Текст книги "Ричард Длинные Руки — император"

Автор книги: Гай Юлий Орловский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 9

До опушки еще далеко, но по ту сторону зеленого леса страшно пламенеет багровый купол, накрывший, как кажется устрашенному сознанию, половину мира.

Солнечная сторона блестит нестерпимо ярко, а теневая выглядит почти черной, и снова мне показалось, что вокруг этого чудовища то ли сворачивается время, то ли уплотняется пространство.

Он в самом деле меньше всего похож на корабль в привычном значении, но в космосе отсутствует трение, так что обтекаемость формы там значения не имеет.

Однако же из-за того, что не похож на корабль, это смутно что-то напоминает… Ковчег, на котором спасся Ной, тоже не был кораблем, как рисуют его дураки, это было нечто вроде огромного сарая, что держался на воде, затонув почти весь, и только верхушка поднималась чуточку над волнами.

Нет, это абсурдная идея, не могут эти твари спасать людей с гибнущей Земли и перевозить куда-то!.. Иначе зачем тогда уничтожают все на поверхности и даже проходятся с тепловым лучом по океану, нагревая до кипячения верхний слой?

Хотя, с другой стороны, это делают они или же некие разрушительные процессы происходят сами по себе с некой цикличностью, а эти твари попросту увозят часть людей?.. А потом, возможно, привозят?.. Нет, тогда бы цивилизация не начиналась почти с нуля.

Значит, увозят… нет, что-то голова идет кругом. Если берут человечество на развод, то проще брать из тех, кого увезли раньше. Они явно продвинутое…

Деревья побежали навстречу веселее, раздвинулись, выпуская на простор. Кони выметнулись в залитый солнцем мир бодро, игриво, а со стороны Маркуса в нашу сторону поспешили разведчики на быстрых лошадках.

Норберт перенаправил их сразу ко мне, старший прокричал быстро:

– Все тихо! Там как поумирали все!

– Сколько те набрали народу?

– Не больше пяти-шести сотен, – доложил он. – А этот ковчег великоват, ваше величество!

Я буркнул:

– Это не значит, что будут набивать доверху. Время не на вес золота, а на вес жизни! Ищите, ищите способы. Как хотя бы прищучить… каждый солдат должен знать свой маневр, каждая кухарка управлять государством, и каждый кулик делать свое болото всемирным… Сэр Норберт?

Норберт послал коня рядом с моим арбогастром.

– Ваше величество?

– Что мы знаем об этих существах? – сказал я. – Прибыли почти утром, но просидели весь день. Почему?.. Потом ночью совершили этот разбойничий рейд, которого, разумеется, мы не ждали. Возможно, изучали, что изменилось здесь за пять тысяч лет? Хотя мне казалось, что для существ, сумевших добраться к нам из другого мира, этот вопрос несущественен. Или если он важен, то могли его решить за секунду. Ну, пусть даже за две!

Сэр Робер предположил:

– А если ждали, что пришлем посольство со всеми регалиями и верительными грамотами?.. Мы не прислали, и вот они, обидевшись, начали убивать и грабить?

– Разумно, – предположил я, – но не похоже. Сразу же убивать и грабить? А ноту протеста? А угрозы?.. Нет, это просто звездные разбойники. И вести себя с ними нужно соответственно. С поправкой на то, что они и сами сильнее, как ни прискорбно и неприятно это признавать, и двигаются быстрее волков.

Он предположил:

– А если выдвинуть все наши силы и ударить разом?

– Мы видели, – ответил я суховато, – не больше десятка этих существ. А прибыли наверняка сотни, если не тысячи. Не думаю, лорд Робер, что их в состоянии одолеть армии всех королевств… в честном бою, подчеркиваю.

Он спросил с обеспокоенностью:

– Но мы же не будем вести нечестный бой? Я имею в виду, нечестными методами?

– Ни в коем случае, – заверил я. – Но в битве с такими противниками ловчие ямы, ловушки и прочие методы вполне легитимны и законны.

Он воскликнул шокированно:

– Ваше величество!

– Иначе они сочтут оскорблением, – пояснил я, – что мы используем такой бедный арсенал воинских приемов. Чтобы выказать им уважение, мы должны задействовать весь спектр! Включая, как говорится, и удары в спину.

Альберт послушал, кивнул, сказал почтительно:

– Его величество выказывает великую мудрость и знание вселенских законов и обычаев. Да, именно так и нужно, потому что это не простые противники! И методы должны быть непростые.

– Сэр Альбрехт, – сказал я, – поручаю вам устройство ловчих ям и ловушек.

Сэр Робер поморщился, проговорил, вскидывая голову и выпячивая подбородок:

– Насчет ловчих ям… думаю, это лучше поручить простолюдинам.

– Я не намерен, – уточнил я мягко, – заставлять благородных лордов браться за лопаты.

– Ваше величество, – сказал он с поклоном, – я хотел сказать, простолюдины и распланируют лучше. Они с детства ставят ловушки на кабанов, оленей и даже медведей, так что знают, как копать, где копать и как маскировать.

– Хорошо, – сказал я. – Тогда помогите сэру Альбрехту, возьмите таких умельцев. Прямо сейчас нужно спешно рыть одни ямы на пути их выхода, а другие на околице сел…

– Ловушки должны быть смертельными? – поинтересовался он деловито. – В смысле, в дно воткнуть острые колья?

Я вздохнул.

– Сам подумываю о захвате пленного. Но из ямы сразу вытащат остальные твари! Хоть живого, хоть мертвого. Потому да, втыкайте колья без раздумий и жалости. Раз уж живым взять нам не дадут… Правда, мертвого тоже нам не оставят.

Он посмотрел с изумлением.

– А вам нужен даже мертвый?

– Да, сэр Робер.

– Зачем?

– Многое понять можно даже по мертвому.

Он вытаращил глаза.

– К-как?

– Если перед вами положить убитого медведя, – сказал я, – и убитого оленя, разве не поймете хотя бы по зубам, кто опаснее? И когтям?.. Мы тоже посмотрим, что собой представляют эти демоны… Хотя, конечно, лучше бы захватить живого.

Кони к стене багрового цвета приблизились без всякой боязни. Я протянул руку, нечто странное, будто прикасаюсь к вечности или праатому, с которого все и началось, он же Камень Творения или Первокамень. Вообще-то я из поколения, которому начхать, если говорить очень вежливо, на все святыни, но сейчас в самом деле странное благоговение и оторопь, словно вижу галактику, а то и вселенную в одном пакете.

Альбрехт посматривает пытливо, но помалкивает, для него эта исполинская глыба металла, рухнувшая с неба, просто исполинская глыба металла, рухнувшая с неба. Из нее выходят демоны и хватают в плен людей, все понятно, все просто, все объяснимо.

– Ваше величество?

– Не сплю, – огрызнулся я. – Это я мыслю, потому и задумчиво-печален.

– А нам тогда что?

– Не отставайте, – велел я.

– В печали?

– Никаких печалей на свете нет, – отрубил я. – И не бывает! Это все выдумки избалованных женщин.

Он пустил коня в галоп, мы пронеслись вдоль стены, даже мне при таких ее размерах казалось, что она абсолютно прямая, но постепенно мир поворачивается, я всматривался в стену, и казалось, что не сдвигается, хотя бы какие-то приметные царапины, а там все одно и то же место…

Хотя я старался не увеличивать скорость, но Альбрехт заметно отстал, а когда мы с арбогастром и Бобиком вернулись на прежнее место, он прибыл туда на взмыленном коне несколько минут спустя.

– Ваше величество, – выкрикнул он почти с озлоблением, – вам нельзя отрываться!

– От народа, – уточнил я, – или вообще?.. Как я понял, ловушки ставить у Маркуса бесполезно.

– Почему?

– А кто скажет, – спросил я, – где эти твари выйдут? Похоже, тут другой принцип. А вот возле деревень – нужно побольше.

Он сказал быстро:

– И засаду!

– Возле ловушек? – спросил я. – Идея, да, но только если там есть где затаиться. А вообще-то лучше напасть, когда будут гнать пленных к Маркусу.

Он посмотрел остро, лицо стало жестким.

– Хотите сказать, ловушки их не остановят?

– Это на всякий случай, – ответил я. – Думаю, часть попадет в ямы, но часть все-таки выполнит задание и наберет пленных.

– Тогда я подберу отряд, – сказал он и посмотрел за разрешением. – Рыцарей для конного удара…

– Арбалетчиков, – велел я. – В засаде. Боюсь, даже рыцарская конница не сумеет…

– Ваше величество?

Я пояснил со вздохом:

– Но у нас особый случай, когда беречь жизни… уже не уберечь. Да, за ценой не постоим! Готовьте отряд тяжелой конницы. Я сам им скажу, как нужно действовать.

– На скорость? – спросил он.

– Вы все понимаете, граф, – сказал я. – Боюсь, самая правильная тактика будет в нападении вдвоем, а то и втроем на одного. Пока тот убивает одного рыцаря, два других сумеют пронзить копьями или изрубить.

Он содрогнулся, заметно шокированный.

– Вот так… расчетливо?

Я ответил безнадежным голосом:

– У такой тактики хотя бы шансы. И то, думаю, только вначале, пока не сообразят и не перестроятся. Как? Не знаю. Но вас понимаю, граф. Если передернуло даже вас, такого толстокожего, то как сказать благородным рыцарям?.. Вообще ни в какие ворота.

Он предложил деловито:

– Посмотрим дороги?

– Направления, – уточнил я. Он посмотрел с непониманием, я пояснил: – Эти захватчики, как существа из одного известного мне королевства, дорогами пренебрегают, предпочитая направления. По прямой, значит.

Он сказал с уважением:

– Весьма достойно. Так поступают герои.

– И вороны, – буркнул я. – Знаете ли, граф…

Я сделал паузу, он сказал быстро:

– Догадываюсь. Никакие они не герои, так как герои – мы. А других героев быть не должно.

– Вот-вот, – сказал я. – У вас хороший конь, граф. Не отставайте. Отставших бьют. Хуже того, на них женщины смотрят иначе.

– Это даже хуже, – согласился он, – чем вообще не смотрят.

Арбогастр пошел в галоп, я не услышал, что Альбрехт говорит, явно неважное, видит, в каком я состоянии, старается вздрючить легкими разговорами.

Ветер засвистел в ушах. Конь Альбрехта, подаренный ему Ришаром, закусил удила и несется, выпучив глаза, готовый умереть, но не отстать.

Арбогастр не выказывает и половины своей скорости, земля сухо гремит под копытами. Тень от Маркуса угольно-черная, злая и прижимающая к земле, будто с его появлением гравитация увеличилась вдвое и на Земле.

Глава 10

Норберт подъехал по обыкновению сдержанный и суровый, но я увидел, что на этот раз еще и прилагает усилия, стараясь держаться с привычной холодной отстраненностью.

– Сэр Норберт? – спросил я.

Он понял, ответил с усилием:

– В селах Верхние Лужки и Нижние Лужки пришлось рубить почти всех мужчин. Из оставшихся. Это семь человек…

Я стиснул челюсти, ответил после паузы:

– Все верно. Багровая Звезда поднимется сразу же, как только наполнит трюмы живым товаром.

– Не объяснить, – ответил он с горечью. – Все страшатся, что, если покинут дома, там разворуют… А что мир погибнет, их не страшит. Все в руке Господа!

Он автоматически перекрестился. Я ощутил, что и моя рука дернулась, уже привык при упоминании его имени творить крестное знамение.

– Наша задача, – сказал я сурово, залавливая в себе жалость, – не дать захватчикам выполнить задуманное.

Он кивнул, уточнил:

– Замедлить.

– Замедлить, – согласился я. – Замедлить настолько, чтобы успеть… Господи, только бы успеть! Хоть что-то найти, отыскать… Потому рубите всех, кто не ушел в леса и кого могут в плен. Чем меньше у врага пленных – тем наши шансы выше.

Он кивнул снова.

– Никто в селах не понимает, винят, проклинают… Но, ваше величество, нужно быть твердыми. Господь проверяет нас.

– Нашу стойкость, – сказал я со вздохом, – твердость и жажду спасти род человеческий. Оказывается, жестокость не менее важна, чем любовь и милосердие.

– Держитесь, ваше величество, – повторил он. – Ради многих… можно быть предельно жестоким к немногим.

– Спасибо, сэр Норберт, – сказал я. – Знаю, но спасибо за понимание. Как там в целом?

– Усилиями и увещеваниями отца Дитриха, – сообщил он, – три четверти населения Штайнфурта, Воссу и окрестных сел сразу же ушли в леса. Остальных начали изгонять мои конники. До ночи, когда из Маркуса вышли первые захватчики, города покинули все остальные. Почти все.

– Но и оставшихся многовато, – пробормотал я. – Никто из нас не знает, сколько будут набирать этого живого товара… Потому, если сопротивляются, убивайте на месте!.. Скифы сжигали все на пути наступающей армии царя Дария и… победили. У нас есть примеры, как слабые побеждали очень сильных. Нужно только продолжать и продолжать… Другие отряды захватчиков замечены?

Он покачал головой.

– Нет. Странно, конечно.

– Думаю, – сказал я, – во вторую ночь их будет побольше.

– Потому что первый вернулся почти с пустыми руками?

– Да, – подтвердил я. – Не думаю, что собираются тут торчать до зимы. Их цель – нахватать побольше и побыстрее, тут же подняться вверх и все здесь перепахать так, что горы сравняются с пустынями.

Всадники полным галопом мчались к нам, выкрикивали сообщения и тут же исчезали, если Норберт не давал новое распоряжение.

Я коснулся кончиками пальцев рукояти молота. Уверенность в своих силах вернулась только на мгновение, сменившись унынием. Молот хорош для выбивания крепостных ворот, даже каменные стены проламывать можно и нужно, однако с такими юркими целями он вряд ли окажется кстати.

Думаю, даже стрелы из лука Арианта могут не поразить цель. Могу чуть корректировать их полет, но все в пределах, в пределах…

День прошел в лихорадочных подготовительных работах. Я всем сообщал ликующим голосом, что Господь дал нам фору. Второй день пришельцы не появляются на божий свет, словно они мерзкие Порождения Ночи, так что нужно пользоваться изо всех сил. Ямы должны быть глубокими и с надежно вкопанными кольями, все следы убрать, арбалетчикам проверить оружие, два-три отряда выступят на закате и займут позиции.

День то тянулся, как будто мелкий жучок выбирается из липкого клея, то несся прыжками, словно испуганный олень, а я с тревогой поглядывал на опускающееся солнце: успеть нужно все еще много, очень много.

Наконец облака начали алеть, покраснели. Багровость проступала медленно, но с обрекающей неотвратимостью. Почудилось, весь мир истекает кровью, облака пропитались, отяжелели, застыли в терпеливом ожидании нескорого рассвета.

Возле меня, стараясь не мешать, то появляются, то исчезают люди. Отобранные Альбрехтом телохранители ревниво посматривают, чтобы приближались только военачальники, да и то лишь из самого близкого круга.

Появился Норберт, коня перехватили на краю болота, а он быстрыми шагами пошел ко мне.

– Ваше величество, – сказал он, – все готово. Можно выдвигаться.

– Пусть сперва выйдут, – отрезал я. – Никаких лишних движений! Выйдут, утопают всем отрядом к городам или селам. Или жаждете добычей стать сами?

Его передернуло, едва не поплевал через плечо.

– Ваше величество, не пугайте. Вся надежда мира только на нас.

Альбрехт сказал в сторонке:

– Только сам мир об этом не знает.

– Узнает, – сказал Норберт зло, но тут же скривился, – только не поверит. Ваше величество, я уже велел спешиться своим людям.

– Торопитесь, – сказал я осуждающе. – Но ладно, кунтаторствуйте в сторону выхода из леса.

– Ваше величество?

– Медленно, – пояснил я, – и осторожно начинайте выдвигаться. Но ждите в лесу, наружу ни шагу.

Норберт повернулся к одному из младших командиров.

– Слышал?.. Бери второй отряд.

Тот вскрикнул обрадованно:

– Слушаюсь!.. Все исполню в точности!

И умчался с таким видом, словно я отдал немыслимо сложный приказ, а вот он все запомнил, никто бы не сумел, а он еще и выполнит тютелька в тютельку.

Я вздохнул несколько раз, снимая раздражение, что-то мельчаю, как раз время, раздвинул плечи.

– Постарайтесь, – сказал я с гордо-уверенной улыбкой, – а уж Господь постарается!.. Сэр Альбрехт, проследите за выполнением…

– А вы куда? – спросил он быстро.

– Посмотрю на закат, – ответил я. – Всегда был неравнодушен к духовной красоте. Какой великий артист погибает!

Норберт спросил недоверчиво:

– Разве Господь Бог уже погиб?

Альбрехт тут же вставил:

– А кто на его месте?

Я поморщился.

– Это ваш король великий артист! Могу ценить красоту и как бы даже ценю. В каком-то аспекте. Даже в такое трудное время.

Лорд Робер сказал с пониманием:

– Если погибнуть, то при таком закате! Как будто тебя накроют всем небом, как пропитанным кровью знаменем.

– А я бы лучше под рассвет, – сказал барон Келляве. – Жизнерадостнее. А вы, сэр Тамплиер?

Тот прорычал:

– А я бы лучше других урыл! Одних на закате, других на рассвете. Хотя мне вообще-то все одно. Я не артист.

Арбогастр, давно чуя мое нетерпение, сорвался с места. Я заранее пригнулся, внизу под конским брюхом пронеслось серо-зеленое покрывало болота.

Через пару минут навстречу ринулись деревья с хищно растопыренными ветвями. Я распластался на конской спине, укрывшись роскошной гривой.

Стук копыт стал сухим и шелестящим, мчимся по толстому слою прошлогодней хвои. Впереди мелькнула массивная черная тень, между деревьями проскакивает виртуозно, но если заденет какое, даже самые могучие лесные гиганты вздрагивают от корней до вершины, на землю падают сухие ветки и сыплются листья.

Арбогастр начал замедлять бег, а Бобик далеко впереди подбежал к переднему краю деревьев и замер. Я насторожился, но опасности пока не чую, медленно пустил Зайчика вперед.

Деревья нехотя пошли в стороны. Между ними проступило темное небо с редкими звездами, у самого горизонта слабо багровеет догорающая полоска заката. Уже не багровая, а сизая, вот-вот сольется с фиолетовостыо в той части неба.

Бобик оглянулся с вопросом в глазах.

– Молодец, – сказал я тихонько, – все понимаешь, морда моя замечательная.

Он вроде бы даже улыбнулся, тихонько выдвинулся между деревьями. Ноздри уже часто расширяются и схлопываются, я попытался представить себе, как он видит мир в запахах. Я тоже умею, но у него наверняка в десятки раз ярче, четче, образнее и устойчивее.

– Теперь тихо, – велел я. – Иди рядом. Ни шага в сторону!

Он чуть покосился недовольно, мне почудилась в преданном взгляде детская обида. Зачем уточнять, и так понял, не арбогастр какой-нибудь.

Милях в двух от леса высится огромная черная масса. В ночи Маркус не просто темный, а угольно-черный, словно принес с собой ужас дальнего космоса.

Мороз прокатился по шкуре, эта вещь из звездного пространства слишком чужда этому миру.

Далеко в лесу прозвучал приближающийся треск веток, конский топот, смачная ругань, раздраженные голоса и всхрапыванье испуганных коней, они ночной лес обожают еще меньше нас.

Бобик оглянулся, в его горящих оранжевым огнем глазах проступила явная насмешка. Ему трудно понять, мелькнуло у меня, почему людям ночью не так нравится носиться в лесу, как днем.

Впереди Норберт с группой разведчиков на сухих жилистых конях, следом заблистали тусклые искры на стальных панцирях рыцарей и тяжелых конников.

Во главе рыцарской элиты Альбрехт, с ним несколько знатных рыцарей, что отличились при охране холма со скардером. Раздражение на их лицах сменилось облегчением еще до того, как увидели своенравного короля. Бобик сбегал навстречу Норберту напомнить насчет барсуков, хорошо бы их погонять сейчас, таких сонных и ленивых в норах.

Я слышал, как Норберт обернулся и крикнул Альбрехту:

– Его собачка здесь, так что и он где-то вблизи.

Через несколько минут его конь выбрел на опушку, Норберт рассмотрел, издали помахал рукой:

– Ваше величество?

– Не приближайтесь, – предупредил я. – Если меня и увидят, то вряд ли догонят.

Он сказал обеспокоенно:

– Но все же и сами не приближайтесь к этой штуке. Слишком уж.

– Я осторожный, – заверил я. – Местами уже трусливый, почти демократ и наполовину общечеловек…

Он дернулся, ничего еще не увидев, но, глядя на мое изменившееся лицо, остановился.

От темной громады Маркуса отделились черные точки, я торопливо вгляделся до ломоты в висках, приближая качающуюся картинку.

Звездных пришельцев не больше дюжины… да, всего восемь, но перемещаются с места на место с такой скоростью, словно их два десятка.

Норберт все же не послушался, подъехал ближе.

– Все такие же? – спросил он тихо.

Я огрызнулся:

– Думаете, вижу настолько хорошо? Но это не чудовища, а люди, что значит – чудовища еще те. Нет во вселенной большего чудовища, чем человек. Мы всех чудовищ перечудовищим.

– Значит, – проронил он бесстрастно, – нам придется еще труднее.

– Спасибо, – сказал я саркастически. – Я уж думал, мы их одной левой. Либо вообще тапком. Вы сказали, чтоб никто не смел?

– И повторил несколько раз, – ответил он. – За своих отвечаю. Это либо разбойники в прошлом, либо послушные крестьянские дети. С мест не сойдут без приказа.

Я буркнул с завистью:

– Хорошо бы так с рыцарями.

Он приглушил голос:

– Ваше величество, вам в самом деле стоит подняться на последнюю ступеньку.

– В смысле? – спросил я отстраненно.

Он сказал еще тише:

– Объявить себя императором. К нему почтение выше. Вам оно ни к чему, слышал и даже верю, но послушания будет больше. А это нужно и полезно.

– Послушание не помешает, – признался я. – Хорошо, подумаю. Но только после победы… Так, эти твари наконец-то пошли в сторону… почему-то к Воссу.

– Там на пути Каталки, – сказал он, – и Зеленые Камни. Простые деревни, народ вроде бы ушел в леса.

Я сказал с горечью:

– Но многие тайком вернутся, верно? Одни, чтобы собрать остатки брошенного впопыхах добра, другие решат, что раз из этой штуки вот уже целый день никто не выходит, то не выйдут вообще.

– Во всяком случае, – сказал он, – до следующего утра точно… Все мы привыкли, что сражения начинаются с утра, а не с начала ночи. А на ночь все замирает… А вон там еще отряд?

– Нет, – сказал я, – это стадо диких свиней вышло порыться в огородах. Странно, пришельцы даже не посмотрели в их сторону.

– Может, – предположил он, – предпочитают разделывать и жрать людей? На каких-то островах, слышал, это в обычае.

Медленно приблизились, придерживая коней, Альбрехт и рыцари во главе с бароном Келляве и Кенговейном.

Кенговейн почтительно поклонился еще издали.

– Ваше величество… какие будут указания?

– Никаких изменений, – ответил я сурово. – Как было принято на военном совете, так и поступим. Подождем, пока они наберут пленных. Чем пленных будет больше, тем лучше.

Он посмотрел на меня слегка надменно.

– Ваше величество, но многие из крестьян будут сопротивляться! Их убьют, а смерть невинных тяжким грехом ляжет…

– Не ляжет, – прервал я. – Они ослушались приказа затаиться в лесу. Их смерть – результат неподчинения королю.

Норберт заметил холодно:

– Обремененным добычей сопротивляться труднее. А нам, как мудро заметил король, нужно выиграть войну, а не отдельные сражения. Ваше величество?

– Начинайте движение по их следам, – распорядился я. – Предположительно погонят полон по прямой к Маркусу. Если мы рассчитали верно, они еще по дороге туда должны трижды погибнуть в волчьих ямах.

Норберт сказал сурово:

– Выкопали больше тридцати ловушек.

– А противников только восемь, – сказал я. – Если какие-то уцелеют, то либо вернутся ни с чем, унося раненых…

Альбрехт сказал в тишине:

– Либо все же наловят пленных.

– А мы знаем, – сказал я, – где расположить засады. Мы с сэром Норбертом там все проверили трижды. У вас будет время расположиться, спрятать все свои следы и ждать, когда захватчики будут возвращаться, обремененные грузом.