Текст книги "Танки идут на мины"

Автор книги: Галина Бакшеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

– Лежи, убьют, – приказал Павел Михайлович.

– Ох, накроют нас, обязательно накроют, – слабо, через силу сказал Сотников и снова потерял сознание.

Около часа с неослабной силой длился обстрел.

На шоссе валялась изрешеченная осколками снарядов машина. Она-то и служила ориентиром для ведения немцами столь неточного огня. Но вот разрывы стали реже, снаряды ложились разбросанно. Затем обстрел прекратился. «Время», – решил Мугалев и подал сигнал шоферу. Все делалось с невероятной быстротой: рожью промчалась машина, уложили навалом раненых и ушли. Немцы засекли, куда направлялся автомобиль, и открыли огонь. Но они опоздали на считанные секунды. «Виллис» уже летел к спасительному рубежу. Мины и снаряды не настигали машину. На том месте, где она только что стояла, взметнулись черные клубы земли и дыма.

Спириденко осторожно привел «виллис» в медсанбат. Когда раненых осмотрели и оказали первую помощь, Мугалев спросил у врача:

– Как Сотников?

– С этим плохо, даже очень плохо. Боюсь, в полевых условиях мы не сможем его спасти.

148-й полк потерял своего отважного командира Сергея Ильича Сотникова. Ему было всего 23 года. Мугалев подумал, что нельзя, ограничиться принятыми мерами. Надо еще что-то сделать для спасения молодого офицера. Он попросил командование ввиду особой тяжести ранения отправить Сотникова самолетом в Москву. Командование удовлетворило эту просьбу.

В письме к жене, Нине Игнатьевне, в Москву Мугалев просил, чтобы она постаралась разыскать в госпиталях Сергея Сотникова и позаботилась о нем.

Находчивость конструктора не прошла незамеченной. Командование фронтом за успешное выполнение боевой задачи и проявленное мужество по спасению тяжелораненых бойцов и командира полка наградило Мугалева орденом боевого Красного Знамени, а шофер Александр Спириденко был удостоен ордена Красной Звезды.

Через несколько дней Мугалева вызвали в Москву, в Главное автобронетанковое управление. Решив все служебные дела, он поехал к Сотникову. Нина Игнатьевна нашла его в Яузской больнице. Положение раненого было тяжелым, даже безнадежным. Павел Михайлович предпринял все возможное, чтобы спасти своего боевого товарища. Он обратился за помощью к маршалу Федоренко. И почти умирающего офицера перевезли на Арбат, в Центральный военный госпиталь. На протяжении шести месяцев лучшие врачи бились над спасением его жизни и победили. Они вернули Сотникова в строй.

Тем временем подразделения 148-го полка успешно форсировали Неман и в составе передовых частей армии участвовали в прорыве неманской оборонительной полосы противника, огнем и тралами прокладывая путь к победе.

* * *

…Войска 1-го Белорусского фронта, непрерывно преследуя противника, вышли на направление Минск, Барановичи, Слоним, Брест, Ковель, Лунинец, Бобруйск. Здесь в составе войск ударной группировки действовал первенец тральных полков – 166-й Киевский краснознаменный. Подразделения полка участвовали в боях в районе юго-западнее Жлобина, западнее города Ковель, по расширению плацдарма на западном берегу реки Нарев.

Когда минные тральщики вышли к рубежу обороны противника, проходившему западнее Ковеля, в районе Парыдубы – Торговивш, экипажам сообщили данные разведки: здесь пролегала сильно развитая система траншей и ходов сообщения, плотно прикрытая минными полями как на переднем крае, так и в глубине обороны. Сидя в долговременных огневых точках, защищенных с востока противотанковыми заграждениями, железобетонными «зубами дракона», минными полями, противник надеялся остановить продвижение советских войск.

Танки-тральщики 166-го полка участвовали в боях поротно в составе 4-го и 28-го стрелковых корпусов 8-й гвардейской армии под командованием генерал-полковника Василия Ивановича Чуйкова.

После артподготовки и по достижении пехотой первых траншей противника тральщики пошли в атаку, оставляя за собой восемь сплошных проходов в полосе каждого корпуса, углубившись на пять километров в оборону противника.

Здесь впервые в виде опыта Мугалев предложил придать полку тральщиков саперный батальон. Идя вслед линейным танкам, по узким колеям тралов, саперы быстро расширяли обозначенные тральщиками проходы в минных полях до десяти метров. Этим они обеспечивали бесперебойное продвижение моторизованной пехоты и колесных машин. Результаты оказались успешными – более 50 противотанковых и до 100 противопехотных мин подорвались на первых же километрах пути. Тральщики и саперы потерь не имели.

^{Танк-тральщик идет по минному полю.}

Начальник инженерных войск 8-й гвардейской армии полковник В. М. Ткаченко 30 августа 1944 года доносил:

«При правильном сочетании действий тральщиков с поддерживающими их линейными танками и саперами они представляют собой мощное средство при прорыве оборонительных полос противника.

Кроме того, движущийся по минам тральщик оказывает большое моральное воздействие на наши войска, повышая их наступательный порыв, и деморализует обороняющегося врага».

166-му полку предстояло пройти весь путь в составе прославленной 8-й гвардейской армии до самого Берлина. Личный состав полка гордился возложенной на него почетной задачей.

В боях за освобождение Польши мужество и храбрость показали многие бойцы и командиры полка. Командующий Василий Иванович Чуйков не раз благодарил их, отмечая правительственными наградами. Среди других был награжден и Василий Молчанов, командир взвода разведки. Он и прежде, на всем пути движения полка, обеспечивал командование необходимыми разведданными. Что собой представляет передний край, где наибольшая плотность минирования, какие эти мины, какими огневыми средствами прикрывает их противник – все эти данные доводились до командования с безупречной точностью и своевременно. А когда надо, он и «языка» мог привести, как это было под Люблином. Да еще какого матерого фашиста достал!

Здесь, на освобожденной польской земле, в перерыве между боями в сосновом лесу воины-тральщики сыграли свадьбу. Старший лейтенант Иван Гаврилович Петренко и 17-летняя Лида Рыбалко заключили семейный союз. Названными родителями молодых были Павел Михайлович Мугалев и Николай Михайлович Лукин. Весь личный состав полка праздновал свадьбу лихого танкиста и отважной санитарки, желая им счастья и долгой жизни.

Под Ковелем часть подразделений тральщиков получила приказ выйти в полосу войск 1-го Белорусского фронта.

^{Саперы с миноискателями.}

В штабе фронта Мугалева принял командующий бронетанковыми и механизированными войсками фронта генерал-лейтенант танковых войск Г. Н. Орел.

Немногословный, несколько медлительный генерал Орел, внимательно оглядев Мугалева, сказал:

– Пройдемте посмотрим ваши тралы.

И уже на месте, возле машин, он спросил прибывшего в распоряжение фронта полковника, где воевал тот с тралами и как они показали себя в боевых операциях.

В тот же день Мугалев с представителем штаба инженерных войск фронта уточнили по карте участки своего минирования и наиболее вероятные участки сплошного минирования противника. На основе этих данных наметили направления движения тральщиков и порядок их взаимодействия с поддерживающими подразделениями.

После боев генерал Орел докладывал командующему войсками 1-го Белорусского фронта генералу армии К. К. Рокоссовскому о действиях подразделений тральщиков и танковых войск армии:

– Тральщики проделали 13 сплошных проходов в минных полях, взорвав до 300 противотанковых и свыше 1000 противопехотных мин. Ценность минных тральщиков состоит в том, что в самые ответственные периоды боя – во время атаки – они обеспечивали возможность сзади идущим боевым порядкам без задержек и излишних потерь пройти зону заграждений и развить успех наступления в глубине обороны противника.

Попутно, используя огневую мощь пушечно-пулеметного вооружения, тральщики вели и огневой бой, нанося потери вражеской живой силе, технике и огневым точкам.

Командующий попросил вызвать Мугалева.

Конструктор испытывал особое чувство удовлетворения, что и его скромный труд способствовал успеху боевых действий войск Рокоссовского в период прорыва оборонительных полос противника. И теперь, направляясь к командующему, думал, как полнее использовать силу тральщиков в предстоящих наступательных операциях армии.

Штаб фронта располагался в лесу. В приземистых домиках, почти уходивших в землю, разместились штабные службы.

Выслушав доклад конструктора, Константин Константинович Рокоссовский пожал ему руку. Он подробно расспросил Мугалева о тралах, как и где прежде применяли их, нуждаются ли люди и машины в чем-либо сейчас и может ли он помочь им.

Здесь же присутствовал начальник штаба фронта Михаил Сергеевич Малинин, который был очень чуток к любым техническим новшествам, поступавшим на вооружение армии.

Когда Мугалев ушел, Рокоссовский сказал:

– Ну что, товарищи, полк тральщиков представим к правительственной награде? И полковник Мугалев заслуживает не только нашей большой благодарности. Наградим его за тысячи сохраненных жизней наших солдат, не говоря уже о технике, орденом Красного Знамени.

Все согласились с предложением командующего.

Полки тральщиков с войсками фронтов шли все дальше на запад.

Зима 1945 года подкралась незаметно. Ожесточенные бои разгорались днем и ночью.

Наши войска полностью освободили Белоруссию, большую часть Литвы, часть Латвии, значительную часть польских земель к востоку от Вислы и, прочно закрепившись на зависленских плацдармах, готовились к дальнейшему наступлению.

Начиналась знаменитая Висло-Одерская операция. Стремительность прорыва и развития ее в глубину имела большое стратегическое и политическое значение. С освобождением Варшавы наши войска устремлялись к границам Германии.

92-й отдельный Свирский инженерно-танковый полк был восьмым в серии полков наземных тральщиков. Он прибыл в состав 5-й ударной армии генерал-лейтенанта Н. Э. Берзарина за несколько дней до начала наступления и прорыва сильной и развитой в глубину обороны противника южнее Варшавы, на плацдарме западного берега Вислы.

Армия Берзарина, хорошо подготовленная к январской операции 1945 года, ждала часа наступления.

Мугалев и командир 92-го полка подполковник Анатолий Федорович Суздалов сделали короткие доклады перед генералами и офицерами армии о применении тральщиков, о боевом взаимодействии минных тральщиков с подразделениями линейных частей.

Как обычно, конструктор с командованием полка организовали показ работы тральщиков, провели тактические учения на местности с отработкой вопросов боевого взаимодействия тральщиков с линейными танками, саперами и пехотой. Эта предварительная работа убедила командование 5-й ударной армии, что тральщики действительно помогут быстро преодолеть минные заграждения, вести наступление с нарастающим темпом, без задержек у минных полей. С тральными подразделениями они встречались впервые.

Рубеж соприкосновения противостоящих войск на плацдарме еще с осени 1944 года был обильно «удобрен» минными заграждениями с обеих сторон. С началом зимы холода сковали грунт, и снять мины было невозможно. Таким образом, тральщикам предстояло преодолеть и свои и немецкие минные поля.

Готовясь к прорыву обороны противника, Мугалев попросил саперов доставить ему по одной натуральной нашей и немецкой мине, вынутых с участков в полосе предстоящего движения тральщиков. Но саперы не нашли ни одной мины, не только немецкой, но и своей. Две ночи ползали на животах, а задание осталось невыполненным.

Мугалев понял, почему саперы не обнаружили мин: ведь они укладывались еще осенью в мокрый грунт вспаханного поля. Теперь же, когда грунт сковал мороз, мины слились в один общий мерзлый монолит. Это создавало большую опасность. Тральщики, пройдя по минам, нарушат мерзлую корку над ними, а идущие сзади них линейные танки подорвутся на этих минах, и операция по прорыву будет сорвана тральщиками.

Сложная ситуация заставила инженера лихорадочно думать: где выход? И он пришел к необычному решению.

Конструктор предложил командованию, чтобы линейные танки не шли за тральщиками по пробитым ими колеям. Линейные танки и самоходно-артиллерийские установки должны идти параллельно тральщикам, прямо по минному полю.

Если тральщики попадут на свежеустановленные мины и они начнут рваться, в этом случае линейные танки должны свернуть на колеи, пробитые тральщиками.

Сначала командование с недоумением выслушало заявление полковника: что, мол, за вздор он говорит. Но Мугалев настаивал на своем.

– Что может произойти, если первыми по мерзлому грунту пройдут тральщики? Подорвутся не они, а линейные танки, идущие вслед, – объяснял конструктор.

Командующий отдал нужные приказы.

О начале наступательной операции с зависленского плацдарма возвестила артиллерийская канонада. Над полем боя стоял густой туман. Из-за неблагоприятных метеорологических условий авиация бездействовала. Плохая видимость чрезвычайно снизила эффективность огня артиллерии. В этих условиях подавление и уничтожение огневых точек возлагалось на артиллерию прямой наводки и полковых минометчиков. После такой основательной огневой подготовки утром 14 января 1945 года началось наступление войск 5-й ударной армии. Приданные армии тральщики на максимально возможных скоростях пошли на прорыв. Параллельно тральщикам шли линейные танки, с ходу ведя огонь по траншеям врага и его артиллерийским огневым позициям. Полосы своих и вражеских минных заграждений прошли без потерь, успешно развивая наступление на запад. Правильность предложения конструктора подтвердилась.

В первый день наступления войска армии продвинулись на 12 километров, форсировали реку Пилица и, взломав в этот день вторую полосу обороны противника по южному берегу реки Пилица, обеспечивали ввод в прорыв 2-й гвардейской танковой армии генерала С. И. Богданова.

В результате стремительного наступления войска 5-й ударной армии на третий день вышли на оперативный простор и, громя введенные в бой резервные части противника, прорвали его долговременные укрепления. Перед ними был Одер – мощный рубеж обороны врага.

Вечерело. Множество ракет, зеленых, желтых, розовых, висело над этой «рекой немецкой судьбы». По студеной воде плыли битый лед, обломки досок. Предстояла переправа на противоположный берег.

Как это было на Днепре, на многих других водных преградах, форсирование Одера тоже было сопряжено с риском, потерями. Но великое нетерпение, которое удесятеряет силы, владело сейчас сердцами наступающих воинов. И они стремительно ринулись в реку.

Генерал вермахта Фридрих Меллентин в своих мемуарах напишет потом по поводу победы советских войск в Висло-Одерской операции:

«…Русское наступление развивалось с невиданной силой и стремительностью. Было ясно, что их Верховное Главнокомандование полностью овладело техникой организации наступления огромных механизированных армий…

Невозможно описать всего, что произошло между Вислой и Одером в первые месяцы 1945 года. Европа не знала подобного со времени гибели Римской империи»[12]12
  «Великая Отечественная война. Краткий научно-популярный очерк». М., Политиздат, 1970, стр. 420.


[Закрыть].

Спустя некоторое время, уже в Берлине, генерал Берзарин вызвал Мугалева. Поздоровавшись, он сказал:

– Мы не забыли двух моментов знакомства с вами. Это опытное учение и ваше пожелание, чтобы линейные танки двигались при прорыве строго по колеям тральщиков. Затем ваш взволнованный доклад Военному совету с категорическим требованием запретить линейным танкам двигаться на минных полях по колеям впереди идущих тральщиков. Такая противоречивость создала сложную ситуацию. Ставился под угрозу успех наступательной операции. Мы не сразу поняли смысл вашего предложения, поэтому, естественно, вначале отнеслись к нему с известным недоверием. Но вы сумели убедить, и действительно танки без потерь прошли по минным полям и в хорошем темпе развили наступление в глубину обороны. За эту операцию Военный совет принял решение наградить вас орденом боевого Красного Знамени.

На одерском плацдарме, на разных участках, в составе передовых частей наступающих войск реку форсировали тральные полки: 166-й, 92-й и 119-й.

Здесь отличились танки-тральщики 92-го полка под командованием подполковника А. Ф. Суздалова.

Проделав три сплошных прохода в полосах минных заграждений, подорвав до 160 противотанковых мин в глубине обороны, танки отсоединили тралы и, действуя как линейные, в составе штурмовых групп ворвались в город Кюстрин.

Благодаря элементу внезапности и стремительности наступающих подразделений танков, пехоты и саперов противник был смят, и штурмовые группы прорвались к центру Кюстрина. Вслед за ними продвинулись и основные силы армии.

166-й полк продолжал действовать в составе 4-го и 28-го гвардейских стрелковых корпусов 8-й гвардейской армии В. И. Чуйкова.

Обе армии, В. И. Чуйкова и Н. Э. Берзарина, были нацелены на Берлин. Каждой из армий придали по полку минных тральщиков.

Накануне операции Мугалев посмотрел на карту: черным, зловещим пауком расползалась германская столица на ней. Впереди ожидало немало кровопролитных боев, но победа была уже не за горами. Какой же солдат не мечтал встретить этот день в Берлине!

– Итак, идем на Берлин! – сказал он Лукину.

Подразделения 166-го полка участвовали в боях в районе Зееловских высот, где оборона противника была, как говорили сами гитлеровцы, непробиваемой. Здесь противник сосредоточил большое количество танков и самоходок.

Командир полка Лукин, оставшись на передвижном КП, управлял боем.

– Бить по бортам, двигателю, корме! – приказывал он в микрофон.

Когда один танк-тральщик загорелся от снаряда противника, подъехал Мугалев. Полковник поразился, каким чудом раньше его здесь оказалась санитарка Лида, уже перевязывавшая раненых танкистов.

Радистка Надя Брызжахина, находясь на КП полка, при жесточайшем авиационном налете сделала все, чтобы связь с тральными подразделениями не прерывалась. Машина, на которой была смонтирована радиостанция, также загорелась. У Нади начала тлеть гимнастерка, были опалены волосы, но она до последней минуты принимала донесения передовых танков, ведущих бой в глубине обороны противника. И уже в бессознательном состоянии кто-то вытащил девушку из объятой пламенем машины.

На подступах к Берлину в 30-километровой зоне, простиравшейся от кюстринского плацдарма на запад, противник создал шесть основных оборонительных рубежей, прикрыв их минными полями. Тральщики, пройдя первый рубеж, сняли тралы и, погрузив их на автомашины, двигались по-походному, но по достижении следующего рубежа вновь переводили тралы в боевое положение. На протяжении всего пути тральщики четыре раза переходили с походного в боевое положение. Они настолько овладели мастерством перевода секций тралов, что делали это быстро, не задерживая темп наступления.

Форсируя минные поля, тральщики устроили 21 проход, подорвав многие сотни противотанковых и противопехотных мин.

При прорыве обороны противника на подступах к Берлину генерал Берзарин утвердил следующее построение боевого порядка наступающих подразделений: впереди идут тральщики, сзади их саперы и стрелковые подразделения, за ними – тяжелые танки и за последними – самоходные орудия.

Так в заключительных боях за Берлин с передовыми частями 8-й гвардейской армии генерал-полковника В. И. Чуйкова и 5-й ударной армии генерал-полковника Н. Э. Берзарина шли танки-тральщики. Они в немалой степени способствовали успешному прорыву обороны противника с многочисленными минными заграждениями. В приказе от 2 мая 1945 года в числе частей и соединений, отмеченных благодарностью Верховного главнокомандующего, значились 166-й и 92-й отдельные инженерно-танковые полки.

Действия наземных противоминных тральщиков получили высокую оценку таких выдающихся советских военачальников, как В. И. Чуйков, Н. Э. Берзарин, К. К. Рокоссовский, П. С. Рыбалко и другие.

Салютом из тысячи орудий ознаменовала Родина великую победу – капитуляцию фашистской Германии. Длившаяся почти четыре года – 1418 дней – Великая Отечественная война окончилась.

Свой вклад в эту победу внесли доблестные танкисты, пехотинцы, летчики, артиллеристы, моряки, труженики войны – саперы и бойцы небольшой славной когорты нового вида войсковых формирований – наземных противоминных тральщиков.

^{Боевые друзья в Берлине. В центре – П. М. Мугалев (май 1945 г.).}

…Три месяца спустя после разгрома гитлеровской Германии удары наших танковых соединений обрушились на отборные войска милитаристской Японии.

24 дня длилась кампания на Дальнем Востоке. Милитаристская Япония безоговорочно капитулировала.

Подготовку подразделений тральщиков и передачу им боевого опыта осуществлял здесь по заданию командования конструктор наземных тральщиков П. М. Мугалев.