Текст книги "Северная корона"

Автор книги: Георгий Реймерс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 20 страниц)

Глава 24. Нападение

Небольшой космический корабль межпланетного сообщения вышел на орбиту вокруг Яо. Алексей с Татой прильнули к иллюминаторам. Под ними бежало море облачности. Ни «окон», ни разрывов, только иногда промелькнет более темный сгусток и снова сплошной желтовато-белый фон.

Ти-ти-та, ти-ти-та, ти-ти-та, – нарастали сигналы посадочного маяка. Отрывисто звякнул отметчик. Эрей включил автомат посадки. С грохотом тормозных двигателей упругой свинцовой ватой навалилась многопудовая тяжесть. Корабль опустил нос и врезался в плотные слои атмосферы аммиачной планеты.

Со смешанным чувством волнения и страха Тата смотрела, как за иллюминаторами метались языки пламени.

Рев двигателей усилился, от перегрузки потемнело в глазах. Вдруг все стихло. Стало значительно легче. Тата взглянула в иллюминатор, потом потянулась к Алексею и увидела, что по обоим бортам планетолета выдвинулись короткие стреловидные крылышки. Пламя исчезло. Теперь корабль мчался, как реактивный самолет, едва не касаясь верхней кромки плотных желтоватых облаков.

Еще звонок! Кресло под Татой провалилось. Вздрогнув от неожиданности, она схватилась за подлокотники. Круто снижаясь, корабль вошел в облака. Стало быстро темнеть. Тяжелые ядовитые пары аммиачных и цианистых соединений сгущались, и планетолет, казалось, с трудом пробивался сквозь их клубящийся хаос.

– Вот где душегубка! – услышала Тата приглушенный возглас Алексея и невольно содрогнулась. «Не дай бог – авария, да с разрывом скафандра. Сразу каюк, и „мама“ крикнуть не успеешь».

Стемнело еще больше. Корабль взмыл, и Тата почувствовала, что валится на спину. Снова раздался грохот. Снижаясь на реактивной струе, корабль с легким толчком коснулся поверхности планеты растопыренными амортизационными лапами.

– Прибыли, – сказал Эрей.

Осторожно лавируя между скальными выступами, Тата ведет свой маленький вездеход, Стараясь держаться рядом с Алексеем и Эреем.

Все вокруг тонет в липком желто-голубом тумане. Ядовитый конденсат, осаждаясь на прозрачной крышке вездехода, сбегает назад, к ногам.

Мокрые черные утесы появляются из мглы совсем рядом и тут же исчезают, словно уходят в небытие. Жутко! Ни кустика, ни травинки, одни мертвые камни да торосы никогда не тающего льда торчат среди едких, тускло поблескивающих луж. «Температура жидкого аммиака от минус 33 до минус 70», – вспомнила Тата. Бр-р, холодно!

– Впереди крутой спуск! – предупредил по рации Эрей.

Тата подтянулась поближе к его вездеходу и уравняла скорость. Удобная машина! Особенно здесь, где притяжение гораздо больше, чем на Лоне. Тут не то, что ходить, ползать и то трудно. А в вездеходе лежишь вверх спиной на мягком пластике, буквально утопаешь в нем, и не ощущается никаких толчков. Дыхание почти не стеснено, главный упор на тазовую часть и плечи. Даже для подбородка специальная подушечка, чтобы было удобно держать голову, когда смотришь вперед. Под руками рычажки управления и перчатки наружных манипуляторов, повторяющих все движения рук. Можно потрогать или взять что-нибудь снаружи, а если нужно, и положить в передний багажник.

Вездеход Эрея сбавил скорость и медленно пополз под уклон. Алексей с Татой, поминутно притормаживая свои машины, спускались вслед за ним.

Тата включила наружный микрофон. Кабина наполнилась голосами чужой планеты. Сквозь нагоняющее тоску завывание ветра откуда-то доносились глухие удары и всплески.

Туман постепенно редел. Спуск прекратился. Впереди показалось полусферическое искусственное сооружение, рядом с которым было установлено несколько мачт.

– Что это? – спросил Алексей.

– Станция наблюдения, – ответил Эрей и направил туда вездеход.

Станция была сооружена около обрыва. Внизу шумело море. Аммиачные волны, голубоватые от растворенных в них щелочных металлов, тяжело разбивались о скальную стену, и почва вздрагивала от их ударов. Ядовитые испарения поднимались от морской поверхности и, сливаясь с низко нависшими тучами, заволакивали даль желто-синей мглой.

Эрей подвел вездеход вплотную к станции и рукой манипулятора надавил кнопку на корпусе. Откинулся входной люк, Алексей с Татой, вслед за Эреем, проехали внутрь сооружения. Люк захлопнулся. Вспыхнули лампы внутреннего освещения. Со всех сторон ударили сильные струи дегазационной аппаратуры.

– Можно выходить, – сказал Эрей, когда обмывка закончилась.

Сдвинув верхнюю крышку, Тата с трудом поднялась на четвереньки и перевалилась через низкий борт вездехода.

Алексей захотел встать во весь рост. Это ему удалось только с третьей попытки. Шатаясь, словно на него взвалили непосильную тяжесть, он шагнул вперед и тут же опустился на пол.

– Как здесь работают и живут? – переводя дух, спросил он.

– Тут никого нет, станция автоматическая, – ответил Эрей. – Изучением планеты занимается специальная экспедиция. Ее состав периодически меняют.

– А где экспедиция?

– Сейчас узнаем. – Эрей забрался в одно из небольших кресел-колясок и предложил Алексею с Татой сделать то же самое. – Этот рычажок, – указал он, имеет три положения: вперед-стоп-назад, а рукояткой будете менять направление. Поедемте. – Он передвинул рычаг, и кресло медленно покатилось к проему, открывшемуся впротивоположной стене.

В следующем помещении была смонтирована аппаратура. Блеск, идеальная чистота, удобное расположение приборов и агрегатов, рациональное использование каждого метра площади, словом, все было оборудовано со свойственной лонам аккуратностью. Установка искусственного климата поддерживала температуру, давление и влажность в нужных пределах. Тишину нарушало слабое гудение. Временами что-то пощелкивало. Станция обрабатывала поступающую информацию и передавала результаты на Лону.

Эрей включил систему вызова и, прочтя ответные сигналы, сообщил:

– Экспедиция работает в глубинной станции, на дне океана. В помощи не нуждается.

– Что же они там изучают? – полюбопытствовала Тата.

– Многое, – ответил Эрей. – Определяют возможность использования природных богатств. На Яо будут построены автоматические предприятия по переработке руд, солей и всего, что можно здесь добывать. Кроме того, они изучают проявления жизни на аммиачной основе.

– Как, тут есть живые существа? – изумился Алексей. Не верилось, что на этой мертвой отравленной планете может что-то существовать без защитных приспособлений.

– Есть, они обитают в море и сильно отличаются от наших. Вы их можете посмотреть.

Эрей остановил вездеход около полосы прибоя.

– Теперь следите за морем, – сказал он подъехавшим Алексею и Тате.

Молодые люди осмотрелись. В небольшой бухте, защищенной от ветра и штормовых валов далеко выступающим скалистым мысом, было сравнительно тихо. Волны с шипением набегали на гальку и откатывались назад. Ни водорослей, ни ракушек, ни даже тины, обычно покрывающей прибрежные камни скользким зеленым налетом, не было видно. Мокрые голые скалы, совершенно прозрачные желто-голубые волны и пустой воздух. Какая же здесь жизнь?

– Смотрите, смотрите! – раздался голос Алексея.

Невдалеке на поверхность моря всплыл белесоватый мутный пузырь. Качаясь на волнах, то и дело меняя форму, он постепенно приближался к берегу.

– А вот еще один, еще, еще! – закричала Тата. – Да их тут навалом!

Странные пузыри медленно плыли к берегу. Вот первый коснулся суши и замер. Рядом с ним выбрался на гальку другой, маленький, грязно-серый. Тата заметила, что он как бы растекся, сделался похожим на лепешку. Часть его вытянулась наподобие щупальца, пошарила около себя и вдруг быстрым движением прильнула к соседу. Тот вздрогнул, потемнел и волнообразными пульсирующими движениями пополз в сторону, волоча за собой крепко присосавшегося малыша.

Наблюдая за странным поединком, Тата увидела, что малыш начинает увеличиваться в размерах за счет своей жертвы. Он буквально всасывал ее на ходу. Это было так отвратительно, что Тата почувствовала тошноту.

Сократившийся почти наполовину пузырь остановился. Он не мог тащить хищника, который уже сравнился с ним по размерам. Дрожа и пульсируя, поминутно меняя цвет от мутно-белого до темно-коричневого, пузырь быстро уменьшался до тех пор, пока не перелился без остатка в непомерно раздувшегося противника.

Татой овладела злость. «Ах, негодяй!» – Она подкатилась к хищному пузырю, сунула руку в перчатку манипулятора и сделала хватательное движение.

– Не трогай! – услышала она возглас Эрея.

Но было уже поздно. Механическая рука вытянулась и схватила пузырь.

Яркая вспышка! Сноп цветных искр! Вездеход отбросило в сторону и опрокинуло вверх гусеницами. Перепуганная Тата успела только заметить, как пузырь разлетелся на множество маленьких шаров. Они быстро покатились к морю и исчезли в волнах.

Подоспевшие на помощь Эрей с Алексеем руками манипуляторов поставили Татин вездеход в нормальное положение.

– Ничего не делайте самовольно, – строго предупредил Эрей.

Убедившись, что Тата не пострадала, Алексей обтер вспотевший лоб. Сумасшедшая девчонка! За это надо выпороть! Он хотел было напуститься на нее, но, увидев виноватый взгляд, погрозил ей пальцем:

– Посмотри, что с твоим манипулятором.

Тата попробовала шевельнуть механической рукой, но та осталась неподвижной. Ее кисть была расплавлена, суставные сочленения приварились друг к другу. «Что если бы разряд пришелся по крышке!» – подумала Тата и содрогнулась.

Планетолет, управляемый Эреем, возвращался к Лоне. Яо осталась далеко позади и блестела на небе яркой звездочкой. Алексей делал пометки в путевом блокноте, а Тата дремала, откинувшись в кресле. Повышенная тяжесть на планете и перегрузка при старте утомили ее. Лона была уже близко. Планетолет вошел в сферу радиомаяка Ниры и быстро сближался со Станцией Космических Перелетов.

Окончив записи, Алексей спрятал блокнот в карман скафандра.

– Что с Эреем? – забеспокоился он, взглянув на молодого лона.

Эрей склонился над пультом управления. Его лицо было серьезно и озабоченно.

– Что-нибудь не в порядке? – вполголоса, стараясь не разбудить Тату, спросил Алексей.

– Прервалась связь с Нирой.

– У нас не ладится?

– Нет, Лона тоже их не слышит. Просит узнать, в чем дело.

– Ну и как же теперь?

– Будем отыскивать Ниру. С Лоны все время передают ее положение на орбите.

Эрей еще больше нахмурился и, включив двигатели, начал маневрировать для выхода в точку встречи с Нирой. Алексей объяснил проснувшейся Тате, в чем дело.

Корабль вышел на орбиту вокруг Лоны.

– На третьем витке должны встретить Ниру, – наконец проговорил Эрей.

Тата перевела взгляд на проплывающую под кораблем поверхность Лоны. Какая она красивая и цветущая! Куда там Яо с ее мокрыми отравленными материками, тоскливым морем и жуткой непонятной жизнью. Но лучше всего – родная Земля! Хоть там и одно Солнце, а для нее хватит. «Что может быть прекраснее нашего русского леса! – размечталась Тата. – Идешь утром по росистой траве и слушаешь, как тихо шумят сосны, перешептываются девчата-березки… Они, наверное, про что-нибудь сокровенное, задушевное, о чем громко говорить нельзя. Вдруг услышат вон те молодые дубки, что стоят на белой от ромашек поляне. Еще посмеются над девичьими наивными тайнами… Идешь, дышишь полной грудью и никак не можешь досыта надышаться пахучим лесным воздухом. Это летом. А зимой! Эх, сейчас бы на лыжи да и…» Глухой рокот! Перегрузка! Эрей начал энергичное торможение.

– Нира! – указал он на появившуюся над горизонтом Лоны маленькую звездочку.

Подведя планетолет к Нире, Эрей уравнял его скорость со скоростью искусственной планеты. Два космических аппарата, громадная Нира и крошечный планетолет, казалось, неподвижно повисли в пространстве. Эрей начал облет Ниры.

Снаружи все как будто в порядке. Почему же нет ответов ни на световые, ни на радиосигналы? Станция Космических Перелетов будто бы вымерла.

Планетолет перешел на противоположную сторону Ниры.

– Смотрите, звездолет! – воскликнула Тата.

У причала виднелся аппарат, похожий на огромную сдвоенную ракету.

– Это чужой. У нас таких нет, – озабоченно проговорил Эрей.

Передав сообщение на Лону, он стал подводить планетолет к причалу. Легкий толчок – космический корабль словно прилип к платформе.

Алексей встал и хотел пойти к выходу.

– Подождем, – остановил его Эрей. – Я включил аварийный вызов. К нам обязательно должны прийти.

Время шло. Но никто не появлялся.

– Что будем делать? – спросил Алексей.

– Придется выходить. Улететь на Лону уже не сможем. Пока маневрировали, затратили много двигательной энергии. Оставшейся не хватит для посадки.

«Уж очень подозрительно все складывается, как бы не попасть впросак», подумала Тата и посоветовала:

– Может быть, запросить указания с Лоны?

– Связь прервалась, как только причалили к платформе, – ответил Эрей. Вероятно, Нира окружена слоем, не пропускающим радиоволны.

– Этого еще не хватало! – в сердцах проворчал Алексей.

Надев гермошлем, Эрей шагнул к двери промежуточной камеры, но Алексей преградил ему путь.

– Давай лучше пойду я.

– Это ничего не даст, – возразил Эрей. – Ты не сможешь открыть входные люки Ниры.

– Но здесь нам тоже нечего будет делать, если ты почему-либо не вернешься.

– Пойдемте вместе, – решительно сказала Тата и стала надевать гермошлем.

Все трое осторожно вышли на платформу. Поминутно оглядываясь, они подошли к входному люку Ниры. Алексей бросил взгляд на чужой звездолет.

– Глядите туда! – раздался его приглушенный возглас.

В борту звездолета открылась овальная дверца. На платформу шагнуло низкорослое широкоплечее существо. Массивное, почти квадратное туловище на коротких толстых ногах и непомерно длинные руки придавали ему сходство с уродливой обезьяной.

Выйдя на платформу, оно взмахнуло рукой. Из звездолета выскочило еще несколько таких же существ. Двое из них, семеня, побежали к планетолету, остальные – к люку, где стояли Эрей и люди. У Алексея не осталось сомнений в их враждебных намерениях.

– За мной! – крикнул он и рванулся наперерез бегущим к их кораблю. Эрей схватил его за руку.

– Не нужно. Улетать некуда, да и не успеем. Лучше попробуем войти в Ниру.

Он попытался открыть входной люк, но ни обычным, ни аварийным способом этого сделать не удалось.

Пришелец, который вышел первым, очевидно старший, остановился в двух шагах. Остальные окружили стоящих у корпуса Ниры людей и Эрея. Наступила длительная пауза. И те, и другие внимательно разглядывали друг друга. В этом молчаливом созерцании преимущество было на стороне пришельцев. Они стояли спиной к сияющей на небосводе Зеленой и их затененные лица почти не проглядывались сквозь дымчатые стекла шлемов.

– Не нравятся они мне, – вполголоса проговорил Алексей.

– Мне тоже. Но это личное впечатление. Цивилизация, сумевшая создать такие звездолеты, заслуживает уважения и доверия, – сказал Эрей.

Алексей скептически поморщился:

– Это еще как сказать.

– Тише! Они могут подслушать, – предостерегла Тата.

– Нет, – возразил Эрей. – Их переговорные аппараты настроены иначе. Не может быть, чтобы они не разговаривали, а мы их не слышим.

Но вот старший пришелец недвусмысленно указал на открытый люк своего звездолета.

– Придется идти, у нас выбора нет, – сказал Эрей.

– Я не пойду! – крикнула Тата.

Старший вытянул длинную руку, схватил девушку и рванул к себе.

Трах!

Сильнейшим ударом Алексей опрокинул его, а потом оторвал от пола и с размаху треснул об стену.

Не ожидавшие такого отпора пришельцы шарахнулись от Алексея. А он, подняв на вытянутой руке невесомого противника, шагнул вперед, готовый отразить нападение, если оно последует.

Эрей ужаснулся. Какие воинственные и сильные эти люди! Не имевший понятия о физической борьбе и каком-либо насилии, он понимал, что не смог бы так постоять за себя или за свою подругу. У него просто не поднялась бы рука для удара. Поступок Алексея и претил ему и одновременно восхищал. Рассудок подсказывал, что именно так нужно действовать в подобных случаях. Почему же он, Эрей, на это неспособен?

Пришельцы, не приближаясь, стали совещаться. Они размахивали руками и оживленно жестикулировали. Потом один вышел вперед и жестами дал понять, что они улетят, как только отпустят их соплеменника. В знак миролюбия он отозвал назад стоящих около планетолета.

Не зная, на что решиться, Алексей опустил пришельца и поставил его рядом с собой. Свет Зеленой звезды упал на лицевую часть его гермошлема, и Алексей невольно вздрогнул. За стеклом было темно-серое отталкивающее лицо с выпученными круглыми глазами и испуганно-злобным оскалом мелких черных зубов.

– Отпусти, пусть убираются, – услышал он голос Таты.

– А ты как считаешь? – спросил он Эрея.

– Зачем же его держать? Они ясно показали, что не сделают нам вреда.

– И ты им веришь?

Эрей с недоумением взглянул на Алексея:

– Конечно, верю. Разве достойно действовать обманом?

«Какие лоны наивные! – подумал Алексей. – Но что делать? Не держать же его бесконечно».

– Отпусти, – повторил Эрей. – Дружественный поступок вызовет такой же ответ.

Алексей нехотя разжал руку и легонько подтолкнул пришельца. Тот, не оглядываясь, засеменил к своим.

И тут же Алексей пожалел о содеянном. Едва пришелец отошел подальше, как вся орава бросилась в нападение. Завязалась схватка. Алексей отбросил одного, другого, сшиб третьего… Отчаянно взвизгнула Тата. Он быстро обернулся, и тут сильный рывок оторвал его магнитные подошвы от пола. Потеряв точку опоры, Алексей вместе с двумя вцепившимися в него пришельцами закувыркался в пространстве.

Глава 25. Гибель Ниры

«Что за удивительное небесное тело Дена! Каждая „порядочная“ планета вращается вокруг своей звезды в положении, близком к вертикальному, а этой вздумалось крутиться почти лежа. Никакого уважения к Оранжевой, – усмехнулся Лева своим мыслям. – Эон объяснял, что на этом полушарии вечный день. Зеленая светит все время, а Оранжевая появляется только на полгода. Зато на противоположном вроде как у нас в Арктике. Чем ближе к полюсу, тем длиннее ночь зимой и день летом. Впрочем, лето там понятие довольно условное. Одна Оранжевая много не нагреет, не то, что здесь». Лева окинул взглядом всхолмленную, иссеченную трещинами пустыню. Сухота. Жара. На выцветшем фиолетовом небе ни облачка. Зеленая крутится около зенита. Оранжевая уже скользит по наклонной к закату. Давно ли она поднималась!.. Быстро вращается эта Дена вокруг оси, словно волчок.

– Ну как, нравится? – раздался голос Прохора из смонтированного под гермошлемом миниатюрного динамика.

Лева презрительно поджал губы.

– Чудо-планета! Всю жизнь «мечтал» о такой.

– Вот-вот, а все Лоной недоволен.

Ничего не ответив, Лева отвернулся и стал наблюдать, как у подножия бугра копошатся машины, разрабатывающие открытым способом залежи руды. Похожие на исполинских жуков, они вгрызались в рудное тело и выдавали измельчённую руду идущим вслед за ними ответвлениям конвейерных труб. Невдалеке блестела крыша длинного здания завода-автомата, перерабатывающего руду. Рядом с ним несколько грузовых ракет ожидали отправки на Лону. Позади, на холме, высился грандиозный купол Внешней Космической Станции. Оттуда, с пункта управления, операторы руководят работой всех автоматов этого промышленного комплекса. Таких на Дене не один десяток. Эон показывал их на стереоэкране.

Кислое пренебрежительное выражение сползло с Левиного лица. Здорово у них поставлено дело!

Горизонт затянуло красноватой мглой. По долине пошли гулять пыльные вихри. «Опять буря», – с неудовольствием поморщился Лева. Резкий порыв ветра ударил его в грудь и чуть не опрокинул. Прохор пригнулся.

– Ложись, а то унесет в тартарары!

Приятели легли.

«Куда наши влюбленные задевались? – подумал сибиряк. – Однако Игорь опять любопытничает, старается все увидеть, узнать, как будто не хватит времени, когда останется на Лоне. Счастливый он. Смотрит на Аолу и оторваться не может. Да и она, как увидит его – словно расцветает. А ведь какой строгой сначала показалась! Куда там, на козе не подъедешь!» Прохор улыбнулся. Женщина есть женщина, откуда бы ни произошла. Им-то хорошо, а что делать ему? Улыбка сошла с лица сибиряка, брови сдвинулись. Лоэма! Его тайная светлая мечта!..

Эфовцы не догадывались, что под грубоватой внешностью их товарища скрывается чуткая душа, способная на самые возвышенные порывы, а в его широкой груди бьется сердце, которое может любить нежно и преданно.

Прохор зажмурился и словно опять увидел Лоэму, но не надменно-горделивой, как при первой встрече, и не приветливо-ласковым видением, представшим перед ним в затемненной комнате. Провожая их в путь на Дену, Лоэма была задумчивой, молчаливой. Ее глаза затуманились печалью, когда она, как бы невзначай, прикоснулась к его руке…

Прохор с силой ударил кулаком по каменистой почве. Какого же черта он тогда смалодушничал и не заговорил с ней! Какая непростительная промашка!.. Однако дело поправимое. На обратном пути Ниру не минуют. Подойду к Лоэме и скажу, что тоже решил остаться на Лоне. Оставят, никуда не денутся. Котелок, однако, варит, освою все их премудрости не хуже Игоря.

– Вот ведь плотность атмосферы какая, а кислорода почти нет, – проворчал Лева, поеживаясь под бешеными ударами ветра. – Наверное, растительности здесь маловато.

– А ты ее хоть сколько-нибудь тут видел? – недовольно спросил оторванный от своих дум Прохор.

– Видел, на твоей небритой физиономии.

Небольшой ходолет опустился невдалеке.

– Садитесь, – раздался голос Игоря.

Преодолевая сопротивление ветра, Прохор и уцепившийся за него Лева подошли к изящной каплевидной машине и сели позади Игоря и Аолы. Захлопнулась верхняя герметичная крышка. В кабину начал поступать кислород. Вспыхнул белый сигнальный глазок, теперь можно было снять изрядно надоевшие гермошлемы.

Эон включил двигатели. Ходолет вздрогнул, взмыл и, покачиваясь от порывов ветра, полетел низко над поверхностью планеты. Проплыл стороной и утонул в пыльной мгле рудный карьер с неутомимо работающими машинами, завод, космодром… Потянулась выжженная мертвая пустыня. Унылые бугры, выступы обветренных ржавых скал, растрескавшаяся почва… и камни: черные от пустынного загара, медно-красные, серо-зеленые, бурые с прожилками белого минерала; беспорядочно разбросанные, нагроможденные в бесформенные груды, лежащие на поверхности и полузасыпанные песком… И везде только камни. Окаменевший мир, лишенный жизни, влаги, разрушаемый неутомимым упорством ветров.

– Куда летим? – наклонись к Игорю, спросил Прохор.

– В экваториальную зону, а потом – в другое полушарие.

– Значит, будет еще жарче?

– Нет. Здесь, на полюсе, самое жаркое место. Он постоянно обращен к Зеленой.

«Ишь ведь, все успел узнать! Уж этот зря время не потеряет», – подумал сибиряк.

Тем временем буря усилилась. Поверхность планеты закрыло желто-красной пеленой пыли. Машину стало подбрасывать и трепать. Эон взял управление. Взревела реактивная струя – ходолет взвился в верхние слои атмосферы и, набирая скорость, помчался к экваториальной зоне.

После посадки ходолета в средней широте противоположного полушария Эон предупредил людей, чтобы они были осторожны. Дена еще как следует не изучена, и могут встретиться любые неожиданности.

Но, всегда чем-нибудь увлекающийся, Игорь быстро забыл предостережение. Бродя в поисках интересного, он увидел в низинке множество почковатых, похожих на кактусы, растений с плотными кожистыми листьями. Они тесно сгруппировались на склоне, освещенном заходящей Оранжевой, и выглядели в ее лучах почти черными. Игорь с удивлением заметил, что растения, пошевеливая листьями, переползают вслед за лучами опускающегося к горизонту светила. Медленно двигаясь, они постепенно выбрались из низины на верхнюю часть склона.

Игорь решил дождаться, что же будет дальше. Но вот Оранжевая закатилась. Странные кактусы быстро побелели. Потом, как по команде, сложили листья и, приняв шарообразную форму, скатились на дно низины.

– Вот здорово! – подивился Игорь. – Какая приспособляемость к суровым условиям! Они буквально ловят каждую калорию тепла, отсюда и перемена окраски и изменение формы.

Он подошел к одному из шаров и легонько толкнул его носком сапога. Шар немного самортизировал, но не двинулся с места. Игорь толкнул сильнее результат тот же. Тогда он присел и при свете головного фонаря увидел, что шар плотно прилип к шершавому камню. Все попытки отодрать какой-нибудь из шаров не привели ни к чему.

Начало быстро темнеть. Игорь услышал, как переговариваются по рации его друзья, и выбрался из низины, чтобы идти к ним, но тут заметил какое-то животное размером с кошку. Оно вылезло из расщелины каменистой гряды и медленно ползло. Игорь выждал, пока животное отползет подальше от щели, а потом подбежал к нему. Зверек остановился. Игорь направил на него луч фонарика. Перед ним, приподнявшись на шести лапах, стоял маленький злобный ящер. Он выгнул усаженную шипами спину и, размахивая коротким толстым хвостом, грозно скалил острые клыки. Под шлемом Игорь не слышал, какие звуки издает это существо. Он уменьшил до минимума громкость переговорной рации и включил наружный микрофон. Раздалось утробное ворчание и сухой треск. Ящер выгнулся еще больше, его три больших глаза засверкали желтым блеском. Широко разинув непомерно большую зубастую пасть, он двинулся вперед.

Игорь был не из пугливых. Рассчитывая на неуязвимость скафандра, он подождал, пока животное приблизится, потом быстро присел и схватил его обеими руками.

Пш-ш!

Из пасти ящера вылетела черная струя и ударила прямо в лицевое стекло шлема. Сразу стало темно. От неожиданности Игорь разжал правую руку и инстинктивно прикрыл лицо. Скрипнули по перчатке острые зубы. Ящер рванулся и выскользнул.

Ослепленный, Игорь пошарил вокруг себя. Никого нет. Быстро протерев лицевое стекло, он успел заметить, что ящер юркнул в расщелину.

– Игорь, где ты? – раздался чуть слышный голос Аолы.

– Сейчас иду! – откликнулся он, а сам бросился за животным.

Расщелина была довольно широкой, а медлительный ящер не мог далеко уйти. Охваченный охотничьим азартом, Игорь полез вслед за ним, но скоро запутался в лабиринте подпочвенных ходов. Тогда уже стало не до ящера, который как в воду канул, нужно было выбираться наружу. Игорь долго лазал в поисках выхода. Болели руки и ноги, ныла спина. Игорь решил отдохнуть и обдумать, как лучше выбраться из этой норы. Он перевернулся на спину, чтобы успокоиться, собраться с мыслями, и тут заметил над собой блестящую искорку, вторую… Звезды! Выход!

– Наконец-то! – Игорь с трудом протискался между скальными выступами и вылез из узкой расщелины. Темнота, как в безлунную ночь, только звезды. Да, здесь совсем не то, что на освещенном полушарии или на экваторе, где Зеленая ходит по кругу, то ныряя за горизонт, то наполовину показываясь. Она там почти не греет, зато Оранжевая днем припекает, особенно когда в зените.

– Где же наши? – забеспокоился Игорь. – Почему их не слышно?

Сколько времени прошло, пока он блуждал под почвой, Игорь определить не мог. Но черт с ним, со временем, почему же так тихо? Регулятор громкости выведен до отказа и никаких звуков. Обеспокоенный, Игорь принялся вызывать друзей. Не получив ответа, он медленно повернулся вокруг, надеясь услышать максимальное звучание позывных ходолета и определить направление на него. Тишина, как в могиле. Да что же это такое! Не может быть, чтобы его не искали. Рука Игоря потянулась к макушке шлема. Так и есть, обломаны штыри антенны. Вот это история! Куда же теперь идти?

Он погасил фонарик и пригляделся. Из мрака постепенно выступили силуэты бугров, скальных уступов… Нет, не похоже на то место, где встретил ящера.

– Никуда не пойду, – решил Игорь. – Буду ждать до рассвета, а там посмотрим.

Он сел, привалился к камню и попытался успокоиться. Но нервное возбуждение не проходило. Стараясь чем-нибудь отвлечься, Игорь стал разглядывать смутные очертания местности. Как тут темно, почти ничего нельзя различить… А это еще что?

Во мраке появился сгусток слабого голубоватого света. Игорь вгляделся пристальнее. Именно сгусток. То вытягиваясь, то сжимаясь в комок, он плыл в воздухе прямо на него. Игорь встал. Сгусток приблизился. Он был размером с большой арбуз. Стало видно, как в нем переливаются светящиеся струйки, а среди них беспорядочно снуют вспыхивающие и тут же угасающие искорки. Игорь тихонько отошел подальше и вдруг заметил позади себя слабое сияние. Он быстро обернулся. Рядом висел такой же светящийся ком. Игорю стало не по себе. Похоже на шаровую молнию или что-нибудь подобное. Чуть прикоснешься – треснет, и конец. Пожалуй, лучше не двигаться.

Тем временем приблизился и первый ком. Игорь с замирающим сердцем смотрел, как оба световых сгустка тщательно его обследуют. Вытягиваясь, они поочередно обвивали шлем, руки, туловище, добрались и до ног. «Обнюхав» его со всех сторон, сгустки, видимо, решили, что такое существо никакого интереса не представляет. Они медленно удалились и исчезли во мраке.

Только тогда Игорь почувствовал, что взмок до нитки. Испугался? Пожалуй, да. Ради науки можно пойти на риск встречи и даже поединка с любым реальным существом. Но иметь дело со светящимися призраками, обладающими неизвестно какими свойствами, смотреть, как они тебя обшаривают, и каждое мгновение ждать взрыва или разряда…

За холмом вспыхнуло зарево. Яркий луч, обходя местность, переметнулся в другую сторону. Снова стало темно.

Прожектор ходолета! Его ищут!

Выбежав на верхушку холма, Игорь стал сигналить своим фонариком, но ходолет уже прошел стороной и удалялся. Его прожектор поблескивал все слабее и слабее.

– Эх вы! Хоть бы оглянулись назад! – вырвалось у Игоря.

Идея! У него же есть «Иояни»! В ходолете сидят без шлемов, Аола услышит вызов.

Он сделал несколько глубоких вздохов. Потом набрал полную грудь воздуха, быстро открыл замки и сбросил гермошлем. Волна леденящего холода ударила в лицо, как обручем стиснула голову.

– Ничего, ничего, вытерплю, – мысленно твердил Игорь торопливо, расстегивая грудную часть скафандра. Вот он, «Иояни»! Скорее к виску… Аола, дорогая! Где же ты?..

Жгучая боль пронзила щеку, висок, ухо, все те места, которых коснулась перчатка. Игорь стиснул зубы, чтобы не закричать, и увидел взволнованное любимое лицо.

– Вернись! Вы пролетели недалеко от меня! – крикнул он и, чувствуя, что начинает задыхаться, трясущимися руками схватил шлем.

– А-а! – последний воздух вылетел из груди. Резкий, как удар ножа, приступ боли помутил сознание…

Планетолет возвращался на Лону. Аола очень спешила. Игоря нашли закоченевшим от лютого мороза. Он лежал на верхушке бугра без гермошлема.

На Внешней Космической Станции установили, что смерть наступила от удушья, но этому предшествовала потеря сознания. Шлем, перчатки скафандра и левая половина лица Игоря были вымазаны черной клейкой жидкостью. Анализ показал, что это сильнодействующий контактный яд.