Текст книги "Не верьте в аиста"

Автор книги: Гунар Цирулис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

– Так положено, – сказал Гайлит. – В случае каких-нибудь сомнений его нюх поможет опознать машину.

– Я не понимаю совсем другого, – задумчиво произнесла Расма. – Почему он рассказал не только про то, как украл бабушкины чемоданы, но сразу и про все остальное – про ограбление бриллиантовой старухи, про мешок, который увезли в той «Волге»?

– Все?! – осклабился лейтенант, которому до смерти хотелось разыграть перед хорошенькой дочкой начальника бывалого сыщика. – Я готов дать голову на отсечение, что у него есть еще много, что порассказать. Дело известное: преступник сам признается в малом, если таким образом можно скрыть более тяжелое преступление. А потом они мстительны и подлы – если сам завалился, норовит и других засыпать.

По следу шин «Волги» они доехали до поляны, где недавно стояла машина Альберта.

– Жаль, что ваш отец сегодня занят одним особо важным делом, – продолжал Гайлит после долгой паузы. – Ведь это была его версия, по которой задержанный на вокзале вор добровольно признался во вскрытии багажной камеры, чтобы его не припутали к делу о краже двадцати четырех тысяч рублей… – Жужжание зуммера перебило лейтенанта, он снял трубку радиотелефона: – На Рижский вокзал? Есть!.. Ну как? – обернулся он к ребятам. – Баиньки еще не захотели? Может, по пути развезти по домам?

– Да что вы?.. Ясное дело, поедем!… – подхватили несколько голосов, и только Варис вспомнил о друге:

– Жаль, что пришлось Альберта оставить в кемпинге. Все-таки ведь он начальник нашего звена.

Красный сигнал остановил машину Альберта на перекрестке неподалеку от вокзала. Облегчив душу рассказом, юноша свою тревогу, похоже, передал подполковнику Кашису.

– Хорошо, что билет уже в кармане, – сказал Кашис, глядя на башенные часы. – Может, успеем.

– Жаль, – горестно вздохнула мадам Зандбург. – И до чего же я люблю всякие такие страсти. Соседка моя в Вентспилсе лопнет от зависти.

– Могу себе представить физиономии этих негодяев, когда они узнают, что даже зубы бриллиантовой старухи сделаны из самой обыкновенной стали, – усмехнулась Регина Кашис. – И с чего ее только прозвали «бриллиантовой старухой» – ума не приложу!

– Ну, не скажи, – отозвался муж. – Я далеко не уверен, что у нее не найдется кое-что из драгоценностей, если как следует поискать.

– А что, Эдуард, – тут же загорелась идеей мадам Зандбург. – Не попробовать ли нам с тобой на пару?

Кашис невольно улыбнулся. Чем ближе была минута прощания, тем симпатичней казалась ему теща.

По-видимому, именно это сентиментальное раздумье лишило его на какой-то миг профессиональной наблюдательности, и он не обратил внимания на то, что у главного входа приготовлена засада по всем правилам тактики.

Как только машина остановилась, капитан Лаува, возглавлявший эту операцию, подал знак своим подчиненным и сам тоже поспешно направился к автомобилю Альберта. Распахнул правую переднюю дверцу и… оказался лицом к лицу с подполковником Кашисом.

– Все ясно, капитан, – мгновенно разобравшись в ситуации, небрежно бросил подполковник. – Выделите кого-нибудь для охраны вещественных доказательств, а я скоро вернусь, – заметив Яункална, вытаращившего на своего шефа восхищенные глаза, он милостиво ему дозволил: – Возьмите-ка и несите корзину. Или вы тоже явились меня арестовывать?

Альберт вылез из машины с победной улыбкой на счастливом лице. Больше всего радости ему доставило неподдельное изумление товарищей при его появлении, восхищение в смущенном взгляде Расмы. Конечно, в роли молчаливого героя, этакого Чайльд-Гарольда, долго не удержаться, впереди было еще много неприятного, но теперь он ощущал в себе достаточно сил, чтобы пройти через предстоящие испытания не на словах, а на деле…

Первым на перрон выбежал Яункалн. За ним – Альберт с Расмой, ребята и официантка. Замыкал это торопливое шествие Кашис. Видя, что поезд уже трогается, он закричал:

– Яункалн! Живей корзину!

В темпе, достойном олимпийца, Яункалн нагнал последний вагон. Навстречу протянулись готовые помочь руки. Одни подхватили корзину, другие железной хваткой вцепились и втащили брыкающегося Яункална в вагон, который успел набрать уже довольно резвый ход.

– Конфитюр, глядите, не перебейте! – вопила вслед мадам Зандбург, выплывая на эскалаторе. – И поцелуйте моего зятя!

Состав, помахивая на прощание желтыми флажками проводников, отъезжал все дальше и открывал взгляду соседний перрон, у которого стоял таллинский поезд. Из дверей лестницы, ведущей на платформу, вышла Ингрида с пожилым человеком, тем самым, с которым она танцевала в ресторане «Лидо». Не было ни малейшего сомнения в том, что они намеревались уехать.

– Инга! – невольно вырвалось у Альберта.

Остальные тоже сразу повернули головы.

– Вот-те на! – опомнилась растерявшаяся было официантка. – Чего стоите, глаза выпучили? Это же та самая девка, что базарила камбалу!

Кашис кивнул капитану. Лаува по рельсам перешел на другую платформу.

– Так у нее же в руках мой чемодан! – воскликнула мадам Зандбург, намереваясь немедленно последовать за капитаном. – Экая наглость! В моих платьях вздумала пощеголять!

Проверив документы Ингриды, капитан Лаува приказал девушке идти с ним.

Бледный Альберт стоял и, стиснув зубы, смотрел на происходящее с другого перрона. Подошел Кашис и положил юноше руку на плечо. Легонько подтолкнул вперед, словно помогая вернуться в компанию своих закадычных друзей.

– Все правильно, Альберт. Так запросто не вычеркнешь то, что было. Любовь – не картошка, – сердечно и без иронии сказал он. – Ты должен и еще сможешь ей помочь.

Увидев подполковника, спутник Ингриды направился к нему и полез в карман за паспортом.

– Я дядя Ингриды по отцу, – пояснил он. – Вчера случайно встретил племянницу в Юрмале, узнал про ее мытарства, задал головомойку и теперь хочу пристроить к себе в цех на Валмиерском заводе. Чтобы познала жизнь с другого конца.

– Боюсь, одной вашей головомойки ей будет маловато, – задумчиво покачал головой подполковник Кашис. – Но это решит суд. Если найдутся солидные поручители и настоящие друзья… – он поглядел на Альберта.

Может, и в самом деле им обоим, таким юным, было еще не поздно встать на правильный путь?