Текст книги "Покорители Америки. Колумб. Кортес"

Автор книги: Герберт Матис

Соавторы: Чарльз Верлинден
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

11 марта Жуан II принял Колумба для прощальной аудиенции. На следующий день ему доставили распоряжение короля вернуться в Испанию по суше. По вполне понятным причинам Колумб, почувствовавший в этом ловушку, отказался, и 13 марта «Нинья» покинула устье Тежу.

Между тем команда не теряла времени и привела на борту все снова в порядок. 15 марта в полдень Колумб вошел в устье Рио-Тинто. Палое он покинул тридцать две недели тому назад.

Такой короткий отрезок времени имел такие последствия. Колумб чувствовал это, потому что свой журнал он закончил следующими словами: «Чудесным образом это плавание направлял сам Бог, сотворив для меня великое чудо, для меня, прожившего так долго при дворе Ваших Величеств, постоянно преодолевая сопротивление придворных, воспринимавших это предприятие как безумство. Но я надеюсь, что с Божьей помощью оно принесет всему христианскому миру великую славу».

В этот же день Мартин Алонсо Пинсон пришел на «Пинте» в Палое. Быстрым ходом он перегнал Колумба и в конце февраля пристал к берегу в маленькой гавани Байоне в Галисии. Он даже попытался поспешить ко двору, но ему отказали. Спустя месяц после возвращения он скончался в отчаянии.

ВТОРОЕ ПЛАВАНИЕ

Бесконечные приемы и торжества следовали в Палосе один за другим. Но Колумбу вскоре наскучило это бесполезное времяпрепровождение, и он отправился на две недели к своим друзьям в монастырь Рабида. Оттуда он поехал в Севилью в сопровождении десяти индейцев-рабов, которых маленький Бартоломео де Лас-Казас разглядывал удивленными детскими глазками, даже не зная, что однажды он будет страстным защитником их братьев.

Вскоре, получив очень дружелюбное послание своего покровителя адмирал и вице-король Индии отправился в Барселону ко двору короля. Шесть индейцев сопровождали его. Они несли клетки с пестрыми попугаями, привезенными из «Индии», заморские диковинки и несколько проб золота. Из Севильи через Кордову, Мурсию, Валенсию необычный отряд отправился к Средиземному морю и через Таррагону в Барселону. Повсюду любопытство было огромным.

В Барселоне король и королева приняли первооткрывателя с невероятным блеском и усадили его рядом с собой напротив всей свиты. Обсуждались планы второго плавания. Колумб был гостем своих господ. После торжественного богослужения он остался жить во дворце. Никогда больше на его долю не выпадала такая честь. Он хотел продолжить начатое предприятие, отыскать Великого хана, приумножить свои открытия, найти золотые прииски и обратить язычников в свою веру. Скольких конкурентов ему пришлось преодолеть, сколько ненависти выдержать!

Но в этот момент он наслаждался величием своей славы. В течение пяти или шести недель он принимал участие во всех торжествах. Он принимал просителей, среди них и придворных, которые прежде свысока относились к нему. Король и королева советовались с ним по дипломатическим вопросам. Архиепископ из Толедо, первое лицо Испании и самая влиятельная фигура при дворе, пригласил его на обед и оказал ему королевские почести.

Колумб получил тогда герб с изображениями по углам: кастильский замок, леонский лев, острова и якорь. Его братья – Бартоломео и Диего (младший Джакомо, которого он вызвал из Генуи) – были возведены в «caballeros» [8]8
  Дворянское звание. – Прим. ред.


[Закрыть]и перед их именем теперь ставили «Дон».

Между тем проходили оживленные переговоры между испанскими властями и папой Александром VI Борджиа, который тоже был испанцем. 3 мая 1493 года он пожаловал Католическим королям владение землями, открытыми Колумбом. Но так как король Португалии тоже начал действовать, испанский посол в Риме добился от папы две новых буллы, под которыми он задним числом поставил даты 3 и 4 мая. Согласно второй булле пограничная линия между португальскими и испанскими владениями проходила в ста лигах западнее от Азорских и Кабо-Верде островов Зеленого Мыса. По всей видимости, принимая такое решение, Испания находилась под влиянием Колумба. Таким же образом по его совету испанская корона потребовала и получила четвертую буллу, датированную 26 сентября, расширяющую ее права, а все права, которыми до этого пользовались другие князья, короли и религиозные общины, объявлялись недействительными. Это должно было коснуться непосредственно Португалии. Там забеспокоились и сейчас же начали переговоры с Католическими королями. В результате появился Тордесильясский договор от 7 июня 1494 года. Пограничная линия была проложена на 370 лиг западнее островов Зеленого Мыса. Восточнее этой океанской границы любая уже открытая земля или та, которая будет открыта, считается португальской. Это сделало возможным создание будущего лузо-бразильского сообщества.

Между тем новость об открытиях распространилась повсюду, не только в Испании и Португалии, которые были непосредственно заинтересованы в этом, но и в Италии, и в Риме, во многих торговых городах и при дворах просвещенных королей. Письмо Колумба Сантанхелю на латинском языке было напечатано в Париже, Базеле и Антверпене. На итальянский язык его перевели стихами. На немецкий язык оно было переведено лишь в 1497 году. Казалось, что эти открытия вообще-то слишком мало интересовали Северную Европу. Должен был появиться второй генуэзец, Джованни Каботто, или Джон Кабот, прежде чем Англия начала пробивать себе путь в «Индию».

Колумб, со своей стороны, начал приготовления ко второму плаванию. Всеми делами управлял Хуан де Фонсека, архидиакон Севильский, добрый, но жаждущий наживы делец. Тогда он сотворил поистине чудеса, так как предоставил в распоряжение адмирала 17 кораблей и примерно 1200–1500 человек команды. Это была настоящая армада. На борту было все, что считали необходимым для начала колонизации.

На этот раз экспедицию сопровождали священнослужители, главой которых был отец Буй ль. Разве объявленной целью путешествия не было обращение коренного населения в свою веру? Но во всяком случае с ними хотели вести и обменную торговлю, обменивая дешевые безделушки на золото, причем восьмая часть дохода должна была отойти Колумбу, а семь восьмых – короне. В общем приоткрыть дикарям небеса обошлось Католическим королям довольно дорого, если не забывать при этом и некоторых светских интересов.

В июне 1493 года Колумб покинул Барселону и двор. Через Сарагоссу он прибыл в Мадрид, Талавера-де-ла-Рейна и Трухильо, где жил молодой свинопас по имени Франсиско Писарро, будущий завоеватель Перу. Цель этого перехода была Гуадалупе в Эстремадуре, большой монастырь иеронимитов. Находясь на грани гибели в шторм при возвращении из плавания, Колумб поклялся совершить туда паломничество. Его сопровождали пять индейцев, шестой остался при дворе. Монахи настолько заинтересовались ими, что попросили Колумба дать одному из островов, которые он наверняка еще откроет, имя монастыря, что и произошло. Так орден иеронимитов познакомился с индейцами, большинство из них они впоследствии окрестили. Мадонна Гуадалупская стала покровительницей всей Латинской Америки.

Из Медельина, родины Эрнана Кортеса, завоевателя Мексики, Колумб через Кордову и Севилью отправился в Кадис, где, несмотря на все старания Фонсеки, флотилия еще долгое время не была готова к отплытию. Колумб был крайне недоволен, что и послужило началом будущих раздоров между ними.

Армада насчитывала три нао [9]9
  Нол – четырехмачтовое судно. – Прим. род.


[Закрыть]и четырнадцать каравелл, некоторые из них с незначительной осадкой были названы кантабрийскими барками. Они служили для обследования побережья и рек.

Впоследствии прославились многие участники экспедиции. К ним относились: Алонсо де Охеда, будущий первооткрыватель, Хуан де ла Коса, картограф из Пуэрто-Санта-Мария, и Понсе де Леон, тоже будущий первооткрыватель. Диего Альварес Чанка, врач из Севильи, и Микеле Кунео, родом из Савоны близ Генуи, были историографами этого плавания. Один из монахов, иеронимит Рамон Пане, был первым этнографом индейцев. Кроме этого, в экспедиции принимали участие около двухсот представителей дворянства, которые надеялись обогатиться в Америке.

Диего Колон, как теперь называли младшего брата Колумба, был, очевидно, его доверенным лицом, так как Бартоломео не смог вовремя вернуться из Франции, чтобы отправиться в плавание с армадой. 25 сентября флотилия покинула наконец Кадис и до самого моря ее сопровождала эскадра венецианских галер, вышедших из гавани одновременно с ней. 13 октября Ферро, последний из Канарских островов, остался позади.

Колумб взял курс несколько южнее, чем в первый раз. Вследствие этого переход был на целую неделю короче, и уже 3 ноября 1493 года они достигли Доминики в дуге Малых Антильских островов.

Лишь однажды они попали в шторм, но он продолжался всего четыре часа. Корабли не отставали друг от друга, у каждого из них постоянно были на виду белые паруса шестнадцати других кораблей. По вечерам на палубе адмиральского корабля совершалось богослужение, во время которого присутствовали и экипажи других кораблей. 3 ноября в лучах тропического зимнего солнца одновременно с Доминики возник целый ряд других островов. Они были названы Мария-Га-ланте по названию адмиральского корабля, Гваделупа, Десеада и Лас-Сантас. Десеада стала впоследствии опорным пунктом всех испанских, английских и французских эскадр, направлявшихся на Антильские острова. Таким образом, курс, проложенный во время второго плавания, был удивительно благоприятным.

_{Карта, составленная Колумбом}

На острове Доминика Колумб не сходил на землю. Это решение было для него счастливым, так как жившие там карибы были каннибалами. От имени Католических королей он объявил о введении острова Мария-Галанте во владение их короны. Но ни один туземец не появился.

На острове Гваделупа адмирал пробыл шесть дней, потому что в лесах потерялась одна разведывательная группа. Поспешившие ей на помощь обнаружили лишь остатки празднеств каннибалов. Удалось освободить нескольких пленных, приготовленных для будущих банкетов, и даже было время полакомиться ананасами, пока не привели блуждавших в лесу.

Далее последовали еще несколько островов с именем Санта-Марии: Санта-Мария де Монсеррат, Санта-Мария-ла-Антигуа, в настоящее время Антигуа, Санта-Мария-ла-Редонда, известный теперь как Редонда. Современный Невис Колумб назвал Сан-Мартин. Но пи на одном из этих островов не остались испанские поселения, что позволило англичанам, французам и голландцам позднее с легкостью присвоить их.

Минуя острова Сан-Кристобаль, сан-Эустасио, Саба, Санта-Крус, Виргинские острова и Грасиосу, Колумб прошел по всей дуге между островом Доминика и первым островом Больших Антильских островов – Порто-Рико. У острова Санта-Крус никто не сошел на землю, но там испанцам пришлось выдержать настоящий бой. Вели его всего лишь против семи карибских туземцев, среди которых были две женщины и маленький мальчик. Шлюпка, доставлявшая питьевую воду, столкнулась с однодеревкой, в которой находились дикари. Хотя в шлюпке были двадцать пять испанцев, туземцы заняли оборону. Женщины стреляли из луков как мужчины и обрушили на своих врагов целый град стрел. Один белый был убит, двое ранены. Могло быть намного больше жертв, если бы у испанцев не было щитов. Шлюпка перевернула однодеревку, но туземцы пытались спастись вплавь, посреди моря они вскарабкались на скалу и защищались оттуда, пока не были подавлены численным превосходством и взяты в плен. Даже на адмиральском корабле они своей дикостью нагоняли страх. У одного из них свешивались внутренности. Посчитав его мертвым, его выбросили за борт, но он, придерживая живот одной рукой, доплыл до берега. Находящиеся на борту араваки, братья которых служили пищей для многочисленных пиршеств карибов, умоляли испанцев прикончить этого дикаря, потому что он из мести может поднять весь род. Поэтому его поймали, связали и снова бросили в море. Но ему все же удалось освободиться и поплыть к берегу. На этот раз он долго служил мишенью, пока и не пошел ко дну, оставляя кровавый след.

19 ноября показался Порто-Рико. Там не было столкновений с аборигенами, и 22-го, пополнив запасы воды, адмирал покинул вновь открытый большой остров. Он торопился увидеть Гаити и своих друзей, оставшихся в Ла-Навидаде при первом плавании.

27 ноября они увидели тот берег, где потерпела крушение «Санта-Мария», а год назад было создано первое испанское поселение в Америке. Спустились сумерки, и Колумб велел бросить якоря, как только свинцовый лот коснулся дна. Он не хотел подвергать свой корабль новой опасность.

На всех кораблях было напряженное настроение. За прошедшие два дня они обнаружили четыре уже разложившихся трупа, связанных веревками. На одном еще были видны отдельные части лица с густой бородой, каких не носили туземцы.

На борту зажгли огонь: ни один костер на берегу не ответил им. Дали несколько пушечных залпов: только прибой ответил эхом. Наконец в 10 часов вечера подошло каноэ, на борт поднялся кузен касика Гуаканагари, у которого Колумб провел в прошлом году рождественские дни после гибели «Санта-Марии». Он заверил их, что христиане в Навидаде живы и здоровы, за исключением умерших от болезней и тех, кто пал в сражении.

На следующий день одна группа разведывателей сошла на берег. Навидад был полностью сожжен, до последней балки. Вначале предполагали, что тридцать девять золотоискателей настолько откровенно воспользовались гостеприимством местных супругов, что, разозлившись, в конце концов убили всех до последнего. В действительности же споры из-за женщин, конечно, имели место, но, в основном, среди европейцев. Жизнью должен был заплатить молодой матрос за ревность, которую он возбудил в секретаре Эсковедо, бывшем королевском постельном. Оба эти смутьяна устроили охоту за золотом и женщинами. Но так как они рискнули вторгнуться во владения одного из вождей по имени Каонабо, в жилах которого текла дикая кровь карибов, то там они и оставили свои жизни. После этого Каонабо двинулся на Навидад, где Диего де Гарана оставался один лишь с десятью людьми. У каждого из них было по пять туземных женщин. Трое мужчин были убиты, остальные сбежали к морю и утонули там. Некоторые из них ушли в глубь страны и из охотников превратились в преследуемых. Нашлось достаточно туземцев, чтобы устроить на них кровавую облаву. Так они были наказаны за свою жадность и распутство.

Новое поселение Колумб решил основать на северо-востоке от Гаити. Он назвал его Изабеллой, в честь королевы. Но месторасположение было выбрано не совсем удачно, что заранее определило время его существования. Во время этого второго, сравнительно легкого плавания Колумб открыл двадцать больших и сорок маленьких островов и здесь он сделал свои первые трудные попытки колонизации.

_Каноэ

Единственным преимуществом этого места было то, что оно находилось недалеко от Сибао, где было золото. Туда Колумб послал группу разведчиков, которые принесли несколько образцов золота, но почти все они вернулись больными. В самой Изабелле за несколько дней заболели сотни людей. Вода не была пригодной для питья, а европейские запасы быстро иссякли. Работа на строительстве домов и укреплений была слишком трудной для людей, не привыкших к тропическому климату с его постоянными дождями, к лихорадке и непривычному питанию. Не было ни мяса, ни хлеба, ни вина, они ели кашу из маиса и маниоки. Чтобы избежать гибели, было крайне необходимо пополнить запасы европейскими продуктами питания.

2 февраля 1494 года 12 кораблей из семнадцати под командованием Антонио де Торреса были отправлены назад в Европу. Они пересекли океан за двадцать пять дней. В Европу они доставили золота на тридцать тысяч дукатов, местные пряности, шестьдесят попугаев и двадцать шесть индейцев, среди них были три карибских людоеда. Своим господам Торрес передал точный отчет адмирала, который был принят очень доброжелательно.

12 марта Колумб возглавил вооруженный отряд, чтобы проникнуть в глубь Гаити. Отряд состоял из стрелков, вооруженных самострелами и ружьями, и всадников, так как некоторые дворяне, принимавшие участие в экспедиции, имели при себе лошадей и хотели сражаться только верхом. При завоевании Нового Света испанские всадники играли исключительно важную роль, хотя их количество и было очень ограниченно. На континенте, где к тому времени еще не знали лошадей, всадник в снаряжении да еще и на коне в панцире мог сравниться с современным танком. Кроме этого, Колумб взял с собой плотников и каменщиков, и под защитой нескольких гидальго высылал вперед людей с топорами для того, чтобы расчистить путь, по которому должна была пройти экспедиция.

Вскоре нашли плодородную долину. Ее красота поразила Колумба, и он назвал ее Вега-Реаль, Королевская долина. Между холмами, возвышавшимися вокруг долины, соорудили форт, названный им фортом Святого Фомы. Для его защиты построили небольшую крепость. На карте Доминиканской Республики она еще и сегодня называется Форталеза. Форт Святого Фомы превратился в центр оживленной торговли золотом. Туземцы приносили его в виде самородков или песка. Официально все предназначалось для короны. Но, само собой разумеется, было достаточно таких, кто приобретал золото для себя, в своих собственных интересах. Они выдавали друг друга. Нескольким из них отрезали уши и даже нос, что не способствовало повышению их авторитета у Колумба.

Между тем в Изабелле с тропической пышностью зрел урожай. Поспевали дыни, наливались первые колосья, многообещающими были сахарный тростник и виноград. Так появились виды на растениеводство, которое должно было преобразовать сельское хозяйство Антильских островов, что превратило этот край в яблоко раздора европейских держав.

Несмотря на природные богатства, люди болели. Многих уже не стало. Почти все оставшиеся в живых хотели вернуться в Испанию. Им не совсем по душе пришлась жизнь в этих двухстах хижинах первого колониального «города» Нового Света. Но прежде чем прибудет новая флотилия, Колумб хотел закончить заграждение, построить церковь и вокруг нее заложить «plaza mayor», возвести каменные дома. Он даже начал проводить канал для питьевой воды и работы мельницы. Но европейские рабочие болели и были сильно утомлены от постоянного напряжения, которого от них требовали. К работе привлекали даже гидальго. Долгое время они из-за этого относились к Колумбу с глубоким презрением. Они прибыли в «Индию», чтобы разбогатеть и грабить, но совсем не для того, чтобы работать как простой люд. И несмотря на все эти трудности адмирал стремился поддерживать дисциплину!

Колумб освободился от четырех сотен бунтовщиков, отправив их во главе с Охедой в форт Святого Фомы. Однажды тот велел отрезать уши одному индейцу, укравшему несколько платьев. Касика, которому принадлежал этот индеец, он заковал в тяжелые цепи и отправил к Колумбу, чтобы тот его обезглавил. Это чуть было и не случилось. Идиллия, царившая в отношениях во время первого плавания, заметно убывала.

Адмирал устал от всех этих раздоров и спешил вновь отправиться в плавание. Ему так хотелось обнаружить азиатский континент, прежде чем прибудет подкрепление. Поэтому управление Изабеллой он передал своему брату Диего и 24 апреля 1494 года снова вышел в море.

Ему необходимо было, наконец, выяснить, была ли Куба действительно полуостровом азиатского континента, как он предполагал после первого плавания. И кроме этого, нужно было все-таки найти Великого хана.

Адмиральским кораблем была снова «Нинья». Для обследования побережья ее сопровождали две каравеллы с небольшой осадкой и латинскими парусами. На борту было всего около 60 человек.

В торжественной обстановке он объявил о введении Кубы во владения Католических королей и на одном мысе соорудил колонну с крестом. Посовещавшись со своими капитанами, он пошел вдоль южного берега большого острова. Это была высохшая местность, заросшая агавой и кактусами. Пройдя далее в глубь страны, они натолкнулись па селения. Индейцы были миролюбивыми и гостеприимными, как и при первой встрече с ними.

_Шаман

Но так как ничего не привлекло их особого внимания, 3 мая адмирал покинул побережье Кубы и направился на юго-восток к Ямайке, которую туземцы описали ему как золотой остров.

Индейцы Ямайки тоже были тайны, как в Эспаньоле и на Кубе, но более воинственные. Прежде чем бросить якорь, адмирал хотел измерить глубину лотом. К нему на большой скорости приблизились около шестидесяти легких лодок с одним веслом, каноэ. Они смогли успокоиться лишь после выстрела из пушки. Потом можно было начать меновой торг. Впоследствии из лука убили нескольких индейцев, чтобы внушить им уважение к кастильскому оружию, на других спустили огромную испанскую собаку. Так впервые на индейцев натравили охотничью собаку. С этого момента возникла жгучая ненависть между этими страшными животными и индейцами. Испанцы это вскоре заметили и повсюду использовали собак. В ходе всех колониальных завоеваний их острые зубы перегрызли горло тысячам туземцев.

14 мая Колумб вновь приблизился к берегам Кубы и был встречен там достаточно приветливо. Теперь он находился в заливе Гуаканаябо, в котором было много мелких островов. В один из последующих дней он увидел их почти 164. И еще больше на расстоянии 150 миль до Сиерра-Тринидад. Адмирал дал им поэтическое собирательное имя: Сады королевы.

Это путешествие было довольно трудным из-за узких и мелких протоков и внезапных порывов ветра. Маленькие каравеллы неоднократно касались грунта, но благодаря незначительной осадке они легко поднимались. 60 тонн «Ниньи» было уже слишком много. Однажды она на несколько часов застряла в иле.

Несмотря на такие трудности, адмирал в любой момент отличался почти сверхчеловеческой наблюдательностью. Он почти не спал и исчерпал всю свою необыкновенную силу сопротивляемости. Небольшое расслабление он испытывал, лишь наблюдая за красотами природы и животного мира. Розовые фламинго засыпали на одной ноге в болоте или парили над мачтами. С помощью охотничьих рыб, наподобие рыбы-лоцман, туземцы вылавливали огромных черепах. Индейцы привязывали к рыбе веревку, скрученную из волокон, и спускали ее вниз на черепаху, подбадривая рыбу ласковыми словами. Со всей силой своего присоса рыба прижималась к голове жертвы. Рыбаку оставалось лишь только потянуть за веревку, вновь приговаривая незначительный комплимент.

Во время утомительного плавания по тропическому «саду» Колумб прошел вдоль кубинского побережья на запад. Ему сказали, что там находится Магон. Это не могло быть ничем другим, как только Манги, юго-восточной частью Китая, о которой рассказывал Марко Поло. Ведь там была только пресная вода, опьяняющие ароматы и певчие птицы под высокими пальмами.

Потом потянулся большой отрезок белой мелкой воды. В глубину на две сажени якоря скользили по илу. Сорок длинных миль каравеллы с трудом продвигались вперед. Вода постоянно меняла цвет, от молочно-белого до темно-зеленого или даже черного. Манговые заросли делали берега непроницаемыми. Над ними кружили тучи комаров. Повсюду вялость, ил и гниль.

_{Женщина из племени канибалов}

Недалеко от современного города Гаваны отважные разведчики натолкнулись на группу индейцев, трое из них были облачены в длинные белые одежды как монахи. Вначале Колумб подумал, что встретился со жрецом Хуаном, одним из легендарных христианских королей, о котором часто упоминали в средние века. Но на следующий день их уже не было. Великого хана тоже не нашли.

Но Колумб все еще мчался за своей фантастической мечтой. На второй неделе июня ему пришла в голову мысль объехать этот золотой полуостров, вблизи которого он, очевидно, и находился. Затем он намеревался пересечь Индийский Океан. Тогда у него был бы выбор: либо объехать мыс Доброй Надежды и вернуться в Испанию, либо проехать через Красное море и освободить на этом пути Иерусалим…

У каждого закружится голова, если прочтешь все это в записях Бернальдеса, священника из Паласиоса, который хорошо знал Колумба. Великий хан, Сипанго, Манги, жрец Хуан, Золотой остров, Иерусалим – все кружилось в его голове, уставшей от бесконечного бодрствования, в его до предела напряженной воле, направленной лишь на одну недостижимую цель.

Во всяком случае, после этого смятения его мысли прояснились. Корабли следовало возвратить в Изабеллу. 29 сентября после утомительного плавания Колумб вновь возвратился туда. Мучимый лихорадочными фантазиями и сильнейшим ревматизмом, он уже не мог ходить. На берег его вынесли на руках.