Текст книги "Продается поместье с невестой"

Автор книги: Генриетта Рейд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Глава 9

Подходя к дому, Труди в очередной раз повторяла про себя заготовленную для Клайва Рэнкина речь, суть которой сводилась к тому, что она собирается оставить свою должность. Предыдущую ночь она провела без сна, рассматривая медленно плывущие по небу облака и обдумывая, какое положение она занимает на «Мызе». Очевидно, что Валери была движима злобой. Но девушка вспомнила, с каким гневом смотрел на нее Клайв в чайном домике, когда был раскрыт проступок Люсиль. Удивительно, что позднее ребенок полностью признал свою причастность к происшедшему! Словно Люсиль снова вернулась в школу в Элмкрест, чтобы наслаждаться дурной славой.

Труди поднималась по лестнице, когда Клайв появился в дверях маленькой комнаты, служившей ему кабинетом.

– Мне нужно сказать вам несколько слов, – произнес он своим не терпящим возражений голосом. – На следующей неделе день рождения Люсиль, – начал Клайв, – мне бы хотелось, чтобы вы помогли выбрать для нее подарок.

Труди с удивлением воззрилась на него.

– Знаю, это непростая задача. Люсиль – странная девочка, но, я надеюсь, за это время вы уже выучили ее вкусы.

– Да, – с сомнением ответила Труди, осознавая, что практически не знает предпочтений своей воспитанницы. «Почему он не попросил Валери?» – быстро промелькнула у нее мысль.

Словно угадав, о чем она думает, Клайв сказал:

– Валери, конечно, отпадает. Она не очень-то любит детей. Я решил съездить завтра в Лондон. Почему бы вам не предоставить Люсиль выходной? Мы могли бы выбрать подарок для девочки, пообедать в городе и вернуться обратно во второй половине дня.

Труди презирала себя за то, что с радостью ухватилась за возможность провести с Клайвом почти целый день. Это сделает неизбежное расставание еще более болезненным, тем не менее, сообщая Люсиль, что не придет на следующий день, девушка чувствовала, как ее душа устремляется ввысь.

Девочка безразлично восприняла известие.

Когда Клайв заехал за ней в Мэриголд-коттедж, мисс Оскотт тут же поспешила занять наблюдательный пост на садовой дорожке. Клайв ухмыльнулся:

– Надеюсь, что ваша репутация выживет после этой поездки. Полагаю, теперь вас будут считать местной блудницей в пурпуре.

Труди улыбнулась. Мысль о том, что раньше сплетни мисс Оскотт задевали ее, показалась ей странной. Труди весело болтала с Клайвом, наслаждаясь быстрой ездой и свежим утренним воздухом. Заметив, что они уже приближаются к пригородам Лондона, почувствовала сожаление. Клайв повел ее в один фешенебельный ювелирный магазин.

– Что, по вашему мнению, может понравиться Люсиль?

Труди с сомнением осмотрела разложенные в витринах из толстого стекла сияющие кольца, браслеты и броши, усыпанные сапфирами, бриллиантами и рубинами. Ни одна вещь не подходила для девочки возраста ее воспитанницы.

– Возможно, наручные часы, – сказала Труди. – Она часто говорила, что хотела бы иметь их.

Управляющий с готовностью кивнул и подвел их в шкафу-витрине, в которой были выставлены крошечные часики с браслетами, инкрустированными бриллиантами.

– Она слишком мала для подобных вещей, – заметила девушка.

– Этот подарок будет увеличиваться в цене по мере взросления ребенка, – произнес управляющий. – Я уверен, что мистер Рэнкин желает сделать роскошный подарок.

– Это совершенно не подходит, – отрезала Труди.

Управляющий начинал сердиться, Клайва, казалось, забавляла эта перепалка.

– Думаю, мисс Прайор права, – спокойно произнес он, – девочка слишком мала для такого щедрого подарка.

– В таком случае, – холодно предложил управляющий, – мадам, вероятно, одобрит что-нибудь менее дорогостоящее. – Он предложил вниманию Труди поднос, и она выбрала маленькие серебряные часики, покрытые бледно-голубой эмалью.

– Как я и ожидал, у вас отменный вкус, – улыбнулся Клайв.

Затем Клайв и Труди пообедали в скромном ресторанчике, где подавали простую домашнюю еду. На обратном пути, на подъезде к маленькой деревеньке, автомобиль содрогнулся, и молодой человек тут же остановился на обочине дороги.

– Шина лопнула! – отрывисто произнес он. – К счастью, это случилось здесь. В этой деревне живет один мой родственник, и мы можем навестить его, пока шину заменят.

Клайв распорядился насчет машины и повел девушку на самую окраину, где стоял дом, обнесенный высокой стеной. Войдя в маленькую зеленую калитку, они оказались на лужайке, окруженной цветочным бордюром. Вдалеке виднелось здание в викторианском стиле, с замысловатыми выпуклыми сводами и фронтонами. Хозяин дома, пожилой джентльмен, восседал в инвалидной коляске. При нем была женщина, одетая в форму медсестры.

– Мой дядя – вышедший в отставку вояка, довольно эксцентричный человек. Он привык жить в собственном мире, и нужно либо принимать его правила игры, либо ретироваться. Лично я неплохо лажу с этим мальчишкой в теле старика.

Труди улыбнулась. Очевидно, Клайв не осознавал, что сам временами также бывал непредсказуемым и сбивающим с толку.

– Что привело тебя в эти места, Клайв? Только не говори, что беспокоился за конченого старика!

– У меня машина сломалась, – улыбнулся молодой человек.

Дядя злобно ухмыльнулся собственной недальновидности.

Клайв представил старика и девушку друг другу, добавив:

– Я приобрел дом в Маркет-Брэдбери, если помнишь, отец Труди был его предыдущим владельцем.

Повисла тишина, инвалид снова принялся рассматривать гостью.

– А как здоровье нашего пациента, няня Тоал? Пожилая женщина произнесла с упреком, понизив голос:

– Боюсь, он не выполняет предписания врача, мистер Рэнкин, и ничто не может образумить его.

– Поди прочь, няня, – внезапно пролаял старый генерал, – я знаю, ты умираешь от желания выпить чашечку чая, вот и воспользуйся возможностью, пока мой племянник здесь. Я тебя позову, как только он уедет.

– Отличная идея, – согласилась няня Тоал, – потом у меня не будет ни секунды свободной. Как насчет того, чтобы принять таблетки, пока я здесь?

– Поди прочь, женщина! – приказал тот. – Я хочу потолковать со своим племянником.

Едва она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь, генерал тут же переключил свое внимание на Труди.

– Хм, – задумчиво сказал он, – а ты непохожа на ту, другую. Я имею в виду эту дамочку Марчант, красивейшее создание, но слишком умное и самоуверенное. Она все еще увивается за тобой?

– Не понимаю, что ты подразумеваешь под словом «увиваться», – весело парировал Клайв. – Я помогаю Валери разрешить некоторые проблемы, связанные с ее имением.

– Это всего лишь отговорка, – ответил старик. – Она влюблена в тебя, неужели не видишь?

Молодой человек изменил тему разговора и заставил дядю предаться воспоминаниям о его военном прошлом. Труди принялась рассматривать сад и миниатюрный пруд, которым генерал очень гордился.

Внезапно до Труди донесся голос старика, который спрашивал:

– Почему ты не женишься, Клайв? Прежде чем отойти в мир иной, я хочу увидеть, как твои дети играют тут на лужайке.

Клайв весело рассмеялся и встал.

– Мне нужно сходить в мастерскую, – объяснил он, – посмотреть, как продвигается ремонт, а ты пока угости Труди чаем.

Клайв развернулся и зашагал вниз по дорожке, генерал смотрел ему вслед. Едва Клайв скрылся из виду, генерал принялся звонить в маленький колокольчик, няня Тоал тут же примчалась на зов.

– Ну что еще? – потребовала она ответа. – Разве ты не собирался дать мне немного свободного времени, чтобы я могла попить чаю?

– У тебя было достаточно времени, чтобы закончить свой чай. Толстеешь только! – грубо произнес старик. – Пошли к нам Бидди с подносом. Мы с мисс Прайор намереваемся попить чаю здесь, на свежем воздухе.

Пожав плечами, няня покорно отправилась в дом выполнять поручение, а генерал обратился к Труди и неожиданно спросил:

– Ну, так ты выйдешь за него замуж?

Труди, в отличие от Клайва и няни не привыкшая к эксцентричному поведению старика, вздрогнула и залилась румянцем.

– Замуж? За кого? – спросила она.

– За Клайва! За моего племянника Клайва Рэнкина, вот о ком я толкую. А ты думала, кого я имею в виду?

Девушка немного оправилась от бестактности хозяина и ответила несколько резко:

– Вы не имеете права говорить мне подобные вещи. Конечно, я не выйду за него замуж, и это не ваше дело.

В его голубых глазах замелькал шаловливый огонек, и он произнес:

– Хорошо, что ты не теряешь присутствия духа. Я поначалу счел тебя кисейной барышней, а Клайву нужна женщина ему под стать. Уж слишком своевольный.

– Полагая, что мы с вашим племянником собираемся пожениться, вы сильно заблуждаетесь, – твердо сказала девушка.

– Вовсе нет, – ответил старик. – Клайв не проделал бы весь этот путь, чтобы провести время. Он не относится к людям, которые совершают поступки без видимых на то причин.

– Мы ездили в Лондон за подарком Люсиль, у машины колесо лопнуло.

– Правдоподобный рассказ, – усмехнулся старик, – Клайв, конечно, все заранее спланировал, включая подарок для девочки. Кстати, как поживает этот чертенок? Непривлекательная обезьянка, но довольно напористая! – сказал он. – Удивительно, что Клайв принимает в ней такое участие. Сложно поверить, что он купил загородный домик в надежде перевоспитать эту ужасную девочку. В ее жилах наверняка течет дурная кровь!

Труди с удивлением воззрилась на генерала:

– Но она же дочь вашего второго племянника, разве нет?

– Глупости, – ответил старик. – Нет здесь никаких родственных уз! Филипп удочерил ее незадолго до того происшествия, и, насколько мне известно, она и не подозревала, что приемная, пока кто-то не проболтался. Ужасная была авария, – добавил он.

– Мне не совсем ясно, – быстро проговорила Труди. – Вы хотите сказать, что Люсиль не дочь брата Клайва?

– Конечно нет, – хмыкнул старик. – У Филиппа с супругой никогда не было детей. Люсиль удочерили незадолго до аварии. Затем какой-то идиот проболтался, что она не их ребенок. Если хочешь знать мое мнение, с этой дикаркой надо что-то делать. Для девочки было большим ударом узнать после смерти родителей, что они таковыми вовсе не являются. От такого любой слетит с катушек!

Вот так просто объясняется замечание Люсиль о том, что Филипп и его жена не были ее родителями!

– Ага, а у тебя были собственные соображения по этому поводу! – Проницательные голубые глаза победно смотрели на девушку. – А ты подозревала, что девочка – нежелательное напоминание о его прошлых грехах, не так ли? Можешь выбросить подобные мысли из головы. Братья были очень близки, Клайв принял на себя заботу о ребенке, точно так же, как он стал заботиться обо мне, старом инвалиде. Кто, по-твоему, подарил мне это маленькое королевство? И кто мог нанять эту язву – няню Тоал? Уйдя в отставку, я остался без средств к существованию.

Некоторое время оба молчали, лишь генерал рассеянно барабанил пальцами по поверхности стола.

– Надеюсь, он все же не спутается с этой дамочкой Марчант!

– Вы знаете ее? – рискнула спросить Труди.

– Конечно, знаю. Вечно она вокруг Клайва увивалась, даже когда ее муж был жив. Глупый он был малый, много старше ее. Я так думаю, она вышла за него ради денег, а потом влюбилась в Клайва.

– Хотелось бы мне знать, любит ли ее Клайв?

– Хм, – задумчиво сказал генерал, – интересное предположение. Мой племянник не из тех, кто не умеет скрывать своих чувств, но перед тобой трудно устоять.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – сдержанно ответила девушка.

– Все ты понимаешь. Истинное происхождение Люсиль заставило тебя посмотреть на Клайва другими глазами. Я знаю, что ты за девушка – так же мало похожа на Валери, как гвоздь на панихиду! – Старик хихикнул.

Они были настолько поглощены беседой, что не услышали скрипа шагов Клайва по гравиевой дорожке.

– Если мы не отправимся прямо сейчас, не вернемся до наступления темноты. Мы с Труди породим массу скандальных слухов в Маркет-Брэдбери, если не будем вести себя осмотрительно!

Клайв странно улыбнулся, и Труди почувствовала острую боль от того, что он не придал этим словам никакого значения.

Глава 10

К тому времени, когда они достигли окраины Маркет-Брэдбери, почти совсем стемнело. Труди решила, что лучшего времени, чтобы сообщить Клайву о своей отставке, не найти. Устремив взгляд на дорогу, она скороговоркой произнесла заранее заготовленные слова, понимая, что он сочтет их нелепыми и неблагодарными.

Некоторое время Клайв хранил молчание, затем сбросил скорость и остановил машину у ворот, выходящих на поля. После чего повернулся к девушке.

– Давайте повторим все снова, – спокойно сказал он. – Должен признаться, я не понял истинного смысла ваших слов. Вы имеете в виду, что не придете только завтра, или намереваетесь вообще оставить работу?

– Оставить, – неуклюже произнесла Труди.

– Понятно. – Некоторое время он смотрел из окна машины на поле созревающей кукурузы. – Могу я поинтересоваться, что сподвигло вас на принятие такого решения? Уж не собрались ли вы замуж за этого достойного молодого человека, Ричарда Верлинга?

Уловив пренебрежительные нотки в голосе Клайва, Труди встала на защиту Ричарда:

– Почему вы всегда говорите о нем так, словно презираете его?

– Вы не ответили на мой вопрос, – настаивал Клайв.

Она повернула к нему свое решительное задиристое личико.

– С какой стати мне отвечать на него? – произнесла она. – Это не ваше дело.

– Напротив, – возразил он. – Будучи вашим работодателем, я имею право узнать мотивы, побудившие вас уйти.

– Вы надо мной смеетесь!

Клайв посмотрел на ее маленькое заостренное личико в сгущающихся сумерках, подавшись вперед, взял ее за подбородок и повернул к себе.

– Почему бы и нет? – мягко произнес он. – Вы кажетесь такой юной, растерянной и ранимой. Все выдуманные вами причины будут незначительными. Но вы прекрасно помните, какой была Люсиль до того, как вы стали ее гувернанткой, вы также терпели меня, несмотря на мои странности.

– Все совсем не так, – неловко принялась оправдываться Труди. – Люсиль все сделала сама. Девочка во мне не нуждается, ее поведение на празднике урожая лишь подтвердило это.

– Понятно. – Клайв принялся задумчиво барабанить пальцами по рулевому колесу. – Так вы хотите чувствовать себя желанной и любимой! Именно поэтому бросаете работу, едва столкнувшись с первыми трудностями?

– Не совсем, – запинаясь, произнесла она. – Я в любом случае не могу оставаться на «Мызе».

– Ясно. – Он задумчиво посмотрел на девушку. – В таком случае вы не сможете придумать отговорку, чтобы отказаться прийти на празднование дня рождения моей племянницы.

Труди удивленно взглянула на Клайва.

– Нет-нет, это не моя блестящая идея. Это предложение миссис Дайерз. Устроив праздник, она хотела продемонстрировать свое кулинарное мастерство. А для Люсиль это будет означать, что происшествие на празднике урожая забыто.

– Возможно, – произнесла Труди, припоминая, как замкнуто вела себя девочка в последнее время.

Клайв завел двигатель.

– Между прочим, если вы собираетесь покинуть нас, почему бы вам не прийти на день рождения Люсиль вместе с Ричардом Верлингом? Это убедит его в том, что, несмотря на мою зловещую репутацию, я абсолютно безвреден.

Когда они проезжали по улицам города, часы на здании муниципалитета пробили одиннадцать. Клайв остановился у Мэриголд-коттеджа и небрежно попрощался. Труди проводила взглядом отъезжающий автомобиль и открыла калитку. Дом безучастно смотрел на нее темными окнами. Девушка медленно шла по дорожке к дому. Она в нерешительности искала в сумочке ключ, когда заметила, что в тени крыльца кто-то скрывается. Незнакомец не произнес ни слова, и девушка почувствовала удушливую волну ужаса.

– Я наблюдал, как ты прощалась с Клайвом-Рэнкином. Довольно сдержанно, надо заметить.

Она облегченно вздохнула:

– Ричард, как же ты меня напугал!

Увидев лицо Ричарда, Труди отпрянула. Даже в тусклом-свете было заметно: оно побелело от ярости.

– Что я должен думать, выясняя, что ты укатила с Рэнкином, радостная и разряженная?

– Это тебе мисс Оскотт рассказала, да? – спросила Труди.

– И что из этого? Согласен, эта женщина – адская сплетница, но она не слепая.

Внезапно Труди вспомнила о своем намерении оставить работу на «Мызе», а также то, насколько спокойно воспринял это известие Клайв.

– Я там больше не буду работать, – тупо произнесла девушка.

Ричард изумленно воззрился на Труди, и она почувствовала, что напряжение отпустило его.

– Ясно. Ну что ж, я рад, что ты наконец-то взялась за ум!

– Он устраивает празднование дня рождения Люсиль и приглашает тебя стать моим спутником. – Высокопарная фраза повисла в воздухе.

– Он предложил, чтобы я сопровождал тебя? Какая абсурдная идея!

Девушка пожала плечами.

– В любом случае у тебя появится возможность познакомиться с Валери Марчант. Она очень состоятельная вдова. Ты можешь заполучить ее в клиентки, если правильно поведешь себя. – Труди произнесла эти слова сардоническим тоном, молодой человек посмотрел на нее с подозрением.

– Из твоих слов можно заключить, что человек, пытающийся завоевать достойное положение в обществе, достоин презрения!

– Вовсе нет, Ричард! Просто ты много внимания уделяешь тому, чтобы оказаться в нужном месте в нужное время.

– А образ жизни Клайва Рэнкина тебе, очевидно, полностью подходит. Ты считаешь Рэнкина неординарной личностью. Ладно, – произнес он наконец. – Я пойду с тобой, но Рэнкину я не верю. Не могу представить его примерным семьянином, надевающим смешной колпак по случаю дня рождения ребенка. На твоем месте я не стал бы доверять этому человеку. Уж наверняка он не достиг бы всего, что имеет, если бы был сентиментальным.

Когда на следующий день Труди пришла на кухню поболтать с миссис Дайерз, она обнаружила, что экономка суетится, заканчивая приготовление грандиозного слоеного торта, покрытого сахарной глазурью.

Миссис Дайерз с испугом рассматривала содержимое миски.

– Мисс Труди, только посмотрите, что я наделала, – причитала она, – положила слишком много зеленого красителя! Я-то хотела получить бледно-салатовый цвет, а что вышло…

– Ничего страшного, – рассмеялась Труди, – Люсиль это понравится. Она любит яркие краски.

– Может, и так, но я не в восторге, – продолжала ворчать миссис-Дайерз. – Однако на «Мызе» мне предоставляется больше возможностей готовить блюда с фантазией, чем для мистера Ричарда.

Она нахмурилась, и Труди удивленно воззрилась на нее, гадая, как эта женщина на самомделе относится к бывшему хозяину. Девушка не решалась задать вопрос прямо.

– Мне очень нравилось работать на его мать, миссис Верлинг, и на самого Ричарда тоже. Но он решил по-иному… – Она замолчала, словно поняла, что сказала лишнее.

Труди с изумлением посмотрела на экономку.

– На самом деле вы не хотели уходить? – спросила девушка.

Пожилая экономка вздохнула.

– Знаю, многие судачили, что я согласилась ради денег, но это не так. Видите ли, мисс Труди, когда мистер Рэнкин купил «Мызу», он искал хорошую кухарку. Мистер Ричард сказал, что мистер Рэнкин, возможно, и не станет селиться в доме, если не сумеет подобрать хороший штат слуг. Однажды вечером мой хозяин пришел на кухню и сообщил мне об этом. Затем спросил, не соглашусь ли я пойти работать на «Мызу» кухаркой, так как это якобы ускорит разрешение дела. Я знала, как жаждет мистер Ричард заключить сделку о продаже имения с богачом мистером Рэнкином, чтобы самому поскорее переехать в новый офис, поэтому согласилась, хоть это и шло вразрез с моими принципами.

Это новое знание подкосило Труди. Девушка ощутила чувство утраты, осознав, что полудетское уважение, которое она питала к этому человеку, быстро померкло в свете неожиданно открывшихся обстоятельств.

Глава 11

Было решено, что в день рождения Люсиль занятия проводиться не будут, поэтому, когда Труди пришла на «Мызу», она обнаружила, что ее воспитанница помогает миссис Дайерз и Нелли закончить последние приготовления к празднику. Люсиль возбужденно увлекла Труди в столовую.

– Посмотри, правда красиво? Я сама выбирала скатерть и фарфоровую посуду.

При этих словах миссис Дайерз, которая суетилась вокруг блюда с искусно приготовленными желе и бисквитами, пропитанными вином и залитыми взбитыми сливками, неодобрительно вздохнула. Труди вначале не поняла, чем вызвана такая реакция, но затем, увидев, что стол покрыт черной льняной скатертью и сервирован серебряно-белыми фарфоровыми приборами, сияющими первозданной чистотой, согласилась с экономкой.

– Очень красиво, – медленно произнесла девушка, гадая про себя, не связан ли столь неожиданный выбор Люсиль с ее загадочным происхождением.

– Совсем не подходит для празднования дня рождения ребенка, – вмешалась миссис Дайерз, – лично я предпочла бы белую камчатную скатерть и посуду с розовым узором.

– Но это мой день рождения, разве нет? – недовольно произнесла девочка.

– Несомненно, ты права, – не стала спорить экономка, – но ты до сих пор не переоделась в нарядное платье.

Люсиль окинула взглядом свою коричневую шерстяную юбку, которую она носила еще в Элмкресте.

– У меня еще много времени! – нетерпеливо воскликнула она. – Сначала я хочу нарезать в саду цветов. Труди, ты просто обязана помочь мне, – добавила она с такой же властной ноткой в голосе, как у ее дяди.

Улыбаясь, девушка подождала, пока ее воспитанница сбегает за корзинкой, и они отправились в сад. Его еще не коснулись преобразования, сад был тот же, что и в прошлом году: бархатные вьющиеся розы, источающие тонкий аромат, львиный зев, гвоздики. Над розово-лимонными цветами люпина лениво жужжали пчелы.

Однако Люсиль сделала выбор почти мгновенно. Она, не колеблясь, побежала вперед и нарезала целый ворох белоснежных флоксов и пурпурно-черных ирисов. Труди снова была поражена проявлением недетской утонченности и подумала, что скажет по этому поводу миссис Дайерз.

Подойдя к черному ходу, они услышали звук подъезжающей машины. Девочка, как ни странно, не поспешила приветствовать своего дядю.

– Давай быстренько ускользнем через черный ход, пока дядя Клайв нас не заметил. Я хочу расставить цветы на столе, чтобы композиция была завершенной.

Труди последовала за ребенком. Именно в этот момент из-за угла появился Клайв, который также решил войти в дом через черный ход.

– Был бы очень признателен, если бы вы не удирали! – раздраженно воскликнул он.

– Мы хотели расставить цветы до того, как ты увидишь стол, – осуждающе произнесла Люсиль.

– Ну, тебе придется сделать это самой, мне нужно поговорить с Труди.

– Наедине? – с сомнением уточнила Люсиль.

– Наедине, – ухмыльнулся ее дядя, и девочка, словно покоряясь неизбежному, безропотно исчезла в доме.

Клайв крепко взял Труди за руку и повел в сад.

– Итак, – сказал он, – это ваш последний день на «Мызе». Полагаю, вы рады освободиться от своих обязанностей. По крайней мере, ваш возлюбленный должен быть доволен. У него появится шанс добиться вашей благосклонности.

– Я не выйду за него замуж, – резко ответила она.

– Ясно. Не сочтите мой вопрос за дерзость, но как именно вы собираетесь жить дальше?

– Я не знаю, – ответила девушка жалким голосом. – Возможно, уеду из Маркет-Брэдбери. Меня здесь ничто не держит.

– И вы ни по кому не будете скучать? – с нажимом спросил он.

Перед мысленным взором девушки тут же предстала картина жизни без Клайва: никогда больше не видеть его, не слышать его быстрый решительный голос, не ощущать напряженное счастье от его присутствия. Несмотря на то что светило солнце, Труди почувствовала озноб. Она все еще не могла успокоиться и продолжала оплакивать свою потерю, презрев благоразумие и изливая в слезах все, что угнетало сердце. Однако она не забывала о присущей ей гордости. В исполнении женщины такого склада, как Валери, подобное проявление чувств могло показаться трогательным признаком отчаяния. Труди не могла себе такого позволить, поэтому она сказала:

– Да, конечно. Я буду скучать по Люсиль. Она странная девочка, но, как мне кажется, я понимаю ее. Видите ли, мне тоже в жизни довелось узнать, что такое одиночество. Полагаю, именно это связало нас особыми узами, хотя, возможно, сама Люсиль этого и не осознает.

– Полагаете, мы не принимаем Люсиль в расчет? – резко произнес он и, наклонившись, довольно грубо вырвал из рук Труди остатки несчастного цветка мака. – Признайтесь же, вы стали возводить барьеры, чтобы отгородиться от меня, с того самого дня, как мы впервые встретились в фруктовом саду! Я ощущал это в каждом взгляде ваших глаз и каждом повороте головы. Вы сознательно отгородились от меня, отчаянно занимая оборонительную позицию. Почему?

Она молчала, не в силах совладать со своими чувствами.

– Отвечайте же, – потребовал Клайв и внезапно развернул ее лицом к себе.

Пораженная выражением его темных глаз, Труди молча смотрела на него, ее щеки были мокры от слез, которые ей так и не удалось сдержать.

– Неужели ты не видишь, что я люблю тебя, Труди? – горячо произнес молодой человек. – Я полюбил тебя с того самого первого дня, когда ты возненавидела меня за грубое попрание твоего воображаемого мира.

– О, Клайв! – судорожно выдохнула она, обессиленная осознанием внезапного счастья. – Я только сейчас поняла, что даже не жила до твоего появления.

– Как насчет того, чтобы начать жить – здесь, на «Мызе», в качестве моей жены?

– Твоей жены? – прошептала Труди, повторив эти слова так, словно они были наделены магической силой. Внезапно она оказалась в объятиях Клайва, когда их губы встретились, радость переполнила ее существо, осветила сад волшебным светом.

Тут до ее слуха донесся посторонний звук – хлопанье дверцы машины. Девушка быстро отпрянула от Клайва, пригладила волосы и робко засмеялась.

– На празднике Люсиль ты должен вести себя цивилизованно.

– Боюсь, я все время буду смотреть на тебя, не в силах поверить, что ты прочно войдешь в мою жизнь. Нам нужно пожениться как можно скорее.

– Как скажешь, – с насмешливой покорностью ответила Труди.

Перед тем как отпустить девушку, Клайв резко встряхнул ее.

– Только не воображай, что тебе удастся одурачить меня своими кроткими речами, Труди Прайор. Мне пришлось повозиться с тобой, как ни с одной другой женщиной, и я не намерен позволить тебе помыкать мною только потому, что я имел слабость безумно в тебя влюбиться.

– Вот речь, достойная истинного влюбленного! – засмеялась Труди, поднимаясь по ступеням в дом. Бросив последний взгляд на старый сад, окруженный красной кирпичной стеной, она вдруг поняла, что никогда еще солнце не светило так ласково.

Когда они подошли к двери, ведущей в коридор в передней части дома, услышали резкий язвительный голос Валери, которая разговаривала с миссис Дайерз тоном, принятым у нее для слуг.

Валери же, обладая поистине нечеловеческой интуицией, сразу почувствовала, что характер их отношений изменился.

– А ты не утруждаешь себя тем, чтобы встретить гостей, принимая во внимание то, что они проделали весь этот путь всего-навсего ради детского праздника.

Клайв отошел к окну с трубкой в руках и лениво объявил:

– Сюда идет Ричард Верлинг. Он, как всегда, пунктуален. У меня такое чувство, Валери, что ты уже вошла в колею и изготовилась к прыжку, как львица.

Не успела она ответить, как в гостиной появился Ричард. Его красивое лицо слегка разрумянилось, пшеничного цвета локоны по-мальчишески растрепались по лбу. Валери тут же насторожилась и оживилась, и Труди решила, что она повела бы себя так с любым мужчиной. Однако не был ли интерес Валери к Ричарду Верлингу всего лишь средством вновь завоевать внимание Клайва?

– Прошу прощения, но меня задержали в офисе, – высокопарно произнес Ричард.

– А где же Люсиль? – сухо поинтересовался Клайв. – Вся эта затея в ее честь как-никак.

– Она наверху, переодевается, – с упреком сказала миссис Дайерз, – я ее сто раз звала, но она столь прекрасна в своем платье, что решила ждать до последнего момента, чтобы случайно не испачкаться.

Нахмурившись, Клайв повернулся к Труди:

– Мне и в голову не пришло, что ребенку надо было купить новый наряд ко дню рождения. Боюсь, я плохо разбираюсь во всех этих штуках, столь дорогих сердцу каждой женщины.

– Какая ерунда, – вмешалась Валери. – Девочка совершенно испорчена. Она и без того некрасива, нечего поощрять ее стремление выглядеть нелепо в праздничном платье.

– Не слишком ли вы критичны? – спокойно произнесла Труди. – Всем известно, что в возрасте Люсиль девочки превращаются в красавиц буквально на глазах.

– Только не она, – отрезала Валери. – Этот ребенок чрезвычайно уродлив. К тому же Люсиль коварная девочка. Я не намерена терпеть ее присутствие в доме, когда… – Она замолчала, недовольно закусив губу, но конец фразы несложно было угадать.

Повисла неловкая пауза, Труди услышала возглас ужаса, донесшийся с лестницы. Быстро взглянув наверх, она заметила мелькнувшее в тени побледневшее личико Люсиль. Та услышала жестокие слова женщины, которой восторгалась! Девушка с трепетом ждала появления воспитанницы, но та замешкалась. А когда наконец спустилась, окружила себя плотной пеленой зловещего отчуждения.

Позже, во время превосходного обеда, приготовленного миссис Дайерз, девочка снова стала возбужденно-веселой. Набрав в легкие побольше воздуха, она без труда задула все свечи на своем праздничном торте.

– Бог мой, да мы просто цветем! – с насмешкой заметила Валери, когда Люсиль увенчала себя колпаком, извлеченным из хлопушки, и приняла эффектную позу.

– Видите ли, Труди, возможно, права, но даже если я и не стану красавицей, я точно буду популярной, как… мадам де Сталь¹ или кто-то в этом духе.

¹Анна Луиза Жермена де Стал ь (1766–1817) – писательница, одна из крупнейших фигур, стоявших у истоков французского романтизма и современной литературной критики.

– Какой чепухой Труди забила тебе голову! Я-то думала, от нее можно ожидать сострадания. – Валери посмотрела через стол на Ричарда и насмешливо улыбнулась.

Адвокат был польщен вниманием красивой и, по общему мнению, богатой женщины. В его глазах светилось почти мальчишеское восхищение, когда он произнес:

– К сожалению, не настолько романтичная. Я не могу убедить ее сказать «да».

Валери пригубила содержимое своего стакана, ее ресницы обольстительно трепетали над его ободком.

– Действительно, странно. Должна заметить, не много найдется девушек, способных вам противостоять.

«Такое дерзкое замечание могла себе позволить только Валери, – подумала Труди. – Она уверена в своих чарах, действующих на всех без исключения мужчин».

– Ты единственная, кто не взял у меня хлопушку, – раздался голос Люсиль. – Неужели ты не хочешь узнать свое будущее?

– Хочу, конечно, – засмеялась девушка, оставив беседу.

– Это твоя, Труди, – сказала Люсиль, – но я сама ее тебе прочитаю. Тут сказано, что ты честная и искренняя, а еще – что ты выйдешь замуж за высокого черноглазого мужчину и будешь очень богатой.