Текст книги "Продается поместье с невестой"
Автор книги: Генриетта Рейд
Жанр:
Короткие любовные романы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)
Глава 4
Приближаясь к воротам «Мызы», Труди с ужасом осознала, что предположения мисс Оскотт об изменениях, касающихся дома, подтверждаются. Труди настроила себя на возмущенно-негодующий лад по поводу преобразований ее прежнего места жительства, однако она была вынуждена признать, что «Мыза» изменилась к лучшему: буйные заросли кустарника, заполонившие и без того маленькую подъездную аллею, были аккуратно подстрижены и охватывали ее красивым полукругом; газон, на котором росла липа, радовал глаз бархатистой травкой; дом выглядел обновленным и сиял свежевымытыми окнами в лучах утреннего солнца, а садовник пропалывал цветочный бордюр.
Не успела Труди подойти к парадной двери, как перед ней возникла миссис Дайерз.
– Как же я рада вас видеть, мисс Прайор! – Ее круглое лицо раскраснелось от возбуждения. – В жизни не встречала такого непослушного ребенка! Я ей сто раз повторяла: «Просыпайся, мисс Прайор придет с минуты на минуту. Что она подумает, если увидит тебя лежащей в кровати?»
– Хотите сказать, что она еще не вставала? – переспросила Труди, вешая свое пальто в крошечный гардероб под лестницей.
– В жизни не встречала такого непослушного ребенка! – снова воскликнула миссис Дайерз. – Мистер Ричард в детстве много шалил, но по сравнению с Люсиль он был ангелом. – Она замолчала, покраснев при столь неловком упоминании о прежней работе. – Вы найдете мисс Люсиль в комнате, расположенной прямо над гостиной.
Поездка в Элмкрест положила конец всяким иллюзиям относительно воспитания Люсиль.
Девушка испытывала чувство глубокого неудовлетворения, вспоминая, как помогала Клайву препроводить истерично вопящую Люсиль в машину под изумленные взоры учителей и насмешки воспитанниц. Люсиль, несомненно, играла на публику: оказавшись в машине, она успокоилась. Забившись в угол, принялась задумчиво рассматривать мелькающие за окном пейзажи. Труди, сидевшая с ней на заднем сиденье, время от времени украдкой бросала на девочку пытливый взгляд. Кожа Люсиль отливала матовой желтизной, что могло свидетельствовать о примеси итальянской или испанской крови; несмотря на красивые черные глаза, неровная линия рта и подбородка делала ее безнадежно непривлекательной, прямые темные волосы были лишены сияния юности и лежали на плечах тусклыми прядями. К глубочайшему облегчению Труди, Клайв не настаивал на том, чтобы она сопровождала подопечную на «Мызу», и высадил ее у Мэригодд-коттеджа.
Очевидно, чуда, способного изменить поведение Люсиль, не произошло.
Поднимаясь по лестнице, девушка не смогла побороть соблазн заглянуть в гостиную. Увиденное потрясло ее до глубины души. Вместо потертого индийского ковра пол устилало ворсистое покрытие бледно-коричневого цвета, восхитительно шелковистое на ощупь. Стены задрапировали тканью парчового типа цвета слоновой кости, а вместо изысканных, но неудобных стульев времен королевы Анны стояли современные, обтянутые дорогой черной кожей. Тяжелые бархатные портьеры, черные с бледно-желтым узором, прекрасно дополнялись разбросанными тут и там диванными подушками в той же цветовой гамме. Комната настолько отличалась от той, к которой Труди привыкла, что от изумления девушке стало трудно дышать. Она не ожидала, что Клайв Рэнкин выберет такую обстановку.
Труди заглянула в старую столовую. Здесь тоже заменили ковер на полу, а вместо любимых ее отцом меланхоличных морских пейзажей на стенах красовались яркие натюрморты. Скромные батареи центрального отопления вытеснили камин с латунной решеткой.
На втором этаже метаморфозы также бросались в глаза: некогда темная от вековой пыли обшивка стен ныне сияла, пол не скрипел под ногами, прогнившие доски заменили новыми.
Но самый большой сюрприз поджидал девушку в ее бывшей комнате. Прежняя массивная дубовая мебель исчезла, вместо репсовых портьер висели тонкие голубые, украшенные вышивкой занавески. Небесно-голубые драпировки на стенах прекрасно сочетались со светлой мебелью и темно-синими коврами на полу. Над кроватью сделали пышный полог из бело-голубого тюля, который свисал по обе стороны спинок. Сверху кровать венчала медная диадема. Кто бы ни подбирал дизайн для этой комнаты, он был прекрасно осведомлен о том, как угодить юной особе. Люсиль лежала на мягких, отороченных шнуром подушках, враждебно устремив черные глаза на Труди.
– Эта противная Дайерз прислала тебя будить меня?
– Не называй миссис Дайерз противной, – твердо произнесла девушка. – Это грубо и невежливо.
– Ладно, пусть я грубая и невежливая, – отчужденно сказала Люсиль, – но миссис Дайерз всего лишь экономка дяди Клайва, она не имеет права приходить сюда и угрожать мне; кстати, к тебе это тоже относится. Я уже не ребенок, а дядя Клайв никак не может этого понять.
– Ребенок или нет, пора вставать, – оживленно произнесла Труди, – ты же не собираешься провести в постели весь день, правда?
Под одеялом Люсиль презрительно пожала плечами.
– Конечно, я не собираюсь вставать, чтобы доставить удовольствие тебе или миссис Дайерз. Клайв уехал рано утром в город, полагаю, я не увижу его до завтра, – печально добавила она и отвернулась.
Труди оставалось беспомощно смотреть на Люсиль. Про себя она решила, что с малышом Дэвисов было гораздо проще. Труди вышла из спальни, чувствуя, что в глазах своей воспитанницы выглядит неуклюжей и достойной презрения.
Спускаясь вниз по лестнице, она увидела, как миссис Дайерз открывает дверь высокой молодой женщине. Широкими шагами незнакомка направилась за экономкой в гостиную. Труди остановилась у подножия лестницы, тут ее и застала миссис Дайерз, возвращающаяся на кухню.
– Это миссис Марчант, – сообщила она, – вдова, лондонская светская дама, она помогала приводить дом в порядок. Говорят, они с мистером Рэнкином влюблены друг в друга. Выходит, что мистер Рэнкин пригласил ее сегодня в гости, а мне ни слова не сказал. – Миссис Дайерз пребывала в замешательстве, словно она только что поняла, что работать на Клайва Рэнкина – не то же самое, что работать на добродушно-веселого Ричарда Верлинга. – Похоже, мне следует нанять слуг, – добавила она, ужасаясь объему своих обязанностей, – да и хозяин говорит, что молодая Нелли Эванс не справляется на кухне. А теперь мне на голову свалилась мадам Марчант. Мисс Труди, не пойти ли вам побеседовать с ней, пока я принесу кофе?
– Да, конечно, – механически ответила девушка, и экономка поспешила на кухню. Труди вынуждена была признать, что сгорает от любопытства, желая увидеть женщину, которую людская молва прочит в жены Клайву Рэнкину.
Открыв дверь гостиной, девушка обнаружила миссис Марчант сидящей на диване. Серая норковая накидка небрежно свисала с руки. Одета миссис Марчант была в отлично пошитый вельветовый костюм глубокого зеленого цвета, прекрасно оттеняющий ее блестящие черные волосы и раскосые синие глаза. Бледно-розоватая помада выделяла губы на лице цвета слоновой кости. Почувствовав на себе испытующий взгляд Труди, она удивленно округлила глаза:
– Кто же вы, моя милая? Я не знала, что Клайв взял еще кого-то в штат.
Преодолев волнение, вызванное покровительственным тоном миссис Марчант, Труди спокойно ответила:
– Я гувернантка Люсиль.
Гостья закинула голову назад и хрипло рассмеялась.
– Гувернантка этой мартышки! Ума не приложу, зачем Клайв привез ее сюда. Не завидую я вам, мисс… мисс…
– Прайор, – представилась Труди.
– Прайор, – повторила миссис Марчант. Она колебалась, не решаясь зажечь сигарету, ее гладкий лоб пересекла легкая складка. – Прайор. Разве это не фамилия исконных владельцев дома?
– Я здесь родилась.
– Ясно. – Своим тоном гостья дала понять, что эта новость ей не по душе. – Что вы думаете об изменениях, которые совершил Клайв? За несколько дней до начала работ он привез меня сюда, место показалось мне ужасно старомодным. – Она помолчала, словно сомневалась в своей тактичности. – Вам нужно привыкнуть ко мне, так как видеться мы будем довольно часто. Мы с Клайвом очень хорошие друзья.
Не успела Труди задуматься над значением этих слов, как дверь с шумом распахнулась и на пороге возникла растрепанная Люсиль, одетая в пижаму. Девочка быстро подбежала к миссис Марчант, схватила ее накидку и обернула вокруг шеи, лаская щеки нежным меховым прикосновением, затем принялась расхаживать по комнате, отлично пародируя дефиле манекенщицы.
– А мне никто не сказал, что ты приехала, – осуждающе произнесла девочка, – но как только Труди ушла, я выглянула в окно и заметила твою машину. Я догадалась, что ты привезла с собой свой драгоценный мех, ведь ты знаешь, как сильно я его люблю, да, Валери?
Валери Марчант благосклонно засмеялась и выпустила облачко дыма, насмешливо наблюдая за кривляньем ребенка.
– Когда вы с Клайвом приезжали ко мне в Элмкрест, ты всегда была безукоризненно одета и прекрасно выглядела. Все девчонки зеленели от зависти, ведь их родители одеваются в безвкусное старье. И от зависти все меня ненавидели. Труди почувствовала, что пора вмешаться.
– Уверена, ты преувеличиваешь, Люсиль, – спокойно заметила она.
Девочка повернулась к ней, словно только сейчас обнаружила ее присутствие:
– Вовсе нет. Я буду говорить все, что захочу, вот так!
– Какая же ты дурочка, Люсиль! Неужели тебя не учили, как должны вести себя юные леди? Что у тебя за манеры? – Голос Валери был далек от осуждающего, скорее он выражал одобрение.
«Она сознательно подстрекает ребенка, – подумала Труди, – а Люсиль с готовностью поддерживает эту игру».
– Я подговорила нескольких девчонок из первого класса прыгнуть в бассейн в самом глубоком месте, чтобы доказать, что они не трусишки. На самом деле они все страшно глупые, – презрительно добавила Люсиль.
– А если бы они пошли ко дну? – весело поинтересовалась Валери.
– Я бы нырнула и спасла их, – ответила девочка. – Я же плаваю как рыба.
– А еще ты хвастунишка, не так ли? – подхватила Валери.
Вместо того чтобы обидеться на такие слова, Люсиль задумалась.
– Так же как и ты. Я помню, как ты сказала Клайву, что месье Гардинер, учитель французского, пытался заигрывать с тобой во время обеда, но это была ложь. Ты сама все выдумала, я наблюдала за тобой все время, он не сказал тебе ни слова. Валери снова наигранно засмеялась:
– Когда ты немного подрастешь, Люсиль, то поймешь, что время от времени женщины должны слегка привирать мужчинам.
– Я не буду так делать, – удивленно отозвалась девочка. – Когда я влюблюсь, всегда буду говорить правду – всегда.
– Поди прочь. Я хочу поговорить с твоей гувернанткой, которой я не завидую – иметь воспитанницей такую мартышку!
Люсиль принялась бегать по комнате, кисточки от накидки развевались по воздуху.
– Я не мартышка! Я не мартышка! Я не мартышка! – нараспев повторяла она. Труди не сумела сдержать улыбку при виде забавных кривляний ребенка.
– Я рад, что вы находите это занимательным, – послышался голос от двери.
Труди виновато повернулась и увидела стоящего в дверях Клайва. Валери оставалась совершенно равнодушной к его гневу.
– Бога ради, не будь таким деспотичным и злым. Девочка просто старается нас развлечь.
Клайв стоял мрачнее тучи.
– Немедленно сними этот нелепый мех и марш одеваться!
Девочка колебалась, явно желая поучаствовать в разговоре, затем, видя, что дядя неумолим, неохотно стянула накидку и снова потерлась о нее щекой, прежде чем благоговейно положить на ручку дивана.
– Какой же миленький мягкий мех. Валери, душечка, ты оставишь его мне после своей смерти, правда? – убедительно произнесла Люсиль. – Я буду о нем заботиться, на лето убирать подальше, обложив нафталиновыми шариками от моли.
Валери нахмурилась: слова ребенка определенно были ей не по вкусу.
К ужасу Труди, недовольство Клайва обратилось на нее.
– А я-то думал, что ребенок сейчас занимается в классной комнате, – сурово заметил он, и Труди покраснела от завуалированного упрека.
Валери лениво потянулась и заметила:
– Перестань, Клайв. Эта девочка – настоящая комедийная актриса. Раз уж уважаемая мисс Симмс не сумела с ней совладать, не ожидаешь же ты, что это сможет сделать юная девушка?
Труди сжалась, заметив на себе изучающий взгляд Рэнкина.
– Я понимаю, как вам сейчас тяжело, – в конце концов изрек он, – но вам следует уяснить, что Люсиль должна проводить утренние часы более продуктивно. Миссис Дайерз покажет, где находится классная комната, – резко добавил он.
Люсиль, словно приняв во внимание неодобрение дяди, приступила к занятиям. Услышав звук отъезжающей машины, Труди с безразличным видом подошла к окну и успела заметить: Валери села в машину Клайва, и они выезжают на дорогу. Повернувшись, она поймала на себе лукавый взгляд Люсиль.
– Так ты тоже влюблена в дядю Клайва, – торжествующе изрекла девочка.
– Не понимаю, о чем ты говоришь, – резко ответила Труди, удивляясь, что не по годам проницательная воспитанница сумела поставить ее в неудобное положение.
Глава 5
Весенние первоцветы уступили место пышному летнему многоцветью, в Мэриголд-коттедже вдоль узкой дорожки росли бархатистые темно-красные розы, львиный зев, гвоздики, желто-фиолетовые анютины глазки. Не успела Труди закрыть калитку, чтобы идти на «Мызу», как заметила мисс Оскотт, спешащую в библиотеку. Старушка окликнула ее в знак приветствия, и Труди с ужасом поняла, что у нее появилась попутчица, так как библиотека находится рядом со зданием муниципалитета.
– Странное чувство, да, – заговорила мисс Оскотт, поравнявшись с девушкой, – работать в своем прежнем доме! Вот уж не думала, что ты на это согласишься, особенно учитывая, что ребенок проблемный. К тому же с девочкой определенно связана какая-то тайна.
– Что вы имеете в виду? – резко спросила Труди.
– Я только хочу сказать, кто же она на самом деле? Ситуация довольно непроста.
– Люсиль – дочь сводного брата мистера Рэнкина, – отрезала девушка.
Мисс Оскотт вкрадчиво захихикала.
– Ну да, это они так говорят. Если бы мистер Рэнкин хотел снискать себе в Маркет-Брэдбери репутацию респектабельного человека, он был бы более осторожен с женщиной, которая время от времени приезжает сюда.
Библиотекарша сделала паузу, ожидая от Труди разъяснений, но та не проронила ни слова. За три недели, проведенные в новом качестве, она узнала о Клайве Рэнкине не больше, чем в первый день знакомства.
Когда они дошли до здания муниципалитета, мисс Оскотт с сожалением воскликнула:
– Вот и пора расставаться, милая. Обидно, что мы не можем еще поболтать, но мне грех жаловаться. Работать в библиотеке – потрясающе, каждый день встречаешь массу интересных людей.
Когда старушка удалилась, Труди осознала заключенный в ее словах скрытый смысл: «Не завидую твоей работе гувернанткой». Труди и сама удивлялась, как ей удалось продержаться целых три недели, ведь за это время Люсиль не выказала ни единого признака изменений в лучшую сторону.
Девушка заметила, что недовольство Ричарда нарастает. Почти все время она проводила на «Мызе», и, несмотря на вес усилия не упоминать в их с Ричардом разговорах имя Клайва Рэнкина и свои новые обязанности, это ей не всегда удавалось.
– Тебя подвезти, дорогая? – услышала она мощный голос. Обернувшись, Труди увидела его владелицу – леди Восток, сидящую за рулем большого старомодного автомобиля.
Труди с готовностью забралась в машину. Она обожала леди Восток, которая с неиссякаемым энтузиазмом принималась за организацию общественных работ и всегда говорила то, что думает.
– Как же нам недостает твоего дорогого отца, – продолжала леди Восток, ловко маневрируя рулем. – Он был всегда очень полезен, когда мы устраивали гулянья. А сейчас никакого сотрудничества, все отказываются помогать.
Труди едва сдерживала улыбку. Ей было отлично известно, что отец терпеть не мог леди Восток и считал ее занудой, а она ожидала, что он принесет в дар книжному киоску свои любимые старинные книги.
– Новый владелец «Мызы» идеально подошел бы для того, чтобы открыть сельский праздник. О нем многие читали. Он внес бы в нашу размеренную провинциальную жизнь капельку очарования. К тому же он чертовски богат и, возможно, сделает щедрое пожертвование нашему фонду, о встрече с ним я думаю с благоговейным трепетом.
Труди изумленно воззрилась на леди Восток. Для этой женщины было несвойственно раскрывать слабые места своих проектов.
– По всему выходит, что мистер Рэнкин – самый некоммуникабельный человек, да и ведет он себя нетрадиционно. Я хочу сказать, он уж точно не заглянет на чашечку чая и не предложит финансовую помощь как бы между прочим.
Труди засмеялась. Представить ее работодателя сидящим за чайным столиком и мило беседующим было просто невозможно.
– Я подумала, – наступала леди Восток, – что ты могла бы нас познакомить. Ты представь, как было бы здорово, если бы он вложил деньги в наш праздник. Я просто уверена, мистер Рэнкин на самом деле мечтает стать частью нашего общества. В противном случае зачем бы ему было приобретать «Мызу»?
– Я попытаюсь, – с сомнением произнесла девушка, – вообще-то я его не видела уже несколько дней.
– Неужели? – изумилась собеседница. – Я знаю, что он повсюду появляется с этой роковой женщиной, но думала, это происходит по вечерам, после того как ты уходишь домой. Постарайся все же поймать его на днях, даже если для этого тебе придется задерживаться после занятий, у нас мало времени: сезон фруктов скоро закончится. Какой смысл позволять фруктовому урожаю из сада «Мызы» гнить на земле? На сельском празднике варенье всегда пользуется большой популярностью, да и ребенку будет чем заняться, правда?
Труди задумалась над словами леди Восток. Возможно, именно помощь в подготовке праздника поможет отпереть дверцу в маленький обособленный мирок Люсиль.
Когда девушка поднималась по лестнице, она столкнулась со своей воспитанницей, та, очевидно, только что закончила разговаривать по телефону.
– Клайв сегодня приезжает! – закричала та и, словно устыдившись ребяческого выражения восторга, сдержанно добавила: – Неужели ты не рада?
– Что ты имеешь в виду, Люсиль? – резко спросила Труди.
Девочка отбросила с плеч длинные неухоженные волосы.
– Да ничего, за исключением того, что мы целыми днями никого не видим, кроме миссис Дайерз и Нелли. А когда приезжает Клайв, он всегда занимается Валери или отдает распоряжения рабочим. В школе было гораздо лучше, мне всегда было чем заняться.
– О да, я знаю, чем ты там занималась, – угрюмо произнесла Труди.
– Дядя Клайв напрасно думает, что с моим приездом сюда что-то изменится. Я все равно буду делать что захочу.
Труди сняла пальто и повесила его в гардероб.
– Люсиль, время начинать занятия, – устало произнесла она. Как же сложно с этим неординарным ребенком!
– Ты сейчас говоришь так же, как все остальные, и мне от этого становится смешно, – сказала Люсиль, – словно я несмышленый младенец.
– Знаешь, временами ты действительно ведешь себя как младенец, – спокойно ответила Труди.
– Вовсе нет, но люди так странно ко мне относятся, и все из-за той аварии. На самом деле это глупо. Я была тогда совсем маленькой и почти ничего не помню. К тому же они не были моими родителями.
Ошеломленная этой новостью, девушка воззрилась на свою воспитанницу, но Люсиль, словно сообразив, что сболтнула лишнее, принялась прыгать по комнате на одной ножке, напевая песенку собственного сочинения.
– А вот и вы, мисс Прайор! – Добродушное лицо миссис Дайерз просияло при виде девушки. – У меня в духовке пекутся имбирные пряники. Что, если я принесу вам несколько с кофе в классную комнату?
– Это так мило с вашей стороны, миссис Дайерз, – отсутствующим голосом ответила Труди. Зачем Клайв Рэнкин ввел ее в заблуждение, сказав, что родители девочки погибли в автомобильной катастрофе?
Люсиль убежала наверх, а Труди все никак не могла оправиться от потрясения. Она могла только догадываться о причинах, заставивших Клайва солгать ей, но, приглашая ее на должность гувернантки Люсиль, он просто обязан был сообщить всю касающуюся девочки информацию. В противном случае ей не удастся преодолеть барьеры, с помощью которых Люсиль отгородилась от внешнего мира.
Утро плавно перетекло в день, Труди поймала себя на том, что прислушивается к гулу машины, проезжающей мимо ворот «Мызы». Люсиль, несмотря на запрет своей гувернантки, в радостном волнении подбежала к окну, чтобы посмотреть, не ее ли дядя приехал.
– Мы будем вместе обедать, – торжественно объявила она. – Миссис Дайерз готовит коктейли с креветками, цыпленка с карри и лимонный пирог. А я люблю лимонные пироги, – задумчиво добавила она. – Я, наверное, съем две порции.
– Уж только не в столовой ты будешь есть свои две порции, – сказала миссис Дайерз, внося поднос с чашками дымящегося кофе и золотистыми свежеиспеченными имбирными пряниками.
– Еще чего, – нахмурившись, возразила Люсиль. – Я всегда обедаю вместе с дядей, когда я дома. – Тут ее внимание привлекли пряники. – О, ты вырезала их в виде звездочек, прямо как Ромео, – неожиданно заметила она.
– Ромео? – эхом отозвалась изумленная миссис Дайерз.
– Ну, вы же знаете ту часть, где Джульетта говорит, что хочет порезать Ромео на звездочки и развесить по небу1. Думаю, дядя Клайв хочет сделать то же самое с Валери.
– Глупости какие! – нервно воскликнула экономка. – Не следует болтать подобные вещи и читать всякую ерунду в твоем возрасте. Правда, мисс Прайор?
Труди кивнула в знак согласия. Она не смогла сдержать улыбки при столь причудливой мысли.
Люсиль становилась все более оживленной, Труди снова вспомнила слова леди Восток касательно праздника. Возможно, участие в подобном мероприятии пойдет ребенку па пользу! Девушка надеялась, что ее воспитанница заинтересуется приготовлением варенья и прочей подготовкой к торжеству. Для жителей Маркет-Брэдбери сельское гулянье, организуемое леди Восток на ее угодьях, всегда было значительным событием, и для детишек всегда предусматривалось множество развлечений.
Наконец подъехала машина Клайва, Люсиль, схватив Труди за руку, потянула ее к двери, умоляя:
– Давай спустимся вниз и встретим его! Против желания девушка последовала за Люсиль, чувствуя, как сильно бьется сердце.
Войдя в гостиную, он снял перчатки и посмотрел на Труди.
– Почему вы так напряжены? – с улыбкой поинтересовался он. – Разве я похож на великана-людоеда, или у вас аллергия на собственных работодателей?
– Ни то ни другое, – засмеявшись, ответила она.
Было очевидно, Клайв пребывает в отличном расположении духа, Труди перешло его настроение.
– Просто Люсиль была так возбуждена все утро, совсем не занималась.
– В таком случае я совершил ужасную ошибку, позвонив заранее, но я знаю, миссис Дайерз будет страшно переживать, если я появлюсь к обеду нежданно-негаданно. – Он сунул руку в карман и вытащил небольшой сверток.
– Ты мне что-то привез! – заверещала девочка, с готовностью подаваясь вперед. Она взволнованно разорвала упаковочную бумагу и оказалась обладательницей прекрасно изданной детской книги о балете. – А как ты догадался, что я собираюсь стать великой балериной, дядя Клайв? – с восторгом выдохнула Люсиль.
– Даже не думал ни о чем подобном, – улыбнулся тот. – Ты ведь это сказала под действием момента, не так ли?
– Ну, может быть, – нехотя призналась девочка, – но я мечтаю об известности, чтобы мне аплодировали, и к тому же я жутко грациозна. – Она принялась довольно неуклюже танцевать, имитируя балетные движения и гордо поглядывая на Труди и Клайва. Те разразились дружным смехом.
– И маленький сюрприз для храброй девушки, согласившейся стать твоей гувернанткой. – С этими словами Клайв протянул Труди крошечный сверток.
Она развернула оберточную бумагу, внешне не столь восторженно, как это сделала ее воспитанница, но с колотящимся от ребяческого любопытства сердцем.
Глядя на ее разрумянившееся лицо, Клайв почувствовал злость на самого себя. Неужели он сразу не мог догадаться, что эта девушка, которая, в конце концов, всего на несколько лет старше его племянницы, не сумеет повлиять на нее? Однако, когда он только вошел в гостиную и увидел спускающуюся по лестнице девушку, он понял, что она является неотъемлемой частью «Мызы», и испытал согревающее душу чувство возвращения домой.
Существовала и другая проблема в преподнесении ей подарка – проблема, с которой он раньше никогда не сталкивался: он не имел ни малейшего представления, какова будет ее реакция. Несмотря на застенчивость, Труди вполне могла отказаться от его меленького знака внимания. А сейчас Клайв ожидал, что она скажет, и страстно желал, чтобы подарок ей понравился.
Девушка медленно сняла последний слой оберточной бумаги с маленькой красной сафьяновой коробочки, открыла ее и увидела серебряную брошь с ее инициалами финифтью.
– Позвольте мне. – Он подался вперед, взял украшение с бархатной подушечки и приколол ей на платье. – На случай, если вы захотите возразить, – пояснил он.
– Как же можно? – Труди робко посмотрела на Клайва. – Благодарю вас. Очень мило было с вашей стороны подумать обо мне.
– Ерунда, – весело сказал он. – А как насчет обеда? Я не прочь отведать стряпни миссис Дайерз.
Экономка сервировала превосходный стол, а после обеда подала кофе, Клайв, к глубокому разочарованию Люсиль, отослал ее из гостиной.
– Ну, как идут дела? Труди колебалась.
– Боюсь, не очень хорошо. Люсиль отказывается признавать меня.
– Посмотрим, что можно сделать, – ответил Клайв. – А над чем вы размышляли в течение всего обеда?
– Знаете, у меня есть некий план касательно Люсиль, – неуверенно начала девушка. – Леди Восток, организатор всех мероприятий в Мар-кет-Брэдбери, предлагает вам принять участие в празднике урожая, который ежегодно проводится в пользу благотворительного фонда. Она прекрасный организатор, и ее мероприятия пользуются большим успехом в нашем городке. Практически каждый вносит посильный вклад.
– Кажется, я догадываюсь, о чем речь, – произнес он. – Это всегда так скучно.
Клайв говорил таким категоричным тоном, что Труди опустила глаза и принялась выводить ложкой на скатерти замысловатые узоры.
– Ну? – потребовал он. – Что ей от меня нужно? Полагаю, деньги? Конечно, Клайв Рэнкин – лакомый кусочек для местной благодетельницы.
Труди удивленно посмотрела на своего собеседника и с готовностью пояснила:
– Не деньги, а варенье.
– Варенье? – в замешательстве повторил он и разразился хохотом.
Девушка тоже нервно засмеялась.
– Видите ли, – поспешила она объяснить, пока Клайв находился в хорошем настроении, что вообще-то было редкостью, – фруктовый сад дает богатый урожай, и я подумала, что Люсиль может согласиться помочь варить варенье для продажи и участвовать в организации праздника. Я, например, всегда отвечаю за чайный домик.
– Понятно. – Он весело посмотрел на нее. – Почему бы и нет? Я не буду заниматься торжеством, а вы можете смело воплощать в жизнь ваши задумки касательно моей племянницы.
– Есть и еще кое-что, – продолжала Труди, снова принявшаяся тщательно выписывать завитки ложкой на скатерти. – Было бы замечательно, если бы вы смогли присутствовать на открытии. У нас маленькое замкнутое общество, ваше появление вызовет огромный интерес и привлечет много народа.
– Мой маленький воробушек, вы мне льстите, правда? – сухо сказал Клайв. – Даже ваши уговоры не заставят меня открывать праздник урожая леди Восток. Я терпеть не могу подобные мероприятия, к тому же в то время я буду находиться в другой части земного шара.
Как ни странно, Клайв изменил свое решение, когда Труди уже смирилась с его отсутствием на празднике. Однажды вечером она возвращалась домой в Мэриголд-коттедж после занятий с Лю-силь, навстречу ей ехал автомобиль.
Когда Труди поравнялась с окнами машины, Клайв произнес:
– Вы уходите домой именно тогда, когда мне нужно поговорить с вами.
– Что же, мне совсем отказаться от личной жизни? – с улыбкой ответила она.
– Вот именно! – подтвердил он. – Как только вы закрываете дверь Мэриголд-коттеджа, то тут же выбрасываете Люсиль и, что еще важнее, меня из своего сердца. Я изменил свое решение, – внезапно сообщил он. – Я решил предложить леди Восток свою кандидатуру для открытия праздника. Вы сообщите об этом почтенной даме? Я трепещу при мысли о встрече с ней.
– Она тоже, – задорно ответила девушка, – считает вас пугающим.
– Неужели? – изумился молодой человек. – В любом случае для меня главное – не отпугнуть моего воробушка, а то, какое впечатление я произвожу на других людей, меня мало волнует.
– Валери вы, конечно, не отпугиваете, – произнесла она и устыдилась своей попытки выяснить что-нибудь о характере их отношений.
– Валери – крайне самоуверенная особа, и, я подозреваю, всегда была такой. Ее покойный муж, который, кстати, был моим деловым партнером, всегда пребывал в благоговейном страхе от того, как такое утонченное создание могло удостоить его чести стать его женой. Боюсь, я этого мнения не разделяю. Для меня Валери Марчант отличается от других женщин только своей красотой. Эй?
Девушка поймала на себе его изумленный взгляд.
– Вы выглядите так, словно решаете проблемы человечества.
– Просто вспомнила, что дома меня ожидает гора немытой посуды, – весело произнесла она.
– А разве Ричард Верлинг никогда не совершал ради вас рыцарских подвигов, касающихся домашнего хозяйства?
Уже привыкнув к его непреклонному тону, Труди заставила себя ответить:
– Конечно нет. Ричард бы испугался, что о нем подумают соседи.
