Текст книги "Сознавайтесь, Флетч!"

Автор книги: Грегори Макдональд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 13 страниц)

Глава 33

– Привет, крошка, – Флетч откатился к стене.

Энди улеглась рядом. В окна струился яркий свет.

Белая простыня подчеркивала загар ее руки, плеча, шеи.

Ладонь правой руки Флетча легла на грудь Энди, соскользнула вниз, к ногам.

– Как хорошо, что ты снова рядом, – пробормотал Флетч.

Должно быть, она прошла через ванную, общую для двух комнат для гостей.

Его язык коснулся губ Энди. Рука привлекла ее ближе.

– Где ты был прошлой ночью? – спросила Энди.

– Когда?

– В два часа. В три. В постели тебя не было.

– Я пошел прогуляться. После сытного обеда.

В действительности между двумя и тремя часами утра он менял местами номерные знаки автофургона и «форда».

– После того сытного обеда, – Энди захихикала.

– В Канья ты спала в моей постели? – спросил Флетч.

– Конечно. В нашей постели.

– Я голоден.

Энди вопросительно посмотрела на него.

– Это же твоя квартира.

– Да.

– Тогда почему Сильвия в спальне, а мы с тобой – в комнате для гостей?

– Я не знаю.

– Чего ты не знаешь?

– Могу только привести латиноамериканское выражение: «Я проиграл битву на улице».

– Тут произошла революция?

– Считай, что да. Причем в мое отсутствие.

– Как это?

– Пару ночей я провел вне дома.

– И где же ты был?

– Работал.

– Работал?

– В газете. Мой давний друг по «Чикаго пост» теперь перебрался в Бостон. У него не хватало людей, и он попросил меня помочь. Горел Чарльзтаун.

– И ты согласился?

– Почему нет?

– Разве ты не мог отказаться?

– Мог, но не захотел. Душой я по-прежнему журналист. Кроме того, Джек разрешил мне ознакомиться с картотекой. Я просмотрел все материалы по Хорэну.

– Джек?

– Джек Сандерс.

– Я сомневаюсь, что Чарльзтаун горел две ночи.

– Что ты хочешь этим сказать?

– На вторую ночь твой приятель мог справиться с нехваткой персонала и без тебя.

– К чему ты клонишь?

– Ты сказал, что отсутствовал две ночи.

– Неужели?

– Где ты провел другую ночь?

– Какую другую?

– Тебя не было только одну ночь?

– А…

– Если тебя не было только одну ночь, как Сильвии удалось оккупировать спальню?

– Гм…

– Как она вообще попала туда?

– Кто? Сильвия?

– Ты спал с Сильвией?

– Кто? Я?

– Вот видишь, Флетч.

– Видишь что?

– И не нужно на меня дуться.

– Я на тебя дуюсь?

– Из-за Барта.

– О да, Барт-Потрошитель.

– Он нуждался в помощи, Флетч.

– Держу пари.

– Ты знаешь, почему его покинула жена?

– До меня доходили кое-какие слухи.

– Да еще девушка, которую он хотел взять в Канья наотрез отказалась ехать.

– Знаю. Я нашел ее тело. Ей следовало согласиться.

– Барт никого не убивал.

– Энди, Рут Фрайер убил один из трех человек. Я знаю наверняка, что не убивал ее, а в списке из двух оставшихся кандидатов Барт занимает первую строчку.

– Расскажи мне о Сильвии.

– Какой Сильвии?

– Я тебя слушаю.

– Энди, ты, похоже, сильно заблуждаешься.

– Отнюдь. Ты еще не проиграл ни одной «битвы на улице».

– Потому что знаком только с одной Сильвией.

– Что случилось?

– Меня изнасиловали.

– Как мило.

– Да, недурственно.

– Я тебе не верю.

– Можешь поверить. Ты, наверное, догадываешься, что картины нужны ей не меньше, чем тебе.

– Она их не получит, не так ли?

– Я знаю, что она может предложить. Теперь твоя очередь делать ставку.

– Ты знаешь, что я могу предложить.

– Ты более костлявая.

– Тебе это нравится. Костлявость.

– Я это говорил?

– Раз или два.

– А если я врал?

– Это известно только Богу.

– Для двух друзей, которые не виделись целую неделю, мы слишком долго говорим.

– Я не привыкла заключать сделки в постели.

– О, тогда просто пожалей меня.

– С чего тебя жалеть?

– Меня изнасиловали. Мне нужно вернуть сексуальную уверенность.

– Она уже вернулась к тебе. Я это чувствую.

– Видишь, как благотворно действует на меня твое присутствие?

Глава 34

Флетч доканчивал вторую порцию яичницы с ветчиной, когда зазвонил телефон. Встав из-за стола, Флетч направился в кабинет.

Шел одиннадцатый час, и Сильвия уже отправилась по своим делам. Как полагал Флетч, она обходила местные галереи со списком картин ди Грасси в руке, надеясь напасть на какую-либо из них.

В безоблачном холодном октябрьском небе сияло солнце.

За завтраком Флетч и Энди решили погулять по старым улочкам. Энди пообещала познакомить его с американской историей.

Звонил Хорэн.

– Мистер Флетчер, я смог дозвониться до мистера Коуни вчера вечером, но вам перезванивать не стал, потому что было очень поздно.

– И правильно сделали. Я лег спать довольно-таки рано.

– Собственно, у меня не было особого повода беспокоить вас.

– О?

– Он сказал, что его не заинтересовало и ваше новое предложение. Он полагает, вы и близко не подошли к той черте, за которой начинаются переговоры.

– Вы напомнили ему о восьми детях, которых надо кормить?

– Он считает, что эта картина Пикассо стоит как минимум миллион долларов.

– У него очень прожорливые дети. Я-то думал, что в Техасе мясо дешевле.

– Я не знаю, продолжите ли вы переговоры, но, полагаю, вам нужно время, чтобы подумать.

– А как по-вашему? Продолжать переговоры?

– Думаю, что да. Во всяком случае, стоит сделать еще одно предложение. Я, конечно, не представляю себе, сколько вы готовы выложить за одну картину.

– Вы сделаете это предложение от себя, если я откажусь?

– Мистер Флетчер, кажется, я допустил ошибку… Приношу извинения… Не следовало мне говорить вам, что я, возможно, захочу приобрести эту картину, если вы ее не возьмете. Я – ваш брокер, и покупатель ни в коем случае не должен ощущать, что брокер готов перебить его цену ради собственной выгоды.

– У меня возникали подобные мысли.

– Будем считать, что вы неправильно истолковали мои слова. Я имел в виду следующее. Если ваши переговоры закончатся безрезультатно, какое-то время спустя, не завтра, разумеется, а по прошествии нескольких месяцев, а то и полугода, я могу вновь обратиться к мистеру Коуни с предложением продать картину, от себя или от лица другого клиента.

– Понятно.

– И пока ваши переговоры с мистером Коуни продолжаются, будьте уверены – ни я, ни любой другой из моих клиентов не являются вашими конкурентами. И я приложу все силы, чтобы ваши переговоры завершились успешно.

– Так что вы мне посоветуете?

– Мне кажется, вам стоит подумать. Спешить нет нужды. После того, как вы взвесите, сколько денег вы можете выложить за одну картину, я назову мистеру Коуни новую цифру, если, разумеется, получу на то ваше указание.

– И сколько?

– Вы о новой цифре? Полагаю, восемьсот тысяч долларов.

– Я это обдумаю.

– Конечно, мистер Флетчер. Звоните мне в любое время.

– Как насчет другой картины?

– Какой картины?

– Боччиони. «Красное пространство».

– О. Тут мы промахнулись.

– Правда?

– Мистер Коуни слыхом не слыхивал об Умберто Боччиони.

– Удивительно.

– Вероятно, вы получили ложную информацию.

– В это трудно поверить.

– В нашем деле случается и не такое, мистер Флетчер. Тот, кто сказал вам, что картина Боччиони у мистера Коуни, ошибся. Позвоните мне, как только примете решение насчет Пикассо.

– Обязательно.

Энди убирала со стола грязные тарелки.

– Это Хорэн, – пояснил Флетч. – Наш человек в Техасе никогда не слышал об Умберто Боччиони.

Глава 35

Надеясь, что детективов в штатском не удивит его решение воспользоваться не «фордом», а такси, Флетч поехал на Крэйджи Лейн.

Здание полицейского управления, сложенное из серого камня, возвышалось у самой Бостонской гавани. Внутри стены, как того требовала инструкция, покрывала зеленая краска, деревянный пол чуть пружинил под ногами.

Дежурный полицейский указал ему на лестницу с деревянными перилами. На втором этаже, в нише, Гроувер пил чай. Он и провел Флетча в кабинет Флинна.

Флинн сидел за старым деревянным столом, а за его спиной через три сводчатых, почти как в кафедральном соборе, окна открывался вид на гавань. Несколько стульев с деревянными спинками, да длинный стол для совещаний у дальней стены дополняли обстановку.

– Вас не затруднит принести мистеру Флетчеру чашечку чая, Гроувер? – Флинн поднялся, чтобы пожать руку Флетчу. – Присаживайтесь, мистер Флетчер. Чувствуйте себя как дома.

Гроувер поставил на край стола две чайные чашки и вышел за третьей.

– За чаем лучше беседуется, – улыбнулся Флинн.

Флетч пододвинул один из стульев и сел так, чтобы свет из окон не бил в глаза.

– У вас тут уютно.

– Я знаю, – добродушная улыбка все еще играла на губах Флинна. – Я заглянул к вам в выходной, в субботу, вы заглянули ко мне в выходной, в воскресенье. Как говорится, в свободное от работы время. Я узнал, что вы не только репортер и убийца, но и любитель подглядывать в чужие окна. Неужели этим и ограничится наш улов?

Гроувер поставил перед Флетчем чашку чая, не спросив, хочет ли тот сахара или молока, взял свою чашку и сел за длинный стол.

– Вы хотите, чтобы я записывал ваш разговор, инспектор?

– Пожалуй, что да. Я думаю, мистеру Флетчеру есть что сказать, и пусть его слова останутся на бумаге.

– Как продвигается другое расследование? Я имею в виду убийство члена Городского совета.

– Медленно, – признал Флинн. – И отнимает ужасно много времени.

– Теперь относительно Рут Фрайер…

– Вернее, убийства Рут Фрайер.

– Да. Я хочу, чтобы вы вычеркнули меня из списка подозреваемых.

– Вам нужно слетать в Техас.

– Возможно.

– Мы вычеркнем вас из списка, как только найдем на ваше место более подходящего кандидата.

– Как я понимаю, в последние дни и в этом расследовании вы не достигли особого прогресса.

– Как вам это нравится, Гроувер? Наш кандидат в обвиняемые теряет терпение. А поначалу он так надеялся на компетентность полиции Бостона.

Склонившись над столом, Гроувер что-то писал в блокноте.

– Я, конечно, не забываю, что у вас есть и другие дела.

– Одно или два. Не более того.

– А политики и пресса давят на вас, требуя поскорее найти убийцу члена Городского совета.

– Сами видите, мне есть чем оправдаться.

– Но в данной ситуации я – жертва. Я не убивал Рут Фрайер.

– Все убийцы так говорят.

– А расследование тянется уже неделю.

– Мистер Флетчер, отдел жалоб на первом этаже. Маленькая такая комнатка с прозрачными стенами.

– Другой человек на моем месте еще на прошлой неделе нанял бы частных детективов…

– Вы же и прежде проводили расследование самостоятельно, поэтому сами выяснили, что к чему. Так?

– Да.

– И пришли к какому-то выводу?

– Думаю, пришел.

– Вам нужно время, чтобы заточить карандаш, Гроувер? О, у вас ручка. Постарайтесь не упустить ни слова.

– Итак, – начал Флетчер, – вероятнее всего, хотя и не обязательно, у убийцы был ключ от квартиры. Полагая, что Барт Коннорс в Италии и квартира пуста, Рут Фрайер могла прийти одна или с кем-то еще, чтобы воспользоваться квартирой для удовлетворения своих сексуальных аппетитов. Или, не зная, что Коннорс отправился в Италию, чтобы удивить его. У нее мог быть ключ, который потом взял убийца. Или Джоан Уинслоу, уже прилично набравшись, могла пустить ее в квартиру Коннорса.

– Все это маловероятно, – возразил Флинн. – Уинслоу в это время была в «Снегире». Рут Фрайер, войдя, увидела бы в прихожей ваши чемоданы, заметила бы, что на бирках написано Питер Флетчер и покинула бы квартиру, с какими бы намерениями она не пришла туда. Мистер Флетчер, я полностью отвергаю идею самоубийства.

– Аргументов у вас немного, но я с вами согласен. Далее необходимо задаться вопросом, а у кого были ключи от квартиры? У меня, – он загнул мизинец. – Миссис Сэйер, которую вы допрашивали…

– Она чиста, как Ева.

– …Джоан Уинслоу…

– Она вообще ни на что не способна, не говоря уж об убийстве.

– …Барта Коннорса…

– Вот это достойный кандидат в убийцы. Как же мы не подумали о нем, Гроувер?

– …и Люси Коннорс.

– Люси Коннорс?

– Давайте начнем с Барта Коннорса.

– Вы подозревали его с самого начала. Так напирали, что убийца – именно он. Я даже пожалел этого парня.

– Напирал, – согласился Флетч. – Шесть месяцев назад Барт Коннорс перенес сексуально-психологическое потрясение. Жена ушла от него к женщине. Миссис Сэйер говорит, что после этого он стал гоняться за женщинами. Приводил их к себе в квартиру одну за другой. Мы думали, что он улетел в Италию в воскресенье. Он же покинул Бостон лишь во вторник, в половине десятого вечера, улетел в Монреаль, а уж оттуда – в Рим. Довольно необычный маршрут, знаете ли. А перед самым убийством Джоан Уинслоу видела его в баре в двух кварталах от квартиры с девушкой, в которой она опознала Рут Фрайер.

– Она – ненадежный свидетель. И любой адвокат за несколько минут не оставит камня на камне от ее показаний.

– Флинн, разве Барт Коннорс – не убийца?

– Не знаю.

– Нам известно, что он отложил отлет в Италию, пытаясь уговорить какую-то девушку отправиться с ним. Девушку, которая отказалась наотрез.

– И все-таки мне не верится. Он – бостонский адвокат, работает в солидной фирме.

– Все это означает только одно – ему хватило ума переложить вину на другого.

– Я не понимаю, почему он выбрал такой сложный путь. Он мог бы выволочь тело из квартиры и бросить в каком-нибудь переулке.

– Он не мог опоздать на самолет. В округе его хорошо знают. Еще не стемнело. Он знал о моем приезде.

– Звучит убедительно. Но в тот вечер у Рут Фрайер не было половых связей.

– В этом все дело, Флинн. Ее отказ отдаться ему после разрыва с женой вывел его из себя.

– Это возможно.

– Откровенно говоря, Флинн, мне кажется, вы не придали должного внимания вероятности того, что убийца – Коннорс.

– Гроувер, давайте повнимательнее приглядимся к тому, что преступником может оказаться Коннорс.

– Кстати, вам, должно быть, неизвестно, что приятель Рут Фрайер, его зовут Клей Робинсон, прилетел из Вашингтона во вторник вечером, чтобы провести с Рут несколько дней.

– Правда? Гроувер, наша некомпетентность становится вызывающе заметной.

– Допустив, что Рут Фрайер была знакома с Бартом Коннорсом и знала, что он уехал в Италию, почему не предположить, что она привела Клея Робинсона в квартиру Коннорса.

– С какой стати, в Бостоне полно отелей.

– В квартире куда уютнее.

– А разве ей не пришлось бы объяснять этому Клею, откуда у нее взялся ключ от райского гнездышка?

– Наверное, пришлось бы.

– Насколько нам известно, мистер Флетчер, ключа у нее не было. Ваши чемоданы стояли в прихожей…

– Ладно. Теперь перейдем к Джоан Уинслоу.

– Мой Бог, Гроувер, у меня такое впечатление, что мы попали на лекцию одного из гарвардских профессоров.

– Флинн, мне надоела роль подозреваемого в убийстве.

– Как я понимаю, у вас есть веские основания полагать, что эти картины в Техасе, – голос Флинна едва перелетал через стол. – Вы хотите поехать туда.

– Инспектор, я не расслышал, что вы сказали, – вмешался Гроувер.

– Так и было задумано. Продолжайте, мистер Флетчер.

– У Джоан Уинслоу есть ключ от квартиры. Она любила Барта Коннорса. Страстно. Он же дал ей от ворот поворот. И она лютой ненавистью ненавидела молоденьких девчушек, которых он приводил в дом.

– Но как все это выстраивается во времени и пространстве.

– Не знаю. Джоан Уинслоу услышала, что в квартире Барта кто-то есть, она знала, что Барт в Италии, пошла посмотреть, кто там, увидела голую Рут, решила, что та дожидается Барта. Джоан охватила пьяная ярость, она схватила бутылку и огрела Рут по голове.

– Кто убрал остальные бутылки? Переставил их в буфет?

– Джоан Уинслоу. Она не раз бывала в квартире. Знала, где что стоит. И мой приезд, скорее всего, не составлял для нее секрета. Она увидела мои чемоданы и поняла, что я скоро должен вернуться. А может, просто хотела подставить Барта Коннорса.

– Это тоже вариант.

– Джоан Уинслоу пошла даже дальше меня, чтобы возложить вину на Барта Коннорса. Она показала, что перед самым убийством видела его с Рут Фрайер в баре.

– Когда мы начнем анализировать улики против вас? Гроувер в нетерпении.

– Я думаю, с этим вы справитесь сами. Вы определили меня главным подозреваемым, но потом сделали очень немного.

– Так чего же мы не сделали?

– Это я вам могу сказать. Вы не нашли ключ от номера отеля, в котором жила Рут Фрайер.

– Между прочим, вы так и не отдали его мне.

– Он вам не потребовался. Вы не знали, что у Джоан Уинслоу есть ключ от квартиры Барта Коннорса.

– Тут мы недоглядели. Сказалась моя неопытность.

– Вы не знали, что у Рут Фрайер есть парень, Клей Робинсон, и во вторник днем он прилетел в Бостон.

– Как мы могли об этом узнать?

– Вы не побеседовали с Бартом Коннорсом.

– О. Опять он. Вы как заезженная пластинка, которую заедает на одном и том же месте.

– А о самом главном направлении ваших поисков вы даже не подумали!

– Мы расследуем убийство члена Городского совета…

– Я не хочу оказаться в тюрьме, Флинн, только потому, что вас отвлекают.

– Ну и задали вы мне жару. Совсем как Гроувер. Более опытному полицейскому такой нагоняй мог и не понравиться.

– Извините, Флинн, но я хотел бы уехать из Бостона.

– Вы уже упоминали об этом.

– Люси Коннорс, – произнес Флетч.

– О да. Люси Коннорс.

– У нее есть ключ от квартиры.

– Правда? Вы говорили с ней?

– Да.

– Как интересно. Когда это могло быть? Она живет в Бруклине?

– Да.

– Ага. Вы были у нее в воскресенье утром, перед тем, как заехать ко мне.

– Флинн, Люси Коннорс прилетела в Бостон из Чикаго во вторник днем рейсом «Транс Уорлд Эйрлайнс».

– Мой Бог!

– Более того, она нашла предлог для задержки. А задержалась она на два или три часа.

– Вы молодец, мистер Флетчер. Просто молодец.

– Она признает, что подвержена приступам ярости. Бывало, она била своего мужа. Он приходил на работу в синяках и царапинах. Она и ее подруга практикуют сексуальный садизм.

– Вы, должно быть, были прекрасным специальным корреспондентом, мистер Флетчер, раз выяснили, чем двое людей занимаются в постели.

– Люси Коннорс прилетает в Бостон. Ее внимание привлекает встречающая стюардесса, Рут Фрайер. Люси заговаривает с ней, возможно, рассказывает о своем магазинчике. Рут молода и неопытна, у нее и в мыслях нет, что у этой женщины, старше по возрасту, могут возникнуть сексуальные желания по отношению к ней. Они едут в отель Рут, там девушка переодевается. Она не дожидается Клея Робинсона, потому что не подозревает о его грядущем приезде. Рут, стюардессе, постоянно перелетающей с места на место, скучно в городе, которого она не знает. Она должна выйти замуж через месяц-другой, а тут женщина приглашает ее пообедать, приятно провести вечер. Почему бы нет? С женщиной она чувствует себя в полной безопасности.

– Действительно, молоденькая девушка не может мыслить иначе, – признал Флинн.

– Мужчина и женщина могут снять номер в отеле, но если две женщины желают поселиться в одном номере, это все еще вызывает удивление.

– И тут вы правы.

– Люси Коннорс не может пригласить Рут к себе домой, потому что там ждет Марша.

– Поэтому, зная, что Барт в Италии, решает воспользоваться квартирой, на которую имеет полное право, поскольку официально они не разведены. О вашем приезде она или не знает, или плюет с высокой башни. Так или иначе, она приводит Рут Фрайер в квартиру Коннорса.

– Именно так. А оказавшись в квартире, Рут неожиданно для себя осознает, что ее соблазняют. Он молода, собирается замуж и вообще не такая. Предпочитает мужчин. Она сопротивляется. С нее срывают платье. Она бежит через прихожую. Люси, которой нравится такая игра, за ней следом. К тому же, у Люси нет большого опыта по соблазнению девушек. Она теряет голову. Может, Рут, сопротивляясь, причиняет ей боль. Может, от ярости Люси просто теряет контроль над собой.

– И бьет малышку Рут бутылкой по голове.

– Тщательно вытирает бутылку и ставит на место. Убирает остальные бутылки на самую расходную полку, зная, что миссис Сэйер обязательно будет их переставлять. Впрочем, ее отпечатки пальцев ни у кого не вызвали бы ни малейшего подозрения.

– И приносит в гостиную кувшин с водой, не сомневаясь, что любой нормальный мужчина, вернувшись домой и увидев на полу мертвую девушку, первым делом потянется к спиртному. И оставит отпечатки пальцев на орудии убийства.

– Совершенно верно.

– Чертовски умно. Как вам удалось разговорить Люси Коннорс?

– Я представился репортером одного журнала.

– Ясно. Похоже, ваши успехи поболе наших.

– Меня с самого начала озадачил сексуальный аспект преступления, – добавил Флетч. – Убитая нагишом. Красотка. И вскрытие, тем не менее, показывает отсутствие половых контактов.

– Меня тоже это удивило.

– Экспертиза и не найдет никаких свидетельств полового контакта, если его участницы – лесбиянки.

– Мой Бог, и все это лежало на самой поверхности.

– У Люси есть ключ. Она и Рут были в аэропорту в одно и то же время. Рут ей приглянулась. Они не могли снять номер в отеле, не привлекая внимания. Люси способна на насилие. Рут, должно быть, сопротивлялась.

– Арест, – Флинн встал. – Немедленный арест.

– Дом 58 по Фестон-стрит, – поднялся и Флетчер. – Квартира 42. На имя Марши Гауптманн.

– Вы все записали, Гроувер?

– Да, инспектор.

– А теперь, Фрэнк, могу я попросить вас об одолжении.

– Похоже, я у вас в долгу.

– Уберите ваших громил.

– Обязательно. Гроувер, прикажите незамедлительно прекратить слежку за мистером Флетчером.

– Хорошо, сэр.

– Сегодня вечером вы дома, мистер Флетчер?

– Пока никуда не собирался.

– Может, я позвоню вам, расскажу, как идут дела.

– Буду вам очень признателен.

– Разумеется, будете, мистер Флетчер. Я в этом уверен.