Текст книги "Ночная гостья"

Автор книги: Хелен Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 7 страниц)

– Без всяких условностей. Если есть желание, можешь вылизывать соус языком.

– Я учту, – кивнула она и вооружилась ножом и вилкой.

Гарри же начал с того, что повесил пиджак на спинку стула, затем поверх него галстук, расстегнул ворот рубашки и манжеты, закатал рукава и уже потом сел напротив своей гостьи и принялся уписывать ужин.

ГЛАВА ВТОРАЯ

– Ух! – эмоционально воскликнул он, положив обе ладони на живот.

– Да уж, – эхом отозвалась Джина, которая окончательно изничтожила мучавшее ее до этого чувство голода.

– Но у нас еще есть, – успокоил ее Гарри.

– Нет, спасибо, – отказалась девушка.

Молодой человек поднялся из-за стола с бокалом красного вина в одной руке, и ею же виртуозно подхватило за горлышко распечатанную бутылку. В другую руку он взял за ножку бокал Джины и кивком головы позвал ее в сторону гостиной. Джина промокнула губы салфеткой и пошла за ним.

Водворившись в гостиную, Гарри расставил ношу по поверхности кофейного столика и грузно плюхнулся на диван, указав Джине на место рядом с собой. Она глянула на кресло, которое стояло на значительном отдалении, и, чтобы не показаться ханжой, решила-таки сесть возле Гарри.

Он вложил Джине в руку бокал и, повернувшись вполоборота, звонко соприкоснулся краешком своего бокала с ее. Левая его рука при этом очень естественно устроилась на спинке дивана позади затылка гостьи.

Джина невольно восхитилась такой виртуозности соблазнения. Она никогда не винила всех тех женщин, что в мгновенье ока становились его любовницами. А как могло быть иначе, когда он все так мастерски обставлял. Не было ни борьбы, ни принуждения. Простая последовательность самых естественных и закономерных событий.

И вот теперь, когда его теплая рука скользнула по ее волосам, просочилась под них, легонько прикоснулась к шее, а от нее по телу волнами потекло тепло, ничего приятнее и желаннее в этот миг и представить нельзя было.

– Как ты? – отняв руку, справился Гарри.

– Отлично, – расслабленно ответила девушка.

Гарри подлил вина в свой бокал. Ей предлагать не стал.

На несколько минут он словно забыл о ее присутствии, медленно и сосредоточенно цедя вино, после чего невзначай заметил:

– Жарко же! – и стал неспешно расстегивать пуговицы на ее жакете.

Джине лишь оставалось с изумлением наблюдать за ним.

Избавив гостью от жакета, Гарри вновь откинулся на спинку дивана и спросил:

– Это правда, что анорексия – такая большая проблема в наши дни?

– Почему ты меня об этом спрашиваешь? – удивилась она.

– Ну, мне понравилось, как ты уплетаешь, и фигурка у тебя что надо. Никогда не считал тощих девиц привлекательными. Когда они совсем юные – это еще смотрится прелестно. Но в барышнях постарше хотелось бы видеть хоть что-то помимо костей.

– Я не так пристрастна к девицам любого возраста, – отозвалась Джина.

– Не понимаю, что тебе так приспичило ехать в Лондон, – вновь поменял тему Гарри.

– В понедельник я приступаю к новой работе. И незачем в сотый раз поднимать этот вопрос, – строго пресекла она.

– Да-да, но мне-то ты могла бы сказать, чем в действительности вызван этот поступок?

– Все уже было сказано, – спокойно произнесла Джина, ясно посмотрев на своего допросчика.

– Не верю я в эти сумбурные решения. Одни эмоции и никакого смысла, – буркнул он.

– Я бы не назвала свое решение сумбурным, Гарри. Оно зрело давно. Просто пришло время для того, чтобы я сделала этот шаг, – терпеливо разъяснила она.

– Приятно сидеть с тобой так и разговаривать, дорогая, – кивнул Гарри и отпил вина. – Но ты как виляла, так и продолжаешь вилять. От прибавки отказалась, от карьерного продвижения – тоже. Нелогично! – резюмировал он.

– Мы, женщины, этим славимся, – пошутила Джина.

– Кто угодно, только не ты, Лейтон. Уж мне-то известно, как четко у тебя работают мозги.

– Это откуда же? – шутливо спросила она.

– Не флиртуй со мной, подруга! – осадил ее Гарри. – Я кремень! Меня не собьешь!

Джина залилась смехом в ответ на этот его выпад.

– Нет, в самом деле, откуда тебе известно, как работают мои мозги? – настаивала она.

– Ты ведьма, Лейтон, это очевидно. А среди ведьм, вы – рыжие – самые опасные, – с деланой серьезностью объявил он.

– У обеих моих старших сестер рыжие волосы. И что это означает? Никогда и никому они не причиняли вреда. За себя я тоже могу поручиться.

– Скажешь, вы и сердец никому не разбивали?

– Мои сестры давно замужем и счастливы в браке. У Бриони сын трех лет, у Маргарет девчонки восьми и пяти, – ответила Джина.

– Но ты продолжаешь сеять смятение в мужских сердцах. Нашего графства тебе уже недостаточно, ты на Лондон замахнулась, ведьма, – обвинительно проскрежетал Гарри.

– Полная ерунда, – пожала плечами она.

– Тогда почему ты не вышла замуж, не нарожала карапузов?

– Гарри, ты взрослый разумный человек, а не деревенская бабушка, чтобы руководствоваться этими стародавними критериями, – с укором проговорила Джина.

– Обиделась? – спросил ее Гарри.

– Вовсе нет. Но подобные рассуждения кажутся мне не только нелепыми, но и чрезвычайно надоевшими.

– Это все потому, что кое-что вызывает искреннее удивление. Ты очень привлекательная женщина. Не думаю, что ты никогда не стояла перед выбором: стать женой или остаться одной, – серьезно рассудил он.

– Я не одна, Гарри, у меня есть любящая семья, трое племянников. И я не хочу выходить замуж лишь потому, что все вокруг это уже сделали. Я еще не встретила свою половинку, но уверена, что это непременно случится, – с некоторым раздражением сказала Джина.

– И я в этом уверен… Ты рассчитываешь встретить свою половинку в Лондоне?

– В Лондон я еду не для этого, Гарри. У меня появилась возможность продвинуться по карьерной лестнице и одновременно изменить образ жизни. Я не хочу упустить эту возможность.

– Не подумай, что я не рад за тебя. Джина. Но мне кажется, если так сосредоточиваться на чем-то одном, в данном случае на работе, то есть опасность упустить не менее удачную возможность в чем-то другом, например, в личной жизни. Как тебе известно, далеко не всем удается найти свою вторую половинку, и они так и остаются одиноки, лишь задним числом понимая, что в какой-то момент совершили неверный выбор в пользу карьеры.

– Я не вполне понимаю, к чему ты ведешь, Гарри, – напряженно произнесла Джина, внимательно следя за его рассуждениями.

– Так, просто… мысли вслух, – отговорился он и вновь пригубил вина. – В чем ты видишь свою личную цель? Можешь сформулировать несколькими словами?

– Реализовать себя, жить в согласии с самой собой, – ответила Джина.

– Но не слишком ли это обтекаемые формулировки? Так может ответить любой. Но при этом далеко не каждый берет и вдруг срывается с места, где родился, вырос и пригодился, для того, чтобы искать свое место в мегаполисе. Ты же отправляешься туда не потому, что тут тебе было плохо?

– Нет, конечно. Но здесь я исчерпала себя. Не могу объяснить свое желание иначе, как потребностью в переменах, – прочувствованно проговорила Джина, рассчитывая на понимание со стороны собеседника.

– Понятно… Ты полна сюрпризов, Джина Лейтон. Когда я пришел на фирму и только-только столкнулся с тобой, был уверен, что уж ты-то никуда отсюда не денешься. Ты представлялась мне надежной и недвижимой, как скала. Думал, ты такая домоседка, любительница диванных подушек и мохнатых кошек, постряпать на всю семью, погонять чаи… А ты, оказывается, все это время вынашивала план побега, рыла туннели, мечтала сделать нам всем ручкой.

– Я отправляюсь в Лондон, а не на золотые прииски или в кругосветку.

– Признайся, что в Йоркшире тебе стало скучно, – потребовал Гарри.

– Скорее уж, я тут всем порядком поднадоела, – отшутилась бывшая ассистентка руководителя.

– Даже если и так, никто бы не посмел сказать тебе об этом, – рискованно поддержал шутку сын ее бывшего босса. – Ты уже обдумала, как не быть такой занудой в столице?

– Что ты имеешь в виду?

– Наверняка тебе придется пересмотреть не только некоторые свои взгляды и привычки, но и гардероб. Лондон любит людей стильных.

– Стильные часики у меня уже есть, – охотно отозвалась девушка и игриво добавила: – Один очень стильный человек выбирал.

– Хорошее начало, – рассмеялся Гарри. – Должно быть, ты с ним в близких отношениях.

– Так, друзья, – небрежно уточнила она. – Хотя и это будет преувеличением.

– Ну почему же?

– Гарри, мы едва знаем друг друга.

– Джина, мы виделись чуть ли не каждый день в течение целого года.

– При этом знаем мы один о другом лишь то, что можно считать анкетными сведениями. Для того чтобы считаться друзьями, этого, согласись, маловато, – заметила Джина.

– Ты имеешь в виду отсутствие между нами особых уз, каких-то общих тайн или испытаний?

– Я имею в виду, что друзьями не становятся по взаимному уговору. Друзей делает время на пару с обстоятельствами.

– Полностью с тобой согласен! – охотно кивнул Гарри. – Но мы друг другу не чужие. Что же нам в таком случае остается? – спросил он, пристально всматриваясь в собеседницу.

Однако девушка лишь неопределенно пожала плечами и вздохнула.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Джина засобиралась, поднимаясь с дивана.

– Ну, ты и накормил меня, еле передвигаюсь, – прокомментировала она свою неловкость.

– Надеюсь, тебе все понравилось?

– Да, все было просто идеально, Гарри. Осталось только вызвать такси… Нет, мне нельзя столько есть, – посетовала Джина, тяжело вздохнув.

– Это не проблема. Погуляешь лишнюю пару раз с родительской собакой. Она, кажется, любит побегать по парку.

– Откуда ты знаешь? – удивилась Джина.

– Видел вас как-то, проезжая мимо, хотел окликнуть, но псина куда-то сорвалась, а ты за ней.

– Да, у нас такое бывает, – улыбнулась Джина, надевая жакет. – Гарри, – вдруг очень серьезно начала она, – я еще раз хочу выразить тебе, а главное, твоему отцу свою благодарность. Годы работы в «Бридон и сын» были удивительными. Но, я в этом совершенно уверена, в связи с моим уходом вы не испытаете никаких неудобств. Заверяю тебя, Сьюзен Ричардс полностью готова к выполнению всех моих функций.

– Как бы хорошо ты ее ни подготовила, Джина, всегда будет ощущаться твое отсутствие, – проникновенно проговорил Гарри.

– Мне приятно это слышать. Но это только слова, – сдержанно произнесла она.

– Хорошо… Скажу за себя. Мне будет очень тебя не хватать, Джина.

Гарри подошел к ней почти вплотную.

– Джина, прости, что в очередной раз затрагиваю этот вопрос. Но мне необходимо знать, почему ты так вдруг решилась покинуть Йоркшир, – настойчиво произнес он. – Все, что ты говорила до этого, хоть и веско, но как-то неубедительно. Чутье подсказывает мне, что причина в ином. Что это, Джина? Какая-то неудача в личной жизни? – осторожно предположил он. – Какой-то несчастливо закончившийся роман, от напоминаний о котором ты стремишься избавиться?

Храня молчание. Джина стояла напротив, с изумлением следя за попытками Гарри допытаться до ее сокровенных мотивов.

– Я прав? – спросил он.

– Нет, не прав, – возразила Джина и неожиданно для себя открылась: – Это не бегство от последствий, а попытка избежать нежелательных отношений.

– Прости, что настаиваю… Это женатый человек?

– Нет, Гарри, – с улыбкой ответила Джина.

– Тогда я не вижу проблемы, – подытожил он.

– Однако проблема есть, а не видишь ты ее потому, что не знаешь конкретных обстоятельств. И вообще, Гарри, это беспредметный разговор.

– Нет, постой. Мне нужна еще кое-какая информация! – объявил молодой человек. – Он знает, что ты уезжаешь? Знает об истинной причине твоего отъезда? Он хотя бы попытался тебя остановить?

– Постольку поскольку… – покачала головой Джина.

– Это не ответ, – заявил Гарри.

– Ну чего ты от меня хочешь? Прекрати этот допрос! – обессиленно попросила его девушка, но Гарри крепко взял ее за плечи.

– Ни один мужчина не стоит того, чтобы ломать из-за него жизнь, – сурово глядя в глаза Джины, отчеканил он.

– Скажи это своим бесчисленным любовницам, – мрачно отозвалась она.

– Из-за этого ты не относишься ко мне всерьез? Тебе кажется, что если человек живет весело и ни в чем себе не отказывает, он не силен судить о жизни? Но я-то как раз умею расставаться со своими женщинами так, чтобы не удирать каждый раз на край света.

– Гарри, если ты намерен преподавать мне тонкости своего мастерства – это излишне. Я все равно не способна оценить по достоинству, да и вряд ли мне это когда-нибудь пригодится. Так что давай попрощаемся или, по крайней мере, сменим тему.

– В любом случае Джина, и тут ты поверь мне на слово, кто бы он ни был, этот парень тебя недостоин! – убежденно проговорил Гарри.

– Вот как? – усмехнулась Джина.

– Да, потому что я знаю такой тип мужчин, от которых вы, женщины, бежите как от огня.

– И что же это за тип такой? – осведомилась она.

– И с ними не можете, и без них, а им хоть бы что… Да что лукавить, я сам такой. Только мне хватает смелости быть честным со всеми своими женщинами. Я никого не обманываю. И никогда не смущаю женщин, которые хотят от отношения больше, чем я могу дать. Всегда хватает таких, кому покувыркаться в радость.

– И ты таких безошибочно вычисляешь? – спросила Джина.

– А что их вычислять? Они сами себя обнаруживают.

– И все-таки нужно иметь наметанный глаз, я в таких материях совершенно не разбираюсь.

– А у меня глаз наметан, – хвастливо признался Гарри.

– В чем я совершенно не сомневаюсь.

– Но какое бы мнение у тебя обо мне ни сложилось, Джина, я мужчина, а не животное, живущее одними только инстинктами. И я никогда не возьму женщину только потому, что она доступна. Для того чтобы инициировать близкие отношения, она должна быть в первую очередь мне интересна как женщина, как человек.

– Ты очень многословно высказал мысль, которая сводится, по сути дела, к одному слову: влечение. Ты не соблазняешь женщин, к которым не испытываешь влечения. Правильно я уяснила?

– Ну зачем же все так упрощать? – огорченно проворил он.

– Так права я или не права? – настаивала Джина.

– Права! Но лишь отчасти. А все дело в том – и я рассчитываю на твою скромность, чтобы все мною сейчас сказанное, не покинуло стен этой комнаты, – я не всегда отваживаюсь соблазнять женщин, к которым испытываю влечение, чуть ли не шепотом сказал он.

– Не может быть! – притворно удивилась Джина. – Наверное, в силу ограниченности времени и сил ты сосредоточиваешь всю свою энергию только на заведомо выигрышных комбинациях. Я права? – тоже шепотом произнесла она.

– Почти… Просто мне страшновато, что укажут на дверь. Я этого не переживу, – завершил он откровенной шуткой свои признания.

– Все же твой опыт для меня не применим, – подытожила Джина. – Ты говоришь о сексуальном влечении, о физической близости…

– А ты о любви? – предположил Гарри.

– Как бы глупо это ни прозвучало, – кивнула она.

– Да, у вас, у женщин, все гораздо драматичнее. Не спорю, мужчины тоже иногда влюбляются… когда им ничего другого не остается. Никто от этого не застрахован.

– Странный у нас с тобой разговор получается, – констатировала Джина. – Мне действительно пора домой.

– А если серьезно, Джина, – не дал ей и шагу сделать Гарри, – ты сильная и хладнокровная

женщина. Порой ты кажешься мне совершенно бесстрашной. Неужели шероховатости в личной жизни могут вынудить тебя паковать чемоданы? Мне всегда казалось, Джина Лейтон может справиться даже с самой запутанной ситуацией.

– Видимо, ты меня идеализировал.

– Насколько я понял из твоих слов, ты бежишь от отношений, которые тебя пугают. Но для меня так и осталось загадкой, чем именно они могли напугать тебя. Тебе так дорого твое душевное спокойствие? Но если ты ищешь любви, то ее никак нельзя назвать безобидной штукой. Любовь – это в любом случае волнения. Быть может, тебе стоит вступить в эти пугающие отношения, испытать себя в них. Худшее, что может произойти, – эти отношения просто исчерпают себя.

– Ты просто сам не понимаешь, о чем говоришь, – с заметным недовольством пробормотала Джина.

– И ты можешь не понимать всего, Джина, – назидательно добавил Гарри.

– Тут ты попал в самую точку, – грустно улыбнулась она.

– Представь только, уедешь ты в Лондон и будешь там изо дня в день думать: что было бы, будь ты поотчаяннее. Мы ничего не можем исключать, и то, что человек меняется на протяжении жизни, это явление весьма распространенное. А потом ты приедешь как-нибудь домой на Рождество или другой какой праздник, а тебе скажут, что тот человек счастливо женат, к примеру. Что ты тогда испытаешь?

– Гарри Бридон, ты настоящий садист! – воскликнула Джина. – Признайся честно, это твой отец попросил уговорить меня остаться?

– Нет, я сам, будучи его преемником, считаю, что фирме твой уход на пользу не пойдет. Но я сейчас ведь с тобой не о делах говорю. Фирма существовала до твоего прихода, и будет существовать после. Однако вопрос человеческой судьбы я считаю не менее значимым.

– Удивляюсь, Гарри, как при таких взглядах ты можешь оставаться таким безнадежным повесой? – эмоционально проговорила она.

– Я не безнадежен! – поспешно возразил Гарри. – Это просто такая фаза роста. Я сознательно избавил свои сексуальные отношения от флера романтики. Не хочу влюбляться в каждую свою партнершу, мучить ее и себя всяческими неконструктивными переживаниями, затем ссориться, расставаться, чтобы влюбиться в другую, и так до бесконечности. Зачем? Мне не нужны души всех этих женщин, не нужны их сердца. Мне необходимо их тело и хорошее настроение.

– Сексуальный опыт – это всего лишь сексуальный опыт, – вставила Джина.

– Вот именно! – подхватил Гарри. – Я был влюблен, как дурак. Анна, так звали девушку, с которой я встречался. Мы надавали друг другу столько обещаний, ты и представить себе не можешь. Мы держались друг за друга, ну, просто не разорвать… Прошел год. Отличный, скажу я тебе, год. Все! Где тот пыл, где те чувства? Даже вспоминать смешно. Пресытился. Понимаешь?

– И Анна? – с сомнением спросила Джина.

– С Анной все было сложнее. Она уверяла, что продолжает любить. А через некоторое время сказала, что у нее рак, жить ей осталось немного и прожить это время она хочет с любимым. Мы поженились.

– Я и не знала, – растроганно прошептала Джина.

– А после свадьбы я узнал от ее подружки, что все это туфта. Подружка любила выпить и поболтать. Так все и выяснилось.

– И что ты сделал? – сочувственно спросила Джина.

– Вещи собрал… Она пошла в ванную и перерезала себе запястья… Снова месяцы слез и уговоров, эмоционального шантажа, угроз новых попыток самоубийства, обвинений, – бурно ответил Гарри.

– А ты?

– Ушел, развелся, поставил точку. Дураку ясно, что с таким человеком жить невозможно.

– Да, но как на это отреагировала она?

– В своей манере. Когда развод был официально оформлен, она демонстративно передала мне все ценности, деньги, до последнего пенни, а потом стала поливать грязью мое имя, сочиняя всяческие небылицы и потчуя ими любителей сплетен.

– А вдруг Анна была просто психически больна? – предположила Джина.

– Психически неуравновешенна – может быть, но не больна – это точно. Я и жениться-то на ней быстро раздумал потому, что заметил, как виртуозно она использует свои женские слабости, чтобы манипулировать людьми. Я принципиально не позволяю собой манипулировать, но она изобрела эту историю с раком, и я сдался. Никак не мог предположить, что красивая молодая женщина может быть таким циничным чудовищем, – категорически объявил Гарри.

– Мне все-таки кажется, что это болезнь, – тихо повторила свое предположение Джина. – Я, конечно, не специалист по психическим отклонениям, но думаю, ею двигали не цинизм или расчетливость, и не желание подчинить себе человека. Что-то у нее в душе было, видно, не ладно, – задумчиво произнесла она.

Гарри не стал спорить, а лишь предложил, непритворно тяжело вздохнув:

– Давай по чашечке кофе.

Джина согласилась и в задумчивости опустилась обратно на диван.

– Ты, наверное, сидишь там сейчас и думаешь, что из-за случая с Анной я и сам скатился до циника и огульно считаю всех женщин недостойными любви и уважительного отношения? – крикнул он из кухни.

– Вовсе я так не думаю, – солгала Джина.

– Это не так. Я понимаю, что тогда сам был отчасти виноват, поторопившись с выводами. Я был молод, в людях совершенно не разбирался, за что и поплатился. Зато теперь стал более разборчив, когда дело касается доверительных отношений. Поверь, историю своей жизни я рассказываю не каждой своей гостье. Знают о той стародавней истории от силы два-три человека, теперь еще и ты.

Джина молча слушала его откровения. Гарри появился с кофе, поставил поднос на журнальный столик.

– Верю ли я теперь в любовь? – спросил он сам себя. – Так, как верил тогда, нет. Чтобы ответить на этот вопрос положительно, мне нужно, прежде всего, определить для себя, что такое любовь. А пока я этого не сделаю, мне достаточно приятного физического заменителя, то есть секса.

– А я верю в любовь, – чистосердечно призналась Джина.

– Тогда скажи мне, что такое любовь? Ответь конкретно: любовь между мужчиной и женщиной – что это?

– Желание быть вместе до конца жизни, – робко произнесла она.

– В этом есть какая-то обреченность, ты не находишь? – поморщившись, спросил он.

– Любовь – это когда не замечаешь досадных мелочей и всегда помнишь, почему ты с этим человеком.

– Ты говорила, что дружба проверяется обстоятельствами и временем, – напомнил ей Гарри. – А известен тебе непосредственный и безошибочный признак любви? Как не спутать это чувство со страстью, с дружбой, с уважением, с простым интересом?

– Нет, – честно призналась девушка.

– И как же ты сама будешь ориентироваться?

– Сердце подскажет, – пробормотала Джина.

– О, на сердце рассчитывать не советую, – авторитетно заявил Гарри. – Оно подскажет, а потом само же и будет мучиться.

– И что же делать? – растерянно спросила она.

– Жить! – коротко ответил ей Гарри, попивая кофе.

– Вот поэтому я и еду в Лондон! – резюмировала Джина.

– Оставь мне свой адрес, бедняжка.

– Дай блокнот.

Гарри прошелся до кабинета и вернулся с блокнотом и ручкой.

– С виновником своего отъезда ты уже попрощалась? – поинтересовался он, когда Джина принялась записывать адрес. – Не забудь телефон записать.

– У тебя есть номер моего мобильного, – отозвалась она.

– Да, верно… Так что с тем парнем? – напомнил он ей свой вопрос.

Джина подняла на него блестящие глаза и тотчас опустила.

– Беспокойно мне что-то за тебя, Джина, – проговорил Гарри. – Лондон не лечит разбитые сердца. Ты должна это понимать. А усугубить боль может. Такой резкий скачок из тихой провинции в средоточие жизни…

– Гарри, я взрослый человек. Мне тридцать два года. Это у подростка может снести крышу от таких перемен. Не у меня, – возразила Джина, посмотрев на свои новые часики.

– Я понял… Ты намекаешь на то, что тебе давно пора быть дома, – сказал он, принимая у нее из рук блокнот.

– Я собиралась вызвать такси, – смущенно проговорила женщина.

– Да, я помню, ты говорила, – невзначай заметил он и улыбнулся.

Джина испытывала странную неловкость.

– Хотя я вполне мог бы подбросить тебя, – предложил Гарри, помедлив.

– Мы оба немало выпили, – напомнила ему гостья.

– Да что там. Всего лишь легкое вино.

Джина ощущала тяжесть насыщения и как-то вдруг накатившую усталость. Без лишних обсуждений она приняла его предложение.

Гарри вывел из гаража свой спортивный автомобиль и усадил в него гостью.

Они выехали на освещенную фонарями дорогу. Преодолели несколько поворотов. Ничто не предвещало неожиданности, как вдруг до их слуха донесся отчаянный писк. Странные, необъяснимые звуки заставили обоих насторожиться. Гарри припарковался на обочине и заглушил двигатель.

Быстро сообразив, откуда доносятся звуки, оба выбрались из машины. Недалеко от обочины в высокой весенней травке они склонились, чтобы получше разглядеть в скупых сумерках содержимое большой картонной коробки, которая оказалась полнехонька слепыми беспомощными щенками.

Поблизости никого не было, даже домов.

Видимо, кто-то решил избавиться от обременительного приплода, предав щеняток на волю случая.

– Что делать? – озабоченно спросила Джина.

– Делать нечего, – отозвался Гарри и наклонился за коробкой. – Воняют, – объявил он.

– Ты хочешь их взять? – удивилась девушка.

– А какой у нас выбор? – пожал плечами бывший коллега. – До завтра побудут у меня, а утром свезу в приют… Вряд ли миссис Ротман обрадуется такому прибавлению, но не оставлять же их здесь. Наверняка околеют, – рассудил Гарри.

– Они миленькие, – сказала Джина, вглядываясь в силуэты копошащихся малюток.

– Придется вернуться, – предупредил Гарри.

– Конечно, – согласилась она. – Они, наверное, голодны. Только послушай, как пищат.

– В холодильнике есть молоко. И коробка эта им не годится. Они в нее еле умещаются.

Гарри вернулся в гараж, поставил машину, взял коробку с подкидышами из рук Джины, которая умильно любовалась на пузатеньких слепышей.

В гостиной Гарри оставил Джину с их неожиданной находкой и отправился на поиски просторной коробки, но прежде заглянул в холодильник, достал молока…

– Воняют, – брезгливо повторил он, когда вернулся.

– Они еще и писают постоянно, – посетовала Джина. – На моих глазах уже двое справили

нужду. Как они тут без мамы, некормленые, нелизаные?

– Ничего, – твердо проговорил Гарри. – Незачем их держать в гостиной. Отнесем в хозяйственную комнату. Пусть там воняют. Хотя миссис Ротман и это не одобрит. Но делать нечего… Так, Джина, дело серьезное. Разместим их в маленьком вольере, оботрем, накормим, и ты оставайся здесь ночевать. А утром мы их пристроим.

– Ночевать? Здесь?

– Ну да.

– Нет, не могу, – отказалась она.

– А я не могу остаться без твоей помощи.

– Почему?

– Потому что, если ты уедешь, мне придется одному возиться с этими заморышами всю ночь. А мне завтра на работу… И мамка из меня так себе. Я даже не представляю, как кормить такую мелкоту. А у тебя есть хоть какой-то опыт обращения с собаками.

– Да, я теоретически знаю, как вскармливают подкидышей. Теоретически. Мои родители всегда держали собак, – произнесла Джина.

– Вот именно. А для меня это тайна за семью печатями.

– Хорошо, – согласилась она, – я остаюсь…

Ну и денек!

– В таком случае братве – молочка, а нам – еще кофе, – подвел черту хозяин дома.

– Кофе, и покрепче, – заказала девушка, беря в руки щенят и разглядывая их одного за другим. – Их всего четверо, но когда они ворочаются скопом, кажется, что бесчисленное множество! – заметила она.

– Я надеюсь, у этих копуш возникнет желание поспать после того, как мы их покормим, – отозвался Гарри, удаляясь.

– Конечно же, они поспят. Такие малюточки не могут не спать. Правда? – принялась сюсюкать Джина, опустив подкидышей на пол и усаживаясь возле них.

Вернувшись, Гарри поставил перед Джиной глубокую миску молока и уселся тут же.

– А по поводу луж… Интересно, бывают подгузники для щенков?

Джина улыбнулась. Она обмакнула палец в молоко и подсунула под нос одному из детенышей. Тот уткнулся и принялся причмокивать.

– Ну… это надолго, – рассудил Гарри, наблюдая за церемонией.

– Щенятки никуда не спешат, – подтвердила она.

– Поскольку кормить малышей – работа сугубо женская, обойдетесь и без меня, – подытожил он и поднялся. – Я присоединюсь на стадии воспитания.

– Ты все уже распределил? – весело полюбопытствовала Джина, которую забавляли голодные слепыши.

– А как же. Я сейчас в некотором смысле глава семьи. Ты соответственно приемная мать этих бестолковых балбесов.

– Мне кажется, они очень даже толковые, – возразила Джина.

– Любая нормальная мать скажет то же самое про своего глупыша… Ты быстро вошла в роль, поздравляю.

Кутята распробовали молочко и теперь боролись за каждую его капельку. Джина нежно улыбалась, следя за тем, чтобы досталось всем.

– Смотритесь вы изумительно, – заметил Гарри. – Год тебя знаю, а такой смешной еще не видел.

– Разве я смешная? – удивленно спросила Джина.

– Просто ты не видишь себя со стороны.

– Ты тоже весьма удивил меня сегодня, – призналась она.

– Чем же именно?

– Своим рассказом об Анне. Я и предположить не могла, что у тебя в прошлом есть трагедии.

– Для меня важно, чтобы та история так и осталась в прошлом. Поэтому давай больше не будем о ней вспоминать, – строго попросил он.

– Не будем, – охотно согласилась Джина.

Его рука мягко легла ей на плечо. Он, как и она, неотрывно наблюдал за щенячьим ужином. Этот ужин отнял действительно много времени, но не показался им обременительным. Щенки не повторялись в своих проделках, любоваться на них можно было бесконечно.

– Покажешь гостевую комнату? – спросила наконец Джина.

– Да, пойдем. Миссис Ротман всегда содержит ее готовой к любым неожиданностям. А в ванной ты найдешь все необходимое… В подсобке щенкам отгородим территорию, настелем мягкого…

– Посмотри, они уже носиками клюют.