Текст книги "Колумб"

Автор книги: Григорий Ревзин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 19 страниц)

Ревзин Григорий Исаакович
КОЛУМБ

ВВЕДЕНИЕ

«Золото – удивительная вещь. Кто обладает им. тот господин всего, чего он хочет. Золото может даже открыть душам дорогу в рай».

(Из письма Колумба с Ямайки)

Торговые пути на Восток

Кордова и Константинополь были в годы раннего средневековья главными центрами, связывавшими Европу с азиатским Востоком.

Сарацины слыли опытными и отважными мореплавателями; их суда бороздили во всех направлениях воды Средиземного моря, южный берег которого был мусульманским. По другую сторону Суэцкого перешейка торговый флот сарацин проложил пути из портов Красного моря и Персидского залива до Индии, Суматры, Явы. Легкие арабские парусники и весельные суда плавали вдоль берегов Южной Азии, проникали в китайские воды, добирались до Кантона.

В Каире и Багдаде скрещивались великие торговые пути мусульманского Востока. Торговцы, стекавшиеся на базары этих городов со всех концов известного тогда мира, покупали и сбывали здесь шелковые и бумажные ткани, слоновую кость, пряности и благовония, бриллианты, жемчуг, сапфиры, доставляемые из глубины Азии, и европейские шерстяные, льняные ткани, стекло, вино, свинец, кораллы и несметное число рабов и рабынь, евнухов, пополнявших мусульманские гаремы, вывезенных из Греции, Кавказа, Руси и всего северного христианского побережья Средиземного моря.

Сарацины очень ревниво охраняли свою морскую торговлю от конкурентов. Попытки итальянских портовых городов включиться в выгодную восточную торговлю подавлялись жестокими набегами арабских корсаров, гнездившихся на островах, прилегавших к Апеннинскому полуострову. Только Византия могла под охраной Дарданелл и Босфора широко торговать с Востоком и Киевской Русью по сухопутным и речным дорогам.

Три великих торговых пути вели от беретов Средиземного моря в восточные страны – в далекие края, рисовавшиеся воображению людей средневековья лежащими на грани света, полными несказанных чудес и несметных богатств.

Южный путь был водным почти на всем своем протяжении. Торговые люди везли свои товары сушей только через узкий Суэцкий перешеек – из египетского порта Форамы до порта Клисмы на Красном море. Из Клисмы морской путь пролегал сначала по раскаленной горловине Красного моря, а затем вдоль берегов Аравии до портов Индии. Это был относительно короткий и, пожалуй, самый дешевый путь. Удорожался он лишь высокими поборами египетских султанов.

Средний путь начинался у устья реки Оронта в Малой Азии. Отсюда караваны двигались сушей по густозаселенным и богатым малоазиатским землям, через цветущие города Антиохию и Алеппо к Евфрату и. далее, на судах по Тигру в Персидский залив и Индийский океан. Средний путь был, следовательно, наполовину сухопутным. Этот путь так же, как и Южный, упирался восточным концом в древние морские дороги из Индии в Китай, на которых господствовали индийские и китайские, а впоследствии арабские купцы.

Далеко к северу от этих двух дорог пролегал Великий Северный путь, пересекавший Азию с запада на восток. Нескончаемой лентой тянулся он от Таны до Камбалу (от Азова до Бейпина). От Таны дорога вилась по травяным и солончаковым степям до Гинтархана (Астрахани). Здесь купцы перебирались на речные баржи, подвозившие их к многолюдной и гостеприимной столице Кипчакской орды – Сараули Сараю, лежавшей на одном из восточных протоков волжской дельты. Отсюда начиналась верблюжья тропа.

Движущиеся на восток путники пересекали засушливые среднеазиатские степи, добираясь в двадцать дней до Ургенча на Аральском море. К юго-востоку от Ургенча на их пути лежала Ольтрарра на Сыр-Дарье. Четвертым большим этапом была Кульджа на реке Или, впадающей в Балхаш. Далее путникам предстояло тяжелое испытание: преодоление трудной пустыни Гоби, которую они проезжали в полтора месяца, достигая города Камексу. Отсюда 45-дневный путь приводил их к верховьям Желтой реки, к городу Кара-Мурену. В двадцать дней купец добирался затем по катайским землям до цели своего странствования – до Камбалу.

Сквозные путешествия по всему Северному пути были очень редки. Обычно товары многократно меняли владельцев, провозивших свою кладь лишь по отдельным участкам великой дороги.

Две тысячи лет – от античных времен вплоть до XVI века – эти три артерии, со множеством подчиненных им ответвлений, были осями мировой торговли. То оживляясь, то замирая, порою причудливо меняя трассу, связывали они воедино старый мир от Крайней Фулы (Исландия) до Чипанго (Япония). По ним проникали в серую, убогую Европу средних веков богатые восточные ткани, яркие краски, благовония тропиков, будя оцепенелую мысль европейца, увлекая его на авантюры, поиски, завоевания.

Овладеть головными пунктами восточных торговых путей, проникнуть возможно глубже по ним, извлечь выгоду из положения посредников между азиатскими странами и Европой – было первым устремлением освобождавшейся от церковных пут государственной мысли.

Талантливые ученики византийцев и арабов – торговые республики итальянского побережья – сумели в полной мере претворить в жизнь эти новые устремления.

Итальянские торговые республики

Еще в IX–X веках нашей эры портовым городам Апеннинского полуострова удалось вытеснить сарацинских корсаров с ближайших островов, окружающих Италию. После захвата Сицилии норманнами вся восточная часть Средиземного моря стала менее опасна для христианских мореплавателей.

Равенна, Анкона, Неаполь, Гаэта и особенно Амальфи владели небольшими торговыми флотами и вели довольно оживленную торговлю с Константинополем и портами Ближнего Востока, ускользая от нападений могущественных арабских конкурентов. В XII веке на передний план выдвигаются Венеция, Генуя и Пиза.

Решающую роль в судьбах этих трех республик сыграли крестовые походы. Почти два века – с 1094 по 1270 годы – из Западной Европы в юго-восточном направлении, ко «гробу господню», двигались семью последовательными волнами отряды крестоносцев, поднятые на борьбу с мусульманами папой Гильдебрантом. Венеция, Генуя, Пиза перевозили на своих судах через море крестоносцев, их амуницию и продовольствие, получая за помощь «святому делу» много золота и еще больше привилегий.

Выдающуюся роль в этих операциях играла Генуя. За оказываемые крестоносцам услуги Генуя получала от них торговые льготы в завоеванных областях. По берегам восточной части Средиземного моря широко раскинулись многочисленные торговые колонии этой республики. Торговые люди Генуи оказывали помощь не только крестоносцам, но нередко и мусульманским государствам, получая при этом и от «неверных» привилегии, охрану и поощрение.

Почти во всех сколько-нибудь значительных портах Леванта генуэзцы основали собственные кварталы. Внутри этих кварталов они были полновластными хозяевами, имели собственный суд, свои вооруженные силы, наместников. Это были как бы дочерние клетки метрополии, распыленные по всему Ближнему Востоку. Антиохия, Яффа, Цезарея, Акра, Леодикея, Триполи были самыми известными из этих колоний.

В стороне от Леванта, по побережью Черного и Азовского морей, генуэзцы учредили торговые фактории, позволявшие им извлекать огромные доходы от торговли с Киевской Русью и со странами, лежавшими на Северном пути в Китай. Так как путь в Черное и Азовское моря лежал через тесные проливы, находившиеся под контролем Византии, то традиционной политикой Генуи была дружба с Восточной Римской империей. Эта дружба, гарантировавшая генуэзцам свободу плавания, была выгодна и Византии, также ведшей оживленную торговлю с азиатским Востоком и русскими княжествами, нередко в компании с торговыми людьми Генуи.

Спокойному обладанию приобретенными богатствами Генуе постоянно мешал могущественный конкурент– Венеция. Эта республика конкурировала с Генуей на всех рынках и постоянно угрожала ее могуществу. Возвеличению Адриатической республики немало способствовала победа, одержанная ею над Византией.

Венеции удалось нанести двум главным своим соперникам – Византии и Генуе – смертельный, казалось, удар, задуманный с тонким коварством, характерным для венецианской политики. Венеция замыслила одним усилием овладеть плодами завоеваний обоих конкурентов. Случай к этому представился во время четвертого крестового похода, когда колонны крестоносцев находились вблизи византийской столицы, на пути к «святым местам». В уплату за услуги, оказанные им Венецией, «христовы воины», как бы мимоходом, захватили и разгромили христианский Константинополь в 1204 году. В завоеванном городе обосновалась столица Латинской империи, просуществовавшей до 1261 года.

Этот военно-дипломатический ход принес Венеции обильные плоды. Все фактории Черного и Азовского морей перешли в ее руки. Венецианская торговля окрепла во всем Леванте. Генуэзцы были изгнаны из многих городов его.

Торжество Адриатической республики над ее соперниками длилось пятьдесят семь лет. Путем сложных интриг Генуя сумела изгнать из Константинополя латинских императоров и усадить на византийский трон никейскую династию Палеологов.

В благодарность за помощь Михаил Палеолог предоставил генуэзцам новые преимущества в транзитной черноморской торговле и в самом Константинополе.

Успешно закончилась для Генуи и борьба с Пизой. До XII века республики-соседи были связаны тесным военным союзом против сарацин, но, когда после совместного отвоевания у арабов Корсики этот остров был захвачен Генуей, между союзниками началась длительная война, закончившаяся полным разгромом Пизы и ликвидацией _ее морского влияния.

Во второй половине ХIII века Генуя достигает вершины своего могущества. Лигурийская республика торжествует одну за другой военные победы над своими вековыми соперниками. Пиза окончательно уничтожена в битве при Малории в 1284 году, а венецианский флот терпит тяжелое поражение при Курцоле в 1298 году. Знамя святого Георга раззевается над Корсикой, Сардинией, Кипром, Лесбосом, Хиосом. Генуя становится безраздельным хозяином бесчисленных факторий в Передней и Малой Азии и на африканском побережье. Два обширных генуэзских предместья Константинополя – Пера и Галата, едва вмещают товары, притекающие сюда из славянских и татарских земель, с Кавказа, из Индии и Китая.

Генуэзские парусники развозят товары по всем портам Европы. Они проникают через Геркулесовы Столбы (Гибралтар) в океан и, следуя вдоль берегов его, торгуют с португальцами, французами, фламандцами, англичанами.

Неустрашимая натура лигурийцев влечет их и в открытое море, и некоторые из них отваживаются отрываться от европейских берегов и плыть прямо на запад, в открытый океан, в страшное Море Тьмы (Mare tenebrosum). Здесь в 1300 году они снова открывают для Европы известные древним

Счастливые острова (Канарские острова), проникают на Мадейру, а около 1350 года появляются даже на Азорских островах – самой дальней островной группе европейского материка.

Жизненный пульс Генуи бьется далеко от Лигурийского побережья, в северо-восточных заливах Средиземного моря, на морях Черном и Азовском. Здесь, в центре густой сети торговых поселений высится блистательная Каффа (Феодосия), насчитывающая в лучшие свои дни до 70 тысяч жителей. Отсюда управляются генуэзские фактории в Мингрелии, сюда направляется серебро, добываемое в горах Кавказа. По всему черноморско-азовскому побережью бойко торгуют Балаклава, Солдайя (Судак), Тана (Азов), Копа (на Кубани), Матреге (Тамань), Севастополь (Сухум) и ряд других генуэзских городов. Из Каффы по Днепру предприимчивые генуэзцы ведут торговые операции с Киевской и Московской Русью, по Дону – с татарами, по Днестру – с поляками. Днепр связывает их с русскими торговыми республиками – Псковом и Новгородом, а через них – с немецкой Ганзой. Через Каффу в южную Европу идут из Руси горностаевые меха, кожи, хлеб, хвойный лес, игристый мед, соль, соленая рыба. Каффа служит также главным посредником между Средиземным морем и Востоком.

Безраздельному господству генуэзцев мешало то, что Венеция не была надломлена ни падением Латинской империи, ни поражением при Курцоле. Венеция после закрытия для– нее Черного моря стала быстро развивать свою торговлю на Южном и Среднем путях.

Генуя оказалась снова лицом к лицу со своим вековечным, опасным, быстро растущим соперником.

Между конкурентами начинается беспощадная корсарская борьба. Встреча в море торговых судов Генуи и Венеции почти всегда переходит в абордаж, схватку не на жизнь, а на смерть, в избиение экипажа побежденного корабля, продажу уцелевших в рабство мусульманам.

Венеция и Генуя истощали в многовековой борьбе свои жизненные силы. A ib это время в стороне от них назревали события, опрокинувшие основания, на которых (покоилось благополучие этих республик. Смертельный удар им нанесли тюрки – враг неожиданный и неведомый.

Пути на Восток обрываются

В 1206–1227 годы из глубин Азии на Европу накатилась неудержимая лавина монгольских завоевателей во главе с не знавшим поражений Чингис-Ханом. Над всем западным миром, только-что проснувшимся после многовековой спячки, казалось, нависла угроза гибели под копытами монгольских коней. С невообразимой быстротой монголы захватили Китай, Среднюю Азию, Багдадский Халифат, Русь. Под власть монгольских ханов подпало огромное царство, в котором закон диктовался первобытными кочевниками. По выражению английского историка Юля, «во всей Азии и Восточной Европе, от границ Польши и Сицилии до Амура и Желтой Реки даже собака не могла залаять без позволения монголов?».

Владычество монгольских кочевников сыграло крайне отрицательную роль в хозяйственном и культурном развитии народов Восточной Европы, в частности русских княжеств и Польши. Однако годы великих ханов были годами оживленных связей европейцев с Востоком, особенно с Китаем. Папа Иннокентий IV направил в 1245 году к хану в его столицу Каракорум монаха Плано Карпини в качестве миссионера, на которого была возложена задача обращения в христианство как самого хана, так и его подданных. В 1253 году французский король Людовик Святой, горевший тем же благочестивым желанием, отправил другого монаха, Рубриквиса. В 1271 году путешествие в Китай совершил знаменитый венецианец Марко Поло. Книга Поло, повествующая о чудесах Катая и Чипанго, сыграла исключительную роль в формировании географических представлений европейцев позднего средневековья.

В это время шелк и слоновая кость, бумажные ткани, пряности и благовония провозились в Европу по монгольским землям. Генуя, прочно державшая в Каффе под своим контролем Северный путь в Китай, обогащалась как никогда раньше. Венеция, получавшая те же товары по Среднему и Южному путям, также не имела оснований к недовольству монгольскими ханами.

Торговля Европы с Китаем резко упала после того, как в 1 368 году китайцы восстали против монгольской династии и низвергли ее. Новые китайские богдыханы из династии Минг захватили вскоре и самое Монголию, превратив ее в свою провинцию. Китайскому торговому либерализму монгольского периода пришел конец. Китай оградился от внешнего мира глухой стеной. Под страхом смерти ни один иностранец не смел более попирать своими ногами землю Небесной Империи. Европейская торговля с Востоком лишилась одного из самых богатых источников снабжения.

Выключение Китая из европейской восточной торговли могло быть лишь тяжелым эпизодом. Оно не могло подорвать ее корней. По-прежнему были открыты рынки Каира, Багдада. Товары поступали из Индии, Цейлона, Явы, с Аравийского полуострова. Генуя и Венеция продолжали развозить по всем европейским портам снадобья, пряности, краски, ткани.

Но вот над ослабевшей Византией, почти потерявшей силу сопротивления после разгрома ее крестоносцами, нависает смертельная угроза. Константинополь осаждает огромная армия тюрков-османлисов.

Тюркское племя сельджуков еще в X веке начало опускаться со среднеазиатского нагорья к западу, сокрушая на своем пути все плоды городской цивилизации и оседлой жизни. Позади завоевателей оставались лишь голые степи для кочевья. Огнем и мечом прошли сельджуки в XI веке по Малой Азии, обратив ее цветущие города в развалины. В конце века дошли они до стен Царьграда, но долгие годы кочевники были бессильны против этого европейского аванпоста.

Только через четыре века наследники сельджуков– османлисы, воспользовавшись старческим маразмом Византии, овладевают, наконец, ее столицей. Напрасно Генуя, опасающаяся за судьбы своих черноморских колоний, изо всех сил помогает византийцам. В 1453 году тюрки под водительством Магомета II проникают за стены древней столицы Константина.

Сразу обрывается связь генуэзцев с Черным и Азовским морями. Не только огромные богатства, но и множество сограждан отрезаны от метрополии. Генуэзцы пытаются выручить своих людей, прорываются с боем через проливы, пересекают Балканы. Но эти героические меры не могут изменить положения.

После взятия Константинополя Магомет II движется на север. Турецкий флот осаждает Каффу в 1475 году. Генуэзцы отчаянно сопротивляются, но греко-армянское большинство населения, в надежде на милость победителей, принуждает их к сдаче. Семьдесят тысяч жителей Каффы частью перебиты, главным же образом распроданы на невольничьих рынках Леванта. После этого одна за другой в руки тюрков попадают черноморско-азовские колонии и фактории.

Венецианцам недолго пришлось торжествовать по поводу гибели генуэзской восточной торговли. Вскоре кривые ятаганы османлисов перерубили одну за Другой жизненные нити венецианской торговли. Тюрки овладевают сирийским побережьем и лежащими за ним землями. Паралич охватывает и Средний торговый путь. Только на юте, через Суэцкий перешеек, еще возможна торговля благодаря договору венецианцев с мамелюкскими султанами Египта, но и здесь она вскоре замирает. Жизнь постепенно уходит из всего восточного угла Средиземного моря.

В XV веке восточная торговля больше, чем когда бы то ни было ранее, нужна была Европе. Спрос на восточные товары неизмеримо возрос, но доставлять эти товары по сколько-нибудь сходной цене становилось почти невозможным. Единственный оставшийся еще открытым Южный путь стал очень дорог. Венецианцы вынуждены платить мамелюкам непомерные пошлины. Из-за больших расходов индийский перец в Александрии стоит в три раза дороже, чем в Калькутте, а за аравийский ладан здесь приходится платить в пять раз больше, чем в Мекке. Это вызывает огромный отлив золота и серебра из Европы в южные страны Азии. Благородные металлы в Европе дорожают. По свидетельству современников, в течение XV века стоимость золота и серебра по сравнению с хлебом поднялась вдвое. Такое положение вещей вносит расстройство в хозяйственную жизнь многих евро-пейских стран. Королевские советники и епископы, монахи и баккалавры ломают себе голову над разрешением мудреной дилеммы: отказаться от продуктов Востока невозможно, покупать их далее у венецианцев разорительно и непосильно. Как быть? Нельзя ли пробраться к местам произрастания пряностей, к шелку и жемчугу, минуя торговцев Багдада и Каира, посредников Венеции, избегнув уплаты пошлин мамелюкам и бакшиша туркам?

Захват османлисами Константинополя нанес смертельный удар торговле Генуэзской республики.

Старый генуэзский порт не знал уж более прежнего оживления. Именитое купечество постепенно потеряло вкус к рискованным морским предприятиям. Многие торговцы предпочитали отдать накопленные богатства в банк св. Георгия, прибравший вскоре к рукам все доходы государства.

Торговля деньгами оказалась делом надежным и прибыльным. Выдавал ли немецкий принц замуж свою дочь, снаряжал ли итальянский князь военный поход – всем им нужны были деньги, всюду посланника генуэзского банка встречали низкими поклонами, с подобострастием. Даже французский король прибегал к ссудам генуэзцев. Ничто не угрожало доходам акционеров банка: ни морские бури, ни венецианцы, ни турки. Слух генуэзского патриция мало-по-малу стал отвыкать от звона меча и скрипа корабельных снастей. Он открыл новую музыку в шелесте векселей и долговых расписок.

Но если купец легко становился ростовщиком, то ^трудно было найти для себя новое дело всем тем, чье существование было связано с морским величием республики. Генуе долгое время принадлежала пальма первенства в морских науках. Многочисленные ученые знакомили здесь с небесной сферой, с пользованием астролябией и астрономическими наблюдениями в море.

Велико было в Генуе число людей, искусных в черчении морских карт. А сколько здесь было матросов, штурманов, капитанов, вскормленных морем, из рода в род с детства бороздивших его под треугольными латинскими парусами. Многим людям родина не могла уже предоставить ни дела, ни хлеба. Они стали покидать Геную, искать применения своему опыту вдали от родных берегов.

Когда португальское королевство начало подвизаться на поприще мореплавания и морских открытий и ее короли приступили к вербовке на португальскую морскую службу опытных иностранцев, в Португалию отправилось искать счастья множество генуэзских капитанов, картографов и астрологов. Впоследствии на их трудах и знаниях, как на дрожжах, выросла морская слава Португалии.