Текст книги "Час Орды"

Автор книги: Гордон Руперт Диксон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

Глава 15

– Возвращайтесь! – проревел динамик связи. – Возвращайтесь на свое место в Боевом Порядке… – Огромный, круглый, размером с планету, ближайший дредноут появился перед «Боевой Шлюпкой», занимая три четверти экрана. Но все равно было уже слишком поздно. Пока голос продолжал трубить в динамике, мощный удар обрушился на крошечное суденышко с невероятной силой, и Майлзу показалось, что его бросили в ничто.

Он приходил в себя постепенно, но со странной решимостью и усилием, как шахтер, которого завалило и который, пробиваясь назад к свободе, увидел первый маленький отблеск дневного света на дальних камнях, держащих его в обвалившемся проходе.

От этого первого проблеска сознания Майлз быстро пришел в себя. Он обнаружил, что сидит в креме перед пультом управления в «Боевой Шлюпке», странно тихой и мирной. Благодаря чувствительности, приобретенной им во время атаки, Майлз сквозь обшивку узнал, что их небольшой корабль снова лежит на своей платформе.

Он переключил свое внимание на осмотр затихшей рубки управления.

Комната и неподвижные фигуры Луона и Эффа оставались абсолютно спокойными, к его удивлению, как и он. Хотя мозг его проснулся, тело продолжало спать.

Молчаливое восклицание сформировалось у него в мозгу, когда он понял, в чем дело. Он узнал это состояние. Он находился во власти той же самой успокаивающей силы, которая прекращала на борту все драки. Единственное отличие от предыдущих случаев заключалось в том, что умственная перегрузка смягчила успокаивающее действие на нервные центры его мозга.

Обследовав себя более внимательно, он увидел, что действие транквилизатора, подобно плотному туману, окутало бодрствующий центр его мозга, но не могло туда войти из-за бушующего пламени его желания остаться в сознании и раздирающего этот туман на клочья. При соприкосновении с этим огнем туман испарялся, поэтому его сознание заняло небольшое свободное место, похожее на очищенное пространство, окружающее охотника, склонившегося над огнем в окутанной туманом прерии.

Взвесив ситуацию, Майлз решил, что может даже освободить свое тело и получить свободу передвижения. А это казалось интересным, потому что с недавних пор у него появилась мысль, что успокаивающий туман был одним из видов психооружия, используемого для того, чтобы парализовать Орду. Из этого следовало, что он сам может защититься от действия психического оружия.

Но сейчас делать это, чтобы проверить свои силы, казалось бессмысленным. Он вернул свое внимание обратно к причине своего пребывания под действием транквилизатора.

Он согнул шею и опустил глаза достаточно низко, чтобы увидеть свое тело. Он увидел, что лишился почти всех своих одежд. На обнаженных руках, ногах и теле он обнаружил несколько уже заживших ран. Только две из них на ногах – оставались еще открытыми, но кровь не текла. Казалось, ее держал невидимый внутренний бинт. Пока он наблюдал, одна из них медленно затянулась снизу вверх, будто застегнутая невидимой молнией. Мгновением позже так же закрылась и его вторая рана. Явно работал какой-то скрытый механизм «восстановления», но бодрствующий мозг с интересом заметил, что процесс выздоровления, управляемый снаружи, казалось, усиливался естественной реакцией тела.

Майлз осмотрел помещение. Эфф и Луон тоже сидели раздетыми и находились в процессе восстановления. Сама рубка оказалась поврежденной каким-то необычным образом. Ни в корпусе, ни во внутрикорабельных перегородках, образовавших стены и потолки, отверстий не осталось. Но то там, то здесь внутренняя металлическая поверхность буквально «отслоилась» на куски меньше двух дюймов в ширину по центру с острыми, как ножи, краями.

Его пылающий мозг тут же понял все. Разумеется, любое оружие Орды должно служить конечной цели Орды. Она хочет убивать съедобные тела своих врагов, но не хочет превратить их в несъедобные или потерять в темной бездне межзвездного пространства.

Майлз вернул взгляд на видеоэкран.

Там он увидел полную панораму разыгравшегося сражения. Сверкающий, блестящий, словно луна в новолуние, серебристый флот захватчиков и рогоподобные края, изогнутые вперед и внутрь, сейчас изменили свою форму.

Эти изгибающиеся руки загнулись еще дальше внутрь, чтобы охватить атакующие корабли Боевого Порядка.

Майлзу снова пришла на ум картина огромной амебы, пытающейся отсечь и всосать какой-нибудь съедобный кусочек. Вскоре серебристая армада собралась вокруг шарообразного Боевого Порядка. Корабли Орды кружились вокруг этого шара, полностью закрыв собой корабли галактического флота.

Майлз видел сейчас только овальную форму с большим пузырем посередине.

Майлз наблюдал за сражением, которое из-за своей масштабности по числу задействованных кораблей и занимаемого пространства, казалось, велось очень медленно. Медленно и, скорее, в микроскопическом, чем в телескопическом масштабе из-за всех световых лет и огромных размеров каждого корабля. Майлз почувствовал огромное желание увидеть, как идет сражение, глазами центрогалактиан и других, находившихся внутри этого шара и надежно скрытых от него мечущимися серебристыми кораблями Орды.

Желание побудило его к действиям. Почти сразу же жарко пылавшая внутри него энергия перегрузки зажгла маленький уголок сознания, и он обнаружил там отросток чувства связи с сетью чувствительности, которая объединяла все корабли и экипажи Порядка.

Его точка зрения была центральной. Ему показалось, что он находится в самом центре этой огромной сферы, удерживаемой кораблями Галактики.

Несмотря на полное отсутствие света, своим мысленным взором Майлз видел все, будто залитое ярким солнцем, в центре которого стоял он.

Вокруг него простирался космос. Дальше находилась невидимая шароподобная оболочка защитной силы, удерживаемаяточками, расположившимися на равном расстоянии друг от друга. Эти точки были кораблями Боевого Порядка. За этой оболочкой на расстоянии нескольких тысяч миль все заполнили собой беспомощные корабли Орды. Расстояние между кораблями составляло только несколько миль, настолько велика была плотность. На борту этих кораблей царила тишина. Их экипажи оказались парализованными и безмолвными, беспомощными под действием психической силы, ожидающими неминуемых ударов физического оружия кораблей Боевого Порядка. Эти залпы сверкали взад-вперед, подобно мечущимся лучам прожекторов, и взрывали, превращая в ничто, каждый твердый объект, к которому прикасались.

За пределами этой оболочки из беспомощных вражеских кораблей находилась Серебряная Орда, давящая внутрь, упорно пытающаяся перекрыть физической массой мощь галактического флота. Пока Майлз наблюдал, это давление нарастало и начало угрожать разорвать не только буферную зону из парализованных кораблей, но и строй галактических сил под ним.

Но когда давление усилилось, по сети чувствительности от корабля или группы кораблей для остальных поступала команд?. Внезапно оболочка защищаемого пространства вздрогнула. Корабли Боевого Порядка сдвинулись ближе друг к другу. Защищаемая ими поверхность соответственно уменьшилась, а зона парализованных кораблей, стоящих на пути Орды, жаждавших проскочить между ними, стала гораздо толще.

С уменьшением размера пропорционально увеличилась сила. Орешек, который пыталась расколоть Серебряная Орда, стал меньше, но тверже.

Сражение продолжалось…

Серебряная Орда по-прежнему давила на флот, пытаясь уничтожить его.

Похожая на бесчисленную стаю саранчи, гасящую огонь первыми голодными волнами, чтобы добраться до зеленых полей, защищаемых этим огнем. Орда окружила Боевой Порядок. Давление увеличивалось.

Боевой Порядок еще раз быстро уменьшил объем защищаемого пространства.

Корабли галактического флота снова получили дополнительную силу. Еще раз зона из парализованных кораблей увеличилась. По-прежнему Орда Дэвида на них.

Они снова уменьшили область защиты и свой периметр.

Сейчас перед глазами Майлза, сидевшего у видеоэкрана пульта в «Боевой Шлюпке», Орда приняла форму огромного шара, состоящего из серебристых личинок, полностью скрывающих тех, кого они атаковали. Если бы кто-нибудь не знал, что внутри этой кипящей массы диаметром в несколько тысяч миль спрятался весь Боевой Порядок, то он поверил бы, что не осталось ничего, кроме самой Орды. Или в то, что произошедшее сражение уже выиграно. Только связь Майлза с чувствительной сетью позволила ему узнать, что сражение продолжается.

Сейчас установилось шаткое равновесие. Бесчисленные корабли Орды, сблизившись настолько плотно, насколько это позволяло, чтобы находиться на безопасном расстоянии вокруг кораблей Боевого Порядка, образовавших минимально возможный диаметр защищаемого пространства.

Похожие на два огромных организма, сцепившихся в неподвижной напряженной схватке не на жизнь, а на смерть. Боевой Порядок и Серебряная Орда висели, не в силах разъединиться. Эта схватка напоминала поединок между борцами, который не мог продолжаться больше нескольких минут, чтобы один из них не поддался усталости. Но масса противоборствующих сторон, дерущихся на смерть за пределами рукава Галактики, оказалась настолько большой, что схватка длилась не минуты, а часы. И в течение этих похожих на минуты часов, пережитых Майлзом, Эфф, Луон и другие по всему кораблю очнулись и задвигались по «Боевой Шлюпке».

Они не говорили с Майлзом. Подобно тому как его чувствительность продолжала соединять его с сетью, включающей в себя весь Боевой Порядок, так и их восприятие не прерывалось. Они поняли, что, в отличие от них, он каким-то образом участвовал в сражении, разыгравшемся на их экранах.

Поэтому они тихо передвигались вокруг него и оставили его в покое вместе с теми, кто по-прежнему дрался, скрытые Ордой.

Майлз только краешком сознания чувствовал присутствие своих товарищей. Почти все его восприятие сконцентрировалось на сети чувствительности сражающихся кораблей. Вокруг их сферы так же сомкнулась Серебряная Орда, и схватке не было видно конца.

Затем внезапно все кончилось.

Глаза Майлза, следившие за видеоэкраном на «Боевой Шлюпке», увидели то, что случилось несколько раньше, но только сейчас стало заметным. Рой Орды, окружавшей корабли Порядка, перестал быть шарообразным. Вместо этого он начал выпячиваться с одной стороны, становясь похожим на грушу. Когда Майлз сконцентрировал свое внимание на этой набухающей стороне, он увидел, что это увеличивающееся, вытягивающееся утолщение на самом деле оказалось Боевым Порядком, вылезающим из месива окружающих его кораблей. Под его наблюдением, с поправкой на медленную скорость и огромные расстояния, утолщение начало сужаться и вытягиваться в сторону от боевых кораблей Галактики и самой Галактики.

Линия вражеских кораблей медленно удлинялась и утончалась. Осознание их отступления хлынуло через Майлза в сеть по-прежнему окруженного Боевого Порядка и было принято подобно звукам победного горна. Но сражение продолжалось.

Для окруженных кораблей битва не закончилась. Парализованные серебристые корабли продолжали слепо сражаться и пытаться победить защитников. Должны пройти долгие часы и даже дни, прежде чем Боевой Порядок посмеет нарушить защитную линию.

Но снаружи на экране «Боевой Шлюпки» строй вражеского флота продолжал вытягиваться и утончаться, выходя из боя и принимая серпообразную форму построения, направляясь прочь от Галактики.

Захватчики отвернулись от своей кормушки. Серебряная Орда, которую за миллионы лет никто не смог остановить, сейчас была повержена и изменила свой курс. Галактика, звезды, сама Земля были спасены.

Глава 16

На борту яйцеобразного судна, который вез всех членов экипажа «Боевой Шлюпки» на флегмам центрогалактиан, темноты не существовало, но у Майлза создалось впечатление, что если бы и наступила тьма, глаза Луона мерцали бы как у кошки в ночи.

– Мы посрамили их! – почти прошептал Луон ему на ухо. – Вспомни, друг Майлз, наш разговор с ними! Они решили убежать, но, когда мы атаковали, мы пристыдили их и заставили вернуться!

Майлз ничего не ответил. Внутри него крепло убеждение, что как проблема, так и ее решение на самом деле были шире и глубже, чем мог понять Луон или любой другой. Но у него не осталось времени объяснить им.

Пока слова Луона продолжали эхом звучать в ушах, серый корабль, несший их, испарился, и они обнаружили себя висящими в воздухе в середине одного из огромных кораблей центрогалактиан.

Они то ли висели, то ли стояли в месте, где гравитация уравновешивалась во всех направлениях. Казалось они находились в полном кривых зеркал доме. Майлз смог заметить, что от внутренней поверхности шара, в любом направлении, их отделяло несколько миль. Слишком далеко, чтобы подтвердить странным образом уже известный им факт, что вся внутренняя поверхность была заполнена центрогалактианами и их союзниками.

Как будто зал построили в форме шара, и кресла полностью покрывали внутреннюю поверхность.

Когда Майлз пристально всмотрелся, он увидел только расплывчатые серые блики, равномерно заполнившие все внутреннее пространство. Тем не менее, когда он всмотрелся в одну точку, он увидел лица сидевших или стоявших инопланетян так, будто расстояние до них не превышало десяти-двенадцати футов.

Похоже, все здесь собрались для чествования экипажа «Боевой Шлюпки».

Но не только для чествования. Майлз, благодаря своей новой восприимчивости, почувствовал удивление,»источаемое» каждым присутствующим. И его самого и его товарищей осматривали со странным любопытством и изрядной долей непонимания.

К ним, «плавающим» в середине, неожиданно присоединились два центрогалактианина. Майлзу они предстали в человеческом облике. Но он уже узнал достаточно, чтобы понять, что, пока он видел их такими, Луону они казались представителями его расы. То же касалось каждого члена экипажа.

Майлз обратился за подтверждением к собственному мозгу, и уже знакомая реакция перегрузки пробежала по телу, заостряя и очищая его зрение. Выводы и варианты защелкали у него в мозгу, как итоговые цифры в мощном сумматоре. Для него эти два центрогалактианина не отличались от других, виденных им ранее, но логическая часть его ума подсказала, что они были другими. Этих двоих выбрали среди сотен тысяч или миллионов, занимавших внутреннюю поверхность и следивших за ними, не случайно. Нет, скорее всего и почти наверняка эти двое подходили как высшие авторитеты среди центрогалактиан и других присутствующих здесь рас.

Толчок локтя Луона под ребра напомнил ему о другой стороне дела. Луон ждал, что Майлз заговорит как лидер «Боевой Шлюпки». Обвинит центрогалактиан в трусости. Серокожее существо хотело, чтобы Майлз напомнил центрогалактианам об их решении распустить Боевой Порядок, об их бегстве и что сражение было бы проиграно, если бы не эта самоубийственная атака «Боевой Шлюпки».

Майлз, как будто с помощью мощной линзы, мысленно «увидел» себя стоящим между точками зрения двух групп, но обе эти точки зрения были ошибочны.

– Мы пригласили вас сюда, чтобы поблагодарить, – произнес более высокий. Несмотря на отсутствие признаков, характерных для своей расы, Майлз решил, что он должен быть старым, возможно даже очень древним.

Локоть Луона снова резко впился ему в бок.

– Спасибо, – поблагодарил Майлз. – Мы с благодарностью принимаем ваше желание поприветствовать нас. Но у нас есть вопрос, который мы хотим задать всем вам.

– Все, что пожелаете, – ответил центрогалактианин, и Майлз почувствовал вокруг себя миллионы открывшихся ему навстречу разумов, напряженно ожидающих ответа. Они находились на расстоянии сотен миль, но ему казалось, что они всего в нескольких футах от него.

– Почему вы вернулись? – спросил Майлз. – Вы сказали, что надежды на победу в этом сражении нет. Но после того, как мы в одиночку атаковали, вы, кажется, изменили свое решение. Разумеется, мы все знаем результат.

Серебряная Орда отброшена. Но как нам понимать ваши действия: сначала отступление, а затем возвращение? Неужели вы ошиблись в оценке исхода битвы? Или вид того, как мы атакуем в одиночку, заставил вас вспомнить о вашем долге, остаться, стоять и драться?

Они не сразу ответили на вопрос Майлза. Два центрогалактианина стояли, глядя на него, будто молча совещались с бесчисленным количеством окружавших и наблюдавших за ними. В конце концов снова заговорил более высокий:

– Извините меня, если я как-нибудь обижу вас, снова упомянув о вашем варварском сознании. Но если бы вы не оставались такими примитивными и подверженными эмоциям, то поняли бы, почему мы вернулись. Разумеется, в этом виноваты мы, как более старые и знающие, потому что не увидели, что вы не понимаете.

– Может быть, вы объясните это сейчас, – сказал Майлз.

– Разумеется, – подтвердил центрогалактианин. – Могу я вам напомнить, что это было неестественно – заключение, что наше участие в битве с Ордой приведет к поражению? Мы получили вычислительное решение, логичный результат многих факторов, рассмотренных и разобранных неживыми устройствами, которые слишком сильны, чтобы приобщить к принятию решений даже наши умы. Эти вычислительные устройства постоянно получают обновленную информацию о ситуации. У Точки Решения у них сложилось окончательное мнение. Орда обладала небольшим, но неоспоримым преимуществом, необходимым для победы. Логически мы не могли надеяться выиграть, вступив в бой. Более того, мы приняли единственное здравое решение: все, входившие в Боевой Порядок, должны отступить и попытаться спастись, чтобы как можно больше разумных, обученных личностей могли после ухода Орды заново обустроить Галактику.

– Но вы передумали, – вставил Майлз.

– Но мы дождались того момента, когда могли, по вашему выражению, передумать. Мы вернулись не потому, что «передумали», а потому, что новые вычисления дали нам ответ.

– Новые вычисления? – переспросил Майлз.

– Разумеется, – тихо подтвердил центрогалактианин. – Я полагаю, даже вы в состоянии понять, что ваша атака внесла нечто новое, повлиявшее на общее решение о судьбе сражения. Три причины подействовали на ситуацию и изменили предполагаемую картину ближайшего будущего, построенного на ней.

Первая – это то, что вы самоубийственно и против всех правил решили одни атаковать всю мощь Орды. Вторая – ваша атака началась с дальнего края Боевого Порядка. Третья – отреагировав в соответствии со своим инстинктом, весь флот Серебряной Орды начал поворачивать, чтобы встретить вашу атаку, вместо того чтобы не обращать на нее внимания и забыть о ней, направив на вас минимально необходимые силы. Именно это, как я уже сказал, и изменило ситуацию. Я думаю, сейчас вы поняли.

Локоть Луона больше не терзал Майлза сзади. Своим восприятием Майлз смог почувствовать других членов экипажа, озадаченных и в равной степени ошеломленных.

– Может быть. Но все равно объясни мне это, – сказал Майлз.

– Как пожелаешь. Вы заслужили любое объяснение, – начал центрогалактианин. – Как я уже упомянул, ваша бессмысленная, самоубийственная атака изменила ситуацию не только с нашей точки зрения, но и для Орды тоже. Ваша атака, одна, стала тем, чего они не понимали, поэтому ожидали худшего и повернули свои главные силы вам навстречу. Наши устройства все пересчитывали и в результате обнаружили, что там, где раньше Орда имела небольшое преимущество, теперь им стали обладать мы.

Центрогалактианин прервался. Майлз мог почувствовать, что глаза всех находившихся внутри этого огромного шара остановились на нем и его товарищах.

– Поэтому, – голос его звучал все так же монотонно, будто обсуждали нечто не более важное, чем распорядок дня, – мы вернулись и в конце концов отбросили Орду.

На мгновение в ярко тлеющем уме Майлза проснулась слабая вспышка вины. Он ясно и четко различил нечто новое в этих словах. Представители этой расы, несмотря на отсутствие видимых переживаний, хотели жить так же сильно, как они. К тому же, пока их решения принимались вычислительными устройствами, у них нет средств, позволяющих им знать, правильны эти решения или нет. Они знают только то, что ответ на поставленный вопрос лучший, если учесть их силы и мощь их компьютеров. Поэтому, как они отступили без сомнений, но с глубокой внутренней болью при мысли о том, что они оставляют свои миры на съедение Орде, так и вернулись без лишних вопросов. Они вернулись в сражение, не уверенные в его благополучном исходе, но с такой глубокой внутренней отвагой, на которую только были способны.

Майлз почувствовал, как рядом с ним зашевелился Луон. В этом движении присутствовала некая нерешительность, говорившая, что серокожий отказался от намерения заставить центрогалактиан признать свою трусость. Сейчас стало ясно, что таким образом говорить с ними бессмысленно. Потому что они не сделали ничего, кроме послушания своим отличным правилам поведения.

– Спасибо, – поблагодарил Майлз. – Сейчас мы поняли.

– Мы рады, – сказал высокий центрогалактианин. – Но есть кое-что, что бы мы хотели узнать у тебя.

– Давайте, – согласился Майлз, уже зная, что он услышит дальше.

– Из всех, присоединившихся к нам в Боевом Порядке, вы двадцать три единственные, кто не подчинился нашему приказу отступить и спасаться.

Вместо этого вы совершили явно бессмысленный поступок. Вы одни атаковали Серебряную Орду. И все же вы – разумные существа, хотя и примитивные. Вы должны были понимать, что любой ваш поступок не спас бы ваши миры и цивилизации от Орды среди звезд нашей Галактики. К тому же вы знали, что ваш крошечный корабль ни на миг не мог задержать продвижение Орды. Короче, вы знали, что ваша атака ни к чему хорошему не приведет и вы только зря потеряете жизни. Поэтому мы, те, кто гораздо старше и мудрее вас, должны понять, почему вы это сделали. Мы не понимаем. Почему вы безо всякой надежды вступили в бой с Ордой? Или вы каким-то образом знали, что это заставит и нас присоединиться?

Майлза поразило то, что он впервые услышал, чтобы кто-то из центрогалактиан задавал вопрос. Это означало только одно. Развитая раса решила, что Майлз и другие обладают какими-то устройствами внутри умов и тел, которые превосходят вычислительные машины центрогалактиан.

– Нет, – ответил Майлз. – Мы не ожидали вашего возвращения. Мы знали, что атакуем Орду на свой страх и риск и что с нами произойдет, если останемся в одиночестве.

– Да, – произнес центрогалактианин. Затем, после секундной паузы, он продолжил, как показалось Майлзу, немного тяжеловесно:

– Мы были почти уверены, что вы не ожидали помощи. Но если это действительно так, вопрос остается, почему же вы это сделали.

– Нам не оставили выбора, – ответил Майлз.

– Не оставили выбора? – центрогалактианин удивленно посмотрел на него. – У вас был выбор. Уйти, как приказано.

– Нет.

Еще раз Майлз почувствовал, что находится между двух точек зрения центрогалактиан и его товарищей по экипажу. Ни одна из них полностью не раскрывала ситуацию и то, что произошло во время их встречи с Ордой.

Сейчас Майлз не мог удовлетворить ни тех ни других, даже если бы заставил понять то, что понял сейчас.

– Может быть, из-за того, как вы сказали, что мы – примитивные по отношению к остальным в Боевом Порядке, – медленно произнес Майлз. – Но мы делали выбор не головой, а сердцем. Не думаю, что могу объяснить вам это.

Я только расскажу, что это такое. Вы не можете взять таких, как я сам, и тех, кто со мной, отвечающих за свой народ, и поставить нас между врагом, несущим полное уничтожение, и этим народом и ждать, что мы сможем отойти в сторону, оставив наши миры беззащитными только из-за того, что логика говорит о проигрыше в сражении.

Он сделал паузу. С самого начала огромный шар, заполненный зрителями, оставался безмолвным, но Майлз все же чувствовал на себе сфокусировавшееся внимание, задержанное дыханием сотен тысяч или миллионов слушателей. Он продолжил:

– Может быть, я вообще не могу заставить вас понять это. Но если бы мы ушли без боя, то оставили бы наши цивилизации на смерть. И мы не смогли это сделать. Мы из другого теста и не можем хладнокровно спасаться, если наддам народам грозит опасность. Спасение при таких обстоятельствах потребовало бы такого самоконтроля, которым никто из нас не обладает.

Он снова прервался. Шар по-прежнему слушал.

– Наш народ, – продолжил Майлз, – часть нас, как руки и ноги – части нашего тела. Мы не можем покинуть их ради спасения бесполезного обрубка.

Если смерть найдет наши планеты, то последнее, что мы сможем сделать, это встретить смерть вместе с ними. Мы не принимали никаких обдуманных решений. Повторяю, здесь сработал инстинкт: убить как можно больше врагов прежде, чем убьют нас. Если бы мы улетели, и обнаружили наши цивилизации мертвыми, ТОГДА мы все равно напали бы напали на Орду. Не задумываясь, мы попытались бы уничтожить как можно больше до того, как убили бы нас.

Майлз замолчал. Тишина, последовавшая за его словами, длилась долго.

Но наконец ее прервал высокий центрогалактианин, стоявший посередине вместе с экипажем «Боевой Шлюпки».

– Тогда мы оказались правы, – медленно произнес он. – Именно ваше примитивное естество вызвало это, а понять этого мы не могли из-за того, что давно его лишились. Вы все еще стоите на той ранней дороге, которую мы уже давным-давно покинули. Только не подумайте, что мы менее вам благодарны из-за того, что вы нам только что сказали.

Он чуть повернулся, чтобы смотреть прямо на Майлза. Казалось, центрогалактианин говорил только с ним.

– Неважно, откуда это пришло – из желания, от ума или инстинкта, факт остается фактом: вы изменили ход сражения и спасли нашу Галактику. Что мы можем сделать для тебя и остальных, чтобы отблагодарить вас?

Майлз уже приготовился к этому вопросу. И сейчас он ответил быстро, прежде чем смог сказать кто-нибудь из экипажа «Боевой Шлюпки».

– Мы хотим остаться независимыми, – ответил Майлз, – а многое из того, что вы можете нам дать, повредит этому. Но есть несколько вещей…

Нас собрали вместе на борту «Боевой Шлюпки», и мы хотим, чтобы наши расы поддерживали между собой связь. Поэтому дайте нам корабли или научите, как строить свои собственные, чтобы наши двадцать три цивилизации могли общаться.

– Корабли и необходимые знания, которые вы просите, – ваши, – ответил центрогалактианин. Он помедлил. – И если в будущем вы захотите от нас чего-нибудь еще, мы предупредим, как с нами связаться.

– Спасибо, – поблагодарил Майлз. – Но я думаю, это не потребуется.