Текст книги "Запад Эдема (пер. О. Колесникова)"

Автор книги: Гарри Гаррисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Глава 4

Прибытие Вайнти не прошло незамеченным. Когда лодка добралась до дока, она увидела, что кто-то там стоит, завернувшись в плащ и, видимо, поджидая ее.

– Кто это? – спросила Вайнти. Инленат проследила ее взгляд.

– Ее зовут Ваналпи, я слышала. Ее должность выше моей, и я никогда не говорила с ней.

Вайнти знала Ваналпи, по крайней мере по рапортам. Деловые и формальные, они не содержали ничего о личностях и трудностях. Она была эсекаксона, что буквально значило: та – что – изменяет – форму вещей, и являлась одной из немногих, кому было известно искусство превращения растений и животных в новые и полезные формы. Сейчас она была одной из ответственных за проектирование и рост города. Вайнти старалась не выдать своего напряжения: эта первая встреча была жизненно важной для развития всех их дальнейших отношений. А от этих отношений зависела судьба Альпесака.

– Я – Вайнти, – сказала она, ступив на сырое дерево дока.

– Приветствую вас. Добро пожаловать в Альпесак. Одна из фарги видела урукето и прибытие этой лодки и известила меня. Меня зовут Ваналпи, – произнесла она, сделав знак покорности старшему начальнику. Она делала это в старомодной манере, выполняя движение обеими руками. После этого она встала, ожидая приказаний. Вайнти сразу потеплела к ней и дружески схватила за руку.

– Я читала ваши рапорты. Ты хорошо трудишься для Альпесака. А скажи, фарги говорила тебе еще что-нибудь… она говорила о береге?

– Нет, только о твоем прибытии. А что с берегом? Вайнти открыла было рот, чтобы ответить, и поняла, что не может. После первого и последнего крика боли она держала свои чувства под строгим контролем. Она чувствовала, что сейчас, если она расскажет о резне самцов, ее гнев и ужас вернутся вновь. Это было бы необдуманно и разрушило бы образ холодной расчетливости, который она всегда создавала у окружающих.

– Инленат, – приказала она, – расскажи Ваналпи, что мы нашли на берегу.

Вайнти шагнула в сторону и отвернулась, не слушая их голосов и составляя приказ обо всем, что нужно сделать. Когда голоса смолкли, она посмотрела в ту сторону и увидела, что обе ждут, когда она заговорит.

– Теперь ты понимаешь? – спросила она.

– Чудовищно! Те, кто это сделал, должны быть найдены и уничтожены.

– Ты знаешь, кто это может быть?

– Нет, но мне известна та, кто знает. Ее зовут Сталлан, она работает со мной.

– Она действительно охотница?

– Да, она в одиночку ходила по джунглям и лесам, окружавшим город, и знает, что там можно найти. Узнав об этом, я внесла изменения в проект города, который должна представить тебе.

– Об этом потом. Хотя я и эйстаа города, менее важные дела могут подождать, пока не будут найдены убийцы. Город растет хорошо, но нет ли у вас каких срочных вопросов?

– Ничего такого, что не может подождать. Лихорадка остановлена, и умерло не так много.

– Дисти тоже. О ней сожалеют?

Ваналпи молчала, и глаза ее сузились. Когда она заговорила, стало ясно, что она сознает свою ответственность и подбирает слова очень осторожно.

– Город оставлял плохое впечатление, и многие говорили, что в этом виновата Дисти. Я согласна с ними. Только немногие будут сожалеть о ней.

– Кто именно?

– Ее товарищи. Ты быстро поймешь, кто они такие.

– Понимаю. Сегодня же пошлю за Сталлан и вызову ее к себе. А пока покажи мне город.

Ваналпи прошла между высокими корнями, затем толкнула в сторону висящий занавес, который разошелся от ее прикосновения. Внутри было тепло, и они сбросили свои плащи возле двери. Те медленно, выдвинули щупальца, изучили стену и прикрепились к ней.

Они прошли через временные сооружения, открытые в сторону порта, где полупрозрачные листья прикрывали скелетные быстрорастущие деревья.

– Это новая технология, – объяснила Ваналпи. – Наш город – первый из заложенных на очень долгое время. – Она говорила с воодушевлением, улыбаясь и поглаживая хрупкие листья. – Я сама разработала их. Куколки насекомых растут быстро, и чтобы они хорошо питались в личиночную стадию, мы должны производить большое количество этих листьев. А сейчас смотри, мы входим в город деревьев.

Она указала на сеть тяжелых корней, которые, переплетаясь, образовывали стену и поглощали полупрозрачные листья.

– Листья – это чистый углерод. Они абсорбируются деревом, и оно перерабатывает ценную энергию.

– Превосходно! – Вайнти смотрела по сторонам с неподдельным восхищением. – Не могу выразить, насколько я довольна этим. Я читала все твои рапорты и знала, что ты была главным исполнителем, но увидеть все своими глазами – это совсем другое дело. Все это просто потрясает. – В моем первом рапорте в Энтобан речь пойдет только об этом.

Ваналпи молча отвернулась, не осмеливаясь говорить. Всю жизнь она реализовывала проекты городов, и Альпесак был вершиной ее труда, но безудержный энтузиазм новой эйстайи буквально подавил ее. Прошло немало времени, прежде чем она продолжала, указывая на нагреватель.

– Это тоже новое, о чем вы не могли прочесть в моих донесениях. Она погладила нагреватель, который на минуту выдернул свои клыки из мякоти дерева, повернул к ней светящиеся глаза и тонко запищал.

– Эксперименты с ними заняли у меня годы, но сейчас я могу смело сказать, что они были успешными. Они живут долго и довольствуются только сахаром из мякоти деревьев. И чувствуют температуру тела лучше, чем кто-либо другой.

– Я могу только еще раз высказать свое восхищение.

Гордая собой, Ваналпи снова пошла вперед между занавесей из спутанных ветвей. Она наклонялась, пролезая в отверстиях, и придерживала корни, чтобы Вайнти могла пройти. Затем указала на толстый ствол, бывший задней частью стены.

– Это место, где я посадила семя города, – она рассмеялась и вытянула руку ладонью вперед. – Оно лежало здесь, на моей руке, такое маленькое… и казалось невозможным ввести в него мутировавшие гены. Пока оно росло, многие сомневались, что наша работа кончится успехом. Я сама очистила это место, затем удобрила и полила почву, сделала углубление и посадила семя. В ту ночь я спала рядом, не в силах уйти. А на следующий день показался зеленый росток… Я не могу передать, что чувствовала тогда!

Гордая и счастливая, Ваналпи похлопала толстую кору огромного дерева, которое росло здесь. Вайнти подошла и встала рядом с ней, касаясь дерева и чувствуя ту же радость. Ее дерево, ее город…

– Именно здесь я буду сидеть. Расскажи всем, что это мое место.

– Да, это место эйстайи, и мы посадим вокруг него стены. А сейчас я пойду за Сталлан и приведу ее сюда.

Пока она ходила, Вайнти сидела молча, затем, увидев проходящую фарги, послала ее за мясом. Но когда фарги вернулась, она была не одна.

– Меня зовут Хексей, – сказала вновь прибывшая, как того требовали формальности. – Разошлись известия о твоем прибытии, великая Вайнти, и я поспешила приветствовать тебя в твоем городе.

– Что ты делаешь в городе, Хексей? – тоже формально спросила Вайнти.

– Я стараюсь быть полезной, помогаю другим и верна городу.

– Ты была подругой прежней эйстайи? – это было скорее утверждение, чем вопрос, и оно попало точно в цель.

– Я не знаю, что ты слышала. Кое-кто здесь завидует Другим и разносит сплетни.

Ее прервало возвращение Ваналпи, шедшей за другим йиланом, несшим на плече ремень, на котором висел хесотсан. Вайнти взглянула на него, затем отвела взгляд и ничего не сказала, хотя его ношение здесь было запрещено законом.

– Это Сталлан, о которой я говорила, – сказала Ваналпи, и взгляд ее скользнул по Хексей, как по пустому месту.

Сталлан сделала знак формального приветствия, затем скользнула назад, к двери.

– Я сделала ошибку, – хрипло сказала она, и Вайнти только теперь заметила длинный шрам, пересекающий ее горло. – Не думая ни о чем, я взяла свое оружие, но, увидев твой взгляд, поняла, что должна вернуться.

– Подожди, – сказала Вайнти. – Ты носишь его всегда?

– Да. Это новый город, и в нем есть опасности.

– Тогда носи его и дальше, если это необходимо. Ваналпи рассказала тебе о береге? Сталлан молча кивнула.

– Ты знаешь, что за существа могли это сделать?

– И да и нет.

Вайнти не обратила внимания на недоверчивый жест Хексей.

– Объясни, – сказала она.

– В этом новом мире много болот, джунглей, лесов и холмов. На западе расположено большое озеро, а за ним начинается океан. На севере бесконечные леса. И животные. Некоторые очень похожи на известных нам по Энтобану, другие сильно отличаются. Причем к северу различия увеличиваются: там встречаются все больше и больше устузоу. Некоторых я убивала: они могли оказаться опасными. Многие фарги, которых я брала с собой, пострадали от них, а несколько погибли.

– Опасными! – На этот раз Хексей рассмеялась открыто.

– Мышь под полом – опасна? Нужно послать за элиноу, чтобы он показал, как расправляться с этой опасностью.

Сталлан медленно повернулась к ней.

– Ты всегда смеешься, когда я говорю такое, о чем ты и понятия не имеешь. Пришло время прекратить это. – В ее голосе была такая холодность, что ответа не требовалось. Она вышла и через несколько минут вернулась с большим свертком.

– Здесь находится устузоу с этого континента, которые крупнее мыши под полом, над которой ты смеялась. До прибытия сюда ты знала лишь один вид устузоу и считала, что все они должны быть маленькими тварями. Сейчас пришло время отказаться от этой мысли. Здесь были разные, как например это безымянное животное.

Она положила сверток на пол и развернула его. Это была покрытая мехом шкура животного, и протянулась она от стены к стене. Все молчали потрясенные, а Сталлан подняла одну лапу и показала на когти, каждый из которых был длиной в ее руку.

– Я ответила и да и нет, эйстаа, и вот почему. Здесь, как видишь, пять когтей, а у многих более крупных и опасных устузоу такого вида, с которыми мы никогда прежде не сталкивались.

– Думаю, ты права, – сказала Вайнти, отбрасывая шкуру в угол и стараясь сдержать дрожь от мягкого и отвратительного прикосновения. – Как по-твоему, мы сможем найти этих существ?

– Я выслежу их. На севере. Это единственное место, Куда они могли уйти.

– Тогда найди их, и побыстрее. Доложишь мне, и мы уничтожим их. Ты уйдешь на рассвете?

– С твоего позволения, я уйду сейчас.

Вайнти разрешила и осторожно, чтобы это не было оскорблением или насмешкой спросила:

– Скоро будет совсем темно. Ты можешь путешествовать ночью? Разве это возможно?

– Я могу делать это только возле города, где береговая линия более правильная. У меня есть большой плащ и лодка, которая плывет ночью. Следуя вдоль берега, я к рассвету уйду далеко.

– Ты настоящий охотник. Но я не хочу, чтобы ты рисковала в одиночку. Тебе нужна будет помощь. Хексей говорила мне, что помогает другим. Пусть идет с тобой и поможет тебе.

– Это будет напряженное путешествие, – бесстрастно сказала Сталлан.

– Я уверена, что она с честью выйдет из этого положения, – заметила Вайнти и отвернулась, не обращая внимания на неистовые знаки Хексей.

– И пусть ваше путешествие будет удачным.

Глава 5

Сверкнув из-за темных облаков, низко над горизонтом вспыхнула молния, а после долгой паузы, вызванной расстоянием, прокатился глубокий грохот. Гроза уходила, двигаясь от моря, и уносила потоки дождя и шквального ветра. Однако высокие волны все еще обрушивались на берег, далеко выкатываясь на песок и траву, и почти доставая до вытащенной лодки. Рядом с лодкой была небольшая рощица, где охотники устроили временное жилище из шкур, привязанных к веслам. Из-под навеса выплыл дым и стлался низко над ветвями.

Старый Огатир выглянул из убежища и зажмурился от первых лучей послеполуденного солнца, прорывавшегося сквозь уходящие облака.

Затем он понюхал воздух.

– Гроза ушла, – объяснил он. – Мы можем идти.

– Но не при таких волнах, – заметил Амахаст, помешивая угли, пока огонь вновь не вспыхнул. Кусок оленины дымился на костре, и сок из шипящего мяса падал в огонь. – Лодка может перевернуться, и ты знаешь об этом. Может быть, утром…

– Мы опаздываем, очень опаздываем…

– С этим ничего не поделаешь, старик, Эрмандарат посылает свои угрозы не слишком заботясь, устраивает нас погода или нет.

Он отвернулся от огня к оставшемуся оленю. Когда он будет разделан и зажарен, лодка заполнится. Амахаст ухватил переднюю ногу оленя и резанул острым куском камня, но тот, видимо, уже успел затупиться. Амахаст отбросил его прочь и обратился к Огатиру.

– Вот что ты можешь сделать, старик, приготовь мне новые лезвия.

Что-то проворчав, Огатир с усилием поднялся на ноги. От постоянной сырости у него ныли кости. Он с трудом дошел до лодки, обошел ее, а затем вернулся с камнем в каждой руке.

– Сейчас, мальчик, ты кое-чему научишься, – сказал он и протянул камни Керрику. – Смотри, что ты видишь?

– Два камня.

– Да, конечно, но что это за камни? Что ты можешь сказать о них?

Он повернул камни так, чтобы мальчик мог внимательно разглядеть их.

– Я вижу просто камни.

– Это потому, что ты молод и никогда ничему не учился. Ты не мог научиться этому у женщин, потому что это искусство мужчин. Как охотник, ты должен иметь копье, а копье должно иметь наконечник. Следовательно, ты должен научиться отличать один камень от другого, видеть наконечники для копий, которые скрываются в камнях, учиться вскрывать камень и находить то, что скрыто внутри. Сейчас начинается наш урок. Это ударный камень. Видишь, он гладкий? Чувствуешь его вес? Этим камнем можно ломать другие камни. Его нужно отличать от другого, который называется лезвенный камень.

Керрик повертел гальку в руках, сосредоточенно глядя на нее, отмечая шероховатую поверхность и блестящие грани. Огатир терпеливо сидел, пока он делал это, затем взял камень обратно.

– Здесь нет скрытых наконечников, – сказал он, – это не тот размер и не та форма. А вот здесь они есть. Видишь их? Чувствуешь? Сейчас я освобожу их.

Огатир осторожно положил лезвенный камень на землю и ударил по нему, острый кусок отскочил в сторону.

– Вот это лезвие, – сказал он, – острое, но не очень. А сейчас подойди и смотри, что я буду делать.

Он достал из своей сумки кусок оленьего рога, затем положил обломок камня на свое бедро и осторожно нажал на его острый край кончиком рога. Каждый раз, когда он делал это, в сторону отлетал маленький кусок. Выбрав самый Длинный и острый, он протянул его Амахасту, который терпеливо ждал конца всей этой процедуры. Амахаст подбросил его на ладони, удовлетворенно кивнул. Затем проткнул отверстие в шкуре оленя и разрезал его от шеи до паха.

– Никто в нашей саммад не может делать такие лезвия, как он, – сказал Амахаст. – Учись у него, сын, ибо охотник без лезвия вовсе не охотник.

Керрик нетерпеливо схватил камни и ударил ими друг о друга. Ничего не произошло. Он попробовал еще раз и с тем же успехом. Тогда Огатир взял его руки своими руками и поставил зазубренный осколок. Однако и этого хватило, чтобы он был горд собой, и работал с куском оленьего рога, пока у него не заболели пальцы.

Большой Хастила уныло следил за их усилиями, затем выполз из укрытия, понюхал воздух, как это сделал Огатир, и побрел к насыпи. Гроза ушла, порывистый ветер стих, и солнце проглядывало между облаков. Только белые барашки волн бежали к горизонту – последние свидетели ярости стихии. По обращенной к стуже стороне насыпи он спустился вниз к травяному болоту, осмотрел темные следы, пересекавшие его путь, затем медленно вернулся в убежище.

– Здесь много оленей. Вообще в этих местах хорошая охота.

– Лодка уже полна, – сказал Амахаст, отрезая кусок дымящегося мяса, – еще немного и она утонет.

– Мои кости болят от лежания здесь весь день, – проворчал Хастила, берясь за свое копье. – Следующий урок должен быть проведен на охоте с новым наконечником для копья. Пойдем, Керрик, бери свое копье и следуй за мной. Если мы не можем убить оленя, то можем, по крайней мере, подкрадываться к нему. Я покажу тебе, как двигаться под ветер и подползти близко к самой осторожной дичи.

Керрик взял копье, но прежде чем последовать за охотником, взглянул на отца. Амахаст кивнул, продолжая жевать кусок мяса.

– Хастила может показать тебе многое. Иди за ним и учись.

Керрик счастливо улыбнулся и побежал за Хастилой. Затем замедлил шаг.

– Ты слишком шумишь, – сказал Хастила. – Все звери лесов имеют чуткие уши и услышат тебя задолго до того, как увидят…

Хастила остановился, поднял руку, призывая сохранить тишину. Затем приложил руку к уху и указал на углубление в дюнах впереди. Керрик прислушался, но услышал только далекий грохот прибоя. Потом тот на мгновение ослаб, и мальчик услышал другой звук: слабое похрустывание с обратной стороны дюны. Хастила поднял копье и молча двинулся вперед. Сердце Керрика забилось учащенно, когда он последовал за охотником, двигаясь так быстро, как только мог. Похрустывание становилось громче.

Поднявшись на верх дюны, они сразу же определили запах гниющего мяса: здесь лежали останки разделанных ими оленей.

Хруст теперь был очень громким, так же как жужжание многочисленных насекомых. Хастила сделал Керрику знак подождать, пока он поднимется по склону и выглянет из-за него. Потом повернулся к мальчику, кривясь от отвращения, и сделал знак приблизиться. Когда оба они оказались у гребня, он поднял свое копье как для броска. И Керрик сделал то же самое. Что там было? Какое существо они выследили? Испытывая одновременно и страх и любопытство, Керрик согнулся, а затем прыгнул вперед, сразу за охотником.

Хастила громко закричал, и три существа оторвались от своего страшного занятия и уставились на него. Рука охотника дернулась вперед, копье полетело прямо и вонзилось между передними лапами одного из животных. Оно упало и забилось, громко крича от боли, а другие бросились бежать, визжа от страха.

Керрик не двинулся с места, стоя с копьем в вытянутой Руке, одеревенев от страха. Мургу… Тот, что он убил, очень походил на марага, появившегося у моря. Открытый рот… острые зубы… Прямо-таки существо из ночного кошмара.

Хастила посмотрел на мальчика и не заметил его явного страха. Он был слишком захвачен ненавистью. Мургу… Как он ненавидел их! Этот пожиратель падали, еще с куском гнилого мяса и пятнами крови на голове и шее, слабо огрызнулся, когда он подошел к нему. Охотник ударил его ногой, а потом, наступив на шею, выдернул свое копье. Существо было покрыто чешуей и зелеными пятнами, ростом с человека, хотя голова его была не больше кулака мужчины. Хастила еще раз ударил его копьем, животное дернулось и умерло. Керрик отпустил копье и следил за последними содроганиями. Заметив это, Хастила положил руку на плечо мальчика.

– Не нужно их бояться. При своих размерах они очень трусливы и питаются падалью. Ненавидь их, но не бойся. Всегда помни, что они есть. Когда Эрманпадар создал тану из речного ила, он сделал оленей и других животных, чтобы тану могли на них охотиться.

Потом он отправил их вниз, на луга возле гор, где есть чистый снег и свежая вода. Однако затем он посмотрел на юг и увидел там пустоту, но был слишком утомлен и далек от реки, а потому не стал возвращаться и вместо речного ила взял болотной тины. Из нее он сделал мургу, и они остаются зелеными по сей день и годятся только для убийства, чтобы они могли вернуться в тину, из которой были рождены.

Говоря это, Хастила раз за разом втыкал копье в песок и поворачивал его там, чтобы очистить остатки крови марага. При этом он был совершенно спокоен, и вскоре страх Керрика прошел. Мараг был мертв, остальные убежали. Скоро они покинут этот берег и вернуться к своей саммад.

– А сейчас я покажу тебе, как нужно подкрадываться к добыче, – сказал Хастила. – Эти мургу были заняты едой, иначе бы они обязательно услышали тебя. Ты шумел как мастодонт, идущий по склону.

– Я был осторожен! – защищался Керрик. – Я знаю, как нужно ходить. Однажды я подкрадывался к белке и был так близко, что мог коснуться ее копьем.

– Белка – глупое животное, а длиннозубый гораздо умнее ее. Олень не так умен, зато слышит лучше всех. Я буду стоять здесь, а ты уйдешь за насыпь и попробуешь подобраться ко мне. Только тихо – помни, что у меня уши оленя.

Керрик радостно побежал по склону, пробираясь через мокрую траву, затем пригнулся и стал удаляться от моря. Он делал это так тихо, как только мог, затем вновь повернул к океану, стараясь зайти охотнику в тыл. Он трудился очень старательно, но это ни к чему не привело, и когда он наконец добрался до гребня горы, Хастила уже ждал его там.

– Ты должен внимательно смотреть каждый раз, как ставишь ногу на землю, – сказал охотник, – затем двигаться вперед и не топать ногами. Нужно раздвигать траву, а не прокладывать дорогу через нее силой. Но попробуем еще раз.

В этом месте берег был невысокий, и Хастила спустился вниз к реке и опустил в нее копье, что окончательно очистило его. Керрик, запыхавшись, выбрался на вершину.

– На этот раз ты не услышишь меня! – крикнул он, потрясая копьем.

Хастила махнул рукой и наклонился над водой. Что-то темное мелькнуло в волнах прибоя. Керрик предостерегающе крикнул, и Хастила повернулся с копьем в руке.

Раздался звук, как будто сломалась ветка, охотник выпустил копье, схватился за грудь и упал лицом прямо в воду. Мокрые руки дернули его вниз, и он исчез среди пенящихся волн.

Керрик дико закричал и бросился к насыпи, навстречу остальным, бегущим к нему. Задыхаясь, он рассказал о том, что произошло.

Песок был пуст, океан тоже. Амахаст нагнулся и поднял из воды длинное копье охотника, затем снова посмотрел на море.

– Ты не заметил, на что оно было похоже?

– Это были руки, – стуча зубами, сказал мальчик. – Они протянулись из моря.

– А их цвет?

– Я не заметил, мокрые, кажется, зеленые. Они могли быть зелеными, отец?

– Они могли быть любыми, – мрачно сказал Амахаст. – Это мургу. Теперь нам надо держаться всем вместе, и один всегда должен бодрствовать, пока остальные спят. Нужно быстрее возвращаться к саммад. На этом берегу нас ждет только смерть.