорами, и тут одна из дверей распахнулась, и ей навстречу вышел Мигель.

– Я как раз собирался подняться к вам в детскую.

– Я как раз шла к вам в библиотеку…

Оба заговорили одновременно, и тут же умолкли, выжидающе глядя друг на друга.

– Мне только что позвонил брат, – первой не выдержала Айрин. – Вы не должны были говорить с ним, не посоветовавшись со мной. Он думает… – Она сбилась.

– Думает что?

Федерико снова заснул, тяжело навалившись Айрин на плечо. Словно почувствовав ее неудобство, Мигель молча взял у нее мальчика.

– Ну так что же?

– Он думает… они все считают… – Айрин снова медленно заливалась краской. – Они считают, что у нас нормальная свадьба. Зачем вы пригласили их? – выпалила она.

– Потому что так принято, – спокойно ответил Мигель.

– Но они теперь думают, что мы… мы любим друг друга.

– Ну и что? – Он пожал плечами.

– А то, что они… – Айрин замолчала, представляя себе брата с женой, Джесси. Они ожидают увидеть счастливую пару, нежных влюбленных, которые не могут и минуты пробыть друг без друга. – Но наш брак – деловое соглашение…

– Вы что, собирались им об этом сказать? – Мигель изумленно вскинул брови.

Айрин поморщилась. На самом деле она даже не задумывалась о том, что скажет брату. Точнее, она вообще не собиралась ему об этом говорить. Ничего. А зачем? Достаточно того, что они знают о пятилетнем контракте.

– Я вообще ничего не хотела им говорить, – призналась она наконец.

– Ничего! – В его голосе слышалось удивление и осуждение.

– Я не хотела усложнять. В конце концов, наш брак – просто еще один пункт в договоре. Мой брат не поймет этого… – Она огорченно умолкла.

– Чтобы все сложилось как следует, чтобы суд поверил нам, все окружающие должны считать наш брак абсолютно, как вы выразились, «нормальным», – жестко произнес Мигель. – Представляете себе реакцию Эмили или судей, когда выяснится, что ваши родные даже не в курсе вашего замужества и думают, что вы здесь просто работаете?

Возразить было нечего. Мигель прав. Но как объяснить ему, что она чувствует, и при этом не признаться ему в любви!

– Кстати, насчет нашего брака. Свадьба состоится в местной церкви через четыре недели. Нужно будет соблюсти еще некоторые формальности, но это не займет много времени. Зато будет много дел в усадьбе. Я уже дал указания Тересе – она наймет дополнительных работников. Кроме того, у меня очень большая семья – множество родственников, в том числе престарелых и эксцентричных. Они все прибудут на свадьбу. Не пугайтесь. Они будут рады вам, поскольку уже много лет уговаривали меня жениться.

– А почему же вы до сих пор не женились? – не удержалась Айрин.

– В этом не было необходимости, – сухо ответил Мигель.

– Необходимости? – возмутилась она. – Но люди женятся не по необходимости, а по любви. Потому что они жить друг без друга не могут.

– Именно это и сказала мне когда-то Габриэла, – подтвердил он с усмешкой.

– Вы с этим не согласны?

– Для меня любовь и секс – разные вещи, – высокомерно произнес Мигель. – Любовь – это общность взглядов на жизнь, общность интересов, взаимопонимание, а не физическое желание, которое очень скоро уйдет. Но в последнее время слишком многие путают свои физические потребности с духовными.

– Вы считаете, что непохожие люди не могут полюбить по-настоящему? Но вы не правы! Нельзя относиться к любви так рассудочно! Можно влюбиться с первого взгляда, ничего не зная о человеке. Но, наверное, для такого, как вы…

– Для какого такого? – холодно поинтересовался Мигель.

Айрин поняла, что погорячилась.

– Ну, наверное, человек вашего положения относится к браку не так, как, например, я. Наверное, в вашей семье принято заключать браки по расчету… – Она почувствовала, что опять говорит не то. – Ну, в общем, у всех разные системы ценностей.

Похоже, свою систему ценностей она считает гораздо более ценной, зло подумал Мигель. Его так и подмывало сказать ей, что история любви его родителей была похожа на волшебную сказку со счастливым концом, но вместо этого он вдруг заговорил совсем о другом.

– Ну конечно, – вкрадчиво заметил Мигель. – И, насколько мне известно, ваша система ценностей чрезвычайно современна.

– Что вы имеете в виду? – Она посмотрела на него с недоумением.

– Как вы только что заметили, мы очень разные люди. И, как бы прекрасно вы ни относились к детям, в отношении некоторых других вещей наши с вами взгляды не совпадают.

– Других вещей?

– Я знаю о вашей связи с предыдущим хозяином, – сказал он, отводя взгляд.

Айрин ничего не понимала. Какая связь, с каким хозяином?

– Мне об этом написала его жена, которую я расспрашивал о вас. Она написала, что вы оказались прекрасной нянькой, но у вас была любовная связь с ее мужем. Она также намекнула, что он, возможно, не единственный…

Айрин всегда знала, что миссис Хенстридж ее недолюбливает, возможно, ревнует к детям, наверняка – к мужу. Но до такой степени! Или это месть за ту нечаянную встречу? Но почему? Она ведь ничего не рассказала Джеку! За что же ее так наказывать? Айрин вспомнила тот день, когда она сообщила миссис Хенстридж о том, что хочет уйти. Хозяйка ни словом не обмолвилась об этом воскресном происшествии, они расстались спокойно, можно даже сказать, мирно. Зачем же Агата оболгала ее? Айрин почувствовала, как к горлу подступает ком. Она не могла сказать ни слова, боясь расплакаться.

– И после этого вы хотите на мне жениться? – выдавила она с трудом.

Мигель внимательно смотрел на Айрин. Она повела себя совсем не так, как он ожидал. Не стала оправдываться, объясняться. Но в глазах ее читалась такая обида… Он почувствовал укол совести.

– Я думаю только о Федерико, – ответил он сдержанно. – А наш брак – деловое соглашение. Ну, а если бы я действительно искал себе жену…

– То никогда не выбрали бы такую, как я, да? Что ж, я тоже никогда не вышла бы за такого, как вы, – отчаянно соврала она. – Когда я выйду замуж, выйду по-настоящему то только за того человека, без которого не могу жить, которого люблю больше всего на свете.

Айрин и сама не ожидала, что ей будет так больно, так горько. Так вот что Мигель о ней думает! Вот почему он ее целовал! Он считает, что она готова целоваться с кем угодно, что она встречается с женатыми мужчинами. В глубине души она надеялась, что нравится ему – хоть чуть-чуть. Но, оказывается, все объясняется гораздо проще.

Если бы не Федерико, она немедленно повернулась бы и ушла – насовсем. Разорвала бы контракт и уехала домой. Но Федерико…

– Если вы все это знали обо мне, – спросила она вдруг охрипшим голосом, – тогда зачем вы вообще взяли меня на работу?

– Ну уж не для того, чтобы пользоваться вашими услугами, – ответил он любезно, хотя в душе уже яростно ругал себя за то, что затеял весь этот разговор. – Вообще-то письмо я получил уже после того, как принял вас на работу. И потом, – добавил он насмешливо, – в данной ситуации ваша любовь к женатым мужчинам не играет никакой роли и никому не опасна, поскольку я не женат. К счастью, к тому времени, как Федерико подрастет…

– Меня здесь уже не будет, – горько договорила Айрин.

– Итак, – невозмутимо продолжил Мигель, – вернемся к нашей свадьбе. Вам следует съездить в Мадрид и заказать свадебное платье себе и наряды – своим свидетельницам. Насколько я понял, моя старая знакомая – похитительница машин – тоже будет присутствовать на свадьбе. Но только не в розовом.

Айрин молчала. Как он мог шутить после всего, что было только что сказано? Это может означать только одно – она ему совершенно безразлична. Почему-то мысль об этом ранила гораздо сильнее, чем даже его представление о ней, как о, мягко говоря, легкомысленной особе.

– Зачем ездить так далеко? – спросила она безразлично. – Я смогу найти что-нибудь подходящее и здесь, в Толедо. К чему устраивать представление?

– Но это все-таки свадьба, – возразил он, – и наши родственники предвкушают настоящий праздник. Мы не должны их разочаровывать.

Тут неожиданно проснулся и захныкал Федерико.

– Тереса сказала мне, что Эмили уехала, – вспомнила вдруг Айрин, забирая мальчика у Мигеля. Она старалась говорить спокойно, как будто ничего не случилось.

Лишь бы не дотронуться случайно до Мигеля. После того, что он ей сказал, она ни за что не выдаст себя, не даст посмеяться над собой. Как он мог поверить миссис Хенстридж? Или у него нет глаз? Ну так пусть он по-прежнему считает, что их связывает только общая забота о малыше.

– Уехала, – коротко кивнул Мигель.

– Вы думаете, она все-таки попытается забрать Федерико?

– Я думаю, что наш брак воспрепятствует этому, – сдержанно ответил он. – Давайте вернемся к свадьбе. После венчания в церкви будет большой прием – праздничный обед для родственников, а также праздник для всех работников. Это я возьму на себя. Ваша семья приедет за неделю до свадьбы, чтобы наша маленькая воровка успела подготовиться и примерить свой наряд. Вашей свидетельницей будет жена вашего брата. Далее. Поскольку мои престарелые тетушки весьма старомодны, они не удивятся, что до свадьбы мы спим в разных комнатах, так что на этот счет можно не волноваться. Но все же на людях нам придется иногда проявлять по отношению друг к другу нежные чувства.

– Нет. – Айрин побледнела. – Вы не можете заставить меня притворяться.

Ее резкий отказ больно задел Мигеля неожиданно для него самого.

– Вы переигрываете, – заметил он сухо. – Я ведь не требую от вас ничего такого, что вы не делали бы раньше. Причем не один раз и с большим удовольствием.

– Это совсем другое, – ответила она яростно. – Тогда мне не надо было притворяться. Тогда я хотела… его… их… – Она испуганно сжалась, заметив, как угрожающе вспыхнули его глаза.

Придумывая, что бы такое ответить порезче, Айрин совершенно забыла, что не стоит дразнить мужчину, и тем более давать ему понять, что кто-то превосходит его как любовник.

Быстрым движением Мигель вдруг схватил ее за плечи и, притянув к себе, поцеловал. Он и сам не ожидал, что ее слова так разозлят его. Страстно прижавшись ртом к ее рту, он раздвинул языком ее губы, отчего все тело Айрин сладко содрогнулось.

Айрин почувствовала, как он коснулся ее груди, ее бедер. Она понимала, что возненавидит себя за то удовольствие, которое испытывает сейчас, но не могла ничего с собой поделать. Ей не хватало ни сил, ни опыта, чтобы оттолкнуть Мигеля. Вместо этого Айрин беспомощно ухватилась за него, желая, чтобы поцелуй длился и длился, коснулась ладонью его щеки. И в тот же момент Мигель резко отступил назад, продолжая крепко держать ее за руки.

– А теперь скажи, что ты притворялась, – потребовал он хрипло.

– Но мы не можем делать это при всех, – прошептала она в отчаянии.

– Мы не можем не делать, – поправил он. – Теперь слишком поздно идти на попятную.

Резко развернувшись, Мигель быстро зашагал вдаль по коридору, оставив Айрин одну с Федерико на руках.

Мигель был в ярости. Он поражался сам себе. Он повел себя, как ревнивый любовник!