Текст книги "Старые Враги (СИ)"

Автор книги: Глеб Кондратюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Боя не было. Он резал нас как скот, отсекая части тел, а то что оставалось, прикреплял к големам. Момент, когда сеть голема присоединяется к тебе…

Глаза Хедрима стали влажными.

– Никогда не забуду эту боль. Она длилась всего один миг, но я до сих пор помню её отчётливее чем что-либо ещё. Ну а после этого я уже себе не принадлежал. Моё сознание исчезло, а я стал просто куклой, что позволяла голему исполнять сложные приказы. Некоторые смогли вернуть себе контроль, но их было всего несколько. Остальные быстро уничтожили тела големов, а останки жизни в телах он изучал лично. Позже нас выпустили в город… Как бы я ни старался всё забыть, тот ужас, он отказывается меня отпускать. Мы опустошили город за день, за несколько следующих – полностью его зачистили. Большинство убили, но тех, кого удалось отловить живыми, да смилуются Горы над их душами, мы отдали Йорвусу.

Он тоже стал таким, но занял тело специально подготовленного металлического голема и стал управлять нами. Его покровитель оставил ему что-то, наверное, источник энергии, благодаря которому он начал проводить свои эксперименты. Он соединял гномов друг с другом, со зверьми которых мы приносили. Потом ему удалось создать отпечаток одного из таких созданий, и он начал создавать то подобие големов, что вы видели. У него больше нет мастеров, чтобы создать новые тела, поэтому он просто бросал ядра, что делал сам, с отпечатком внутри в отвал, и эта зараза собирала себе тело сама.

Со временем он утратил над нами контроль. Кто-то пытался отомстить, кто-то не выдерживал содеянного и искал искупления в Крови Земли, кто-то сошел с ума, а некоторые присоединились к Йорвусу. Остальные, вроде меня, кому не хватило смелости на самоубийство и попытку мести, но у кого к несчастью остались еще последние капли рассудка, бродим, словно призраки, по городу, который когда-то звали своим домом.

Вот так, пал Манродан, некогда достойный город, что я своими руками превратил в проклятый могильник, где даже мертвым нет покоя.

Глава 246

Рассказ дался бывшему правителю города не просто. Когда тот закончил говорить, голова голема опустилась, выдавая желание остатков реального тела гнома, лишенного даже такого простого способа выражения смирения и раскаяния. Он долго бегал от этих воспоминаний, прятался от них в небытие, что забирало его сознание прочь вместе со всеми воспоминаниями и чувством вины. Поведать эту историю, отдать её на суд других – тяжелейшее испытания для его измученной души. Поэтому он с волнением и страхом ожидал слов своих соплеменников, но первым заговорил один из наземников, так называемых бессмертных:

– Ты сказал, тот незнакомец оставил Йорвусу источник энергии. Ты видел его?

– Нет. Для чего ты это спрашиваешь?

Вольный уловил в вопросе нотки осуждения. Хедрима можно понять: он рассказал крайне трагичную историю своей жизни и своего города, а его спрашивает какой-то наземник об источнике энергии. Учитывая явно предвзятое отношение к жителям поверхности (вполне обоснованное зная его историю), не трудно было из одной этой детали сделать соответствующий вывод.

– Я – Смертный Меч Асфеда. Изначально мы шли сюда в поисках реликвий – оружия моих предшественников – украденных у тех, кто сам же их выкрал. Гномы согласились мне в этом помочь и уже по дороге мы обнаружили следы местных… бедствий.

– Наткнулись на зараженных зверей? – лицо Хедрима внезапно вытянулось, а голем выпрямил спину, – Вы же не оставили им прохода наружу? Если эта зараза вырвется, то…

– Успокойся, – одним словом Бролог погасил первые искры готовые дать пожар настоящей паники, – мы не глупцы. Раз наши предки когда-то решили отсечь это место, мы уважили их решение. Проход, через который мы пришли надёжно защищен. А теперь постарайся вспомнить всё, что касается этого источника. Не только Вольный друг Карак-Удана, Асфед дал Хадруту возможность прожить полноценную жизнь, пожертвовав нечто бесценное ради этого. Он тоже наш союзник, единственный кому мы можем доверять по-настоящему. Отбрось свои предрассудки: никто не пытается снова тебя обмануть.

Древний гном переводил взгляд то на Вольного с Резчиком, то на Бролога с Бибитагом. В конце концов доверие к не оскверненным сородичам возобладало над страхом и ненавистью к существам с поверхности, и он начал говорить:

– Я не врал, когда говорил, что не видел его. Мне удалось лишь взглянуть на постамент, где тот лежал. Пару раз я видел, как Йорвус двигал что-то на нем, поэтому, возможно, там не один предмет. После того как большинство големов, вернувших себе рассудок, пали, Йорвус занял Парящий Дворец, – эта деталь на секунду заставила уголки губ Хедрима дрогнуть, – Этот бесхребетный слизняк, наверное, до сих пор мнит себя потомком императора, достойным занять свой трон. Он перевез всё туда: свою мастерскую, и матрицу, и этот источник энергии. Если он действительно является тем, что вы ищите, вы обязательно найдете его там.

– Почему парящий?

Вопрос задал кто-то из молодых гномов-исследователей Бибитага. Хедриму пришлось повернуться, чтобы взглянуть на него. Совсем молодой, ещё не достигший четвертого десятка, по меркам гномов – только-только достигший совершеннолетия юноша. Бывший правитель увидел еще с десяток таких лиц, что живут в новом Карак-Удане, где живет живой ученик Гнура! У их расы ещё есть надежда. Он не мог отказать ему в ответе:

– Манродан зарождался как обычный шахтерский посёлок. Однако залежи руд во второй шахте были такими глубокими, что гномам пришлось копать куда ниже обычного. В один момент шахтеры докопались до скрытого подземного озера из Крови Земли. Тогдашним жрецам удалось утихомирить великого Сына Земли, что оберегал озеро и шахту не затопило. Ну а потом им удалось добиться разрешения взять немного расплавленной породы на пробу – получившийся из нее металл оказался настолько удивительным, что им заинтересовались ремесленники по всей стране, включая Карак-Удан и императорский дворец. Тогда-то Манродан стал расти по-настоящему и через несколько веков один из моих предшественников на посту наместника, решил увековечить величие города, построив громадное здание, висящее на цепях прямо над озером.

– Тогда его было бы логичнее назвать висячим дворцом. – подметил один из ребят.

– Ты же молодой гном. Для вас это должно быть почти ругательство.

Замечание Хедрима вызвало волну смешков в отряде, да и он сам не сумел сдержать улыбки и лишь через пару секунд она сменилась удивлением: древний гном и сам не понял, как после стольких лет в нем ещё может жить что-то связанное с юмором.

Вольный выждал немного, чтобы дать старику насладиться этим ощущением, а потом задал очередной вопрос:

– Как туда попасть? Вряд ли гномы лазали туда по цепям.

Хедрим обратил внимание, что наземник выждал паузу, прежде чем задать очередной вопрос, поэтому с готовностью ответил:

– На том ярусе дорогу у скалы расширили и укрепили. Получилась своеобразная площадь-окружность, где собирались горожане во время праздников или, когда к ним хотел обратиться правитель города. От нее к дворцу вели четыре моста. Сейчас осталось только два. Не думаю, что боги милостивы ко мне настолько, что Йорвус там сгинул. Пусть я его и давно не видел, он точно там, продолжает свои эксперименты. Вам не позволят забрать ваши реликвии. Вы там просто умрете.

– Нам не впервой, – сказал Вольный, – мы уже раскрыли себя. Рано или поздно этот Йорвус узнает, что мы были тут, если уже не узнал. В таком случае он или его хозяин, может решить переместить реликвии. И тогда нам снова придется их искать, а имеющийся у меня способ точным не назовешь. Не говоря уже о том, что сейчас в подземелье хватает пустого места. Если это место скомпрометировано – то всегда можно поискать другой вариант. Думаю, ты можешь представить насколько ухудшиться ситуация в подземелье, если такое случится.

– Нет! Этого нельзя допустить!

Возможность распространения местного проклятия на всё подземелье не на шутку испугала старого гнома и Брологу снова пришлось его успокаивать.

– Тогда нам нужно разработать план. Возможно, сегодняшний день – твой долгожданный шанс поквитаться со старым врагом и тем, кто к нему примкнул. Тебе известно сколько их?

– Я знаю о семерых, – ответил Хедрим, после пары минут копошения в своей дырявой памяти, – но у него есть возможность влиять на уродцев из шлака. Сколько их здесь всего и как много он прячет внутри узнать не получится. И одни боги знают, над чем ещё он там работает. Это слишком рискованный бой для вашего отряда.

Торбар дал собрать на помощь Вольному большую экспедицию, которая точно сможет достаточно уверенно справиться с большинством напастей, что могут встретиться в подземелье. Но нынешняя ситуация давно вышла за рамки ожидаемых тружностей.

– Даже если удастся через бессмертных передать сообщение в Карак-Удан. Армия придет сюда не раньше, чем через месяц. Не думаю, что это будет секретом для Йорвуса, по крайне мере у него останется несколько дней чтобы почуять угрозу и сбежать, – Бролог уже обдумал ситуацию и принял решение, – Но Йорвус сам дал нам хорошую возможность, устроившись прямо над озером лавы. Бессмертным не обязательно возвращаться. Им будет достаточно взять реликвию в руки и спрятать в пространственный карман. В нашу эпоху почти все это умеют, – ответил на немой вопрос легионер, – Когда это будет сделано, мы можем просто обрушить дворец, утопив его и всю гниль внутри в Крови Земли.

– Но там Матрица Считывания! Без нее…

– Мы не сможем восстановить производство големов. Я знаю, – спокойно ответил глава Легиона Думрока, – Но мы можем жить и без них. К тому же, – Бролог коротко усмехнулся и посмотрел на своего соседа, – Есть у нас один полоумный, который если не еще одну матрицу откапает, так найдет что-нибудь, что поможет Хадруту её сделать. Так что по мне – это приемлемая цена за победу.

Бролог пригляделся к Хедриму. Тому наверняка не просто принять такой план, ведь эта Матрица Считывания стала той самой гирей, перевесившей чашу весов, где с противоположной стороны стояли его подозрения, скепсис и хотя бы призрачный шанс на существование города. Можно сказать, что именно из-за нее пал Манродан, а кто-то готов просто сбросить её в лаву ради победы в бою! И все же он принял возможность такого исхода.

– Территорию еще нужно будет оценить. Но пока план вырисовывается такой: легионеры, охотники и старые отделения Вакмора и Схотса нападают на дворец, чтобы выманить оттуда…

– Эй! А мы⁉

Возмутившимся был Богвир – молодой мастер рун, путешествующий с Бибитагом практически с самого начала его деятельности в Карак-Удане. Не трудно было догадаться по какому критерию Бролог выбрал людей: не считая новичков легиона, в атаку шли только ветераны-изгнанники, а молодое поколение, составляющее больше половины экспедиции, оставалось не у дел.

– Вы должны будете обрушить дворец, – спокойно ответил на его возмущение легионер, – и это задача ничуть не проще нашей. Раз за столько лет без обслуживания он не рухнул вниз, цепи и механизм там такие, что и с милостью Гунгнира, можете не справиться. А вам нужно будет сломать минимум две, и быстро, – Бролог повернулся к Вольному, – а бессмертные тем временем должны будут забрать своё.

– Даже если сможете выманить большую часть, то даже остатков хватит. Двух-трёх шлаковых тварей точно оставят внутри.

Воморах громко хмыкнул, а на лице двух десяток ветеранов появилась снисходительная улыбка, что Хедрим не мог не заметить.

– Ты их сильно недооцениваешь, Хедрим, – сказал Кроран, что уже пару минут точил один из своих топоров, – Вольный сражался с богом, что разрушил Карак-Удан, причем дважды. И в последний раз смог отнять у него руку. Братья у него не слабее. Эти игрушки из шлака их не остановят. И мы тоже не слабаки, когда выйдут твои сломавшиеся современники у нас будет чем их встретить.

– Это точно, – Воморах магией подпалил табак в трубке и сделал мощную затяжку, проверив рукой пояс с топорами, вышедшими из-под молота Хадрута.

– Но, если кто-то из твоих старых товарищей к нам присоединиться, мы не будет против, – добавил Бролог. Даже если весь их, пока очень шаткий, план удастся реализовать бой будет очень нелегким.

– Они разбрелись по городу и окрестностям. Собрать их будет… – Хедрим вдруг прервался, – а вообще есть один способ, позвать всех, кто ещё остался в городе. Но Йорвус тоже его услышит и… призванные придут скорее, чтобы снести мне голову, нежели чем помогать.

– Что за способ?

– На вершине центральной шахты стоит боевой рог. Отводы от него идут по всем другим шахтам, чтобы в случае нападения быстро оповестить весь город и призвать ополчение. Когда нас выпустили… этот рог трубил без остановки пока кто-то из нас не поднялся туда и не перебил всех, кто пытался оповестить жителей об опасности. Каждый из нас до конца своих дней будет помнить его звучание и с того самого раза даже Йорвус не рискнул поиздеваться над нами с его помощью. На его зов придут, все у кого ещё остался рассудок, но настроение у них будет скверное.

– Думаю, если они увидят там гномов, это смягчит их гнев, – сказал Бролог, – как думаешь, сколько придет?

– Одиннадцать-двенадцать, больше – вряд ли.

Дюжина големов? Это было бы огромным подкреплением к их нынешним силам, поэтому решение позвать их, предупредив при этом Йорвуса, приняли практически моментально. После этого, выяснив еще несколько наиболее важных деталей, экспедиция снялась с места и продолжила путь вглубь Манродана. Ранее Хедрим привел их на окарину первого внутреннего круга – трёх шахт, окружавших центральную, поэтому через несколько часов блужданий по руинам, с парой коротких нападений на шлаковых големов, шастающих поодиночке, они вышли на кольцевую дорогу центрального района города. И первое, что бросалось в глаза – это свет. Ранее всё, что они видели освещалось искусственным светом, будто то магическая искра или алхимический фонарь. Но здесь…

– Мать твою, – охнул от удивления Крюк, глянув вниз.

На самом дне бывшей шахты расположилось огромное озеро горячей лавы, ярко-оранжевого цвета. Даже здесь, примерно на середине огромной шахты, света от этого, явно неестественного явления, хватало чтобы примерно оценить пространство, в котором они оказались. Мрачный Клинок аккуратно вытянулся вперед и глянул наверх, где до потолка было примерно столько же, сколько в высоту была шахта, из которой они вышли.

Это место, очень сильно отличалось от предыдущих. Кольцевая дорога была шире и крепче. Повсюду, можно было увидеть вырезанные в скале знаки, гербы и символы, демонстрирующих внушительное количество известных мастерских, существовавших ранее в Манродане. У некоторых были отдельные «подъезды» к кольцевой дороге, огромные балконы для повозок, где их должны были грузить продукцией. Количество мостов через всю каверну и мостки-хорды были на протяжении всей высоты шахты. Но даже сквозь них угадывался силуэт расположенного внизу Парящего Дворца. Женя использовал магию, чтобы рассмотреть его получше и теперь их план с обрушением выглядел ещё менее осуществимым: ширина звеньев цепи была такой, что он даже теоретически не представлял, как её можно сломать. Про то как её сделали он даже думать не пытался. Даже если взять всё самое современное оборудование и технологии, неограниченный бюджет, найти хороших рабочих и проектировщиков, хрен с ним, да даже с магией люди никогда не смогли бы построить такое! И это был даже не самый большой город-добытчик в империи гномов! Куда уж больше⁉ Как вообще государство, способное строить такое деградировало до трёх городов всего за пару тысячелетий⁉

Хедрим через пару минут привел их к развилке о которой говорил ранее – здесь отряд разделился. В первом были Вольный, Зверь, Резчик и полтора десятка ветеранов, что отправились вниз, чтобы изучить место крепления цепей дворца, а остальные продолжили подъем наверх вместе с големом. Женю с Марком оставили в этой группе, чтобы можно было довольно просто поддерживать связь ну и на случай, если возникнет ситуация, где потребуется чья-то жертва. В таком случае можно будет положить на алтарь кого-то бессмертного.

Подъем занял несколько долгих часов и под конец даже у гномов ноги начали сдавать. Женя не без гордости топал вместе с ними, понимая насколько раньше он бы сдох, будь это старый он. Нечеловеческие тренировки приносили свои плоды и Женя научился работать даже тогда, когда мозгу казалось, что продолжить уже невозможно.

Сигнальный рог действительно оказался на самом верхнем ярусе, на круглой площадке. Он был большим, несколько метров в длину, а ближе к вершине в полотке было несколько отверстий, окруженных рунами, через которые звук должен был пройти по всему городу. Хедрим, даже при желании не смог бы в него подуть, поэтому это сделал Богвир. Магия наполнила древний артефакт и тот издал громкий, низкий гул, разошедшийся по всей пещере. Рунный маг подул в него трижды – старый сигнал сбора ополчения. Пять часов ничего не происходило. Никто не бежал сюда со всех ног, чтобы навалять тому, кто подул в рог, но на шестой час стоящий неподвижно Хедрим, повернулся в сторону лестницы.

Торим медленно вел тело голема вверх по лестнице. Слишком хорошо знакомой лестнице. Он знал каждый скол, каждую надломанную ступеньку и выбоину на здешних стенах. День, когда он их нанес не выветрится из памяти никогда. Он был тем, кто зачистил это место в тот раковой день, без жалости и разбора уничтожая каждого, кто вставал на пути. Камни на теле голема до сих пор носили на себе следы попыток доблестных воинов его остановить.

Будучи одним из первых, кто вернул контроль над собой, Торим не побежал умирать, а поднялся сюда, чтобы забрать останки своих героически погибших сородичей и опустить их в Кровь Земли, чтобы их души обрели покой. Сотни раз он проделал этот путь, от вершины шпиля, до озера внизу и обратно. Когда он закончил, то продолжил хоронить останки других погибших, а когда закончились и они, сил на месть у него уже не было, а остатки воинской чести не позволили ему уйти из жизни самостоятельно. Какое-то время он убивал шлаковых големов, что порождал Йорвус, но со временем и это перестало вызывать хоть какие-то чувства. Он уже было подумал, что лишился их вовсе, но затем услышал сигнал рога и гнев вернулся.

Кто бы ни был там на площадке вверху, Торим твёрдо намеревался спустить его вниз самым быстрых из путей.

– Это ты Поргар⁉ Или, может быть, Видер? – рявкнул голем, подойдя достаточно близко к вершине.

– Хедрим! – донесся сверху ответ.

Торим остановился – это имя он не ожидал услышать. Бывший правитель некогда великого города. Последние века при встрече с ним Хедрим не осмеливался даже глаза поднять, а тут вдруг такое?

– Умереть решил, Хедрим? Тогда мог бы сброситься вниз, как Дабрин. Это было бы и быстрее и не так больно. Тебя я не просто выкину вниз, а сначала размолю в труху!

Ладони голема сжались в кулаки, когда он преодолевал последние полсотни ступеней. Он наклонил корпус голема пониже, чтобы рассмотреть Хедрима, перед тем, как разнести ему голову. Шаги ускорились и тело голема практически вбежало на площадку, где стоял Хедрим в окружении… гномов?

Торим старательно заморгал, пытаясь развеять это наваждение. Прошли века с тех пор как он видел живых, по-настоящему живых, гномов. Их просто не может быть в Манродане!

– Это не галлюцинация, Торим. Гномы пришил в Манродан и им нужна наша помощь.

Глава 247

– Ох, святая борода Гнура… – ахнул от удивления Кроран, стоило им зайти в зал, где крепилась одна из четырёх цепей. Вблизи они выглядели ещё монструознее. Цепь с диаметров в рост взрослого гнома, была приделана к скале. Через первые звенья проходили пять столбов из металла, усиленных рунами, в качестве дополнительной поддержки.

Бибитаг подошел к громадному креплению и положил руку на камень рядом.

– Там две металлический рейки, метров пятьдесят в длину, через них насквозь балки, что засели в камне, – исследователь убрал руку, – такое мы не оторвем.

Идеальным вариантом было бы вырвать самое крепление: так и веса при падении будет больше, да и камень сломать легче, чем металл. Но в данном случае, объемы такие, что никакой магии им не хватит.

– Значит нужно сломать цепь, – с тяжелым вздохом произнес Кроран, – давайте смотреть, может найдется ослабевшее.

Гномы принялись изучать тронутые ржавчиной в местах соединения цепи. Они соприкасались друг с другом так плотно, что на первый взгляд казались сросшимися. Так было до первого волнения цепи, когда сотни тонн металла издали чудовищный скрип, как будто это трещал сам мир.

Здесь Вольный с братьями мало чем мог помочь – оценка металла не их профиль. Многие гномы принялись вспоминать почти позабытые уроки из детства. Все-таки большая часть спустившихся вниз, даже во время скитаний по поверхности не часто обращались к ремесленничеству. Хотя были, конечно, и исключения…

Воморах не обращался к давно забытой магии. Если он когда-то действительно ею владел, то за все те битвы, в которых он получил по голове знания о ней выветрились окончательно. Берсерк обратился к более привычной для себя материи – чувствам и ощущениям. Он ходил вдоль цепи, останавливался, бил по ней обухом топора и слушал. При всей своей грубости и неказистости, Воморах имел дело со стеклом – очень тонкая работа, особенно когда ты слепой. Он научился чувствовать материал в руках так, как не дано его ощущать зрячему. Он шел вдоль цепи, одной рукой держась за метал, а во второй руке держа топор. Пройдя мимо четвертого звена, стекольщик остановился, сделал шаг назад и ударил по нему ещё раз.

– Вот это, – Воморах подвинул ладонь, – Бить нужно вот здесь.

Несколько других гномов, кто лучше всех из присутствующих владел магией, позволявшей проверить металл, принялись изучать указанное место. Сначала никто из них не понял, почему Воморах выбрал именно это место, но потом один из них сказал:

– Нашел. Да, здесь скопилось много напряжения.

Когда его оценку подтвердило ещё двое, на металлической цепи, не без труда, оставили насечку для тех, кому предстоит её ломать. Манродан был городом, где почти все работники были объединены одной единственной целью – создать металл наилучшего качества. Шахтеры добывали руду, руду перерабатывали в металл, удаляли не нужные примеси, добавляли нужные элементы, чтобы получившийся в итоге сплав мог верно служить своей цели и неважно насколько она благородна и почетна. Даже скамьи, сделанные в Манродане были изготовлены из металла такого качества, что на поверхности в то время себе могли позволить немногие. А здесь эти мастера работали с особой тщательностью, ведь этот проект должен был отражать величие и мастерство жителей города, что его построил.

Никто не смог бы найти этого крошечного изъяна в материале, когда это звено цепи только сделали. Но самый страшный враг всего в этом мире – время – обнажило эту крохотную слабость. Больше двухтысячелетний назад оно начало медленно разрушать металл, а ведь большую часть этого времени никто за ним не следил. И теперь эта небольшая слабость, должна была помочь потомкам тех, кто создал эту цепь.

– Нужно ослабить и столбы.

После найденного звена их было ещё три, и здесь создатели тоже халтурить не стали. Металл уходил так глубоко в скалу, что трогать камень просто не имело смыла. Требовалось снять потасканную временем, но все еще мощную рунную магию поддержки, а потом повредить нижнюю часть, чтобы вес самой цепи смог довершить дело.

Пока гномы разрабатывали самый надежный (точнее просто осуществимый) план обрушения дворца, Тарас с остальными осматривал свою «дорогу» до него. Цепь была достаточно толстой, чтобы по ней при должной сноровке можно было бежать, конечно, если бы она была натянута прямо.

– Тут градусов пятьдесят, не меньше.

Зверь оценил на глаз уровень наклона цепи.

– Что скажешь?

Им нужно попасть внутрь как можно быстрее, а до крыши дворца к которой крепились цепи было минимум четыреста метров, а скорее всего четыреста пятьдесят. Просто так спускаться они будут довольно долго, слишком долго, учитывая какой бой ждет внизу остальных, поэтому основные тяготы предстоящего спуска легли на плечи единственного в их отряде человека, обладающего подходящими навыками.

– Есть у меня один приемчик. Без Маркуса, думаю, смогу нас туда дотащить. – Зверь повернулся к брату, – Прости уж, но даже если ты спрячешь всё в инвентарь, в тебе весу, как у младших вместе взятых, еще и на половину меня останется.

– Всё в порядке. Помогу тогда гномам внизу.

Резчик никаких обид по этому поводу не испытывал. Один раз брат уже тащил его по воздуху и никому этот процесс не понравился. Здесь же ему нужно было разделить свои силы на всю группу.

– Уверен эта парочка попросится на твоё место, когда это увидит. Как думаешь, придется пинать их вниз ногами?

Отсюда озеро лавы выглядело ещё более внушительно и угрожающе. Чтобы почувствовать жар было достаточно высунуть руку вперед и горячий воздух быстро прошепчет коже обещание ужасной смерти всякому, кому не повезет упасть вниз.

– Я думаю твоих когтей хватит, – сказал Вольный.

Зверь довольно хмыкнул.

Легкое свечение на краю поля зрения оповестило о новом сообщении. Написал Мрачный Клинок – явился первый из старых големов.

– Эй, Бролог, – негромко позвал легионера Вольный, – пришел первый из оставшихся. Он быстро согласился помочь. Судя по всему, он был одним из самых агрессивно настроенных по отношению к Хедриму, значит велик шанс, что и остальные присоединятся.

Подкрепление – хорошие новости, пусть даже это пока только один голем. Гномы ослабили конструкцию как смогли, довершить дело – это задача молодых. После этого они прошли до другого крепления, повторив процедуру. Строение улиц в основной части города было на удивление логичным и закономерным, поэтому плутать им не пришлось. Задерживаться больше необходимого внизу они не стали: враг не мог не заметить сигналов горна. Тарас даже пару раз видел големов на площадке у Парящего Дворца, хотя каких-то попыток создать себе укрепления после этого не последовало.

Их отряд поднялся выше, к тому месту где они разделились и стал ждать возвращения остальных. После пары коротких часов отдыха, они начали готовится к сражению: проверять доспехи, осматривать оружие, проверяя руны и заточку на них. По большей части это не имело никакого смысла – экипировка старых ветеранов была всегда в хорошем состоянии. Это была скорее привычка, некий ритуал перед боем, то ли успокаивающий, то ли помогающий настроиться на нужный лад.

Вольный с братьями занимались тем же. В Яме им никогда не приходилось таким заниматься, просто потому что у них в принципе ничего не было. Доспехи им не полагались, а оружие выдавалось каждому уже на арене. На выездных схватках с людьми из внешнего мира, каждая секунда уходила на то, чтобы уровнять шансы. Каким бы уникумом ты ни был с голыми руками отряд хорошо вооруженных и подготовленных людей легко не одолеть. Нужно создать себе оружие, хоть какое-нибудь, для первого убийства, после которого ты заберешь вражеское, настоящее и качественное. Создать ловушки, куда можно заманить врага, облегчив себе задачу или, чтобы был план отступления в случае неудачи. В любом случае, все приобретенные вещи по окончанию матча ты терял.

Но с тех пор прошло много времени. Что в реальности, что здесь, в Дастриусе, у каждого было что-то своё и пусть предварительная моральная настройка на схватку им не требовалась, сам процесс подготовки и проверки своего снаряжения приносил удовлетворение, обделенным большую часть своей жизни воспитанникам Ямы.

Через несколько часов Тарас почувствовал, как по пол под ним начал немного трястись. Колебания становились всё сильнее пока он наконец не услышал создающие их тяжелые шаги. Через несколько минут на площадку зашло одиннадцать големов, что шли впереди отряда гномов. Циклопические каменные махины оказались вооружены, большинство молотами, как идущий впереди, у которого остатки живого тела крепились к верхней части спины, позволяя смотреть вперед. У двоих были здоровенные мечи перед которыми и [Дром] казался не таким уж монстром, а один держал в руках щит с себя ростом.

Гномы использовали големов самыми разными способами: как в качестве грубой ручной силы, так и в качестве солдат, хотя скорее правильнее сказать в качестве самоходных осадных машин. Вероятно, после обретения сознания, от большей части оружия, несущего на себе следы и память о непростительном истреблении собственных соплеменников, избавились. В Манродане это сделать не трудно – достаточно бросить предмет вниз, в лаву. Этим можно объяснить почему большая часть големов держала в руках кузнечные молоты, которые предназначались для тех из них, что должны были помогать на предприятиях.

– Полагаю, это все? – спросил Бролог, оглядев звено големов. – Вы знаете для чего мы здесь?

– Чтобы всё это закончить, – ответил голем, являющийся явным лидером древних жителей Манродана.

Вольный оценил заявление, пройдясь взглядом по иссушенным лицам измученных веками бесцельного существования гномов. Им представилась возможность всё закончить. Если не искупить грехи, то хотя бы отомстить тому, кто всё это заварил. Как бы они не винили Хедрима и как бы тот сам себя не винил, он был лишь тем, кто не смог вовремя увидеть истинную суть Йорвуса, скрывающегося в Парящем Дворце. Именно он привел в Манродан своего покровителя и дал ему оружие, чтобы уничтожить весь город. Пережить предстоящую схватку никто из големов не надеялся, да и не хотел, что делало их в разы опаснее. Хедрим нашел хорошее подкрепление.

– Как мне к тебе обращаться? – спросил легионер.

– Торим.

– Хорошо, Торим. План уже знаете?

– Да. Пока эти, – древний гном кивнул на бессмертных, – будут искать свои реликвии, мы будем убивать всё, что покажется из дворца. А потом скинем его вниз, прямо в пасть треклятого Сульфора.

– Всё так, – подтвердил Бролог, – Ну что ж, тогда…

Продолжить фразу легионеру помешал какой-то странный шум, доносящийся снизу. Один из гномов, что был поближе к краю глянул туда и его лицо туту же вытянулось:

– Они ломают мост!

Сразу с десяток гномов прильнуло к ограде, чтобы посмотреть. Вольный тоже аккуратно выглянул вниз. К дворцу вели два моста и сейчас один из них, маленькая орда шлаковых големов старательно пыталась сломать. Они скребли камень лапами, били по нему самыми тяжелыми частями тела, иногда даже головой. Кто-то вообще прыгал по уже поврежденным камням, пытаясь сбросить их вниз. Может быть материал из которого они были сделаны и был не таким крепким, как древнее сооружение гномов, но их было много, и они были достаточно тяжелыми. Медленно, но верно первые кусочки моста, пока не большие начали падать вниз.