Текст книги "Это не Рождество без тебя (ЛП)"

Автор книги: Хеленкей Даймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Ты здоровый мужчина с потребностями и с улыбкой, которая сражает всех женщин на мили вокруг. Я не жду, что ты отречешься от себя.

– Ты действительно хочешь, чтобы я спал с другими женщинами? – Ее тело дернулось, как если бы он ударил ее. Дрожь дала ему надежду. – Да, так я и думал. Мысль о тебе с кем-то другим сводит меня с ума.

– Я не... я имею в виду, я нет. – Она прочистила горло. – Все еще нет.

Облегчение окатило его достаточно сильно, чтобы ударить по его «сраженной любовью» заднице. Так или иначе, он удержал свое тело прямым, а голос ровным.

– Митч говорил, что ты ходила на свидания.

– Он, вероятно, пытался свести тебя с ума.

Остин притянул ее ближе.

– Это сработало.

– Тебе нужно возвращаться к работе. – Она прошептала слова в нескольких дюймах от его рта.

Земля сдвинулась. Не в разрушительном смысле землетрясения. Это походило на крошечный толчок, но Остин почувствовал едва уловимое движение вокруг него. Разговор предоставлял благоприятную возможность, способ вернуть ее. Теперь он должен был выяснить, как использовать это, не пугая ее до чертиков.

– Почему бы тебе не пойти переодеться и не вернуться поискать дерево, по-настоящему на этот раз. – Он бы использовал Рождество или что-то еще, что мог придумать, лишь бы завоевать ее и удержать рядом.

Оставив легкий поцелуй на подбородке, она отступила из его захвата.

– Ради нас обоих я лучше пойду домой и останусь там.

– Ты уверена? – Когда она покачала головой, он рискнул и задал вопрос, который крутился в его голове. – Ты вернешься в другой раз?

Она колебалась, пока он не пошевелил бровями, рассмешив ее.

– Ладно, хорошо.

– Я буду ждать.

– Не сегодня. Завтра, и принесу вам, парни, ужин.

Он провел рукой по своей груди.

– Ты знаешь путь к сердцу мужчины. Постой, ты ведь не готовишь, разве не так?

– Смешно. И я забочусь о твоем желудке. Ты сам по себе со своим сердцем.

Он смотрел, как она уходит, и думал о том, как она ошибалась.

Глава 5

В этот раз Кэрри пришла к участку, подготовившись к холодной погоде и дуэту проголодавшихся мужчин. Она надела джинсы с сапогами и свой самый теплый, бордовый шарф, который ей связала мама на прошлое Рождество.

Вы могли увезти девушку из Западной Вирджинии, но это не значило, что она потеряла бы рассудок и забыла, как нужно одеваться в снежную погоду.

Как обычно, много шумихи, бесконечное движение, большинство из этого женщины. Спенс и Остин оба работали в толпе, показывая деревья и привязывая заветную покупку к крышам машин. Они собирали деньги, словно это не имело значения, удерживая все внимание на клиентах.

Это отец научил их этому трюку. Кэрри видела, как он миллион раз это проделывал. Основное внимание на человека перед тобой, словно больше никого нет в этом мире.

Хорошо, что она принесла термос, потому что это могло быть долгое ожидание. Кэрри открыла дверь в сарай, услышав низкий гул голосов. Не просто голоса, знакомые звуки футбола.

– Стоило Остину оставлять Западную Вирджинию, чтобы искать ретрансляцию их игры по радио.

Покачав головой, она поставила сумку с пластиковыми контейнерами вместе с кофе и супом на самодельный офисный рабочий стол.

Кэрри уже приготовилась отказаться от обещания, когда Остин вошел внутрь, принося с собой порыв холодного воздуха.

– Только истинный фанат включает повтор игры, когда его даже нет в комнате, чтобы услышать это. – Она наклонилась вперед, повозившись с ручкой с боку.

– Эй, что ты там делаешь?

– Выключаю это?

Его глаза распахнулись в притворном ужасе.

– Повтор или нет, трогать эту шкалу уголовное преступление.

– Меня устроит, если просто убавлю звук. – И Кэрри так и сделала, прежде чем он смог накричать за это. – Вперед, «Альпинисты».[3]3
  «Альпинисты» – футбольная команда Западной Вирджинии, за которую болеет Остин.


[Закрыть]

– Можно и побольше энтузиазма, поскольку они проиграли только «Питсбургу», но уже лучше. – Он подул на руки в перчатках. – Будет снег.

– Ты всегда так говоришь.

– Не уверен, это моя врожденная способность читать знаки или факт того, что он начался несколько секунд назад.

Она наклонилась и выглянула в большое окно, выходящее на участок.

– Ах, великолепно.

Белые крапинки заполнили почти черное небо, приземляясь на ветви деревьев. Она вдохнула и даже сквозь стены смогла уловить освежающий запах сосны, тот самый запах, который ассоциировался у нее с Холлоуэй и прогулками в полях, гонкой часами по округе после объявления об отмене занятий в школе, показанного по бегущей ленте в нижней части телеэкрана.

Если бы она закрыла глаза, то снова могла бы вернуться назад в акры лесов, окружающие дом Остина и вновь пережить прошлую зиму, которую провела там. Ночи настолько тихие, лишь слышен мягкий шелест ветвей и легкие щелчки холодного снега, когда он падал и укладывался в сугробы футом высотой.

Остин уперся бедром в стол и рассматривал ее.

– О чем ты думаешь?

– Чего?

– Ты улыбаешься.

Воспоминания наполнили ее тем же комфортом, что уютное одеяло холодной ночью.

– С трудом пробираться сквозь снег, пока не могла едва поднять ногу и так устала, что чуть не падала. Импровизированная игра в снежки и урчащий звук снегоочистителя.

– Ты почти согрела меня.

Кэрри закашлялась и смеялась, пока не согнулась пополам, а живот не начал побаливать. А когда снова открыла глаза, он был возле нее с мягким выражением удовольствия на сексуальных губах.

Остин приобнял ее за плечи и притянул ближе к себе.

– Ты в порядке?

– Ты заставляешь меня улыбаться.

Он сжал ей руку.

– Приятно узнать.

– Все в тебе меня привлекает.

– Тогда я промолчу, чтобы не испортить этот момент.

Кэрри повернулась в его объятиях, устроившись поудобнее и положив ладони ему на грудь.

– Ты же знаешь, верно, что это не из-за тебя и моих чувств к тебе? Это никогда не вызывало сомнений.

Он просто смотрел на нее.

Она уперлась лбом в него.

– Ты можешь поговорить, знаешь ли.

Длинный вздох вырвался из его груди, обдувая ее щеку. Она могла ощутить, как каждый его дюйм напрягся под кончиками ее пальцев.

– Буду честным. Расставание ощущаю, словно это из-за меня. Словно я единственный, кого ты покинула. Что ты продолжаешь покидать.

Печаль в этих голубых глазах разбивала ее сопротивление, оставляя ее слабой и дрожащей. Кэрри искала подходящие слова, чтобы переложить всю вину на себя – того, кому она и принадлежала.

Воображаемые объяснения и громкие психологические термины заполнили ее разум. Она оттолкнула их все, вернувшись к простым истинам.

– Я не хочу быть, как моя мать.

Он прищурился, но его руки продолжали успокаивающе касаться ее спины.

– Я не понимаю.

– Мы с Митчем уже несколько лет знаем, что являемся причиной того, что она оставалась в Западной Вирджинии, с моим отцом. В нашей семье.

– Я все еще не...

Кэрри прижала палец к губам Остина.

– Она хотела уехать. Все еще хочет.

– Может быть, ты слишком строга к ней? Может, она не идеальная, но, черт возьми, она мать. Она всегда рядом ради тебя, несмотря ни на что.

С предысторией разделенной семьи Остина иметь маму, которой удавалось быть поблизости и все выдерживать, вероятно, казалось почти идеальным. Его жизнь делала ее объяснения ещё трудней.

– Она там только телом.

Остин, всегда уверенный в своих словах, запинался и заикался, пока наконец не подобрал точную фразу.

– Она может, и глазом не моргнув, приготовить обед на пятьдесят человек. Она приезжала на каждое мероприятие к тебе и Митчу и не ложилась спать до конца каждого нашего свидания, когда я привозил тебя домой, словно полиция нравов или типа того.

– Выпечка и шитье, да, она выучилась всему этому, потому что ее мать говорила, что это должна уметь хорошая жена. – А сама мать Кэрри отказалась передавать какую-либо из своих кухонных премудростей. Нарочно или нет, не ясно, но список мнимых супружеских достоинств не затронул Кэрри.

Остин приподнял ей подбородок, чтобы она встретилась с ним взглядом.

– Я запутался.

Она боролась с воскрешением в памяти того, что так упорно старалась растоптать и стереть.

– Она хотела быть журналисткой. Посмотреть мир. Работа в этой маленькой бюджетной газетенке так же близка к этому, как если бы она бродила в поиске историй, которые кажутся ей значительными.

– Ты приравниваешь петлю из специальности твоей матери в колледже и её нынешнее хобби к жизненной неудовлетворенности.

Кэрри так хотелось, чтобы это было правдой. Она бы все отдала за то, чтобы Остин оказался прав... но это было не так.

– Я проживала это. Видела как отчаяние и разочарование может разъедать человека, пока ничего уже не останется. Нет больше мечты или надежды.

То, как ее мать сидела на одном конце обеденного стола, уставившись на другой глазами, полными злости. Неуместные комментарии о том, что для нее здесь ничего не осталось, и неприятные шутки о том, как отец Кэрри все разрушил. Шутки, к которым ее отец никогда не присоединялся.

Ее родителям нелегко давались уступки, согласие или даже налаженный комфорт. Они смеялись и улыбались, но никогда при этом не находились в одном помещении. Отдельные кровати и отдельные спальни являлись большим, чем просто подсказкой об их совместном проживании. Они терпели друг друга, и ничего больше.

– Она рассказала тебе все это? – спросил Остин низким голосом, большим пальцем очерчивая контуры нижней губы Кэрри.

– Она никогда не планировала выходить замуж. Она забеременела. Свидетельство о рождении Митча раскрыло эту часть и его настоящий день рождения. Дневник, который мы нашли на чердаке, когда чистили его, чтобы сделать для нее комнату для шитья, рассказал нам все остальное. – Эти слова прожигали ей мозг, пока не растворились перед ней.

– Черт.

– Она довольствовалась жизнью, которую никогда не хотела, и потратила вечность, пытаясь вынести все это.

– А ты не спрашивала ее о дневнике и что он значит? – Сомнение вырвалось наружу в его словах. Он почти кричал от собственного отрицания.

– Мне и не надо. Я видела это во всем, что она делала. Она отказалась от своей мечты и сожалела о своем выборе.

Руки Остина опустились.

– И мы прямо сейчас говорим ведь не только о ней.

Сердце Кэрри грохотало. Она была удивлена тем, что оно не выскочило прямо из ее груди.

– Нет.

– Ты боишься, что то же самое произойдет с тобой.

Все давление и все эти страхи забурлили на поверхности.

– Я не хочу спустя двадцать лет оглянуться назад и возненавидеть себя – и тебя – за то, что, по крайней мере, не попыталась жить так, как всегда хотела.

Все свелось к этим простым высказываниям. Представить жизнь, где она бы ненавидела Остина и их детей за все то, что они у нее отняли? Кэрри не могла этого сделать. Не могла рисковать.

– Эй, – Спенс просунул голову в дверь. Красный нос и щеки означали, что он либо достиг уровня кубика льда, либо злость внутри него подняла ему температуру.

Из-за его гримасы сурового неодобрения была не уверена, что хотела это знать.

– Тебе что-то нужно?

– Извини, что разрушаю ваше воркование, но у нас там около тысячи людей, желающих деревья. – Спенс сосредоточил всю свою энергию на Остине. – Думаю, я разглядел целый автобус женщин, ожидающих твоего появления, так что давай иди.

Остин не смотрел на брата.

– Дай мне секунду.

Спенс шагнул внутрь, закрывая за собой дверь, заперев их в маленьком пространстве.

– Ты не вытащишь меня отсюда, братишка. Если ты не выйдешь, я убью тебя. Наверное, одной из наших рождественских елок.

В этот раз Остин прервал зрительный контакт с Кэрри и повернулся к Спенсу.

– Мы сейчас подойдем.

– Ты иди сейчас, а я пока немного погреюсь.

Прежде чем Остин начал ругаться, Кэрри положила руку на его предплечье и кивнула.

– У нас все в порядке. Иди.

Он проворчал что-то о желании быть единственным ребенком в семье и выбежал из сарая. Хлопнув по пути дверью. Словно им нужен был еще один знак его гнева.

– Разве он не ворчун? – Спенс улыбнулся, покопавшись в сумке, которую она принесла.

Удивительно, что все недовольство того исчезло, как только Спенс нашел еду и вытолкнул Остина на холод. Кэрри покачала головой в неохотном признании расчетливого плана Спенса.

– Та злость была фальшивой?

– Угрозы и принуждение убраться отсюда? Ага. – Спенс поднял термос и встряхнул его. – Суп?

– Куриная лапша.

– Домашнего приготовления?

– Только, если ты захочешь отравиться.

– Все тот еще прекрасный повар, как я погляжу.

Она отказывалась провести даже секунду, чувствуя вину. Найти заранее приготовленные обеды в высококачественном продуктовом магазине в городе не составило труда.

– Я заказала лучшее у них.

Спенс налил в чашку, затем подул в нее. Несколько секунд заняло, чтобы он перестал разглядывать еду и снова посмотрел на нее.

– Что?

– Твой брат не в восторге из-за тебя.

Спенс выгнул бровь.

– Мы уверены, что проблема во мне?

– Он не угрожал убить меня.

– Вообще-то, я не угрожал, но если ты волнуешься, можешь пойти и помочь ему.

Осознавая, что она не выиграет этот спор, да если на то пошло – любой из споров с Томасами, она натянула перчатки и направилась к двери. Остановившись прямо перед тем, как открыть ее.

– Могу я спросить тебя кое о чем?

– Что угодно.

– Где вы двое остановились?

– Одну ночь мы провели в захудалой забегаловке на Нью-Йорк Авеню, и нам еще повезло, что живы остались. Крысы заняли душевую, поэтому мы уехали. – Закрыв глаза, он с наслаждением сделал большой глоток супа. – Сейчас мы живем в подвале одного знакомого Остина из Лесной Службы. Тот в процессе развода, и ему нужны наличные.

Походило на то, что больше денег Остин не мог себе позволить тратить.

– Странное размещение для взрослых мужчин.

– Остин сделает все, что угодно ради тебя. – Спенс отсалютовал ей чашкой от термоса. – Даже, если это означает делить со мной занюханный раскладной диван. Как я погляжу, вы оба у меня в долгу.

Глава 6

На следующий вечер Остин смотрел, как Кэрри прогуливалась по участку. Огоньки танцевали в ее волосах, когда она разглядывала ветки, уклоняясь от обледеневших клочков земли в траве.

В отличие от других дамочек, Кэрри смотрела на деревья, одетая в свою плотную одежду для погоды в Западной Вирджинии, засунув руки в карманы куртки. Под этими вещами она казалась неприступной и равнодушной, но он знал, какое тепло скрывается за всеми этими слоями. Пустым выражением лица его не обмануть.

– Она уже пятый день приходит сюда. Думаю, ты неотразим. – Спенс оглядел его сверху вниз и усмехнулся. – Ты хорошо это скрываешь.

– Должно быть, она не купилась на мое очарование, поскольку все еще борется так упорно со мной.

– Я что-то пропустил? Потому что, когда я наткнулся на вас, ребятки, вчера в трейлере, вы друг другу в объятия бросались.

Чего бы только Остин не отдал, чтобы быть над ней, под ней, рядом с ней. В этом случае он бы принял любую ее часть. Любой признак того, что у него был шанс и он не тратил время зря.

– Вряд ли.

– Больше, чем получаю я.

Остин не касался этого. У него были более важные вещи для беспокойства, чем временно разрушенная сексуальная жизнь брата.

– Она боится, что в конечном итоге станет, как ее мать: обиженная на свою жизнь, потому что не выбралась из дома и не посмотрела мир.

– Ты серьезно?

– К сожалению.

– Поэтому она выбрала мир, а не тебя. Интересно. – Спенс прикрыл смешок фальшивым кашлем.

– Рад, что повеселил тебя.

– На мой взгляд, это все частичка «нью-эйдж». Горожане склонны делать простые вещи сложными. Я убежден, им нравится стресс.

Остин согласился. Ходить на цыпочках вокруг настроения Кэрри – отнимало слишком много сил. Он находил всю эту игру, в которую он играли, неприятной, но поддерживающий парень держит вещи такого рода при себе, если когда-либо снова хочет получить секс. И он так и делал.

– Ей просто нужно испытать здесь что-то такое, что заставит ее вернуться домой, – сказал он.

– Ты знаешь, как унизительно это звучит?

– Я говорю правду.

Спенс покачал головой.

– Я вижу в твоем будущем идиотский план.

– Она уже сейчас смотрит мир. Это просто вопрос, когда она осознает, что округ Колумбия ничем особенно не отличается от дома, и признает это.

Остин прокрутил комментарий в голове, как только произнес это. Даже он признавал, что слова прозвучали глупо в такой последовательности. Он едва не стукнул себя по груди. Не лучший момент для сомнений.

– Ты смотрел по сторонам? – Спенс обвел рукой вокруг участка, дважды остановившись на блондинке, задержавшейся возле ступеней офиса.

– Что?

– Женщина. – Спенс уточнил свою мысль. – Не эта. Я имею в виду Кэрри.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Все не просто из-за толчеи и высоких зданий. Это место другое. Держу пари, музей в котором она работает – шаг вперед от паршивой туристической галереи, в которой она работала в Харперс-Ферри.

Хорошие замечания. Поскольку у него не было подходящего ответа, Остин решил игнорировать их.

Спенс покачал головой. – Ты все такой же бестолковый.

– Согласна, – подкралась Кэрри, проталкиваясь между ними.

Остин уже начал то ли извиняться, то ли объясняться, пока не увидел улыбку на ее лице.

Чтобы она ни подслушала, это не рассердило ее. На этот раз повезло.

– Ты даже не знаешь, о чем говорил Спенс.

Кэрри протянула свою чашку кофе Спенсу, после того как он пялился на ту, не моргая, по ощущениям чуть ли не полчаса. Складывая руки перед собой, она улыбнулась.

– Я услышала слово «бестолковый» и предположила, что он имел в виду тебя.

Остин скривился и сделал вид, что обиделся, хотя у них всех было достаточно жизненного опыта друг с другом, чтобы знать: для этого потребовалось бы что-то чертовски большее.

– Это жестоко.

Сделав глоток, Спенс закрыл глаза, в выражении благодарности, отложенном для кофеина.

– Думаю, она понимает правильно.

По мнению Остина, в этом споре один человек являлся лишним. Он указал на того, кому нужно было их покинуть.

– Спенс, уходи.

– Хитрец.

– Вместо этого я мог бы уронить на тебя кофе.

– Я возьму этот напиток и посмотрю, нужна ли прекрасным леди там моя помощь. – С этими словами Спенс направился прямо к женщине в рубашке с низким вырезом и пиджаке, лучше всего подходящем для круизных лайнеров, чем для зимы.

Когда Спенс бросал свою лучшую реплику, Кэрри закатила глаза.

– Некоторые вещи никогда не меняются.

Остин пожелал, чтобы он мог это исполнить.

– Ты нашла уже ту самую рождественскую елку?

– Все еще ищу.

Тянула время – это был хороший знак. Она разглядывала все те же самые три елки несколько дней назад. Процесс не должен быть таким сложным. Ты приходишь, выбираешь дерево и тянешь его домой. Нечто большее граничит с помешательством.

Он надеялся, что был реальной причиной ее внезапной нехватки способности принять решение.

– Кэрри? Ты ли это? – Парень лет за тридцать, с широкой улыбкой и странно неподвижной прической, несмотря на ветер, появился рядом с ними.

Остин возненавидел парня с первого взгляда. Возненавидел все. Туфли, связку с ключами, которую он крутил на своем пальце. Все.

– Шон. – Улыбка сменила шок на лице Кэрри. – Что ты здесь делаешь?

– Моя сестра живет неподалеку и бредит этим участком. – Он взял ее за руку и, казалось, не собирался отпускать.

Пальцы Остина медленно двинулись к карманному ножу.

– Уверена в этом. – Она взмахнула рукой. – Вероятно, всем женщинам нравится этот участок.

– А тебе? – спросил парень.

– Я живу прямо здесь. – Кэрри наконец-то прервала рукопожатие с парнем и указала на свое здание.

Тот и не подозревал, насколько близко подошел к тому, чтобы испортить себе эту прическу, наряду с несколькими другими частями тела.

Остин перестал планировать нападение и протянул руку.

– А я ее парень.

Она закатила глаза.

– Бывший.

– Это еще нужно обсудить.

– Остин просто друг из моего родного города.

Кэрри кинулась с объяснениями слишком быстро, на взгляд Остина.

– В самом деле? Вот так ты меня называешь?

Этот парень, Шон, проигнорировал их беседу и прикинулся, что Остина просто здесь не было.

– Приятно увидеть тебя вне работы. Не знал, что у тебя есть такие синие джинсы. Единственное, в чем я тебя видел – это юбки.

Остин правильно тогда решил, что с парнями в этом городе что-то не так. Такая особенность? Господи Иисусе.

Он скрестил руки на груди и прислонился к Кэрри.

– Это что-то удивительное, прямо здесь флиртовать.

– Остин, перестань.

Шон наконец-то сосредоточился на другом мужчине в разговоре.

– Простите?

Кэрри положила руку на плечо Остина... и ущипнула.

– С ним бывает трудно.

– По какой-то конкретной причине? – спросил Шон.

– Это особенность его характера.

Когда она сдавила практически до крови, Остин выдернул руку из ее хватки.

– Некоторые женщины находят меня очаровательным.

Она нахмурилась на него.

– Не в данный момент.

Взгляд Шона перемещался между ними, прежде чем остановиться на Кэрри.

– Не хочешь помочь мне выбрать дерево?

– Не думаю, что это хорошая мысль.

– Вперед. Не позволяй мне тебя останавливать. – Это могло сработать. Славный Шон мог стать для Остина как раз тем человеком, что был необходим, чтобы встряхнуть Кэрри.

Она хотела немного пожить. Отлично. Она может делать это с Остином прямо здесь, рядом с ней. Позволим ей посмотреть на парня с вьющимися светлыми волосами, выглядящего полностью, как Арт Гарфанкель,[4]4
  Артур Айра (Арт) Гарфанкел – американский певец, актёр, путешественник и писатель.


[Закрыть] и сделать предельно близкое и персональное сравнение.

Остин сощурил глаза, словно говоря: «Ты покойник».

– Что ты задумал?

У Шона открылся рот. Прошло некоторое время прежде, чем из него вышли какие-либо слова.

– Здесь какие-то проблемы?

– Зависит от обстоятельств. – Остин переместился так, что большая часть его тела оказалась впереди Кэрри.

– Что ты думаешь о свидании?

Бедняжка Шон моргнул где-то раз пятьдесят.

– С тобой?

Сейчас это был промах.

– С Кэрри здесь.

Она потянула Остина за руку, пока тот не повернулся лицом к ней.

– Что ты делаешь?

– Я тоже там буду.

– Когда?

– С вами двумя. – Такое впечатление, словно она вовсе и не знала его. Как будто бы он действительно сводил ее с каким-то другим чуваком. Ни за что, черт возьми.

Она начала топать ногой, и это никогда не было хорошим знаком.

– Тогда какое же это свидание?

– Считай, что это способ узнать тебя получше.

– Я знаю, что ты и так уже хорош в этом. – Она наклонилась вперед, приблизившись губами прямо к его уху. – И, на заметку, ты задерживаешься на той границе преследования.

Он воспринял это как удобный способ доказать свою точку зрения.

– В самом деле?

– Если я скажу да, ты остановишься.

Шон просунул голову между ними.

– Вам двоим нужно несколько секунд, чтобы поговорить наедине?

– Пятница, завтра, итальянский ресторан на углу. – Остин чуть не подавился словами, но разумом он понимал, что это правильно. – Ты и Кэрри.

Улыбка Шона росла, пока лицо не превратилось в идеальную мишень.

– Звучит просто замечательно.

– Я не сказала да, – напомнила она.

– Технически, он и не спрашивал. Я сделал это за него. – Остин хлопнул Шона по плечу, не так сильно, как бы ему хотелось, но сильнее, чем требовалось. – Ты должен пойти туда, мужик.

– Я…мм… не уверен, что происходит.

Остин чувствовал себя немного плохо из-за внезапного заикания другого парня. Тот выпустил вибрации «соединения» и, менее чем через пять минут, распался на части.

– Мы ужинаем с Кэрри. Завтра в семь. – Остин взглянул на часы, сам не понимая зачем.

Улыбка на лице Шона засветилась в глазах. Потом лицо у него застыло.

– Постой. Ты сказал «мы»?

Кэрри кивнула.

– Веришь или нет, он это сделал.

Остин принял замешательство Шона за хороший знак, что план сможет сработать.

– Да.

Шон дважды кашлянул, прежде чем смог выдать какие-то слова.

– Я думал, ты имеешь в виду меня и Кэрри.

Неправильный ответ. Остин обдумывал, стоит ли позволить жить парню достаточно долго, чтобы поужинать. – Этого не будет.

Кэрри вздохнула.

– Кто-нибудь хочет спросить меня?

Остин бросил Шону взгляд «как мужчина мужчине».

– Она просто нервничает. Пока еще не ходила на свидания.

– У меня начинает болеть голова, – пробормотала она.

– Тебе полагается сказать это в конце свидания, чтобы избавиться от Шона

– Остин, прекрати. – Ее голос эхом раздался над участком. Более чем несколько клиентов оглянулись посмотреть, что случилось.

Шон не стал дожидаться, когда затея окончится неудачей.

– Наверное, мне пора идти. Я могу позвонить тебе завтра.

Остин хотел позволить Шону уйти, но из-за этого комментария напрашивался другой вопрос.

– Разве вы не работаете вместе?

– Завтра она будет на конференции вне офиса, – объяснил Шон.

Остин тут же потерял интерес. Он положил начало, поэтому, по его мнению, теперь Шон мог уходить.

– Звучит, как впустую потраченный день.

– Вовсе нет. Она про зарубежный рынок литографии и...

Выглядело, будто парень принялся за нечто вроде тягостного урока по искусству, типа того. Руки и рот Шона непрерывно двигались, так что Остин прервал того, прежде чем голова у него взорвалась.

– Мне уже безразлично.

Шон перестал дёргаться.

– Я же еще ничего не сказал.

– Это означает, что ему скучно. – Кэрри не улыбалась, но Остин мог расслышать это в ее голосе.

– Кому не нравится искусство? – спросил Шон, словно сама мысль была «не по-американски».

Она указала большим пальцем в сторону Остина.

– Ему.

Тот кивнул.

– Мне.

Руки Шона снова начали летать в воздухе.

– Но цивилизации использовали...

Остин покачал головой, чувствуя всплеск удовольствия, когда один этот жест остановил Шона от высказывания чего-то ещё.

– Не-а. Мне все равно не нужна лекция. Оставь это для завтрашнего большого свидания.

– Точно. Увидимся завтра, Кэрри. – Улыбка Шона увяла, когда он посмотрел в лицо Остину. – Приятно было познакомиться.

Парень ушел. Он дождался сигнала светофора, прежде чем перейти пустую улицу, но ни разу не обернулся назад.

Слишком много для Шона, приехавшего на другой конец города за елкой.

– Не думаю, что он действительно имел в виду, что был рад познакомиться, – сказал Остин.

Кэрри смотрела вслед своему другу, или кем он там, черт возьми, был.

– Разве есть причина, из-за которой ты ведешь себя, как мой сутенер?

Остин понимал, что это замечание должно было оттолкнуть, но, напротив, проигнорировал его.

– Ты ведь хотела получить жизненный опыт, прежде чем вернуться обратно в Холлоуэй.

– Когда я такое говорила?

– Я помогаю.

Она постучала по своему лбу. – Ты сошел с ума.

– Ты не в первый раз обвиняешь меня в этом.

– Ты осознаешь, что только что отправил меня на свидание с другим мужчиной?

Из-за этих слов задние зубы Остина со стуком столкнулись. Он думал обо всем, как об эксперименте. Превращение его в настоящее свидание могло сделать Остина главным идиотом в городе. На данный момент он не готов был удостоиться этой чести.

– Ты забываешь, что я там буду.

Она фыркнула.

– Как же я могла забыть?

– Шон не твой типаж.

– О чем ты говоришь? Мы работаем вместе, и у нас есть общие интересы. Шон милый и до сих пор не проявил себя как серийный убийца.

Если бы Митч знал насколько низок ее уровень критерия для знакомств, то вероятно запер бы ее в сарае в Холлоуэй, пока ей не исполнилось бы шестьдесят.

– Это твоя единственная проверка для того, чтобы встречаться с кем-то?

– Я говорю, что на словах Шон идеален для меня.

После того, как Кэрри чуть не зевнула, когда говорила это, Остин понял: она верила в свою теорию не больше, чем он.

– В действительности, он будет как контрастный душ. И узнает, что происходит с такими кудряшками.

– Расскажешь почему?

– Думаю, он родился с такими волосами. Не хочу думать, что он делает что-то специально для того, чтоб они так выглядели.

Она проговорила одновременно с ним.

– Я имею в виду, зачем ты все это делаешь?

Остин задумался, рассказать ли ей правду и уступить. Он так долго этого ждал. Все, чего он хотел – чтобы она была дома на Рождество. Тогда они бы могли строить планы на следующий год.

– Тебе нужен парень, который бросал бы тебе вызов. Кем ты бы не смогла помыкать. Сидя там, с нами двумя, ты поймешь, какого парня тебе нужно выбрать.

– Звучит так, словно ты только что назвал меня сучкой, фактически не произнеся этого вслух.

Остин держал рот на замке, когда поднял руки вверх.

– Ого!

– Это опасно. Ты не знаешь, что может случиться. Может быть, я влюблюсь в него вместо тебя.

– Маловероятно.

– Ты так уверен?

Был уверен, пока она не обошлась с его «эго», как с туалетной бумагой.

– Я знаю тебя.

– Если с Шоном это сработает, тебе некого будет винить, кроме себя.

Сейчас она просто издевалась над ним. Остин выбросил из головы возможность того, что Кэрри будет с Шоном, настолько быстро, насколько она вообще появилась.

– Ответь на один вопрос. Разве мысль о поцелуе с этим парнем заставляет твое сердце биться как сумасшедшее?

Кэрри определенно скривилась в гримаске. И хотя быстро спрятала ее, но было уже поздно.

– Мы не...

– Буду считать, что это «нет».

– Ты ужасно уверен в своей привлекательности.

– Я уверен в нас. В этом. – Прежде чем она успела отстраниться, Остин наклонился и прижался к ней губами.

Его руки обосновались на ее талии, пока губы скользили и ласкали.

Тепло, потребность, грохот пульса, желание. Все это нахлынуло на него. Как только начался поцелуй, Остин должен был отступить или рискнуть, затащив ее в квартиру через дорогу. Шесть месяцев слишком долгое время. По его мнению, он заслужил чертову медаль.

Но поскольку Остин твердо решил дать понять, что Кэрри значит для него больше, чем лишь временная партнерша по постели, он опустил руки. Не в силах полностью разорвать контакт, он прижался к ней щекой и почувствовал ее улыбку.

– Ты разбиваешь сердца всех женщин на этом участке, – сказала Кэрри.

Как будто ему не наплевать на любую другую женщину.

– Ты чувствуешь, как колотится? – Остин положил ее руку поверх своего сердца, прямо туда, отодвинувшись всего на несколько дюймов. – Это все ты делаешь со мной.

Он оставил быстрый поцелуй на ее губах, потому что не доверял своему телу для большего.

– Вспомни это во время свидания.