Текст книги "Библиотекарь (СИ)"
Автор книги: Гектор Шульц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
– С чего такая уверенность?
– А мы их полицаям сдали. Со всеми, блядь, потрохами. А Гензель еще и обосрался.
– Очень на него похоже. Да и плевать. Ты не ответило на мой вопрос.
– Который? Ты задаешь много неконструктивных вопросов, на которые я вынуждено давать неконструктивные ответы.
– Что вы забыли в моем лесу?
– Мы идем в столицу, – ответил я и поежился, когда Белоснежка бросила в мою сторону недовольный взгляд.
– Мальчик. Будешь говорить, когда я тебя спрошу. Еще раз перебьешь меня, и твой язык будут доставать из жопы лучшие хирурги страны.
– Хозяин – барин, – кивнул я и миролюбиво поднял руки. – Но правда в моих словах все же есть. Мы действительно идем в столицу.
– И что вам там понадобилось? Девок решил охмурять? Ты смазливый, хоть и тощий немного.
– Мы идем к Великому Колдуну, чтобы он помог мне вернуться домой.
– Домой? Что это значит? Твой дом разве не здесь? – удивилась Белоснежка, доставая из шкафчика длинную трубку. Чуть повозившись, она прикурила ее от небольшого уголька, взятого из камина, и вновь обратилась ко мне.
– Нет. Я из мира людей, которые и придумали эти сказки. Я даже знаю, кто придумал тебя.
– Это и мне известно. Еще в детстве, я ходила к Великому Колдуну, который знает ответы на все вопросы.
– Ты спросила у него, как тебе избавиться от этого уебищного шрама на ебле? – ехидно спросило зеркало.
– Допиздишься, – покачала головой хозяйка и внезапно бросила волшебную вещь мне. – Пусть пока у тебя побудет. У меня уже голова болит от его неуемного сарказма.
– Колдун рассказал вам, кто вас придумал? Зачем вам эти знания?
– Лелею надежду когда-нибудь найти этого старого уебка и вбить ему в горло книгу, в которой он сделал меня такой, – жестко ответила Белоснежка, выпуская изо рта аккуратное колечко дыма. – Забавно, Тима. Тебя же так зовут?
– Это уменьшительно-ласкательное от Тимофей.
– Плевать. Так вот, Тимофей. Я говорю, что это все очень забавно. Ничто не предвещало беды. Я росла милой и доброй девочкой в замке отца, пока он не встретил эту тупую пизду. Мою будущую мачеху. Корова та еще. Вечно еблась с ним так, что весь замок на ушах стоял, а отец потом неделю в раскоряку ходил. Ну да не об этом речь. Старухе не давала покоя моя красота. Сядет, тварь такая, в своей комнате и часами свое зеркало волшебное мучает. А то было совсем недалеким, не то, что твоя вещица. Короче. Выложило зеркало ей всю правду, мол, я красивее, чем мачеха, и вся такая распиздатая, что любая баба рядом со мной просто тварина.
– Но вы действительно красивы. Даже шрам не испортил вашу красоту, – робко улыбнулся я, надеясь, что комплимент позволит мне заработать пару очков в карму.
– Спасибо, – более благожелательно сказала Белоснежка, а затем вновь сурово нахмурила аккуратные брови. – Только мачеха так не считала.
– Она потом отправила вас в лес с егерем, и он вас изнасиловал?
– Ты начитан, мальчик. Это хорошо. Но все было по-другому. Этот егерь был старым, да и давно уже служил у моего отца. Он отвел меня в чащу и сохранил жизнь, а сам поймал оленя и вырезал у него сердце, которое принес мачехе. Стандартная версия, знаешь ли.
– Ага, – хмыкнул я. – Вы не против, если я тоже закурю?
– Валяй, – милостиво разрешила хозяйка.
– А что было дальше?
– А то ты не знаешь. Плутала я по лесу и наткнулась на эту халупу, где жили гномы. Тогда они еще не промышляли грабежом и вели нормальный образ жизни. Ходили в шахту, добывали камни драгоценные и золото, а вечерами травили байки и пили пиво. Все, как у нормальных существ. Я стала жить с ними, готовила, убирала и приводила в порядок это сраное место. А оно было очень засранным, Тимофей. Тут-то волшебное зеркало мачехи вновь обо мне вспомнило и завело привычную песнь. «Я красивее всех, а мачеха – тупая пизда, которую облапошил старый егерь и мелкая девчонка». Сам знаешь, чего я рассказываю.
– Да, эту версию я знаю.
– Вот. Мачеха переоделась, пришла к этому домику и скормила наивной девочке отравленное яблоко. Потом за мной явился принц…
– И вы еблись с ним так, что с потолков побелка сыпалась? – ехидно добавила морда. Белоснежка, к моему удивлению, не стала грозить волшебной вещи анальными карами и попросту рассмеялась. Громко и задорно.
– Если бы. Принц оказался пидарасом. Тут уже другая сказка стала рождаться. А я, решив, что в замке мне делать нечего, отправилась к Великому Колдуну, чтобы спросить у него, какого хуя судьба ко мне так несправедлива. Старик меня ласково встретил, напоил чаем и выдал пророчество, что скоро я изменюсь так сильно, что охуеют все, ибо некий человек уже пишет новую главу моей жизни. Тогда я просто посмеялась над его словами и вернулась домой. Отец был рад меня видеть, а вот мачеха озлобилась еще сильнее. Да, она была жива и никакие птицы ее не скидывали с горы. У старухи поехала крыша от этой темы. Днями и ночами она сидела в своей комнате, беседуя с волшебным зеркалом, а потом все повторилось. Только егерь был другим. Молодым и злобным.
– И он…
– Да, – кивнула Белоснежка, не дав мне закончить предложение. – Он воспользовался моим страхом и слабостью. Несколько часов ужасов и боли, Тимофей. Словами этого не передать.
– Каков уебок, – хмыкнул я, понимающе кивая.
– Хорошая характеристика этому персонажу. Но мне удалось вырваться и сбежать от него. Три дня и три ночи я пряталась в лесу и боялась любого шороха. Обычная девчонка, чье детство закончилось, благодаря сказке от старого поляка. Да, я знаю, кто он такой. Колдун все мне рассказал. Может, старался уберечь от этой участи, а может, у него не было другого выбора. Зато выбор был у меня. Я вновь нашла избушку, в которой по-прежнему жили гномы. Шахта, где они работали, иссякла и коротышки находились ниже черты сказочной бедности. Тут-то я и предложила им идеальный план. Мы стали бандой. Семь отморозков. Каждый рыцарь и герой сказочной страны срется от страха, только услышав о нас. Но моей главной целью была мачеха. Эта гнида должна была ответить за свои поступки и гномы без раздумий согласились с моим мнением.
– Тогда вы разнесли фамильный замок? – спросил я, поражаясь новым деталям старой сказки.
– Ага. Мы пронеслись подобно смерчу, сея ужас и боль. От возмездия не ушел никто. Каждая блядь, спящая в своей кровати, была убита. Каждый слуга был повешен. Жаль, что мой отец не дожил до этого дня.
– А мачеха?
– Я истязала ее неделю самыми изощренными пытками, чем явно не заработала себе место на небесах. Да и плевать, – фыркнула Белоснежка, вновь затягиваясь душистым дымом. – Старуха сошла с ума от боли и померла, схватив сердечный приступ. Затем настал черед егеря. Гномы развлекались с ним две суток, пока он не сдох, как собака, в замковом рву. Но знаешь, что самое забавное, Тимофей?
– Что?
– Я не получила удовлетворения. Я хотела сделать так, чтобы каждая тварь, причастная к моей судьбе, страдала и мучилась до конца своих ебаных дней. Остался тот, кто и придумал мне новую жизнь. Но он так далек, что я уже и не надеюсь его когда-нибудь повстречать. Тогда я повторно навестила Колдуна, и он шокировал меня новым фактом. Оказывается, что даже у сказочных существ есть право на выбор.
– Получается, что вы сами этого желали?
– Да. Неистово желала и добилась своего.
– А была ли встреча с Белым Волком?
– Геральтом? Да. Он тоже часть моей судьбы, которую напророчил колдун. Но тут я сделала правильный выбор. Мы подрались, потом спокойно поговорили в таверне, потрахались и разбежались. Он-то и оставил мне этот шрам. На память о том, что я сделала.
– Тогда получается, что все могло быть иначе? Вы бы встретили принца, зажили бы с ним счастливо, и не было бы никаких убийств и разбоя, – прошептал я, массируя пальцами виски. В голове протяжно зазвенела натянутая струна нервов. Как и всегда, когда осознание факта придавливает тебя тяжким бременем.
– Скорее всего. Колдун сказал, что у каждого из нас есть право на выбор. Я свой сделала осознано и непоколебимо. Моя израненная душа мечтала лишь о мести. И я получила то, что желала. Впрочем, достаточно обо мне. Пора заняться вами.
– Ну, блядь, приплыли, Тимка, – мрачно буркнула морда, когда один из гномов, которого звали Ворчуном, вытащил из темного угла настоящий арбалет. Заряженный и смертоносный. Он без промедлений навел его на нас и замер, ожидая знака от хозяйки. Но я смотрел не на него, а на Белоснежку, которая, в свою очередь, внимательно изучала меня.
– Ты необычный человек, Тимофей. Ты не боишься смерти, хотя мне достаточно щелкнуть пальцами и арбалетный болт пробьет твой череп так быстро, что ты не успеешь сказать «мама», – хмыкнула она.
– Вы сказали одну умную вещь, – улыбнулся я.
– Какую?
– У каждого создания есть выбор, и вы свой когда-то сделали. Если суждено мне остаться здесь навеки, будучи пригвожденным к креслу, то так тому и быть. Я лишь заложник этой ситуации. Обычный человек без уникальных способностей и прочего, который совершенно не понимает, что происходит. Да, я хочу найти Колдуна и попросить его вернуть меня обратно. Мой дом не здесь. Как и ваш дом.
– Ты прав, – через несколько минут раздумий, ответила Белоснежка и, помахав рукой, подозвала второго гнома к себе. – Чихун. Надень ему на голову мешок и выведи из леса.
– Та, хозяйка. Их сделать так, как вы хотеть, – пробасил Чихун, вытаскивая из кармана скомканный мешок, похожий на тот, в котором тащили Колобка.
– Ступай Тимофей и рассказывай всем, как Снежная Тварь сохранила тебе жизнь, – тихо сказала хозяйка домика, буравя меня черными глазами.
– Нет, вы не такая. Теперь я это вижу, – хмыкнул я, поднимаясь с кресла. – В вашей душе еще есть добро, как бы вы старательно его не прятали.
– Иди. Пока я не передумала, – буркнула Белоснежка, отворачиваясь к окну. – У каждого свой путь, Тимофей. Помни об этом. И забери вонючего уродца, который обчищает мою кухню. Я даже отсюда слышу его сопение и отрыжки.
– Да, госпожа, – я поклонился и, кликнув Колобка, направился следом за Чихуном, который, через несколько минут, надел мне на голову мешок и повел к выходу из леса.
Глава седьмая. Столица.
Через несколько часов, отойдя на безопасное расстояние, я все-таки решился устроить еще один привал. Лес потонул в ночи, и продолжать путь смог бы лишь человек с прибором ночного видения или откровенный идиот, которому нечего терять в сказочной стране.
Волшебное зеркало немного поистерило на эту тему, обозвав меня трусом, сопляком и хиляком, но под конец заткнулось, лишь изредка продолжая что-то бурчать себе под нос. Колобок, на которого дневные события и странный плен семейки Белоснежки не оказали должного влияния, мирно дрых под чахлым кустиком, посасывая половину мухомора, выданного уродцу сердобольным Чихуном. Наверняка, гном тоже был тем еще наркоманом, а посему собрата по несчастью бросить в беде не мог, вот и поделился скромными запасами, норовя навлечь гнев своих невидимых собратьев, которые наверняка сопровождали нас и следили за дорогой, пока мы не покинули участок банды.
Я же не мог сомкнуть глаз и просто сидел на мягкой травке, прислонившись к стволу поваленного дерева. Это объяснялось весьма просто. Стресс и беспокойство за героев сказок, которых я знал. Этот мир был куда жестче моего родного. Здесь, в пугающей реальности, переплетались людские пороки и сын запросто мог заколоть отца ножом во время пьянки, а лесные зверята плотно сидели на галлюциногенах и только Великий Колдун ведал, что у них на уме. Уж если Белоснежка так сильно изменилась, то что говорить про других героев, которые обитали в этом мире. Признаюсь, я боялся встреч с ними и в тоже время неистово желал. Кому не хочется прикоснуться к тому, о чем ты читал в книгах. Вот и я о том.
Утром, когда в чаще леса внезапно прокукарекал петух, которого по идее тут не должно было быть, наша странная компания двинулась в путь. Колобок тут же укатился вперед, гонять бабочек и мелкую живность, зеркало предпочитало молчать, и поверхность волшебной вещи оставалась зеркально чистой.
Я, устроив поудобнее за плечом ножны с легендарным мечом и сполоснув горло водой из фляжки, ступил на дорогу. Впереди было видно, что лес кончался и на горизонте уже появились остроконечные башенки, над которыми кружили темные точки. Птицы, не иначе. Если сказочная страна осталась на уровне средневековья, то атмосфера и запахи там должны быть соответствующими.
Через несколько часов унылого топанья по дороге и прослушивания матерных песен Колобка, я дошел до главных ворот, ведущих в столицу сказочной страны. Мощные крепостные стены были высечены из огромных каменных блоков и будто сошли со страниц эпопеи нежно любимого мной профессора Толкина. Наверху поблескивали доспехи многочисленной стражи, которая внимательно наблюдала за возней внизу. К столице шел не только я, но и разномастные создания, придуманные воспаленными мозгами писателей всех мастей.
Остановившись на секунду, я с удивлением посмотрел вслед чинно шествующей козе в приличном крестьянском платье, за которой следовал громкий табун козлят, верещащих так, что любой громогласный младенец удавится от зависти и больше никогда не откроет рот. Последний козленок тащил пыльную волчью шкуру, которая волочилась по земле, и изредка наступал собратьям на копыта, чем вызывал новый виток криков.
Слева от меня прошествовала процессия в виде четырнадцатилетних детей, одетых в черные мантии. На груди у каждого из них был выткан красочный герб, который я уже видел когда-то в фильме про очкастого мальчика-волшебника. Они, не обращая внимания на прочих путников, громко спорили о том, что будет, если увеличить себе пенис соответствующим заклятием и соблазнить молоденькую учительницу, присланную министерством Магии.
Справа раздался непонятный грохот и я, повернув голову в ту сторону, от удивления в который раз разинул рот. К воротам столицы без тени сомнения и страха приближался большой и уродливый великан, тащащий на спине несколько буйволов, связанных за хвосты. Животные жалобно мычали, но монстр не обращал на их крики внимания, продолжая медленно топать к вратам.
Хмыкнув, я собрался с мыслями и встал в одну из очередей. Врата серьезно охранялись мощными и рослыми рыцарями в полном вооружении, включая надраенные до зеркального блеска мечи и щиты с фамильными гербами на них. Очередь резво шла вперед, и я подумал о том, что сам процесс входа в столицу весьма простой и лояльный ко всем. Задумавшись, я пропустил свой черед и очнулся после невежливого тычка мечом от одного из защитников столицы.
– Кончай спать, малец, – рявкнул тот в манере американских сержантов из среднестатистических голливудских фильмов.
– А я и не сплю. Просто первый раз посещаю столицу, – ответил я, почесав левую сторону груди, куда ткнулся меч стража.
– Цель прибытия?
– Визит к Великому Колдуну.
– Как долго будешь находиться в столице?
– Понятия не имею, – вопросы стража начинали меня нервировать, а жара и запах сотен немытых тел, явно не способствовали улучшению настроения. – Как ответ получу, так и свалю. Надеюсь, что быстро.
– Провозишь с собой волшебные вещи, артефакты, запрещенных созданий?
– Есть амулет моей тетки, – кивнул я и указал пальцем на висящее на груди зеркало. Морда по-прежнему не появлялась. – И спутник рядом. Колобок зовут.
– Так и запишем, – нахмурился страж, доставая свиток и обычную шариковую ручку. – Гомункул копченый, оживленный посредством магии. Класс и мировоззрение гомункула и твой?
– Чего? – растерялся я, услышав непонятные термины.
– Очередной, блядь, деревенщина, – тихо буркнул воин и, наклонившись к небольшой тумбе, стоящей рядом, достал оттуда маленький серебристый куб, который принялся ярко сверкать. Страж протянул мне куб и добавил более миролюбиво. – Возьми в руку и не шевелись пару секунд.
– Лады, – согласился я, с интересом беря неведомую штуковину в руки. Сначала ничего не происходило, а затем на одной из зеркальных сторон куба появился маленький серый шарик.
– Нейтрал истинный, ясно, – ответил страж. – Переверни куб.
– Хорошо, – повиновавшись, я посмотрел на другую сторону, где возникла маленькая человеческая голова с широкой бородой.
– Ученый, человек. Теперь гомункул, – Колобок безропотно позволил стражу положить куб себе на голову. Вещица вспыхнула красным и на той стороне, что отвечала за класс, появился красный треугольник. Воин и бровью не повел, только перевернул куб, чтобы узнать следующую информацию. Куб вновь вспыхнул красным и окончательно потух. Страж почесал жесткую щетину и, минуту подумав, записал полученную информацию в свиток. – Хаотичный нейтральный, класс «гомункул человекоподобный».
– Мы можем идти?
– Нет, – ответил воин. – Еще пара замечаний. Твоему спутнику запрещено появляться в обители Бродяг, а тебе закрыт ход в Императорские сады. Ясно?
– Не очень-то и хотелось, – фыркнул я. – Это все?
– Да. Добро пожаловать в столицу, путники, – кивнул страж и, отойдя в сторонку, пропустил нас к вратам. Войдя внутрь я напрочь позабыл о странной и даже дурацкой процедуре допроса. Передо мной раскинулся величественный город из белого мрамора, отделанного сверкающей позолотой. Так вот она какая, столица сказочной страны.
Первым, что слишком бросалось в глаза, было невероятное количество гомонящего и снующего туда-сюда народа. Будто город был единым организмом, а его жители самой настоящей кровью, с быстротой поставляющей жизнь другим органам.
На первых этажах белокаменных зданий располагались многочисленные лавки торговцев, активно втюхивающих свой товар туристам и тем, кому он действительно был нужен. Прилавки ломились от большого количества золота и драгоценных камней, новенького оружия из различных времен и одежды для самого изысканного модника. Продавцы, которыми преимущественно являлись бородатые гномы, гигантские коты в тюрбанах и синекожие коротышки в белых штанах, громко верещали на непонятных мне языках и постоянно подтягивали к себе зазевавшихся прохожих, чтобы тут же вложить в их руки какую-нибудь безделушку, меч или свежую выпечку. В воздухе, вместо ожидаемой мной вони, застыл тяжелый дух специй, кофе и жареного мяса, благо, что различные кафе и рестораны были также часты, как и лавки с ширпотребом.
– Ты, блядь, не по сторонам глазей, а за мешком своим следи, – мрачно произнесло зеркало, пробуждаясь ото сна.
– Доброе утро. А мы уже в столице, – похвастался я. – Без тебя справились.
– Угу. Я было в пассивном режиме наблюдения, друг мой. Если бы страж у ворот узнал, что ты пытаешься пронести в столицу незарегистрированную волшебную темную вещь, то спать бы тебе сегодня в тюряге, а не шляться по улицам в поисках злоебучего Колдуна.
– Так все сложно?
– А ты хули думал? – фыркнула морда. – Столица же. И контроль тут очень жесткий. Темным ход сюда заказан, а вот нейтральным всегда рады. Даже если они хаотические, как наш говношар.
– Не знал, что Колобок к хаотическим относится, – хмыкнул я, закуривая сигарету и рассматривая полуголую девицу, которая без стеснения плясала посреди оживленного потока, держа в руках толстого удава. – Я много чего еще не знаю. Например то, что тут к существам мировоззрение из D&D применяется.
– Давно уже применяется. Удобно классифицировать и пресекать попытки темных пробраться в этот задрипаный городишко. Все же, блядь, ссут, что их любимого Императора распидарасит какая-нибудь темная хуйня. Вот и пытаются придумывать методы контроля над сказочным людом. За входом следят, а внутри форменный пиздец. Шлюхи, наркоторговцы, карманники и прочая шушера. Потому и говорю тебе, чтобы за мешком следил.
– А что это за обитель Бродяг, куда Колобку запретили заходить?
– Местный рынок веществ. Хаотические нейтральные, как он, непредсказуемы, а как ужрутся грибов или травы, так вообще ебанатами становятся.
– Веселого мало.
– Базаришь, бро, – согласилась волшебная вещь. – Столица, мать её, тот еще рассадник дряни, ереси и говна. Сам в этом убедишься.
– Непременно, – кивнул я и поморщился, увидев в нескольких шагах от себя двух целующихся парней, в знакомых черных мантиях. – Погоди.
– Чего? – переспросила морда и коротко рассмеялась, увидев, что стало объектом моего пристального внимания. – Гомосеков тут полно. Эй, Тимка. Ебать…
– Ах ты пидарасина, – рявкнул я, подлетая к парням и хватая худощавого блондина за локоть. Тот нехотя оторвался от высокого очкарика и смерил меня недовольным взглядом.
– Отстань, противный, – манерно произнес он. Темноволосый паренек в очках кивнул и, вцепившись в руку своего сексуального объекта, потянул его на себя. Тут меня попросту накрыло и в последующие пару секунд, я размахнулся и от души влепил блондину по носу. Брызнула кровь, где-то завопила женщина, а прохожие невольно образовали маленький круг, в котором находился я и целующаяся парочка.
– Скотина, – завопил брюнет и, достав из обширных складок мантии небольшую палочку, направил ее на меня. – Авада…
– Охлади траханье, – грубо перебил его я, коротким ударом под дых отправляя очкарика на землю рядом с блондином. – Ну это уже ни в какие ворота.
– Это называется крайняя степень агрессии по отношении к сказочным сексуальным меньшинствам, Тимка, – наставительно произнесло зеркало.
– Это называется педерастия, – буркнул я.
– Примитивный термин, но тоже неплохой. Кстати, через пару минут здесь будет отряд латников, и если ты не хочешь, чтобы они засунули свои мечи тебе в жопу, то пора куда-нибудь спрятаться.
– Латники легавые – пидоры плюгавые, – пропел Колобок, забравшись на лицо блондина. Тот уже пришел в себя и принялся орать, что ему в рот говно засунули. Впрочем, так оно и было.
– Бляха-муха, – я ругнулся еще раз и, поманив Колобка пальцем, быстро скрылся в толпе, которая вновь возобновила движение.
– Как так-то? – спросил я чуть позже, спрятавшись в небольшом переулке и прислонившись спиной к прохладным каменным стенам. Морда в зеркале поджала губы, как делала всегда, если начинала сомневаться в моих умственных способностях, а затем заявила.
– А хули ты хотел? Это побочный продукт ебучих фанфиков по Гарри Поттеру. Там один порнушный слэш о том, как Гарри ебет Салли. Под Салли я имею ввиду Драко. Или Снейпа. Или Дамблдора. Короче, все мужики этого эпоса ебутся друг с другом. А самое забавное знаешь в чем?
– Нет, – покачал я головой и закурил сигарету.
– То, что эти герои существуют в определенном количестве на каждом континенте.
– Что это значит?
– Каждой твари по паре. Так понятнее? Нет? Ну ты и еблан, Тимка. А я думало, что ты умный, – съязвило зеркало. – Ладно, поясню, так уж и быть. Учитывая, что количество фанфиков по Гарри Поттеру превышает мыслимое и немыслимое, то персонажи стали реальными. В западной части материка живет оригинальный очкарик, а по всему миру раскиданы его копии, придуманные похотливыми детьми и прочими ебанатами. Поэтому в столице можно встретить Гарри и Драко, которые ебут друг друга в жопу, а через пару шагов натолкнуться на другого Гарри, который, к примеру, сосет хуй Дамблдора в подворотне.
– Фу, – скривился я, представив сию картину.
– А я о чем. Мразотина ебаная, но пипл хавает, так сказать. Да и не мешают они никому. Целыми днями лижутся и все.
– Все равно неприятно, – пожал я плечами. – Мне всегда нравилась история про очкастого паренька, который отправился в школу магии. И тут я, вижу, как он сосется в десны со своим клятым врагом.
– Фанфик, Тима. Ебаный бич на теле литературы, – буркнула морда. – Много чего переврали.
– Так. Надо бы выпить. Есть тут кабак?
– А деньги у тебя есть?
– У меня есть, – радостно осклабился Колобок и, громко отрыгнув, сплюнул на брусчатку несколько липких монеток.
– А наш говношар времени зря не терял, – рассмеялась морда. – Это ты у Белоснежки ебнул, дружбан?
– Ага. У них на кухне мешок стоял.
– Зря они, конечно, тебя без присмотра оставили, – хмыкнул я, подбирая с земли монеты. – Но нам это на руку. Голова кругом и хочется чего-нибудь крепкого. Потом и Колдуна пойдем искать.
– Лады, – согласилось зеркало. – В трех кварталах отсюда есть милая забегаловка. «Штрудели Шошанны» называется.
– Той Шошанны, о ком я думаю?
– Да, да. Шошанны Дрейфус. Вымысел же, – хохотнула морда. – Пошли уж. Для первого знакомства со столицей впечатлений многовато будет.
Сидя в небольшом ресторанчике «Штрудели Шошанны», я без стеснения лопал самый восхитительный штрудель из всех, которые когда-либо ел. Рядом, на столе, стоял большой жестяной кубок, в котором находилось холодное пиво. Знаю, вещи несовместимые, но мне было как-то плевать на гастрономические изыски.
Колобка тоже пустили внутрь, предварительно взяв с меня обещание, что уродец не будет кататься по ресторану и пугать посетителей своим видом. На том и порешили. Волшебное зеркало, дав мне как следует насладиться едой и питьем, вновь возобновило пафосные речи о цели нашего путешествия, сдабривая все это отборной бранью, в которой, кажется, черпало вдохновение.
– Сколько в тебя влезает? – хмыкнула волшебная вещь, которую я поставил напротив себя, прислонив зеркало к солонке.
– Я несколько суток не ел ничего нормально, кроме хлеба, сушеного мяса и воды, – ответил я с набитым ртом. – А штрудели реально обалденные.
– Ага. Все их хвалят. Ганс Ланда сам их делает по какому-то тайному рецепту.
– Серьезно? Немец, который завалил всю семью Шошанны, работает у нее поваром?
– Не, – поморщилась морда. – Опять ты не так все понял, Тимка. Этот ресторан в собственности немца. Просто называется в честь Шошанны, к которой хозяин питает особые чувства. Сама Шошанна шляется где-то на севере. Говорят, что драконов разводит или что-то около того.
– О как бабки гнутся, – протянул я, отпихивая четвертую тарелку с недоеденным штруделем в сторону и придвигая к себе кубок с пивом. – Погоди. Так «Бесславные ублюдки» это же не книга. Как они тогда живут в сказочной стране?
– Верно. Это сценарий. А что такое сценарий? Безумная писанина сценариста на бумаге.
– Получается, что и герои Марвел, к примеру, тут обитают?
– Естественно. У них свой собственный город есть. Блядово местечко, я тебе скажу. В каждой местной газете о них пишут. То небоскреб разъебали, то Халк Человека-паука в жопу выебал по пьяни, то Железный человек, накурившись, создал вундервафлю, которая из говна конфеты производит. Странное место.
– Значит, абсолютно все выдумки людей обретают жизнь в этом мире? Комиксы, кино, литература. Все-все?
– Блядь. Сколько раз тебе это можно повторять, а? – ругнулось зеркало. – Да, все. Да, все-все. Еще раз спросишь, и я на тысячу осколков разобьюсь, отвечаю. Заебало уже, Тимка.
– Прости.
– Хуести. К Колдуну идем или ты еще пару штруделей заточишь?
– Пойдем, – кивнул я и, бросив на стол несколько монеток, направился к выходу из ресторана.
Башня Великого Колдуна бросалась в глаза сразу же, стоило лишь войти в столицу. Не иначе, самое высокое здание. Бирюзовый шпиль упирался в небеса и ярко сверкал на солнце. Впрочем, путь к башне был немноголюдным. Возможно потому, что большинство обитателей столицы побаивалось главного мага, а возможно у всех были дела и поважнее.
К башне я подошел через час и, остановившись, задрал голову. Вблизи строение выглядело еще величественнее, и я мог только гадать, сколько же там комнат и различных помещений. Останкинская телебашня покажется обычным карликом по сравнению с этой махиной, как и любая из моего мира.
В башню вели диковинные ворота с вырезанными на них лицами неизвестных мне людей. Зеркало в излюбленной манере тут же все объяснило. Оказывается, на воротах увековечивали всех Великих Колдунов, которые жили здесь. Каждый из них был почтенным седобородым старцем с весьма мудрыми глазами и резчик, изваявший такую красоту, определенно был мастером своего дела. Лица были как живые, и им не хватало лишь частицы божественной искры, чтобы открыть глаза и посмотреть на этот мир.
Остановившись перед вратами в башню, я робко взял в руки висящий на тонкой цепи молоточек и сильно ударил по металлической пластинке. Изнутри башни раздался протяжный и тягучий звон, а потом все стихло. Даже птицы не пели свои песни в вышине, будто пугаясь грозного звука.
Постояв пять минут, я повторил попытку. На сей раз звон был куда более мощным, и от него завибрировала даже земля под ногами. Однако то, что произошло дальше, затмило собой все прочие впечатления. Одно из лиц недовольно поморщилось и открыло деревянные глаза.
– Чего тут забыл? Пылесосы не покупаем, в других богов не верим, журналы не нужны, – скороговоркой выпалило лицо и уставилось на меня в ожидании ответа.
– Я ищу Великого Колдуна, дабы он ответил на мои вопросы.
– Очередной искатель, – буркнул страж врат и добавил более отчетливо. – Занят Колдун. Зелья смешивает.
– А ну открывай, блядь, пока мы на тебя термитов не спустили, – воинственно рявкнула морда, появившись на поверхности волшебного зеркала. – Знаем мы, что за зелья варит ваш Колдун. Опять запором, сука, мучается.
– Нечего так орать, – ответило зеркалу второе лицо, тоже распахнув глаза, а следом за ним и все прочие принялись пробуждаться и галдеть, как бабки на базаре. – Что это такое? Совсем уважения к старшим не осталось. Ломятся, как к себе домой, а тут, между прочим, важные исследования проводятся. Собак на вас нет.
– А ну заткнулись нахуй и доложили мне быстро определение количества Фреге, – я удивленно повернулся в сторону Колобка, который со зверской рожей уставился на врата и деревянные лица, ожидая ответа.
– Хороший вопрос, коллеги, – забубнило первое лицо. Второе согласилось и добавило. – Фундаментальные принципы различны и делятся на предложения.
– Да. Если оно дедуктивно выводится из некоторого множества посылок, то оно априорно.
– А если оно выводимо из логических законов и определений, зависящих от корректности?
– Просто, коллега. Такое предложение становится аналитическим.
– Верно. Иными словами, аналитический характер арифметических истин нельзя назвать бесплодным, ибо он основан на дедуктивной выводимости, – согласился бородач в нижнем углу.
– Нихуя себе говношар выдал, – буркнуло зеркало, смотря на Колобка с уважением. – Ты где таких слов-то умных нахватался?
– Газету раз у ведуньи сожрал, – улыбнулся уродец. – А это и не газета оказалась, а страница из книги, в которую бабка травы лекарственные заворачивала.
– Удачно ты покушал, – хмыкнул я и, кашлянув, вновь обратился к вратам. – Почтенные. Вы пустите нас к Колдуну?
– Отстань, мальчишка, – сварливо ответило первое лицо. – Заняты мы важными делами. Иди и не мешай.
– Покорно благодарю, – хохотнул я, заметив, как одна из створок врат заскрипела, а потом и вовсе распахнулась, явив мне черную черноту коридора. – Пошли, пока они не передумали.
