Текст книги "Смерть сквозь оптический прицел. Новые мемуары немецкого снайпера"

Автор книги: Гюнтер Бауэр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)

В нашем втором окопе мы пробыли еще несколько часов, уничтожив за это время около полутора десятка солдат противника и четверых пулеметчиков. Вскоре начало темнеть.

Ночь оказалась ненамного более спокойной, чем день. Периодически раздавались взрывы снарядов и мин, выпущенных из минометов. То и дело раздавались выстрелы, причем зачастую нельзя было понять, кто стреляет и откуда.

Каждый шорох казался мне подозрительным. Несколько раз у меня создавалось ощущение, что кто-то ползет к нашему окопу. Заснуть в такой ситуации было невозможно. Чтобы не быть застигнутыми врасплох, мы с Зоммером решили не прекращать наблюдение.

Несколько раз мы стреляли на огоньки сигарет, возникавшие на холме. После каждого такого выстрела мы сразу забивались в свой окоп, поскольку британцы, как правило, замечали вспышки на концах наших стволов и открывали ответный огонь в нашу сторону. После того как это случилось в третий раз, мы решили, что больше не стоит рисковать. В конце концов, по нам могла ударить и артиллерия.

– Приляг хотя бы на час. Я буду наблюдать один, – сказал мне Зоммер.

Я улегся на дно окопа, положив рядом с собой свой МР-38. В случае если бы к нам внезапно подобрались враги, от него могло быть больше толку, чем от карабина.

Однако тишину то и дело нарушали выстрелы и взрывы. В результате я просто не смог заснуть под их шум из-за накопившегося за день нервного напряжения.

– Макс, – я назвал Зоммера по имени (в последнее время я часто называл его так, когда мы разговаривали о чем-то личном). – Что ты вообще думаешь об этой войне?

– Трудно сказать, – Зоммер спустился в окоп и закурил сигару из своего армейского рациона. Он курил, держа ее у самого дна окопа, чтобы огонек на конце сигары не мог быть виден противнику.

Я глубоко вздохнул:

– Лучше бы в моей жизни никогда ничего этого не было.

– Но оно уже есть, – усмехнулся Зоммер. – И, наверное, без войны с Польшей нельзя было обойтись. А уж Судеты мы тем более должны были присоединить к Германии. Ну а Франция и Британия нам сами объявили войну.

– Да, выбора здесь не было, – согласился я.

Слова Зоммера утешали. Он верил в то, о чем говорил. Да я и сам почти научился мыслить так же. Солдату просто необходимо верить в то, что он воюет за правое дело. Тогда у него больше шансов выжить.

– А на кой черт все это было надо британцам? – спросил я Зоммера. – Неужели они думают, что смогут победить Германию?

– Возможно, они попытаются втянуть в войну американцев. Англичане всегда во все втягивают американцев.

– Макс, тебе приходилось воевать с американцами в Первую мировую?

– Ага, приходилось, – Зоммер устало зевнул. – На Западном фронте мы все уже устали от боев – и мы, и французы. И тут на нас обрушились свежие американские войска. Нам не удалось отбросить их назад.

– На твоем снайперском счету есть американцы? – задал я вопрос и тут же понял, насколько он нелеп, учитывая навыки Зоммера.

– Ты еще спрашиваешь! – усмехнулся он в ответ. – Кстати, у них были хорошие снайперы. Один из них убил моего товарища…

Повисло молчание. Я подумал о том, что мой отец погиб именно на Западном фронте. Кто знает, может, его убил не француз, а американец…

– Я слышал, что американцы сейчас уже не те, – сказал Зоммер. – Скорее всего, они не захотят отрывать задницы от своих диванов. Но в любом случае мы победим. Гитлер знает что делает, он же австриец.

– Да, австрийцы толковые люди, если они все такие, как ты, – я похлопал Зоммера по плечу. – Наш фюрер не может ошибаться.

Произнеся последнюю фразу, я сам удивился тому, что говорю эти слова. Всего год назад они показались бы мне пустым пропагандистским лозунгом. А теперь мне так хотелось в них поверить. По крайней мере, это оправдало бы все то, что происходит вокруг.

Вскоре Зоммер спросил, готов ли я понаблюдать пару часов в одиночестве, пока он вздремнет. Мне совершенно не хотелось спать, и я согласился. В отличие от меня Зоммер заснул сразу. Примерно через два или два с половиной часа он проснулся сам, хотя я его и не будил.

– Надо и тебе немного поспать, – сказал он мне. – Иначе завтра от тебя не будет толка в бою.

К своему удивлению, я уснул почти сразу, как только лег на дно окопа. Ночь прошла для нас относительно спокойно: враги не атаковали нас, и рядом с нашим окопом не разорвалось ни одного снаряда.

Как только начало светать, мы увидели немецкого связного, который пытался найти нашу позицию. Зоммер окликнул его, и он побежал к нам. Связной выглядел очень запыхавшимся. Видимо, ему пришлось проделать немалый путь, прежде чем он нашел нас.

Связной сообщил нам, что примерно через час остальные парашютисты начнут штурм холма, а мы, как снайперы, должны сделать все возможное, чтобы помочь их продвижению.

– Какова вообще ситуация? – спросил Зоммер.

– Дело дрянь, – ответил связной. – Командир нашей части погиб вчера, второй по рангу офицер серьезно ранен. Поэтому командование осуществляет лейтенант. Простых солдат вообще погибло больше половины.

– А никто не знает, где находится это чертово орудие, которое долбит по нам? – спросил я.

– Оно где-то позади холма, – ответил связной, – но где именно – этого нам так и не удалось определить. Когда в воздухе появляются наши бомбардировщики, британцы прячут свою пушку.

– Вот черти! – ругнулся Зоммер.

– Скольких врагов вы уже уничтожили? – спросил связной.

– Не меньше полусотни на двоих, – ответил я.

Глаза связного округлились:

– Неужели на самом деле так много?

– Да, – подтвердил Зоммер. – Прежде всего мы постарались уничтожить всех пулеметчиков, которые были в нашей огневой зоне.

– Мужики, ну вы даете! Это очень хорошо, – связной приободрился. – Мы должны любой ценой взять сегодня этот проклятый холм. Иначе мы погибнем.

– Почему? – спросил я.

– Это господствующая высота перед аэродромом. Нам нужны пополнения, боеприпасы и артиллерийские орудия. Их смогут доставить нам, только если мы возьмем аэродром.

– А как насчет нашего десанта с моря? – спросил Зоммер. – Нам говорили, что с моря высадятся два полнокровных батальона.

– На них напал английский флот, – ответил связной. – Из ребят мало кто уцелел. Но наша авиация отомстила британцам. Когда они уже уходили, наши пикирующие бомбардировщики как следует отбомбились по английскому флоту. Говорят, что помимо прочих кораблей удалось потопить целых два британских крейсера.

– Ясно, – мрачно ответил Зоммер. – Значит, нам придется взять этот чертов аэродром сегодня.

Связной побежал к следующей траншее, в которой сидели парашютисты. Она находилась в нескольких десятках метров от нас. По нему сразу же открыли огонь с холма, но он успел добежать и нырнуть в траншею.

Я был ошарашен услышанным. Зоммер похлопал меня по плечу.

– Гюнтер, мы обязательно возьмем аэродром, – сказал он. – Сейчас не время впадать в уныние. Мы должны поддержать атаку.

– Все нормально, я просто не ожидал, что мы окажемся в таком сложном положении, – ответил я.

– Нам пора сменить позицию, – сказал Зоммер. – Когда связной убегал отсюда, британцы наверняка заметили примерное расположение нашего окопа. Если с этой стороны по ним начнет работать снайпер, они смогут довольно точно обстрелять нас в ответ.

Мы быстро выбрали новую позицию за зарослями кустарника и вырыли там очередной окоп. После этого мы начали искать подходящие цели. Сегодня британцы вели себя уже осторожно и старались не высовывать головы из окопов. Я заметил торчавший из окопа перископ. Солдат, смотревший через него, мог наблюдать за нашими позициями, оставаясь в глубине траншеи. Я не мог достать его своей пулей, и тогда, хорошо прицелившись, я выстрелил в перископ. Если память не изменяет мне, я попал с первого раза. После этого перископ был уже, мягко говоря, непригоден для наблюдения. Думаю, что и хитрец, решивший им воспользоваться, здорово перепугался в тот момент, когда моя пуля попала в перископ.

Через несколько минут после этого наши начали обстрел холма из пулеметов и орудий LG-40. Это было подготовкой перед штурмом. Наши противники забились в свои окопы. Тогда парашютисты начали ползком продвигаться к холму.

Я увидел, как один из британцев высунулся из траншеи, чтобы посмотреть, что происходит. Я прицелился в него и выстрелил, но в последний момент он повернул голову, чтобы посмотреть в другую сторону, и моя пуля пробила ему нос, но, кажется, не вошла в череп. Тем не менее я представляю, как он заорал от боли. Впрочем, мне его криков было не слышно из-за грохота боя.

Парашютисты были уже на расстоянии броска гранаты от передовых позиций противника. И, естественно, немецкие гранаты тут же полетели во вражеские окопы. Мы с Зоммером старались поразить как можно больше британцев, высовывавшихся из окопов и открывавших огонь по нашим товарищам.

– Гюнтер, посмотри на верхние траншеи! – услышал я голос Зоммера.

Я перевел туда свой, прицел и увидел, как трое солдат союзников одновременно высунулись из своего окопа. У двоих из них в руках были винтовки, а у третьего – граната. Я тут же выстрелил в голову одному из стрелков, в то время как Зоммер поразил бойца с гранатой. Третий стрелок тут же нырнул в траншею, прежде чем мы с Зоммером успели передернуть затворы. Я в течение примерно половины минуты продолжал держать на прицеле его окоп, надеясь, что вражеский стрелок снова высунет голову. Но он не спешил это сделать, и я начал искать новую цель.

Между тем наши бойцы продолжали штурмовать холм, поднимаясь все выше и выше по его склону. Мы с Зоммером уничтожали все новых и новых противников, пытавшихся помешать продвижению парашютистов. В это время на пляж, находившийся позади нас, рухнуло три немецких транспортных планера. Я заметил их только краем глаза, но не придал им особого значения. Однако, как оказалось впоследствии, именно эти планеры были нагружены боеприпасами, столь необходимыми нашим войскам, штурмующим холм.

Минут через десять-двадцать в небе возникло еще около сотни планеров. Они приземлялись в нескольких сотнях метров к востоку от холма, на котором укрепились союзники. На борту каждого из планеров было по десять парашютистов. Таким образом, к нам были заброшены дополнительные силы в тысячу бойцов. Правда, к месту посадки планеров также были стянуты силы союзников, и практически сразу нам стали слышны звуки боя, доносившиеся оттуда.

К двум часам дня солдаты союзников, занимавшие ту часть холма, которая просматривалась мной и Зоммером, начали отступать. Во время отступления многие из них были убиты или ранены, поскольку стоило им только покинуть окопы, в их сторону тут же летели немецкие пули. Я сам убил троих солдат противника, когда они пытались перебежать через вершину холма. Думаю, что Зоммеру удалось подстрелить их раза в полтора-два больше.

Парашютисты, приземлившиеся к востоку от холма, теперь уже достигли его и тоже поднимались к вершине, вытесняя противника. Британцам и новозеландцам не оставалось ничего иного, кроме как отступать под нашим натиском.

Вскоре мы с Зоммером увидели связного, появившегося возле нашего прежнего окопа.

– Иди и скажи этому идиоту, где мы находимся! – буркнул Зоммер.

Бой к этому моменту уже переместился на другую сторону холма, и я согнувшись побежал к связному. Это было почти неопасно, тем более что меня прикрывал Зоммер с его наметанным снайперским глазом.

Я объяснил связному, что после его прошлого появления нам пришлось сменить позицию. Когда мы с ним запрыгнули в окоп, Зоммер сразу спросил связного:

– Какие новости?

– Мы контролируем весь холм. Лейтенант хочет, чтобы вы заняли позиции на вершине холма. Оттуда вы сможете простреливать аэродром и окружающую территорию.

Оказавшись на вершине холма, мы с Зоммером увидели, что аэродром уже захвачен и на его взлетно-посадочную полосу приземляется первый «Юнкерс-52». Во время его приземления и высадки солдат по ним безостановочно вели огонь вражеские орудия и пулеметы, находившиеся за аэродромом. Как я узнал впоследствии, на самолетах к нам перебрасывалось пополнение из бойцов 5-й горно-стрелковой дивизии. Вместе со свежими силами «Юнкерсы» также доставили на аэродром несколько 105-миллиметровых артиллерийских орудий и 75-миллиметровых чехословацких противотанковых орудий. Все это очень здорово подняло боевой дух наших измотанных парашютистов.

На холме мы с Зоммером разместились в одном из окопов, оставленных солдатами союзников. Чтобы максимально обезопасить себя, со стороны аэродрома мы уложили рядом с окопом несколько мешков с песком. После этого каждый из нас начал просматривать местность с помощью бинокля. Всего за несколько минут мы обнаружили несколько пулеметных гнезд противника и двух снайперов. Последние были заняты стрельбой по нашим бойцам, высаживавшимся из самолетов и, очевидно, не заметили нас. Тем не менее мы с Зоммером не стали искушать судьбу и, выстрелив почти одновременно, уничтожили каждый по вражескому снайперу. После этого мы принялись за пулеметчиков. Они также были заняты ведением огня по аэродрому и не подозревали, что их расстреляют с холма. Поэтому мы покончили с ними без особых проблем.

И вдруг в мешок с песком рядом с головой Зоммера врезалась пуля. Он сразу же понял, откуда она была выпущена, и сделал ответный выстрел.

– Черт возьми, промахнулся! – ругнулся Зоммер, вжимаясь в окоп.

Я последовал его примеру. Было ясно, что против нас действовал снайпер, достаточно опытный, чтобы заметить нашу позицию.

– Этому сукину сыну повезло! – криво усмехнулся Зоммер. – Он нырнул в свой окоп практически в тот же миг, как я нажал на спусковой крючок.

– Он умеет маскироваться, раз мы его не заметили сразу, – сказал я.

– Да, и он теперь наверняка сменил позицию. Впрочем, он вряд ли переместился далеко.

– Он ждет, пока кто-нибудь из нас высунет голову?

– Наверняка. Но мы его обманем.

Зоммер сказал мне осторожно приподнять свою каску, надев ее на пехотную лопатку.

Как только я это сделал, чуть ниже моей каски тут же просвистела пуля, пробив насквозь черенок лопатки. В ту же секунду раздался выстрел Зоммера.

– Отлично, я попал ему в глаз! Мы покончили с ним, – Зоммер, улыбнувшись, посмотрел на меня.

После этого мы стали вести себя осторожнее и сразу переместились в другой окоп. Зоммер решил, что до этого нас, скорее всего, выдали солнечные блики от оптического прицела. И на этот раз мы выбрали позицию, выходящую на восточную сторону холма. Теперь нас не могли выдать солнечные лучи, а кроме того, мы вставили в маскировочные сетки, прикрепленные к нашим каскам, по несколько оливковых ветвей, что позволило нам практически полностью слиться с окружающим пейзажем.

Расположившись на новом месте, мы заметили еще несколько пулеметных гнезд. Когда мы расправились с пулеметчиками, наша работа была, по сути, окончена.

Всю вторую половину дня 5-я горно-стрелковая дивизия была занята высадкой на остров и перегруппировкой. Ее командир генерал-майор Юлиус Рингель взял на себя руководство основной ударной группой. Обо всем этом мы с Зоммером узнали от Конрада, который присоединился к нам ближе к вечеру.

Как оказалось, Конрад тоже провел ужасную ночь. Один из снарядов взорвался всего в пяти метрах от его окопа, и если бы Конрад не лежал на дне траншеи в момент падения снаряда, он вряд ли сумел бы снова разговаривать с нами. Кроме того, британские снайперы поначалу успели уничтожить нескольких из его товарищей. Но вскоре снайперы противника перестали вести огонь. Возможно, в этом была и наша заслуга, ведь мы с Зоммером уничтожили нескольких вражеских снайперов.

В свою очередь, мы рассказали Конраду о том, что уничтожили изрядное количество пулеметчиков противника.

– Да, пулеметчики вели по нам не слишком интенсивный огонь. Я рад, что здесь не обошлось без вас, – улыбнулся Конрад.

Мы разговаривали, сидя в окопе. Через некоторое время выстрелы и очереди начали раздаваться чаще.

– Кажется, британцы снова проснулись, – сказал я.

– Конрад, хочешь побыть нашим наводчиком? – спросил Зоммер.

Конрад тут же взял в руки бинокль. Всего за час он помог нам обнаружить еще одного снайпера и несколько пулеметчиков.

Когда интенсивность огня противника значительно уменьшилась, Конрад восторженно воскликнул:

– Черт возьми, я просто нахожу цели, а вы нажимаете на спусковой крючок – и очередной враг перестает стрелять! – Он был в восторге.

Вслед за его репликой в ста метрах от нас раздался взрыв очередного британского снаряда.

– Твою мать, и где только эти недоноски прячут свои орудия, – ругнулся Зоммер.

К наступлению темноты весь холм был занят горными стрелками-парашютистами. Со стороны аэродрома было оборудовано особенно много пулеметных гнезд. Мы основательно подготовились на случай внезапной атаки противника. Что характерно, при этом у нас не было времени, чтобы убрать все трупы союзников, валявшиеся на холме, и многие из них так и остались лежать среди наших позиций.

Нам предстояла очередная не слишком спокойная ночь. Когда стемнело, мы с Зоммером сумели подстрелить нескольких неосторожных солдат противника, целясь на огонек их сигарет.

Через некоторое время я поужинал сухим пайком и ощутил непреодолимое желание спать. Конрад и Зоммер после еды также почувствовали, насколько они устали после предыдущей почти бессонной ночи. Вокруг нас находились позиции, занятые своими. Были выставлены часовые, которые должны были дежурить всю ночь. Поэтому мы могли себе позволить немного поспать, и каждый из нас проспал до рассвета.

Рано утром нас разбудил очередной связной:

– Это вы сержант Зоммер?

– Да, я, – ответил Зоммер.

– Мне приказано сопроводить вас и снайперов, которые будут с вами, в штаб генерала Рингеля.

– А что от нас хотят?

– Вы будете сопровождать батальон горных стрелков. Они должны атаковать с фланга артиллерию противника. Все остальное узнаете на месте.

Вместе с Зоммером и Конрадом я начал спускаться с холма следом за связным. В одном из зданий захваченного аэродрома нас встретил штабной офицер. Он объяснил нам, что снайперы 5-й горно-стрелковой дивизии еще достаточно неопытны, в то время как наши успехи уже у многих на слуху. Соответственно, мы с Зоммером должны были сопровождать батальон, перед которым стояла задача перейти через горы и атаковать с фланга войска союзников.

– Вот видишь, что бывает, когда ты выполняешь свою работу слишком хорошо, – ухмыльнулся Зоммер, как только ушел офицер.

Вернувшись, штабной офицер показал нам карту юго-восточной части гор и посвятил нас в ряд деталей стоящей перед нами задачи. Британская пехота окопалась между Малеме и Канией. Позади пехоты располагалась артиллерия, которую и должен был уничтожить батальон 5-й горно-стрелковой дивизии, перейдя через горы. Воспользовавшись ситуацией, мы настояли на том, чтобы взять с собой Конрада в качестве наводчика.

Перед заданием мы впервые с момента высадки на остров получили горячую еду. Также мы смогли пополнить свои сухие пайки. В том числе нам было выдано по упаковке леденцов, по две сигары и по семь патронов. И, кроме того, мы смогли наполнить свои фляжки чистой водой.

Примерно через час мы были уже возле горы, откуда начинался наш маршрут, и приступили к подъему. Эта гора была достаточно пологой, чтобы мы могли двигаться без особых проблем. Но примерно через час нас атаковали. Один из горных стрелков рухнул, сраженный пулей, которая попала ему в грудь.

Мы тут же залегли, прячась за горные выступы, которые могли нам дать хоть какую-то защиту от противника, явно находившегося над нами. Конрад достал свой бинокль и посмотрел вверх.

– Там вверху человек со снайперской винтовкой, – сказал Конрад мне с Зоммером. – На нем гражданская одежда.

Когда он заканчивал произносить эту фразу, наши с Зоммером карабины уже были наведены на цель. Мы выстрелили практически одновременно, и вражеский снайпер рухнул назад сразу с двумя дырами в голове. Его винтовка, ударяясь о скалы, полетела вниз.

– Это был партизан, – сказал Зоммер. – В партизанах самое поганое, что с виду это обычные гражданские жители. Они всегда стараются напасть на тебя неожиданно.

Мы продолжали подъем в течение еще нескольких часов. Поднявшись на высоту около полутора километров над уровнем моря, мы уже не могли быть видны солдатам союзников, находившимся внизу. Перед нами как на ладони была значительная часть острова. Только с востока наш обзор закрывали горы. Высота гор, расположенных в центре острова, казалась нам просто невероятной.

Стояла страшная жара, градусов под сорок. Большинство бойцов, в том числе и мы втроем, сняли свои полевые куртки, обмотали ими свои головы, чтобы защитить их от солнца. Свои каски мы сняли еще до этого, поскольку, раскалившись на солнце, они буквально обжигали голову.

С наступлением ночи батальон разбил лагерь на достаточно плоском участке склона горы. К этому времени температура воздуха начала стремительно снижаться. Тем не менее мы не рискнули разводить костры. Мы опасались, что нас могут атаковать партизаны или авиация противника, хотя, надо сказать, нам так и не пришлось столкнуться с ней в течение Критской операции. Чтобы хоть как-то согреться, я спал, свернувшись калачиком. Откровенно говоря, это была далеко не самая комфортная ночь в моей жизни.

В течение ночи сквозь сон я слышал отзвуки взрывов снарядов и бомб, доносившихся откуда-то снизу. Атакуя позиции союзников, наши бомбардировщики сбрасывали на них огромные 500-килограммовые бомбы, и грохот их взрывов доносился, наверное, до самых высоких горных вершин.

На рассвете мы продолжили свой путь через горы. И снова стояла страшная жара. В наших фляжках практически не осталось воды.

Незадолго до полудня мы заметили водопад. Мы повернули к нему, чтобы набрать воды. Холодная вода была изумительной на вкус. Я разом выпил целую фляжку. Мы окунали в водопад свои головы, мы смеялись. Это было чем-то завораживающим: смотреть на поток воды, льющийся откуда-то сверху. Глядя на водопад, я даже на несколько мгновений забыл о войне.

Но нам нужно было продолжать двигаться к намеченной цели. Вынув документы из карманов своей куртки, я намочил ее в водопаде и обвязал ею голову. После этого солнце перестало казаться мне таким палящим.

Командир батальона принял решение перебираться на соседнюю гору прямо через водопад, поскольку для этого нам нужно было перепрыгнуть всего каких-то полтора метра. Это было совершенно несложно, но, конечно, многие при этом испытывали страх, ведь в случае неудачного прыжка ты неминуемо разбился бы о скалы.

Тем не менее мы все благополучно перебрались через водопад. Правда, несколько солдат умудрились едва не сорваться вниз, но их тут же подхватывали товарищи, и поэтому ни с кем из них не случилось ничего страшного. На то, чтобы весь батальон перебрался через водопад, ушло около часа.

Мы продвигались очень медленно, поскольку нам приходилось шагать по узкому каменистому пути. При этом мы даже обвязались веревками, которые были в экипировке горных стрелков. Привязанные друг к другу, мы могли быть уверены, что если один из нас сорвется вниз, другие смогут его удержать.

Через пару часов мы наткнулись на изуродованные тела двух немецких парашютистов. Их головы были отрезаны и лежали рядом. В телах было по несколько пулевых отверстий. Эти парашютисты, вероятно, приземлились в центральной части острова и пытались добраться до своих в районе Малеме. Но кто мог сделать с ними такое?

Этот вопрос задавал себе каждый из нас. И вдруг на нас обрушились винтовочные выстрелы. Нас атаковали около двадцати партизан, которые прятались за скалами, нависавшими высоко над нашими головами. Несколько горных стрелков сразу же были убиты или ранены. Остальные пытались найти хоть какое-то укрытие от пуль и начали вести ответный огонь.

Мы с Зоммером немедленно вскинули свои винтовки и стали стрелять в партизан. Несмотря на то что они прятались за скалами, для таких снайперов, как мы, эти партизаны были легкой целью. Нам с Зоммером удалось уничтожить по четыре-пять партизан, остальные сообразили, что происходит, пока мы меняли магазины, и скрылись прочь.

К этому моменту около десятка горных стрелков были тяжело ранены. Некоторые из них стонали. Вокруг них сразу засуетились медики. А взвод стрелков полез вверх по склону, чтобы убедиться, что партизаны действительно бежали. Вскоре ребята из этого взвода бодро прокричали нам, что возле скал остались только тела, а остальные партизаны, видимо, умчались со всех ног.

– Нам все равно следует оставаться настороже, – сказал Зоммер и повесил свою винтовку на плечо.

После этого он помолчал еще немного и разразился бранью. Мы с Конрадом удивленно уставились на него.

– Я только что подстрелил женщину и мальчишку, – сказал Зоммер.

– Что ты имеешь в виду? – не понял я.

– Гюнтер, среди партизан, которых я убил, была одна женщина и подросток.

Я вздрогнул от мысли, что я, возможно, тоже убил подростка или женщину. В суматохе боя после неожиданного нападения партизан я целился так быстро, что даже не разглядывал лица своих жертв. Что ж, я был рад, что не отправился вместе со взводом стрелков посмотреть на партизан. Через пару минут Зоммер снова выглядел спокойным. Он больше не заговаривал о происшедшем.

Тела убитых нам пришлось оставить, а тяжелораненых мы понесли с собой. Мы двигались вперед до наступления темноты. Все бойцы постоянно были начеку, но партизаны больше не нападали на нас. Единственной серьезной проблемой была по-прежнему нестерпимая жара. Тем более что нам приходилось расходовать свою воду крайне экономно.

Продвижение по узким горным тропам в темноте было слишком опасным, и мы разбили лагерь. После утреннего нападения партизан мы решили окопаться на ночь. Но в той части гор, где мы находились, это было невозможно. И нам не осталось ничего, кроме как выбрать для своего лагеря площадку, более-менее защищенную скалистыми выступами. Эта ночь выдалась еще более холодной, чем предыдущая. А когда я проснулся утром, у меня было такое ощущение, будто я спал на голых камнях. Впрочем, по сути, именно так и было.

Весь следующий день у нас ушел на то, чтобы подобраться с тыла к позициям британской артиллерии. Нам были отчетливо слышны орудийные выстрелы, и, ориентируясь на них, мы смогли установить расположение орудий. В конце командир батальона принял решение о том, что мы должны отдохнуть и начать атаку утром.

На следующий день, 25 мая, мы заняли позицию на господствующей высоте над британскими траншеями. Вскоре мы разглядели окопы, замаскированные камуфляжной сеткой. Внимательно приглядываясь к ним и прислушиваясь к грохоту орудий, мы вскоре убедились в верности нашей догадки: британская артиллерия была расположена именно там.

Перед атакой Зоммеру было поручено проинструктировать взвод снайперов, входивший в батальон горных стрелков. Практически все снайперы во взводе были совершенными новичками. Зоммер объяснил им, как лучше выбрать себе укрытия в данной ситуации и по каким целям вести огонь в первую очередь. Больше он ничего не мог сделать для них за столь короткое время. Было ясно, что не все из них останутся в живых после боя.

В батальоне также было несколько минометчиков. Они установили свои 80-миллиметровые минометы, направив их на позиции британской артиллерии. Наши пулеметчики также разместились, чтобы максимально эффективно перекрывать огнем поле боя.

По сигналу командира батальона началась атака. Мы все открыли огонь практически одновременно. На британские позиции, находившиеся внизу, обрушился град пулеметных очередей, винтовочных пуль и мин, выпущенных из минометов. Нам полностью удалось застать противника врасплох. Несколько британцев даже стояли в очереди возле полевой кухни, выстроившись, чтобы получить завтрак. Именно в этот момент их и скосили пулеметные очереди.

Снайперы горно-стрелкового взвода открыли огонь по пулеметчикам врага. Мы с Зоммером в это время выискивали британских снайперов и уничтожали их своими меткими выстрелами. Ближайшая британская траншея находилась менее чем в пятистах метрах от нас. Наши позиции возвышались примерно на сто метров над позициями врага. Благодаря этому окопы не давали достаточной защиты солдатам противника. Более того, мешки с песком, выложенные для дополнительной защиты окопов, находились преимущественно с западной стороны, откуда британцы и ожидали возможную атаку.

Мины, выпущенные из минометов, обрушились на траншеи, в которых располагались орудия противника. По артиллеристам вели огонь немецкие пулеметчики. При этом начали разлетаться в щепки деревянные опоры, на которых держалась камуфляжная сетка, маскировавшая орудия. И вскоре они нам стали прекрасно видны. Что характерно, ни одно из этих орудий так и не было развернуто в нашу сторону, чтобы открыть по нам ответный огонь.

Британцы несли огромные потери, но они продолжали сражаться. Их тяжелые пулеметы вели огонь по позициям нашего батальона. Мы с Зоммером старались уничтожать вражеских пулеметчиков так быстро, насколько это было в наших силах. Конрад держал в руках бинокль и помогал нам находить цели.

Другие наши снайперы также вели огонь по пулеметчикам. Но далеко не все выстрелы новичков были удачными. А через некоторое время один из них, находившийся в пяти метрах от нас, вдруг рухнул с дырой в голове. Следом за ним точным выстрелом в грудь был убит еще один. Он еще дергался в агонии, но было видно, что ему уже не помочь. Остальные молодые снайперы растерялись и перестали стрелять.

– Вашу мать, продолжайте сражаться! – заорал на них Зоммер. – Вас перестреляют, если будете распускать нюни!

Словно в подтверждение его слов, пуля британского снайпера вошла в голову еще одному из наших новичков.

Но на этот раз я точно засек позицию британского снайпера. Он находился с самого края длинной траншеи, расположенной в четырехстах метрах от нас. Я навел туда прицел и стал ждать, пока он высунет хотя бы край головы. Сам я при этом старался как можно меньше высовываться из окопа.

Однако британец перехитрил меня. И примерно через полминуты ствол его винтовки вдруг высунулся с противоположного края траншеи. Возможно, он целился в меня. Но выстрелить он не успел. Пуля Зоммера опередила его. Несколько новичков увидели, как Зоммер уничтожил вражеского снайпера. Это воодушевило их, они заставили себя собраться и продолжили вести огонь.

Все вокруг были измазаны грязью, а зачастую еще и кровью – своей и чужой. Сквозь грохот боя то и дело становились различимы крики и стоны. Я старался передергивать затвор как можно быстрее и искал все новых и новых вражеских пулеметчиков. При этом, куда бы я ни посмотрел через свой прицел, я постоянно видел мертвых и умирающих британских солдат.