Текст книги "Навигатор (СИ)"

Автор книги: Геннадий Иевлев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 35 страниц)

* * *

Очнулся Адам от чего-то липкого, скользящего по его лицу. Он открыл глаза и ошалело дёрнув головой, пытаясь отстраниться от чего-то розового, трепещущегося у него перед лицом и ощутимо ударился затылком о ветку. В голове загудело. Не обращая внимания на боль, он перевернулся и вскочил: перед ним стоял тупи, с высунутым наружу и трепещущимся широким розовым языком. Изо рта животного доносились тихие, похожие на мурлыканья, звуки, его жёлтые, без зрачков глаза, казалось излучали добрый свет.

Боли в животе не чувствовалось. Адам опустил взгляд и увидел, что на животе просматриваются лишь небольшие полосы, которые прежде были ранами.

«Проклятье! – Адам потер затылок, поняв, что животное его просто-напросто благодарило за помощь, лизнув своим влажным языком. – Неужели сон поспособствовал заживлению ран? Или я чего-то не понимаю в здешней природе? Как, однако, меня сморило. Что-то здесь не так? – он покрутил головой и увидев валяющиеся обрывки сети, невольно шагнул к ним. – Может сеть? Уж слишком она необычна».

Наклонившись, он дотронулся до одного из её клочков. Его рука, получив ощутимый укол, подлетела вверх. Выпрямившись, Адам отчаянно затряс рукой, будто таким образом можно было вытряхнуть вошедшую в руку непрошенную энергию. За его спиной раздался громкий гортанный звук. Он резко оглянулся: оскалив зубы, животное рычало, отчаянно мотая головой.

– Хм-м! – невольно вырвалось у Адама, хотя, он не был уверен в истинности произнесенного им звука.

«Однако, он достаточно умён», – скользнула у него мысль об величине интеллекта животного.

Он приподнял голову и посмотрел вверх: местного солнца не было видно; по темно-сиреневому небу плыли причудливые розовые разводы.

Адам прислушался – птичьего разноголосья не слышалось, лишь громче стало шуршание листьев, видимо ветер усилился.

«Возможно приближается непогода. Задержался я тут некстати. Нужно или возвращаться в кузницу или продолжить поиск портала. Но если вернусь, смогу ещё раз увернуться от смерти? Может и нет, – всплыли у него тревожные мысли. – Значит остаётся одно – в путь».

Шагнув к тупи, Адам запрыгнул ему на спину. Животное резко дёрнулось и Адаму пришлось ухватился за один из гребней, чтобы удержаться. Гребни вдруг зашевелились, будто подстраиваясь под своего наездника и действительно, сидеть стало удобнее.

Подергавшись, тупи замер. Прошло какое-то время, животное продолжало стоять на месте, никуда не двигаясь. Адам тоже сидел без движений, размышляя о том, что таким умным это животное сделала природа или все же здесь не обошлось без вмешательства человека? Наконец, будто выходя из забытья, он шевельнулся и покрутил головой по сторонам: тупи продолжал стоять на прежнем месте.

«Болван! – нелестно отозвался о себе Адам. – Однозначно, он не умеет читать мои мысли».

Он вспомнил, как животными управляли люди в голофильмах, которые он видел и обнажив катран, осторожно коснулся им спины животного перед собой. Животное дернулось, по его спине прошел заметный болевой спазм и раздался его громкий рёв.

Адам вжал голову в плечи, он совершенно не хотел причинить тупи боль, а поступил так, как видел подобный поступок у людей из голофильмов.

Но несмотря на всё, животное качнулось и быстро заскользило вперед, именно заскользило, потому что Адам совершенно не чувствовал никакой качки, будто он плыл в лодке по спокойной воде.

Вскоре тупи выбежал из рощицы и пробежав по долине, остановился перед красно-коричневой дорогой, которая вела неизвестно куда. Недолго поразмышляв, Адам решительно, пнул обеими ногами тупи в бока и животное, качнувшись, плавно заскользило по красно-коричневой дороге. К тому же Адам был голоден и его разум подсказывал, что еду можно найти в той стороне, куда вела эта дорога.

3

Как ни комфортно чувствовал себя Адам на спине тупи, но все же, в конце концов, он устал сидеть, а дороге, казалось, не было конца, она всё петляла и петляла между сравнительно невысоких коричневатых, с зелёными прожилками мхов, горных гряд, которые, то вплотную приближались к ней и порой даже нависали над дорогой, заставляя Адама опасливо коситься на свисающие над головой каменные отроги, то разбегались далеко в стороны и становились едва видны. В такие моменты, Адам расслаблялся и даже прилегал животом к гребню животного перед собой, которое, казалось совершенно не зная усталости, бежало и бежало вперёд с одной и той же скоростью, нигде не замедляя свой ход, но нигде и не ускоряясь, будто всю свою жизнь бегало по этой дороге, однозначно зная, куда нужно доставить своего наездника. И действительно, Адам полностью доверился тупи, лишь рассеянно смотря на красно-коричневое полотно дороги и пытаясь выработать механизм своего поведения при встрече с кем-либо из жителей этой странной планеты. Небо уже было затянуто плотной странной сине-розовой пеленой и дул достаточно сильный прохладный ветер. К своему раздражению, Адам вдруг вспомнил, что так и не узнал, какое имя имел хозяин его тела и лихорадочно перебирая сохраненные образы, пытался в них найти ответ, которого к его недовольству так и не находилось.

В конце концов от монотонного бега тупи, он невольно склонился к гребню животного и задремал.

* * *

Адам вздрогнул и открыл глаза и тут же прижмурился от рези в них. Ему в лицо ударил порыв странного песка, в котором отчётливо просматривались синие искорки, будто крохотные молнии. Было темно. Тупи стоял и от порывов ветра лишь дёргался.

«Проклятье! Вот и непогода! Песчаная буря! Этого только не хватало, – замелькали у Адама тревожные мысли. – И что дальше? Где я нахожусь? Куда тупи приволок меня?»

Он слез со спины животного и прикрывая глаза ладонью попытался осмотреться, но ничего, кроме сверкающих синих блёсток увидеть ему не удалось. Он присел, наклонился и понял, что стоит на всё той же красно-коричневой дороге.

«Чёрт возьми, неужели тупи никуда меня не привёз? Как далеко сейчас до кузницы?»

Неожиданно ток его мыслей прервало громкое рычание тупи. Адам поднялся и всмотрелся в бурю, но ничего, кроме вспыхивающих синих блёсток не увидел.

Вспомнив о катране, Адам вытащил его из ножен, он вспомнил, как называется чехол у землян, и поднял над головой – много света не прибавилось, но стало видно, что тупи действительно стоит посреди красно-коричневой дороги и перебирая ногами, издает странный звук, похожий на шипение. Перед ним, явно, кто-то был, кто мешал его движению. Выходило, что остановился он вовсе не из-за пыльной бури.

Адам освободил своё поле и разбросил его вокруг: впереди, совсем неподалеку, чувствовались несколько слабых психотронных полей.

Поля показались знакомыми. Адам напрягся, пытаясь сопоставить их с известными ему полями и…

Эти поля напоминали поля атлетов. Определенно, это они помешали их движению.

Взявшись за катран обеими руками, Адам медленно пошёл вперед, навстречу идущим в его сторону атлетам. Скорее всего атлеты были одни, так как рядом с ними не чувствовалось никаких биополей живых организмов.

«Вероятнее всего они приехали сюда, чтобы расправиться с кузнецом, наслушавшись россказней убежавших аборигенов, но не найдя кузнеца, видимо решили, что он сбежал и теперь куда-то возвращаются, – промелькнули у Адама догадки. – Это хорошо, что их застала песчаная буря. Неизвестно, справился бы я с ними при погоде?»

Он остановился. Его губы вытянулись в широкой усмешке.

«Переоценил я свой новый носитель. Всего-то троё пришли расправиться со мной, а не сотня, как я предполагал, – продолжил размышлять он. – Или сбежавшие воины недостаточно красноречиво описали произошедшие здесь события, или атлеты им не поверили. Скорее – второе», – Адам механически покивал головой.

Между тем атлеты уже были где-то недалеко. Их психотронные поля были неспокойны и метались вокруг своих тел. Но скорее всего они не чувствовали психотронного поля Адама, так как шли, явно, ничего не опасаясь.

«Несомненно, они знают, какое грозное оружие представляет из себя невидимое психотронное поле, но контролировать его не могут, а может и боятся из-за того что плохо знают, что это такое, – замелькали у Адама очередные догадки. – Это хорошо было видно по поведению шхерта, когда я коснулся его своим полем. Видимо он и не предполагал, что это может сделать абориген», – заключил он свои размышления.

Впереди, в ночи, замелькали синие огоньки, видимо атлеты освещали себе путь катранами. Желая обозначить своё присутствие, Адам механически поднял над головой свой катран, даже не подумав, нужен ли ему прямой контакт с атлетами.

Двигающиеся к нему синие огоньки на несколько мгновений замерли, видимо, атлеты увидели его жест, затем выстроились в линию и опять пришли в движение.

Адам не пошел им навстречу, а продолжал стоять на месте, пытаясь решить: как ему поступить с ними. Их смерти ему совершенно не были нужны, но в тоже время он понимал, что они сделают всё, чтобы убить его.

«Вызвать у них испуг? – всплыла у него снисходительная мысль. – Но тогда мной, наверняка, заинтересуются шхерты, а это уже будет проблема. Ещё с тремя-четырьмя шхертами я мог бы потягаться в искусстве владения психотронным полем, но с большим количеством… – он механически мотнул головой. – Выходит, атлетов нужно убивать и самому немедленно уходить, чтобы, если и придут сюда шхерты, то у них сложилась бы картина, что здесь образовалась какая-то аномалия, негативно влияющая на биологическую материю. Но тогда мне придется бросить и своё новое тело и уж точно не придется воспользоваться одним из тел, идущих в мою сторону атлетов. Но где тогда искать ещё кого-то? Смогу я переселиться в одно из тел тех поселений из информационного поля кузнеца? Но где искать в этой пыльной буре эти поселения? Сколько она будет длиться?» – лицо Адама исказилось гримасой досады.

Атлеты уже подошли настолько близко, что в бледном свете их катранов стали видны серые контуры их тел. Желая хоть как-то придать своим дальнейшим действиям легитимность, а заодно и попытаться узнать истинное намерение атлетов, в надежде, что их визит сюда связан отнюдь не для умерщвления кузнеца, Адам громко заговорил.

– Что привело вас сюда? – непроизвольно выкрикнул он несколько отрывистых гортанных звуков.

– Подлый чу! Ты заслужил смерть! – донесся громкий грубый голос и атлеты разошлись в стороны, видимо, пытаясь окружить Адама.

– Здесь стало неспокойно. Все здесь, почему-то, умирают! – опять прокричал Адам.

Атлеты остановились. Видимо последняя фраза вызвала у них озабоченность. Но их замешательство длилось всего несколько мгновений. Вдруг, один из них, взмахнув катраном, прыгнул в сторону Адама.

Ответная реакция со стороны Адама была мгновенной. Молниеносно сконцентрировав своё поле в иглу, он бросил её навстречу летящему атлету. Не проронив ни звука, атлет шлепнулся на дорогу и замер в двух шагах от Адама.

Следующий атлет оказался более изобретательным. Он не просто бросился на Адама сломя голову, а высоко подпрыгнув и описав замысловатый пируэт, ринулся на Адама сверху: видимо атлеты были отлично тренированы, не зря они выглядели атлетами. Адам тоже метнул ему навстречу иглу своего поля и едва успел отскочить в сторону, как атлет, нанизавшись на иглу, будто гнилой фрукт, замертво рухнул рядом с ним, подняв облако пыли с дороги, заслонившее собой третьего атлета и который неприменул этим воспользоваться, нырнув в пылевое облако.

Увидев краем глаза, как из пыли ему в голову несется синий сполох, Адам всё же успел приподнять свою руку с катраном, ставя его на пути оружия атлета. Но тот оказался физически сильным мужчиной и своё оружие держал в руке крепко. Сверкнув в ночи, две синие молнии схлестнулись и катран Адама, взвившись вверх, исчез в темноте. Но и катран атлета, тоже изменил свою траекторию и мелькнул в стороне от лица Адама. Сам же атлет врезался в Адама и они покатились по дороге в разные стороны, поднимая ещё большую пыль.

Удар для тела Адама оказался настолько ощутимым и болезненным, что он на несколько мгновений потерял над ним контроль. Этих нескольких мгновений атлету хватило, чтобы вскочить и развернувшись, начать новую атаку на барахтающегося в пыли противника. Но теперь, скорее всего, противник без катрана, в туче пыли был ему плохо виден и его оружие промелькнуло высоко над головой, ещё не поднявшегося Адама.

И уже Адам оказался в более выгодной позиции: пока атлет переориентировался для нового удара, Адам успел подняться и выстроив из своего поля щит, поставил его перед катраном атлета. Соприкоснувшись со щитом психотронного поля, катран будто прилип к нему. Ничего не понимая, атлет принялся дергать его, пытаясь освободить. Высвободив часть своего поля из защиты, Адам вошел в мозг атлета. Отпустив катран, атлет застонал и обхватив голову руками, опустился на колени.

Информации в голове атлета оказалось гораздо больше, нежели той, которую до сих пор Адаму удалось выуживать из предыдущих аборигенов этой планеты.

Здесь был и достаточно красивый город с блестящими куполами и плоские летательные аппараты и несколько шхертов на какой-то площади города, перед высоким многокупольным овальным зданием. Мелькнули несколько гуманоидов с испуганными лицами, что-то истошно кричавшие и затем два атлета, мчащихся на тупи по красной дороге.

«Это же они убивать кузнеца направились», – мелькнула у Адама догадка.

Он оставил этот информационный пласт и вошел в мозг атлета глубже. Его охватил восторг: он наконец увидел то, что намеревался найти на этой планете – портал.

Однозначно – это был портал. Он совершенно не был похож на порталы траков и даже на тот портал, через который он пришёл на эту планету, а представлял собой покоящееся над поверхностью планеты на элегантных изогнутых мачтах огромное массивное кольцо, под которым вдруг появлялись люди или плоские летательные аппараты. Тоже самое было и с портацией в другую сторону – человек подходил под кольцо и исчезал. Причем Адам совершенно не увидел никаких ярких блёсток, которые предваряли работу портала траков, зато был какой-то белый туман, который на несколько мгновений окутывал зону портации, точно такой, в какой погрузился и он при портации на эту планету.

Адам вошел ещё глубже в информационное поле атлета и ощутил пустоту. Тогда он разбросил своё поле по его телу и не чувствовал его биополя. Атлет был мертв.

– Проклятье! – невольно слетел с губ Адама гортанный звук, обозначающий неизвестно что.

Покрутив головой, он увидел другого неподвижно лежащего атлета и вошел в его мозг – он был совершенно пуст. Раздосадованный, он оставил атлета, ещё раз убедившись в странности разумов этого мира: их информационные поля быстро исчезали, вслед за смертью своего тела.

Адам, разбросил своё поле, насколько смог и у него даже сложилось впечатление, что песчаная буря сделалась тише, а возможно это ему показалось в пылу произошедшего сражения. Не чувствовал он и биополей животных, на которых ехали атлеты, видимо они находились где-то в стороне.

Решив, что ему больше никто не угрожает и что можно продолжить путь, Адам подобрал свой катран, затем отстегнул от поясов атлетов ножны и рассовав по ним их катраны, взобрался на своего тупи, сел и положив перед собой добытое оружие, стукнул ногами животному по бокам. Вздрогнув, будто проснувшись, тупи засеменил навстречу буре. Адам же, склонившись в переднему гребню животного, устало прикрыл глаза, но тут же встрепенулся и выпрямился.

Прошло совсем немного времени и Адам почувствовал, что песчаная буря заметно стихла и даже сделалось светлее. Он закрутил головой пытаясь определиться с местонахождением. Его лицо исказилось гримасой досады – тупи неторопливо шёл по тропинке между двух гряд, ведущей в сторону кузницы.

– Стой! – Адам с силой ударил ногами по бокам животного, тупи тут же остановился. – Куда ты гад меня притащил? Смерти моей хочешь?

Будто поняв слова своего наездника, тупи поднял голову и громко проревел, словно остался недоволен словами Адама.

«Собственно, что можно было ожидать от него, – замелькали у Адама мысли досады. – Началась песчаная буря и он решил, что лучшим местом переждать её для меня будет кузница. Себя вини, болван, а не его. Не нужно было спать».

Он легонько стукнул ногами тупи по бокам и животное неторопливо побежало по тропинке в сторону кузницы.

* * *

Внутри кузницы было тихо и тепло. Ветер дул со стороны горной гряды и внутрь песок не попадал. Адам не разрешил тупи войти в кузницу и тот остался снаружи, спрятавшись за постамент, за которым тоже ветра почти не было и песок лишь оседал ему на спину. У Адама в животе урчало так, что он невольно вздрагивал. Он не ел уже вторые сутки, а сколько до этого не ел хозяин его тела ему было неизвестно.

«Проклятье! Неужели у него нет никакой пищи?» – промелькнула у Адама досадная мысль и он принялся обыскивать кузницу.

Вскоре его поиск был вознаграждён: за креслом он нашёл свёрток, в котором лежали два небольших куска: что-то похожее на высушенное мясо и что-то похожее на хлеб.

– Однако, не густо, – процедил Адам, крутя головой.

Отломив кусок от возможного хлеба, он вышел из кузницы и протянул его тупи, который молниеносным движением своего языка отправил его себе в рот и тут же опять открыл рот, видимо выпрашивая ещё кусок хлеба.

– Это всё! – громко заговорил Адам. – Не нужно было возвращаться.

Будто поняв его слова, тупи спрятал язык и опустив голову, уткнул её в свои лапы.

Адам, взяв со спины тупи катраны атлетов, вернулся в кузницу, уселся в кресло и сунув катраны куда-то под кресло, принялся за еду, которая едва ли не так же стремительно исчезла у него во рту, как и у тупи. Теперь захотелось пить. Он поднялся и шагнув к ведру с водой, заглянул в него – сверху на воде плавали сверкающие искорки. Состроив гримасу досады, он вернулся в кресло и откинувшись в нём насколько смог, прикрыл глаза.

* * *

Проснулся Адам от громкого рёва. Встрепенувшись, он закрутил головой – в проёме входа в кузницу торчала голова тупи, который громко ревел. Адам вскочил и шагнул в сторону животного.

– Чёрт возьми! Что ты ревёшь? Иди отсюда! – Адам махнул в сторону животного обеими руками.

Животное попятилось и Адам с удивлением увидел, как в проём входа ворвался яркий свет. Он бросился наружу и тут же понял, что пыльная буря закончилась и что сейчас если не день, то однозначно утро, если можно было судить по тому, что небо было более светлым с той стороны, откуда из-за скалы появлялась утром местная звезда. Вся видимая поверхность была усеяна песком с синими блёстками. Присыпаны песком были и продолжающие лежать на поляне трупы аборигенов.

Он покрутил головой и с тревогой увидел достаточно странную картину, которая привела его в некоторое замешательство: в нескольких шагах от пещеры стоял тупи на передних лапах, подняв задние и громко крича, отчаянно махал ими. От его ног отлетали какие-то зеленые толи жуки, толи крохотные зверьки и падая на почву, подпрыгивали будто воздушные шары и опять оказывались на ногах тупи. Всмотревшись, Адам увидел, что ноги животного так искусаны, что с них уже обильно капала кровь, на удивление красного цвета.

«Проклятье! – всплыли у Адама досадные мысли. – От того же он так и кричит».

Состроив злую гримасу он выхватил из ножен катран, бросился к тупи и махая оружием попытался разогнать этих крохотных тварей, но видимо они совершенно не испытывали никакого страха перед грозным оружием, так как продолжали терзать животное.

Рассвирепев от подобной наглости, Мет начал тыкать катраном в зверьков.

Зверьки были зеленые, круглые, порядка ладони в диаметре, их тонкую шею венчала крохотная голова с далеко выпяченными или губами или клювами, имели они короткие ножки и длинные отростки на голове, похожие на антенны. Они были настолько прыгучи для своего роста, что высоту более чем в метр преодолевали совершенно без видимых усилий. Определенно, это были животные, а не жуки, так как крыльев, характерного признака жуков, у них не было.

Тычки катраном тоже не возымели на них никакого действия, видимо шкура или панцирь зверьков был настолько твердым, что катран, скользнув по нему, втыкался в почву, а зверёк взвивался вверх и впивался в одну из ног тупи. Видимо вкус свежей крови их настолько опьянил, что они, совершенно, забыли об опасности.

Это окончательно вывело Адама из себя. Высвободив своё поле и сконцентрировав его в иглу, он вонзил его в зверька, оказавшегося на поверхности планеты. Высоко подпрыгнув, зверек не впился в ногу тупи, а перевернувшись, упал на спину и дернувшись, затих. Тогда Адам начал вонзать иглу своего поля в тех зверьков, которых тупи стряхивал со своих ног и вскоре с ними было покончено.

Уничтожив последнего зверька, Мет обвел взглядом поле своего сражения – на земле лежали девять мертвых зеленых тварей. Но его удивление на этом не закончилось: тупи, опустив задние ноги и развернувшись на своих четырех лапах, вдруг схватил губами одного из мертвых зверьков и подбросив его вверх, широко открыл рот и зверек исчез в его пасти. Затем он проделал тоже со следующим зверьком и со следующим…

Смотря на тупи, Адам вдруг тоже ощутил приступ голода. Не зная почему, скорее всего это не раз делал бывший хозяин его тела, он шагнул к ближнему зверьку и присев на корточки, провел катраном зверьку по брюху, оно лопнуло, обнажив его внутреннюю часть, которая состояла, будто из какого-то розового мешочка. Следующие движения у Адама тоже произошли механически, так как он, совершенно, не задумывался об их последовательности: схватив зверька за одну из ножек, он приподнял его и резко тряхнул – панцирь зверька упал на землю, а в руке Адама осталась небольшая розовая плоть. Не раздумывая, он открыл рот и бросив туда плоть, проглотил её.

Округлив глаза, Адам замер в тревоге, осознав произошедшее. Никакого отторжения не последовало. Определенно – это был крохотный кусочек сырого мяса, даже приятно пахнущего. Тогда он шагнул к следующему зверьку и занеся над его брюхом катран, вдруг почувствовал, как его мозг будто кольнула невольная тревога, будто это чувство имело свой интеллект. Адам поднялся и сунув катран в ножны, покрутил головой – на почве уже лежали лишь панцири от животных, а тупи стоял облизывая языком свои губы.

– Наелся? – Адам взмахнул подбородком, будто животное его могло понять. – Теперь быстро уходим отсюда. Что-то тревожно мне.

Шагнув к тупи, он запрыгнул ему на спину и ударами ног развернув его, направил по красно-коричневой тропинке в сторону долины.

Едва тупи вышел из ущелья, как Адам увидел вдали облако рыжей пыли.

«Ещё одна пыльная буря, – всплыла у него досадная мысль. – Нет, в кузницу я больше не вернусь. Не могла пыльная буря вызвать у меня такое чувство тревоги. Укроюсь в роще. Однозначно среди зарослей буря будет не такой неприятной».

Он ударил одной ногой тупи в бок, тем самым приказав ему двигаться в выбранную сторону.

Рощица встретила его тишиной и покоем, и даже песка в ней почти не было.

Было удивительным и то, что срезанные им ветки в предыдущее посещение рощицы уже, практически, истлели и лежали на почве лишь коричневой трухой, а их оставшиеся части уже изрядно выросли и место среза было затянуто зелёной корой.

«Потому я и не увидел срезанных веток кузнецом, – понял Адам. – Весьма необычная биология на этой странной планете».

Спрыгнув с тупи и обнажив катран, Адам срезал несколько веток и напившись сам и напоив тупи, он даже умылся и подошёл к краю рощицы, решив посмотреть, как далеко песчаная буря и стоит продолжить свой вчерашний прерванный путь или же переждать бурю в рощице, но едва вышел из-за кустов, как тут же попятился и спрятался в рощице – по дороге, к ущелью, которое вело к кузнице, уже подходила, буквально толпа народа, не менее двух десятков, поднимая с дороги ту самую рыжую пыль.

«Благодарю тебя тревога. Ты, действительно, разумная и я теперь всегда буду руководствоваться тобой», – промелькнули у Адама довольные мысли и развернувшись, он тут же уткнулся в морду тупи.

– Тихо! Тихо – негромко произнёс он.

Дождавшись, когда толпа аборигенов скроется в ущелье, ведущем в сторону кузницы, усевшись на спину животного, Адам направил тупи в сторону красно-рыжей дороги, по которой только что прошли аборигены.

* * *

Утро закончилось, уже наступил день и Адаму казалось, что у него кожа начала пузыриться, когда в горной гряде, вдруг появилось ущелье и тупи свернул в него. Адаму показалось, что даже дышать стало легче.

Пробежав примерно такое же расстояние, как в том ущелье, где находилась кузница, тупи выбежал на большое пространство, по периметру которого стояли странные конусообразные строения, не имеющие ни двери, ни окон. Спрыгнув с животного, Адам завертелся осматриваясь и тут же получил камнем в спину. Он выхватил из ножен катран, развернулся и увидел двух убегающих ребятишек. Мгновенно высвободив своё поле, тут же спрятал его – атаковать детей он не решился.

Никого из взрослых нигде не просматривалось и вернув катран в ножны, Адам скользнул своим полем по ближнему строению и почувствовал в нём два биополя, находящихся в спокойном состоянии. Он направился к строению и чем ближе подходил, тем выше поднимались его брови, так как никакой двери он не видел, хотя отчётливо чувствовал присутствие внутри биополей и лишь когда подошёл к строению вплотную, увидел, что на часть его круглой стены будто была наброшена тёмная, скорее всего шкура какого-то животного, слегка колышущаяся от ветра.

«Видимо это и есть вход, – мелькнула у Адама догадка и подойдя к этой шкуре, он взялся за её край и приподнял, и действительно, под ней был совсем невысокий вход в строение. Откинув шкуру, Адам, изрядно согнувшись, вошёл внутрь и выпрямившись, замер, так как внутри было достаточно темно. Прошло несколько мгновений, пока его глаза привыкли к темноте, но видимо этого времени находящимся в строении людям вполне хватило, чтобы рассмотреть его и из темноты донёсся громкий отрывистый голос.

– Ведун гое хыы чой тор!

Адам сдвинул брови. Несомненно, это был тот же язык, на котором с ним разговаривал в горах атлет.

– Зачем ты пришёл, злой колдун? Убирайся! – сложились у Адама в понятную ассоциацию произнесённые слова.

Наконец он увидел, что примерно посреди строения стоят два человека и насколько он понял по их виду – это были женщины.

Они были невысоки, их тёмные волосы были изрядно всклокочены, лица круглы, глаза будто излучали недобрый свет, но более подробно Адаму рассмотреть их не удавалось. Одеты женщины были в какие-то серые платья едва не достающие до пола строения. Одна из женщин сжимала в руке длинный предмет, окутанный синей вуалью. Скорее всего это был короткий катран. Приподняв его, женщина шагнула в сторону Адама, который молниеносным движением выхватил из ножен свой катран и вытянул его в сторону женщины, который едва не упёрся ей в грудь. Женщина остановилась и опустила своё оружие. Вторая женщина сделала шаг назад.

Губы женщины с катраном шевельнулись.

– Хаго той дуту хай-й ведун! – произнесла она.

«Что привело хозяина огня в мой дом?»

Механически выстроились в голове Адама произнесенные звуки в примерную понятную смысловую форму. Наиболее противоречивой оказалось слово ведун. – Это могло быть, как именем хозяина тела Адама, так и утверждающей его профессиональную деятельность кузнеца, чьё мастерство было сродни колдовства. То, что он мог оказаться в глазах этих аборигенов колдуном, сразу вселило в Адама определенную тревогу. Он мог оказаться совсем не желанным гостем и в этом доме и в этом посёлке. Не зря аборигены хотели его смерти. Да и запущенный в него местным ребёнком камень говорил о том же.

– Что здесь происходит? Почему все попрятались? – переложил он свои мысли в два набора отрывистых звуков.

Губы женщины опять шевельнулись и Адам услышал ещё один набор отрывистых слов.

– Тебе лучше знать, отдавшийся злым силам, – сложилась в голове Адама ещё одна смысловая форма.

Его тревога подтверждалась: он действительно был нежелательным гостем, да и демонстрация оружия говорила о решительности его хозяйки.

– Мне нужен портал. Где его можно найти? – произнес Адам, решив поинтересоваться тем, что его сейчас больше всего беспокоило, оставив выяснение остальных вопросов воле случая.

– Ведун тарр ту-у! – продолжила говорить женщина с катраном и её рука, сжимающая оружие, приподнялась.

«Уходи тарр колдун, – перевел Адам негостеприимное предложение в свой адрес, хотя слово тарр было ему незнакомо.

– Скажите, где я могу найти еду и я уйду, – ответил он, дернув плечами.

– Ту-у! – женщина вдруг подняла свой катран и ударила им по катрану Адама.

Катран Адама отлетел в сторону и женщина сделал шаг в его сторону.

Адам молниеносно вернул катран в прежнюю позицию и грудь женщины упёрлась в него. Её катран выпал из её руки и она вскрикнув, сделала шаг назад. Покрытое синей вуалью лезвие катрана Адама колебалось на расстоянии ладони в от её лица. В бледном свете своего оружия Адам увидел глаза женщины – они были совершенно чёрные и без зрачков.

Донесся громкий крик. Адам скосил взгляд в сторону. Это вскрикнула вторая женщина потому, что её голос был заметно выше стоявшей перед катраном женщины. Адам понял, что вторая женщина была совсем молодой – девушкой.

Вдруг девушка метнулась в сторону и подбежав к одному из камней, которые стояли вдоль овальной стены строения, опустила в него руки, видимо камень был полым и что-то достав из него, шагнула к Адаму и вытянула руки в его сторону. Её губы шевельнулись.

– Хор! – слетел с её губ тихий отрывистый звук.

Хотя её голос тоже был достаточно груб, но он был заметно выше голоса женщины, да и её лицо было более привлекательным, что утверждало догадку Адама, что она девушка, и возможно дочь этой женщины.

– Возьми! – понял Адам.

Адам скосил взгляд на предмет, который ему предлагала девушка. Что это было, он совершенно не представлял. Предмет был тёмным полуовалом и мог быть чем угодно: и пищей, и чем-то ещё. К тому же Адам совершенно не чувствовал его запаха.

Он освободил своё поле и коснулся им головы девушки – совершенно никакой защиты у неё не было. Она имела обычное биополе живого организма, которое сейчас находилось в возбужденном состоянии, лишь может с некоторыми не существенными местными особенностями.

Адам вошёл ей в мозг и тут же увидел большое количество мужчин, идущих по пространству посёлка. Каждый их них держал в руке ланхор и периодически вскидывая его над головой, что-то выкрикивал. Впереди них шёл тупи, на котором сидел, насколько мог видеть Адам в образе из головы девушки, очень пожилой человек.