Текст книги "Запад Эдема (пер. О. Колесникова)"

Автор книги: Гарри Гаррисон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 31 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Глава 18

Макет имел практическое значение, он был неотъемлемой частью планирования и проектирования города. Поэтому какие бы ограничения не существовали, масштабный макет Альпесака был сделан как необходимый для будущего планирования, и просто для созерцания.

Вайнти медленно прохаживалась вокруг его, испытывая огромное удовлетворение. Он значительно улучшился с тех пор, как из Инегбана прибыла Сокайн со своими обученными ассистентами. Сейчас маленькие, чахлые деревца образовывали сердце города, окруженное небольшими полянами амбесед. Наклонившись ниже, Вайнти увидела золотой полумесяц берега рождения, полностью окруженный колючими стенами.

Алакенши была, разумеется, справа от нее, как постоянное напоминание, что Малсас получит доклад о каждом ее движении и решении, и ее присутствие притупило удовольствие. Керрик, как обычно в последнее время, находился рядом. Он испытывал даже большее возбуждение, чем Вайнти, хотя из осторожности старался ничем не выдавать себя. Сегодня он впервые видел макет, о существовании которого даже не подозревал. Он должен изучить его и постараться запомнить. Потом, когда он убежит из города, он должен знать ключ к его безопасности.

Когда он двигался, то же самое делала в нескольких шагах от него Инлену, державшая петлю поводка, соединявшего их вместе. Керрик так привык к ее присутствию, что обычно совсем забывал о ней. Она была как неизбежный факт жизни, подобно металлическому ошейнику у него на шее. Когда он останавливался, она останавливалась тоже, и повернувшись спиной, не слушая, о чем идет разговор, думала о чем-то своем, пока рывок поводка не пробуждал ее к жизни.

Вокруг макета была всего лишь узкая дорожка, поэтому внимательные фарги были вынуждены остаться снаружи, пытаясь заглянуть через вход, переговариваясь между собой о том, как прекрасен этот макет, и восхищаясь формой прозрачного потолка, который окрашивал солнечные лучи в золотистый цвет.

Вайнти направилась к дальнему концу макета, где со своими ассистентами работала Сокайн, и подошла к ним вплотную, прежде чем они заметили ее присутствие.

– Добро пожаловать, эйстаа, – сказала Сокайн, торопливо выпрямившись и стряхивая грязь с колен. В руках она держала похожее на луковицу оранжевое существо.

– Не прерывай из-за меня своей работы, – сказала Вайнти.

– Она уже завершена. Сейчас идет перевод размеров.

– И ты пользуешься этим. – Вайнти указала на оранжевое существо. – Я никогда не видела подобного.

Сокайн передала ей существо. На макушке у него была труба, а с нижней стороны многочисленные зубцы.

– Объясни, – приказала Вайнти. Сокайн указала на щепки, воткнутые в землю в том месте, где макет начинал расширяться.

– Эти куски дерева соответствуют колышкам, которыми мы пользуемся при землеизмерении. Когда мы находимся в поле, я ставлю это измерительное существо на определенное место на земле и смотрю через эту трубу на колышек, находящийся на некотором удалении. Когда это сделано, я нажимаю на зубец, заставляя инструмент запомнить угол и расстояние. Затем я поворачиваю трубу на другой колышек и делаю то же самое. Эти действия проводятся много раз. Когда я возвращаюсь к макету, существо-инструмент сообщает мне об измеренном расстоянии между колышками и точный угол между ними. Результат – этот макет.

– Великолепно. А что значат эти извилистые линии, нанесенные на земле?

– Это водные пути, эйстаа. С этой стороны города находятся много болот, и сейчас мы переносим на макет их размеры.

Позднее Вайнти вспомнила этот разговор, потому что это был последний разговор с измерителем земли.

Подобно всем ее дням, этот был полон до отказа. Работы в городе расширялись и нужно было решать, что делать. Когда тени стали удлиняться, она почувствовала, что устала, а потому отослала фарги и подозвала Керрика с питьевым плодом. Тот был попон сладкого сока, и мальчик сжимал его зеленую луковицу до тех пор, пока он весь не вытек. Потом он принес – его Вайнти, которая открыла рот и вылила туда прохладную сладковатую жидкость. Опуская сосуд, она заметила Сталлан, спешащую в амбесед и расталкивающую фарги в разные стороны.

– Говори, – приказала она, когда Сталлан подбежала к ней.

– Измерительный отряд не вернулся, а сейчас уже почти ночь.

– Прежде они задерживались так долго?

– Нет. Мои приказы были вполне определенны. У отряда была вооруженная охрана, которая проводила их обратно в это время.

– Значит, это первый раз, когда они не вернулись в указанное время?

– Да.

– Что можно сделать?

– До утра – ничего.

– Мне нужен большой вооруженный отряд, готовый выступить на рассвете. Я сама поведу его.

Вайнти проснулась, когда первые лучи пробились между деревьями, и тут же последовала за эйстаа, еще не совсем проснувшись. Вайнти не вызывала Алакенши, но та пришла сама. Нетерпеливая, как всегда, она высматривала что-нибудь, о чем можно будет сообщить Малсас.

Сталлан и вооруженная охрана уже сидели в лодках, когда они появились на берегу реки. Керрик уже не раз плавал на лодке, но существо это до сих пор восхищало его. Эту только что покормили и хвост детеныша аллигатора до сих пор еще торчал у нее из пасти. Маленькие глазки существа, неподвижно смотревшие из-под раковины, на мгновение закрылись, когда оно глотнуло и остатки аллигатора исчезли из виду. Керрик поднялся на лодку вместе с другими. Пилот нагнулся и произнес в открытое ухо существа какую-то команду. Тело под ним ритмично закачалось, сзади показалась струя воды и маленькая флотилия двинулась вперед под кроваво-красным рассветом неба.

Сталлан была на головной лодке, показывая дорогу. Поля медленно проплывали по обе стороны, животные на них либо разбегались, либо глупо таращились на проплывающие лодки. Вдалеке дренированные поля были окружены со всех сторон обширными болотами. Огромные деревья с многочисленными корнями, уходящими в ил, стояли слева, соединенные в южную изгородь. Ветви их были гибкими и прочными. Эти изгороди образовывали загоны для урукубу, крупнейших живых существ на земле. Когда они двигались, их огромные тела посылали во все стороны высокие волны, их головы казались карикатурно маленькими на концах длинных шей. Они паслись вокруг деревьев, глубоко ныряя в болото за подводными растениями. Один из детенышей, уже сейчас крупнее мастодонта, пронзительно закричал, когда мимо него проплыла лодка, и бросился в сторону. Керрик никогда раньше не бывал в этой части города и поэтому осторожно запоминал путь, которым они двигались.

Когда они миновали последние поля, начались нерасчищенные болота, и Сталлан направила маленькую флотилию в узкую протоку. Высокие деревья вздымались со всех сторон, их водные корни высоко поднимались над лодками. Повсюду было множество цветов. Жалящие насекомые вились вокруг и, давя тех, что садились на него, Керрик пожалел, что отправился в это путешествие. Впрочем выбора у него не было.

Теперь они двигались медленнее, плывя по еще более узким протокам, пока Сталлан не сделала знак остановиться.

– Здесь они работали, – сказала она.

Медленно приблизились они к этому месту. Вверху громко щебетали птицы, но других звуков не было. Охранники сжимали свое оружие, поглядывая по сторонам. Ничего. Молчание нарушила Вайнти.

Их нужно найти. Расходитесь по всем сторонам и будьте бдительны.

Керрик первым заметил какое-то движение.

– Там! – крикнул он. – В этой протоке. Я видел, как что-то двигалось.

Все оружие немедленно было направлено в ту сторону, пока Сталлан не приказала поднять его.

– Вы начнете стрелять и убьете друг друга. Или меня. Я сама пойду туда, а вы направляйте хесотсаны в другую сторону.

Ее лодка медленно скользнула вперед. Сталлан поставила одну ногу на раковину и вглядывалась в темноту.

– Все хорошо! – крикнула она наконец. – Это одна из наших лодок. – Затем, после долгого молчания, она неохотно добавила. – Пустая…

Лодка вздрогнула, когда ее коснулась лодка Сталлан, потом вздрогнула еще сильнее, когда Сталлан прыгнула в нее. Ей пришлось прокричать несколько команд и хорошенько ударить ее ногой, прежде чем лодка двинулась обратно к берегу. Когда она приблизилась к другим лодкам, Сталлан молчала, но ее указательный палец был достаточно красноречив.

В толстой шкуре лодки что-то торчало. Сталлан потянулась к нему, вырвала, и лодка вздрогнула от боли, Керрик почувствовал, что сердце его учащенно забилось в груди, когда он заметил, что именно держит в руке Сталлан.

Это была стрела тану!

Сталлан опустила стрелу в воду, вымыла ее дочиста, затем наклонилась и передала Вайнти. Та повертела ее в руках, изучая этот отвратительный предмет, затем взглянула на Керрика, и тот съежился, как от удара.

– Ты узнал ее, не так ли? Я тоже знаю, что это такое. Вещь устузоу с острым наконечником из камня. Оказывается, здесь больше отвратительных устузоу, чем мы думали, и мы убили не всех. Ничего, мы сделаем это сейчас – убьем их всех до единого. Найдем их и устроим резню. Земля Гендаши велика, но не настолько, чтобы укрыть устузоу. Или йиланы, или устузоу, и, конечно, мы победим!

Со всех сторон послышалось одобрительное шипение, и Керрик вдруг испугался, что его убьют первым. Вайнти подняла стрелу и отшвырнула ее подальше от себя, затем с внезапным интересом посмотрела на Керрика.

«Смерть Сокайн и других может оказаться кстати», – подумала она и долгое время сидела неподвижно, глядя куда-то вдаль, на что-то, видимое только ей. Все вокруг терпеливо ждали, пока она шевельнется и снова заговорит.

Сталлан, ты будешь искать, пока не обретешь уверенность, что все пропавшие исчезли, и вернешься до темноты. Я же немедленно возвращаюсь в город. Мой долг быть там.

Она сидела неподвижно и молчала всю обратную дорогу в Альпесак. Ее план был составлен, и если она посмеет шевельнуться, все вокруг легко поймут его. Только когда она прибыла в док, и все вышли на берег, она встала со своего места. Ее взгляд нашел широкую спину Алакенши, секунду поколебался и двинулся дальше.

План действительно был готов.

Глава 19

Никаких следов измерительного отряда не было найдено, и стрела была единственным свидетелем его судьбы. Войдя в свою комнату, Вайнти села на свое сиденье и послала за Ваналпи и Сталлан, которые прибыли вместе с вездесущей Алакенши и закрыли за собой дверь. Керрик заглянул было туда, но был отослан властным жестом, Вайнти не могла теперь думать в присутствии устузоу. Так втроем они долгое время обсуждали безопасность города. Нужно было больше ловушек, больше охранников – и никаких измерительных отрядов. Потом Вайнти отпустила всех и крикнула одну из фарги, которая недавно помогала ей и к тому же довольно хорошо говорила.

– Скоро здесь будет урукето. Когда он отправится обратно, я хочу, чтобы ты отправилась вместе с ним. Я хочу, чтобы ты вернулась в Инегбан и нашла Малсас. Ты скажешь ей то, что я сейчас скажу тебе, и скажешь теми же словами. Ты поняла?

– Да, эйстаа. Я сделаю так, как ты прикажешь.

– Вот это сообщение: Приветствую тебя, Малсас, я принесла тебе сообщение от Вайнти из Альпесака. Это печальное и гневное сообщение большой важности. Сокайн мертва. Она и другие йиланы были убиты устузоу того же вида, что учинили резню на берегу рождений. Мы не видели их, но знаем это наверняка, потому что нашли оружие из дерева и камня, какими пользуются они. Эти устузоу должны быть найдены и убиты. Сейчас они незаметно крутятся вокруг Альпесака в джунглях, их нужно найти и убить, убить всех. Когда урукето отправится в Альпесак, я прошу тебя прислать на нем много фарги, которые умеют хорошо стрелять, с хесотсанами и запасами дротиков. Я чувствую, что это необходимо сделать. Судьба Альпесака зависит от смерти устузоу.

Здесь Вайнти замолчала, подавленная правдой и мрачностью своих слов, а фарги раскачивалась перед ней в страхе от ужасного донесения, которое должна была нести. Но Вайнти справилась с подавленностью и приказала фарги повторять сообщение до тех пор, пока та не заучила его наизусть.

Наутро, после ухода урукето, Вайнти пришла в свою комнату и послала за Керриком. Мальчик приблизился к ней с явным страхом. Но это было лишним: Вайнти, казалось, была рада видеть его.

– Инлену, – сказала она и огромное существо послушно вышло вперед. – Ты станешь у входа, заслонив его спиной, и любого, кто приблизится, будешь отправлять обратно. Ты поняла?

– Они уйти прочь.

– Да, но говори это тверже, вот так: уходите, Вайнти приказывает! Повтори.

– Уходите, Вайнти приказывает!

– Вот так, правильно. А теперь делай это.

Инлену была хорошим охранником, и вскоре послышался топот разбегающихся ног. Вайнти повернулась к Керрику и сказала как эйстаа, отдающая приказ.

– Сейчас ты расскажешь мне все об устузоу, о своем виде. Говори.

– Я не понимаю смысла слов, эйстаа.

Вайнти заметила его страх и замешательство и поняла, что вопрос был слишком общим. Нужно было его сузить.

– Как называется ваш город?

– У устузоу нет городов. Ваш город первый, который я видел. Устузоу живут в… – он тщетно рылся в своей памяти. Прошло уже много времени с тех пор, как он думал и говорил на марбак, поэтому слова не хотели приходить. Тогда он представил себе эту картину. – … в мягких постройках из шкур, висящих на шестах. Они ходят порознь, а шесты тянут крупные животные с шерстью…

Почему они ходят порознь? Почему они вообще движутся?

Керрик пожал плечами, потом заерзал, стараясь соединить воедино осколки оставшихся воспоминаний.

Они охотятся в одном месте, а ловят рыбу в другом месте, а для этого нужно двигаться.

Продолжение допроса позволило получить еще несколько ответов. Устузоу жили группами, подобными той, которую они вырезали, и сейчас вокруг бродили другие группы, но не ясно было, насколько они многочисленны. Воспоминания мальчика были смутны и недостоверны. Наконец Вайнти прекратила задавать вопросы и жестом остановила его. Сейчас начиналась самая важная часть. Используя страх и обещанные награды, она должна была научить устузоу, что ему предстоит сделать. Ее поведение вдруг изменилось, и она заговорила как эйстаа, распоряжающаяся жизнью города и его жителей.

– Я могу убить тебя сама или приказать другому – и ты знаешь это.

– Я знаю это, – он умоляюще согнулся, смущенный резким изменением ее тона.

– Но я могу и возвысить тебя, и ты не всегда будешь устузоу – нижайшим из низших. Тебе это нравится, не так ли? Сидеть рядом со мной и командовать другими, работающими для тебя. Я могу сделать это для тебя, но взамен ты должен кое-что сделать для меня. Такое, что можешь сделать только ты.

– Я сделаю, как ты скажешь, эйстаа, но я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Это то, что ты делаешь, когда говоришь одно, а делаешь другое, что ты сделал со Сталлан, сказав ей, что задыхаешься, хотя на самом деле ничего такого не было.

– Я не знаю, что ты имеешь в виду, – сказал Керрик, изображая непонимание и наивность. Вайнти радостно шевельнулась.

– Прекрасно! Ты сделал это сейчас. Ты делаешь это, говоря о том, чего не было, так, словно это произошло. Признайся в этом или я убью тебя на месте!

Он содрогнулся от резкой перемены настроения Вайнти: ее лицо приблизилось к его лицу, а рот открылся, показав ряды острых зубов.

– Да, я делал это, признаю. Я делал это, чтобы убежать.

– Очень хорошо. – Она шагнула назад, и момент опасности миновал. – Эту вещь, которую делаешь ты, и которую не могут сделать йиланы, мы называем ложью. Я знаю, что ты лгал и несомненно будешь лгать мне в будущем. Я не могупомешать этому, но Инлену будет следить, чтобы твоя ложь не позволила тебе убежать. А сейчас, зная, что ты лжешь, мы попробуем использовать эту ложь для добрых дел. Ты будешь лгать для меня.

– Я сделаю, как приказывает эйстаа, – сказал Керрик, ничего не поняв, но спеша согласиться.

– Вот и хорошо. Ты сделаешь, как я прикажу, и никогда никому не скажешь об этом приказе – иначе умрешь. А сейчас – вот ложь, которую ты должен произнести, и произнести возбужденным голосом: Там среди деревьев устузоу, я вижу его! Повтори.

– Там, среди деревьев, я вижу устузоу.

– Хорошо. Но не забудь этих слов и произнеси их только, когда я прикажу. При этом я сделаю вот такое движение.

Керрик с радостью согласился. Сделать это было довольно просто, хотя он и не видел особой необходимости в этом. Угрозы были вполне реальны, поэтому он постарался запомнить слова и сигнал, бормоча их про себя на обратном пути через город.

Много дней прошло с тех пор, как Керрик в последний раз видел Энги. Теперь он даже редко думал о ней в своей новообретенной свободе, занимавшей все его дни. Сначала он боялся выходить один и даже получал удовольствие от молчаливого присутствия Инлену, как некоторой гарантии безопасности. Покинув свою комнату, он вскоре обнаружил, в чем заключается действительное социальное разделение города. Он понял, что его позиция быстро поднялась к самой вершине, с тех пор как его часто видели в обществе эйстаа, сидящим рядом с ней. Для безымянных фарги это было доказательством того, насколько его ранг выше их, и это было действительно так.

Проходя по зеленым коридорам, он видел, как эти фарги быстро продвигаются в жизни города. Они становились охотниками, заготовителями птиц, мясниками, надсмотрщиками над рабочими и занимали еще великое множество должностей, о которых он знал очень мало. С этими йиланами он говорил в нейтральной манере, обращаясь как с равными или несколько более низшими, чем он, и они охотно принимали это.

Уважительно он разговаривал с теми, кто правил городом. Их должность была ясной, хотя то, что они делали, было не всегда понятно, потому что их окружали помощники и ассистенты, нетерпеливые фарги, стремящиеся занять постоянные места в администрации города.

Видя каждый день так много, Керрику некогда было скучать по ежедневным визитам Энги. Город напоминал гнездо трудолюбивых муравьев, и иногда мальчику хотелось, чтобы Энги была рядом и объяснила некоторые таинственные аспекты жизни Альпесака. Он спрашивал ее несколько раз, но резкое прекращение его обучения не позволило развить эту тему дальше. Ее ответы только разжигали его любопытство. Когда Вайнти и Энги разговаривали между собой, они вели себя как равные. Тогда откуда это предубеждение против простого упоминания ее имени? Он долго думал об этом, потом спросил у Вайнти о ее местонахождении. Эйстаа дала ему понять, что она была одной из тех, кто начинал, и прервала разговор.

Снова он увидел Энги чисто случайно. Он был возле амбесед, когда среди фарги началось волнение. Они задавали друг другу вопросы, а потом заторопились все в одном направлении. Из любопытства он последовал за ними до тех пор, пока не увидел четырех йилан, которые несли пятого. В этой толпе он не мог подойти к ним ближе и решил не обращать на них внимания. Керрик уже хотел уйти, когда четверо йилан вернулись и теперь медленно шли, разинув рты. Их кожа была испачкана грязью, а ноги покрывал красный ил. И вдруг Керрик увидел, что одна из них – Энги. Он окликнул ее, и она повернула к нему свое лицо. Она была внимательна, но ничего не говорила.

– Где ты была? – спросил он. – Я не мог тебя увидеть.

– Моя знающая голова больше не требовалась, поэтому меня перевели к остальным обреченным. Сейчас я работаю на новых полях.

– Ты? – он выразил удивление, даже страх, что не понял ее слов.

– Я.

Остальные трое тоже остановились, она сделала им знак идти дальше и предложила Керрику сделать то же самое.

– Я должна вернуться к работе.

Она повернулась, и он засеменил рядом с ней. В этом была какая-то тайна, которую он обязательно хотел разрешить, но не знал, как это начать.

– Что случилось с той, которую вы несли?

– Укус змеи. Их много там, где мы работаем.

– Но почему ты? – Сейчас их никто не мог подслушать – тащившуюся сзади Инлену можно было не считать. – Ты говоришь с эйстаа как с равной, а сейчас выполняешь работу, которую лучше может сделать нижайшая фарги. Почему?

– Причину этого не просто объяснить. Кроме того, эйстаа запретила говорить об этом с другими йиланами.

Едва произнеся эти слова, Энги осознала заключенную в них двойственность.

Керрик не был ийлаиом. Она показала на Инлену.

– Прикажи, чтобы она шла впереди нас, следуя за теми тремя.

Как только это было сделано, Энги повернулась к Керрику и так горячо заговорила, как он еще не слышал.

– Я и другие находимся здесь потому, что слишком сильно верим в то, во что не верят наши правители. Нам приказали отказаться от этой веры, но мы не можем. Тот, кто однажды узнал правду, не может забыть ее.

– О какой правде ты говоришь? – удивленно спросил Керрик.

– О жгучей, беспокойной правде, согласно которой мир, и все в нем содержащееся, может стать гораздо лучше. Ты думал о подобных вещах?

– Нет, – честно признался Керрик.

– А я думала. Но ты еще молод и не йилан. Ты удивил меня своей первой попыткой заговорить, а твое существование – до сих пор загадка для меня. Ты не йилан, а в то же время не дикий устузоу, потому что можешь говорить. Я не знаю, кто ты и каково твое место в планах великих.

Керрик начал жалеть, что встретил Энги. Очень немногое из того, что она говорила, имело для него смысл. Но сейчас, начав говорить, она уже не могла остановиться.

– Наша вера должна быть правдивой, потому что ее сила в передаче понимания неверящим. Первой это поняла Угуненапса, посвятившая свою жизнь упорядочиванию своих мыслей. Она принесла идеи, которых никогда прежде не было. Она говорила о своей вере другим, а они смеялись над ней. Эйстаа города, узнав о ее странном поведении, вызвала к себе Угуненапсу и приказала все рассказать. И она рассказала. Она говорила о существе внутри нас, которое нельзя увидеть, но которое дает нам возможность говорить и возвышает нас над животными. У животных этого существа внутри нет, и потому они не могут говорить. Следовательно речь – это голос существа внутри, и оно есть жизнь и знание смерти. Животные не знают о жизни и смерти, сейчас они есть, потом их не будет. Но йиланы знают, а сейчас знаешь и ты. И в этом загадка, которую я должна попытаться решить. Кто ты? Каково твое место в жизни?

Энги повернулась к Керрику и заглянула в его глаза, как будто могла в них найти ответ на свой вопрос. Но он не мог сказать в ответ ничего, и она поняла это.

– Когда-нибудь ты узнаешь, – сказала она. – А сейчас ты слишком молод. Но я сомневаюсь, что ты сможешь понять прекрасную мечту Угуненапсы, мечту о правде, которую она объяснила другим. И доказывала это! Этим она разозлила эйстаа, которая приказала ей отбросить эту фальшивую идею и жить так, как всегда жили йиланы. Угуненапса отказалась, тем самым поставив веру выше города и приказов эйстайи. Эйстаа узнала о непослушании и лишила ее имени, изгнав из города. Ты знаешь, что это значит? Конечно, нет. Йилан не может жить без своего города и имени, если однажды он уже получил его. Лишение этого означает смерть. С незапамятных времен йиланы, покидающие город, очень страдали, падали духом, потом теряли сознание и быстро умирали. Так было всегда.

У Энги было сейчас какое-то странное настроение, нечто среднее между радостью и восторгом. Она остановилась мягко взяла Керрика за руку и заглянула ему в глаза, пытаясь полнее выразить свои чувства.

Но Угуненапса не умерла, и это было неоспоримым доказательством ее правоты. С того дня ее правота доказывалась снова и снова. Мне приказали уйти из Инегбана, приказали умереть – но я не умерла. Никто из нас не умер, потому мы оказались здесь. Они называют, нас Дочерями Смерти, считая, что мы заключили с ней договор. Но это неправда. Мы называем себя Дочерями Жизни, и это правда, потому что мы живем там, где умирают другие.

Керрик осторожно высвободился от ее холодного и мягкого прикосновения и повернул назад, солгав:

– Я зашел слишком далеко. Мне запрещено бывать здесь на полях. – Он дернул за поводок, избегая пристального взгляда Энги. – Инлену, мы возвращаемся.

Энги молча смотрела, как он уходит, потом молча направилась к полям. Оглянувшись, Керрик увидел, что она медленно бредет по пыльной дороге. Он удивленно покачал головой, не понимая, зачем она говорила все это, потом заметил поблизости апельсиновые деревья и потянул к ним Инлену. Его горло пересохло, солнце сильно пекло, и он не понял десятой части того, о чем говорила Энги. Он не знал, что ее вера была первой трещиной за миллионы лет существования йилани. Быть йиланом означало жить, как йилан, больше он ничего не мог понять.

У деревьев, как и вокруг всего города, стояли вооруженные охранники, с любопытством смотревшие, как он срывает спелые плоды. Эти охранники следили за входом в город днем, тогда как большие и сильные ловушки блокировали их ночью. Но днем проходящие охранники не видели ничего, тогда как ловушки собирали большое количество всевозможных животных. Однако устузоу-убийцы не попадались.

Тем временем урукето пересек океан, достигнув Инегбана, и сейчас находился уже на подступах к городу, на обратном пути. Когда он наконец прибыл, Вайнти и ее свита ждали на берегу. Первым на берег сошла его командир, Эрефнаис, которая остановилась перед Вайнти, признавая тем самым ее высокое положение.

– Эйстаа, я привезла личное послание Малсас, которое касается зверств устузоу. Кроме того, она приказала мне сказать о необходимости усиления бдительности и уничтожении устузоу. Для этого она повелела послать своих лучших охотников с хесотсанами и дротиками, и надеется, что угроза будет полностью ликвидирована.

– Мы все думаем так же, – сказала Вайнти. – Сейчас ты пойдешь со мной, потому что я хочу услышать все новости из Инегбана.

Новости действительно были, и Эрефнаис изложила их Вайнти в личной комнате, в присутствии одной Алакенши.

Зима была мягкой. Некоторые животные погибли, но погода была лучше, чем в другие года. Это светлая часть того, что я должна передать тебе, а в темной говорилось о падеже урукето. Более половины их погибло. Они выросли слишком быстро и были слишком слабые. Теперь началось выведение других урукето, но граждане Инегбана еще не прибудут в Альпесак ни в этом, ни в следующем году.

– Ты привезла тяжелые известия, – сказала Вайнти, и Алакенши тоже выразила свои сожаления и соболезнования. – Но тем более необходимо истребить устузоу. Ты должна вернуться с сообщением о нашем росте, и это приглушит горечь других твоих слов. Тебе нужно увидеть макет… Алакенши, пошли фарги передать Сталлан, чтобы она немедленно шла туда. Алакенши была недовольна, что ей приказывают, как фарги, но скрыла свою обиду и пошла выполнять приказ. Когда они добрались до макетов, Сталлан уже была там.

Альпесак не вырос после смерти Сокайн, но его защита была укреплена. Сталлан указала на заново выращенные колючие изгороди и посты охраны, где вооруженные йиланы находились день ночь.

– Не что может сделать охрана ночью? – нетерпеливо спросила Алакенши. Сталлан ответила ей формально и ясно:

– По-моему, наши средства можно использовать более мудро, – сказала неубежденная Алакенши, а Вайнти, обычно не обращавшая на нее внимания, заметила:

– Возможно, Алакенши права. Давайте посмотрим на это сами, и ты тоже, Эрефнаис, чтобы могла рассказать Малсас о нашей защите, когда вернешься.

Они прошли через город нестройной толпой со Сталлан и Вайнти во главе, остальные следовали за ними соответственно своим должностям. Керрик со своей неразлучной Инлену шел сразу за командиром урукето, помощники и фарги тянулись сзади. Из-за шедшего дождя Вайнти и некоторые другие закутались в плащи, но дождь был теплым, поэтому Керрик не взял плащ и наслаждался, чувствуя его на своей коже.

Возле леса у края последнего поля, росла группа деревьев. Когда все подошли к ней, стало видно, что лозы и колючие кусты со всех сторон окружают рощу, оставляя единственный выход. Сталлан указала на йилан с хесотсанами, стоявшими на платформе вверху.

– Когда они на посту, никто не может пройти, – сказала она.

– Это кажется вполне надежным, – заметила Вайнти, поворачиваясь к Алакенши, и неохотно выслушивая ее мнение. Затем она направилась к роще, но Сталлан попросила ее остановиться.

– Там есть самые разные животные, поэтому пусть впереди идет охрана.

– Согласна. Но я – эйстаа, и вместе со своими советниками хожу в Альпесаке куда хочу. Остальные могут остаться здесь.

Когда линия охранников с оружием наизготовку заняла место перед ними, они пошли дальше. У дальней стороны рощи Сталлан показала им ловушки и западни.

– Ты все сделала хорошо, – сказала Вайнти. Алакенши попыталась не согласиться, но Вайнти не обратила на нее внимания и повернулась к Эрефнаис. – Расскажи обо всем этом Малсас, когда вернешься в Инегбан. Альпесак охраняется и в безопасности.

Она повернулась назад и в последний момент, когда только Керрик мог ее видеть, сделала ему знак говорить. Мгновение он смотрел, не понимая, потом до него дошло.

– Там! – громко закричал он. – Там, среди деревьев, я вижу устузоу!

Его слова были настолько убедительны, Что все повернулись и посмотрели. В тот момент, когда внимание всех сосредоточилось на деревьях, Вайнти сбросила свой плащ на землю. Под ним она держала деревянную стрелу с каменным наконечником.

Крепко держа ее обеими руками, она легко повернулась и вонзила стрелу в грудь Алакенши.

Только Керрик видел это, только его взгляд не был направлен на деревья. Алакенши схватилась за древко, но ее глаза широко раскрылись от ужаса, затем она покачнулась и упала.

Тут только Керрик понял, для чего нужна была его ложь, и мгновенно подстроился.

– Стрела устузоу прилетела из леса! Она попала в Алакенши!

Вайнти отступила в сторону и склонилась над телом.

– Стрела из леса! – закричала Инлену, обычно повторявшая то, что слышит. Другие сказали то же самое, и факт был установлен. Слово стало делом, а дело – словом. Тело Алакенши унесли назад, Сталлан и Эрефнаис терпеливо увели Вайнти в безопасное место.

Керрик ушел последним. Некоторое время он смотрел на стену джунглей, такую близкую и такую далекую, потом дернул за поводок, прикрепленный к ошейнику, и Инлену покорно пошла за ним.