Текст книги "Серенада над морем"

Автор книги: Грейс Кэрол

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

– Ты добыла одежду. А я добыл палатку для нас и спальные мешки, – сообщил Джек. – Джип ждет нас. Мы отправляемся на свидание с Александром Великим и его последователями! – Он собрал все ее пакеты и кивнул на дверь. В эту минуту Джек был похож на скаковую лошадь у стартовых ворот. – Поехали!

– Палатку для нас? – Предупреждающие колокольчики звенели в ее голове. Слава богу, что нашелся свободный коттедж. И он записан на ее имя. – Нет, Джек. Я не могу. Я останусь в городе. Так будет лучше.

– Ладно. Твояпалатка, – сказал он, бомбардируя ее словами, будто маленькими камушками. – Об остальном мы уже договорились. Я сплю под открытым небом. И не буду слышать, как ты храпишь.

– Я не храплю, ты знаешь!

– Послушай, Оливия, или мы это делаем, или не делаем. Если ты не можешь справиться с летними работами, так и скажи. Если какие-то оставшиеся чувства делают для тебя невозможной работу со мной, скажи об этом сейчас. Да или нет? Я думал, мы сумеем работать без эмоций. Теперь скажи, мы работаем или нет?

Он наклонился и надел широкополую шляпу, которую она купила ему. Оливию точно током ударило. Он и в самом деле выглядел как Индиана Джонс. Сексуальный, мужественный, истинный мачо. Он готов завоевывать мир.

Почему она купила ему такую шляпу? Потому что знала, как он будет в ней выглядеть. И не могла сопротивляться.

Оливия мучительно соображала, какую придумать причину, почему она остается в стороне от раскопок. Не может же она сказать, что боится сделать колоссальную ошибку – снова влюбиться в него! Даже когда он ходил в этой смешной, чужой одежде, ей стоило большого труда сохранять трезвую голову. А теперь, в новых джинсах, обтягивающих его ноги, и в этой шляпе Джек стал еще более опасен. Он стоял такой сильный, загорелый, красивый. И уверенный. И всегда будет уверенным.

Он не сомневался, что они найдут эту исчезнувшую могилу. Уверенно собрал группу. Уверенно пережил аварию, преградившую было ему путь. И не сомневался, что она пойдет с ним. Или сомневался? Не мелькала ли в его голубых глазах некая неопределенность?

Она глубоко вздохнула и отступила под его напряженным взглядом.

– Никаких чувств! – резко бросила она. – Работаем.

Джек кивнул и взял ее за руку. Но не пожал. Он очень долго смотрел ей в глаза, в самую их глубину. В такую глубину, что мог видеть ее душу. Наверное, он точно знал, какое воздействие оказывает на нее.

– Ты не пожалеешь, – сказал он. – Обещаю.

Когда-то он обещал любить ее вечно. Не много ли обещаний со стороны одного человека?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Как и семь лет назад, взятый напрокат джип стоял нагруженный оборудованием: лопатами, мотыгами, картами, сверлами, специальными ножами, генератором, бензином, емкостями с питьевой водой и огромными корзинами с продуктами, заказанными в отеле. Все это приготовил он.

Джек хотел провести экспедицию на высоком уровне. Их ждут тяжелые времена и плохие дни, но ведь будут и хорошие. Джека ждала тяжелая работа. И самая трудная часть ее – убедить Оливию, что у них есть шанс быть вместе. Как это сделать, не вспоминая болезненное прошлое, он не знал.

Не знал, как теперь она относится к нему. Зато ему было известно, что бумаги о разводе уже запущены в процесс. А он собирается сделать последнюю попытку, чтобы спасти их брак. Если она опять оттолкнет его, если его попытка потерпит неудачу, что ж… Во всяком случае, он не будет жить дальше, упрекая себя, что не приложил все силы, чтобы вернуть Оливию.

Жара усиливалась. Джек надеялся начать пораньше, чтобы избежать самого пекла. Он все предусмотрел. Заказал ленч и уже мысленно рисовал картину пикника под деревьями с видом на море. И они с Оливией вдвоем. У этих летних работ должно быть хорошее начало. Второе начало. Забыть несчастный случай с паромом и сделать все похожим на прежние времена. Но что-то подсказывало ему, что прежние времена ушли навсегда.

Джеку хотелось до начала раскопок немного побыть наедине с Оливией. Но времени оставалось мало. Рабочие ждали их на раскопках с прошлой недели. Первая группа по расписанию должна была прибыть сегодня во второй половине дня.

Дорога осталась прежней – сплошь рытвины и колдобины. Но в джипе на этот раз было не только оборудование и продукты. В джипе царило напряжение, которое становилось тем сильнее, чем ближе они подъезжали к месту раскопок.

Джек чувствовал его, но делал вид, будто напряжения нет и в помине. Он настроил себя не ждать многого ни от Оливии, ни от раскопок.

Он изучил небо в поисках темного облака. Хотя бы какой-нибудь намек на дождь. Ничего.

– Похоже, будет хорошая погода, – проговорил он.

Стоп! Это значит, ему предстоит спать под звездами. Или, если точнее, изводить себя под звездами. А Оливия будет крепко спать в палатке. И ей приснится сон, что она, а не он, найдет бесценные монеты и глиняный сосуд.

– Красиво, – согласилась она. – Похоже на послеполуденное солнце в Греции. Ярче и жарче, чем в любой другой точке земли. Почему так? Может быть, из-за белых домов и золотого песка на берегу?

– Или, может быть, из-за меня? Я послал хороший дух в стратосферу.

Она покосилась на него – глаза прищурены, но ни намека на улыбку.

– Почему мне это не пришло в голову? Конечно, это из-за тебя, Джек. Солнце и звезды вертятся вокруг тебя. Так же, как и весь мир археологии. Как я могла забыть?

Ветер сдул ее поцелованную солнцем светлую прядь на щеку. А Джек лишь крепче вцепился в руль, чтобы удержаться и не убрать ей за ушко выбившиеся прядки. Как ему хотелось пробежаться рукой по ее шелковым волосам и погрузить в них лицо…

Джек не мог забыть ее кружевной лифчик, который она купила утром, продолжал мысленно рисовать картины, как она выглядит в этом кружеве…

Джип тряхануло на выбоине, и они оба подпрыгнули на сиденье.

– Дорога здесь не стала лучше, – перевела дух Оливия.

– Радуйся, что нам не придется ездить каждый день, – заметил он, когда они проезжали мимо группы мужчин в мешковатых черных штанах и безрукавках. – Это на случай, если ты передумаешь остаться здесь.

– Не передумаю, – сказала она, но не очень уверенно. – Как насчет еды?

– Роббинс нанял местного повара для нас и для команды, которая будет копать, и для сторожей, которые будут охранять участок. Сегодня к вечеру все должно быть на месте. Включая компьютеры и генератор. Я знаю, некоторые думают, что Роббинс слишком стар для такого рода раскопок. Но он прекрасный организатор. Хотя мы потеряли все наши личные вещи, начало работ не задержалось. Роббинс на это лето возлагает большие надежды. Он не экономит на расходах, используя свой грант. Поэтому все идет довольно гладко. И даже если он сам остановится в отеле и несколько дней будет любоваться достопримечательностями, я не буду жаловаться. Он это заслужил. К тому же это даст нам возможность достичь своей цели.

– Вроде той могилы?

Он кивнул. Ему нравилось, когда у нее так сияли глаза. Конечно, все археологи ценят открытия, сделанные в поле. Но есть кабинетные академики, которые предоставляют другим выполнять самую грязную работу. Роббинс и некоторые из его студентов с удовольствием будут работать в лаборатории, чтобы внимательно изучать находки.

Но Оливия не такая. Она не боится полуденного солнца и грязи по колено. Она будет просеивать и перебирать грунт, ощущая пальцами черепки древних ваз, угадывая их каким-то звериным чутьем.

– Ночью кто-нибудь еще остается на участке? – спросила она, и в ее голосе слышалось какое-то беспокойство. Может быть, она нервничала, предвидя, что останется с ним вдвоем, да еще в одной палатке?

– Не знаю, останется на раскопе кто-то еще или нет, – проговорил Джек таким тоном, будто ему все равно. Он вспомнил те ночи, когда они оба лежали рядом под звездами и разговаривали. Только вдвоем. И смотрели на небо. Их мысли слагались в мелодию, и слова стали не нужны. – Студенты берут напрокат мопеды, и каждый вечер уезжают в город, а утром приезжают. Молодые… Боятся упустить ночную жизнь. Ты помнишь, как это было…

– Нет! По правде говоря, не помню. Ты, наверное, забыл, какая я была. Я оставалась на раскопе и до середины ночи изучала журналы и карты или пыталась собрать черепки глиняной посуды. – Она печально улыбнулась. – Совсем не так, как ты. Плейбой западного полушария. Я никогда не понимала, как тебе удается всю ночь веселиться и утром являться как ни в чем не бывало на раскоп.

– Я, должно быть, именно так сжигал лишнюю энергию.

– У тебя и сейчас много энергии, – заметила она. – Как ты вчера выжил, когда затонул паром, ума не приложу.

– Знаешь, когда я был помоложе, все время что-то искал. Даже не знаю, что… – Джек лукавил – он знал, что искал. Он искал ее еще до того, как узнал о ее существовании. Он мог пить, всю ночь танцевать, флиртовать, смеяться, становиться душой компании, но при этом всегда знал, что упускает что-то главное. Но что? Или кого?

Он понял все, когда увидел Оливию. Это произошло в один прекрасный день. Она заворачивала фрагмент маленькой фигурки Зевса. Он тогда сфотографировал Оливию, и этот снимок до сих пор стоял у него на столе.

– Я думал, что был греком Зорбой.

– Я тоже так думала. – Он не мог видеть ее лица – Оливия смотрела в боковое окно. Но в ее голосе прозвучала нотка печали.

– Я не знал, что ты заметила, – удивился он.

– Тебя все замечали.

– Тогда я еще не встретил тебя!

– Но вот ты встретил меня, но не заметил.

– Как я мог тебя заметить? Ведь ты вся была покрыта пылью.

Она засмеялась. Но это не было похоже на смех. Словно звук пробки, вылетевшей из бутылки с шампанским. Пузырьки газа, шипение, вскипание и вкус – еще до того, как вино попало на язык… Джек словно пил ее смех. Как шампанское…

– Ты всегда был любителем вечеринок.

– Не всегда.

Только когда ее нет рядом. Тогда он становился беспокойным, не способным расслабиться. Вначале, когда Джек только приехал в Калифорнию, он не мог долго находиться в помещении, все время искал компанию, болтался по университетскому городку, обедал с коллегами – никогда не оставался один. Но зачем вспоминать старое?

– Давай не говорить о прошлом, – предложила она.

Он всей душой стоял за это. Но иногда все-таки придется вспоминать. Иначе они не смогут двигаться вперед.

– Почему ты считаешь, что это могила Александра Македонского? – спросила она.

– Александра? Может быть, и не его. Но кого-то тоже важного. Иначе зачем так старались спрятать ее? Фальшивые входы, тупики-ловушки.

– А если это его жена или сын или начальник личной стражи? Ведь его могилу так и не нашли, правда? – Разговор переключился на безопасные темы, она откинулась назад и вроде бы расслабилась.

– Все уверены, что Александр похоронен в египетском городе Мемфисе. Кроме меня, – заявил Джек.

– Ты все еще думаешь, что его могила в Александрии?

– Его тело тайно вывезли из Вавилона, где он умер, и отправили туда, где ему следовало быть. Он основал город. Город назвали его именем. Это был научный центр с самой богатой библиотекой, какая только известна в Древнем мире.

– По-твоему выходит, что могила именно там потому, что это справедливо? – Она покачала головой. – Хотя то, во что ты хочешь верить, часто бывает на самом деле. У тебя очень развит инстинкт. В большинстве случаев ты бываешь прав.

– Что ты говоришь, Оливия? – с насмешливым удивлением воскликнул он. – Это комплимент?

– Ты не нуждаешься в моей оценке, Джек. Твои студенты и так считают, что ты супергерой. Ты – Мистер Археолог. Слышал бы ты их прошлым вечером! Они даже не беспокоились, что тебя нет на берегу.

– А ты?..

– Я не просто беспокоилась. Я была в ярости. Вспоминала тот случай, когда тебе во что бы то ни стало надо было залезть на скалу. И ты упал с высоты более трех метров и потерял сознание.

– Конечно, всего на несколько минут. И скала осталась целой. И моя голова в порядке. Как новенькая.

– А на следующий день, – продолжала Оливия, – ты залез в пещеру между двумя скалами и застрял там. Почему? Потому что хотел увидеть, нет ли там наскальных рисунков.

– Они там были!

– Их там не было!

– Ну, может быть, не рисунки. Что-то похожее на гравюру.

– Всего лишь обычные царапины.

– Оливия, если ты не будешь использовать все шансы, никогда не найдешь, что ищешь.

– Если ты не будешь безумно рисковать собой, можешь дожить до старости.

– Ценность старости сильно преувеличена. Конечно, если не говорить о твоей тете. Когда тебе будет восемьдесят восемь, ты, наверное, будешь похожа на нее…

– Восемьдесят девять, – поправила она. – Сомневаюсь. Это тот тип женщин, который нужен тебе. Темпераментная, взрывная, способная танцевать до рассвета…

– Неправда, – вдруг посерьезнев, возразил он.

– Во всяком случае, студенты думают, что ты великий, – засмеялась Оливия.

– Но не такой великий, как Александр.

– Таких великих, как он, больше не было. Поэтому империя и рассыпалась после его смерти.

– И его жене пришлось бежать. Вместе с их сыном.

– С сыном, которого он так и не увидел.

Оливия рассматривала его руки на руле. Она была влюблена в его руки. Длинные, сильные, ловкие. Способные счищать столетия грязи со статуэтки, разглаживать страницы книги или нежно смахивать слезу с ее щеки.

– Конечно, я бы порадовалась, если бы нашла древнее захоронение. Как и любой археолог.

– И поэтому ты здесь? – Он сощурился и улыбнулся. – Чтобы найти следы Роксаны?

– Она один из самых интересных характеров той эпохи. Но нельзя надеяться на такую удачу. Я буду счастлива, если мы найдем могильник, полный монет и стеклянных сосудов.

– Я читал твою статью о жене Александра.

– И что ты думаешь?

– Очень симпатичная.

– В самом деле? – удивилась она. – Это самое приятное, что ты сказал мне с тех пор, как мы приехали сюда. Будь осторожнее. Я могу вообразить неведомо что. – Джек не разбрасывался пустыми комплиментами в ее адрес.

– Не говори мне, что ты не получила множества откликов. Я видел, как ты получала награду «Профессор года», которую присуждают студенты. Они все выбрали тебя.

– Я счастлива, потому что люблю своих студентов. В особенности тех, кто не засыпает на лекциях.

– Что еще ты знаешь о красавице Роксане? – спросил он.

– Ничего нового. Его вторая жена была убита, а она продолжала жить с матерью Александра после его смерти. Но как она умерла и где похоронена, неизвестно.

– Никто не знает так хорошо древнегреческие захоронения, как ты, – сказал он.

Оливия должна бы радоваться. Должна бы гордиться, что Джек хочет работать с ней и ценит ее знания. Но она не радовалась. Даже напротив, она чувствовала себя увядшей. Будто кто-то проткнул шарик и весь воздух вышел. Это ее собственная вина Она позволила себе надеяться, что Джек хотел видеть ее на раскопках, потому что понял, что жить без нее не может. Потому что хотел провести с ней лето. И все устроил, чтобы так и получилось. Теперь он ясно объявил, что это вовсе не тот случай.

– Ой, смотри, там полиция! – Оливия указала рукой вперед на дорогу.

– Мы из археологической экспедиции, – сказал Джек, показывая полицейскому документы. Тот открыл для них широкие деревянные ворота.

– Что-то новое, – пробормотала Оливия. В прошлый раз здесь на полях колосилась золотистая пшеница, на зеленой травке паслись овцы. Оливия помнила, в какой восторг ее привела эта картина.

Теперь она стала старше, мудрее, искушеннее. Это было другое захоронение, другие раскопки: И ставка намного выше, ей было что терять. Джека, например.

Оливия усмехнулась. Будто она уже не потеряла его два года назад!

Вскоре они проехали вторые ворота с охраной.

– На этот раз охранников больше, чем нужно, – проворчал Джек. Он еще раз показал документы.

Они припарковались у ворот в тени оливы.

– Думаешь, местные жители могли бы ограбить захоронение? – спросила она, выходя из джипа и окидывая взглядом место. Пред ней предстала такая мирная и спокойная сцена, такая пасторальная, что трудно поверить, будто им здесь что-то угрожает.

– Или наши конкуренты. Роббинс старается поддерживать мир и покой, чтобы мы получили разрешение вернуться сюда снова в этом году. Но, может быть, произошла утечка информации? Ты же знаешь, какие археологи?

– Жадные и безумные захватчики чужой территории. Ты это имел в виду?

Он лишь усмехнулся и вытащил из багажника корзину с ленчем.

– Давай сначала поедим, а потом приступим к делу. Я проголодался. Вопреки распространенному мнению я вовсе не супергерой. Надо сначала поесть, а потом начну выгружать вещи. Подозреваю, что обеда не будет допоздна. Греческое время.

– А как же другие? Разве мы не поедим вместе со всеми? – нервно спросила Оливия. Ей вовсе не нужен романтический пикник на двоих.

– Что-то я не вижу никого, а ты? Ладно, брось, давай поедим!

Они шли по полю со старыми раскопами, отмеченными камнями. Остановились на краю обрыва, посмотрели вниз на грубо вырубленные скалы, на давно забытое поселение с храмом и кладбищем.

– Могила там, внизу, – мягко проговорила она.

– Если она там, мы найдем ее. У нас лучшая команда, есть нужное оборудование и хорошие люди. В этот раз мы найдем. Должны найти.

Она кивнула. Если бы силой воли можно было найти захоронение, они бы действительно нашли. Джека хватит на это.

Стоял гул. Мужчины в комбинезонах с лопатами и кирками работали повсюду. Одни копали, другие натягивали большую палатку и расставляли столы.

– В этом году все намного лучше и удобнее, – заметила она.

– Да. Есть даже переносные туалеты и душ. Холодная вода. Но в прошлый раз и такого душа не было, только море и пляж. Ты рада, что поехала?

– Конечно. – Она рада, что поехала. Сейчас ее любимое время. Начало работ. Первый день на раскопе. Нескончаемый дневной свет. И скоро приедут еще люди. Нет причины бояться быть близко к Джеку. Он не хочет проблем, да и она тоже. Все, что ей нужно, это побольше силы воли. Вот если бы только эту волю можно было купить в виде таблеток в местной аптеке.

Они оба направились в свое любимое место среди сосен под скалой. Наверное, он уже не помнит, как когда-то оттуда им нравилось наблюдать за солнцем, садящимся в Эгейское море. Наверное, он не помнит, что они купили в городе гамак с широкими тесемками и натянули его между двумя деревьями. Большой гамак на двоих. Она до сих пор хранит его дома, засунув подальше в шкаф.

Она поставила на камень корзину и постелила рядом большую клетчатую скатерть. Джек достал бутылку красного деревенского вина и открыл ее. Он налил вино в два бумажных стаканчика и один протянул ей.

– За наше прекрасное лето, – Джек поднял стаканчик. Он не сказал за наше последнее лето, но она знала и так, что это лето будет последним в их совместной жизни.

– Чтобы мы нашли захоронение, – добавила она.

– Мы здесь для того, чтобы найти все, что ищем.

Она сделала глоток вина и отвела глаза.

– Ты когда-нибудь находил на раскопках то, что хотел найти? – спросила она.

– Только однажды, – ответил он и стрельнул в нее взглядом. Это могло означать лишь одно: когда они последний раз были здесь, то нашли друг друга.

– Я стараюсь избавиться от надежд. – Она уставилась на море. – Иногда я нахожу то, что искала. Иногда находки хорошо сохранились. Иногда могила оказывается пустой, керамика превратилась в пыль. Но это часть игры, разве нет?

– Ты сегодня в философском настроении, – заметил он.

– Это единственный способ существования. – Она смотрела на белый парус маленькой лодки, нырявшей в кобальтовых волнах. – Иначе ты сама создаешь все условия для разочарования.

Усевшись на плоский камень, Оливия начала деловито разгружать корзину для пикника. Сначала ломоть хрустящего хлеба, затем маленькую бутылку. Запахло оливковым маслом. Она понюхала и прикрыла глаза от удовольствия.

– Теперь я понимаю: мы снова в Греции.

Он сел у края скатерти напротив нее, нагнулся и взял кусок хлеба.

– Ты знаешь сказку про упрямую и вздорную жену грека? Это местный фольклор.

– Нет, но предчувствую – ты хочешь рассказать ее мне. – Оливия открыла коробку и достала маленький маринованный холодный артишок. Фольклорные сказки лучше, чем разговор об их прошлом.

– Так вот. Эта жена отказывалась подчиниться мужу. Семь дней и семь ночей он натирал ее тело оливковым маслом. А на восьмой день она дала ему то, что он хотел, и они любили друг друга под оливковыми деревьями.

– Поскольку это народная сказка, полагаю, что после этого они жили долго и счастливо? – Она передала ему оливковое масло.

– Конечно.

ГЛАВА ПЯТАЯ

– Хелло, леди!

Оливия открыла глаза. Должно быть, она задремала после ленча. Она села.

– Илия, что ты тут делаешь?

– Мой отец работает здесь. – Мальчик показал на другую сторону поля, где рабочие сгружали оборудование с платформ.

Оливия испытала облегчение, узнав, что у греческого парнишки есть хоть один родитель. И все же она не могла удержаться, чтобы не предложить ему поесть. Илия всегда выглядел таким голодным. Корзинка с едой была уже собрана. Должно быть, это сделал Джек. Это Джеку надо бы подремать под деревьями, а не ей! Ведь он сегодня спал на стуле. А она в это время наслаждалась в постели.

В корзине Оливия нашла гроздь ярко-красных виноградин и протянула мальчику. Илия моментально отправил их в рот. Она улыбнулась, когда виноградный сок побежал по его подбородку, потянулась, вытерла салфеткой.

– Сколько тебе лет?

– Девять.

– Где ты живешь?

Мальчик неопределенно ткнул пальцем вдаль. Оливия и этим должна быть довольна. Не ее дело вмешиваться в его жизнь.

Она огляделась и увидела профессора Роббинса и Джека, с жаром обсуждавших что-то возле раскопа. Вокруг шатались вновь прибывшие студенты. Она надеялась, что они не видели ее спящей. Джек должен был разбудить ее!

Оливия пригладила волосы. Солнце уже садилось и заливало золотом дальние холмы. Море казалось гладким, точно стекло. У нее впереди целое лето всей этой красоты.

Она встала, сложила скатерть и убрала ее в корзину.

– Пойдем, – обратилась она к мальчику, – я хочу тебя познакомить с мо… – Она осеклась. – С одним человеком, – неуверенно закончила она.

Джек встретил ее на полпути.

– А это кто? – спросил он. – Твой друг?

– Это Илия. Он утром помогал мне нести вещи. Оказалось, что один из здешних рабочих его отец.

Мальчик кивнул и показал на мужчину в черных брюках и белой рубашке.

– Хочешь получить работу? – спросил Джек.

Мальчик вытаращил глаза и широко улыбнулся.

– Нам нужен кто-то маленький, чтобы он спускался вниз и привязывал веревку.

– Это опасно? – нахмурилась Оливия.

– Нет. Пойдем, я покажу тебе.

Джек хотел, чтобы мальчишка спустился на несколько футов в свежий раскоп и привязал веревку к крюку у входа в туннель. Джек обещал платить за эту работу. Успокоившись, она пошла навстречу Мэрилин, идущей к ней со студентками из университета Джека.

– Какое место! – воскликнула девушка по имени Сэнди. – Здесь так красиво, миссис…

– Зови меня Оливия. – Она взглянула на Мэрилин. Оставалось надеяться, что пожилая дама еще не успела рассказать о ее распавшемся браке и вообще всю ее историю. Естественно, что студентки из университета Джека будут с любопытством смотреть на нее.

– Расскажите нам об этом месте, – попросила похожая на сову девушка в огромных круглых очках, с волосами, собранными в конский хвост. Ее звали Дженни.

– Прежде всего, мы счастливы, что попали сюда, – начала Оливия.

– Это место годами было закрыто для раскопок, – пояснила Мэрилин.

– И мы не знали, в каком состоянии находятся руины, – добавила Оливия. – Я догадываюсь, что у фермы поменялся владелец.

– Теперь эта земля принадлежит местным властям, а они понимают ценность древностей, – добавила Мэрилин. – Это же национальное достояние!

– Правильно. И еще здесь собираются развивать туризм. Может быть, откроют в городе музей – если мы найдем что-нибудь ценное, – опять вступила в разговор Оливия. – Нам разрешили провести на раскопе подготовительные работы еще до того, как мы сюда приехали.

– Правда, что у нас только одно лето? – спросила одна из студенток.

– Боюсь, что так, – кивнула Оливия. – Экспедиция рассчитана на один сезон.

– Но кто знает, – воодушевилась Мэрилин, – если мы найдем что-нибудь важное…

Все на что-то надеются… Если они найдут здесь захоронение, если там будут ценные артефакты, то понадобится расширить место раскопок… И тогда работы продлятся…

Но это уже без нее. Оливия и на сей раз не поехала бы, если бы знала, что здесь Джек. На следующее лето у нее будут другие планы. И куда бы она ни отправилась, сначала обязательно убедится, что Джека там нет и не будет.

– Я читала вашу статью о жене Александра, – сказала Сэнди, когда остальные отправились к столам под тентом. – По-моему, удивительная статья.

– Меня всегда интересовало, кто читает эти скучные научные журналы? – Оливия покраснела от удовольствия.

– Профессор Окли посоветовал нам ее прочесть, – пояснила. Сэнди. Он сказал, что это один из лучших материалов на эту тему, какой он читал.

– Ох, – тихо вздохнула Оливия.

– Он замечательный преподаватель, – продолжала Сэнди. – Мне так повезло, что я попала к нему! У него уже столько групп! Я хочу быть таким археологом, как вы.

– Я? Не уверена…

– Особенно с тех пор, как увидела у него в кабинете на столе вашу фотографию.

Оливия чуть попятилась. У Джека на столе ее фотография? У нее не было его фотографии – ни на столе, ни на стене. Все их снимки Оливия упаковала в коробку и засунула подальше в шкаф.

– Вот ты где! – К ней сзади подошел Джек, рядом с ним Илия. – Мы хотим спуститься вниз на берег, посмотреть, есть ли там старый причал, где можно держать лодку. Я вижу, ты познакомилась с Сэнди.

Девушка с жаром кивнула.

– Я только хотела сказать вашей же… миссис… Оливии, что со временем хочу стать таким же археологом, как она.

Джек кивнул. Кто бы не хотел быть похожим на Оливию? Наверное, она вдохновила десятки девушек. Достаточно увидеть ее, чтобы понять – почему. Умная и красивая. Скромная, но в то же время уверенная в себе. А ее энтузиазм в полевой работе просто заразителен.

– Правильно, – поддержал ее Джек.

– Пойдем вниз на берег, – сказал он Оливии. – Хочу тебе что-то показать.

– Только мне? – Она окинула взглядом компанию.

– Можешь взять своего друга.

Джек и Оливия спускались вместе по узкой тропинке. Впереди цеплялся за кусты и скользил по камням совершенно бесстрашный Илия.

– Забавный парнишка, – сказал Джек.

– Я знаю. Утром я подумала, что он один во всем мире и попрошайничает у отеля. Мне захотелось взять его под крыло. Но теперь я знаю, что у него есть отец.

Неожиданно Оливия споткнулась о камень. Джек обернулся, схватил ее за руку, поддержал.

Интересно, хотела ли она усыновить ребенка, когда не могла забеременеть? Хочет ли этого сейчас? Он полагал, что Оливия отказалась от своей мечты.

Берег был широкий и песчаный. Вода спокойная и теплая. Старый причал, к которому они подошли, выглядел так, будто сейчас развалится.

– Что ты хотел мне показать? – спросила она.

– Причал. Над ним явно придется поработать. – Джек осматривал доски. – До того, как мы доставим сюда лодку.

– В прошлый раз у нас не было лодки. Для чего она нам? – удивилась Оливия.

– А вдруг мы захотим посетить другие острова? – Он показал на темные линии на горизонте. – Похоже, что это Антигифазис. Предполагают, что там есть хорошо сохранившийся храм Артемиды.

– Я бы хотела его увидеть, – мечтательно вздохнула она.

– Думаю, что увидишь. – Джек отвез бы ее в любое место, какое она упомянула. Ведь у них будет свободное время. Он хотел, чтобы она запомнила эта лето. Последнее лето, которое должно внести поправки в воспоминания. Стереть болезненные моменты прошлого. – У нас внизу будут рабочие. Потом мы притащим сюда маленькую лодку.

Оливия сняла туфли. Теплая прозрачная вода лизала ей лодыжки. Мокрый песок просачивался сквозь пальцы. Она вздохнула от удовольствия. Илия кидал в воду камни.

– Принести тебе купальник? – спросил Джек.

– Я взяла один, но он пошел ко дну вместе с моим чемоданом… Надо будет купить в городе новый.

– Последний раз…

– Джек… – она стрельнула в него предупреждающим взглядом. Она знала, что он хочет сказать: последний раз они не носили купальники, всю ночь плавали голые. – Это не последний раз.

– Я знаю. Еще я знаю, что мы до сих пор женаты. В данный момент. А это что-нибудь да значит.

– Это ничего не значит. Просто формальность.

– Если так, то не пора ли с этим покончить? – сказал он.

Море было, как и прежде, спокойным и ласковым. Но Оливии показалось, будто на нее обрушилась огромная ледяная волна.

– Это то, чего ты хочешь? – Она быстро заморгала, чтобы скрыть слезы, вдруг набежавшие на глаза.

– Но ведь не я заполнил бумаги на развод, – напомнил он. – Или мы разведемся, или ты поедешь со мной в Калифорнию.

– Это не так легко… – возразила она.

– Ничто стоящее не бывает легким. – Он долго смотрел на нее. И Оливия слишком хорошо знала значение этого взгляда. Тогда, в прошлом, он мог бы поднять ее на руки и целовать до тех пор, пока их обоих не захватит такое жаркое желание, что они не смогут сопротивляться…

Конечно, ничего похожего сейчас он не делал. Только продолжал смотреть на нее этим волшебным взглядом. Ее начало колотить изнутри. Его губы могут сказать, что он хочет развода. Но глаза говорили, что он хочет любить ее…

– Здесь не самое лучшее место для выяснения отношений, – сказала Оливия, глядя на Илию, по-прежнему кидавшего в воду камни. И она не хотела никаких выяснений. Ни здесь, ни где-либо еще.

Наименее болезненный способ покончить с браком – расстаться в конце лета. Ни слез, ни упреков, ни сожаления. Только довольно простой документ. Все, что Джек должен сделать, – это подписать его. Потом подпишет она. И все будет кончено. Семь лет брака. Правда, последние два года они жили отдельно, так что их можно не считать.

– Илия, позволь, я покажу тебе, как заставить камни прыгать. – Джек переключил внимание с Оливии на мальчика. Он нагнулся и нашел пригоршню плоских, будто полированных камней.

И так всегда. Или меняет тему, или отвлекает внимание, чтобы не попасть в неловкую ситуацию. Слишком тяжело быть так близко от него. Несмотря на жару, Оливия чувствовала, как маленькие ледяные мурашки пробегают по позвоночнику, когда он так смотрит на нее. Она хорошо знала этот взгляд…

Оливия наблюдала, как Джек учит мальчика кидать камни. Слышала восторженные крики Илии, когда ему удалось заставить гальку много раз подпрыгнуть на воде. Оливия почувствовала старый знакомый укол сожаления. Сожаления о том, что она не дала Джеку сына, которого он так хотел…

Она пыталась. Бог знает, как она старалась! Может быть, даже слишком. Если бы у них был малыш, они бы и сейчас были вместе.

– Джек, Оливия! – Кто-то звал их с вершины скалы.

Она повернулась и посмотрела вверх. Это была помощница профессора Роббинса. Она махала им рукой.