Текст книги "Планемо (СИ)"

Автор книги: Герда Грау

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Стивенс покачал головой.

– Пока «Эссен» принимает на борту генерала Шепарда, никто не станет так рисковать. Это могли быть и старые запасы, склад-то огромный, можно спрятать что угодно в каком угодно количестве, если хорошо разбираешься в его закоулках. А Ульрик разбирался. На всякий случай я предупредил остальных сотрудников, если найдут что-то подозрительное – не трогать и дать мне знать. Все, что обнаружил в шкафу, я уничтожил. Там немного было.

Он поднялся, зачем-то отряхнул колени и без того чистых брюк, и остался стоять, опустив руки вдоль тела. Катлер даже его пожалел – хочет спросить о своей дальнейшей судьбе, но не знает как.

С точки зрения следователя, огласка обстоятельств не повредила бы никому, кроме Ульрика, тогда как попыткой скрыть преступление и дать ложные показания Стивенс сделал хуже только себе. Его счастье, что у Катлера отпуск и он не обязан составлять никаких протоколов. Покойнику не поможешь, а вот живым действительно можно навредить.

– Мистер Стивенс, если вы гарантируете, что остальные ваши сотрудники к этому не причастны, я обещаю не доводить обстоятельства дела до генерала Шепарда. Но ведь шкаф общий, не личный…

– Даю слово, это не они, – горячо поклялся Стивенс, для убедительности прижав ладонь к груди. – У меня люди положительные, семейные, старательные. Да и зачем им? Тут работа легкая, деньги платят хорошие, какой смысл?

Катлер мог бы сказать, что денег никогда не бывает много, а у положительных семейных людей иногда обнаруживаются любовницы, игровые зависимости и долги, но разговор становился уже беспредметным, не хватало только прописные истины начать изрекать.

– Тогда последнее и между нами – что вы все-таки думаете о Шелезии?

Стивенс собрал щеки в складки.

– Ничего, сэр. Я сюда из «Плазы Голд» перешел, вы же знаете, чья она?

– В курсе.

– Десять лет там проработал, всякие планеты видел, хотя Шелезию, конечно, обычной не назовешь. Хорошей техники мы потеряли на ней слишком уж много, и при этом – пустая. Одна надежда, что рудные пояса имеются, иначе ее проще выкрасить и выбросить, как говорится.

Все это Стивенс пробормотал, словно школьный доклад читал на оценку.

– Ясно. Спасибо за откровенность. Возможно, Шелезия все-таки чем-нибудь порадует вас, если удастся заглянуть под поверхность.

Катлер отдал ему салфетку, которой протирал шкаф, Стивенс торопливо схватил ее и мгновенно отправил в утилизатор, после этого ему стало заметно спокойнее. Он даже проводил Катлера, придержав ему дверь.

Замок пискнул и закрылся за спиной. Брайан, ожидавший у стены, поспешно спрятал в карман блокнот, в котором что-то чиркал, и сделал шаг навстречу.

– Знаете что, обратно провожать меня не нужно, – сказал ему Катлер. – Хочу здесь немного погулять, посмотреть, как все устроено. Когда еще попаду на настоящий крейсер.

– Мы на технической палубе, сэр, – предупредил секретарь. – Тут только склады. Можно подняться и выйти на рейд, скоро поступят образцы с Шелезии, это будет гораздо интереснее.

– На рейде я уже был. А что, с буровой не случилось никакой катастрофы? – иронично удивился Катлер.

– Нет, сэр. – Брайан улыбнулся уголком рта. – Она успешно села и начала работать, связь стабильная, так сообщают в корабельном мессенджере.

– Даже не верится.

– Генерал Шепард всегда добивается своего. Сэр, вы действительно хотите остаться один?

– Идите, идите. Дорогу я запомнил, не заблужусь.

11. Битый пиксель

Складская палуба казалась бесконечной. Столь вместительное чрево крейсера, ставшего опорным пунктом экспансии, невольно вызывало мысли о временах, когда другой огромный корабль привез земных колонистов в Большую Медведицу. Правда, «Арк» был куда больше «Эссена», потому что нес на себе десятки жилых колец с переселенцами, а также образцы всех передовых достижений науки, всех сокровищ культуры за века существования земной цивилизации.

«Арк» был первым кораблем колонистов, его собирали в путь как настоящий ковчег, вдумчиво и без спешки. Второй транспорт стал вынужденной мерой, он строился на личные средства тех, кто хотел покинуть Землю срочно, и нес ограниченный объем груза – только самого необходимого для выживания. Правда, технологии все это время не стояли на месте, так что вторая волна колонистов на своей шустрой «Виктории» обогнала первую и даже успела захватить все пригодные планеты и обустроиться там, прежде чем на их голову свалился «Арк» под командованием Николаса Шепарда, в тот момент еще просто Ника. Содержимое трюмов вновь прибывшего «ковчега» тут же стало предметом торга: викторианцы жаждали немедленно наложить свою лапу и на бесценный груз, и на прилагающиеся к нему рабочие руки.

Не получилось.

Если Бен – полная копия Николаса Первого, можно понять, почему.

Копия…

Максимальное приближение если не по характеру, то по внешности. Наверное, так и рождаются легенды о бессмертных героях. А теперь эта линия прервется.

Возникшее от такой мысли чувство было неуютным и каким-то беспокоящим, хотя Бен имел полное право распоряжаться своей судьбой, да и вечной жизни наука пока еще не добилась даже для героев. Когда-нибудь гражданам Урсулы все равно придется голосовать и выбрать кого-то взамен. Как это будет выглядеть и кем окажется новый глава государства, у Катлера даже предположений не было. Теплилась надежда, что сам он к этому времени будет настолько стар, что все решится без его участия.

Он посмотрел по сторонам, чтобы отвлечься. Длинный штрек разделял складское пространство на две части, автоматические двери бесконечной оранжевой лентой выпускали и запускали дроидов и погрузчики, а вот люди встречались редко, и чем дальше, тем реже, так что в конце концов перестали попадаться совсем.

Где-то на половине видимого пути среди одинаковых стен Катлер обратил внимание на свисающее с потолка табло с непонятным знаком. Там была изображена спираль, квадратно-концентрическая, если можно так выразиться. Начало ее располагалось в левом нижнем углу, конец – в центре, фигура была вписана в размер баннера по ширине, сверху и снизу оставались пустые поля. Катлер никогда такого знака раньше не видел и решил, что это касается каких-то складских премудростей. Запрещающих табличек или заградительных символов там не было.

Самым большим открытием в этой части склада для Катлера стали мобильные стены. Они состояли из множества сегментов, которые крепились где-то на потолке совершенно непонятным образом, позволяющим им двигаться в нескольких направлениях. Поскольку пол был абсолютно ровным, Катлер предположил, что стены фиксировались в новых положениях с помощью магнитного поля. Увидев подобную перестройку пару раз, он сделал вывод, что контуры складов меняются при необходимости уложить особо габаритные предметы: от пустующих отделений отрезались куски в пользу тех, что нуждались в расширении. Соответственно постоянно менялась и схема проходов. Корабельной логистикой явно управлял искин, потому что дроиды и погрузчики бодро продолжали движение по новой траектории, словно знали ее заранее.

Отсутствие людей сейчас стало особенно заметно – во всем доступном взгляду пространстве он был единственным человеком.

Катлер подумал, что вполне удовлетворил свое любопытство, и повернул назад, но внезапно одна из стен перекрыла дорогу и заставила его сменить направление. Обойти преграду так просто не удалось: еще несколько сегментов выстроились в новый порядок, прирастая друг к другу и отрезая Катлера от знакомого прохода. Пришлось раз за разом искать обходные пути, и в конце концов он вовсе перестал понимать, где в итоге оказался: никаких указателей направления здесь не было. И даже дроидов теперь нигде не было видно.

– Не хватало только заблудиться, – сказал он вслух, чтобы подбодрить себя в гнетущей тишине. – Тоже мне, полицейский! И Брайану за тебя попадет, это будет совсем нечестно. Давай, выруливай.

Сделав еще несколько безрезультатных попыток выбраться из вновь выстроенного вокруг него лабиринта, Катлер заозирался в поисках терминала с корабельным мессенджером – там, насколько он помнил, можно было обратиться к программе, позиционировать себя и запросить короткий путь к нужной цели.

Терминалы встречались в главном коридоре каждую сотню-другую метров и даже при новой схеме склада должны были находиться где-то поблизости. Действительно, узел связи нашелся совсем рядом, панель светилась активностью, а пиктограмму корабельного мессенджера Катлер видел у Брайана на проекторе: квадратик с головой совы, древним символом мудрости. Правда, ему показалось, что тут сова выглядит как-то иначе, но, может быть, он в тот раз ее плохо рассмотрел издалека.

Он вошел в меню, пиктограмма переместилась в левый верхний угол, немного уменьшившись в размерах. Круглые глаза совы были расположены на разном расстоянии от границ иконки, точно птица склонила голову к плечу и вопросительно смотрит на собеседника.

Выбор можно было сделать голосом или ткнуть один из пунктов меню.

– Где я нахожусь? – Катлер решил пока обойтись встроенными подсказками.

Мессенджер продемонстрировал схему склада с горящей синей точкой в одном из закутков, потом – палубу целиком, палуба сменилась кораблем, корабль отобразился в пространстве между планетами, в которых Катлер предположил Галеон, Геркулес и Шелезию. Почему-то мессенджер на этом не остановился: показал местонахождение Катлера в системе Галеона, потом – в Млечном Пути, дальше – в группе галактик, в сверхскоплении галактик, а когда точка оказалась уже за гранью каких-либо знакомых ему понятий, то повисла в черноте вместе с гигантской спиралью, вращающейся как воронка. Катлер осознал, что его позиционируют во вселенной, и поспешно ткнул отмену.

Сова снова уставилась на него своими разными глазами. Теперь стало очевидно, что пиктограмма действительно немного кривая, словно пиксельный рисунок на заре цифровых технологий. К тому же один из пикселей был «битым», из-за чего левый зрачок совы выглядел скошенным к клюву. Видимо, какой-то сбой в отображении после всех этих помех, не зря командир корабля из-за них тревожился.

Катлер немного поколебался, но вариантов не было, сам он отсюда дорогу не найдет. Разве что и вправду звонить Брайану и просить помощи, но выглядеть жалким не хотелось.

– Как мне попасть к генералу Шепарду? – сказал он сове, включив голосовой ввод.

– На транспорте или пешком?

Голос интерфейса был бесполым, но довольно дружелюбным.

– Пешком.

Катлер оглянулся – ему показалось, что за спиной кто-то стоит, но это было ошибочным ощущением.

В ответ на его вопрос по экрану от знакомой уже синей точки куда-то в верхний правый угол зазмеилась голубоватая дорожка, своей длиной и бесконечными поворотами вызвавшая у Катлера уныние – запомнить такое с первого раза нереально. Он достал из кармана пад, чтобы сделать снимок экрана и сверяться с ним как с картой, но тот завис, переливаясь радугой и не реагируя на команды.

Замки работают в магнитном поле, объяснил Катлер сам себе, оно может искажать электронные сигналы. Наверху тонны металла, и внизу под полом они же. Наверное, и двигатели где-то рядом, тоже производят помехи. Сказать, что эта мысль успокоила, – покривить душой, внутри многотонного бутерброда из металла и магнитных полей находиться было неприятно.

Катлер сунул бесполезный пад в карман.

– Отмена задачи, – терпеливо сказал он терминалу. – Покажи путь на транспорте.

К его радости, голубая змейка стала намного короче и обозначила конец пути где-то совсем рядом, буквально в паре десятков метров. Катлер прикинул, что там может находиться лифт, который доставит его куда надо. Потратив несколько секунд, чтобы точно запомнить план, он быстро добрался до нужного поворота и почти бегом пошагал вперед. Вот только никакого лифта в конечной точке маршрута не оказалось в помине, даже секретного и замаскированного под панель. Простукивание стен ничего не дало.

Значит, терминал сломан или что-то производит помехи, влияющие на выданный результат так, что тот не имеет никакого отношения к реальности. Интересно, удастся ли совершить через мессенджер обычный вызов? Такая функция там была, но активна ли эта кнопка, Катлер не помнил.

Он развернулся, но в тот же момент соседние стены пришли в движение и одна перекрыла ему проход. За его спиной открылся другой, Катлер направился туда и еле успел отскочить, когда плоскость стены развернулась и выход оказался еще дальше, чем был первоначально.

Он вытер лицо ладонью – вернуться к терминалу оказалось тем еще квестом.

Подождав и убедившись, что стены стоят на месте, он снова двинулся в направлении островка безопасности, но стоило ему сделать шаг, как последний проблеск свободы отсекла новая перегородка. Теперь вокруг него были стены высотой до потолка, и никакого выхода из этого колодца.

– Ну, лишь бы не маятник, – пробормотал он, ногами ударяя то в один участок стены, то в другой. – Остальное терпимо.

Попытки толкать стены не привели ни к каким результатам. Складской искин явно понятия не имел о том, как распознавать человека, не отмеченного маркерами. Дроиды, наверное, подают какие-то свои сигналы, а Катлера эта система наблюдения или не видит совсем, или он для нее несущественная помеха вроде крысы. А если тоже подать какой-нибудь технический звуковой сигнал?

Он снова извлек пад, выключил его, нажал кнопку включения и подождал, не восстановится ли интерфейс хотя бы на базовом уровне, чтобы проиграть какой-нибудь системный трек. Но пад вообще больше не включился.

– Ладно, как бы здесь ни тасовали перегородки, никакой искин не поставит заглушку там, где расположен терминал связи, – успокоил он себя. – Как только проход появится, нужно пробираться к нему.

Катлер прислонился спиной к ближайшей поверхности, готовый отскочить при первом намеке на новое шевеление стен, но все оставалось неподвижным.

Глупейшее стечение обстоятельств, что он попал на момент перестройки склада, ничего бы этого не случилось, остановись он перед знаком. Конечно, его начнут искать и обязательно найдут. Может быть, уже ищут, но он их не слышит, потому что для звука здесь слишком много преград.

– Эй! – крикнул он во всю мощь легких. – Кто-нибудь! Я тут!

Ответа не было, зато где-то на расстоянии еле слышно раздался звук сдвигающихся стен, но насколько далеко, оставалось неясным.

Катлер снял джемпер, который заменял ему пиджак, расстелил его на полу и уселся сверху, растирая ногу – старое ранение не позволяло опираться на нее долго, колено могло отказать в самый неподходящий момент. Подумав, он лег – решил дать отдых и спине, все равно никто не смотрит, а силы еще понадобятся. Пятьдесят семь – не двадцать.

Точечные светильники на потолке по-прежнему горели, стены стояли твердо, так что паниковать повода не было. Обвинять кого-то в злом умысле тоже не приходилось, сюда он забрел совершенно самостоятельно. Правда, Брайан его не предупредил, что здесь может случиться такое, но будем честны – секретарь ведь понятия не имел, что генеральский гость заберется в опасную зону. Любой нормальный человек на его месте вернулся бы, как только понял, что не видит людей. А он задумался о чем-то, и вот теперь сидит здесь, где помощи можно попросить разве что у привидения, если, конечно, они водятся на космических кораблях.

Словно кто-то подслушал его мысли, на стене мелькнула тень. Катлер подпрыгнул и уставился туда. Тень там определенно была, но рассеивалась, стоило сосредоточить на ней взгляд, а потом краем глаза ее можно было заметить снова. Он быстро понял, что это такое – пар от его дыхания. Склад не отапливается, он вспотел, бегая по здешним закоулкам, вот и весь секрет. Для подтверждения своей теории он интенсивно подышал перед собой и убедился, что прав.

– Смешно, – сказал он сам себе. – Я предпочел бы леденящую кровь историю про замурованного в этих стенах несчастного, чья душа не узнает покоя, пока не встретит такого же бедолагу и тот не выполнит его последнее желание. Например, разыщет невесту и скажет ей, что она свободна.

Эту чушь он нес вслух нарочно, чтобы тишина не давила на уши и не начала порождать слуховые галлюцинации – общеизвестную болезнь сенсорной депривации. Чем больше он говорил, тем более густую и плотную тень давал пар, вырывающийся изо рта с каждым словом.

Катлер снова натянул свитер и даже обхватил себя руками. Пока тут еще плюсовые показатели, нужно сохранять тепло. В крайнем случае можно заняться физкультурой, если совсем уж станет замерзать, но это именно в крайнем случае, постоянно приседать у него сил не хватит.

Кроме того, он помнил известный казус с человеком, который случайно заперся в рефрижераторе и умер от переохлаждения, а когда его нашли, выяснилось, что рефрижератор не был даже включен. Психосоматика, будь она неладна. Правда, Ульрика она убила. Сам он тоже может быть носителем патогенов, которые активируются в стрессе и холоде и вызовут какое-нибудь воспаление чего угодно. Среднего уха там, бронхов или вообще легких. Но двусторонняя пневмония будет черной неблагодарностью по отношению к Бену, так что пусть лучше дело обойдется банальным насморком. Катлер был согласен даже на ангину, но обсудить этот вопрос было не с кем – пад молчал мертво, не реагируя не перезапуск системы кнопкой аварийного старта.

Где-то через полчаса холод стал пробирать до костей, свитер уже не спасал. Катлер ходил, насколько позволяло пространство, потом отжимался, снова ходил, потеряв счет времени. Периодически кричал, но ответа либо не было, либо он его не слышал.

Когда он начал раздумывать над тем, не разбить ли ему лампочку – вдруг искин на это отреагирует? – свет неожиданно погас и наступила тьма, такая, что хоть глаз выколи. Стены к этому времени уже покрылись изморозью, прислоняться к ним было себе дороже, пол тоже казался на ощупь ледяным. Склад или сам был рефрижератором, или находился рядом с чем-то вроде морозильника.

В какой все-таки момент он допустил фатальную ошибку? Когда поверил терминалу, хотя уже подозревал сбой? Или раньше, когда полез в подвижную зону? Когда пошел на склад? Для чего вообще он туда пошел? Надо со всей откровенностью признать, что его поступки сливались в череду странных действий, абсолютно ему несвойственных. Никогда в жизни он не интересовался складской логистикой, он полицейский, его дело преступников ловить. Теперь на корабле будет уже второй пострадавший. Первый – Ульрик. И нет между ними никакой связи… Два несчастных случая, и ни одного виновного, кроме планеты, из-за которой тут происходят бесконечные сбои техники.

Не исключено, что его смерть действительно отвлечет Бена от Шелезии.

Катлер снова снял свитер, положил его под себя и лег на спину. Греть тело ходьбой и дальше не было сил, нога болела, и он на минуту закрыл глаза. В темноте все равно не было разницы, держать их открытыми или закрытыми. Так обычно и замерзают те, кто сдается.

С этими мыслями Катлер принялся за одновременный подъем ног и корпуса. Сдаваться он не собирался.

12. Аттрактор и войд

– Джон, извини. Лучшее, что ты можешь сделать сейчас, – это в точности выполнять предписания корабельного врача. Я сам их никогда не нарушаю, тебе не советую даже пробовать. Твоя главная задача – восстановить силы.

Бен, когда хотел, умел быть непреклонным. Катлер под одеялом подтянул колени к животу и с тоской покосился на горку таблеток, оставленную на тумбочке у кровати. И это не считая тех антибиотиков, которые ему ввели внутривенно! Ну, сам виноват, теперь ничего не поделаешь. Зато пневмонии можно не опасаться.

Кровать была большой, матрас – «умным», так что Бен, сидевший у него в ногах, даже не прогибал эту махину своим весом. Врач разрешил им общение в каюте потому, что все показатели Катлера были в норме, иначе разговаривать пришлось бы через стекло изолятора.

Генеральская охрана маячила в коридоре на почтительном расстоянии от двери, демонстрируя полную незаинтересованность в том, что происходит внутри. А может, им и вправду было неинтересно.

– Как ты догадался, что меня пора спасать? – Катлер перевел взгляд на Бена. – Имею в виду, я ведь мог просто гулять и глазеть в окна.

– С отключенным падом? – в голосе Бена не было сарказма, только удивление таким странным предположением.

– Почему нет? Познакомился с девушкой и пригласил ее к себе, – пошутил Катлер, понимая вдруг, что даже не удосужился узнать, есть ли на «Эссене» девушки, или весь персонал сугубо мужской. – Сам знаешь, пад в такие минуты только помеха.

Бен досадливо поморщился.

– Если я хочу знать, где ты находишься, найти тебя на корабле должно быть делом одной секунды, – безапелляционно заявил он. – Но единственное, что мне смогли сказать, так это то, что последний раз твой пад был активен в районе складской палубы. Не настолько ты влюблен в логистику, чтобы отключать его на время рассматривания ангаров.

– Извини, – покраснел Катлер. – Хотел посмотреть настоящую жизнь корабля и дурака свалял.

Бен остановил поток его покаянных слов жестом, чтобы продолжить самому:

– Потом Брайан сказал, что ты собирался погулять по технической палубе в одиночестве. Меня это все насторожило, я запросил записи со складских регистраторов – на них ты спокойно прошел не куда-нибудь, а в зону трансформируемого хранения. По какой-то причине рядом не оказалось ни дроидов, чтобы тебя остановить, ни сотрудников, и даже предупредительный знак не сработал.

– Змейка – это была опасность? – догадался Катлер.

– Категорическое запрещение людям двигаться дальше без сопровождения сотрудника. Трансформируемые склады только для дроидов и отобранных инопланетных проб – грунта, жидкостей и прочего, там есть специальные экраны от излучений, а условия далеки от бытовых. Стало ясно, почему твой телефон прекратил подавать сигналы. Но меня и другое удивило – помимо змейки на табло должны были также гореть понятные любому новичку символы: череп с костями в желтом круге и восклицательный знак в красном треугольнике, а их не было. Это стало основанием объявить тревогу.

Катлер вспомнил, что табло показалось ему пустоватым, оно было значительно больше квадрата со змейкой. Надо же, ведь и в голову не пришло, что там должны быть еще символы.

– Наверное, какой-то сбой, – предположил он. – Я потом на складе тоже заметил странности, но серьезно над этим не задумался.

– На время поисков мы остановили все текущие операции и отключили энергоснабжение опасной зоны, чтобы никакая стена не размозжила тебе голову при новом перестроении. Откровенно говоря, были мнения, что это уже случилось, но я надеялся на лучшее.

Катлер прикусил язык. Причина исчезновения света стала понятна, а вот про разбитую голову он даже не подумал, хотя действительно, что может быть проще для искина – построить новую стену прямо через него? Бедный Бен, сколько неприятных минут ему пришлось пережить…

– Склады не отапливаются, поэтому мы первым делом сняли термограмму помещений и обнаружили в одной точке небольшое отклонение теплового контура, – продолжал Бен. – Оно говорило о присутствии человека, но вот жив он или излучение остаточное, понять было нельзя. Я приказал разобрать чертов лабиринт вручную, чтобы дать коридор машине, которая поедет следом и окажет тебе первую помощь, если в ней еще будет смысл. Остальное ты знаешь.

– Спасибо. – Катлер невольно потянулся за кружкой с горячим напитком, до того реально встали в памяти холодные стены. – Я верил, что ты меня не бросишь.

Бен как-то задумчиво посмотрел на него.

– Расскажи о сбое, который ты заметил. Запомнил какое-нибудь событие в качестве точки отсчета?

– Испорченный корабельный мессенджер, – без тени сомнения ответил Катлер. – Мне показалось, что пиктограмма совы в терминале выглядит… неправильно.

– Насколько неправильно? Цвет, форма? Если сравнить с оригиналом?

Бен протянул Катлеру свой пад, там сова была другой – более крупной, более объемной и выглядела гораздо художественнее того, что помнил Катлер.

– Совсем иначе, – признал он, возвращая пад назад. – Тот рисунок был грубее и примитивнее.

– Он не пропадал, не менялся на твоих глазах? Не имел цветного ореола по контуру?

– Менялся? – пришла очередь удивиться Катлеру. – Нет, я такого не заметил. Почему он должен был меняться?

– Ты что-нибудь спрашивал у программы?

– Только дорогу. Точнее, свои координаты и путь к цели.

– И она отправила тебя в самые дебри склада, где и заперла?

– Да. Ты ответишь на мой вопрос?

– Только если ты готов услышать ответ, который тебя расстроит.

– И?

– Дело в том, что на складских терминалах не установлено никаких мессенджеров. Там не ходят люди, которые пользуются этим. – Бен постучал по экрану пада. – Роботы там тоже не общаются, у них есть операторы, которые транслируют им задание и следят за его выполнением удаленно. Терминалы на складе считывают невидимые человеку маркеры и налагают свою разметку, это отдельная сеть, и других функций они не имеют.

– Хочешь сказать, кто-то установил там мессенджер нарочно? А потом стер?

– Ну, теоретически в мире нет ничего невозможного, – уклончиво ответил Бен. – Ты говорил кому-нибудь о том, что собираешься пойти на склад?

– Только Брайану.

– Когда ты ему об этом сказал?

– Когда закончил осмотр кабинета Ульрика. Кстати, кабинет оказался ни при чем, и депрессию у него вызвали совершенно другие вещи. Извини, что я опять об этом, просто к слову пришлось.

Бен коротко кивнул.

– Как Брайан отреагировал на твое желание прогуляться по технической палубе?

– Пытался меня отговорить.

– Но об опасности не сообщил? Не предупредил тебя о знаке, дальше которого нельзя заходить?

– Нет, но ведь я в тот момент и сам не знал, что пойду так далеко. Это получилось спонтанно, я задумался…

– Вернись к разговору с Брайаном, – остановил его Бен, и Катлер про себя подивился – как это ему удается одной интонацией отсечь все мысли о постороннем. – Ты сказал, что идешь осматривать палубу. Была с его стороны попытка предложить тебе сопровождение?

– Нет. Но перед этим я сам отказался от его общества, думал, он торопится вернуться к работе, зачем же я буду его задерживать.

– А он действительно торопился? – уточнил Бен.

– Мне так показалось. Но я могу и ошибаться.

– Он торопился уйти с самого начала или только после того, как услышал от тебя пожелание пройти на склад?

– С самого начала. То есть мне казалось, что его вообще нервирует это место, он же дружил с Ульриком, понятно, что ему хреново все это вспоминать. Бен, послушай, если ты веришь мне как полицейскому, Брайан тут ни при чем.

– Еще раз – ты сказал, что идешь на склад, и Брайан поторопился уйти?

Катлер про себя улыбнулся – зато если кто и научил Бена не терять нить допроса, то он сам.

– Ну, если смотреть на вещи так, то пожалуй что. Уходя, он уточнил, действительно ли я справлюсь один, и я сказал – да. Мне показалось, что он удивлен и не слишком доволен моим решением, а возражать не стал из вежливости. Для него твой авторитет очень высок, а я твой гость. К тому же я видел, что ему самому хочется посмотреть буровую, которая доставит образцы с Шелезии. Он и мне предлагал пойти с ним, но я отказался. Тогда только он ушел. Если тебя интересует, мог ли Брайан кому-то сообщить о моем пребывании на складе, то – нет, он этого не видел, я пошел туда не сразу. Вполне мог потоптаться на месте и отправиться совершенно в другую сторону. В конце концов, передумать насчет образцов с Шелезии, они мне тоже интересны.

– Настолько, что даже не захотел взглянуть на них? – хмыкнул Бен.

– Я в этом ничего не понимаю, но надеялся, что ты мне расскажешь о результатах человеческим языком. Все удалось?

– В целом да, – без выражения ответил Бен. – Если тебе хочется знать, что мы нашли под поверхностью планеты, то – ничего.

– В смысле? – изумился Катлер. – Опять помехи? Модули памяти не выжили?

– Нет, не в помехах дело, их в этот раз не было, и память в полном порядке. Для работы вообще были идеальные условия, но результаты не впечатляют. Шелезия – один большой кусок гранита с некоторыми модификациями пород.

– Никаких залежей металлов?

– Ни даже рудных жил. – Катлеру показалось, что Бен почему-то нисколько не расстроен этим фактом. – Правда, мы обследовали всего одно пятно, на новом месте картина может быть абсолютно другой.

– То есть будете еще пробовать?

– Само собой. Но тебя, Джон, здесь уже не будет, извини. Как только врач разрешит, я отправлю тебя домой. Это не обсуждается.

Катлер помолчал.

– Считаешь, кто-то из персонала имеет на меня зуб и приложил руку к этому симулятору?

– Скорее, эмулятору. Если знаешь разницу.

– Не очень.

– Симуляция только имитирует исходную программу, не выполняя ее функций, эмуляция моделирует исходную систему, включая ее назначение. А насчет персонала… Чтобы состыковать столько переменных: погасить знаки, отогнать роботов, отвлечь внимание сотрудников, запустить перестройку стен и загнать тебя в тупик – и заметь, все это в считанные минуты после того, как из Брайана выудят нужную информацию, – тут требуется намного больше, чем просто влезть в командные блоки корабля. Такое мог бы сделать дрифтер моего уровня, но на «Эссене» дрифтеров нет. Обычных людей потребовалась бы целая команда, но такая диверсионная ячейка на корабле невозможна, здесь следят за всеми. Так что приходится признавать наиболее вероятной версией сбой.

– А эмулятор?

– Эмулятор, скорее всего, был какой-то твоей разовой галлюцинацией. – Бен осторожно взглянул на него. – Например, от стресса, холода или иного сочетания факторов. Незнакомое место, пугающе безлюдная среда, и так далее.

Такой вариант не приходил Катлеру в голову, просто потому, что зрительные галлюцинации в его полицейском понимании прочно ассоциировались с воздействием какого-то вещества, но сейчас он осознал, что такое иногда действительно случается и с нормальными людьми. Как первый симптом заболевания, которое еще не развилось до диагностируемой стадии. Возраст у него для таких вещей подходящий.

Бен по его лицу понял, что тема слишком болезненна.

– Я могу быть, конечно, неправ, и скрытая ячейка вовсю работает под самым моим носом, но тогда тебе находиться здесь тем более опасно, – закончил он. – Твоя жизнь мне слишком дорога.

– А своя?

Бен не ответил.

Катлер машинально допил пунш, отставил стакан и подтянул подушку под спину. Отпуск все равно подходит к концу, обижаться нет смысла. Все когда-нибудь кончается.

– Знаешь, в двадцать первом веке на Старой Земле была популярна одна игра, – вдруг совершенно другим тоном сказал Бен, покручивая в пальцах оставленный врачом блистер с таблетками. – Так называемая рандонавтика, от французского слова randonnée, что означает длительный поход или большую прогулку. Она довольно проста: задаешь в километрах радиус от точки отсчета, которой становишься ты сам, формулируешь намерение, концентрируясь на том, что именно хочешь найти, и выбираешь один из типов похода – поиск так называемых аномалий или слепых пятен. Приложение при помощи генератора случайных чисел выдает координаты места, в которое нужно прийти, и там уже должно найтись что-то, связанное с высказанным тобой пожеланием. Как думаешь, что находили люди в указанных точках?