Текст книги "Зеленоглазый горец"
Автор книги: Ханна Хауэлл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)
Глава 11
Джеймс торопливо шел по изрытой ухабами дороге, которая вела в деревню, и размышлял о том, для чего Эдмунд его вызвал. Он строил многочисленные догадки. Может быть, Эдмунд получил весточку от его родственников? А возможно, они с Идой разузнали что-то, что может наконец положить конец маскараду и вернет его на место лэрда Данкрейга и освободит от ложных обвинений. Скорее всего это в самом деле какое-либо известие от его родных, потому что он сообщал им о своих планах. Хотя в своей записке Джеймс настаивал, чтобы они не рисковали и не появлялись здесь. И все же не исключено, что его родственники не послушали его.
Входя в кузницу, Джеймс прямо с порога позвал Эдмунда. Бочар, ожидавший его с нетерпением, отвел Джеймса в подсобное помещение. За все это время он не проронил ни слова. Джеймс все понял, увидев двух мужчин, сидевших за небольшим столом грубой работы. Его родня пренебрегла его советом сохранять благоразумие и держаться в стороне от всего, что творится в Данкрейге, и дать ему возможность самому добиваться справедливости. Они не хотели оставлять его один на один с его бедами.
Торманд Мюррей не был Джеймсу кровной родней, но в самых главных вопросах они с ним были словно два родных брата. Эрик и Бетия Мюррей взяли Джеймса в свою семью, когда он остался сиротой. Они спасли ему жизнь, когда маленького Джеймса хотел убить один человек, который не хотел, чтобы мальчик, когда вырастет, смог предъявить права на Данкрейг. Эта семья не только спасла его: они заботились о нем, как о родном сыне, и он был с ними вполне счастлив. После того как они фактически усыновили Джеймса, все рождавшиеся в этой семье дети становились его братьями и сестрами. Если бы он не был Драммондом, наследником Данкрейга, он бы изменил свою фамилию и стал называться Мюрреем, потому что весь клан принял его и считал своим. Поэтому сейчас Джеймс чувствовал то, что чувствовал бы каждый родственник, когда младший брат его ослушался. Ему хотелось вздуть Торманда Мюррея за то, что тот пренебрег приказанием.
– Я вижу, ты до сих пор не научился подчиняться даже самым простым приказам, – сказал Джеймс Торманду.
На этот выпад Торманд ответил широкой улыбкой, но тут же снова стал серьезным.
– Это сэр Саймон Иннес. – Кивком он показал на человека, сидящего рядом с ним за столом. Человек поднялся на ноги и учтиво поклонился. – Он служит у короля, ему можно доверять.
– Ты привел сюда человека, который служит у короля? Ты забыл, что меня все считают преступником?
– Саймон поклялся, что закроет на это глаза. А если мы не сможем найти доказательство того, что ты невиновен, он поклялся, что забудет даже о том, что тебя видел.
Джеймс посмотрел на брата так, словно перед ним законченный идиот.
– Значит, вот так возьмете и забудете обо всем и закроете на все глаза?
– Да, – ответил Саймон. Странно, что у такого худощавого человека оказался такой низкий голос. – Обо всем забуду. По правде говоря, я никогда не соглашался с предъявленным вам обвинением. Пусть я знаю сэра Доннела Маккея не очень хорошо, но все же я знаю о нем достаточно для того, чтобы поставить под сомнение правдивость его слов. К сожалению, в тот день, когда был подписан указ, меня не было при дворе. У меня сложилось впечатление, что все было очень ловко спланировано.
– Кажется, сама судьба была в тот момент против меня.
– Может быть, судьба просто хотела немного приструнить тебя, научив смирению, братишка, – предположил Торманд.
Джеймс бросил на него хмурый взгляд:
– И возможно, судьба прислала тебя сегодня, чтобы я тебя хорошенько вздул.
– Садись, – приказал Эдмунд и поставил на стол кувшин темного эля и четыре элегантных кубка работы Джеймса.
– Да, золотые у тебя руки, Джеймс, – сказал Торманд, разглядывая стоящий перед ним кубок. – Мать была в восторге от тех двух кубков, которые ты прислал ей в подарок. Хотя она обрадовалась бы гораздо больше, если бы вместо кубков увидела бы своего Джеймса. Знаешь, она очень сильно за тебя переживала.
– Знаю, – сказал Джеймс, сделав глоток крепкого эля. Он тоже ужасно соскучился по своим родным. – Но смерть ходит за мной по пятам, и я не могу привести ее к родительскому порогу.
– Мать все понимает и часто повторяет, что если ей придется выбирать, то она согласна никогда тебя не видеть, лишь бы сохранить тебе жизнь. – Торманд широко улыбнулся. – Разумеется, она то и дело говорит отцу, чтобы он поехал в Данкрейг и разорвал Маккея в клочья.
Джеймс рассмеялся, живо представив этот разговор своих спокойных миролюбивых родителей, ни один из которых не способен на кровопролитие.
– Итак, если не считать того, что ты для отвода глаз изменил свою внешность, насколько ты преуспел в своей затее? – спросил Торманд.
– Не так-то просто узнать правду о человеке, который искусно скрывает истину. По крайней мере это требует времени.
Саймон кивнул:
– При этом дело осложняется тем, что необходимо соблюдать осторожность, нельзя привлекать к себе внимание. Здесь спешка только вредит делу.
Джеймс согласился с ним. Выпивая еще одну кружку эля, он внимательно изучал лицо Саймона Иннеса. В его серых глазах светился ум. Мужчина был молод, однако, несмотря на это, пользовался большим влиянием при дворе короля. Саймон Иннес внушал Джеймсу доверие точно так же, как наверняка он внушал доверие и самому королю. Единственное, что было непонятно и удивляло Джеймса, так это то, почему Саймон решился ему помочь: ведь это могло рассердить короля, потому что означало, что Иннес подвергает сомнению решение их сеньора. Не удержавшись, Джеймс спросил Саймона об этом. И что самое удивительное, мужчина в ответ на его вопрос широко улыбнулся, отчего резкие черты его лица смягчились, и он сразу же стал выглядеть на несколько лет моложе.
– Королю уже известно, что я не согласен с вынесенным решением, и он знает почему. Мне удалось посеять в его душе сомнения, но дело было сделано. Не пристало королю сразу же вслед за тем, как решение принято, его изменять. В таком случае он и его советники будут выглядеть слабовольными и идущими на поводу у других людей. А это нехорошо.
– Ах, ну конечно, нехорошо, – пробормотал Джеймс, старательно скрывая возмущение тем, что необходимость того, чтобы король выглядел в глазах народа сильным и решительным, была важнее его собственной судьбы. – Итак, решили оставить все как есть, несмотря на то что понимали, что совершилась несправедливость. Как же в таком случае вышло так, что вы приехали сюда, чтобы выяснить правду?
– Что касается меня, я приехал сразу же, как только меня сюда пригласили, – ответил Саймон. – Однако королю нужно нечто большее. То, что Маккей совершает набеги на соседние кланы, на самом деле играет вам только на руку. Этот человек постепенно превратил некогда спокойный уголок страны в поле боя и постоянный источник опасности. Именно это и беспокоит сейчас короля и его советников. Я прибыл сюда как неофициальное лицо и никогда никому не признаюсь, что видел вас, но я нахожусь здесь с молчаливого согласия короля и его окружения.
– А что, при дворе короля не принято действовать в открытую?
– Они не могут пока действовать в открытую: у них связаны руки. И вы правы: мне кажется, им в каком-то смысле нравится вести закулисные игры. Итак, вам удалось что-нибудь разузнать? Может быть, всплыли какие-нибудь факты? Точнее сказать, вам удалось найти доказательства, что Маккей причастен к смерти вашей жены?
Мгновение Джеймс колебался. Узнав о намерении Доннела выдать Аннору замуж за Эгана, он понял, что медлить нельзя. Аннора была слишком дорога ему, и он не мог рисковать ею. Он готов был переступить через собственное самолюбие и принять помощь постороннего человека. Пусть даже это грозит ему тем, что станет известно о его семейных тайнах. Раз его родня доверяла Саймону Иннесу, он тоже готов целиком на него положиться. Тем более что ему самому этот человек внушал доверие.
– Прежде всего вполне вероятно, что моя жена была не только любовницей Маккея, но и его сообщницей в заговоре против меня. Одна из служанок видела, как Мэри входила в спальню Доннела в то время, когда он гостил в Данкрейге. Служанка утверждает, что отношения этих двоих носили совсем не родственный характер. Личность служанки мне неизвестна, потому что ее слова передала мне кухарка, с которой женщина взяла клятву, что та не назовет ее имя. Кроме того, также существует вероятность, что в ту ночь, когда случился пожар, Мэри на самом деле не погибла. – Джеймс видел, что его слова заинтересовали Саймона. Что касается Эдмунда и Торманда, они были потрясены тем, что только что услышали.
– Но вы ведь, кажется, похоронили вашу жену, не так ли? – спросил Саймон.
– Тело полностью обуглилось, и его было невозможно опознать. Я решил, что это Мэри, узнав ее обручальное кольцо и обгоревшие лоскутки платья, в котором я видел ее в последний раз. В тот момент я не мог понять, как она оказалась в той хижине, где ее нашли. Сейчас, однако, я подозреваю, что там она встречалась со своим любовником.
Джеймс поведал обо всем, что произошло после того, как он поселился в Данкрейге под видом резчика по дереву. Он рассказал о том, что ему удалось выяснить и каким образом. Когда Джеймс дал знать о намерении Доннела выдать Аннору замуж за Эгана, а малышку Мегги – за Халберта Чизхолма, Эдмунд разразился проклятиями в адрес Маккея. Выложив все как на духу, Джеймс скрестил руки на груди и стал терпеливо ждать, когда его товарищи выскажут свое мнение обо всем, что от него услышали.
– Вижу, вы не теряли времени даром, – с серьезным видом проговорил Саймон после минутного раздумья. – То, что в Данкрейге вы сблизились с Большой Мартой и Аннорой Маккей, сослужило вам хорошую службу. Многие мужчины совершают большую ошибку, пренебрегая помощью женщин. Они могут быть превосходным источником информации. Хотя я не уверен, что интимная связь с женщинами может привести к получению от них надежных сведений. Многим мужчинам кажется, что стоит им соблазнить женщину, как у нее не будет от него никаких секретов, и он может многое выведать от нее. Скорее всего таким женщинам вряд ли можно доверять. Слишком много умных мужчин попадали впросак, принимая к сведению то, что сообщила им любовница. Однако в конце концов выяснялось, что она действовала в интересах врагов. Мужчина думал, что это он соблазнил женщину, хотя на самом деле все обстояло как раз наоборот – он стал орудием в чужих руках.
– Аннора никогда не поступит так со мной, – твердо заявил Джеймс, услышав в голосе Саймона нотки беспокойства и неодобрения и стараясь не раздражаться из-за этого.
– Не забывайте, что она – Маккей и живет на иждивении Маккея.
– Она ненавидит его и возмущается тем, что он творит в Данкрейге. Ей всегда казались сомнительными ею права на Мегги и на Данкрейг. Большая Марта безоговорочно ей доверяет.
– Так же, как и мы с Идой, – поддержал его Эдмунд. – Она незаконнорожденная сирота, хотя и знатного происхождения. Поэтому ей ничего другого не оставалось, как жить в доме Доннела. По крайней мере она сделает все, что в ее силах, чтобы леди Маргарет было хорошо.
Саймон медленно кивнул:
– Возможно. Я допускаю, что ради девочки она согласится вам помогать. Это единственная причина, по которой она на это пойдет.
– Единственная? А разве не может она оказывать мне содействие из-за того, что просто верит в мою невиновность? До встречи со мной она была девственницей, неискушенной в вопросах любви, а не многоопытной шлюхой, которая пользуется мужчинами, очаровывая их своими талантами в постели.
– Однако она никуда не уезжает из Данкрейга, несмотря на то что ее кузен собирается насильно выдать ее замуж за настоящее чудовище?
– Как совершенно справедливо заметил Эдмунд, Аннора Маккей остается в Данкрейге ради Мегги. Она не допустит, чтобы Маккей отдал Мегги в жены Халберту Чизхолму, хотя до этого еще много лет. Аннора никуда не уезжает, потому что ей нужно время, чтобы придумать что-нибудь, чтобы и ей самой быть в безопасности, и одновременно всегда быть под рукой, когда Мегги понадобится ее помощь.
– Ну что же, в таком случае вы меня убедили.
Джеймс не был до конца уверен в том, что Саймон искренне согласился принять помощь Анноры, но больше о девушке в тот вечер разговор не заходил.
– Вы останетесь жить в деревне?
– Да, – ответил Торманд. – Здесь никто даже не подозревает, кто такой Саймон, и я постараюсь никому не попадаться на глаза. Хотя Доннел никогда не встречался со мной, и я не похож ни на одного из наших родителей.
Джеймс не был согласен с Тормандом, но не считал нужным спорить с ним, поэтому он одобрительно кивнул. Они еще некоторое время обсуждали, что могут предпринять Саймон и Торманд, чтобы помочь найти факты, доказывающие сделанные Джеймсом предположения. Саймон был немногословен, и, судя по тому, что он сказал, Джеймс сделал вывод о том, что мужчина мастерски умеет раскрывать тайны. Наверное, именно поэтому в столь молодом возрасте он уже приближен к королю.
Когда Джеймс покидал дом Эдмунда, его сердце наполняла надежда на то, что скоро настанет конец его испытаниям. Торманд проводил его до тенистой аллеи, расположенной между хижиной Эдмунда и домом хозяйки пивной. Джеймс чувствовал, что Торманд беспокоился из-за того, что Аннора – родственница Доннела, и ему были понятны его опасения.
– Ты хотел мне что-то сказать, брат? – спросил Джеймс.
– Да, я хотел спросить тебя об этой девушке, Анноре, – начал Торманд.
– Торманд, понимаешь, эта девушка – особенная. Моя вторая половинка, которую каждый из нас всю жизнь мечтает встретить.
Торманд смотрел недоверчиво.
– Ты уверен? А разве Мэри ты не считал особенной женщиной и идеальной женой?
– Нет, я никогда ее такой не считал. Просто мне надоело ждать, когда я встречу мою вторую половинку. Мне нравилась Мэри, и я хотел ее как женщину. Я думал, она будет хорошей женой и подарит мне детей, о которых я так страстно мечтал. Надо было слушать, что говорили Мюрреи, и не торопиться с женитьбой. Надо было подождать, пока не встречу мою единственную, мою настоящую вторую половинку.
Торманд кивнул:
– И теперь, когда ты нашел свою единственную, тебе еще сильнее хочется освободиться от обвинений и восстановить свои права на Данкрейг.
– Это верно. Я больше думаю не о том, как отомстить Маккею, а о том, как вернуть себе честное имя и возвратить себе земли, чтобы Аннора могла быть со мной рядом. Я мечтаю не о мести, а только о том, как сделать жизнь Анноры и Мегги спокойной и счастливой.
– Джеймс, послушай, мы сделаем все, чтобы то, о чем ты мечтаешь, вскоре осуществилось. Саймону нет равных. Никто лучше его не сможет докопаться до правды. А если речь идет о восстановлении справедливости, о человеке, которого обвинили незаслуженно, взявшись за это дело, он ни за что не отступится, пока не доведет его до конца. Уверяю тебя, вместе мы разоблачим Маккея, и злодей получит по заслугам.
Джеймс кивнул и, воодушевленный поддержкой родных, полный новых надежд, отправился обратно в Данкрейг.
– Все же меня беспокоит то, что он доверяет этой подозрительной женщине, родственнице Маккея.
– Не только Джеймс считает, что Анноре можно доверять. Эдмунд и Ида такого же мнения о девушке, – ответил Торманд.
Саймон кивнул и нахмурился:
– Я не стал бы доверять женщине, которая побывала в твоей постели. Женщине так просто одурачить мужчину, который с ней спит. Для этого ей достаточно нежных слов и страстных признаний. Нет ничего трудного в том, чтобы обвести вокруг пальца мужчину, ослепленного страстью.
Оставалось только гадать, какие события в прошлом повлияли на столь недоверчивое отношение Саймона к женщинам. Торманд не решился расспросить его об этом.
– Джеймс уверен в том, что Аннора Маккей – его вторая половинка, его идеальная пара, которая вернет покой в его душу и благодаря которой жизнь Джеймса снова обретет смысл. Советую вам не подвергать сомнению ее порядочность, потому что он этого больше не потерпит.
– Его вторая половинка?
– Да. – Торманд улыбнулся. – Знаю, многим трудно это понять. И не могу сказать, что я сам в восторге от того, что сказал Джеймс. Но что правда, то правда – у нас в роду так заведено. Мы свято верим в то, что у каждого человека на земле есть своя вторая половинка – идеальная пара, – одна-единственная на свете женщина, которая подходит тебе по всем статьям. Некоторые даже утверждают, что могут понять, подходит им женщина или нет, если не с первого взгляда, то хотя бы перекинувшись с женщиной парой слов. Пусть он не родной нам по крови, зато он близок нам по духу, поэтому Джеймс так глубоко проникся идеей найти себе идеальную пару. – Торманд пожал плечами. – Когда Джеймс собирался жениться на Мэри, все в один голос твердили, что эта женщина – достойная супруга для лэрда. Однако все вышло как раз наоборот. Так стоит ли полагаться на чужое мнение и на этот раз, выбирая себе жену и любимую?
– И Аннора Маккей, по-вашему, его идеальная пара?
– По крайней мере Джеймс так считает.
– Ну что ж, остается надеяться на то, что он окажется прав.
Аннора уже почти засыпала, когда раздался тихий стук в дверь. Так обычно к ней стучался Джеймс. Она тут же вскочила с постели и открыла ему. Джеймс прошмыгнул в комнату и торопливо запер за собой дверь. Аннора совсем потеряла голову. Аннора думала лишь об одном: она хочет проводить с Джеймсом как можно больше времени.
– В чем дело? – шутливо спросил Джеймс. – Где свечи и бокалы с вином? Разве так нужно принимать своего мужчину? – Он обнял Аннору и отнес к кровати.
Она с улыбкой смотрела, как он торопливо разделся и забрался в постель. Через мгновение ее ночная рубашка полетела на пол. Аннора не успела и глазом моргнуть, как оказалась совершенно обнаженной. Она собралась возмутиться тем, что Джеймс, похоже, совершенно не принимает во внимание ее скромность и целомудрие, но, когда их обнаженные тела соприкоснулись, она почувствовала такое блаженство, что забыла обо всем.
– Вижу, ты сегодня в приподнятом настроении, – пробормотала она, трепеща всем телом под его ласковыми прикосновениями.
– Да, в чрезвычайно приподнятом. И я горю желанием поделиться с тобой добрыми вестями. В деревню прибыли мой брат и человек, который служит у короля.
Аннора встретила эту новость с противоречивыми чувствами. Тот факт, что приближенный короля знает, где скрывается Джеймс, встревожил ее не на шутку.
– У короля? А это ничем тебе не грозит? Едва ли он будет смотреть сквозь пальцы на то, что тебя разыскивают власти за совершение тяжкого преступления?
– Этот человек – его зовут сэр Саймон Иннес – сказал, что был против несправедливого указа. Он даже считает, что твой кузен знал, что он никогда не согласится с подобным обвинением в мой адрес и сумеет отговорить короля и его помощников объявлять меня вне закона. Поэтому Маккей воспользовался моментом, когда Саймон временно отсутствовал при дворе.
– Ах, и ты считаешь, что он так спешил, потому что ему нужно было как можно скорее увидеться с королем и представить ему ситуацию в выгодном для себя свете? Чтобы заставить тебя якобы заплатить за убийство твоей жены?
– Да, я так думаю. И сэр Саймон Иннес придерживается того же мнения. Они с моим братом на время поселятся в деревне и будут заниматься поиском фактов, которые помогут доказать мою невиновность и установить настоящего преступника. Иннес имеет серьезные основания подозревать Маккея.
Анноре хотелось подробнее расспросить его об их новом союзнике, но от пылких поцелуев Джеймса она снова потеряла способность рассуждать здраво.
– Мне лучше не оставаться у тебя на всю ночь, – сказал он.
– Да, это будет опрометчиво, – согласилась Аннора, но в ее голосе слышалось сожаление.
– Я понимаю, что самым благоразумным было бы нам вовсе не встречаться. Но я ничего не могу с собой поделать. Поэтому обещаю, что сделаю хотя бы самое меньшее, что должен, чтобы тебя защитить.
– От Эгана?
– Твой кузен также не придет в восторг, узнав о нас, не правда ли?
Аннора вздрогнула от одной мысли, что до Доннела дойдет, что она завела любовника.
– Да, правда. Хотя сам он не пропускает ни одной юбки. Но, узнав, что я потеряла девственность, он рассвирепеет. Однако не потому, что он желает, чтобы я сохранила себя для Эгана. Насколько я понимаю, Доннел хочет, чтобы все женщины, которых он вожделеет, были шлюхами. Но его родственницы должны быть непорочны и незапятнанны, как первый снег. А случись по-другому, он сочтет это личным оскорблением.
– Ну да! Многие мужчины рассуждают точно так же, как он. И все же подозреваю, что если Доннел узнает, что ты спишь со мной, он выйдет из себя.
Аннора повернулась и посмотрела на Джеймса:
– Это верно, но мне кажется, что Доннелу больше захочется убить тебя, чем меня. Хотя Эган, наверное, поступит наоборот.
– Тсс, милая, – сказал Джеймс и поцеловал Аннору. – Мы с самого начала знали, на что идем. Просто нам надо быть осторожными. Все считают тебя милой невинной девушкой строгих правил, и это мнение о тебе будет служить нам порукой. Вряд ли кто-то подозревает, что ты – страстная женщина, способная довести мужчину в постели до сумасшествия.
– Ты тоже доводишь меня до сумасшествия, – спокойно заметила Аннора, а затем спросила: – Так о чем же вы говорили с братом и этим человеком, Саймоном Иннесом?
– О том, как я смогу вернуть себе мое честное имя, мои земли и мою дочь и как можно мне в этом помочь. По-моему, Саймону немного неловко из-за того, что его не оказалось на месте в важный момент, когда решалась моя судьба, и поэтому он не смог предотвратить подписание несправедливого указа. Мой брат Торманд тоже говорит, что сэр Саймон Иннес – человек с обостренным чувством справедливости, а в моем случае справедливость была грубо попрана. Поэтому я рассказал им без утайки все, что мне удалось выведать. А они собираются не останавливаться на этом и будут копать дальше. Я также дал им знать о наших с тобой подозрениях, включая вероятность того, что моя жена обманывала меня и предала, вступив в сговор с Маккеем.
– Наверное, тебе было нелегко во всеуслышание признавать подобные вещи?
– Я отдаю себе отчет в том, что это стыдно. И согласен, чтобы меня все считали полным болваном и слепцом, если обнародование этого постыдного факта поможет мне снова обрести свободу и доброе имя.
– Если тебе от этого станет легче, могу тебя уверить, что ты был не один, кого Мэри удавалось обводить вокруг пальца своим ангельским видом. Хотя я не была с ней достаточно близко знакома, все говорили о ней как о милой, скромной и спокойной женщине, умной и терпеливой. Ее считали настоящей леди, которая знает свое место и которая безупречно выполняет свои обязанности. – Аннора не забыла, как ей то и дело приводили Мэри Маккей в пример.
– Знаешь что? Вот сейчас ты говоришь мне о ее достоинствах. Мне и самому когда-то Мэри казалась воплощением идеала жены. А вот теперь я думаю, что Мэри была ужасно скучной женщиной. В общем, настоящей занудой, – Джеймс с улыбкой смотрел на Аннору. – А с тобой никогда не соскучишься. Ты живая и на редкость сердечная женщина. – Джеймс поцеловал ее.
– Мне показалось, что ты говорил, что не можешь остаться со мной на всю ночь.
– Не могу, но ночь очень долгая, а сейчас еще рано. Хотя до рассвета оставалось всего несколько часов.
Аннора решила не спорить с Джеймсом, потому что его поцелуи и прикосновения воспламеняли ее.
