Текст книги "Третьи звездные войны (сборник)"

Автор книги: Гарри Гаррисон

Соавторы: Фред Саберхаген,Колин Капп
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 31 страниц)

Профессор Тиллштен запротестовал сначала, а потом призадумался.

– Вы правы. Нам не следует терять времени на аргументы. Я сообщу о моих выводах по поводу этого безумного и абсолютно тупого дела позднее. Сейчас мы вернемся к работе.

Он развернулся на каблуках и вышел.

Когда дверь хлопнула, закрываясь, Кирилл открыл один глаз и вздохнул.

– Вы слышали все? – спросил Роб.

– Да. – Но я чувствовал себя слишком утомленным, чтобы быть втянутым в этот разговор. Вы сделали все достаточно хорошо и без моей помощи.

– Как вы себя чувствуете?

– Прекрасно! Достиг наивысшего уровня. Док воткнул в меня так много иголок с наркотиками, что я чувствую себя подушкой для булавок. Обычная пересадка кожи, как он сказал. Но на время мокрые компрессы сделают свое дело.

– Вы должны находиться в госпитале.

– Я буду там… Но не раньше, чем все закончится. Жаль вашего сержанта…

Роб посмотрел на дно кофейной чашки и кивнул.

– Грут был классным парнем. Он спас нас всех, возможно, весь этот чертов мир – на пути в небытие. Если мы переживем все это, я собираюсь сделать все, что от меня зависит, чтобы он получил от Конгресса медаль Чести.

– И орден Ленина. Он будет первым человеком и, возможно, последним, получившим высшие награды от обеих стран.

– Так сделаем это! – подобная мысль пришлась по вкусу Робу. В особенности, русская награда… Это наделает много шума в его родном городе на юге Африки.

Яркие лучи света прорвались в темноту снаружи, и они оба повернулись, чтобы посмотреть, как сверхзвуковой реактивный лайнер опустился через защитный экран и загремел над посадочной полосой. Пронзительный визг реактивных турбин усилился, самолет с шумом замер в воздухе.

– Пойду взгляну на посадочную полосу, – сказал Роб. – Им придется садиться круто с противоположной стороны, но места по–видимости хватит. По крайней мере, на этой стороне барьера нет ветра.

Несколькими минутами позже посадочные огни снова появились, и самолет стал садиться внутри невидимой занавески, которая отсекла плохую погоду от посадочной полосы. Здесь места было не слишком много, но пилот попался опытный: самолет, встав на дыбы, резко замер, добрую сотню ярдов не докатившись до преграды на посадочной полосе.

– Их надо привести сюда, – сказал Роб. – И у меня такое ощущение, что весь этот бардак должен, наконец, разрешиться.

Генерал Беллтайн ввалился в дверь вместе с генералом Соболевским, следовавшим за ним по пятам. Надя Андрианова вошла последней, спокойно закрыв за собой дверь.

– Что нового произошло с тех пор, как мы в последний раз разговаривали? – спросил Беллтайн.

– Ничего, сэр. Контактов с врагом не было. Команда ученых сейчас в корабле, как вы и приказывали.

– Мы приняли от них сообщение через станцию в Сибири. Мы приставили вооруженную охрану к чужаку, находившемуся там. Он был возбужден, особенно, когда получил последнее сообщение от командующего крепостью на Луне. Оно очень краткое. Надя, прочитайте его.

Надя достала кусок бумаги.

– «Сожалеем о насилии, имевшем место на антарктической станции. Прекратите там ваши операции, и ваши города будут спасены от уничтожения».

Она подняла глаза.

– Сообщение не подписано?

Беллтайн мрачно кивнул.

– Козлята сняли перчатки. Это открытая угроза. И хотя она не подписана, мы уже знаем, что оба народа чужаков действуют совместно.

– Вы намерены следовать инструкциям? – спросил Роб.

– Ни коем случае! – ноздри русского генерала раздулись от гнева. – Объединенная Ставка согласно с этим. Это блеф, чтобы связать нам руки, и он не должен сработать. В нашем распоряжении их корабль, и мы намерены держать его до тех пор, пока не получим в ответ что–нибудь вразумительное. Мне сейчас необходим каждый солдат, которого мы имеем. Я направлю их либо в корабль, либо расположу около него. Это штука – наш козырь в руке.

Роб схватил телефонную трубку и отдал приказ:

– Половина солдат – в корабль, другая половина, используя транспорт, устанавливает оборонную линию вокруг корабля. Часовые снаружи будут меняться каждый час.

Надя подошла к нему, когда он опустил трубку. Кирилл с жаром отчитывался перед генералом Соболевским о захвате корабля чужаков. Роб воспользовался этой возможностью, чтобы поговорить с Надей.

– У нас были кое–какие потери, – сказал он.

Она кивнула.

– Я слышала. Бедный Грут.

– Он умер точно так же, как и жил. Профессиональный солдат. Мы не должны сожалеть о нем.

– Почему бы и нет? – ее голос внезапно наполнился гневом. – Я не солдат. Я не убиваю людей. Я не люблю убивать. Я даже не люблю хватать людей таким способом, каким вы управились со мной на Луне. Если бы вы, люди войны, не совершили эту кошмарную операцию, он и другие были бы до сих пор живы.

– И мы до сих пор находились бы в неведении относительно всей этой идиотской войны. Вы не отдаете себе отчета, что мы снабжали радиоактивными элементами тех же существ, которые разбомбили наши города, уничтожили миллионы наших людей. Подумайте об этих убийствах, если убийства беспокоят вас.

– Вы не знали об этом, когда шли на риск…

– Открытие действительных фактов оправдало риск. Вы сознаете это? Как сказал генерал, это совершенно новая игра в карты. И мы владеем тузом…

– Хейвард! – оборвал генерал Беллтайн. – Они здесь!

Все подбежали к окну. Кольцо из транспортных средств окружало космический корабль чужаков. Солдаты, занявшие оборону, были не видны за их укрытием. Другой корабль чужаков, гораздо более маленький, медленно парил над головами. Он подлетел к приземлившемуся кораблю, затем вновь удалился, двигаясь вдоль ряда самолетов перед ангаром, и медленно отпустился на грунт перед ними.

– Я пойду туда, генерал, – сказал Роб. – Мне потребуется с собой радист. Здесь должна быть установлена другая рация. Я передам ваши инструкции им. Могу я идти?

Младший офицер не может указывать старшему по чину, что ему делать. Но он может намекнуть на то, как ему поступить. Особенно, когда намек соответствует военным традициям не посылать офицеров, занимающих высокие должности, на открытые переговоры с врагом. Беллтайн взглянул на русского генерала, который коротко кивнул.

– Сделайте так, – приказал Беллтайн. – Доложите, когда доберетесь туда. Позвольте и нам узнать, кто выйдет из корабля.

Роб отдал короткое приказание по телефону, и оснащенный радиопередатчиком автомобиль уже ожидал снаружи рядом с выходом, когда Роб появился там.

– Поехали к кораблю, который только что приземлился, – сказал он сержанту, сидевшему за рулем. – Остановите, когда мы будем на расстоянии десяти ярдов.

Он поднял телефонную трубку и заговорил в нее, пока они двигались вперед.

– Полковник Хейвард – радиооператору. Вы слышите меня?

– Да, сэр.

– Включен ли громкоговоритель, чтобы генералы тоже могли слышать меня?

– Включен, полковник.

– Сейчас мы приближаемся к кораблю. Он очень похож на первый, который приземлился в Центральном Парке. Возможно, это дочерний корабль. Подъехали к месту в обшивке, где находился люк. Остановились. Люк открыт. Один… нет, две фигуры, выходят. Я выхожу из автомобиля, чтобы встретить их. Я узнаю одного – блеттер, который командовал на Луне. Уплинн. Второй – оин…

– Ты, человек! – выкрикнул блеттер, направляясь к Робу и встав над ним, глядя сверху вниз. – Скажи своим, что вам дается только один час, чтобы сделать то, что я прикажу. Подчинитесь мне, или Москва и Вашингтон будут уничтожены. Скажи им это. Скажи им, что мы намерены управлять планетой Земля сейчас же, и вы будете следовать нашим командам.

22

Без передышки

– Я передам ваше требование, – сказал Роб, затем повторил слова Уплинна в микрофон, прикрепленный у рта. Он выслушал ответ перед тем, как заговорить вновь самому. – Я не уполномочен вести переговоры с вами. Я проинструктирован просить вас пройти в моем сопровождении на базу, где генералы Беллтайн и Соболевский выслушают ваши требования.

– Они придут сюда!

Лицо Роба ничего не выражало, в то время, как он передавал это требование.

– Генерал Беллтайн просил меня проинформировать вас, что гораздо более удобно вести переговоры внутри здания. Вы получите его слово, и также слово генерала Соболевского, что вам не будет причинен вред.

Два чужака обменялись между собой торопливыми репликами, затем согласились. Роб сдержал свое волнение, когда сообщал этот факт. Затем дал отбой и пошел назад к входу, думая о том, что чужаки не сделали попыток принудить силой выполнить их требование, а пошли на уступки. Это могло означать то, что возможна дискуссия. Он возглавил процессию, на пути к холлу, где его уже ожидали остальные.

Генерал Соболевский тут же ринулся в наступление.

– Теперь вы расскажете нам правду. Вы расскажете нам о действительных причинах того, почему вы прилетели на Землю, причинах, почему вы лгали нам с тех пор, как здесь появились, и, почему вы уничтожили три наших города. Говорите!

Уплинн отмел в сторону слова генерала взмахом огромной руки.

– Молчать, создание Земли! Я – единственный, кто отдает приказы в этот момент…

– Нет, – сказал генерал Беллтайн тихо. Его голос был холоден, как лед. Он тяжело двинулся вперед и остановился перед высоким чужаком, глядя прямо ему в лицо. – Время вашей лжи кончилось. Мы делали все то, что нам говорили, раньше только для того, чтобы выиграть время. Сейчас мы подготовились. Я ставлю вас в известность, что мы доставили на Луну две сотни атомных и водородных бомб. Они расположены вокруг вашей лунной крепости, на расстоянии километра. Когда они будут взорваны, крепость прекратит свое существование. Вы поняли, что я вам сказал?

Его слова вызвали замешательство у парламентеров. Высокий блеттер среагировал так, как будто бы его ударили. Бледный оин затряс головой, затем побежал к двери. Роб ударил его кулаком в основание шеи, когда тот пробегал мимо, повергнув чужака на пол. Затем он указал на вооруженную охрану, вышедшую из–за двери с оружием наготове.

– Мы также солгали вам, – сказал генерал Беллтайн. – Вы здесь не в безопасности. Ваши жизни висят на волоске. Вы либо будете говорить, либо при первой же заминке будете убиты. Сейчас пришло время говорить правду.

Генерал Соболевский тяжело вышел вперед и подал сигнал Робу поднять дрожавшего оина на ноги. Его лицо находилось всего лишь на расстоянии дюйма от лица оина.

– Оины и блеттеры в заговоре против нас. Они не воюют друг с другом. Корабль, который якобы потерпел крушение, приземлился, чтобы заставить нас поверить в реальность войны. Кстати, война, которую вы вели отсюда против крепости на Луне, была такой же фальшивкой, как и корабль. Оружие, расположенное здесь, – бутафория. Вы сделали все это, чтобы вытянуть из нас ядерное топливо. Обманывали нас, чтобы мы вас снабдили редкими радиоактивными элементами. Сейчас же отвечай, это правда?

Оин начал говорить, но блеттер пролаял ему какую–то команду. Оин ответил на том же языке. Последовал короткий обмен репликами, затем они оба погрузились в молчание.

Надя вышла вперед.

– Уплинн, блеттер, приказал этому оину, которого зовут Огед'у хранить молчание и ничего не подтверждать. Огед'у ответил, что мы и так уже все знаем, что все потеряно, что это конец.

Пронзительно завизжав, Уплинн кинулся вперед, и его пальцы, заканчивающиеся когтями, были готовы схватить и убить стоящего рядом оина. Прозвучал выстрел, еще один, и пули с глухим стуком вошли в тело высокого чужака, развернули ею и опрокинули, истекающего кровью, на пол. Когда он упал – капли зеленой крови брызнули на кричащего оина.

Кирилл Данилов опустился на поддерживающие его подушки, тяжело дыша. Автоматический пистолет лег на его колени. Он указал на труп и заговорил:

– Уплинн назвал этот оина предателем и хиляком и потому бросился на него. Сказал, что он должен убить его для того, чтобы тот не заговорил. Я думал, что лучше будет, если умрет этот блеттер, а не оин.

– Вы совершенно правы, – сказал генерал Беллтайн, пересекая комнату и опускаясь перед скулящим окном. – Я не причиню вреда тебе, – сказал он. – Я только помогу тебе встать. Удобнее располагайся здесь. Хорошо. Сейчас… говори.

Он пододвинул кресло к оину, как уже сделал генерал Соболевский. Комната погрузилась в молчание. Беллтайн заговорил мягко, успокаивающе:

– Оины и блеттеры не воюют не так ли? Они живут в мире?

– Да.

– Хорошо. Вы утверждали, что находитесь в состоянии войны для того, чтобы получить от нас радиоактивные материалы? Правда?

– Война была долгое время назад. Она была ужасна. Немногие уцелели. Все записи потеряны. Мы больше не знаем, кто против кого воевал. Мы даже не знаем, уцелели ли наши родные планеты. Мы также не знаем, где они…

– Вы, солдаты, отступившие… или, возможно, дезертировавшие! – Роб с трудом осознал, что говорит это вслух. – В вашем распоряжении всего лишь одна крепость, несколько кораблей, совсем немного топлива, – Роб ощутил, что вокруг тихо, и понял, что он не должен был этого говорить. Но внезапное понимание правды не смогли удержать все годы обучения и дисциплины. В тишине, которая последовала за его тирадой, голос Огед'у прозвучал тихо:

– Жалкая кучка, делавшаяся все меньше с каждым поколением. Радиация или что–то в этом роде. Говорят, гены подверглись мутации, многие из нас рождаются с отсутствием тех или иных органов. Мы вынуждены пользоваться протезами. Оборудование тоже не всегда работает. Некоторое мы не в состоянии починить. Осталось только четыре корабля. Сейчас уже три. Один почти невозможно починить. Мы использовали его, чтобы заманить вас в ловушку. Мы должны были выжить. Освободите меня. Мы уйдем. Мы имеем топливо. Позвольте нам уйти. Мы не вернемся сюда. Ваша раса слишком жестока, вы так любите убивать. Освободите меня.

– Не нам принимать решения, – сказал Соболевский. – Мы просто доложим нашим правительствам.До тех пор, пока они не дадут нам указания, ты будешь находиться здесь. Будь рад, что ты, по крайней мере, до сих пор жив.

Он пнул труп блеттера ногой, как мрачное напоминание о случившемся.

* * *

Потребовалось целых двадцать часов, чтобы принять решение. Это было чудом скорости, принимая во внимание факт, что специальная ночная сессия ООН была созвана для этого. В то время, как делегаты дебатировали, на антарктической станции приземлился самолет из Сибири, доставив туда Српарра, представителя блеттеров на Земле, вместе с коммуникационным устройством. Он переговорил с Огед'у, который представил ему свою версию случившегося на станции. Надя без смущения подслушивала, пока они разговаривали, затем сделала об этом доклад генералам, находившимся в смежной комнате.

– Оины – прирожденные лгуны. Огед'у сейчас утверждал, что мы разгадали все самостоятельно, что он нам ничего не сказал, что Уплинн в гневе набросился на нас, и мы убили его, защищаясь. Српарр сейчас докладывает о случившемся инциденте в крепость.

– Очень хорошо, – сказал генерал Беллтайн. – Огед'у будет на нашей стороне в переговорах для того, чтобы защитить себя.

– Он будет, – согласилась Надя. – Но будет также с равным успехом лгать и нам.

– Мы знаем это. Необходимо принять меры предосторожности. Он не пожелал сказать, что это за меры, и как они будут выполнены, а она не спросила.

Когда решение в Объединенных Нациях было утверждено, встреча с чужаками продолжилась.

Генерал Соболевский прочитал принятое решение громко на медленном и тщательно подобранном английском, в то время, как Надя делала пометки.

– Я получил задание проинформировать вас о том, что сегодня было принято следующее решение:

«Мы, народы Земли, не желаем быть втянутыми в любые военные действия с силами блеттеров или оинов. Таким образом, водородные бомбы на Луне не будут взорваны, если крепость покинет Луну и эту солнечную систему сразу же. Пленникам на антарктической станции будет позволено погрузиться на борт крейсера и покинуть станцию. Меньший космический корабль останется там, где он находится, как малая плата за вред, причиненный Земле.»

Соболевский аккуратно положил лист бумаги на стол.

– Это конец. Сейчас вы передадите это сообщение вашим властям. Товарищ Андрианова подготовила перевод, который вы будете использовать.

Найдя передала перевод Српарру, который включил коммуникатор, но Роб остановил его, когда тот потянулся за наушниками.

– Наши техники установили, что этот аппарат, снабжен громкоговорителем. Используй его, а не эти наушники. Мы хотим слышать обе стороны переговоров.

Српарр подарил ему взгляд, который таил в себе холодную угрозу, перед тем, как щелкнуть другим тумблером на коммуникационном устройстве. Пока он читал сообщение, стояла тишина.

Последовали протесты с Луны, но они не были приняты. Объединенные Нации оказались тверды: не могли быть допущены никакие компромиссы или уступки. В конце–концов, чужакам оставалось только согласиться.

– Вы не оставили нам выбора, – сказал Огед'у.

– Война начата по вашему выбору. Конец ее – наш выбор, – ответил генерал Беллтайн решительно. Он повернулся к Робу. – Операционная команда профессора Тиллштена докладывала, полковник Хейвард?

– Да, сэр. Все команды вернулись. Все работы закончены.

– Хорошо. Вы будете сопровождать Огед'у к кораблю и проследите за освобождением пленных. Затем вы выведете всех солдат из корабля. Доложите, когда будет исполнено.

– Но я здесь! – запротестовал Српарр.

– Вы останетесь здесь, – сказал генерал. – До тех пор, пока крепость не покинет Луну. Мы хотим поддерживать связь с твоим народом. После того, как они уйдут, ваш корабль может подобрать тебя. Не раньше.

У блеттера не было выбора. Он мог лишь проследить через окно, как Огед'у достиг крейсера и как солдаты покидали его. Когда Роб вернулся, он доложил, что операция завершена.

– Все наши солдаты выведены из вражеского корабля, генерал.

– Олл райт, – Беллтайн повернулся к блеттеру. – Подайте сигнал вашему кораблю, что сейчас он уже может стартовать.

Они видели, как захлопнулся люк. С минуту крейсер дрожал, затем поднялся в воздух и исчез, уйдя вертикально вверх через океан облаков. Српарр оставался на связи. Его громкоговоритель загрохотал очень скоро.

– Они вышли из атмосферы, – перевела Надя. – Находятся на орбите вокруг Земли.

– Нет, – сказал генерал Соболевский. – Они должны продолжать двигаться к Луне. Это оговорено.

Перед тем, как он дал команду, из передатчика донесся голос Огед'у. По–английски. Все нотки покорности в голосе исчезли.

– Наш крейсер сейчас на малой орбите вокруг Земли. Вы передадите вашим Объединенным Нациям, что я вынужден был под действием силы сказать неправду в целях нашего выживания. Мы имеем огромное количество бомб, способных уничтожить все ваши города. Все они на борту корабля, так что вы вели переговоры, не зная всех наших возможностей. Сейчас все стало на свои места. Теперь мы отдаем приказы.

Когда он замолчал на мгновение, в комнате царила абсолютная тишина. Он продолжил, и в его голосе звенело садистское ликование:

– Сейчас вы получаете первый наш приказ, чтобы все ваши водородные бомбы были убраны с Луны. Когда это будет приведено в исполнение, мы отдадим дальнейшие приказания. Вы сделаете это, так как в противном случае, каждый ваш большой город будет подвергнут бомбардировке. Миллионы людей погибнут. Они лишатся жизни в течение часа…

23

Триумф победителей

В мертвой тишине, которая последовала за этим объявлением, генерал Беллтайн поднялся и медленно пересек комнату, направляясь к коммуникатору. Српарр испуганно отступил на шаг при его приближении и закричал:

– Вы не можете причинить мне боль, что бы вы ни сделали со мной, ничего не изменишь. Вы слышали Огед'у. Наши корабли имеют на борту бомбы. Как он и сказал, миллионы миллионов будут мертвы здесь, на Земле, если вы не подчинитесь.

Беллтайн проигнорировал его, отодвинув взмахом руки в сторону. Затем поднес к губам микрофон.

– Нас не удивляет, что вы солгали нам снова, – сказал генерал. – Мы приняли во внимание, что это может произойти, когда разрабатывали наши планы. Мы скрыли от вас определенные важные факты, ожидая возможности убедиться в правдивости ваших намерений. Сейчас мы все знаем. Сейчас мы уверены раз и навсегда, хотя некоторые сомнения существовали и раньше, что вам нельзя верить ни при каких обстоятельствах. Мы не можем вести переговоры с вами. Мы можем использовать только силу, действовать только с позиции силы. Мы имеем новейшее мощное оружие, факт существования которого мы от вас скрыли, и почему, становится понятным сейчас. Это сверхмощные лучевые генераторы, которые могут уничтожить любой корабль в космосе. Сейчас я прикажу полковнику Хейварду открыть огонь из нашего оружия по крейсеру. Полковник, приготовьтесь к бою.

Роб разговаривал по телефону в то время, как все с замиранием сердца слушали генерала. Сейчас все глаза были устремлены на него, и вот он произнес единственное слово:

– Огонь!

Злой голос Огед'у загрохотал из динамика:

– Ваш глупый блеф не сработает…

Внезапно голос оборвался. Српарр был первым, кто пришел в себя. Он, как слепой, подошел к передатчику, попытался вызвать корабль, затем закричал и стал истерично переключать каналы. Чужой голос ответил ему в высокой тональности с подвыванием.

– Это лунная крепость, – сказала Надя, – сообщает, что крейсер уничтожен. Другой их корабль видел, как это случилось.

Српарр уже не кричал, а пронзительно визжал в микрофон. Последовало бульканье голосов из громкоговорителя, но ни один из них не был адресован ему.

– Они сейчас в панике, это можно слышать, – сказала Надя. – Они напуганы до потери сознания.

Хриплые звуки из передатчиков внезапно оборвались, и в тишине телефонный звонок прозвучал шокирующе громко. Роб поднял трубку, послушал, затем передал ее генералу Соболевскому. Тот выслушал краткое донесение, кивнул и повесил трубку.

– Это была наша лунная обсерватория. Крепость покинула поверхность Луны без каких–либо предупреждений. Они удаляются от Земли на максимальной скорости.

Телефонный звонок прервал его. Роб снова поднял трубку:

– Обсерватория Маунт Паломар, – сказал он. – Крепость замечена на эллиптической орбите, покидающей солнечную систему. Ее ускорение все увеличивается. Без сомнения, как сообщила лунная обсерватория, они покидают Землю.

Все зааплодировали, затрясли руками, захлопали друг друга по спинам. Это была победа! Победа над вероломным противником, победа над огромными превосходящими силами этот ужасного врага. Окончательная победа!!

Только Надя не присоединилась ко всеобщему ликованию.

Слишком многие погибли, чтобы восторгаться победой. Она посмотрела на Српарра. Существо опустилось в кресло, наклонилось вперед и замерло. Надя едва уловила единственное слово, сказанное им, но она поняла, что он сказал.

Один… один, как ни одно другое существо, ему подобное. В ловушке, в чужом мире, населенном чужой расой, в то время, как другие существа его вида исчезли среди звезд. Она понимала, что он чувствует. Но в ней ни в малейшей степени не было сочувствия к нему. Точно так же, как она не разделяла ликования остальных. Легионы мертвых стояли вдоль этого пути к победе. Она посмотрела вверх и обнаружила, что Роб пристально смотрит на нее сверху вниз. Он отошел к двери и отдавал приказы вооруженным солдатам: – Уведите пленного и заприте его. Держите под усиленной охраной. Мы не должны допустить самоубийства, понимаете? Мы хотим доставить его живым для наших ученых. Он будет полезен им.

Надя ожидала в молчании, пока последний враг не удалится. Только затем она спросила Роба о том, что ей так хотелось знать:

– Что это за сверхсекретное оружие, которое уничтожило крейсер? Я ничего о нем не знаю.

Роб улыбнулся невеселой улыбкой.

– Как, впрочем, и я не знал до последних часов. Мы не могли доверять этим созданиям, поэтому установили мощную бомбу в машинном отделении крейсера, подсоединив проводами к антенне на корпусе. После чего оставалось только по команде взорвать ее. Мы предполагали предательство. И мы оказались правы. Мы послали закодированный радиосигнал и взорвали корабль. С такими доказательствами нашего военного превосходства остальных пришельцев охватила паника. Они в спешке бежали. Угроза позади.

Глаза Нади расширились внезапным пониманием.

– Мы применили против них их собственное оружие – хитрость.

Роб кивнул.

– А какое же еще другое оружие у нас было, чтобы проучить их? У них на руках были все козыри. Они располагали этими страшными бомбами. Мы должны были победить любым способом, чтобы спасти Землю.

– А как же насчет водородных бомб на Луне? Они действительно там, или это такой же блеф, как и все остальное?

Генерал Беллтайн прислушался, а затем вклинился в разговор:

– Я боюсь, моя дорогая, что это военная тайна, которая так и останется тайной. Вы оказали нам неоценимую помощь, и мы не можем отблагодарить вас за это в должной мере. Угроза устранена, война закончена. Мы имеем научные образцы их технологии, а заодно и их корабль, который будет тщательно изучен. Если они или любая другая раса пришельцев попытаются захватить нас снова, то они обнаружат, что мы ожидаем их и готовы…

– Убить?

Она отступила, ужаснувшись. Генерал зловеще кивнул.

– Если будет такая необходимость. Защищать себя – наша работа.

– Защитить, имеется в виду убить. Вы и ваши люди… – она посмотрела на Роба, – …знаете, как убивать. Но скажите мне, скольким людям вы подарили жизнь?

Генерал Беллтайн хмыкнул и отвернулся. Он не располагал временем обмениваться попусту словами с демагогами. Но Роб ответил:

– У нас не было выбора. Вы понимаете это?

– Я? Я действительно думаю, что не понимаю. Они пришли в страхе, и убивали в страхе для того, чтобы спасти свою расу. Но, убив миллионы, никогда нельзя возродить жизнь. Так же, как нельзя возродить и людей, убитых здесь, когда было принято решение атаковать базу. Можно было предпринять что–нибудь другое. Чужаков было так мало. Они боялись нас. Они могли бы научиться не бояться. Мы могли бы внушить им возможность жить в мире вместе с нами. Они могли бы научить нас своей технологии… А мы могли бы научить их своей человечности.

Но мы не научили. Это сейчас уже история. Что прошло – то прошло и не может быть возвращено обратно.

– Да, конечно, – сказала она, отворачиваясь от него. Девушка пошла в сторону двери, затем остановилась и обернулась…

– Но у вас ведь есть угрызения совести? Сомнения? Вы осознаете, как все могло бы быть хорошо, если бы мы воспользовались этим счастливым случаем? Всего лишь однажды в кровавой человеческой истории достичь победы миром, а не войной? Протянуть руку братства Галактике! Не кровавую руку смерти!

Надя повернулась и вышла, а полковник Хейвард задумчиво, стоял, наблюдая, как она уходит. Он не последовал за ней. У него не было сомнений. Он должен был остаться здесь. Он точно знал, что так было необходимо поступить, чтобы победить.

Да, конечно, это была победа. НО ПОБЕДА ЛИ?..