Текст книги "Северная корона"

Автор книги: Георгий Реймерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Глава 10. В пещере Великого Дракона

Первым опомнился Алексей. Подойдя к завалу, он попробовал его разбирать, но плотно стиснутые камни не поддавались. Не помогла и сила Прохора. Провозившись с час, они отступились.

Шумно вздохнув, Прохор обтер рукавом вспотевшее лицо.

– Однако надо искать другой выход.

– Сначала посмотрим, нет ли у хозяина съестного, – предусмотрительно решил Алексей.

В мешке оказалась затхлая мука. Кувшин был пуст.

Тата взяла пригоршню, попробовала и отплюнула.

– Тьфу! Гадость!

– Хорошее-то, поди, спрятал, – проворчал Прохор.

Они обшарили все вокруг, но ничего больше не нашли и стали осматривать пещеру.

Скоро добрались до прохода, из которого недавно бежали, услышав грохот обвала, и снова вошли в туннель.

Медленно спускаясь навстречу неведомому, они часто останавливались и прислушивались. В их воображении возникали картины одна другой страшнее. Тата шла рядом с Алексеем, держась за его крепкую руку. Это ее несколько успокаивало.

Спуск становился все более пологим, свод приподнялся, и Прохор смог выпрямиться во весь рост. Туннель расширился. Впереди был второй грот.

Алексей прошептал:

– Стойте здесь. – А сам шагнул вперед. Он подозревал, что в гроте их может ожидать опасность, и не хотел подвергать всех риску.

– Не спеши! – удержал его Прохор.

Парни осторожно приблизились к входу и тщательно обшарили лучами фонариков каждую щель, каждый выступ в пределах видимости. Ничего подозрительного не было заметно. Тогда Прохор отстранил Алексея и быстро вошел в грот.

– Идите, никого нет!

– Что же это ты? Меня задерживаешь, а сам лезешь напропалую, – укорил его Алексей.

– Все равно кому-то первым выходить из туннеля, – заметил сибиряк. – Моя башка, однако, крепче твоей. Да и силенкой бог не обидел. Если кто нападет, мне сподручнее с ним управиться.

Освещая путь фонариками, они направились дальше.

В мечущихся световых кругах искрились вкрапленные в породу кристаллы. Изредка на стенах грота встречались изображения людей, животных и непонятные знаки. В другое время эфовцы никогда бы не прошли мимо этих памятников древней культуры, но сейчас нельзя было задерживаться. У них не было пищи и воды.

Грот окончился вырубленной в стене высокой аркой. Две колонны поддерживали узорный, словно сотканный из каменных кружев, свод. Тонкая работа изумляла своим изяществом.

Друзья остановились, с восхищением рассматривая уникальное сооружение. Потом прошли под арку и попали в небольшую пещеру.

– Ай! – вскрикнула Тата и метнулась к Алексею.

Лучи фонарей осветили разинутую пасть фантастического чудовища. На трехметровой высоте из стены выдавалась большая часть черепа гигантского ящера. Вставленные в глазницы красные кристаллы отсвечивали кровавым блеском. Острые, как кинжалы, клыки поражали своими размерами. Ниже черепа, от стены к полу вытянулись две окаменевшие лапы скелета. Кривыми полуметровыми когтями они обхватили что-то круглое.

– Могила Великого Дракона! – с дрожью в голосе проговорила Тата.

Убедившись, что ничего угрожающего нет, Прохор с профессиональным интересом охотника потрогал кости. Алексей, опустившись на колени, осторожно высвободил из когтей чудовища грубо слепленный из глины шар размером с человеческую голову.

– Что это? – заинтересовалась Тата.

– Кто знает? Какая-нибудь древняя святыня, – предположил Алексей.

Прохор прикинул шар на руке:

– Тяжеловат. Однако внутри что-то есть.

В этот момент в углу пещеры раздался уже знакомый звук. Низкий, похожий на стон, прокатился он по гроту и, перекликаясь отзвуками эха, замер в отдалении.

У друзей мороз по коже пошел.

– Да что за чертовщина! – ругнулся сибиряк, направляя луч фонарика в угол.

Там чернела большая круглая нора. Из нее все еще доносилось чуть слышное завыванье.

Прохор сбросил ковбойку, уложил в нее шар и завязал рукавами.

– Потом его посмотрим, а сейчас надо выбираться, пока не поздно, решительно заявил он.

Эфовцы тщательно обыскали пещеру и убедились, что дальше пути нет.

– Куда же теперь пойдём? – упавшим голосом спросила Тата.

Все понимали: единственный выход отсюда через нору. От одной такой мысли становилось не по себе, но выбора не было.

– Полезем, – решил Алексей.

Подойдя к отверстию, он опустился на четвереньки и скрылся в норе. Тата тряхнула головой и, закусив губу, полезла за ним. Следом, волоча позади себя ковбойку с шаром, протискался в нору и Прохор.

Проход местами суживался настолько, что приходилось ползти на животе, а кое-где расширялся и образовывал пустоты, позволявшие выпрямиться во весь рост.

Друзья долго пробирались через подземный лабиринт трещин и щелей.

В конце концов, измученные, исцарапанные об острые выступы, они выбрались в следующий зал и с наслаждением вздохнули. Воздух показался им удивительно свежим. Этот грот был настолько завален каменными обломками, что требовалось прямо-таки акробатическое искусство, чтобы пробраться через их нагромождения.

Они с трудом выкарабкались на верхушку завала и присели.

– Сейчас бы кусочек сухарика, – жалобно пролепетала Тата.

– И глоток воды, – добавил Алексей.

Прохор пошарил по карманам, но, не найдя ничего съестного, огорченно вздохнул.

– Я, однако, съел бы и ту фалангу, что на меня прыгнула, – нашел он в себе силы пошутить, но мрачный юмор остался без ответа. Его друзья настолько измучились, что им было не до шуток.

– Нужно хоть немного вздремнуть, уже три часа ночи, – вяло проговорил Алексей.

Все трое немедля растянулись на скальной площадке. Прохор тут же захрапел. Алексей пододвинулся к Тате и, осторожно приподняв ее голову, подложил свою руку. «Все же лучше, чем на камне», – подумал он.

Проснулись они от необычных звуков. Окружающие скалы и весь воздух пещеры, казалось, вибрировали и гудели. Низкий звук то усиливался, то затихал и на каком-то тяжелом вздохе оборвался. Наступила тишина.

Изумленные и перепуганные непонятным явлением, эфовцы огляделись и заметили смутные очертания скальных нагромождений – откуда-то проникал свет.

Они посмотрели вверх.

Высокий, как у готического храма, свод грота рассекала трещина. В ней виднелось голубое небо.

– Эх, если бы кто оттуда веревку подал, век бы его благодарил, – вздохнул Прохор.

По гроту пронеслось легкое дуновение и снова раздался гул.

– Так вот в чем дело! – понял Алексей происхождение звука. – Это в трещине воет ветер, как в трубе, а в тех пещерах мы слышали отголоски.

– Здесь сквозняк! – обрадовалась Тата. – Нужно найти, откуда тянет воздух.

Повеселевшие, они принялись обшаривать пещеру и скоро нашли проход. Он чернел в стене на высоте метров трех от пола.

– Полезай, – сказал Алексей и с трудом подсадил тяжелого сибиряка. Тот подтянулся и вылез на небольшую площадку.

– Тяга есть?

– Есть! Передавай Тату и шар.

Вытащив наверх девушку, Прохор протянул Алексею руку и легко поднял его на площадку.

Петляя, узкий проход вел на подъем. Где на четвереньках, где ползком друзья пробирались по извилистому туннелю.

Труднее всех приходилось Прохору. Широкоплечий сибиряк с трудом протискивался там, где Алексей, а в особенности Тата, проползали совершенно свободно. Пути, казалось, не будет конца. Они все чаще и чаще останавливались и отдыхали лежа. Потом снова упорно ползли, разрывая в клочья одежду, уже не обращая внимания на ушибы и ссадины.

Наконец, Алексей протиснулся под нависшим каменным выступом и увидел свет.

Перед ним был длинный прямой коридор, выводящий наружу.

– Вышли! – обрадовался он, выпрямляясь во весь рост, и вскрикнул. Все мускулы болели, словно его беспощадно избили, ноги тряслись, икры сводило судорогами. Состояние Прохора и Таты было не лучше, но желание скорее выбраться из этой каменной могилы было так непреодолимо, что они тут же бросились к выходу.

Коридор окончился маленькой площадкой на скальной стене обрыва плоскогорья. Отсюда до подножия было не менее двадцати метров головоломного, почти отвесного спуска.

С площадки открывался живописный вид на залитую полуденным солнцем пустыню и причудливые, изглоданные ветрами тысячелетий скалы. Невдалеке, подбирая колючку, бродили их верблюды.

Попав из вечного мрака подземелья в океан света и тепла, эфовцы долго сидели отдыхая. Немного придя в себя, Тата взглянула на товарищей.

– Ну и хороши-и же мы! – нараспев проговорила она.

Действительно, вид у всех был аховский. То, что осталось на Алексее и Прохоре, никак нельзя было назвать одеждой. Изодранные, в грязи, в синяках и кровоподтеках, они выглядели бродягами самого худшего пошиба. Тате удалось сохранить некоторое подобие своего туристского костюма. Она выглядела лучше парней, но ненамного.

– Не находишь ли ты, что Прохор удивительно похож на Тарзана после схватки со львом, – заметил Алексей, обернувшись к девушке.

– А ты – на общипанного петуха, – не растерялся сибиряк.

Тата фыркнула:

– Ну, а я на кого?

– Если хочешь знать – на драную кошку, – убежденно ответил Прохор.

Друзья расхохотались. Нервное напряжение разрядилось, и они долго не могли успокоиться.

– Смех-то смехом, а вот как слезать? – проговорил Алексей, размазывая по лицу выступившие слезы.

Прохор взглянул вниз и присвистнул:

– Однако здесь шею сломать запросто. Нужно делать веревку.

Сбросив с себя остатки верхней одежды, он начал раздирать тряпье на полосы. Алексей последовал его примеру. Скоро узловатая ненадежная снасть была готова, и сибиряк опустил ее с обрыва.

– Эх! Не хватает немного! – сокрушенно проговорил он.

Тата зарумянилась, но делать было нечего. Оставив на себе только самое необходимое, она украдкой вытащила из кармана Мика и спрятала его за лиф, а одежду пожертвовала «в общий котел». Теперь эта, с позволения сказать, веревка стала достаточной длины, но ее прочность оставляла желать лучшего.

– Спускаться буду я, ты слишком тяжел, – заявил Алексей Прохору.

– Послушай, Леша! – вмешалась девушка, берясь за веревку. – Я вдвое легче тебя.

– Ни в коем случае.

– Да пойми же! Если ты оборвешься и покалечишься, мы и вовсе не сможем отсюда слезть. Прохор, да что же ты молчишь? – горячо убеждала их Тата.

– Пожалуй, она права, – согласился сибиряк.

Нехотя Алексею пришлось уступить. Девушка обвязалась вокруг груди и подошла к обрыву. Алексей поймал себя на том, что не отрываясь любуется ее ладной фигуркой.

– Пока! – помахала им Тата.

Понемногу отпуская веревку, Алексей с Прохором напряженно следили, как, цепляясь за каждый выступ, она спускается по головокружительной круче. Ощупью отыскивая точки опоры, Тата слезала все ниже, ниже и вот спрыгнула с последнего уступа. Опасный спуск закончился.

Парни облегченно вздохнули. Не отдавая себе отчета в том, что делает, Алексей схватил Прохора и крепко поцеловал в грязную небритую щеку.

– Ты что? – опешил тот.

– Не знаю… так, от избытка чувств, – смутился Алексей.

Сибиряк понимающе усмехнулся и дружески потрепал его по плечу.

Не теряя времени, Тата поймала верблюда и, достав из вьюка веревку, направилась обратно.

– Эй, павианы! Живы? – крикнула она, привязывая моток веревки к свешивающемуся тряпочному концу. Наверху, как по команде, высунулись две взлохмаченные головы.

– Живы! – донеслось оттуда.

– Тогда поднимайте веревку.

После благополучного спуска молодые люди в первую очередь бросились к бурдюкам. Теплая, припахивающая шкурой вода показалась удивительно вкусной. Утолив жажду, они умылись, переоделись в запасную одежду, а потом энергично принялись за сухари и консервы. На этот раз обед проходил в полном молчании. Все были слишком голодны, чтобы отвлекаться разговорами.

– Пожалуй, сегодня никто не страдал отсутствием аппетита, – улыбнулся Алексей, когда с едой покончили.

– Нормально подрубали, – отозвался Прохор, до блеска вычищая банку коркой от сухаря.

Испытанные за последние сутки мытарства утомили друзей, требовался отдых. Они решили разбить лагерь около ущелья и направились туда.

Проходя мимо заваленного входа в пещеру, они остановились.

– Отчего произошел обвал? – недоуменно проговорил Алексей.

Прохор взглянул вверх.

– Кто его знает! На круче камней много, чуть шевельни – и посыплются.

– Смотрите! Что это? – вскрикнула Тата, указывая на край завала. Там из-под камней торчала желтая скрюченная рука.

Разбросав камни, эфовцы вытащили труп худого, костлявого старика в потрепанной одежде буддийского монаха. На его редкой седой бороде запеклась кровь. Тускло поблескивали не прикрытые веками остекленевшие глаза.

– Вот он, виновник наших бед, – сказал Алексей.

Тата вынула платок и накрыла им лицо старика.

– Как же его завалило? – вполголоса спросила она.

Прохор указал вверх, где среди каменной осыпи виднелось несколько выветренных глыб, и пояснил:

– Он, видно, хотел нас похоронить, – толкнул такой «камешек» – осыпь поползла вниз и его с собой прихватила.

– Зачем это было нужно? – спросила Тата. – Что плохого мы ему сделали?

Прохор пожал плечами.

– Скорее всего дело было так, – сказал Алексей. – Этот монах – отшельник и, конечно, фанатик. Обосновался в святом месте, у могилы Великого Дракона. Постепенно совсем одичал, а увидев европейцев – испугался, что они осквернят святыню, и решил уничтожить нас любыми средствами. Вот, пожалуй…

– Тише! – поднял руку Прохор.

Со стороны пустыни донесся звук выстрела. Они прислушались. Через некоторое время выстрел повторился уже ближе. Прохор схватил тулку и ударил дуплетом. Ему ответили тем же. Вскоре из-за барханов показался караван.

– Наши! – крикнула Тата, и все побежали навстречу.

Глава 11. Неземной талисман

Как бывает в таких случаях, друзья встретились шумно. Обрадованные, что все живы и здоровы, они, обнимаясь, долго мяли друг друга.

Особенно досталось Тате. Игорь так переволновался за нее, что теперь не мог сдержаться. Он схватил сестренку на руки и целовал, пока та не взмолилась.

Едва выпустив Тату, он сам попал в дружеские объятия. Прохор не рассчитал силу и стиснул приятеля так, что у того затрещали ребра. Увидев, что Игорь схвачен надежно, Лева подошел к запыхавшейся Тате. Сдерживая переполнявшее душу волнение, он взял ее за руки и, мучительно краснея, тихонько спросил:

– А мне можно?

– Можно, Левушка, можно! – Тата сама взяла его за рыжие вихры, пригнула к себе и крепко поцеловала.

У Левы перехватило дух и закружилась голова. Неподвижная доселе, земная твердь покачнулась. Чтобы не потерять равновесие, он широко расставил ноги, потом глубоко вздохнул и, наконец, открыл зажмуренные глаза.

Монголы с улыбкой наблюдали за молодежью.

Вырвавшись из медвежьих объятий сибиряка, Игорь принялся рассказывать про неожиданную находку мавзолея. Лева, придя в себя, активно к нему присоединился.

– Ну как? Здорово у нас получилось? – спросил Игорь, когда они выложили свои новости.

– Молодцы! – похвалил Алексей. – Нам тоже есть что рассказать. Но сначала нужно похоронить старика.

– Какого старика?

– Откуда он?..

– Мы и сами не знаем. Его засыпало обвалом. Нашли только перед тем, как вас встретить.

Увидев мертвеца, Сорджи упал на колени и воздел кверху руки. Вслед за ним опустился на колени и Дамба.

– Им, наверное, известно, кто это. Спроси, – обратился Алексей к Тате, когда монголы встали.

Девушка переговорила с ними и сказала:

– Они не знают старика, но по одежде видят, что он святой человек.

– Хорош святоша! Чуть нас на тот свет не отправил, – возмутился Прохор.

Монголы еще некоторое время разглядывали покойника, потом проводник обернулся и заговорил с Татой.

– Дамба вспомнил, что ему когда-то рассказывали про ламу – хранителя могилы Великого Дракона. Он думает, старик и есть тот лама, – перевела девушка содержание разговора.

– Как же он один тут жил?

– Чем питался? – посыпались вопросы.

Тата снова спросила монголов.

Те сначала пожали плечами, но потом о чем-то заспорили между собой.

Выслушав их, девушка пояснила:

– Дамба говорит: старику привозили пищу из какого-нибудь монастыря, а Сорджи убежден, что такого святого человека кормил сам Будда.

– Если это так, то он не слишком щедрый, – усмехнулся Алексей, вспомнив затхлую муку.

Тата взглянула на погонщика и добавила:

– Сорджи еще сказал, что мы должны прославлять Будду. Это он оградил нас от гнева Великого Дракона.

За похороны взялись Дамба и Сорджи. Монголы заявили, что ламу нужно похоронить по их обычаям, и они управятся сами, без чьей-либо помощи.

Оставив их совершать обряд, друзья отправились разбивать лагерь.

В честь встречи было решено устроить, как выразился Лева, небольшой сабантуй. Была изъята часть НЗ, и на разостланной перед палаткой клеенке появились такие деликатесы, как шпроты, крабы, консервированные абрикосы. Нашлась даже банка зернистой икры. Под общие аплодисменты Игорь извлек из какого-то одному ему известного тайника бутылку с коньяком. Он вез этот коньяк от самого Ленинграда и старательно припрятал его для особо торжественного случая.

В ожидании монголов все собрались у палатки. Заметив, что друзья то и дело поглядывают на угощение, Алексей принялся рассказывать о приключениях своей группы. Прохор и Тата дополняли его. Все настолько увлеклись, что не сразу заметили, как подошли Дамба и Сорджи.

– Наконец-то! – обрадовался Лева. – Тата, приглашай к столу!

Все расселись вокруг клеенки. Алексей взял бутылку коньяку и стукнул по донышку. Пробка не вылетела.

– У кого нож со штопором? – спросил он.

– Однако у меня. – Сибиряк встал и пошел к сложенным за палаткой вещам.

Раскрыв свой рюкзак, Прохор увидел глиняный ком, который вчера вытащили из когтей скелета ящера. Он положил его сюда, когда переодевался после спуска с обрыва.

«Есть ли что-нибудь в нем?» – подумал Прохор. И вдруг заметил, что в одном месте глина треснула, а изнутри блестит металл.

– А ну давайте сюда! – закричал он.

Все подбежали. Сибиряк бережно взял находку и начал счищать с нее налипшую глину. Любопытный Лева принялся помогать. Под слоем глины оказался металлический шар. Тата принесла ведро с водой и стала его обмывать.

Постепенно на поверхности шара выступили бугорки, впадины и какие-то извилистые борозды.

– Похоже на рельефный глобус, – пробормотал Лева, усиленно работая тряпкой.

Прохор обтер находку начисто и положил перед товарищами.

Сделанный из белого металла, шар был несколько сплюснут. На нем рельефно изображалась поверхность неизвестной планеты. Более половины ее площади занимали материки. На них высились горные хребты.

От извилистых рек распространялась сеть прямых линий, очевидно, искусственных каналов. На материках было разбросано множество геометрически правильных квадратов и прямоугольников. Сквозь стеклообразную голубую массу океанов отчетливо виднелся донный рельеф.

– Интересная штука! – пробормотал Прохор.

Чтобы лучше рассмотреть загадочную находку, он подкатил ее к себе. Раздался легкий щелчок, глобус раскрылся, и два полушария упали со звоном. Изумленные эфовцы увидели шар из удивительно прозрачного вещества. Даже горный хрусталь не мог соперничать с ним по чистоте. Шар почти не отражал и не преломлял свет. Маленькие цилиндрические коробочки внутри него как бы висели в пространстве и производили странное впечатление.

Лева потрогал шар, затем легко стукнул по нему рукояткой перочинного ножа. Раздался тонкий звук, словно задели серебряную струну.

– Осторожнее! – крикнул Алексей.

Эфовцы неодобрительно взглянули на смутившегося товарища. Игорь поднял полушария.

– Смотрите! – воскликнул он.

Во внутренней части полушарий было искусно изображено звездное небо. На бархатно-черном фоне горели созвездия, жемчужным оттенком слабо светились туманности. Такое небо можно наблюдать только со спутника, за пределами атмосферы. И, что удивительнее всего, в неподвижных полушариях незнакомые созвездия медленно поворачивались вокруг какой-то невидимой оси.

Впечатление было ошеломляющее. Потрясенные эфовцы смотрели и не могли понять, как это происходит.

Алексей осторожно взял обе половины глобуса и, вложив на место прозрачный шар, соединил их. Полушария сошлись совершенно беззвучно и так точно, что невозможно было определить место разъема. Повторные попытки раскрыть глобус ни к чему не привели.

Тата подняла на Алексея блестящие от волнения глаза.

– Так это же… – начала она и запнулась, не решаясь высказать смелую догадку.

– Да. Это копия планеты круглоголовых – тот самый неземной талисман, который мы и разыскивали! – убежденно закончил за нее Алексей.

Спит пустыня. Отдыхает истомленная дневным зноем земля. Хороводы звезд мерцают в струйках теплого дыхания песков. Луна прищурила глаз и ласково улыбается. Ее свет серебрит причудливые стволы саксаула и вершины песчаных бугров. Ночь дышит свежестью и горьковатым ароматом.

Поет тишина. В этой, едва уловимой мелодии слышатся тягучие восточные напевы и неторопливая поступь караванов. Тлеющие, подернутые легким налетом пепла, угли чуть освещают людей. По черным головешкам пробегают золотые искры.

Лева прислонился к вьюкам и глядит на угасающий костер. Игорь лежит на спине, закинув руки за голову.

О чем он мечтает? Может быть, легко скользит на яхте по серебряному заливу, и свежий ветер родной Балтики поет в туго натянутых снастях? А может быть, смотрит в глаза любимой девушки и из его сердца рвутся еще не высказанные чудесные слова?

Рядом на кошму прилег Прохор. Ему вспоминается сибирская зима, лохматые заснеженные ели и ровная лыжня-след ушедшего в тайгу охотника.

Монголы, поджав скрещенные ноги, неподвижно сидят и курят длинные трубки.

Невдалеке за палаткой Алексей с Татой. Он осторожно обнял ее за плечи. Оба молчат, любуясь великолепной южной ночью.

– Знаешь, мне почему-то жаль уходить из этих мест. Сколько мы тут испытали и горестей и радости! А самое главное, так сдружились и… – Тата, не договорив, замолчала.

– И мы с тобой нашли друг друга. Да? – спросил Алексей. Глядя на дорогую ему девушку, он с волнением ждал ответа.

Тата, потупившись, молчала. Потом подняла голову. Отражаясь, в ее глазах замерцали искорки звезд.

– Да, Леша, – просто ответила она.

Алексей наклонился и ласково взял ее ладонями за голову.

«Какая у меня будет чудесная маленькая рыжая жена», – подумал он, целуя Тату в полуоткрытые губы.