Текст книги "Библиотекарь (СИ)"
Автор книги: Гектор Шульц
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
– А пятого класса? – ехидно спросил я.
– «Ледяные гвозди», – не оценив сарказма, ответила Изабелла. – Поверь. Они были бы куда хуже.
– Охотно верю. Защитный аркан действует на ограниченной территории?
– Чаще всего. Мортимер умеет создавать арканы без привязки к топологическим точкам, но это уже из высшей магии.
– Ты тоже так можешь?
– Нет. Я только учусь, – улыбнулась девушка. Я обернулся и, посмотрев на нее, вновь восхитился красотой Изабеллы. Её щеки разрумянились от мороза, а глаза блестели так ярко, что можно было бы ослепнуть. Она, заметив мой пристальный взгляд, моментально смутилась. – Что такое?
– Ничего, – быстро поправился я. – Задумался просто. О, ветер стихает.
– Подходим к границам карловых земель, да будут они жареное пингвинье говно жрать, уебки карликовые, – пропыхтел Ник, который, как и всякий толстяк, презрительно относился к любым физическим нагрузкам. – Дайте мне яду, мне надоела эта жизнь.
– Охотно исполню, дружище, – радостно осклабился я, подходя к толстяку и занося над ним меч. Ник коротко взвизгнул и, подскочив на пару дюймов, бросился бежать вперед, к темнеющей вдали пещере, возле которой горели два смоляных факела, и виднелся покосившийся указатель, выполненный в виде стрелки.
Подойдя ближе, я прикрыл глаза от слепящего солнца, появившегося вместо свинцовых туч, и прочитал удивительную надпись, выполненную на потрескавшемся дереве. «Валите нах!» – значилось там, а стрелка была повернута к пути, откуда мы только что пришли. Хмыкнув, я дождался Изабеллу и указал ей на странную надпись. Девушка фыркнула, как делала всегда, стоило Нику или Колобку начать крыть всё и всех матом, а потом направилась к пещере, возле которой прыгал Ник, привлекая наше внимание. Вздохнув, я пошел за ней следом.
– Бля, вы только зацените, – воскликнул он, когда мы приблизились к нему и обратили внимание на лежащий возле входа скелет. Все бы ничего, но в тазу скелета торчал брусок золотого цвета. Как раз там, где находится задница. – Я же говорил, что цверги ебанутые. Вот и какому-то бедолаге в пердак запихали кило чистого золота. Может возьмем? Чего добру пропадать.
– Не советую, – тихо ответила ему Изабелла, опустившись на корточки и внимательно осматривая находку. – Он заколдован.
– В смысле? – удивился Ник. – Получается, что этому чуваку никто не пихал в жопу золото?
– Пихал, – невесело усмехнулась девушка. – Он сам себе его туда и запихал.
– Ох, бля. Коварные недомерки, – возмутился толстяк, показывая темной пещере неприличные жесты.
– Скорее всего, слиток – это очередная ловушка, – заметил я. – Стоит к нему прикоснуться, как проклятие начинает действовать. Защита от нежелательных гостей.
– Верно, – кивнула Изабелла. – Я бы с радостью изучила его повнимательнее, но здесь холодно, да и цель у нас другая.
– Перед тем, как мы туда войдем, – предупредил я, отвесив Нику щелбан, чтобы привлечь внимание. – Не трогайте ничего без спросу. Если уж здесь такая ловушка, то я боюсь представить, что там внутри. Второе. Колобка не выпускать.
– А мне норм тут. Ваще похуй, – раздался из мешка глухой голос уродца. – Зеркало мне мухоморов нашло по пути, так шо мне вылезать вообще необязательно. Буду нужен, орите.
– Вот и славно, – хмыкнул я. – Тогда вперед. Помните, за чем мы сюда пришли.
Стоило войти в пещеру, как в лицо сразу же ударил поток горячего и даже жаркого воздуха. Чуть подумав, я снял мантию и остался в одной майке, весьма пожеванной и потерявшей былой вид. Изабелла, посмотрев на меня, последовала примеру и, бережно скрутив мантии, убрала их в бездонный мешочек.
Дальнейший путь, как это часто бывает, проходил в полном молчании. Может, виноват был скелет возле входа или явное нежелание обитателей пещеры контактировать с чужаками, но даже неугомонный Ник предпочитал молчать в тряпочку, изредка матерясь, если спотыкался о чьи-то кости, без сомнений тоже брошенные здесь ради предостережения случайным путникам.
Частенько нам попадались узкие темные лазы, которые неизвестно куда вели, а проверять это желающих не было. Лишь Изабелла, хмурясь, старательно выводила карту в своем блокноте. Я мысленно выругался и послал себя на три веселых буквы за то, что мне в голову не пришла мысль о такой очевидной ловушке, как обратный путь. Поди, вот разбери, куда тут идти, когда все убранство длинного коридора составляют факелы, расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга. Но мое негодование не продлилось долго. Впереди появилось красное свечение и далекие звуки, больше похожие на песню, изредка прерываемую глухими ударами металла по металлу. Изабелла почти прижалась ко мне слева, а Ник справа, чуть не вцепившись в руку пальцами. Да уж. Видимо страх чувствуют даже волшебные артефакты, относятся они к темным или светлым. Спустя несколько десятком минут тоннель резко закончился и мы очутились в обширной пещере, залитой ярким светом факелов. Присвистнув, я задрал голову и уставился на далекие своды, еле видимые в вышине. Но нетерпеливое покашливание Изабеллы, вернуло меня в реальность и правильно сделало.
Рядом с нами стоял смешной и забавный бородатый гном в зеленых шортах, с нарисованным на одной штанине грибочком. Темные глаза существа были несколько далеко от мясистого носа, что придавало гному тот самый очаровательный и даже нахальный вид, а широкая и паскудная ухмылка с желтыми неровными зубами и торчащим языком, довершала великолепную картину. Он шумно втянул воздух и, хрюкнув, плюнул тягучей желтой слюной прямо в Ника, который не ждал от вероломного гнома такого коварства и, забыв про мой наказ, схватил с ближайшего стола молоточек и помчался за улюлюкающим коротышкой. Я лишь покачал головой и, подхватив с пола оброненный толстяком мешок с Колобком, бросился следом, держа попутно Изабеллу за руку. Девушка отчаянно краснела, но продолжала держаться за меня, словно за спасательный круг.
Пропетляв среди многочисленных столов с инструментом и диковинными механизмами, мы выбежали в центр пещеры, откуда раздавалась музыка. Ник был там и, что не прибавляло оптимизма, он был связан весьма ловко и умело, а вокруг него водили хоровод похожие на первого коротышки, распевая во всю глотку знакомую мне песню.
– «Человеки ожидают свет.
Страха нет. Страха в них нет.
Тьма в тот свет тотчас придет,
И весь мир начнет отчёт.
Раз! Пиздой накрылось солнце!
Два! Не светит нихуя в оконце!
Три! Небесный свет уходит вдаль!
Четыре! Всех человеков ждет печаль!
Спалит всех солнце своим светом,
Словно жаркое ядро кометы.
Взмывает пламя внутри меня!
И сожжет всех столб огня!
Раз! Пиздой накрылось солнце!
Два! Не светит нихуя в оконце!
Три! И блещет сердце тягучей тьмой,
Четыре! Она всех уведет за собой!».
– Rammstein, – удивился я, забыв и про клинок Нуаду, и про Ника, который костерил гномов так, что ему запросто бы обзавидовался даже знаток великого и могучего.
– Что? – переспросила Изабелла, категорически отказываясь отпустить мою руку.
– Rammstein, говорю. Группа из моего мира. Гномы немного изменили текст, но это не столь важно.
– Как тот бард Бибер?
– Почти. Только Rammstein многие любят, а Бибера не очень, – кивнул я. – Сказочная страна не перестает меня удивлять. Они вроде не опасны. Может мне удастся раскидать всех и освободить Ника.
– Не вздумай. Цверги коварны. Не зря они самого Локи несколько раз облапошивали.
– Локи? Аса?
– Да. А уж он куда хитрей всех известных мне существ. Нам надо действовать осторожно, – ответила девушка и ойкнула, когда гномы замолчали и повернулись в нашу сторону, безмолвно сверкая темными глазами. – Привет.
– Девка, – неуверенно протянул один из них, коротышка в розовых шортах, на которых, в отличие от первого, был нарисован желтый круг. Остальные гномы тут же загалдели и даже подошли ближе.
– Девка, бля. Шикардосная. Сиськи клевые. Бронелифчик заебеним? А ну как стрела попадет и сосок ей отхуярит?
– Тима, это мне не снится? – жалобно спросила Изабелла, делая шаг назад, ибо гномы постепенно наступали, совершенно не смущаясь кого бы то ни было.
– Тогда это странный сон, – буркнул я, осторожно вынимая меч из ножен. – Эй, парни. Угомонитесь. А это что?
– Где? – отвлекся один из них и, посмотрев в указанном мной направлении, хмыкнул. – Меч, дрищара.
– Это я-то дрищ? – обиделся я. Гном кивнул в ответ.
– Ага. Ты, бля, мечей никогда не видел? Пацаны, тут человеки меч никогда не видели.
– Ёбу дали? Пидоры? Вафлить всех! – загомонили другие гномы, отходя от девушки и обступая меня. – Дрищ. Дрищу тож бронелифчик нужен. Чашечки только маленькие сделаем. У него грудь впуклая. Зацени, пацан.
– Уверены? – спросил я, когда один из коротышек протянул мне гигантский двуручный меч, привлекший мое внимание. Гном кивнул, и я бережно взял оружие в правую руку.
– Ну как? Заценил? Охуенный же?
– Тихо! Давайте по одному.
– Не. Мы так не можем. А ты смотри давай. Нажми кнопку, – я послушно нажал на небольшую круглую кнопку, аккурат под крестовиной. По лезвию меча моментально пробежала странная волна, а затем оно вспыхнуло и загорелось.
– Огненный меч?
– Круто, пацан? Сурт заказал. О, о! – перебил всех еще один коротышка, в синих шортах. – Щелкни пальцем по яблоку. Бля буду, это заебись.
– Здесь? – переспросил я и, прикоснувшись к рукояти, охнул, когда из крестовины выскочил бронзовый член, длиной в пару дюймов. – И зачем он?
– Мы встроили в меч хуище, чтобы Сурт, когда воткнет меч в жопу Одина, хуище выебал аса. Ахахаха! – заржали гномы, а гном, которого мы встретили первым, уже тащил мне грозный моргенштерн, увенчанный острыми, как бритва шипами. – Зацени, пацан. Залупная дубина!
– Чего?
– Залупная дубина, – повторил гном, протягивая оружие мне. Хмыкнув, я увидел, что моргенштерн и впрямь похож на детородный орган, принадлежащий среднестатистическому великану. А гном, не смущаясь, продолжал перечислять технические характеристики удивительного оружия. – Стосантиметровая елда, высококачественная сталь, даж дырка есть, откуда маслом раскаленным плеваться можно. Залупная дубина. Во!
– Шикарно, – усмехнулся я, нажимая кнопку и наблюдая за тем, как из верхней точки дубины хлещет кипящее масло. Гномы, увидев радость на моем лице, тут же засуетились и бросились в разные стороны, чтобы через несколько мгновений притащить мне еще больше разного оружия и доспехов. Правда у них была одна отличающаяся деталь. Каждое изделие странных коротышек, так или иначе, относилось к половым органам. Заметив, что гномы поглощены мной, я подмигнул Изабелле и кивнул в сторону Ника, который по-прежнему был привязан к столбу. Девушка хитро улыбнулась и, дождавшись, пока все гномы отвернутся, направилась вызволять нашего друга. А мне только и оставалось, что слушать восторженные вопли коротышек, нашедших себе ценителя их трудов.
– Пацан, пацан, – я опустил взгляд вниз и улыбнулся гному в красных шортах, который протягивал мне трусы. Правда, сделанные из металла и обладающие внушительным гульфиком. – Зацени, пацан. Жоподральные портки. Сам сделал.
– И в чем их фишка? – спросил я. Гном усмехнулся и, нажав на скрытую кнопку, уставился на мое лицо в ожидании положительных эмоций. Эмоции, и впрямь, были положительными. Где еще увидишь то, как из гульфика появляется тридцатисантиметровый член из чистого золота, – Обалдеть. И зачем такие трусы нужны?
– Пацан, бля. Прикинь, у какого-нить короля хуй не стоит. Покупает он эти трусы и может хоть всю ночь королеву пердолить! Охуенно?
– Ага.
– Тут, бля, есть колдунство для человеков. Типа хуй натуральный, прикинь. Все чувствуешь пока ебешь кого-нить. Охуенно?
– Хорошая замена виагре, – улыбнулся я, отдавая бронетрусы гному. – Ты молодец.
– Пацаны, пацаны, – покраснел от смущения гном. – Человек-то нормальный. Не выебывается, как прочие. Давайте ему пиваса нальем и сосисок пожарим?
– Давай. А хули он сам не может? Лучше пусть мои мечи посмотрит. Там в одном три хуища на выбор. Для драконьей пилотки, человековской и эльфийской.
– Днищные эльфы. Нахуй их. Ты еблан? – загалдели гномы. – Переделай. В пизду эльфов!
– Лады, пацаны, – грустно ответил изобретатель меча с тремя членами, мягко отстраняя кулаки коллег от своего мясистого носа. А я, пользуясь моментом, отошел назад, к своим друзьям, которые махали мне из-за колонны, привлекая внимание.
– Психи карликовые, – мрачно констатировал Ник, массируя запястья. – До сих пор руки болят от их злоебучих веревок. Что дальше делать будем, товарищ командир.
– Кто-то должен будет их отвлекать, а остальные займутся поисками артефактов, – хмыкнул я и повернулся в сторону Изабеллы, которая настойчиво стучала по моей спине. – Да?
– Они все слышали, – кисло ответила девушка, указав пальцем на хмурых гномов, которые внимательно за нами наблюдали, держа в руках свое жутковатое оружие.
– Пацан, бля, – рек один из коротышек, обладавший чуть более высоким ростом, чем его соплеменники. – Мы думали, что ты нормальный человек, а ты днище. Либо и хуи эльфам сосешь?
– Ничего подобного. Мы с друзьями пришли к вам за помощью. Кто же знал, что свартальвы такие умелые мастера. Тут и всей жизни не хватит, чтобы насладиться вашим искусством, – ответил я, стараясь влить в свои речи как можно больше меда.
– Пацан дело говорит. Бля буду, Модсогнир.
– Цыть, Нордри, – рявкнул старший, в котором я признал первого гнома из скандинавской мифологии. Чудные дела творятся в сказочной стране. – И как оно тебе? Искусство наше.
– Шикарно, – честно ответил я. – Богатая фантазия у вас, парни, раз вы делаете такие замечательные вещи. Особенно меня залупная дубина восхитила. Уникальное сочетание череподробящего оружия ближнего боя и портативного огнемета. Вы бы еще зажигалку приделали под дыркой. Тогда масло будет воспламеняться, и нести хаос врагам.
– Точняк, пацан. Метко пизданул, бля буду, – одобрительно поцокал языком коротышка в зеленом. – Внесем правки в чертежи и заебеним отменную елдятину.
– Они всегда так разговаривают? – поморщилась Изабелла, обращаясь к Нику. Толстяк кивнул.
– Известные сквернословы и почитатели фаллического культа. Хуи, короче, любят. Но, справедливости ради, их изделия реально очень качественные, хоть и не часто находят покупателей.
– Цыть, Сурдри, – вновь рявкнул старший, но гнома в зеленом это не остановило.
– Хули цыть, па? Пацан, бля, дело лопочет. Человеки сто лет к нам в гости не хаживали. А тут ажно почитатели, ептыть.
– Чего вам надо, человеки? – грозно спросил тот, кого звали Модсогниром. – Пакости против нас затеяли? Вижу я ваши мысли. Пезднуть хотите чего-то? Глаз Арга вам нужен и Роза Ветров? Ахахаха! Пезднуть не получится.
– Нет. Попросить, – мягко ответил я. – Дело в том, что перед вами настоящий человек из другого мира.
– Хуйня, пацан. Чем докажешь? На кол их! Хуищем поразить, – загалдели было гномы, но старший поднял руку и они моментально умолкли.
– Вижу. Выглядишь ты по-другому и говоришь по-другому. Так, чё вам надо, собаки?
– Сам ты собака, хуеплет карликовый, – взорвался Ник, который крайне трепетно относился к оскорблениям. – Мелкий, блядь, а пафоса, как у императорского чистельщика сортиров!
– О! – удивились гномы. – Пацан по-нашенски лопочет, па. Бля, буду.
– Цыть!
– Хуить! – не смутился толстяк. – К ним, блядь, гости пришли, а они их заебать пытаются мечами своими хуиными. Правильно про вас говорят.
– И чё про нас говорят? – тихо спросил Модсогнир.
– Мол, вы в жопы долбитесь, и баб у вас нет. Оттого и все изделия с хуями.
– Пиздеж, – нестройно ответили коротышки.
– Вот отдайте нам требуемое, отпустите нас и мы расскажем, что и как, – закончил Ник, разведя руки в стороны.
– Эт дело сложное. Обсудить надыть, – веско заметил старший и, подозвав остальных гномов, принялся о чем-то с ними шушукаться. До нас изредка доносились их ругательства и предложения опробовать на гостях, что-нибудь из эротического арсенала, пока старший гном не влепил особо ретивому отпрыску подзатыльник и вновь не повернулся к нам. – Короче. Отпустим вас и дадим чего вам надо там. Токмо после соревнования. За такую награду должно посоревноваться нам.
– Соревнования? – удивился я. – И в чем соревноваться будем?
– Оружие делать, ёба. Замутите чего-нить шикарного, чтобы нас поразить и пиздуйте налево, покуда не упретесь в свою цель.
– Ничего не поняла, – фыркнула девушка, у которой уже уши сложились трубочкой из-за ругани гномов.
– Тут и понимать не надо. Пекинесы хотят, чтобы мы с ними посоревновались в изготовлении оружия. Чем круче, тем лучше. Сделаем, что-то такое, что будет лучше их изделия, значит, получим ингредиенты и свободу, – буркнул Ник.
– Так оружие долго делать, – встрял я. – Кто из вас владеет навыками кузнеца?
– Никто, – хмыкнула Изабелла и удивленно уставилась на мое ошарашенное лицо. – Чего?
– Погодите, – осенила меня шальная мысль. Я повернулся к старшему гному и кивнул. – Мы согласны с вами посостязаться. Сделаем оружие. За полчаса.
– Не пиздишь ли ты часом, пацан? – хохотнул Модсогнир. – Оружие так не делается. А хотя. Сам виноват будешь. Нам как раз модели для бронелифчиков нужны. Твоя баба сгодится.
– Вот еще, – вспыхнула Изабелла, прячась за мной. – Обойдетесь. Вы… злобные коротышки, пожирающие грязь.
– Не поймем. Эт вона так ругается? – забубнили гномы. – Мудрено пиздит, девка. Ой, мудрено.
– Цыть, – перебил их старший и махнул рукой в сторону одной печи, темнеющей вдалеке. – Вона ваш стол. Чешите и делайте оружие. Время – полчаса. Потом сравниваем. Победит лучший.
– Договорились, – я крепко пожал руку коротышки, принимая пари, и, позвав друзей с собой, направился в указанное место. План у меня был простым и дерзким.
Подойдя к столу, я собрал друзей рядом и заговорщицки поведал им свой план. Ник, конечно же, покрутил пальцем у виска, а Изабелла недоверчиво пожала плечами, но выбора у нас не было. Я надеялся на то, что гномы мало что успеют сделать за полчаса времени и наше оружие сможет их поразить. Это же сказочный мир и здесь есть место удаче, как я замечал ранее.
Вся суть моего плана была необычайно проста. Гномы не знали, что у нас в мешке спит Колобок, и при должном красноречии их можно убедить в том, что наш круглый друг, является самым настоящим оружием. Экспериментальным и сверхсекретным. Для этого надо было попросту утыкать Колобка разнообразными колющими и режущими предметами, благо, что гвоздей и поломанных лезвий на столе было пруд пруди.
Ник, разбудив уродца, вкратце поведал ему мой план, сделав в конце акцент на моей тупости и разгильдяйстве. На удивление, Колобок согласился и даже заверил всех, что в него можно втыкать все, что заблагорассудится, включая гвозди и лезвия, ибо боли он не чувствует совсем. А виной всему мухоморы, которые напрочь отбили у Колобка большинство чувств.
Переглянувшись с друзьями, я принялся за работу, изредка прося Изабеллу или Ника помочь мне. Гномы, в другом конце пещеры, радостно гомонили и стучали молотками по наковальне и всячески поносили нас. На их беду, язык у Ника оказался тоже неплохо подвешен, и гномы, через какое-то время заткнулись, ибо площадная брань толстяка с легкостью находила болевые точки коротышек и жалила их в самое сердце. И вот, спустя полчаса, в пещере раздался протяжный гулкий звон, свидетельствующий о том, что время, выделенное для создания оружия, закончилось и участникам следовало бы его поскорее продемонстрировать, дабы выявить победителя. Колобок был вновь спрятан в мешок и ждал своего звездного часа. На правах хозяев, гномы начали первыми.
– Драупнир, Ингви. Тащите нашу приблуду, – осклабился старший гном, кивнув двум другим, в малиновых и синих шортах. Те не заставили себя долго ждать и, корячась, вытащили на всеобщее обозрение здоровенный меч, длиной в пару метров. Модсогнир довольно усмехнулся и бережно провел грубыми пальцами по сияющему лезвию. – Вот. Наша детка. Влагалоразрыватель!
– Да, да, бля! Влагало. Влагало. Влагалоразрыватель! – заорали остальные гномы, подпрыгивая на месте и гогоча так сильно, что казалось, будто в пещере спрятано стадо гусей.
– И всего-то? – фыркнул Ник, рассматривая оружие. – Обычный меч. Разве что вы крестовину опять в форме хуев сделали, а рукоять на пизду похожа. О, волосики даже есть.
– Не все, – хохотнул старший и дал знак Сурдри. Тот подбежал к отцу и, кивнув, дотронулся до рукояти, активируя одному ему известные кнопки и рычажки. Меч завибрировал и засиял ярким золотым светом.
– Чистое золото, бля. Пять вылетающих хуев из крестовины и поражающие глазницы врага. Дизельный двигатель, приводящий в движение лезвие. А яблоком можно трахать баб. Ахахаха! Шипы в рукояти. Если к мечу прикасается враг, они моментально пронзают его руку и загибаются концами, причиняя жуткую боль. Выкуси, дрищара!
– Ладно, – улыбнулся я и повернулся к толстяку. – Ник. Продемонстрируй уважаемым свартальвам наше оружие.
– Говношар «Поработитель Один», – громко рявкнул Ник, распахивая мешок и выпуская на волю Колобка, сплошь утыканного лезвиями и ржавыми гвоздями. Гномы, обступив уродца, загалдели, споря и рассуждая о достоинствах и недостатках. Даже сам Модсогнир удивленно покачал головой, явно поражаясь тому, что увидел.
– Гомункул залупа, – с видом знатока буркнул Ингви. – Из тела произрастают шипы. И все? Вы его даже не оживили.
– Не скажи, – недобро хмыкнул я и, набрав в грудь воздуха, выкрикнул. – Колобок, жги!
– Так точно, босс, – моментально откликнулся уродец, открывая глаза и обводя гномов ехидным взглядом. Те испуганно отскочили в сторонку и принялись бубнить, загибая толстые пальцы.
– Гомункул разумный, подчиняющийся приказам. В виде залупы, но без нефритового стержня. Напильник мне в сраку, он еще и воняет. Поражающий фактор, – тем временем, Колобок сделал пару кругов вокруг коротышек, воинственно потрясая шипами и звеня так, будто в него напихали горсть колокольчиков.
– Наше оружие круче, – довольно ответила Изабелла, уперев руки в бока. Старший гном злобно на нее зыркнул и дал знак своим сыновьям, которые схватили оружие со столов и направили его на нас.
– Хуй вам. Ахахаха! – заржал он. – Глаз Арга и Роза Ветров останутся у нас, а вы уходить отсюда. Немедленно.
– Неправильные ты слова говоришь, гном, – ехидно ответил ему Ник. – Ты пожал руку, принимая условия пари. Наше оружие лучше вашего дилдо-меча. Стало быть, идешь ты нахуй, а твои дружки пусть пиздуют перед тобой.
– Неплохо загнул, – одобрительно буркнул я, подняв большой палец. – Даже такие хитрованы, как свартальвы, не смеют жульничать в том, что касается честного спора. Держи слово, Модсогнир, или Порядок покарает тебя.
– Клив-Солаш, – хрипло буркнул гном, увидев, как я достаю из ножен свой меч. – Клинок Света.
– О! – протянули гномы, благоговейно взирая на легендарное оружие. – Красота, бля. Надо ему хуи в рукоять встроить.
– Это мой меч и я решаю, что туда встраивать, а что нет. Держи свое слово, король свартальвов, – важно произнес я древнюю формулу. – Или Порядок покарает тебя. Ты знаешь, что будет, если я произнесу эту фразу третий раз?
– Знаю, – недобро ответил гном и, дав знак, Нордри, отошел в сторону. Коротышка в сером умчался в глубь пещеры, а потом вернулся, таща в руках маленький сундучок, на котором темнели руны и ярко светился замочек. – Они ваши.
– Проверим, – хмыкнул Ник. – Знаю я вас, полудурки мелкие. Засунете гондоны использованные, а нам потом маяться, доказывая, что вы нас наебали. Все здесь, Тимка. Глаз настоящий, хоть и жуткий, а цветок цел. Даже увядать еще не начал.
– Вижу, – кивнул я, рассматривая лежащее в сундучке око Прациклопа, размером с небольшой арбуз, и дивную розу, лепестки которой слабо колыхались, несмотря на то, что ветра в пещере не было. От цветка шел сладковатый аромат, затмевающий собой даже запахи кузни и вонь от немытых тел гномов. Я закрыл сундук и протянул его Изабелле, которая тут же спрятала ценности в свой мешочек. – На сем разрешите откланяться.
– Иди, человек, – мрачно ответил король черных гномов. – И забудь дорогу в Опаловые горы. Тебе тут официально не рады.
– Это мне решать, – с вызовом ответил я, рассекая клинком Нуаду воздух. – Не думаю, что ты или твоя семейка решится меня остановить.
– Посмотрим, посмотрим, – пробубнил Модсогнир, уходя вглубь пещеры. За ним потянулись и другие гномы, оставив нас в одиночестве.
– Пойдем-ка отсюда, пока карлы чего-нибудь не выкинули, – встревоженно попросила Изабелла, взяв меня за руку. Я улыбнулся и кивнул, а затем, дав знак Колобку, пошел вперед к выходу, заботливо подсвеченному светом факелов. Еще два ингредиента найдены. Остался один и Кольцо будет готово.
Глава семнадцатая. В синем море, в белой пене.
Спуск был куда веселее подъема. Холодный ветер больше не дул в лицо, да и солнце радовало нас теплом куда чаще, чем раньше. Колобок, из которого были вытащены все гвозди и лезвия, укатился на поиски нежно любимых им мухоморов, а Ник, внезапно, вызвался его сопровождать, мотивировав это тем, что уродец, длительное время обходившийся без чудо-грибов, запросто может потеряться.
А я смущенно топал по дороге, оставшись с Изабеллой наедине. Однако девушка ничего не замечала, предпочитая собирать дикие травы, постепенно появлявшиеся на обочине, или же уходила далеко вперед, чтобы потом вернуться в кучкой странных камней в ладонях. Стоит ли говорить о том, что все найденное ей, тут же отправлялось в мешочек. Изабелла была ученым и не могла оставить без внимания новые образцы и виды, бережно складывая все про запас и лелея мечту хоть когда-нибудь каталогизировать найденные сокровища.
Мы благоразумно решили не светиться в деревеньке, хоть во мне еще горел огонь мщения к одному бармену, продавшему девушку хозяину этих земель, и поэтому было решено остановиться на привал в той самой пещере, где мы прятались от погони лорда Грея.
Ник с Колобком отправились на поиски дров для поддержания будущего костра, а я этим самым костром и занялся. Через пять минут пламя весело плясало в круге из камней и я, довольный результатом, разрешил себе сигаретку, пока не увидел Изабеллу, сидящую возле входа и что-то записывающую в свой блокнотик.
– Что делаешь? – поинтересовался я, подходя ближе. Девушка покраснела и тут же захлопнула блокнот. Впрочем, мне хватило мгновения, чтобы увидеть в нем свое имя. – Прости. Не хотел тревожить.
– Ничего. Просто напугалась, – улыбнулась она. – Когда я поглощена записями или чтением, то ничего не вижу и не слышу.
– У меня также. Только я читать люблю. В моем мире сейчас мало кто читает. Большинство предпочитают смотреть фильмы по книгам или слушать аудиоверсии. Им не понять, что самая прелесть в том, чтобы самостоятельно складывать слова или перечитывать понравившиеся моменты.
– Ты хочешь вернуться домой, да?
– Честно говоря, я уже не так уверен, – кисло буркнул я, присаживаясь на камень рядом с ней. – Ваш мир, он, как бы это правильно сказать, затягивает что ли. Привыкаешь к существам, которые тебе встречаются, к климату, еде и прочему. Но ты права. Там мой дом. Друзья, семья, близкие.
– А у тебя есть дама сердца? – краснея, спросила Изабелла, теребя пальцами край своей мантии.
– Дама сердца? – переспросил я. – А, ты видимо про отношения говоришь. Нет, у меня никого нет.
– Почему? Ты любишь мужчин?
– Упаси Господь, Изабелла! Неужели я похож на парафина?
– На кого?
– Эм. Гомосексуалиста. Любителя мужчин, – объяснил я.
– Нет. Странно просто, что у тебя нет дамы сердца. В нашем мире, если у тебя нет дамы сердца, значит, ты дал какой-то обет и пока не выполнишь его, не смеешь думать о чем-то другом. Или же маги. У них тоже чаще всего нет дам. Их волнуют куда более сложные вещи. Как Мортимер, к примеру. Магия – его жизнь.
– Да. У Мортимера тоже нет дамы сердца, – хмыкнул я, думая о том, что рассказал мне когда-то колдун. – В моем мире все по-другому. Девушки свободны в своих желаниях и выбирают себе достойных. А я обычный студент, у которого нет даже собственной крыши над головой.
– Бродяга.
– Что?
– Мы зовем таких бродягами. Как Арагорн, король Гондора и Арнора. Ты же в курсе, что выдуманные вами личности, обречены на постоянное перерождение?
– Да, Мортимер рассказывал об этом.
– Вот с Арагорном так постоянно. Со времен Последней Войны за Кольцо Всевластья прошло уже двести лет. Арагорн стар и скоро цикл начнется по-новому.
– Я не бродяга, Изабелла. Я снимаю квартиру. Эм, крышу над головой. Но она мне не принадлежит, и когда-нибудь я отправляюсь на поиски другого жилья. Понимаешь?
– Да.
– А девушкам из моего мира нужны успешные парни. Аналог ваших рыцарей и принцев.
– Ой, тут тоже каждая дева мечтает о принце на белом Пегасе, – рассмеялась Изабелла. – В этом наши миры похожи. Только в нашем любовь на первом месте. Моя подруга вышла замуж за бродягу и уехала на западный континент. И ничего. Счастлива. Рожает ему деток, пока он наемником служит, и любит его.
– Сказки. Они такие, да, – кивнул я, рассматривая закатное небо. – Но, если смотреть правде в глаза, я не так интересен для девушек. Они ценят внешность, а ум в последнюю очередь.
– А что не так с твоей внешностью? – удивилась Изабелла. – Ты не уродлив, у тебя чистая кожа. Даже слишком чистая. Наверное, поэтому я подумала, что ты мужчин любишь.
– Сейчас она не очень чистая, – хмыкнул я, потерев куцую бородку.
– В пути так всегда. Потом находишь баню, смываешь с себя грязь и живешь до следующего похода, – ответила девушка.
– Почти, как у нас. Работа. Утром идешь работать, а вечером купаешься, смывая грязь и негатив.
– Хорошая аналогия, Тима.
– Спасибо.
– Не за что. Но ты так и не ответил, что не так с твоей внешностью.
– Я маленького роста, – покраснев, буркнул я.
– Ничего подобного!
– Не знаю почему, но здесь я явно выше, чем в реальном мире. Может, сказывается воздух или пребывание, но это факт. Мой рост метр семьдесят. И фамилия идеально мне подходит.
– А какая у тебя фамилия?
– Кляйн.
– И правда, – рассмеялась Изабелла. – Подходит.
– Не представляешь насколько. Да и стеснительность виновата. После нескольких безуспешных попыток понимаешь, что ловить тебе на этом поле нечего, – улыбнулся я, а затем расхохотался, чем вызвал удивление Изабеллы. – Прости. Хороший я такой парень. Сижу и плачусь о своей жизни. Ладно. Глупости все это. Я привык жить со своим ростом, и он мне не мешает. А знаешь, что самое забавное?
– Что?
– Мой двоюродный брат является моей полной противоположностью, хотя многие говорят, что мы похожи.
– Это так?
– Насчет схожести не могу судить, но отличия кардинальны. Он задиристый, любит ругаться и во владении матерной бранью запросто уделает даже Ника с его языком без костей, – улыбнулся я. – Когда я учился, он вовсю флиртовал с девушками, дрался, скандалил и вообще вел весьма скользкий образ жизни. Наши матери, которые друг другу приходятся сестрами, тоже непохожи, как и мы с братом. Но, тем не менее, родня. Еще с детства стало понятно, кто и кем будет. Я постоянно за книжками пропадал, а Степка, так брата зовут, вечно носился с друзьями во дворе. То петарду в подъезд бросит. То нос кому-нибудь разобьет. Я ему даже втайне завидовал и удивлялся, как ему удается так весело жить. А потом понял, что он просто без тормозов. В этом есть своя прелесть. Он подсадил меня на тяжелую музыку. Вроде той, что играла на площади в столице.
