Текст книги "Великан Арчибальд"

Автор книги: Герхард Хольц-Баумерт

Соавторы: Гюнтер Фойстель,Эва Штриттматтер,Бенно Плудра,Хильтруд Линд,Ханнес Хюттнер,Гюнтер Хессе,Барбара Аугустин,Изольда Штарк,Гельмут Гербер,Петер Абрахам
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Петер Абрахам
Ветер в лимонадных бутылках

Часть летних каникул мы с Карлиной, моей сестрёнкой, всегда проводим на берегу моря, в рыбачьем посёлке Габун, у нашего доброго дяди Амброзиуса Танкгабеля. Наш дядя – смотритель маяка.

От железнодорожной станции до маяка мы идём пешком. Ещё издали мы с Карлиной любуемся красной башней маяка.

И мы знаем, что дядя Амброзиус сидит наверху и протирает огромную лампу или читает свою любимую газету «Вестник смотрителя маяка».

Ни одному человеку на свете не известно, откуда дядя Амброзиус так много знает о ветре. Дядя с ветром на «ты». Когда ветер дует очень сильно и поднимает на берегу чёрные столбы пыли, когда никто из рыбаков не решается выйти в море, дядя Амброзиус становится перед башней и грозит пальцем.

– Эй, Расмус! – говорит он. – Перестань безобразничать, старый проказник.

Расмус – это значит ветер, так зовёт его наш дядя.

– Так он тебя и услышит, – говорит дерзкая Карлина.

– Почему же не услышит, – сердито ворчит дядя Амброзиус. – Услышит.

И тут ветер обрушивает на вышку морскую волну с такой силой, что её брызги долетают до нас.

– Ветер сильнее человека, – говорю я.

– Может быть, и так. Но зато он глупее, – говорит дядя и плюёт в воду.

Ой, зачем он это сделал! Теперь ветер стал выть ещё сильнее.

– А ты когда-нибудь видел этого Расмуса? – спрашивает Карлина. Она, видимо, решила немножко подразнить дядю.

– Видел, и не раз. Посмотри и ты, – говорит дядя Амброзиус и показывает рукой на большую волну.

Карлина испуганно схватила меня за руку. Оказалось, что у волны и вправду есть лицо.

И тут начались чудеса!

– Эй, Амброзиус! – кричит волна и разбивается о башню маяка.

Дядя смеётся.

– Расмус, старый проказник! – кричит он. – Если ты такой сильный, попробуй сдуй нас!

Ветер свирепо воет. Но мы стоим и не улетаем. Мы даже смеёмся над ветром. Но Расмус не сдаётся. Он поднимается из волн и упрямо твердит:

– Я быстрее вас! Я быстрее вас!

– Это правда, – соглашаюсь я, хотя чувствую, что признать это мне очень и очень неприятно.

Но дядя Амброзиус приложил ко рту палец: «Тсс!» – и кричит ветру:

– Расмус, старый проказник! Я готов поспорить, что мы быстрей тебя! Если ты победишь, я три дня не буду есть жареной картошки.

– Зачем ты так сказал, дядя? – говорит Карлина. Она очень любит жареную картошку.

– Если ты окажешься быстрее, – смеётся ветер, – я на три дня залезу в мышиную нору! Ну, поспорили?

– Поспорили! – кричит дядя Амброзиус. – Победит тот, кто первый отрясёт сливы с дерева возле дома нашей пожарной команды.

– Согласен! – отвечает ветер.

Теперь он появляется в виде облака и трясётся от смеха.

– Считай до трёх, – говорит мне дядя Амброзиус, – начали!

– Раз, два, два с половиной… – считаю я. – Три!

Ветер уносится с криком:

– Лечу… тороплюсь… бегу быстрее зайца!

Дядя Амброзиус ворчит:

– Если бы Расмус умел сочинять стихи! Если бы он умел рифмовать! Но он такой бестолковый… Он должен бы знать, что со словом «тороплюсь» рифмуется «не боюсь», со словом «бегу» – «поймать могу». Я его, старого проказника, не боюсь! Я его поймать могу!

– Дядя Амброзиус! – кричим мы с Карлиной. – Что же мы стоим? Бежим скорее! А то спор проиграем!

Дядя Амброзиус постучал пальцем по лбу и говорит:

– Ногами этот спор не выиграешь. Тут голова нужна. Подумать надо.

Он берёт нас за руку и ведёт в башню маяка.

– Вот он, наш помощник! – Дядя показывает на телефон и набирает номер. – Пожарная команда? – спрашивает дядя.

– Да, пожарная команда, – отвечает начальник пожарной команды в посёлке.

– Говорит Амброзиус.

– Что у тебя горит, Амброзиус?

– Ничего не горит.

– В таком случае мне некогда с тобой разговаривать, – сердится пожарный.

– Слушай, – говорит дядя Амброзиус, – отрясите побыстрее сливы с дерева.

– Нет у нас времени на такие пустяки! Шторм надвигается!

– Вот и я об этом, – нетерпеливо говорит дядя Амброзиус. – Если вы отрясёте сливы, шторма не будет.

– Что с тобой? – спрашивает главный пожарный. – Это просто чепуха!

– Я три дня не буду есть жареной картошки, если это чепуха, – жалобным голосом говорит дядя.

– Ой! – кричит Карлина. – Ты и Расмусу обещал не есть картошки три дня! Целых шесть дней без жареной картошки!

Дядя продолжает разговаривать по телефону.

– Хорошо, – милостиво соглашается главный пожарный. – Отрясём сливы, если это для тебя так важно.

Дядя Амброзиус кладёт трубку, и мы все втроём прыгаем от радости. И правда, через некоторое время ветер стихает. Последняя волна мягко подкатилась к основанию маяка и медленно поползла обратно.

– Вот так-то, ребята, – говорит дядя Амброзиус. – Давайте-ка нажарим картошечки.

Три дня ветер не дует, и мы на обед и на ужин едим вкусную жареную картошку. По телевизору говорят, что ветер стих по непонятной причине. Мы посмеиваемся в кулак: кому-кому, а нам-то понятно, почему стих ветер.

Рядом с маяком есть холм, а в нём – нора. Мышиная. Дядя Амброзиус, Карлина и я ходим туда каждый день, прикладываем ухо к земле и слушаем, как в норе воет Расмус, старый проказник.

На четвёртый день он появляется снова, а на пятый уже бушует буря. Дядя Амброзиус устал. Целую ночь он просидел на башне. А теперь он лежит в постели, и у него, кажется, начинается насморк. Дует холодный, очень холодный ветер. Курортники на пляже зябнут. Они надели свитера. А волны выбрасывают на берег и пену, и кору, и палки, и обломки досок.

– Знаешь что, – говорит Карлина, – давай-ка сходим в порт. Посмотрим, что там делается.

В порту собрались все спортивные суда и весь рыболовный флот Габуна. Рыбаки сидят на камнях, курят и читают газеты. Некоторые возятся с сетями.

– Если шторм не утихнет, мы не сможем выйти в море, – говорит один.

– А что я буду продавать? – сокрушается продавец из рыбного магазина. – И надо же такому случиться… Как раз сегодня, в пятницу, когда все обычно едят рыбу.

– Карлина, тебе надоел этот шторм? – спрашиваю я.

– Очень, – отвечает Карлина. – Пойдём посмотрим… Может, дядя Амброзиус уже встал…

Мы подходим к домику дяди Амброзиуса, и тут Карлина хватает меня за руку.

– Смотри-ка! Фейерверк!

Над морем взлетает в небо яркий красный шар.

– Никакой это не фейерверк! – говорю я. – Это сигнальная ракета.

– Давай разбудим дядю Амброзиуса, – говорит Карлина и бежит в дом.

– Красная ракета? – спрашивает встревоженный дядя Амброзиус. В пижаме и шлёпанцах он бежит к маяку.

Только мы поднялись на башню, в небо взлетает ещё одна красная ракета. Дядя Амброзиус смотрит в бинокль и говорит:

– Пускают красные ракеты. Помощи просят!..

Он бежит к телефону, чтобы позвонить спасателям. Мы с Карлиной по очереди смотрим в бинокль. Вот среди волн показалась яхта с поваленной мачтой. Вскоре появляется спасательный катер – он спешит на помощь яхте. Катер берёт яхту на буксир и тянет её в порт.

– Смотри, смотри! – кричит Карлина. – Там, на яхте, маленький мальчик!

– Пока ничего страшного не случилось, – говорит дядя Амброзиус. – Но кто знает, что могло бы случиться, если б вы не заметили красную ракету. Молодцы!

Шторм бушует уже третий день.

– Дядя, – прошу я, – сделай, пожалуйста, чтобы шторм утих.

– Правда, дядя, – поддерживает меня Карлина. – Только ты один и можешь утихомирить Расмуса.

– Вы так думаете? – улыбается дядя Амброзиус. – Ну в таком случае пойдёмте.

Мы куда-то идём вслед за дядей. Всю дорогу он молча чему-то улыбается. Наконец дядя Амброзиус останавливается возле лимонадного киоска на берегу.

– Кристина, дай нам три ящика лимонада, – говорит он продавщице.

– Целых три ящика? – спрашивает удивлённая Кристина.

– Да, целых три ящика, – весело отвечает дядя и протягивает ей деньги. – А теперь, ребята, давайте-ка выпьем лимонад.

– Все три ящика? – удивляюсь я.

– Все три, – кивает дядя.

– Ура! – радостно кричит Карлина. Но, выпив две с половиной бутылки, она хватается за живот и морщится от боли.

– Такое море лимонада нам не одолеть! – говорю я в отчаянии.

– Должны одолеть! – возражает обессилевший дядя Амброзиус. – Иначе не одолеем шторм!

– Давайте позовём кого-нибудь на помощь, – предлагает Карлина.

– Хорошая мысль, – хвалит её дядя Амброзиус.

Мы с Карлиной бежим вдоль берега и зовём ребят пить лимонад. Ребята, конечно, рады. Ещё бы! Мигом они опорожняют все бутылки из трёх ящиков. Дядя Амброзиус берёт два ящика с пустыми бутылками на плечо. Третий ящик несём мы с Карлиной.

Бутылки хоть и пустые, но всё-таки очень тяжёлые. Возвращаясь на маяк, мы едва держимся на ногах.

– Будем считать, что одно дело сделано, – говорит дядя Амброзиус. – А теперь…

– Что теперь? – в один голос спрашиваем мы с Карлиной.

– А теперь самое главное, – заявляет дядя Амброзиус. – Расмус – старый проказник. Он с воем проберётся через подворотню, пролетит сквозь туннель, протиснется через трубу, проникнет куда угодно. Если оставить открытой дверь или не закрыть окно, Расмус наделает бед. Он может ворваться в дом, перевернуть всё вверх дном и вылететь с другой стороны.

– Один раз, – кричит Карлина, – он сдул у нас на пол скатерть вместе с вазой.

– Мы его поймаем! – радуюсь я. (Я уже догадался, что собирается сделать дядя Амброзиус.) – Мы устроим ловушку!

– Совершенно верно, – улыбается дядя Амброзиус и потирает руки. – Сделаем, значит, так. В башне откроем наверху люк, а внизу дверь. А когда Расмус проберётся в башню, сразу закроем люк и дверь. И старый проказник у нас в руках!

– Я побегу наверх, – кричу я, – и закрою люк!

– А я тут же закрою дверь, – подхватывает Карлина.

– Не надо спешить, – говорит дядя Амброзиус. – Знаете ли вы, когда нужно закрыть люк и дверь?

– Нет, не знаем.

– А раз так, то всё будем делать по сигналу рожка. – Дядя снимает со стены медный рожок и дует в него изо всех сил. – Когда услышите этот сигнал, сразу же закрывайте и люк, и дверь. Поняли?

Ну, конечно, мы поняли. Я стремглав взлетаю по лестнице на самую верхнюю площадку и открываю люк. Ветер, чуть не выхватив у меня из рук крышку люка, с воем врывается в башню. Он обрушивается на книжную полку, срывает со стола газету «Вестник смотрителя маяка», бешено кружится внутри башни и с рёвом устремляется вниз. Вот тут-то и раздаётся сигнал дяди Амброзиуса. Я быстро закрываю люк изнутри и слышу, как внизу Карлина захлопнула дверь. Теперь слышен только рёв бури. Я спускаюсь вниз и вижу дядю Амброзиуса и Карлину. Вижу, что они хохочут, но смеха не слышу. Его заглушает звук рожка. Но кто же трубит в рожок? Он висит на гвозде, на стенке. А! Видно, бродяга Расмус нашёл своё последнее пристанище и жалобно трубит:

 
Я пролетаю по морю и суше,
Топлю корабли я с людьми и мышами,
Крыши срываю с домов и конюшен,
Сосны валю, пролетая лесами.
Песни пою я, и песни те страшны,
И не снести мне позора и горя;
Вы заманили меня в эту башню,
Расмус в темнице, и дверь на запоре! [1]1
  Все стихи в этой книге даны в переводе Е. Гулыги.


[Закрыть]
 

Дядя Амброзиус кивает головой в такт словам ветра.

– Расмус, старый проказник, – говорит он. – Ты когда-нибудь делал что-нибудь полезное?

Ветер отвечает:

 
По свету цветов семена разношу я,
Луга одеваю я пёстро и ярко,
И мельницы все ветряные верчу я,
И приношу холодок, когда жарко,
Для всех матерей пелёнки сушу я,
Воздушного змея по небу ношу я.
 

– Послушай, дядя, – говорит Карлина. – Может, отпустим Расмуса, старого проказника? Осенью мы ведь хотим запустить змея. Пусть Расмус носит его по небу!

Я знаю, что без ветра змей не полетит, но всё же возражаю:

– Подумай о кораблях в открытом море, о сорванных крышах… Как же мы отпустим его, Карлина?

– Да нет, мы, конечно, отпустим Расмуса, старого проказника, – говорит дядя Амброзиус. – Но отпускать его будем не сразу, а по частям, маленькими ветерками.

– Может быть, ты разольёшь его по бутылкам? – догадываюсь я.

– Ветер по бутылкам не разольёшь, – отвечает дядя Амброзиус. – Но мы сделаем так, что он сам полезет в бутылку.

– А если он не захочет? – спрашивает Карлина.

– Не захочет – заставим, – отвечает дядя Амброзиус и обращается к ветру: – Эй, Расмус, старый проказник, если ты сейчас же не войдёшь в бутылки, ты вообще никогда отсюда не выйдешь!

Ветер бормочет:

 
Закрыты все двери, закрыты все щели.
И мне никогда не спастись неужели?
И я просижу в этой башне века?..
Но как без меня поплывут облака?
Придётся смириться, стать маленьким надо,
Забраться в бутылки из-под лимонада…
 

– Ребята! – кричит дядя Амброзиус. – Закрывайте-ка все бутылки, да покрепче!

Мы закрыли все бутылки и вышли на улицу.

Шторм прекратился. Море успокоилось. Из порта доносится рокот моторов. Это рыбаки Габуна вышли в море ловить рыбу. Тепло. Тихо. Мы упрятали ветер в лимонадные бутылки.

Дядя Амброзиус, Карлина и я возвращаемся в прохладную башню. К дяде Амброзиусу пришёл начальник пожарной команды Габуна. Он следит, чтобы в лесу не разводили костров. В такую жару лес может легко загореться.

– Добрый день, Амброзиус, – говорит главный пожарный Габуна. – Жарища… – Большим носовым платком он вытирает пот со лба.

– Добрый день, – отвечаем мы хором.

– Целых три ящика лимонада! – удивляется пожарный. – Зачем вам столько?

– Да так, на всякий случай, – отвечает дядя.

– Ну, одну-то бутылочку ты мне подаришь, – говорит пожарный.

Карлина хочет что-то сказать, но он открывает бутылку и… падает на стул. Из бутылки с силой вырывается ветер и через дверь мгновенно вылетает на улицу. На пляже он с разбега валит несколько шезлонгов, и все курортники вскрикивают от неожиданности.

– Я так и знал, – говорит пожарный, придя в себя. – Я так и знал, что это ты запер ветер.

– Ну и что же? Разве нельзя? – спрашивает дядя.

– Почему нельзя? Можно, конечно, – говорит пожарный. – Теперь я по крайней мере буду знать, к кому обращаться, когда понадобится ветер.

Главный пожарный Габуна подаёт всем на прощание руку и, весело насвистывая, уходит.

Весть о ветре, запертом в лимонадные бутылки, быстро разнеслась по округе. Из газеты приходили корреспонденты, фотографировали ящики с бутылками. На следующий день об этом знали все. Телефон на маяке звонил непрерывно. Мы трое, дядя Амброзиус, Карлина и я, по очереди подходили к аппарату. Все обращались к нам с просьбой. Где-то нужен ветер, чтобы просушить бельё. Мы откупориваем бутылку. В другом месте должны состояться парусные гонки. Мы, конечно, открываем ещё бутылку. В каком-то городе люди изнывают от жары. Как тут не помочь! Откупориваем очередную бутылку.

С каждым днём бутылок с ветром становится всё меньше и меньше. К сожалению, и прекрасное время каникул тоже подходит к концу. Остался только один день. И осталась лишь одна бутылка с ветром.

Дядя Амброзиус говорит:

– Откроете её только в крайнем случае.

Мы прощаемся с дядей и идём на вокзал. Через каждые два шага мы оглядываемся. Дядя Амброзиус сидит на верху башни и курит свою трубку.

– Жаль, что бутылки так быстро опустели, – печально говорит Карлина.

– Ничего, – говорю я, – на будущее лето мы снова поймаем Расмуса.

– Конечно, – Карлина подпрыгивает от радости. – Мы поймаем ветер! И облака! И солнечные лучи! Мы сделаем погоду такой, как нужно людям!

И в этом нам поможет Амброзиус Танкгабель, наш добрый дядя.

Барбара Аугустин
Антонелла и ее Дед Мороз

Эта история произошла в небольшом городе на берегу моря, в одном из горных районов Италии.

Лето в Италии жарче, чем у нас, и длится оно дольше, но зима со снегом и морозами тоже бывает. Дети там, как и везде, ходят в школу. Но только у итальянских детей имена не такие, как у нас. Итальянских мальчиков и девочек зовут Лючия, Бригелла, Паоло, Антонио… Есть, конечно, и другие имена.

Женщину в Италии называют синьорой, девушку синьориной, а мужчину синьором.

Теперь вам будет легче представить себе город, где живёт девочка Антонелла, о которой и пойдёт речь в нашем рассказе.

Приближался Новый год, и Антонелла на листочке бумаги нарисовала то, что хотелось бы ей получить в подарок к этому празднику от Деда Мороза. Антонелла ходила в первый класс и писать ещё не умела. Она нарисовала красные роликовые коньки, положила листочек с пожеланием на подоконник и стала ждать. Она ждала день, другой…

Но всё напрасно. Прошло уже много дней, но никто за листочком не приходил.

Антонелла пала духом, приуныла.

Однажды это заметила даже учительница, синьорина Мерегалли.

– Что с тобой, Антонелла? – спросила она.

– Дед Мороз не берёт мой листок с пожеланием, – ответила девочка.

Не успела Антонелла договорить, как весь класс громко рассмеялся.

– Дед Мороз бывает только в сказках. На самом деле никакого Деда Мороза нет, – наперебой кричали ребята, не переставая смеяться.

– Неправда! – чуть не плача, защищалась Антонелла. – Дед Мороз есть! Есть! Есть!

Синьорина Мерегалли строго сказала:

– Перестаньте смеяться над Антонеллой! Прекратите шум!

У Антонеллы началось трудное время. Не было дня, чтобы одноклассники не дразнили её:

– Посмотрите-ка на эту глупенькую Антонеллу, она верит в Деда Мороза!

– Ну, Антонелла, как у тебя дела с Дедом Морозом?

Антонелла с большим трудом сдерживала слёзы. Нет, ходить в школу она больше не будет.

Но и дома печаль её не оставляла. Почему Дед Мороз до сих пор не взял её листок? Неужели он забыл про неё? Ведь она не сомневалась, что Дед Мороз существует. А может, его нет? Ответить на все эти вопросы сможет только Джино.

Мальчику Джино уже десять лет, и, несмотря на разницу в возрасте, он лучший друг Антонеллы. Джино знает всё.

– Джино, скажи, пожалуйста, есть Дед Мороз или нет?

Джино сделал серьёзное лицо и как-то сразу повзрослел. Он долго думал и наконец сказал:

– Гм, значит, так, Антонелла. Понимаешь ли… Дед Мороз, конечно, есть.

Антонелла просияла.

– Но… детей очень много, поэтому родители должны ему платить за подарки. Понимаешь?

Антонелла заплакала. Крупные слёзы текли по щекам и скатывались на воротник.

Джино испугался. Когда Антонелла плачет, он становится беспомощным. Он и сам готов заплакать – так ему бывает жалко свою подругу.

– Не плачь, Антонелла. Перестань, пожалуйста.

– Значит, я ничего не получу к Новому году. Мои родители бедные и не смогут заплатить Деду Морозу.

И Антонелла опять заплакала.

– Знаешь что, Антонелла? – сказал Джино. – Напиши-ка Деду Морозу письмо и объясни ему всё, как есть.

Вот это мысль! Антонелла перестала плакать и, повеселевшая, обняла своего друга.

– Ты мне поможешь, Джино?

– Конечно! Разве мы не друзья, Антонелла!

Вдвоём они быстро придумали письмо:

Дорогой Дедушка Мороз!

Две недели лежит мой листок с пожеланием на подоконнике и ждёт тебя. Может быть, ты и был у нас, но ждёшь, пока мои родители тебе заплатят. Но мои родители, к сожалению, не смогут тебе заплатить. У них много других забот. Зима наступила рано, буря порвала сети, и у родителей не было рыбы для продажи.

Дорогой Дедушка Мороз, я очень хочу роликовые коньки. Только коньки – и больше ничего.

Но если у тебя есть какие-нибудь лоскутки, пришли, пожалуйста. Я сошью моей обезьянке Анджеле штанишки. Мама говорит, что обезьянам штанишки не нужны. Но как же так? Им-то ведь тоже холодно! Подумай, пожалуйста, и о моём друге Джино. Он помогал мне писать это письмо. Дедушка Мороз, будь добр, не забудь мою просьбу. Очень тебя прошу. Очень!

Твоя Антонелла.

На конверте она написала адрес: «Деду Морозу».

– Сейчас, Джино, я отнесу письмо на почту.

На почте Антонелла едва доставала до окошечка, где принимают письма. Она встала на цыпочки и громко сказала:

– Здравствуйте, синьорина. Я хотела бы отправить письмо.

Синьорина Лючия нагнулась к Антонелле и взяла у неё письмо.

– «Деду Морозу», – прочитала она. – А где живёт этот синьор Мороз?

– Как же вы его не знаете, синьорина? Я пишу Деду Морозу!

Синьорина Лючия усмехнулась. Она подумала, что дети решили над ней подшутить.

– Некрасиво… Такая хорошенькая девочка, а подшучиваешь над взрослыми. Никогда не делай этого!

Радость исчезла с лица Антонеллы, слёзы навернулись на глаза. Синьорина Лючия поняла, что девочка и не думала шутить, но как ей помочь?

– Я, к сожалению, не знаю, где живёт Дед Мороз. К сожалению… не знаю…

Никогда Антонелла не чувствовала себя такой несчастной, как теперь. Она направилась к двери.

– Спроси-ка у Шарика-Пиноре, – крикнула синьорина Лючия вслед расстроенной Антонелле: – Он всё знает!

Синьор Пиноре летом продавал мороженое, а зимой – чай и горячие жареные каштаны. Но в любое время года над его коляской летала большая связка воздушных шаров для детей. Поэтому все жители маленького городка звали синьора Пиноре – Шариком-Пиноре.

Увидев расстроенную Антонеллу, он крикнул:

– Эй, Антонелла, что с тобой? Не вешай голову! Выпей со мной чашечку чая.

Антонелла взяла чашку чая и села рядом с ним, на краешек фонтана. Она молча пила чай. Решив, что молчание Антонеллы слишком затянулось, синьор Пиноре спросил:

– Что случилось, Антонелла! Расскажи, пожалуйста.

Она протянула ему своё письмо Деду Морозу.

– Ты не знаешь, где он живёт?

Нет, этого синьор Пиноре, к сожалению, не знал.

– Может, он живёт за большой горой? – размышляла Антонелла. – Может, на другом берегу моря? Или даже за облаками?

– Он живёт на земле, это верно, – проговорил Шарик-Пиноре. – Но где? Вот в чём загадка.

И вдруг взгляд синьора Пиноре остановился на разноцветных шариках, без устали танцующих в связке. Теперь Шарик-Пиноре знал, что надо делать.

– Пошлём-ка мы на поиск Деда Мороза какой-нибудь шарик. Он-то обязательно найдёт дорогу к Деду Морозу.

Антонелла повеселела. Она завернула письмо в непромокаемый лоскуток, туго перевязала его бечёвкой и прикрепила к самому лучшему красному шарику. Синьор Пиноре поднял Антонеллу на плечи, чтобы шарик взлетел повыше.

– Счастливого пути, – прошептала Антонелла.

– Передай Деду Морозу привет от меня, – тихо сказал Шарик-Пиноре.

Они долго смотрели вслед красному шарику, который поднимался всё выше и выше и вскоре скрылся за серой снеговой тучей.

Много преград встретил красный шарик на своём долгом и трудном пути. Северным ветром бросаемый, южным в сторону сдуваемый, западным ветром подгоняемый, восточным назад возвращаемый, летел он без отдыха над горами и лесами, деревнями, городами.

Но зима с морозами и туманами – не самое лучшее время для путешествия воздушного шарика. Вскоре он устал и начал опускаться на землю. Сначала медленно, а потом всё быстрее и быстрее. Над городом Будапештом, столицей Венгрии, он уже падал. Шарик падал прямо на школьный двор. Первым его заметил Янош.

– Смотрите, смотрите! Что-то летит! – закричал он.

– Спутник!

– Метеорит!

– Кусочек солнца!

Ребята наперебой выкрикивали свои догадки и, не отрывая глаз, смотрели на приближающуюся красную точку. Но когда они увидели обыкновенный воздушный шарик, совсем разочаровались.

– Всего-навсего воздушный шарик.

– Посмотрите! К нему что-то привязано.

Весь класс устремился на школьный двор. И даже учитель побежал с ребятами. Подняли письмо, но никто не мог прочитать адрес: в Венгрии все говорят и читают по-венгерски.

И как же горд был 8А класс, когда учитель сказал:

– Это же итальянский! Дайте-ка сюда, я переведу. «Дорогой Дедушка Мороз!» – читал учитель.

Ребята захохотали. Но когда учитель стал читать письмо дальше, все притихли.

– Ну, всё теперь понятно. Пошлём Антонелле посылку, – предложил Янош. – И письмо.

После обеда они собрали деньги и купили Антонелле новогодние подарки. В первую очередь, конечно, роликовые коньки и штаны для обезьянки. Не забыли купить шоколадок и разных конфет.

Ребята всё тщательно упаковали, учитель из 8А написал по-итальянски адрес и новогоднее послание.

В тот же день ребята авиапочтой отправили посылку и письмо в маленький итальянский городок.

Антонелла снова ходит в школу. Одноклассники почти перестали дразнить её, а тем, кто всё же пытался подтрунивать над ней, она отвечала: «Увидите, что будет!»

Иногда она прибегала к Шарику-Пиноре и спрашивала:

– Долетит?

– Конечно, – каждый раз отвечал синьор Пиноре. Но когда Антонелла уходила, он с тревогой смотрел вдаль, куда улетел красный шарик, и с сомнением покачивал головой.

До Нового года и зимних каникул оставалось совсем немного. Но время как будто остановилось. Так всегда бывает, когда ждёшь какого-нибудь важного события.

Наконец, наступил Новый год. Ребята с шумом высыпали на городскую площадь.

И вдруг на площадь с рокотом въехал почтовый мотороллер. Синьорина Лючия остановилась возле Шарика-Пиноре и позвала Антонеллу. Все обступили мотороллер и устремили удивлённые взгляды на большую посылку.

– Это тебе, Антонелла, – сказала синьорина Лючия. – И письмо тебе… Открой-ка! Интересно, от кого это?

– Читай, читай! – кричали все наперебой.

– Вы сейчас удивитесь! – сказала синьорина Лючия. – Прочитать, Антонелла?

Антонелла схватила Шарика-Пиноре за руку и кивнула синьорине Лючии. От волнения она не могла говорить. Синьорина Лючия стала читать:

– Дорогая Антонелла!

Твоё письмо благополучно доставил мне воздушный шарик. Надеюсь, в посылке ты найдёшь всё, что желала. Родителям передай: никакая плата мне не нужна. Ни в этом году, ни во всех будущих. Убедительно прошу тебя: на следующий год посылай письмо с пожеланиями по правильному адресу: Венгрия, Будапешт, школа № 10, Деду Морозу. Напиши мне, годились ли тебе коньки и не зябнет ли твоя обезьянка Анджела.

Передай мой привет и новогодние поздравления твоим родителям, Джино и всем друзьям.

Сердечно приветствую тебя до следующего Нового года.

Твой Дед Мороз.

У Антонеллы есть настоящий Дед Мороз! Это слышали все! Теперь никто не станет смеяться над ней и её Дедом Морозом. Счастьем светились лица Антонеллы, синьора Пиноре и Джино.

Ребята в восторге кричали:

– Да здравствует Дед Мороз Антонеллы! Ура! Ура! Ура!

А синьор Пиноре послал в зимнее небо три воздушных шарика: красный, зелёный и синий.

Письмо от своего Деда Мороза Антонелла сохранила на память.