Текст книги "Один неверный шаг"

Автор книги: Харлан Кобен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 5

Не успел Майрон на следующее утро выйти на улицу, как рядом с ним остановился черный лимузин. Два огромных амбала – помешанные на мускулах мордовороты без шей – вывалились из машины. Деловые костюмы сидели на них отвратительно, но Майрон не стал бы винить в этом портного. На парнях такой комплекции любой костюм смотрелся бы, как на чучеле. Оба щеголяли кварцевым загаром, и хотя Майрон не мог этого видеть, он готов был поклясться, что грудь у них выбрита, как ноги у Шер.

Один из «бульдозеров» приказал:

– Садись в машину.

– Мне мама не велела садиться в машину к посторонним, – заявил Майрон.

– Надо же, – удивился второй «бульдозер», – у нас тут комик объявился.

– Да? – Первый склонил голову в сторону Майрона. – На самом деле? Ты – комик?

– Я еще и великолепный вокалист, – сказал Майрон. – Хотите, я исполню вам мою любимую песню – «Воляре»?

– Ты запоешь другим концом своей задницы, если не сядешь в машину.

– Другим концом моей задницы, – повторил Майрон. Он поднял глаза к небу, изображая глубокую задумчивость. – Не улавливаю. Концом моей задницы – тут все ясно. Но «другим концом»? Что это конкретно означает? С технической точки зрения, если следовать за пищеварительным трактом, то другой конец задницы окажется ртом?

«Бульдозеры» переглянулись, потом посмотрели на Майрона. Майрон не слишком испугался. Этим бандитам было велено привезти его. Груз при перевозке не должен быть поврежден. Так что насмешки они потерпят. Кроме того, таким никогда нельзя показывать, что ты боишься. Если они учуют страх, сожрут тебя с потрохами. Разумеется, Майрон мог и ошибаться. Они вполне могли оказаться неустойчивыми психопатами, впадающими в раж при малейшей провокации. Еще одна загадка жизни.

– Мистер Эйч желает тебя видеть, – объявил «бульдозер номер один».

– Который?

– Фрэнк.

Новость была скверной. Братья Эйч – самые крутые гангстеры в Нью-Йорке. Старший брат Герман был вожаком, повинным в страданиях стольких людей, что любой диктатор третьего мира ему бы позавидовал.

Но рядом со своим младшим братом Фрэнком Герман казался не страшнее Винни Пуха.

Громилы хрустнули шеями и улыбнулись, верно оценив молчание Майрона.

– Уже не шутишь, умник?

– Гениталии, – провозгласил Майрон, садясь с машину, – съеживаются, если употреблять много стероидов.

Это была старая и любимая реплика Болитара, но Майрону никогда не надоедала классика. Да и выбора у него не было. Пришлось поехать. Он удобно расположился на заднем сиденье длинного лимузина. Там был бар и телевизор, в данный момент показывающий Кэти Ли, развлекающую зрителей рассказами о подвигах Коуди.

– Больше не надо, пожалуйста, – взмолился Майрон, – я и так все расскажу.

До «бульдозеров» не дошло. Майрон наклонился вперед и выключил телевизор. Никто не запротестовал.

– Мы едем к Клэнси? – спросил Майрон.

Братья Эйч обычно тусовались в таверне «У Клэнси». Пару лет назад Майрон побывал там вместе с Уином. И очень надеялся никогда туда не возвращаться.

– Заткнись, засранец.

Майрон замолчал. Они ехали по Вестсайдскому шоссе на север – таверна находилась в противоположном направлении. У пятьдесят седьмой улицы свернули направо. Когда спустились в подземный гараж на Пятой авеню, Майрон понял, куда они приехали.

– Мы направляемся в офис «НасПроф», – вслух произнес он.

«Бульдозеры» промолчали. Плевать. Он не для них старался.

«НасПроф» считалось одним из крупнейших спортивных агентств в стране. Многие годы им заправлял Рой О'Коннор, змея в смокинге, который был настоящим экспертом в нарушении всяческих правил. О'Коннор слыл специалистом по незаконным контрактам со спортсменами, умудряясь при помощи подкупа или шантажа надеть на них ярмо, пока они еще не вылезли из пеленок. Но как любой, то и дело ныряющий в мир коррупции, но исхитряющийся время от времени вынырнуть, Рой в конечном счете окончательно увяз. Случай – довольно частый. Парень считал, что можно быть «немножко беременным», слегка заигрывать с преступным миром. Но мафия действует по другим законам. Ты даешь им палец, они, черт бы их побрал, отхватывают всю руку. Именно это и произошло с агентством. Рой задолжал деньги, а когда не смог вернуть долг, всем завладели братья Эйч.

– Шевелись, говнюк.

Майрон прошел к лифту за Бубба и Рокко (если на самом деле парней так звали, то напрасно). Они поднялись на восьмой этаж и пересекли приемную. Секретарша не подняла головы, однако бросила на них быстрый взгляд. Майрон, не задерживаясь, махнул ей рукой. Они остановились перед дверью, ведущей в офис.

– Обыщи его.

«Бульдозер номер один» начал его обыскивать.

Майрон закрыл глаза.

– Господи, – сказал он, – до чего приятно. Немного левее, пожалуйста.

Мордоворот с ненавистью взглянул на него.

– Заходи.

Майрон открыл дверь и вошел в офис.

Фрэнк Эйч раскинул руки и двинулся ему навстречу.

– Майрон!

Сколько бы денег ни скопил Фрэнк Эйч, на одежду он их не тратил. Предпочитал дешевые спортивные вельветовые костюмы типа тех, что носили на каждый день ребята из «Затерянных в космосе». Сегодня Фрэнк красовался в костюме с желтой окантовкой. Молния была застегнута только наполовину, и на груди виднелась седая поросль, настолько буйная, что напоминала свитер. У него была большая голова и узкие плечи. Крупный, одутловатый, к тому же с весьма странной лысиной: казалось, верхушка его головы вырвалась из волос наружу в результате землетрясения.

Фрэнк сжал Майрона в медвежьих объятиях. Майрон едва не открыл рот от удивления. Обычно Эйч был не приветливее шакала с опоясывающим лишаем.

Он слегка отодвинул Майрона от себя.

– Слушай, Майрон, ты неплохо выглядишь.

– Спасибо, Фрэнк, – произнес он, пытаясь не поморщиться.

Фрэнк одарил его широкой улыбкой, показав два ряда желтых зубов, которым явно было тесно. Майрон постарался не вздрогнуть.

– Когда же мы в последний раз виделись?

– Примерно год назад.

– Мы были в таверне «У Клэнси», так?

– Нет, Фрэнк, мы там не были.

Эйч изобразил изумление.

– Где же мы были?

– По дороге в Пенсильванию. Ты прострелил мне шины, пригрозил убить моих родных и велел выбраться из автомобиля, иначе пообещал скормить мои орешки белкам.

Фрэнк заржал и хлопнул Майрона по спине.

– Хорошие были времена, верно?

Майрон спокойно стоял.

– Что тебе от меня надо, Фрэнк?

– Торопишься?

– Просто хочу перейти к делу.

– Эй, Майрон. – Фрэнк снова раздвинул руки. – А я-то хочу завести с тобой дружбу. Я совсем изменился. Перед тобой новый человек.

– Ударился в религию, Фрэнк?

– Что-то вроде того.

– Понятно.

Улыбка медленно сползала с лица Фрэнка.

– Тебе мои старые приемчики больше по сердцу?

– Они были честнее.

Улыбки как не бывало.

– Ты снова за свое, Майрон.

– В смысле?

– Втираешься ко мне в задницу. Как тебе там, уютно?

– Уютно, – кивнул Майрон. – Да, Фрэнк, самое подходящее слово.

Дверь за их спинами распахнулась. Вошли двое. Один – Рой О'Коннор, фиктивный президент компании. Он прокрался молча, как будто ждал разрешения существовать. Может, так оно и было. В присутствии Фрэнка Рой наверняка поднимал просительно руку, прежде чем пойти в туалет. Второму было лет двадцать пять. Прекрасно одет, вид банкира, вернувшегося из своего офиса.

Майрон приветственно взмахнул рукой.

– Привет, Рой. Неплохо выглядишь.

Рой сдержанно кивнул и сел.

– А это мой ребенок, – сказал Фрэнк. – Фрэнки младший. Зови его Ф.М.

– Привет, – поздоровался Майрон. (Ф.М.)?

Ребенок с ненавистью взглянул на него и тоже сел.

– Рой только что взял Ф.М. на работу, – сообщил Фрэнк.

Майрон улыбнулся Рою О'Коннору.

– Тебе, верно, пришлось здорово потрудиться, Рой. Познакомиться со всеми бумагами и рекомендациями.

Рой промолчал.

Фрэнк обошел стол.

– У вас с Ф.М. много общего, Майрон.

– Да?

– Ты ведь учился в Гарварде, правильно?

– В юридическом колледже, – подтвердил Майрон.

– Ф.М. тоже получил свой диплом в Гарварде.

– Как Уин.

При упоминании этого имени в комнате стало тихо. Рой О'Коннор перекинул ногу на ногу, лицо его побледнело. Он непосредственно с Уином не сталкивался, но они все о нем много слышали. Уину бы понравилась их реакция.

Постепенно все снова зашевелились. Фрэнк сел за стол и положил свои напоминающие окорока ручищи на стол.

– Мы слышали, ты представляешь Бренду Слотер, – сказал он.

– Откуда слышали?

Фрэнк передернул плечами, мол, что за глупый вопрос.

– Это правда, Майрон?

– Нет.

– Так ты ее не представляешь?

– Совершенно верно, Фрэнк.

Фрэнк перевел взгляд на Роя. Тот сидел неподвижно. Потом он взглянул на Ф.М. Парень покачал головой.

– Значит, у Бренды в менеджерах все еще ее старик? – спросил Фрэнк.

– Не знаю, Фрэнк. Спросил бы у нее сам.

– Тебя вчера с ней видели, – заметил Фрэнк.

– Ну и что?

– И что же вы делали?

Майрон вытянул ноги и скрестил их в щиколотках.

– А тебе-то какое дело?

Глаза Фрэнка расширились. Он взглянул на Роя, затем на Ф.М. и ткнул мясистым пальцем в сторону Майрона.

– Пардон за мой французский, мать твою, – сказал он, – но неужели я похож на человека, собирающегося отвечать на твои гребаные вопросы?

– Ты же совсем другой теперь, – напомнил Майрон. – Дружелюбный, приветливый.

Ф.М. наклонился вперед и посмотрел на Майрона. В глазах парня было пусто. Если глаза и в самом деле зеркало души, то в этих значилось: «Свободных мест нет».

– Мистер Болитар? – тихо сказал Ф.М.

– Да!

– Чтоб вы сдохли.

Он прошептал эти слова со странной улыбкой. Так и продолжал сидеть, нагнувшись к нему. Майрон почувствовал, как по спине побежали холодные мурашки, но взгляда не отвел.

На столе зазвонил телефон. Фрэнк нажал кнопку.

– Слушаю!

– Звонит партнер мистера Болитара, – сообщил женский голос. – Хочет с вами поговорить.

– Со мной?

– Да, мистер Эйч.

Фрэнк явно смешался. Пожал плечами и нажал кнопку.

– Да?

– Привет, Фрэнсис.

Все в комнате замерли, как на фотоснимке.

Фрэнк откашлялся.

– Привет, Уин.

– Надеюсь, я не помешал, – заметил Уин.

Молчание.

– Как поживает твой брат, Фрэнсис?

– Нормально, Уин.

– Надо будет позвонить Герману. Мы уже давненько не разговаривали.

– Ага, – отозвался Фрэнк. – Я скажу, что ты про него спрашивал.

– Прекрасно, Фрэнсис, прекрасно. Ну, мне пора. Пожалуйста, передай привет Рою и твоему очаровательному сыну. Как грубо с моей стороны было сразу не поздороваться.

Молчание.

– Эй, Уин?

– Да, Фрэнсис.

– Мне не по душе твои дерьмовые загадки, слышишь?

– Я все слышу, Фрэнсис.

Щелчок.

Фрэнк с яростью посмотрел на Майрона.

– Убирайся.

– Почему тебя так интересует Бренда Слотер?

Фрэнк высвободился из кресла.

– Уин опасен, – заметил он. – Но никто не застрахован от пули. Еще одно слово, и я привяжу тебя к стулу и подожгу твой член.

Майрон ушел, не попрощавшись.

Майрон спустился вниз на лифте. Уин – полное имя Уиндзор Хорн Локвуд Третий – стоял в холле. В это утро он был одет в синий блейзер, светлые брюки и оксфордскую рубашку на пуговицах, которую украшал галстук от Лилли Пулицер, напоминающий своей яркой разноцветностью художественную галерею при гольф-клубе. Светлые волосы расчесаны на пробор, челюсть как обычно слегка выпячена вперед, высокие красивые скулы напоминают фарфор, глаза того голубого цвета, который бывает у льда. Майрон знал, что при одном взгляде на лицо Уина можно сразу же начать его ненавидеть, вспомнив про элитарность, классовый снобизм, антисемитизм, расизм и старые деньги, заработанные потом и кровью других людей. И все такое. Люди, судящие о Уиндзоре Хорне Локвуде Третьем по его внешности, всегда ошибались. А это нередко было опасно.

Уин даже не посмотрел в сторону Майрона. Он выглядел так, будто изображал парковую скульптуру.

– Я вот тут подумал, – начал он.

– О чем?

– Если себя клонировать, а потом заняться с самим собой сексом, то что это будет – инцест или мастурбация?

Вот вам весь Уин.

– Приятно, что ты не теряешь время зря, – заметил Майрон.

Уин взглянул на него.

– Будь мы еще в Дьюке, – сказал он, – то потратили бы часы на обсуждение этой проблемы.

– Потому что были бы сильно под градусом.

– Тоже верно. – Уин кивнул.

Оба одновременно выключили свои сотовые телефоны и направились вниз по Пятой авеню. Они недавно начали использовать этот трюк, и результаты оказались отменными. Как только накачанные гормонами горилы подъехали, Майрон включил свой сотовый и нажал на кнопку, запрограммированную на телефон Уина. Так что Уин слышал каждое слово. Именно поэтому Майрон вслух обсуждал их маршрут. Таким образом, Уин точно знал, где он и когда требуется позвонить. Ему нечего было сказать Фрэнку. Уин лишь хотел, чтобы тот знал, что он в курсе, где Майрон.

– Привязать тебя к креслу и поджечь твой член, – повторил Уин. – Больно будет.

Майрон кивнул.

– Вспомни про жжение, когда мочишься.

Уин нахмурился.

– Валяй, выкладывай, – сказал он.

Майрон начал рассказывать. Как обычно, Уин вроде и не слушал. Он ни разу не взглянул на Майрона, высматривая в уличной толпе красивых женщин. В центре Манхэттена в это время суток их было хоть пруд пруди. Все в деловых костюмах, шелковых блузках и туфлях Рибок. Время от времени Уин одаривал какую-нибудь улыбкой. Странно, но он часто получал улыбку в ответ, что для большинства в Нью-Йорке было неслыханным.

Когда Майрон поведал ему о том, что ему придется охранять Бренду Слотер, Уин внезапно остановился и запел:

– «И Б-У-У-УДУ Я-Я-Я ТЕБЯ ВСЕГДА Л-Ю-Ю-Ю-БИТЬ…»

Майрон взглянул на него. Уин замолчал, лицо его приняло обычное выражение, и он снова зашагал.

– Когда я пою эту строчку, – заявил он, – такое впечатление, что Уитни Хьюстон рядом.

– Ага, – согласился Майрон.

– Так что нужно братцам Эйч?

– Не знаю.

– Может, они хотят ее представлять?

– Сомнительно. На ней можно заработать, но не столько, чтобы идти на такие меры.

Уин подумал и согласно кивнул. Они направились на восток к Пятнадцатой улице.

– С молодым Ф.М. могут быть трудности, – заметил Уин.

– Ты его знаешь?

– Слегка. С ним связана забавная история. Папочка растил его для легальной работы. Послал его в Лоренсвилль, потом в Принстон, потом в Гарвард. Теперь пристраивает его в компанию, хочет, чтобы он представлял спортсменов.

– Но?

– Но ему это не по душе. Он все равно сын Фрэнка Эйча и хочет добиться одобрения отца. Жаждет показать, что, несмотря на воспитание, он крутой парень. Хуже того, в нем гены Фрэнка. Знаешь, что я думаю? Если ты покопаешься в его детстве, то наткнешься на множество пауков без лапок и мух без крыльев.

– Это плохо. – Майрон покачал головой.

Уин промолчал. Они дошли до административного здания Лок-Хорн на Сорок седьмой улице. Майрон вышел из лифта на двенадцатом этаже, Уин поднялся двумя этажами выше, в свой офис. Когда Майрон появился в приемной и посмотрел на то место за столом, где обычно сидела Эсперанца, он едва не отпрыгнул. Из-за стола на него взирала Большая Синди. Она была чересчур велика для стола (даже для самого здания), и стол практически покоился на ее коленях. Даже члены группы «Кисс» нашли бы ее макияж излишне рискованным. Волосы короткие, цвета морских водорослей. На ней была футболка с оторванными рукавами, демонстрирующая бицепсы величиной с баскетбольный мяч.

Майрон осторожно помахал ей.

– Привет, Синди.

– Здравствуйте, мистер Болитар.

Росту в Большой Синди было шесть футов, шесть дюймов, весила она триста фунтов и когда-то выступала в борцовой команде Эсперанцы. На ринге ее знали как Большую Мамашку. Многие годы Майрон слышал только, как она рычит, хотя говорить умела любым голосом. Когда Большая Синди работала вышибалой в заведении на Десятой улице, у нее был такой акцент, в сравнении с которым произношение Арнольда Шварценеггера было сродни одной из сестер Габор. Сейчас она изображала из себя кроткую Мэри Ричардс, перешедшую на кофе без кофеина.

– Эсперанца здесь? – спросил Майрон.

– Мисс Диаз в офисе мистера Болитара. – Она улыбнулась.

Майрон постарался не отшатнуться. Куда до нее Фрэнку Эйчу – от этой особой улыбки внутренности ныли. Он извинился и прошел в офис. Эсперанца сидела за его столом и говорила по телефону. На ней была ярко-желтая блузка, выгодно оттенявшая ее оливковую кожу, которая всегда заставляла его вспоминать об отражении звезд в теплых волнах залива Амалфи. Она подняла голову, жестом попросила подождать минуту и продолжила разговор. Майрон сел напротив. Обычно в этом кресле сидят клиенты и спонсоры и лицезреют на стене за его спиной афиши бродвейских мюзиклов.

– Ты опоздал, – заметила Эсперанца, положив трубку.

– Фрэнк Эйч пожелал меня видеть.

Она скрестила руки на груди.

– Ему потребовался четвертый для покера?

– Он хотел разузнать про Бренду Слотер.

Эсперанца кивнула.

– Значит, у нас неприятности.

– Возможно.

– Брось ее.

– Нет.

Она посмотрела ему прямо в глаза.

– Ничего удивительного.

– Ты узнала что-нибудь о Хорасе Слотере?

Эсперанца схватила листок бумаги.

– Хорас Слотер. За последнюю неделю не пользовался ни одной из своих кредитных карточек. У него был всего один счет в банке. Сейчас там пусто.

– Пусто?

– Он снял все деньги.

– Сколько?

– Четырнадцать тысяч. Забрал наличными.

Майрон присвистнул и откинулся на спинку кресла.

– Значит, он готовился сбежать. Это сходится с тем, что мы увидели в квартире.

– Угу.

– У меня для тебя задание потруднее, – сказал Майрон. – Его жена, Анита Слотер.

– Они все еще женаты?

– Понятия не имею. Официально, может, и да. Она бросила его двадцать лет назад. Не думаю, что они потрудились развестись.

Эсперанца нахмурилась.

– Ты сказал – двадцать лет?

– Да. Судя по всему, никто ее с той поры не видел.

– А что именно мы пытаемся найти?

– Одним словом – ее.

– Ты не знаешь, где она может быть?

– Ни малейшего понятия. Как я уже сказал, она отсутствует уже двадцать лет.

Эсперанца помолчала.

– Может, она уже умерла.

– Я не знаю.

– Если она ухитрилась так долго скрываться, то могла изменить имя. Или уехать из страны.

– Верно.

– И документов такой давности немного. В компьютере уж точно ничего нет.

Майрон улыбнулся.

– Ты же терпеть не можешь, когда я даю тебе легкие задания.

– Понимаю, всего лишь твоя скромная помощница…

– Ты не моя скромная помощница.

Диаз метнула на него взгляд.

– Но я и не твой партнер.

Это его заткнуло.

– Да, я всего лишь твоя скромная помощница, – повторила она, – но разве у нас есть время для этого дерьма?

– Ты просто проверь. Может, нам повезет.

– Ладно. – Тон такой, будто дверь захлопнули. – Но нам надо еще многое обсудить.

– Выкладывай.

– Контракт Мильнера. Они не идут на уступки.

Майрон и Эсперанца обсудили ситуацию с Мильнером, немного поспорили, выработали четкую стратегию, потом решили, что она не сработает. Майрон услышал шум за стеной – пришли строители. Они перепланировали приемную и комнату для заседаний, чтобы выкроить место для офиса Эсперанцы.

В разгар обсуждения Эсперанца замолчала и уставилась на Майрона.

– Если ты возьмешься за это дело, тебе придется поискать ее родителей.

– Ее отец – мой старый приятель.

– О Господи, только не говори, что ты у него в долгу.

– Не в том дело. Просто это хороший бизнес.

– Это плохой бизнес. Тебя почти не бывает в офисе. Клиенты желают говорить непосредственно с тобой. И спонсоры тоже.

– У меня есть сотовый.

Эсперанца покачала головой.

– Так дальше не может продолжаться.

– Как так?

– Или ты берешь меня в партнеры, или я ухожу.

– Слушай, не наваливайся на меня так, Эсперанца. Пожалуйста.

– Ты не меняешься.

– Что?

– Увиливаешь.

– Я не увиливаю.

Диаз посмотрела на него взглядом, в котором злость мешалась с жалостью.

– Я знаю, как ты ненавидишь перемены…

– Я не ненавижу перемены.

– …но, так или иначе, все придется менять. Поэтому смирись.

Часть его рвалась крикнуть: Почему? Дела и так идут хорошо. Разве не он заставил ее получить юридическое образование? Конечно, он понимал, после этого что-то придется менять. Майрон уже и так доверял ей все больше дел. Но партнерство?

Он жестом показал за спину.

– Я строю тебе офис.

– Ну и?

– Разве это ни о чем не говорит? Ты не должна меня торопить. Я делаю маленькие шажки, как годовалый ребенок.

– Ты сделаешь один такой шажок и плюхнешься на задницу. – Она замолчала и покачала головой. – Я не приставала к тебе с этим с той поры, когда мы были в Мерионе. – Открытый чемпионат страны по гольфу в Филадельфии. Майрон как раз пытался найти похищенную девушку, когда Эсперанца впервые выдвинула свои требования насчет партнерства. С той поры Майрон, как мог, увиливал от разговора.

Эсперанца поднялась с места.

– Я хочу быть партнером. Не полноправным, разумеется. Понимаю. Но я хочу в долю. – Она направилась к двери. – Даю тебе неделю.

Майрон растерялся, не зная, что сказать. Она была его лучшим другом. Он ее любил. И нуждался в ней. Она была неотъемлемой частью агентства. Важной частью. Но все далеко не так просто.

Эсперанца открыла дверь и прислонилась к косяку.

– Ты сейчас поедешь к Бренде Слотер?

– Через несколько минут.

– Я начну поиски. Позвони мне через пару-тройку часов.

Она закрыла за собой дверь. Майрон обошел стол, сел в свое кресло и позвонил Уину.

Уин отозвался после первого же звонка.

– Излагай.

– У тебя на сегодняшний вечер есть планы?

– Разумеется.

– Типичный вечер с унизительным сексом?

– Унизительным сексом, – повторил Уин. – Говорил тебе, брось читать журналы Джессики.

– Отменить можешь?

– Могу, – сказал он, – но прелестная девица будет крайне разочарована.

– Ты хоть знаешь, как ее зовут?

– Что? Ты слишком многого от меня хочешь.

Один из рабочих снова принялся стучать молотком. Майрон прикрыл ладонью другое ухо.

– Не могли бы мы встретиться у тебя? Мне хочется кое-что на тебе проверить.

Уин не колебался.

– Я – не что иное, как кирпичная стена, ожидающая твоих словесных мячей.

Майрон решил, что это означает «да».