Текст книги "Витамины любви. Сладкий запах спелой клубники"
Автор книги: Георгий Купарадзе
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 20 страниц)
– Я люблю своего мужа, несмотря на его странный характер, и если кто-то появится возле меня, он должен во всем превосходить мужа. А таких мужчин вокруг меня нет.
– Правду говорят, что любовь – это болезнь, которая тем быстрее проходит, чем дольше больные лежат в постели. Вы же, как ты говоришь, занимаетесь любовью в неделю раз и не излечитесь от любви никогда.
– Ты что тут развел пропаганду? Хочешь, чтобы я бросила мужа и вышла за тебя?
– Просто я хочу разобраться в женской логике.
– Я не считаю, что с тобой изменяю мужу. Это – минутная слабость, которая может продлиться несколько дней. Что же касается женской логики, необязательно понимать ее. Вам, мужчинам, надо помнить, что женщина – это мать, от нее зависит, быть или не быть этому миру. Она всегда права, и ее действия выше всякой критики. Если даже фетишизировать любовь, женщина – существо материальное, и все кончается материей.
Любви нужна свобода, Вахтанг, и, если включить разум, успех обеспечен. Я как философ-любитель скажу тебе: любовь без частной собственности и денег не существует. Весь Запад только тем и занят, что делает деньги, карьеру, и взаимоотношения там отличаются от здешних. Они строятся не на эмоциях, а на трезвом расчете.
– Займемся делом, Светлана, или проведем отведенное нам время в философских упражнениях?
– Конечно же делом! И я покажу тебе, какая я женщина и как человеколюбива в сексе!
Светлана оказалась очень исполнительной. Беспрекословно слушалась Вахтанга, старалась получить максимум удовольствия, словно запасалась любовью впрок.
К шести часам оба спали в своих комнатах. Когда проснулись, было около десяти вечера. Валентина Елизаровна сидела за накрытым столом и смотрела телевизор. Молодые люди встали, умылись и сели ужинать.
Утром Вахтанг ушел на работу. Зухрия пришла с опозданием и тихо сказала ему, что у нее задержка на десять дней, завтра она встречается с мужем, который не оставляет надежды на примирение, и если вопреки ее ожиданию ей опять понадобится его помощь, он не должен отказывать, ведь помогла же она ему, когда он так нуждался в женщине.
Вечером дома Вахтанга встретила грустная Валентина. Вахтанг приласкал ее, сказал, что завтра может уехать в командировку.
– Теперь уже не имеет значения, уедешь ты или нет. Из дома, можно сказать, выживают. На закате жизни, казалось бы, повезло, ан нет, не дают покоя ни доченька, ни внученька. Почему это их неустроенную жизнь всегда я должна обустраивать! Почему, спрашивается, рвались замуж, моего примера им было недостаточно?!
– Ничего не поделаешь, Валентина, очевидно, такова твоя доля. И твоя правнучка, наверное, скоро выскочит замуж.
– Здесь ее только не хватало! Когда уезжает Светлана?
– Пока об этом разговора не было.
– Я скажу ей, билет надо брать заранее, а то она в таком настроении, что может остаться здесь навсегда. А чего ей, нашла дармового любовничка.
Светлана в отличие от матери оказалась очень компанейской. По вечерам ей хотелось в бар или ресторан – она любила танцевать и танцевала отлично. Часто они брали с собой и Валентину.
А потом позвонил Светланин муж и сообщил, что дочь не слушается его, капризничает, скучает, так что пусть срочно выезжает. Светлане очень не хотелось уезжать, но она вынуждена была взять обратный билет. Вахтанг проводил ее в аэропорт.
Вернувшись домой, он заметил, что Валентина выглядит как-то странно, какой-то сразу постаревшей. Очевидно, из-за волнения, в котором пребывала все эти дни. В ту ночь Вахтанг и Валентина спали в одной постели, но сексом не занимались.
Вахтанг уехал на неделю в командировку, надо было до отпуска, который он собирался провести в Тбилиси, покончить со всеми неотложными делами. По возвращении из командировки его встретила иронично-печальная Валентина. Вахтангу бросилось в глаза короткое платье, перекинутое через спинку стула.
– У тебя опять гости? – с тревогой спросил Вахтанг.
– Да, Анна, моя правнучка, приехала вчера. Дочь с внучкой, похоже, вдоволь насплетничались о нас с тобой. Анна услышала их разговоры, все бросила и приехала. Хочет с тобой познакомиться, с какой целью, не знаю. Если она что-то скажет тебе, не груби ей, она ведь еще ребенок. Ее не отпускали, так она пригрозила матери и бабушке, что все расскажет их мужьям.
– А где теперь эта шантажистка?
– Познакомилась в поезде с каким-то парнем и побежала на свидание.
Было два часа ночи, когда, наконец, раздался звонок. Вошла Анна, зареванная, злая. Пожелала всем спокойной ночи и ушла в свою комнату.
На другой день Вахтанг отправился на работу раньше обычного – надо было передать в лесное хозяйство готовые проекты, чтобы заблаговременно запланировать работу на будущий год.
Вернулся поздно вечером. Валентина и Анна сидели за накрытым столом. Анна внешне очень походила на прабабушку.
– Познакомься, Вахтанг, с моей правнучкой Анной. Ей четырнадцать лет.
– Не четырнадцать, а пятнадцать! – возразила Анна, вставая. – Каких-то восьми месяцев недостает.
Все рассмеялись.
– Сегодня ты не гуляешь? – спросил Вахтанг.
– А какой был прок от ее вчерашнего гулянья? Разозлили мою девочку и отпустили домой.
Вспомнив вчерашнее, Аня раздраженно сказала:
– Я познакомилась в поезде со здешним парнем. Договорились встретиться в баре. Он выпил для храбрости – в первый, раз, говорит, с девушкой встречаюсь. Опьянел, повел меня к своему товарищу. Там начал приставать ко мне, и его товарищ туда же. Они подрались из-за меня, потом помирились, а я так и осталась девицей.
– Разве это так плохо, ты ведь еще ребенок!
– Что ты понимаешь, бабушка! – разозлилась Аня. – В классе все надо мной смеются. В прошлом году только я и наша классная руководительница не познали мужчины. Она – потому что уже в том возрасте, когда в мужчине нет нужды, а я – потому что самая младшая в классе. Если после каникул вернусь девицей, все меня на смех поднимут и мне надо будет менять школу.
– А ты скажи, что уже не девица, проверять, что ли, будут! – посоветовала Валентина.
– Их обманешь – как же! Они во всех деталях все рассказывают и от тебя того же ждут, а поймают на вранье – хлопот не оберешься. Засмеют!
– Тяжелое положение – ничего не скажешь! Чем мы можем помочь ребенку, Вахтанг? Похоже, ей на роду написано остаться старой девой. Выйдем на минутку, – попросила она Вахтанга, и когда он вышел за ней в свою комнату, спросила свистящим шепотом:
– Что будем делать?
– Валентина, не впутывай меня в это дело, она еще ребенок, а с детьми я дел не имею.
– Из всего моего потомства она больше всех похожа на меня. И потом, это в платье она ребенок, а ну раздень ее – настоящая женщина! Прекрасное тело! – начала хвалить правнучку Валентина.
– Я не могу лишить ребенка невинности.
– Не ты, так кто-нибудь другой! Ты же видишь, она от своего не отступится! А другой, неопытный, может быть груб с ней, так что она потом на мужчин и смотреть не захочет. Стресс в таком возрасте очень опасен, можно даже заболеть, превратиться в сексоинвалида. И раз уж ты взял шефство над моими женщинами, помоги и ей.
– Я ведь не какой-нибудь Родриго Борджиа, который насиловал дочь и внучку! Валентина, не проси меня о том, чего я сделать не могу. Я осчастливил три поколения вашей семьи, не так ли? Ну и довольно!
– Можно подумать, я прошу тебя о невозможном! И нечего попрекать меня – многие мечтали бы познакомиться с такими женщинами, как мы. К тебе же очередь выстроилась, а ты недоволен. Борджиа был козлом, он занимался кровосмешением, а ты экспериментируешь с моей кровью и плотью, и потом, надо наконец выяснить, кто из нас четырех лучше? По правде говоря, эта мысль не дает мне покоя.
– Все дело в том, что она еще ребенок, Валентина. А одной женщиной больше или меньше – не имеет значения. Это уже статистика.
– Мне кажется, никому в мире, даже самому царю иудейскому, не выпадало такой удачи – провести подобного рода эксперимент!
– Знай, если с ней что-нибудь случится, я обвиню тебя, Валентина! Скажу, что ты ввела меня в искушение!
– Ну конечно же, это я ввела тебя в искушение! Хитростью и обманом заставила переспать со всем моим потомством. Пойду скажу Ане, чтобы пришла к тебе сегодня ночью, смотри, будь ласков!
– Неужели я должен употребить всех женщин этой семьи?!
– Ничего не поделаешь, другого достойного мужчины мы не нашли.
Валентина вышла, а Вахтанг отправился в ванную. Приняв душ, лег в постель и заснул.
Проснувшись утром, он обнаружил подле себя Анну в ночной сорочке. Девушка, как видно, не спала, потому что, как только он пробудился от сна, резко повернулась и испуганно уставилась на него. Вахтанг взглядом дал ей понять – лежи, а сам вышел в кухню выпить воды. На столе лежала привычная записка: «Я во дворе, если понадоблюсь, позови». Вахтанг выглянул из окна – Валентина сидела на лавочке возле подъезда.
Он вернулся в комнату, лег, прижал к себе Анну, медленно снял с нее рубашку и начал возбуждать ее. Лицо у Анны покраснело, а тело налилось жаром. Она дышала глубоко и часто, как городской человек, наконец-то вырвавшийся на лоно природы.
Вахтанг стал поглаживать ее райские кущи. Очень. скоро почувствовал, что рука его повлажнела, подложил под нее подушку и прильнул к губам, впервые почувствовав дурманящий аромат юности. Его крайняя плоть, ощутив мощный прилив крови, уткнулась во врата, ведущие в рай. Анна запрокинула голову от удовольствия, взгляд заметался, соски грудей набухли. Вахтанг одним сильным рывком овладел крепостью. Анна вскрикнула, и одной женщиной на земле стало больше. Во второй раз Вахтанг решил использовать презерватив и на глазах у Анны надел его на член.
– Сегодня я родилась как женщина, и никаких заменителей мне не надо, – вдруг, заявила она. – Сегодня в моей жизни произошло чудо, и я хочу запомнить его именно таким.
До полудня Вахтанг трижды осчастливил ее. Потом, выглянув в окно, махнул рукой отдыхающей во дворе Валентине – поднимайся. Валентина быстренько взлетела наверх, глазами спросила Вахтанга, все ли в порядке, на что тот утвердительно кивнул головой. Валентина, облегченно вздохнув, поцеловала Вахтанга в щеку.
– Мои женщины должны наградить тебя орденом кавалера!
Из комнаты Вахтанга вышла Анна в халате, подошла к бабушке и благодарно обняла ее.
– Это твоя заслуга, бабушка, я так боялась, но все получилось отлично. Вот почему, оказывается, наши девчонки так мечтают поскорее стать женщинами!
Вахтанг предупредил Анну, что два дня она должна воздерживаться от сношений, чтобы зажила разорванная плева.
Утром, когда Вахтанг вышел в кухню, на столе его ждала записка от Анны: «Пошла погулять, к двенадцати буду». Усмехнувшись, Вахтанг зашел к Валентине, показал ей записку. Она прочла и рассмеялась.
– Чего ты хочешь, она оказалась самой порядочной. Деликатно удалилась, оставила нас наедине, другим это и в голову не пришло, добрая душа, вся в меня!
Через месяц Вахтанг должен был быть в Тбилиси. Однокурсника Лили назначили заведующим отделением республиканского Госплана, и по рекомендации Лили он собирался перевести Вахтанга на работу в Тбилиси. Вопрос требовал согласования с начальством, и он должен был быть готов к отъезду в любую минуту. Кстати, ему и без того полагался отпуск. Зухрия сияла, она не ходила – летала. Примирилась с мужем и ждала ребенка якобы от него.
– Когда же мы с тобой успели его сделать? Наверное, в гостинице!
– А я думаю, в саксаулах. Все было так романтично, и я не переставая молила Бога, чтобы забеременеть.
– Какого Бога – Христа или Аллаха?
– Каждый просит своего Бога. Хоть бы родился мальчик, тогда муж от меня никуда не денется. Видел бы ты, как он счастлив, встречает меня на машине и по утрам отвозит на работу. Так что я в большом почете.
– Сто процентов гарантии, что будет мальчик! Я свое дело знаю!
– Магарыч за мной.
– И какой это будет магарыч?
Зухрия задумалась.
– Ну, может быть, еще раз согрешу с тобой, – она засмеялась.
– Любите же вы, женщины, получать все на халяву, да еще то, от чего сами удовольствие имеете.
По вечерам Вахтанг помогал Анне познавать самое себя. Как видно, девчонка прочла немало книг о сексе, она задавала Вахтангу массу вопросов, просила научить ее различным позам, короче, пыталась в кратчайший срок пройти производственно-сексуальную практику по всей программе.
Позвонила Светлана, велела Анне немедленно выехать – пропускать учебу в школе больше нельзя.
Анна не спешила с отъездом. Наконец Вахтанг купил ей билет и отправил в Москву.
– Ну, мне кажется, гостевой лимит исчерпан, – вздохнула с облегчением Валентина. – Как ты думаешь, никто больше не нагрянет?
– Сама виновата; впрочем, они так давно с тобой не виделись… Сейчас, если позвонят, скажешь, Вахтанга нет, он в Тбилиси, а без наживки они трижды подумают, прежде чем приехать.
– Ты их не знаешь, Вахтанг, они могут приехать безо всяких предупреждений. Ты когда уезжаешь в Тбилиси?
– Жду телефонного звонка. Как позвонят, уеду.
– Отступаешь?! Не выдержал нашего натиска? А еще грузин называется! Нас, женщин фамилии Пастернак, ни один мужчина не выдержит!
Однажды вечером, когда Вахтанг вернулся после работы домой, Валентина сказала, что звонил некто Демури и просил передать, чтобы Вахтанг в воскресенье был в Тбилиси.
Вахтанг тут же заказал билет и стал готовиться к отъезду.
В Тбилиси он прилетел после полудня и сразу же отправился к Лили. Ключи от ее квартиры лежали у него в кармане. Маквала в свое время тоже дала ему ключи, так что ночевать ему было где.
Лили была дома и очень обрадовалась его приезду. Помимо того, что у Лили от него был сын, она отличалась особой теплотой и добротой, и Вахтанг с удовольствием общался с ней.
В понедельник утром Вахтанг отправился в плановый комитет к Демури Аробелидзе. Тот тепло принял своего протеже.
– Место, которое я присмотрел для тебя в лесном отделе, – сказал он Вахтангу, – получил блатной из правительства, придется тебе пойти инженером в отдел легкой промышленности. Зарплата, правда, не ахти, но ничего, главное – прижиться, а с голоду не помрешь, кое-что и на этом месте можно сделать. Начнешь работать – разберешься. Знаешь, наверное, такой анекдот: слон впервые увидел голого мужчину, посмотрел ниже пояса и ужаснулся: бедняга, и как он только кормит себя этим?!
Вахтанга представили начальнику планового комитета. Тот поздравил его с новым назначением. Был подписан приказ о переводе Вахтанга из Астрахани. Оставалось найти там подходящую кандидатуру на его прежнее место и передать все дела. На это Вахтангу выделили десять дней.
Когда Вахтанг прилетел в Астрахань, он застал у Валентины Нину. Женщины вели себя как-то странно. Оставшись с Вахтангом наедине, Валентина наконец открылась ему.
– Ты знаешь, почему приехала Нина? Она беременна. Но самое интересное, что и я в положении – вчера была у врача, в последнее время чувствую себя неважно, сердце беспокоит, тяжесть во всем теле, вот я и пошла к врачу.
– Что будете делать? – Вахтанг не удивился.
– Нина сказала мужу, тот в восторге, требует оставить ребенка. А мне делать аборт нельзя, а если бы и было можно, твоего ребенка я бы не убила, ведь ты моя последняя любовь. Но где гарантия, что я долго проживу! И знаешь, что мы с Ниной решили? Врач сказал, что, судя по плоду, мы с Ниной забеременели почти одновременно, с разницей в десять – пятнадцать дней. Нина будет рожать в Астрахани и запишет моего ребенка как своего, как будто у нее родились двойняшки.
– А как насчет Светланы, она не ждет ребенка?
– Сегодня мы собираемся звонить ей. Не сомневаюсь, что и она в таком же положении.
Вечером Нина позвонила в Москву. Трубку сняла Светлана.
– Ты одна? – спросила Нина.
– Анна в своей комнате, – был ответ.
– Мы с мамой хотели задать тебе вопрос, у нас есть подозрение, что ты беременна. Что скажешь?
– Скажу, что я на четвертом месяце, а Анна – на третьем.
Нина чуть не выронила трубку.
– А почему ты мне не сказала? Как-никак я твоя мать!
– А что говорить, будем рожать.
– А что муж? Как он воспринял это известие?
– Очень обрадовался, сказал, что беременность очень кстати для моего здоровья, а что касается Анны, философски заметил, что одного ребенка растить или двоих – большой разницы нет. А кто тебе сказал, что я беременна?
– Мы с бабушкой просто догадались, потому что сами в таком же положении.
– Не своди меня с ума! Какой-то Бахтадзе покрыл все женское потомство Пастернак! Что же вы собираетесь делать?
– Тоже, что и ты. Поздно что-либо делать. И у меня, наверное, будет двойня.
– Ультразвук показал? Надо бы и мне сделать.
– Нет, мы договорились, что я запишу бабушкиного ребенка как своего.
– А где этот пострел, что осчастливил нас? Он в курсе?
– Передаю трубку!
– Поздравляю тебя, Светлана, с будущим сыном и внуком. Надеюсь, хорошо себя чувствуешь?
– Откуда тебе известно, что родятся мальчики? Впрочем, я не против.
– Я делаю только мальчиков. Как у Анны с учебой?
– Собираюсь перевести ее в вечернюю школу. Правда, класс категорически против. Она у них в героинях ходит, все торчат здесь день и ночь. Подожди, я передам ей трубку.
– Здравствуй, Вахтанг, мама, наверное, тебе все уже сказала. Я думаю, у меня родится красивый ребенок. Ты ведь мужчина что надо. Да и я не уродина. Очень скучаю по тебе. Будешь в Москве, обязательно повидай меня. Девчонки спрашивают о тебе, их все-все интересует, просят познакомить. Некоторые даже умоляют дать твой адрес, но я ведь еще не спятила. Как там мои бабушки?
– Отлично. Мама тебе все скажет. Буду в Москве, непременно повидаю тебя. Я, наверное, очень скоро перееду в Тбилиси, как устроюсь, позвоню. Будь здорова, – и он передал трубку Нине.
– Раз так обстоят дела, нам надо держаться вместе. Будь здорова, еще позвоним. – Она повесила трубку и, ни к кому не обращаясь, произнесла: – Удивительно, больше чем на одного ребенка наши мужья оказались не способны, да и то все девчонки, а этот сумел всех обрюхатить, да еще уверен, что будут мальчики, – тут она повернулась к Вахтангу. – Знаешь, нас с мамой очень интересует один вопрос, и мы просим ответить на него чистосердечно – кто из нас тебе больше понравился?
– Нина, нельзя так ставить вопрос. Каждая женщина по-своему хороша. И очень многое зависит от партнера – для него важен и аромат женщины, и ее кожа. На мой взгляд, вы все хороши, но, скажем так, с учетом внешности, природных данных, возраста Валентина лучшая, она истинная женщина. Если говорить только о возрасте, то каждая из вас в своем «весе» – мировая чемпионка, правда, Анна наиболее привлекательна своим простодушием, неопытностью, дыханием, телом, из нее выйдет настоящая секс-бомба, и потом, она больше всех похожа на прабабушку.
– Оставайся, Вахтанг, в Астрахани, будет у тебя четыре жены, какую захочешь, та немедленно прибудет к тебе. А вообще, мама, интересно получается: у наших детей – один отец, но друг другу они приходятся дядьями и племянниками. Твой сын будет дядей моего сына, и, выходит, я буду растить дядю и племянника как родных братьев. Тебе не кажется, Вахтанг, что ситуация из ряда вон выходящая? Останешься в Астрахани?
– Вы не знаете моей биографии, – усмехнулся Вахтанг. Он рассказал им некоторые подробности своей жизни. – Так что число моих детей давно перевалило за двадцать.
Женщины изумленно уставились на него, не зная, верить или нет.
– Так что если у вас будут какие-нибудь затруднения, – продолжал Вахтанг, – адрес вы уже знаете, можете смело приехать туда, вас примут, приласкают, посмотрят за вашими детьми – короче, помогут, чем могут.
– Да-а, – протянула Валентина, – это похоже на миссию.
Через десять дней Вахтанг, закончив свои дела в Астрахани, попрощался с женщинами и отбыл в Тбилиси.
Он снял в Ваке однокомнатную квартиру, за которую платил половину своей зарплаты. Постепенно осваивался на работе. В его обязанности входило распределение по всей территории Советского Союза продукции легкой промышленности, в основном обуви. Конечно, согласно спущенным Москвой разнарядкам. Прежде чем он окончательно разобрался в тонкостях своей должности, начальник отдела «посоветовал» ему посылать продукцию определенных фабрик главным образом в Среднюю Азию и восточные районы СССР, поскольку именно ее якобы требовали эти регионы, и директора этих фабрик очень огорчались, когда им выпадали западные районы Советского Союза или Москва.
Очень скоро Вахтанг понял, где собака зарыта и на чем можно нагреть руки. Некачественную продукцию развитые западные районы часто браковали и возвращали, а из восточных регионов рекламаций почти не поступало. После вмешательства начотдела у Вахтанга остался лишь график распределения по западным регионам страны.
Заместитель директора Батумской обувной фабрики по коммерческой части Цицино Белтадзе была очень приятной во всех отношениях женщиной. Без презента – коньяка или сигарет – в отделе не появлялась. У нее были прекрасные манеры, а когда улыбалась – сердце радовалось. Однажды Цицино подсела к столу Вахтанга и попросила о встрече после работы.
– Только не в центре, – добавила она.
– Могу предложить парк Ваке.
– Согласна. В половине седьмого у входа.
Вахтанг понял, речь идет не о любовном свидании, но даже деловая встреча с такой женщиной была приятна. Ровно в половине седьмого они встретились у ворот парка.
– Вахтанг, мы получили кожу сравнительно низкого качества, но план не выполнить не могли и продукцию все же выпустили. Мы надеялись, эта обувь пойдет в районы Сибири, но, как выяснилось, мы опоздали, и все восточные районы уже удовлетворены. Можно нам чем-нибудь помочь?
– Похоже, ничем, дорогая Цицино. Мой начотдела Важа Шубладзе, пока я разбирался в ситуации, позаботился обо всех своих приятелях-директорах. Вы прекрасно знаете, в случае рекламации нам тоже попадает, так что, хотят фабрики или нет, они должны выпускать качественную продукцию.
– Вахтанг, я не тот человек, который не видит сложностей, но банкротства фабрики я не допущу. Как хотите, но найдите для меня восточные районы, за ценой мы не постоим и при необходимости пойдем на все ради интересов фабрики. Как женщина я тоже готова на определенные жертвы, – и она рассмеялась. – Мне кажется, ваш предшественник был более активен, ездил в Москву, хлопотал. Вы тоже пошевелитесь, выбейте дополнительно восточные районы – план выполним за счет сырья хорошего качества, а фабрикам вернем распределенный плановым комитетом мусор, который они называют кожей. У нас будет оправдание, почему дополнительный план оказался невыполненным, а тем временем мы используем восточную разнарядку. Сечешь алгоритм?
– Я-то секу, но не думаете же вы, дорогая Цицино, что в Москве сидят болваны? Они все это знают не хуже нас и берут за это деньги. Хлеб да соль – это, конечно, прекрасно, но все-таки мне надо знать, что я должен буду дать за каждую пару обуви и что останется мне.
– Все правильно, Вахтанг, но эту продукцию мы должны отправить на Восток – всеми правдами и неправдами. Это вопрос моего престижа, тем более все считают, что это невозможно, и уже повесили носы. Я все сделаю для вас, но вы должны мне помочь, – и она снова улыбнулась согревающей сердце улыбкой.
– Я очень постараюсь, Цицино, мне кажется, ни один мужчина не рискнет отказать вам. Назовите только конкретную сумму, сколько копеек дадите за каждую пару обуви. Я поеду в Москву и попытаюсь все уладить.
– За каждую пару, наверное, дадим двадцать копеек.
– Поскольку ситуация, можно сказать, революционная, давайте договоримся – один процент стоимости, а потом посмотрим. Если согласны, дайте мне тридцать процентов от общей суммы, в случае неудачи я их верну, и мои расходы вас не коснутся.
– Неплохая мысль. Я переговорю с директором, по-моему, он согласится. У нас ведь нет выбора. А сейчас давайте где-нибудь отужинаем. – Цицино снова озарила его своей удивительной улыбкой.
– С одним условием – пока мы вели деловую беседу, мы были партнерами-коллегами. Теперь, с окончанием деловой беседы, я мужчина, вы женщина. Поэтому – ужин за мной. Вы – мой гость.
Они зашли в ресторан там же, в парке. Заказали шампанское и котлеты по-киевски.
– Я хочу выпить за наше знакомство, – подняла Цицино свой бокал. – У нас, знаете ведь, как: пока не посидел с человеком за одним столом и не выпил с ним, то, несмотря даже на многолетнее знакомство, вы не знакомые, а тем более не друзья. Сегодня состоялось наше настоящее знакомство. Кто знает, может, оно перерастет и в дружбу?
Вахтанг поднял свой бокал и чокнулся с ней.
– Не обижайтесь, Вахтанг, я слышала, у вас огромное количество детей, и все мальчики. Это правда или шутка? Мне что-то не верится, но ваш покровитель Демури клянется всеми святыми.
– Это правда, Цицино, чистая правда, все мое счастье и несчастье в том, что я делаю людям добро, протягиваю им руку помощи, восстанавливаю мир в семьях, улаживаю супружеские отношения, но мной, тем не менее, недовольны и, более того, часто таят на меня обиду.
– Интересно, очень интересно, вы в самом деле очень нужный человек, Вахтанг, – засмеялась Цицино.
– Что, есть на примете бездетный лопух, которого нужно осчастливить?
– Я думаю прежде всего о себе.
– А вам-то это зачем, насколько мне известно, вы – мать пятерых детей?
– В том-то и дело, что все пять – девочки, этот сукин сын не может сделать мальчика и винит во всем меня. Постоянно раздражен, и, представь себе, я его понимаю – квартира отличная, деньги какие-никакие водятся, и для кого все это, для зятьев? Сейчас он буквально одержим одной мыслью – завести шестого ребенка (а вдруг будет мальчик?) или усыновить мальчишку. Я согласна, но с одним условием: пусть делает ребенка с какой-нибудь другой женщиной, а я его воспитаю. Чужого принять не смогу.
– Для этого он должен изменить вам.
– Мы очень любим друг друга. Между прочим, я вышла за него по сватовству и так хотела иметь ребенка, особенно сына, что через шесть лет была матерью пяти девочек. Ну никак не получается мальчик! А вам как это удается? Может, какой-то секрет известен? Откройте его! – Цицино засмеялась.
– Никакого секрета здесь нет, видимо, в моей сперме более активно мужское начало. Этим бокалом, Цицино, я хочу поднять тост за наших детей и пожелать им богатых родителей, а родителям – хороших детей и среди них – непременно продолжателя рода. А то жаль отца, выходит, весь его труд – насмарку.
– Это и убивает моего мужа. Да здравствуют дети и их родители! Может быть, одного продолжателя рода и нам удастся произвести на свет.
Они прекрасно провели вечер. Вахтанг проводил Цицино до дома ее дяди, а затем отправился домой.
На другой день после полудня Цицино заглянула к Вахтангу в Госплан и сообщила, что переговорила с директором, он согласен, только попросил ее сопровождать Вахтанга в Москву.
– Вы оформляйте командировку и скажите мне, когда будете в Москве. Лучше отправиться на той неделе, чтобы в четверг уже быть на месте. Я сегодня же уезжаю в Батуми и прямо оттуда полечу в Москву. Разумеется, с деньгами. Значит, договорились? Вы мне звоните оттуда и сообщаете, когда мне вылетать.
Вахтанг отправился к начальнику отдела Важе Шубладзе, ознакомил его с ситуацией. Тот согласился командировать Вахтанга в Москву.
В понедельник он был в Москве. Устроившись в гостинице «Москва», поехал в плановый комитет к своему куратору Евгению Борисовичу. Оба остались довольны состоявшимся знакомством. Вахтанг предложил ему встретиться после работы в гостинице и продегустировать грузинский коньяк.
Вечером Вахтанг принимал Евгения Борисовича в своем номере. Они выпили несколько рюмок, прежде чем он приступил к делу.
– Евгений Борисович, нельзя ли расширить для нашей продукции ареал восточных регионов СССР? Если мы получаем оттуда кожу и все необходимое для производства обуви, почему бы им не использовать готовую продукцию из своего же сырья? К тому же они часто присылают нам брак, который мы обычно не возвращаем, если он не вопиюще плох. Мы понимаем, у них свои проблемы. Нельзя ли, насколько возможно, охватить эти регионы?
– Не получится, Вахтанг Николаевич. Об этом же просят Северный Кавказ, Армения, Азербайджан, да и азиатские республики оставляют себе свою продукцию.
– Не буду скрывать, Евгений Борисович, у меня есть друг – директор фабрики. У него сейчас большие проблемы. Он получил негодное сырье, но, чтобы выполнить план, выпустил продукцию, сами понимаете, какую – сырье-то негодное. Нет, обувь сшита неплохо, дизайн вполне современный, но когда сырье никуда не годится – ничего не попишешь. Надо ему помочь. Человек он надежный, благодарный.
– Сколько дает? – неожиданно спросил Евгений Борисович.
– На десять пар обуви, наверное, – десять копеек. Если хотите, могу позвонить ему и устроить встречу с его представителем.
– Я буду иметь дело с тобой. Незачем мне знакомиться с директорами. Сколько всего тысяч пар? До ста тысяч будет? Принесешь деньги, и я подготовлю для вас дополнительную разнарядку в тот район, который вам нужен. В будущем, если вам понадобится моя помощь, пишите мне на мой домашний адрес, а по телефону сообщайте о письме.
Они выпили еще несколько рюмок, посплетничали о женщинах, а потом Вахтанг проводил своего гостя до такси.
Позднее он позвонил Цицино и попросил уточнить количество пар обуви, готовой к отправке.
На другой день вечером Цицино была уже в номере у Вахтанга. В разговоре выяснилось, что количество обуви, готовой к отправке, составляло сто пять тысяч пар, а средняя их стоимость – тридцать рублей. Согласно договоренности Цицино привезла с собой один процент от общей суммы.
Вахтанг сказал ей, что по получении денег ей будет выдана разнарядка и они могут начать переоформление документов.
В гостинице не оказалось свободного номера, и Вахтанг уступил Цицино свою кровать, а сам устроился в кожаном кресле.
Утром он позвонил Евгению Борисовичу и сообщил, что разнарядка должна быть сделана на сто пять тысяч пар обуви.
Во второй половине дня они встретились. Евгений Борисович принес разнарядку на сто двадцать тысяч пар. Цифра оказалась завышенной потому, что республика, по-видимому, сделала запрос на дополнительную продукцию именно в таком количестве. Вахтанг подписался в том, что получил разнарядку, но Евгений Борисович оставил ее у себя, сказав, что вечером повидает Вахтанга.
Цицино ждала в номере. Вахтанг сообщил ей, что все в порядке, что количество обуви даже завышено и ее можно отсылать в течение целого года. Потом попросил ее вечером выйти прогуляться с восьми до девяти. Ровно в восемь появился Евгений Борисович. Вахтанг запер за ним дверь и передал ему пачку сторублевок. Евгений Борисович вынул из нагрудного кармана разнарядку и, протянув ее, сказал, что можно начинать загружать вагоны. Они выпили по рюмке коньяка, и Евгений Борисович попрощался с Вахтангом.
