Текст книги "The Darkest Surrender"
Автор книги: Gena Showalter
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)
ним. Она любила свою сестру. Более того, у нее перед Бьянкой долг, который никогда даже не надеется
вернуть.
Они могли никогда не обсуждать Прискорбный Инцидент, но Кайя никогда не забывала о нем. (Видите?
Гарпия с долгой памятью.) Ежедневно она вспоминала Бьянку, корчащуюся в луже собственной крови, с
глазами, остекленевшими от боли. Как мучительные стоны слетали с изувеченных губ.
Бьянка вздохнула.
– Ладно, давай отбросим твои проблемы в сторону, чтобы мы могли сосредоточиться на мне. Расскажи,
почему ты выбрала Страйдера своим сердечным другом. Знаю, ты умираешь от желания превознести его
достоинства.
На мгновение, Кайя могла только моргать, глядя на сестру, уверенная, что ослышалась.
– Ты, блин, смеешься надо мной? Сердечный друг? Ты только что сказала сердечный друг?
Бьянка заржала.
– Да, и я почти повелась. Влияние Лисандра, знаешь ли. В любом случае, Страйдер такой хрен. И вызов, -
еще один смешок, – Ясно? Вызов… он не может проиграть ни одного… но он чертовски уверен, поступая
так.
Кайя округлила глаза.
– Думаю, ты слишком много времени зависаешь с ангелами. Твой IQ упал.
– Что? Это было забавно, – ногти квадратной формы, окрашенные в ярко голубой цвет, барабанили по
металлической вешалке, разделяющей их, – И, между прочим, ангелы не так плохи.
– Скажи это самой себе, любовь моя.
Бьянка послала ей поцелуй, полный клыков.
– Все, что я говорю, это что Страйдер будет сущим наказанием – и не в хорошем смысле. Он… вообще то,
подожди. Беру свои слова обратно. Он слишком большой, чтобы быть чем-то, кроме хорошего наказания.
Или более того. Но он так же не будет плохим. Постой. Это тоже не звучит правдоподобно. Как мне это
объяснить? Он будет…
– Я это уже поняла! У него огромный набор, и он чертовски раздражает. В этом твоя суть?
– Рада, что ты в курсе. На самом деле очень грустно, что тебе нужно столько объяснений, – блеск в глазах
сестры погас, – В любом случае, ты сказала ему, что к нему чувствуешь, и он тебя отверг. Его будут
раздражать все дальнейшие столкновения, инициированные тобой, а раздраженный воин, одержимый
демоном, это огромная бомба замедленного действия.
– Знаю, – если бы она поняла его важность для себя раньше, то не переспала бы с его другом Парисом,
хранителем Разврата. Иначе известный как Парис Робосекс, мужчина такой чувственный, что от него
голова шла кругом. А если бы она не переспала с Робосексом, Страйдер Глупый не отверг бы ее.
Возможно.
Или нет. Потому что к ее ужасу – да, ужасу, а не всепоглощающему, сжигающему внутренности гневу – он
типа, как бы желал другую. Хайди, хорошенькая женщина, принадлежавшая его дугу, Амуну, хранителю
Тайн.
По крайней мере, Хайди была под запретом, и Кайе не нужно беспокоиться, что Страйдер распустит руки.
Дело чести между злыми демонами и все такое.
Но, черт возьми, одна мысль о том, что он смотрит на другую женщину, заставляла ногти Кайи удлиняться
и заостряться, клыки расти, а кровь кипеть. Мой, кричала каждая клеточка ее тела. Она убьет любую
добивающеюся его, как и любую, кого добивался он; она будет не в состоянии совладать с собой. Ее
темная сторона заявит о себе, побуждая защищать то, что принадлежало ей.
– Серьезно, ему повезло, что он жив, и не только потому, что хочу отрезать его мужские органы и скормить
их животным в зоопарке у него на глазах, – продолжила Бьянка, – Любой мужчина, который не может
признать чего ты стоишь, заслуживает хорошей пытки.
– Знаю, – не потому, что Кайя была какой-то особенной – хотя она была в некотором роде, может быть…
черт возьми, она привыкла быть – а потому, что никто не мог отвергнуть Гарпию, не страдая от тяжелых
последствий.
Вообще то, большинство Гарпий взяли бы Страйдера, не смотря на его желания. Так что возможно, она
была идиоткой, поскольку позволяла ему отталкивать себя. Она просто хотела его доброй воли. Ей нужна
была его добрая воля. Сбежать с ним, значило победить его, а победить – значило причинить ему боль.
Она не могла заставить себя причинить ему боль. Даже ценой своего здравого рассудка.
– В любом случае, ты слишком хороша для него, – произнесла, как обычно, преданная Бьянка.
– Знаю, – повторила она снова, на этот раз обманывая. Она всегда будет всего лишь позором своего клана.
Он заслуживал лучшего.
Сестра вздохнула.
– Но ты все еще его хочешь, – констатация факта, а не вопрос.
– Ага.
– Ну, так что ты будешь с ним делать?
– Ничего, – сказала она, сражаясь с приступом уныния, – Однажды я бегала за ним, – и он подумал, что она
ненормальная, – Я не собираюсь снова этим заниматься.
– Возможно…
– Нет. Несколько недель назад, я вызвала его надрать больше задниц Ловцов, чем я, – Ловцы, противник,
намеревающийся уничтожить всех демонов. Фанатики, обожавшие обрушиться на невиновных,
осмелившихся встать у них на пути. Считай что мертвецы, которые повстречаются с кончиками ее когтей,
если снова приблизятся к Страйдеру.
Ладно, если осмелятся приблизиться к нему с оружием в руках. Она могла бы заставить их пресмыкаться
пред ним, чтобы извиниться за беспокойство, причиной которого они служили столетиями. Пытки
Повелителей – только ей было позволено делать это. Взрывающиеся дома – скучища. Может ли быть более
второсортное кино? Таааак бесит. Обезглавливание хранителя Недоверия – ладно, этот был несколько
больше, чем раздражающий, учитывая, что у Страйдера пока все шло наперекосяк в этом и во всем
остальном.
Кстати об убийстве Недоверия, Хайди помогла осуществить его. Ага, та самая Хайди. Та, которую желает
Страйдер.
Кайя этого не понимала. Если он может хотеть Хайди, несмотря на ее злодеяния, почему бы ему не хотеть
Кайю.
– Я хотела помочь ему убить людей, пришедших за ним. Хотела, чтобы он увидел, какой способной я была,
– добавила она, – Я хотела, чтобы он восхищался моим мастерством. А он? Неее-а. Он рассвирепел. Он
бесился из-за той боли, которую я причиню ему. Так что я позволила ему победить. Блин, позволила ему.
Ты же знаешь, я никогда не оставляю борьбу, – это попахивало слабостью, а уже слишком много людей
лицезрели ее слабой, – И как он меня отблагодарил? Сказал мне отвалить. – уни-зи-тель-но. – Теперь, давай
сменим тему, – пока она не впала в истерику и не сравняла торговый центр с землей, – Что ты ищешь? –
спросила она, бегло просматривая вешалки.
– Распутное, но утонченное, – сказала сестра, оставляя эту смену без комментария.
– Хороший выбор, – она потерла небо языком, изучая красочное обилие одежды, – Думаешь, если
приоденешься, это поможет в твоей ситуации?
– Боги, я надеюсь на это. Я планирую позволить Лисандру разорвать на мне одежду, заняться со мной
любовью всевозможными грязными способами, а затем, пока он пытается отдышаться, обрушить на него
большую, плохую бомбу и бежать, чтоб пятки сверкали.
Кое-что, Кайе бы понравилось делать со Страйдером – однозначно, грязная любовная часть – но ему не
было бы насрать на все, что она ему говорит. Как он уже доказал, – В любом случае, что ты собираешься
сказать Лисанди? Дословно.
Бьянка пожала хрупкими на вид плечами.
– Точно… Я не знаю.
– Попробуй со мной. Представь, что я твой отвратительно влюблённый ангельский муж, и покайся.
– Ладно. – Вздохнула, выпрямила спину, затем чудесные янтарные глаза с волнением уставились на Кайю. -
Хорошо. Итак. – Пауза. Сглотнула. – Дорогой, я, эээ, должна сказать тебе кое-что.
– Что такое? – спросила Кайя самым низким голосом, на который была способна. Она опёрлась локтями о
перекладину, при этом крючки вешалок впились ей в кожу. – Говори быстро, потому что мне нужно
рассыпать мою волшебную пыль и взмахнуть волшебной палочкой, когда..."
– Он не рассыпает волшебную пыль! Он убийца, чёрт возьми. – Возмущение стихло так же быстро, как и
появилось. – А вот что касается его волшебной палочки... – Бьянка вздрогнула и расплылась в глупой
улыбке. – Она действительно большая. Наверное, даже больше, чем у Страйдера.
Кайя только моргнула, глядя на нее в ожидании.
Сестра глубоко вдохнула, медленно выдохнула.
– Прекрасно. Продолжаем. Дорогой, впервые за целую вечность, моя семья была приглашена для участия в
Играх Гарпий. Ты спросишь, почему впервые за целую вечность. Ну, забавная история. Видишь ли, моя
сестра-близнец совершила глупейшую штуку и…
– Уверен, на счет этого ты преувеличиваешь, – вставила она, все еще используя этот низкий голос,
подражающий Лисандру, – Твоя близняшка самая сильная, самая разумная женщина, которую я когда-либо
встречал. А теперь, скажи мне что-нибудь важное.
– В любом случае, – Бьянка вошла в образ, – Я не уверена, почему нас пригласили, но несколько дней назад, Гарпия Экспрессом, пришла золотая тисненая карточка, с требованием нашего присутствия. Мы не можем
отказаться, не навлекая большого позора на весь свой клан. Нас бы заклеймили трусливыми, а как ты
знаешь, я не труслива. Так что… я уезжаю через неделю, и меня не будет четыре. О, и каждый из четверых
соглашается на состязания, предполагающие кровопролитие, возможно удаление конечности и
определенные пытки. Увидимся, – Она помахала мизинчиком, замолчала, ожидая ответа Кайи.
Кайя кивнула.
– Мне нравится. Решительно, содержательно и непоколебимо. У него нет другого выбора, кроме как
отпустить тебя без ругани.
Беспокойство Бьянки немного ослабло.
– Ты, правда, так думаешь?
– Боги, нет. Совсем нет. Да он просто взбесится. Реально. Вы знакомы, не так ли? Защитник до мозга
костей. – Счастливая. – А как тебе это? – Она приподняла практически отсутствующее изделие,
соединённое по бокам тонкими серебряными цепочками.
Я думаю, оно великолепно. И правда, идеально. А ещё я думаю, что ты избалованный ребёнок.
В её улыбке не было и тени раскаяния. – Ты ведь всё равно любишь меня.
– Как ты сама сказала, у меня упал уровень IQ. – Бьянка прикусила нижнюю губу. – Ладно, итак. Вот как я
думаю всё пойдёт после моего признания. Сначала он попытается остановить меня.
– Это точно.
– Затем, когда он поймёт, что не сможет, он будет настаивать на том, чтобы отправиться со мной.
– И снова верно. Ты согласна с таким вариантом? – Все будут смеяться над ней из-за того, что она связалась
с мистером Добродетелью. Даже их мать. Особенно их мать. Табита ненавидела ангелов больше всех, так
как всегда считала, что отец их младшей сводной сестры был ангелом, и винила его за мнимую слабость
Гвен.
– Ага, – мечтательно улыбнулась Бьянка. – Я согласна. Я не люблю быть без него, и на самом деле убью
любого, кто плохо отзовётся о нём, так что это добавит в мою жизнь остроты.
– Не говоря о том, чтобы устранить конкуренцию, потому что я помогу тебе в этой резне, – как же ей
хотелось взять с собой Страйдера.
А вообще-то нет, подумала она в следующий момент. Слава богам, он с нею не собирается. В Гарпийских
кланах ее поносили. Она умрет от унижения, если он увидит, что ее собственный вид от нее
отворачивается, и попадет в порочный круг стыда, если он когда-либо услышит ее позорное прозвище.
Такой солдат как Страйдер ценит силу. Она знала, поскольку была солдатом, как Страйдер.
Конечно, следующая мысль неприятно поразила и глубоко ранила – Хайди была сильной. Сука. Даже (по
большей части) человеком, девушка смогла снова и снова победить смерть, возвращаясь к жизни, чтобы
сражаться с Повелителями. Пока не влюбилась в Амуна.
Если бы я не обожала Амуна так сильно, то отправила эту женщину обратно в могилу – в последний
чертов раз! Никто не привлекал внимания Страйдера, не испытывая при этом невыносимых страданий.
Возможно, прежде чем Кайя уедет на игры, она устроит девчонке незабываемое происшествие со вшами в
голове или что-то в этом роде. Никто не пострадает, Страйдера это оттолкнет, а Кайя будет чувствовать
себя так, словно совершила некое подобие мести. Ура-ура.
– Ты меня слушаешь, или я снова тебя потеряла в цепочке мыслей? – спросила Бьянка, рассердившись.
Она вынырнула из своих размышлений.
– Да, я слушаю. Ты говорила о чем-то…с серьёзными последствиями.
– Ты слушала, – сказала сестра, рука взлетела к груди, – В любом случае, спасибо за предложение помочь
наказать любого, оскорбившего Лисандра. Ты моя самая любимая пособница на свете, Кайя.
– Ты тоже, Би, – дела будут складываться в пользу Бьянки. Лисандр поддержит ее, не смотря ни на что, и
Гарпии увидят, каким непреклонным он может быть, и отступят. Однако Кайя… нет, дела в ее пользу не
сложатся.
– Дорогая мамочка собирается туда, – сказала Бьянка, стараясь, чтобы за непринужденностью, никто из них
не почувствовал важности этой темы, – И она возненавидит его, не так ли?
– Естественно. Но в таком случае, у нее паршивый вкус на мужчин. Взять, к примеру, нашего отца. Феникс
оборотень, также известный как худший из худших в глазах бессмертных рас. Они вечно грабят да
поджигают всякую фигню на земле. Серьезно, нужно быть настоящим психом, чтобы подцепить одного из
них. Это значит что? Мама настоящий псих. Я бы запереживала, если ей понравится Лисандр.
И, тем не менее, что бы Табита подумала о Страйдере?
Бьянка издала низкий, тёплый смешок. – Ты права. Она и есть.
– И знаешь, что еще? Она может отвалить, потому что мне все равно, – смелые слова, однако внутри Кайя
все еще была той маленькой девочкой, отчаянно нуждающейся в одобрении своей матери, – Но возможно,
я не знаю, возможно, она, наконец, закопает топор войны со мной, – Боги, неужели этот убогий тон ее?
Бьянка перегнулась через вешалку и потрепала ее по плечу.
– Ненавижу говорить это, сестра моя, но топор войны она зароет, только если тебе в спину.
Она пыталась не согнуться от горя.
– Очень точно, – И она не будет переживать. Она не будет. Правда. Но почему, почему, почему никто,
кроме сестер, не считает, что она достаточно хороша.
Одна ошибка, только одна – когда она была не кем иным, как ребенком – и мать сбросила ее со счетов.
Одна ошибка, только одна, и Страйдер не станет с ней связываться. Не то, чтобы она ему изменила. На
протяжении многих лет они оба были одни, и даже не были вместе на свидании. Не целовались. Даже не
разговаривали по-настоящему. А ночь, когда она переспала с Парисом? Она не знала, что однажды захочет
Страйдера в сексуальном плане. Или вообще.
Он должен был с самого начала распознать ее привлекательность и попытаться соблазнить. Так, на самом
деле, когда думаешь об этом, вина могла полностью лечь на его плечи. Или возможно на его демона.
Поражение до сих пор еще не понимает, что потерять ее намного хуже, чем проиграть вызов. Иначе
Страйдер будет страдать без нее.
Она хотела, чтобы он страдал без нее.
Демон был связан со Страйдером и необходим для его выживания, так что… возможно, она могла сделать
что-либо, чтобы склонить злого демона на свою сторону. Если бы она решила затеять еще одну игру со
Страйдером. Чего она делать не будет. Как она уже сказала сестре, он упустил свой шанс. Кроме того,
приблизившись к нему сейчас, она бы выставила себя отчаявшейся. Каковой и была.
Боги, это наводило тоску. И бесило! Сопротивление должно быть сломлено, всегда, но как ей бороться с
мужчиной, которого хотелось только защищать?
– О чем ты сейчас думаешь? – спросила Бьянка, – Твои глаза почти полностью черны, так что я знаю, что
твоя Гарпия готова вступить во владения и…
– Эй. Эй, вы! Что вы там делаете? – прокричал кто-то.
Заставляя себя глубоко дышать и успокоиться, она бросила быстрый взгляд через плечо. Великолепно.
Прибыл охранник торгового центра.
– Я в порядке, клянусь. Встретимся дома? – произнесла она, бросая сестре выбранное платье.
– Ага, – сказала Бьянка, хватая одежду и засовывая ее под футболку для сохранности, – Люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю.
Они бросились в разные стороны.
– Стой! Стрелять буду!
Рыжие волосы Кайи практически сверкали во тьме, делая ее легкой мишенью, так что охранник, – который
не стрелял, обманщик – погнался за ней, одновременно вызывая по рации подкрепление. Факт, что она
показала ему средний палец, прежде чем преодолеть первый поворот, не имел с этим ничего общего.
Большинство ламп в универмаге было выключено, а остальная часть центра предлагала весьма скудное
освещение. Не то, чтобы это имело значение для превосходного ночного зрения Гарпии. Ее взгляд со
знанием дела прорезался сквозь тени, когда она увернулась и бросилась по направлению к выходу. К
сожалению, человек знал местность лучше, и ухитрился не отставать от нее.
Самое время перевести события на новый уровень.
Её крылья затрепетали... готовясь... прямо перед тем, как она смогла соскользнуть в гиперскоростной
режим, охранник сделал немыслимое, выстрелив в неё из электрошокера. Выстрелил из электрошокера. В
неё. Всё-таки, не обманул. Кайя упала лицом вниз, кислород взорвался у неё в лёгких. Она была всего в
нескольких дюймах от двери, но её судорожно сокращающиеся мышцы не позволили ей совершить побег.
Она могла бы отодрать клеммы от спины. Она могла бы изогнуться, вытащить один из кинжалов,
прикреплённых к ней, и положить конец своей боли. Покончить с человеком. Но это был её город, и она не
любила убивать местных. Или скорее, она не любила убивать больше одного в день, а она уже достигла
своего лимита.
Ложь, но она останется при ней.
Кроме того, зачем убивать охранника, когда она на самом деле не убегала в полную силу, зная глубоко
внутри, что он может обеспечить её тем, что она в тайне желала: повод позвонить Страйдеру.
В конце концов, кто-то ведь должен будет вытащить её из тюрьмы.
Глава 2
Страйдер ждал в холле Отделения полиции Анкориджа вместе со своим другом Парисом. Они уже внесли
залог за Кайю и теперь ждали её освобождения на их попечение. Давай, Рыжая. Поторопись. Он находился
под прицелом нескольких оценивающих взглядов полицейских-мужчин – забавно, но он прошёл через
исследования полостей тела, которые были не такими назойливыми – так же, как и нескольких
недвусмысленных раздевающих взглядов от женщин. Парис тоже.
Да, они были вооружены. Страйдер не посетит церковь в раю без нескольких ножей спрятанных где-
нибудь – особенно сейчас, когда он знал, что рай охраняют чокнутые, гигантские – засранцы ангелы – и
меньше всего находясь в здании, где полным-полно оружия и людей, которые умеют им пользоваться. Но,
до сих пор это ни кто не комментировал. Не то, чтобы они могли видеть его арсенал, как обычно
спрятанный под курткой, футболкой и джинсами.
– Почему мы снова должны быть теми, кто этим занимается? – спросил Парис. Шести футов восьми
дюймов ростом, состоящий из одних мускулов, хранитель Разврата был, мягко говоря, большим парнем.
Ублюдок был на три дюйма выше Страйдера, но – и это было огромное "но" – даже близко не был так
силен.
Учитывая, сколько раз они сталкивались, это сравнение было не просто предположением, а серьезным
фактом.
– Я перед ней в долгу, – сказал он, стараясь не обнаружить каких-либо эмоций. Таких как то, что он
предпочитал быть запертым в темнице врага, пытки в дневном меню, чем находиться здесь. Таких как то,
что он не хотел снова видеть Кайю. Никогда. Что он не хотел, чтобы Парис снова виделся с Кайей. Дольше
чем никогда, – Она его потребовала.
– Что за долг?
– Не ваше чертово дело. Он даже не хотел думать об этом. И говорить об этом? Черт, нет. Он слишком
смущался. Это тоже, что быть на публике со спущенными штанами.
Стоп. Дурацкий пример. Со «спущенными штанами» он был хорош. Правда, хорош.
Придержи эго. Он говорил себе, что прекратит похлопывать себя по спине за все свои прекрасные
качества. В конце концов, это было несправедливо по отношению ко всем жителям земли. Не могли же они
уступать ему во всех отношениях.
– Чтож, я ей ничего не должен, – Парис бросил на него взгляд, сверкая глазами, цвета морской синевы. Он
излучал напряжение. К сожалению, э-э, к счастью, это никак не влияло на его привлекательность. У него
были волосы, за обладание которыми большинство женщин готовы убить, с множеством оттенков
коричневого, от полуночной темноты до медовой сладости, а лицо такое, что женщины убили бы лишь за
мимолетный взгляд.
Вероятно, Кайя сжимала в кулак эти волосы. Осыпала поцелуями это лицо.
Страйдер сжал челюсть.
– Ты спал с ней. Тебе действительно нужно напоминать об этом?
– Нет, не напоминай. Но коль уж ты упомянул об этом, возможно она мне должна. А теперь и ты должен
мне, вызывая меня таким образом, и прерывая мои поиски требованиями помочь тебе, – горечь звучала в
этих словах. Не из-за Страйдера, а из-за "предмета поиска".
Сиенна, женщина, которую Парис жаждал более всего на свете, оказалась в ловушке на небесах, в качестве
рабыни царя богов. Хуже того, теперь она одержима демоном Гнева. Парис надеялся ее разыскать, спасти
и наказать всех, кто причинил ей боль.
Прижав язык к небу, Страйдер сохранял молчание. Парис нашел свою «одну единственную», как теперь
любили говорить тупые мудаки – что звучит словно киска – хотя все еще спал с Кайей. По скромному
мнению Страйдера, мужчины, у которых есть одна единственная, не должны трахаться направо и налево.
Да, да. Парис ничего не мог с этим поделать. Из-за своего демона, он должен был спать с разными людьми
каждый день, или, ослабнув… умереть.
Мелочная часть Страйдера почти хотела, чтобы друг выбрал путь слабости, вместо того, чтобы
прикасаться к Гарпии.
Конечно, эта мысль принесла с собой муки совести. Кайя не была для Страйдера одной единственной,
даже, если бы подобная штука существовала для него. Она была слишком конкурентоспособной, слишком
сильной и слишком коварной, чтобы принести ему что-либо, кроме страданий. И да, он осознавал иронию
этого. Он был таким же с окружающими. Но его к ней влекло, и такому собственнику, каким он всегда
был, ему не нравилась мысль, что она спала с кем-то еще.
Особенно с тех пор, как ему стало необходимо быть лучшим во всем. Из-за своего демона, он должен был
побеждать, даже в постели. А так как у Париса больше опыта в этой области, чем у любого, кого он знал,
для Страйдера не было никакой возможности конкурировать на этом поприще.
Он, конечно, мог бы отбросить все причины, по которым игнорировал ее постоянные иди-и-раздень-меня
взгляды, все, кроме одной. Хотя она и не была единственной. Человек, однажды вкусивший запретный
плод, обязательно захочет ещё и ещё. Он будет не в состоянии помочь самому себе, границы его здравого
смысла уже нарушены. Его будет тянуть к ней снова и снова, и каждый раз прикоснувшись к ней,
насладившись ей, сорвав ее трусики своими зубами, позже он будет биться в агонии, в самой жуткой
агонии.
Чёрт, Страйдер был хорош в койке. Не то, чтобы он похлопывал себя по плечу. Он больше этим не
занимается, напомнил он сам себе. Да ладно, чего уж там. Можно сделать исключение из-за
экстраординарного превосходства его таланта. Он был более, чем хорош. Он был просто офигителен. Но
он никогда не вступает в битвы, победу в которых он не сможет одержать наверняка. Нет ничего хуже
физических и душевных страданий сопровождающих провал, а Парис вероятно был лучше, чем
"офигителен".
Ладно. Никаких "вероятно", если верить стонам, которые в течение столетий слышал Страйдер из комнат, снимаемых Парисом.
Так вот, удовольствие, которое приходит с победой... боже всевышний. Ничто с этим не сравнится, даже
секс. Страйдер имел пристрастие к этому острому ощущению, так же как Парис имел склонность
употреблять амброзию, своего рода наркотик для бессмертных. Фактически, это удар в горло, осуждать
дорого друга за нечто незначительное, вроде знания орфографии.
А как по буквам пишется слово "победа"? У-Б-И-Т-Ь.
– В общем, – сказал Парис, возвращая его к настоящему, – что конкретно сделала Кайя, что ты так охотно
связался со мной?
– Я уже сказал тебе. Это не твоё чёртово дело.
– Да, но я подумал, что если продолжу спрашивать, ты расколешься.
– И ошибся. Свежие новости: я немного более чем охрененно упёртый. И раз на то пошло, я не связывался
с тобой. В обмен на твою помощь этим вечером, я согласился отправиться с тобой в Титанию, чтобы
выслеживать Сиенну.
Титания. Что за идиотское название. Но Крон, эго маниакальный царь богов, переименовал Олимп, чтобы
позлить поверженных олимпийцев, которые раньше там царили.
Надо обладать парочкой настоящих титанических яиц, чтобы назвать местность в свою честь. Или может
быть он просто пытался компенсировать какие-то свои "недостатки".
Не то чтобы Страйдер и его горячо любимый член, который он скромно прозвал Страйди-монстром, что-то
знали об этом. Они-то были совершенны во всех отношениях.
Проверка его самомнения. Черт возьми. Как много будет ему нужно в один день?
– Чувак, ты просто связан по рукам и ногам. Ведь ты ещё и согласился выкрасть жопоголового Уильяма и
взять его с нами, – сказал Парис.
– Я ещё и согласился выкрасть жопоголового Уильяма и взять его с нами, верно.
И этот факт до сих его здорово его бесил. Уильям был бессмертным одержимым на почве секса, который
хотел переспать с Кайей. К несчастью, Вилли также был единственным, кто мог точно отыскать
местонахождение Сиенны, которая была мертва, а у него был я-могу-видеть-мертвецов дар.
Также им бы сильно помогла его способность внезапно появляться и исчезать. По каким-то причинам, его
божественные способности, которые были у него однажды отняты, теперь вернулись.
Так или иначе. Что-то Страйдер и его соратники недавно узнали, что "мертвые" не обязательно означает
"ушли навсегда." Не для людей и, конечно, не для бессмертных. Отнюдь нет, на самом деле, Душа может
быть захвачена, ею могут манипулировать ... злоупотреблять. Сиенной злоупотребляли по-разному, и
Парис отчаянно хотел, спасти ее.
Одержимый ей воин переминался с ноги на ногу. За конторкой застонала женщина, как будто его
передвижения были мучительны для нее.
– Ты согласился помочь мне, зная, что тебе придется отыскать Сиенну, не важно сколько времени это
займет, или тебя ждут мучения. Страшные.
Чем сильнее Страйдер увлекался и чем дольше всё это продлится, тем лучше. Чем больше будет
расстояние между ним и Кайей, тем лучше. Он должен доказать самому себе, что может уйти прочь и
забыть о ней.
Он уже проделывал такое. Проблема была только в том, что теперь он знал ее лучше и притягивала она его
сильнее.
– Ты находился на небесах несколько недель, и не преуспел, – сказал он. – Я был нужен тебе.
– Да, но я-то тебе не был нужен. Не для чего-то настолько простого, как это.
На самом деле, нужен. Ему необходимо было увидеть Париса и Кайю вместе. Необходимо было напомнить
себе, почему он не мог заполучить её, почему он должен был перестать думать о ней всё чёртово время.
Почему она сулила ему неприятности. Желательно до того, как его демон решит, что они должны
заполучить её – или ещё что-нибудь.
Кроме того, Страйдер хотел сбежать из Будапешта, из своего не-такого-уж-и-милого дома, лучше, если
расстояние между ним, Амуном и новой подружкой Амуна – Хайди, будет побольше. Страйдер запал на
нее, а она не хотела иметь с ним никаких дел. Конечно, он издевался над ней сколько мог и угрожал
отрубить голову, но отступил, хотя у него были веские причины.
Хайди была Ловцом, некогда убившим его лучшего друга Бадена, хранителя демона Недоверия, и
стремилась уничтожить всё, что ему было дорого.
Но он всё равно желал ее. И теперь она была живым напоминанием о его поражении. Его провале. И в
результате боль. Но... и в этом была засада. У него никогда не было проблем с противостоянием ее
притяжению. Он держал свой рот, руки и обожаемые причиндалы при себе без каких-либо затруднений.
С Кайей, почему-то он не мог быть таким учтивым, если они проводили хоть сколько-то времени вместе.
Каждый раз его губы жаждали вкушать, руки – прикасаться, а его любимые причиндалы стояли "по стойке
смирно".
О, да. Ему нужно валить отсюда, чем дальше, тем лучше, пока это возможно.
– Страйди, чувак. Ты здесь со мной или как?
Он моргнул, чтобы сфокусироваться. Парис. Полицейский участок. Люди с ружьями. Хлопать глазами
глупо. Он обвинил Кайю в своей слабой сосредоточенности – еще одна причина, чтобы ее избегать. – Я не
хочу об этом говорить, – все, что он сказал.
Парис открыл было рот, чтобы ответить, но захлопнул его, прищёлкнув, потому что они услышали хорошо
знакомый звук "шпилек" цокающих по коридору. А затем Кайя показалась из-за угла, шелковистые рыжие
волосы были с полном беспорядке, серо-золотистые глаза сияли, а грешное тело двигалось в
соблазнительном ритме и Страйдер готов был молиться, чтобы никто кроме него этого ритма не слышал.
Нет. Он и сам не хотел слышать его, и уж точно не хотел молиться. Но если кто-то ещё будет слушать этот
ритм, он вырвет ему, к чертовой матери, барабанные перепонки. Потому что Кайя, несмотря ни на что,
была его другом. Они вместе сражались с врагами, истекая кровью. Чёрт, они шутили и смеялись вместе. И
да, они были друзьями, а ему не нравиться, когда к его друзьям пристают. Именно поэтому, чёрт возьми.
Он бы для Париса сделал тоже самое. В общем, лучше, если никто не будет этого слушать.
– Больше не попадайте в неприятности, слышите, – сказал с неприкрытым обожанием, сопровождающий ее
офицер, и Страйдеру захотелось прибить парня за такое явное домогательство, ну или просто за такие
разговоры. – Мы любим Вас, но не хотим видеть здесь снова.
Спокойно. Ты не встречаешься с ней и не собираешься встречаться с ней. Все кончено. Заигрывающий коп
– не проблема.
– Только, если я позволю поймать себя в четвертый раз, – ответила она с чарующей улыбкой.
От этой улыбки у Страйдера сдавило грудь. Никто не должен иметь такие губки – сочные и красные, и
зубки – такие ровные и белоснежные. Нисколько не помогало и то, что на ней были розовые сапожки до
колена из змеиной кожи, микроскопическая джинсовая юбка и белый топ, через который явственно
проступал белый же бюстгальтер.
О чудо из чудес, на ней сегодня был бюстгальтер.
Она ненадолго остановилась, когда заметила его и ее улыбка увяла. Он не мог сказать точно, чего ожидал
от нее, но уж точно не этой отстраненности.
Ее взгляд переместился на Париса, и улыбка вернулась. У Страйдера сдавило в груди. – Привет,
незнакомец. Что ты тут делаешь?
– Я точно не уверен, – Парис быстро кинул на него хмурый взгляд. – Как понимаешь, нельзя сказать, что я
не рад тебя видеть.
– Да. Ты тоже. И спасибо, что забрал. Признательна за это.
– В любое время. Надеюсь только, что не в ближайшем будущем.
Она засмеялась, тепло и насыщенно, и оттенки этих звуков были настолько эротичны, что ласкали его
кожу. – Не могу обещать.
Хотя они не говорили ничего романтичного, звуки из разговора были для него мукой. А может быть ему
нужно было увидеть их близко друг к другу, чтобы его гормоны получили ничего-не-выйдет сообщение.
У него было чувство, что он будет раздосадован, что бы ни случилось.
