355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Георгий Фруменков » Декабристы на Севере » Текст книги (страница 8)
Декабристы на Севере
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 15:59

Текст книги "Декабристы на Севере"


Автор книги: Георгий Фруменков


Соавторы: Валентина Волынская
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Проблема требовала безотлагательного решения. А.Н. Муравьев оказался в трудном положении. За его деятельностью пристально следило правительственное око. И для того, чтобы упрочить свою “благонадежность”, ему следовало бы защитить отнюдь не крестьянские интересы, но Александр Николаевич прекрасно знал, в каком трудном положении находятся крестьяне, и, безусловно, сочувствовал им. В отчете по губернии за 1838 г. он указывал, что “жители… близ лежащих к городу Мезени волостей сего уезда особенно преданы нищенству” по причине многолетних неурожаев и неудачных промыслов рыбы и зверя.

Правительство назначило комиссию по расследованию дела о неповиновении ижемских крестьян, но А.Н. Муравьев поспешил упредить ее вмешательство и выработал свой план действий, направленный на разрешение конфликта мирным путем – путем переговоров с поверенными от крестьян. Через мезенского исправника он объявил ижемцам официальные требования, согласованные с Петербургом (так того требовал закон) и вместе с тем распорядился направить к нему в Архангельск “для ключевых объяснений” представителей от крестьян.

Попав в столь сложную ситуацию во время одного из самых реакционных режимов, каким было правление Николая I, ссыльный декабрист, разумеется, не мог так открыто и страстно встать на защиту крестьян, как он это сделал в 1818 г. в “Ответе сочинителю речи о защищении права дворян на владение крестьянами”, но предотвратить карательные меры попытался. Муравьев был уверен, что объективно разберется в сложившейся ситуации и положит конец “ижемскому вопросу”, не допустив военной экзекуции. Однако ижемские крестьяне отвергли предписания губернатора и заявили: “…пока не будет указа от императора за собственноручным его величества подписанием, то мы никаким указаниям не поверим и ничьих предписаний исполнять не будем”.[299]299
  ГААО, ф. 1, оп. 4 т. 1 д. 211, л. 11.


[Закрыть]
В результате архангельскому военному губернатору Сулиме было предписано выслать на усмирение крестьян воинский отряд, который выступил из Архангельска 17 августа 1838 г. Гражданский губернатор Муравьев употребил предварительно “все меры кротости и убеждения… не приступая к действию военною силою”, которую предполагалось использовать “в самом крайнем случае”. По распоряжению А.Н. Муравьева воинский отряд, находившийся под его контролем, был остановлен на середине пути в ожидании зимника и “в том предположении, что ижемцы, может быть, одумаются, видя решительные меры”.[300]300
  ГААО, ф. 2, оп. 3, д. 287, л. 10–11.


[Закрыть]
Губернатор все же надеялся на перемены, ожидая поверенных от крестьян на переговоры, и потому предписал уездному заседателю подробно доносить о настроениях ижемцев.

Попутно он предпринимал меры к разрешению других сторон ижемского конфликта. Дело в том, что богатые ижемцы захватили лучшие пастбища ненцев и отказывались размежевать с ними земельные владения в Большеземельской тундре, как того требовал “Устав об управлении самоедами”, принятый в 1835 г. Для наведения порядка – разрешения вопроса в интересах ненцев – А.Н. Муравьев направил к месту событий советника губернского правления Кутейникова. Сам же губернатор 1 декабря 1838 г. выехал в Ижемскую волость, чтобы все-таки мирным путем разрешить крестьянский вопрос и найти “возможность оказать” крестьянам “законное в чем следует удовлетворение”. Но на пути (на Усть-Пинежской станции) его встретил нарочный от станового пристава и сообщил, что ижемские крестьяне “сами собою собрались, объявив, что они… предписания непреминут исполнить в точности и избрали для личных пред начальником губерении объяснений двух поверенных с доверенностью, которые и отправлены были по назначению”.[301]301
  ГААО, ф. 1, оп. 4, т. 1, д. 211, л. 19об.; ф. 1, оп. 9, д. 360, л. 10об.


[Закрыть]
Конфликтная ситуация была исчерпана. Об этом свидетельствуют официальные документы: “…кроткими мерами Муравьева крестьяне обращены были к покорности”.[302]302
  ЦГАОР СССР, ф. 109, 1 эксп., 1826 г., д. 61, ч. 119, л. 141.


[Закрыть]
Тяжбы, касающиеся строительства дороги, прекратились. Сооружение ее в болотистой, непроходимой местности вскоре было признано невозможным.

Однако назначенная правительством комиссия все же приехала в губернию. В ее состав входили чиновник министерства внутренних дел Редкин, флигель-адъютант Крузенштерн и чиновник министерства государственных имуществ Забелла. Крузенштерн и Забелла при проведении расследования игнорировали мнение А.Н. Муравьева по этому вопросу и более того – всю вину в возникновении конфликта старались возложить на губернатора и других представителей местной власти. А.Н. Муравьев отправил в Петербург записку, в которой подробно обрисовал подлинное положение ижемских крестьян, стремился защитить интересы ненцев, постарался оградить от несправедливых нападок комиссии высших губернских чиновников, сообщал о том, что Забелла брал взятки от ижемских богатеев.

Но в Петербурге дело решилось не в пользу А.Н. Муравьева. Он был “уволен по службе” с запрещением въезда в Архангельскую губернию. Деятельность его здесь явно не устраивала правительство. В Архангельске Александр Николаевич имел репутацию человека справедливого, применявшего закон без лицеприятия, к нему шли люди за правдой. Тому подтверждение – отзыв о А.Н. Муравьеве жандармского подполковника Сорокина, в одном из рапортов доносившего, что начальник губернии “ищет не защиты чиновников, а справедливости, дабы виновные не остались без наказания. Ежели прежде были, вкравшись в губернию, непозволительные действия и лихоимства со стороны чиновников земской полиции, то они с вступлением г. Муравьева в управление губернией пресеклись или пресекаются со всей строгостью”.[303]303
  Записки отдела рукописей, с. 57.


[Закрыть]

Как хотелось бы декабристу пресечь “со всей строгостью” еще одну явную несправедливость – бесчеловечное отношение к соловецким узникам. Неофициальную поездку на Соловки он совершил летом 1838 г. 27 октября того же года А.Н. Муравьев писал брату Андрею: “Я был в Соловецком монастыре и осматривал тамошние древности и библиотеку. Все это весьма занимательно в отношении историческом…” И далее – о содержании заключенных: “Помещения их крайне тесны; в длину не более 3 аршин, а в ширину 2 аршина. Вообрази себе, каково сидеть в таких клетках всю свою жизнь!”[304]304
  ЦГИА СССР, ф. 797, оп. 4, д. 15909, л. 22.


[Закрыть]
Неизвестно, знал ли Муравьев в свой приезд на Соловки о том, что там в земляном чулане томился декабрист, бывший кавалергард Александр Горожанский. Но в то время, когда писал брату, уже был осведомлен об этом, ибо 1 октября получил рапорт на свое имя, где были поименно перечислены узники монастыря. Зная о том, что письма перлюстрируются, Муравьев, возможно, рассчитывал на облегчение участи узников, так как письмо его содержит своего рода предложение о возможности постройки в монастырском дворе особого флигеля для заключенных.

“Делал он много добра и оставил по себе память бескорыстного начальника края. Очень часто случалось ему при письменном изъявлении своего мнения, при докладах правительственных актов быть одному против мнения других… Но трудно было ему удержаться надолго против происков целой ватаги недоброжелателей и взяточников, которым показалось преступление, что губернатор ничего не берет, даже с откупщиков”,[305]305
  Розен А. Одиссея недавних дней: В ссылку. М., 1899, с. 114.


[Закрыть]
– так охарактеризовал декабрист А.Е. Розен деятельность А.Н. Муравьева в Тобольске. Эта оценка в полной мере приложима и к архангельскому периоду его деятельности. Не без сожаления уезжал Муравьев из Архангельска, трогательными были проводы его семейства при отъезде из города. Одна из сестер Шаховских писала: “…все нам говорили, что еще никогда уезжающие из Архангельска не вызывали столь сильного сожаления”.

После отставки опальный Муравьев долгое время не мог поступить на службу, жил в своем имении, задолго до реформы 1861 г. освободил своих крестьян от крепостной зависимости, наделив их земельными участками без выкупа. В 1843 г. он вновь поступил на службу – был причислен к министерству внутренних дел. Через несколько лет, когда материальное положение семьи стало настолько неблагополучным, что за долги было продано единственное имение – Ботово, А.Н. Муравьев выхлопотал право вступить в военную службу. С 1851 по 1856 г. он начальник штаба 2-го пехотного корпуса, участник Крымской войны. К этому периоду относится написанное им “Военное обозрение Галиции в конце 1854 года”, составленное по поручению графа И.Ф. Паскевича, командовавшего войсками на Дунае. В оперативном, подробном, грамотном составлении этого документа проявились незаурядные способности Александра Николаевича. Оставил военную службу А.Н. Муравьев по состоянию здоровья – из-за большой потери зрения.

В сентябре 1856 г. он при помощи старого друга, С.С. Ланского, ставшего министром внутренних дел, был назначен нижегородским военным губернатором, управляющим и гражданской частью. Впервые Александр Николаевич был введен в должность законным порядком, а не как “исполняющий обязанности”. Нижегородский период деятельности Муравьева нашел широкий и разноречивый отклик у его современников. Одни характеризовали его как “в высшей степени доброго человека”, лучшие качества которого с особой силой проявлялись, “когда вопрос касался помощи в горе или беде”.[306]306
  Демьянов Г. Т.Г. Шевченко в Нижнем Новгороде. – Исторический вестник, 1893, май, с. 337–344.


[Закрыть]
Оценивали его как человека деятельного, честного и справедливого.[307]307
  Корсаков А. Александр Николаевич Муравьев. – Исторический вестник, 1883, март, с. 726–728.


[Закрыть]
Были и недоброжелатели, которым более всего не нравилось, что “не выдохся и в старости в нем якобинский дух”.[308]308
  Муравиада. Сатирические стихи на бывшего нижегородского губернатора А.Н. Муравьева. – Русская старина, 1897, сентябрь, с. 539–559.


[Закрыть]

Пожалуй, самую точную оценку жизни и деятельности А.Н. Муравьева дал В.Г. Короленко, побывавший в Нижнем Новгороде и собравший у местных краеведов богатый материал о Муравьеве. В “Легенде о царе и декабристе” писатель блистательно подвел итог значительного периода жизни и деятельности Александра Николаевича Муравьева: “Старый крамольник, мечтавший “о вольности” еще в Союзе благоденствия в молодые годы, пронес эту мечту через крепостные казематы, через ссылку… на склоне дней стал опять лицом к лицу с этой “преступной” мечтой юности… А стремился он к новому до конца. И через все человеческие недостатки, тоже, может быть, крупные в этой богатой, сложной и независимой натуре, светится все-таки редкая красота ранней мечты и борьбы за нее на закате жизни”.[309]309
  Короленко В.Г. Легенда о царе и декабристе. – Русское богатство, 1911, № 2, с. 113–140.


[Закрыть]
Сам Муравьев считал нижегородскую службу своей лебединой песней, ибо неутомимая деятельность его в деле отмены крепостного права нашла здесь свое наиболее полное выражение.

В Нижнем Новгороде Александр Николаевич встретился со многими друзьями юности, в частности с возвращавшимся из Сибири декабристом В.Ф. Раевским, который в своих воспоминаниях оставил яркий портрет Муравьева того периода. “По обещанию Александр Николаевич приехал ко мне, – писал В.Ф. Раевский. – Если бы я не ожидал его, я бы нигде и никак не узнал его. Он выехал из Сибири свежий, полный, красивый; он тогда был лет сорока…” Теперь же это был сухощавый, сгорбившийся, совершенно седой старик. “Жизнь его была не светлой: он после потери одной, потерял другую, старшую дочь,[310]310
  Софья Александровна Муравьева скончалась 1 сентября 1851 года в селе Белая Колпь. А.Н. Муравьев был в это время в Москве на военных маневрах. (Записки отдела рукописей, с. 57).


[Закрыть]
потерял жену, потерял свое состояние; у него оставался только один сын, который родился в Иркутске. При рождении его мы выпили по бокалу шампанского с Александром Николаевичем. В радости он послал за мною ночью. Муравьев был честный, благомыслящий человек, он не имел практической жизни[311]311
  В значении: был непрактичен.


[Закрыть]
и поэтому нередко делал ошибочные заключения о людях и делах. К тому же он был мистик…”[312]312
  В.Ф. Раевский: Материалы о жизни и революционной деятельности. Иркутск: Вост. – Сиб. кн. изд-во, 1983, т. 2, с. 368–371.


[Закрыть]

Почетными гостями нижегородского губернатора были многие декабристы, возвращавшиеся из Сибири: М.И. Муравьев-Апостол, С.Г. Волконский, С.П. Трубецкой, П.Н. Свистунов. В эту пору Александр Николаевич навестил жившего уединенно в родовом имении М.Я. Чаадаева, старшего брата известного философа, члена Северного общества декабристов П.Я. Чаадаева. После амнистии в Нижнем с 1856 г. жил И.А. Анненков, принимавший вместе с А.Н. Муравьевым деятельное участие в проведении крестьянской реформы.

В доме Александра Николаевича летом 1858 года побывал известный французский писатель Александр Дюма. Муравьев пообещал гостю сюрприз. “Не успел я занять место, – позднее писал Дюма, – думая о сюрпризе, который, судя по приему, оказанному мне Муравьевым, не мог быть неприятным, как дверь отворилась, и лакей доложил: “Граф и графиня Анненковы”. Эти два имени заставили меня вздрогнуть, вызвав во мне какое-то смутное воспоминание. Я встал. Генерал взял меня под руку и подвел к новоприбывшим. “Александр Дюма”, – обратился он к ним. Затем, обращаясь ко мне, он сказал: “Граф и графиня Анненковы – герой и героиня вашего романа “Учитель фехтования”. У меня вырвался крик удивления, и я очутился в объятиях супругов”.[313]313
  Трескунов М. Александр Дюма о декабристах. – Звезда, 1975, № 12, с. 209.


[Закрыть]
Роман А. Дюма о декабристах был запрещен царской цензурой к переводу на русский язык. Автор романа смог осуществить свою давнюю мечту приехать в Россию только после смерти Николая I.

Как и в бытность свою архангельским губернатором, Муравьев в Нижнем Новгороде многое делал для развития промышленности и торговли. Он любил знаменитую Нижегородскую ярмарку, во время которой, передав свои полномочия вице-губернатору, переезжал за реку и занимался исключительно делами и нуждами простого народа.

В “Справочном листке” давалось объявление, что губернатор “принимает всех, имеющих до него надобность, как с просьбами, так и с жалобами, без различия чина, звания, состояния, промысла или ремесла во всякий час даже ежедневно, не исключая праздничных и воскресных дней”. Он мог выйти к просителю из-за обеденного стола, мог не пойти на дворянский бал – и все это вопреки мнению привилегированного общества.

“Это мудрец, каких мало, дайте нам таких губернаторов повсюду, и в 10 лет мы так шагнем, что и себя не узнаем. Тих, кроток, самостоятелен, умен, опытен, святой муж, доступен во всякое время и для всякого, распорядителен, строг и милостив – словом, это королек золота и серебра, добра и истины”,[314]314
  Записки отдела рукописей, с. 59.


[Закрыть]
– заключал один из нижегородцев.

По особому распоряжению губернатора были разобраны дела арестантов Нижегородского замка. В итоге было освобождено 72 невинно содержащихся арестанта, причем один из освобожденных был заключен в тюрьму 12 лет назад.[315]315
  Действия Нижегородской губернской архивной комиссии. Н. Новгород, 1910, т. 8, с. 93–94.


[Закрыть]

Значительное место в деятельности А.Н. Муравьева занимала подготовка крестьянской реформы. Вопрос этот волновал всех, никто не мог остаться равнодушным к столь значительному событию. С приездом А.Н. Муравьева в Нижний Новгород здесь произошла своеобразная поляризация сил: к Александру Николаевичу потянулись сторонники реформы, в то время как ее противники сплотились вокруг С.В. Шереметева, одного из самых богатых и влиятельных крепостников в губернии. Муравьев писал об этом брату: “Теперь комитеты об освобождении крестьян весьма затруднительны, тем более, что мне высочайше вверено наблюдение и направление всего этого дела в губернии, где владельцами суть магнаты, занимающие высшие должности в государстве. Дай я промах – то и пропал!”[316]316
  Задонский Н. Губернатор-каторжник. – В кн.: Луна плывет над Араратом. Воронеж: Центр. – Чернозем. кн. изд-во, 1968, с. 158.


[Закрыть]

Действительно, Шереметев, пользуясь покровительством при дворе, собирался “освободить” своих крестьян от крепостной зависимости за очень высокую плату, а за отказ от выкупа сажал их в вотчинную тюрьму, молодых отдавал в рекруты. В ответ на требование Муравьева прекратить насилие Шереметев начал жаловаться во все инстанции на “старого крамольника”, намекая на его былую принадлежность к декабристам. Но теперь Муравьев – “уже не мечтатель из романтического Союза благоденствия, а старый администратор, прошедший все ступени дореформенного строя, не примирившийся с ним, изучивший взглядом врага все его извороты, вооруженный огромным опытом”.[317]317
  Короленко В.Г. Указ, соч., с. 117.


[Закрыть]
Дело кончилось тем, что имение Шереметева, где началось волнение крестьян, было взято под опеку, а землевладелец выехал за границу.

А.Н. Муравьев много работал над подготовкой реформы 1861 г. Его усилиями либерально настроенное нижегородское дворянство одним из первых откликнулось на царский рескрипт об образовании комитетов для выработки проекта об улучшении быта крепостных крестьян. А.Н. Муравьев был третьим губернатором, получившим рескрипт для учреждения комитета. 19 февраля 1858 г. Нижегородский комитет начал работу. Речь Муравьева на открытии комитета – это слово ярого противника крепостничества. С большим интересом восприняли это выступление декабристы. Об этом писал И.И. Пущину Е.П. Оболенский (“…переписал речь Александра Николаевича при открытии комитета. Речь хороша, здесь ее читали и перечитывали…”), сообщал сын декабриста И.Д. Якушкина В.И. Якушкин (в Нижнем “дело освобождения идет успешнее, чем где-либо, А.Н. Муравьев в комитете сказал очень почтенную речь, в которой умолял дворян пожертвовать своими выгодами в пользу нравственного чувства справедливости”), откликнулся на выступление М.И. Муравьев-Апостол.[318]318
  Декабристы. – Летописи., кн. 3, с. 266, 477; См. также: Герасимова Ю.И. Декабрист А.Н. Муравьев в годы первой революционной ситуации. – История СССР, 1979, № 4, с. 167–168.


[Закрыть]
Известный украинский поэт Т.Г. Шевченко, живший в то время в Нижнем Новгороде, записал в своем дневнике: “Великое это начало… открыто речью военного губернатора А.Н. Муравьева, речью не пошлою, официальною, а одушевленною христианскою свободною речью. Но банда своекорыстных помещников не отозвалась ни одним звуком на человеческое святое слово”.[319]319
  Шевченко Т.Г. Дневник. М.: Гослитиздат, 1954, с. 243.


[Закрыть]
Заметим, что в судьбе самого Т.Г. Шевченко А.Н. Муравьев принял самое деятельное участие, только благодаря настойчивым его хлопотам ссыльный поэт “после одиннадцатилетнего невольного служения рядовым” был окончательно помилован и получил право въезда в столицы.[320]320
  Демьянов Г. Т.Г. Шевченко в Нижнем Новгороде. – Исторический вестник, 1893, май, с. 337–344.


[Закрыть]

Борьба в Нижегородском комитете носила острый характер, но Муравьев сумел удержать инициативу в руках и выработал свой проект реформы, стремясь расширить рамки правительственных рескриптов. “Даже в ваших рескриптах Назимову, Игнатьеву и Муравьеву, – писали Герцен и Огарев Александру II, – вовсе не видно никакой определенной цели, а говорится только гадательно о каком-то улучшении быта помещичьих крестьян…”[321]321
  Голоса из России: [Сборники А.И. Герцена и Н.П. Огарева]. М.: Наука, 1975, Вып. 2, кн. 4–6, с. 97.


[Закрыть]
Личные же устремления А.Н. Муравьева шли дальше: он мечтал о полном освобождении крестьян “с землею и с немедленным прекращением всяких к помещикам обязательств”.[322]322
  Стремоухов П.Д. Нижегородский губернатор А.Н. Муравьев. – Русская старина, 1901, май, с. 354.


[Закрыть]
После обнародования “Положений” 19 февраля 1861 г., ярко отразивших крепостнический характер “крестьянской” реформы, разочарование Муравьева было столь велико, что он, получив и прочитав долгожданный документ, заплакал и сказал только: “Бедные крестьяне!”[323]323
  Там же, с. 355.


[Закрыть]

По губернии прокатилась волна крестьянского недовольства. “Уклонение крестьян от исполнения повинностей, а равно сопровождающие их беспорядки происходили и в Нижегородской губернии; но к первым Муравьев относился более чем равнодушно, а последним он не придавал должного значения, отвергая и необходимость каких бы то ни было более или менее строгих мер. Смотря на крестьян, как на обиженных, а на помещиков… как на неисправимых крепостников… он винил последних во всех происходивших беспорядках”,[324]324
  Там же, с. 356.


[Закрыть]
– с видимым неудовольствием вспоминал бывший тогда губернский предводитель дворянства П. Стремоухов. Поведение Муравьева было слишком смелым. Карательных мер, по свидетельству Стремоухова, военный губернатор не признавал: “Очевидцы рассказывали, что, когда крестьяне, оправдываясь в своих ослушаниях требованиям помещика или местным властям жалобами на тягость повинностей, становились пред ним на колени, он выслушивал их с обнаженною голевой и со слезами на глазах”.[325]325
  Там же, с. 356–357.


[Закрыть]
Губернатор призывал земскую полицию разрешать конфликты с крестьянами “кроткими мерами и убеждениями”. Как это напоминало его действия в ижемском конфликте! И последствия этих действий (в Нижнем Новгороде более открытых и смелых) были те же – А.Н. Муравьеву пришлось оставить свой пост. Слишком уж расходились его цели с реакционным курсом политики правительства, слишком чужд он был окружавшим его людям, заботившимся о своей карьере, а вовсе не о благе своего народа. Еще одна причина его отставки – замена С.С. Ланского реакционером Валуевым. Ланской поддерживал Муравьева при дворе, информировал его о ходе подготовки реформы. После отставки Ланского на Муравьева посыпались жалобы Валуеву и царю. Стремоухов описывает, какое впечатление произвела на Муравьева отставка Ланского. Он получил это известие во время торжественного обеда, тут же встал из-за стола и, ни с кем не простившись, уехал. С явным злорадством сообщает Стремоухов о том, что многочисленные жалобы стали грозить Муравьеву серьезными неприятностями.

В начале сентября 1861 г. Александр Николаевич был отозван из Нижнего и назначен в присутствие одного из московских департаментов сената. Газета А.И. Герцена и Н.П. Огарева “Колокол” по этому поводу сообщила читателям, что А.Н. Муравьева “призвали… в С.-Петербург, чтобы отнять у него губернию, которою он с честью управлял, и назначили ему содержание вдвое менее, чем он получал в Нижнем, так что ему буквально не с чем выехать в Москву и нечем там жить”.[326]326
  “Колокол”: Газета А.И. Герцена и Н.П. Огарева. Вып. 4. М.: Изд-во АН СССР, 1962, с. 968.


[Закрыть]

Газета “Московские ведомости” писала об отставке Муравьева: “…все честные и преданные искренне добру и правде люди с грустью и сожалением приняли эту новость и только своекорыстие да взятка радостно встрепенулись от нее”.

В октябре 1861 г. Александр Николаевич покинул Нижний Новгород. На традиционном прощальном обеде по его приглашению присутствовали представители всех сословий, в том числе восемь бывших крепостных, что немало шокировало местную аристократию. Да и обед происходил не в зале дворянского собрания (в этом отказал губернский предводитель дворянства), а в помещении городской думы – нижегородские магнаты хотели этим “наказать старого революционера”.

Александр Николаевич Муравьев прожил трудную жизнь, полную невзгод и лишений. В неустанных поисках правды он подчас заблуждался и принимал неверные решения, но продолжал искать справедливости и защищать ее. Жизнь его была наполнена глубокой верой в добро и любовью к людям. Он умер 18 декабря 1863 г. В “Колоколе” на первой странице было помещено сообщение о кончине А.Н. Муравьева, в котором говорилось: “18 декабря скончался в Москве на осьмом десятке Александр Николаевич Муравьев, он был одним из основателей Союза благоденствия (в 1818)[327]327
  В “Колоколе” ошибочно указан 1815 год.


[Закрыть]
и до конца своей длинной жизни сохранил безукоризненную чистоту и благородство…”.[328]328
  “Колокол”… Вып. 7, 1963, с. 1469.


[Закрыть]
Такую оценку декабристу дало новое поколение русских революционеров.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю

  • wait_for_cache