Текст книги "Огонь джинна (СИ)"

Автор книги: Галина Бахмайер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

Галина Владимировна Бахмайер
Огонь джинна

Пояснение для читателей: Временной отрезок повествования: шестой курс Гарри Поттера. Альтернативная вселенная. Расхождение с каноном начинается с конца 3 книги. После 3 курса Гарри Люпин остался преподавать ЗоТС, поэтому лже-Хмури не появился, Поттер не попал на кладбище с помощью портключа, ритуал воскрешения Волдеморта в 4 книге не состоялся.

Дисклеймер: все узнаваемое принадлежит Дж. К.Роулинг. Вольное использование персонажей арабской и иранской мифологии.

Глава 1

Тишину позднего утра во дворце Дасэби нарушил топот и радостный вопль:

– Мама, мама! Письмо пришло! Меня приглашают в Эль-Муфди!

Азира резко отвернулась от зеркала, от неожиданности выронив резной гребень слоновой кости. Занавеси распахнулись и в комнату влетела раскрасневшаяся от бега и волнения девочка.

– Голубь из Эль-Муфди принес письмо для меня! Смотри! – она протянула матери пергамент. Та быстро пробежала содержимое глазами – только, чтобы убедиться, что это не шутка. Читать подробно не имело смысла – четверо ее старших детей уже закончили Школу Волшебства и Колдовства Эль-Муфди, а сын Фарух и дочь Сарина перешли на седьмой и третий курсы. Поэтому содержание подобных посланий было прекрасно известно Азире. Как, впрочем, и всем в их семье, прошедшим обучение в этой старинной школе.

Женщина, вздохнув, опустилась на подушки. Как же ей не хотелось расставаться с младшей дочерью. Ну почему нельзя оставить ее дома еще на год?

– Халифа, доченька, но тебе же еще нет одиннадцати.

Девочка возмущенно вздернула подбородок, явив гордый профиль Дасэби.

– И что? Будет через месяц! И я сразу поеду в школу, – она захлопала в ладоши. – Устроим праздник!

Азира стиснула в руке пергамент, смирившись с неизбежным. Все правильно.

Тридцатого августа Халифе исполнится одиннадцать лет. А через день она с братом и сестрой отправится в Эль-Муфди. Джинны, курирующие школу, никогда не ошибаются и никого не забывают.

Девочка выхватила пергамент.

– Пойду, покажу папе. Как он обрадуется! – и пулей вылетела за дверь. Азира, еще раз вздохнув, пошла следом. Удивительно, что дочь показала письмо ей первой.

Авторитет отца был для нее, пожалуй, дороже всего на свете, а его похвалы ей было достаточно, чтобы сиять неделю.

Халифа была младшей дочерью Азиры, первой жены Мохаммеда Дасэби, одного из самых влиятельных колдунов Турции. Древняя колдовская семья Дасэби вела свой род от джинна. Полторы тысячи лет тщательного взращивания волшебников. Восемьдесят пять поколений колдунов. Ветви их генеалогического древа пронизывали практически все колдовские родословные Ближнего Востока, и многие – Европы, Африки и Южной Азии…

Выйдя в Нефритовый Зал, Азира хлопнула в ладоши, созывая дивов. Маленькие черные существа с горящими желтыми глазками мгновенно окружили ее в ожидании указаний.

– Приготовить праздничный обед. Украсить площадку у пруда. Отправить голубей с приглашениями. Двадцати, я думаю, будет достаточно, – она снова вздохнула. – Куда пошла Халифа?

– В лабораторию господина, ханым-эфенди.

"Конечно, куда же еще" Азира взмахом руки отпустила дивов и отправилась в лабораторию Мохаммеда. Может быть, удастся уговорить его задержать Халифу на годик дома. Однако у дверей женщина замерла, услышав, как дочь, захлебываясь от восторга, описывает отцу свои мечты. Легкий укол совести напомнил ей, что не годится удерживать дочь материнской любовью. Ее жизнь уже необратимо изменилась, и бунтарский нрав широкой рекой вырвался наружу. Дома она, конечно, была счастлива, но… Джиннам виднее. Так всегда было. Так всегда будет.

Азира молча повернулась и пошла прочь.

* * *

– Папочка, а кто в Эль-Муфди преподает алхимию?

Мохаммед поставил тигель в печь, закрыл дверцу и начал увеличивать пламя. Дочь терпеливо ждала, с детства усвоив, что без важного повода прерывать процесс нельзя. Точнее, с того самого дня, когда она, четырехлетняя, впервые заявилась в лабораторию и принялась надоедать отцу, требуя поиграть с ней. Тогда ее каприз едва не закончился трагедией – после категорического отказа Мохаммеда и попытки выставить дочку за дверь, гнев Халифы заставил взбеситься волшебную палочку Мохаммеда, вызвав разрушение лаборатории. Обвалилась даже хрустальная мозаика на потолке. "Маленькая ханым сыграла в землетрясение", – хихикали потом дивы, до самого утра убирая горы осколков. А отец не знал, радоваться или печалиться – да, дочка наконец-то проявила наследственную магическую возбудимость, но с такой мощью… Большинство Дасэби впервые совершали небольшие чудеса еще в пеленках, но ограничивались, как правило, лишь пучком искр из находящихся поблизости палочек или, максимум, треснувшим бокалом.

Но, вопреки опасениям родителей, что теперь Халифа и близко не подойдет к котлам, на следующий же день она пришла в лабораторию снова и попросила позволения остаться, пообещав не мешать. С тех пор таинственное помещение стало ей милее всех игрушек. Часами девочка сидела, затаив дыхание, наблюдая, как отец растирает в порошок части растений и животных, готовит настои и препарирует мелких тварей (за редкими исключениями Мохаммед сам готовил ингредиенты для своих зелий), выдувает из расплавленного стекла пробирки и реторты, отливает слитки разных металлов для химических опытов, и, конечно же, варит зелья.

Через полгода он стал давать ей мелкие поручения – растолочь, просеять, перебрать, подержать что-нибудь…

Через год под его руководством Халифа уже выполняла некоторые несложные операции – взвесить, нарезать, помешать, проследить за огнем, за временем…

В шесть лет отец доверил ей самостоятельно сварить простое зелье, унимающее зуд от укусов насекомых. И у нее получилось. С тех пор он ее в шутку называл по-маггловски "мой ассистент".

Мохаммед прислонил длинные щипцы к стене и только после этого повернулся к дочери.

– Последние двадцать девять лет там прожигает котлы и мозги учеников мой старый друг Бизаль, – насмешливо прищурившись, произнес он.

– Анвар Бизаль! – ахнула Халифа, с ногами забираясь в кресло. – Это не его ли книга…

– Да, да, та самая, которую ты зачитала до дыр. Но не надейся – он не делает поблажек детям своих друзей. Напротив, я пошлю ему голубя с просьбой взяться за тебя как следует.

Но Халифу, похоже, возмутила сама мысль о поблажках.

– Что ты, папочка! Меня интересуют не оценки. Я хочу стать такой же искусной, как ты.

– Похвально. Однако не забывай, хайби, алхимия – это еще не все. Тебя ждет масса трудностей.

– Угу… – задумчиво отозвалась Халифа, уже уткнувшись в список учебников и принадлежностей. – О, ну наконец-то мне купят волшебную палочку! Давно пора.

Мохаммед улыбнулся своим мыслям, потом посерьезнел.

– Постоянно нося при себе палочку, тебе придется стать более сдержанной в эмоциях. Мне бы не хотелось каждые несколько месяцев получать голубей из Эль-Муфди со списками того, что им пришлось из-за тебя реставрировать.

Халифа наморщила носик.

– Я постараюсь. Интересно, мне позволят взять с собой Зуми?

Зуми был удавом, которого ей подарили шесть лет назад совсем крохой. Теперь он вымахал в двухметровое «бревнышко», и тихо обожал свою хозяйку. Ел, спал рядом и понимал с полуслова.

– Боюсь, им придется позволить. Он тут просто зачахнет без тебя.

– Пойду-ка я и его обрадую!

* * *

Над опустевшей площадкой качались тихонько мерцающие фонарики. Праздник давно закончился, и надвигающаяся ночь медленно укрывала землю. На берегу пруда стояла одинокая тоненькая фигурка.

Глядя на неподвижную воду, Халифа все еще слышала тихо тающие отзвуки музыки, ноги ныли от непрерывных танцев. А на душе почему-то скребли кошки.

Легкий шорох вывел ее из задумчивости. Подле ее ног засветились два желтых глаза.

Неразличимый в сумраке див терпеливо ждал, чтобы проводить девочку в спальню.

– Кур, ты умеешь гадать? Я знаю, дивы гадают по воде. Погадай мне.

Див печально покачал головой.

– Ну, пожалуйста.

Слуга не ответил.

– Я приказываю! – Халифа топнула ножкой.

– Моя маленькая ханым не устала танцевать? – в скрипучем голоске дива послышалась ирония.

Халифа удивилась.

– Ты не хочешь гадать? Почему?

– Ты можешь услышать совсем не то, что ожидаешь.

– А, так ты уже гадал мне? Ну-ка, говори!

Див отступил к воде. Потом поманил ее.

– Ты увидишь сама. Посмотри вниз.

Девочка послушно наклонилась. Водяное зеркало было абсолютно черным. Див коснулся лапкой неподвижной, как стекло, поверхности, и по ней побежали круги – первый, второй… десятый… двадцатый… – не затихая и не останавливаясь.

Халифа удивилась, но тут в центре, колеблясь, стали возникать смутные образы.

Лица… Огни… Тени… И вдруг замелькало со страшной скоростью… девочке стало страшно и она отскочила назад.

– Еще не все. Ты испугалась?

– Да. Что это было? Я ничего не поняла.

Горящие глазки дива насмешливо прищурились.

– Маленькая ханым нетерпелива. Она не хочет смотреть сердцем. Она хочет услышать ту слащавую чепуху, которой забивают головы девушек бродячие цыганки.

– Перестань так говорить со мной!

– Твое будущее тебе не открылось. Только страх овладел сердцем.

– Кур, я… буду несчастна?

Див помолчал.

– Все будет, – наконец, еле слышно изрек он. – И радости, и горести…

– Так всегда говорят. Это у всех есть. Говори по делу.

– А что ты хочешь знать? – див фыркнул. – Имя жениха?

Девочка засмеялась. Нашел, чем удивить! Халифа Дасэби с самого рождения была помолвлена с Селимом Баранди, отпрыском еще одного древнего колдовского рода.

Вообще-то они были дальними-предальними родственниками, но Халифа еще ни разу не видела своего жениха, который был старше ее всего на три месяца. Ее порадовала новость, что он тоже будет учиться в Эль-Муфди и, возможно, ей даже удастся посмотреть на него до свадьбы.

– Это я и так знаю, глупый.

Слуга усмехнулся.

– Ты уверена?

– Кур, хватит. Давай, говори серьезно.

Див внимательно посмотрел в большие темные глаза девочки, и монотонно забубнил:

– Жизнь твоя будет спокойной, последовательной и невозмутимой в течение пяти лет.

Ты будешь постигать мудрость. Потом придет в твой дом беда…

– Беда? – ахнула Халифа.

– Злой человек… Он принесет с собой страх. Ты будешь прятаться, но он все равно найдет тебя.

Девочка притихла.

– Он причинит много зла. Будут слезы, много слез… Ты увидишь смерть.

Халифа охнула.

– Интриги и козни ждут тебя… Обманутые надежды и разочарования… – бормотал див. – Печаль и одиночество…

– О, Аллах! За что мне это?

– Глаза… глаза… Злые глаза в темноте… Жадные в сумраке…

– Хватит! – не выдержала Халифа. – Ты накликаешь беду!

– Мне не дано изменить твою судьбу больше, чем мне предначертано, – терпеливо возразил див. – Но трудности закалят твой дух. Ночь не вечна, и в судьбе моей маленькой ханым взойдет солнце.

– Да, да, говори! – обрадовано поторопила его девочка.

– Ты увидишь свет. И под ним – свое счастье.

– Какой еще свет? – нетерпеливо воскликнула она.

– Ты увидишь свет, – повторил он. – Ты все сама увидишь. И с того момента твое счастье будет в твоих руках. Появятся новые силы, и ты сама изменишь свою жизнь.

– Говори конкретнее!

– Конкретнее некуда, – ворчливо отозвался слуга. – Не отвернись от света.

– Глупый див! – Халифа сердито топнула ножкой.

Тот хитро оскалился:

– Старый Кур все видит. Кур не доживет до счастья маленькой ханым, но он видит его на одной из дорог.

Халифа замерла, распахнув глаза.

– Кур…

– Не бойся, маленькая ханым, я покину тебя еще не скоро. Пять лет живи без печали. Постигай мудрость…

Девочка обняла старого дива и прижала к себе, точно куклу.

– Не печалься, – эхом звучал его голос. – Все предначертано…

Глава 2

Утром первого сентября во дворце Дасэби царила суматоха. Сегодня в Эль-Муфди отправлялись сразу четверо: Фарух – на седьмой курс, Сарина – на третий, Халдун, старший сын Зухры, второй жены Мохаммеда – на четвертый, и Халифа – на первый.

Собранные сундуки и чемоданы погрузили на большие ковры и наступил черед прощания с домашними, последних напутствий, украдкой вытираемых слез, традиционных причитаний дивов… и вот молодежь уже летит в пасмурном небе высоко над землей, внутри наколдованного облака. Добираться маггловским транспортом такой толпой и с таким количеством багажа было весьма хлопотно.

Сарина, например, взяла почти весь свой гардероб. Одних только разноцветных хиджабов два чемодана.

– Ты что, собираешься переодеваться по три раза на дню? – засмеялась Халифа.

– Подожди, – многозначительно кивая, ответила Сарина. – Еще увидишь.

Оказавшись в Анкаре, они взяли сразу три такси и поехали в аэропорт. От волнения Халифа не видела почти ничего вокруг. Город мелькал за окном, одновременно знакомый и чужой. Грохочущий аэровокзал совершенно сбил девочку с толку, и она обрадовалась, что не одна.

Мама взяла ее за руку.

– Идем быстрее.

Они миновали огромный вестибюль, толкая перед собой тележки с вещами, и направились в один из крытых наземных тоннелей, ведущих в смежное здание. Халифа заметила таблички-указатели «Буфет», «Почта», «WC» и прочее в этом духе. "Зачем нам сюда? – подумала она. – Мы же торопимся".

Неожиданно вся группа притормозила и свернула направо, к двери с табличкой "Служебное помещение". Быстро оглянувшись – в тоннеле, кроме них, никого не было – все зашли внутрь. Халифа увидела составленную к стене старую мебель, разбитую вывеску, лежащую на полу и несколько швабр. Помещение походило на большой и полупустой чулан. В дальнем углу находилась еще одна дверь – обшарпанная, запертая на тяжелый висячий замок.

– Закрой дверь, – велел Фаруху отец, доставая палочку.

Как только чулана оказался заперт, Мохаммед коснулся палочкой второй дверцы и открыл ее – замок остался на месте, точно нарисованный.

Халифа шагнула сквозь открывшийся проем – и очутилась на улице. Ярко светило солнце, не было гомонящей, разношерстной толпы, наводнившей аэровокзал. Семью Халифы окружили мальчишки, девчонки и провожающие их родители, толкающие тележки с багажом. Прибывающие выходили из точно таких же дверей, расположенных рядышком вдоль стены – а ведь Халифа точно запомнила, что в той странной комнате такая дверь была только одна. Похоже, они попали в магическую часть города.

Ученики и их родители двигались в одном направлении. Халифа перестала крутить головой по сторонам, посмотрела туда, и ахнула.

Прямо по курсу над землей парил, слегка покачиваясь, огромный серебристый дирижабль. Гондола размером с большой самолет стояла на земле, и на ее борту крупными золотыми буквами сияло название: "NUR AL-ANADOULU".

– "Свет Анатолии", – прошептала девочка. Конечно, братья и сестра рассказывали о нем, но увидеть своими глазами… Восхитительно!

Мать погладила ее по голове и растрогавшаяся Халифа уткнулась носом ей куда-то в шею.

– Храни тебя Аллах, хайби. Пришли голубя, завтра же.

– Да, мамочка.

Все быстро распрощались, и четверо ребят направились к дирижаблю.

Фарух вдруг резко обернулся.

– Халифа…

– Что? – девочка вскинула глаза на брата. Он снисходительно улыбнулся, заметив ее растерянность:

– Нет, ничего, неважно…

Поднявшись на борт гондолы, им пришлось разойтись – мальчики и девочки путешествовали порознь. Внутри все было, как в салоне самолета – ряды мягких кресел, откидные столики и багажные полки, гораздо более вместительные, чем казалось на первый взгляд. На женской половине стоял гомон – подруги, встретившись после каникул, без умолку тараторили, перебивая друг друга. Кое-кто уже успел поссориться.

Сарина и Халифа устроились у окна. Сестра сразу же перегнулась через спинку своего кресла и принялась болтать с соседкой. Халифа оглянулась по сторонам. В кресле напротив сидела заплаканная девочка, похоже, тоже первокурсница.

– Привет, я – Халифа Дасэби, – улыбнулась ей Халифа.

Девочка с надеждой взглянула на нее.

– Привет. А я – Лейла Адишани, – негромко отозвалась она.

– Ты одна? – полюбопытствовала неуемная Халифа.

– Да, то есть, я с братом, но он там…

– И я тоже с братьями, и с сестрой. Садись к нам.

Лейла пересела к ним, и спросила:

– А вы откуда?

– Из Эскишехира. Но не из самого – у нас поместье в долине.

– А я из Измира. У нас дом рядом с набережной.

– Из Измира? – обрадовалась Халифа. – Там живет мой дядя, младший брат отца.

– Погоди… Дасэби? Он – член городского магодивана?

– Я не знаю, – простодушно отозвалась Халифа. – Сарина! Дядя Махфуз заседает в Измирском магодиване?

– Что?.. Ага… – рассеянно кивнула сестра и снова повернулась к подружкам.

Лейла расплылась в улыбке.

– Он очень хороший человек. Однажды он помог моему отцу, когда против него выдвинули ложное обвинение в нарушении противомаггловой безопасности.

– Он вообще очень хороший, – подтвердила Халифа. – И раз помог твоему отцу – значит тот точно был не виноват.

Прозвучал сигнал и дирижабль, плавно оторвавшись от земли, начал набирать высоту.

Халифа и Лейла прилипли к окошку.

– Здорово!

– Лучше, чем на ковре.

– Неа, на ковре лучше. Но на нем не поднимешься так высоко – холодно.

Внизу, под облаками, проплывала разноцветная страна. Время за разговорами летело незаметно. Вскоре девочки перезнакомились со всеми сидящими поблизости первокурсницами. Невидимый для магглов дирижабль мчался над Анатолией.

Вдали показался горный хребет Тавр.

– Подлетаем… – раздались голоса, и все принялись торопливо собираться.

Сарина, поставив на откидной столик зеркальце, деловито повязывала хиджаб.

Халифа, которая еще его не носила, просто причесалась и переплела косы.

"Свет Анатолии" начал снижение и девочки заметили спрятанный от любопытных глаз в горной долине гигантский белокаменный дворец.

– Эль-Муфди! – воскликнула Лейла.

– Его так хорошо видно! – удивилась Халифа.

– Конечно, – сказала Сарина. – Только магглы его не видят. А мы видим.

Дирижабль тихонько опустился на площадь перед дворцом. Сначала вышли мальчики.

Девочки смотрели из окон, как старосты увели их внутрь через украшенный цветочными клумбами двор.

– Первокурсницы выходят первыми! – объявила, наконец, староста с седьмого курса.

На выходе они прошли перекличку и их разбили на три алфавитные группы. Адишани и Дасэби оказались в первой. Их отвели во дворец и расселили по спальням.

* * *

Вблизи Эль-Муфди был еще огромнее, чем это казалось с высоты. Трехуровневый дворец имел почти пирамидальную форму. В Южном секторе была расположена женская половина – спальни, обеденный зал, бани, комнаты для упражнений и танцев. В Восточном – их учебные классы. Северный и Западный сектора принадлежали мужской половине. Любое общение между мальчиками и девочками было строго воспрещено. В сообщающихся коридорах стояла мощная магическая защита. Только братьям и сестрам, а также – с позволения родителей – женихам и невестам разрешалось передавать друг другу записки, чем все активно пользовались. Среди дивов даже существовала специальная должность – почтальон, который несколько раз в день курсировал туда-сюда между секторами, собирая записки и доставляя их по назначению.

Внутри дворец был невероятно красив – огромные, светлые залы, украшенные колоннами, высокие витражные окна, щедро льющие солнечный свет, старинные орнаменты и фрески на стенах и потолках. Спальни – помещения почти треугольной формы, расположенные по шесть вокруг центральных нефов с фонтанами – были очень уютными, с ажурными занавесями, мягкими коврами, множеством подушек и подушечек, с курильницами для благовоний по углам.

Халифа выбрала кровать подальше от окна – она не любила просыпаться, когда солнце бьет в глаза. Лейла обустраивалась по соседству. Вдвоем девочки оборудовали домик для своих любимцев – удава Зуми и черепахи Кины. Правда, ночевать в заботливо приготовленном ящике Кине пришлось одной – Зуми по старой привычке упорно забирался спать под подушку хозяйки.

Их возню с вещами прервало появление высокой хмурой женщины.

– Я – Фарида Ташенайни, ваша классная дама. Вы все были отобраны джиннами для развития своих врожденных магических способностей и обучения, и раз уж вы здесь, постарайтесь оправдать их доверие. Завтра, сразу после завтрака, начинаются занятия. Надеюсь, родители воспитали вас достойно, и мне никому не придется объяснять азы дисциплины.

Она коротко рассказала об основных школьных правилах, потом раздала всем расписания, и Халифа с радостью обнаружила, что вторым уроком завтра будет Алхимия.

День оказался таким суматошным, что когда наступила ночь, девочки думали, что не смогут заснуть, но дымок из курильниц быстро заставил их зевать. Халифа еще успела подумать – надо бы проверить, угадала ли она эту смесь… бахур… валериана… ммм… И уже видела сны.

* * *

Наутро, прежде чем отправиться на завтрак, Халифа послала домой голубя – все хорошо, устроились, поклон от Сарины и прочее. Только в обеденном зале стало понятно, как много здесь учеников. А ведь есть еще и мужское отделение! И Сарина оказалась права насчет одежды – большинство учениц постоянно меняли наряды, в надежде покрасоваться друг перед дружкой. Халифа только посмеялась – лучше выделяться заслугами, а красивая одежда важна лишь для первого впечатления.

Первым их уроком было Колдовство. Его вел пожилой араб Лазар Нувари. Он все объяснял очень медленным, меланхоличным голосом, раскладывая материал по полочкам, и к концу занятия кое-что стало получаться даже у абсолютных новичков, раньше не державших палочки в руках.

На Алхимию Халифа летела, как на крыльях. Ученицы испуганными глазами оглядывали стены кабинета, заставленные стеллажами с заспиртованными тварями. Но Халифа чувствовала себя как дома – все алхимические лаборатории в чем-то похожи, и знакомая обстановка действовала на нее умиротворяющее.

Анвар Бизаль резво вскочил со стула – маленький, сгорбленный, сухонький человечек с удивительно подвижным, морщинистым лицом. Он провел перекличку, вызывая девочек по очереди к своему столу и кратко инспектируя начальный уровень знаний каждой, задавая несколько общих вопросов. Халифу он спрашивать не стал.

Только внимательно посмотрел на нее.

– Так-так. Дасэби. Еще одна Дасэби. Вы очень похожи на отца. Больше всех остальных.

– Папа шлет вам поклон, эфенди.

Бизаль довольно кивнул.

– Здесь отучились многие Дасэби. И не только дети Мохаммеда.

– Да, эфенди, – с улыбкой отозвалась Халифа.

Наставник погрозил ей пальцем.

– Но не ждите, Халифа-ханым, что я буду к вам снисходителен. Ваш отец просил держать вас в ежовых рукавицах. Надеюсь, вы унаследовали его талант и интуицию, иначе я закрою глаза на дружбу, и вы у меня до самого выпуска будете потрошить ящериц на отработках.

Халифу насмешила его «угроза». Подумаешь, ящерицы…

– Папа считает, что я унаследовала его аккуратность и сноровку, эфенди.

– О! Что ж, и это неплохо. Не ленитесь, ханым, и мы раскроем все ваши таланты.

– Спасибо, эфенди. Я буду стараться.

Историю Магии вела их классная дама Ташенайни. Халифе этот предмет показался довольно занятным, и не мудрено, учитывая, что начиная с шестого века в ней то и дело фигурировали ее предки.

В конце дня уставшие, полные впечатлений первокурсницы никак не могли наговориться перед сном. Кое-что все же омрачило Халифе настроение – трое наследниц старинных семей завели разговор о чистокровности. Все кончилось тем, что одна девочка из маггловской семьи обиделась, расплакалась, собрала свои вещи и перешла в другую спальню.

Халифа не понимала, как можно упрекать человека происхождением. В их семье к магглам и магглорожденным колдунам относились совершенно спокойно, те часто бывали гостями на праздниках, вели торговые дела с отцом. Разумеется, вопрос о браке с магглом в их семье никогда не поднимался – но это была часть традиции, пошедшей со времен их предка-джинна. Генетический отбор должен продолжаться. И он продолжался.

На следующий день первым уроком было Травоведение. Оно не понравилось Халифе совершенно. Ей, как истинной аристократке, была противна сама мысль о том, чтобы ковыряться в земле. Заготовка и переработка готовых частей магических растений – пожалуйста, но сажать, пропалывать, выкапывать – брр… А вот Лейла возилась с удовольствием, даже заработала похвалу от наставницы Зобейди Латимэ. Эта пухленькая, вспыльчивая персиянка на первом же занятии сделала замечание Халифе, которая вместо того, чтобы сеять собранные семена, уселась любоваться горным видом, рассеянно ощипывая лепестки каких-то незнакомых ей цветов.

На Защите от темных сил девочкам показалось, что наставнику, Сулейман Карзаноту совершенно не хочется преподавать, и он взялся за это только по необходимости.

Ташенайни рассказала им, что Защиты в Эль-Муфди долгое время не было вообще, и все лелеяли надежду, что она никогда никому не пригодится.

Маггловедение было попросту скучным. Дасэби, в отличие от многих, часто общались с магглами (которые, естественно, даже не подозревали об их колдовской сущности), иногда даже пользовались маггловскими вещами и вовсе не считали это зазорным.

А ночью у них была Астрономия. Для этого пришлось подняться в обсерваторию на высоком минарете, стоящем за пределами школы. Наставник Керим Фазилья оказался седым стариком в высоком остроконечном колпаке, вышитом звездами. За него он получил от учеников прозвище Звездочет. Он был страстным любителем своего предмета и обладал, несмотря на возраст, превосходным зрением.

На третий день первокурсницы познакомились с наставником по Преобразованию.

Ибрагим Гиляр казался ужасно строгим, пока не заговорил. После чего весь урок он их смешил, рассказывая забавные истории и показывая превращение тарелки в крысу, подушку, птицу и шахматную доску. Затем, под восторженные охи и ахи, сам превратился в павлина. Правда, в конце предупредил, чтобы они не судили по первому показательному уроку, ибо Преобразование – очень сложный предмет.

Изучение волшебных животных разочаровало девочек. Ни в самом Эль-Муфди, ни поблизости от него не обитало никаких магических существ, и им пришлось довольствоваться лекциями наставницы, Марьям Каристиш, и картинками в книгах.

Потом снова наступил черед Колдовства. Уроки у Нувари стояли в расписании чаще других. Считалось, что всем девочкам, как будущим хозяйкам дома, необходимо знать много бытовых заклинаний.

С первых же дней им стали задавать много домашних заданий. Девочки допоздна засиживались в библиотеке и в нефе, прилежно занимаясь за опоясывающим фонтан кольцевым столом. Вдобавок, всем Дасэби было предписано продолжать заниматься со специально нанятыми отцом наставниками, изучая основы некоторых маггловских наук, иностранные языки и литературу.

Но, к счастью, были в жизни учениц и кое-какие развлечения. Раз в месяц старшекурсницы устраивали танцевальные конкурсы, соревнуясь в выносливости и особой искусности. Но младшие в таких развлечениях не участвовали, довольствуясь своими – "спальня на спальню".

Дни сливались в недели, недели – в месяцы…

* * *

Однажды Халифа, отлынивая от Травоведения (точнее, сославшись на якобы больной живот и отпросившись к целительнице), услышала в туалете болтовню двух шестикурсниц:

– У меня появилась возможность посмотреть на моего жениха!

– Правда? И как ты это сделаешь?

– Сегодня днем снимут защиту в коридоре, ведущем из Восточного сектора к мужскому обеденному залу. Я слышала, там что-то реставрируют.

– А как же защита на входе?

– В том-то и дело! Двойная защита действует только для юношей. Чтобы они не ходили к нам.

– А как ты его увидишь?

– Мы договорились, что он сядет с краю стола. Я посмотрю через решетку на верхнем балконе. Туда можно пройти с третьего уровня. Спуститься в зал оттуда нельзя, но мне-то и не нужно.

Мозг Халифы лихорадочно заработал. Она знала, что ее жених, Селим Баранди, тоже здесь, и ее охватило любопытство. Почему бы не воспользоваться оказией?

Вернувшись на занятие, она зашептала Лейле на ушко свой план. Подруга засомневалась.

– А если нас поймают?

– Не поймают. Если что – мы… э-э… заблудились. Мы же первокурсницы.

– Заблудились? – Лейла скептически уставилась на нее. – В этом дворце? Ха!

– Мда… Ну, ничего, придумаем что-нибудь. Пойдешь?

Девочка замялась.

– А как ты узнаешь Селима?

– А я сейчас напишу записку Фаруху…

Через полчаса див принес ответ от брата. Сначала тот отругал сестренку за любопытство, но потом написал, что сядет во время обеда рядом с ее женихом, вроде как поговорить. "И не вздумай попасться!" – добавил он в конце.

Халифа улыбнулась. Хоть Фарух и пыжился, ее план ему определенно понравился.

Братец ничуть не изменился – он все так же позволяет Халифе вить из него веревки, как в детстве.

Лейла продолжала хмуриться.

– А если те две девушки побывают там, а их заметят и опять поставят защиту?

Халифа обернулась к ней, хитро сверкнув глазами.

– А мы пойдем раньше них!

* * *

Вместо того, чтобы отправиться на обед, они поднялись на третий уровень Восточного сектора, пустовавший в это время дня. Лейла жутко нервничала и в конце концов Халифе это надоело.

– Если так боишься, зачем пошла?

Подруга покраснела.

– Я хочу посмотреть на твоего брата. Если вы похожи, он наверняка красивый…

Халифа опустила голову.

– Лейла, да ведь он, как и я, помолвлен с рождения. И невеста старше него. Она уже отучилась и ждет свадьбы.

Лейла было сникла, но потом махнула рукой.

– Ну и ладно. Все равно пойду. Я не трусиха.

Они молча прокрались по коридору. Защиты и впрямь не было. Остановились оглядеться.

– Знаешь, Лейла, можешь поглядеть на моего другого брата, от второй жены отца.

Его невесте недавно нашли другую партию и он пока не занят, – как бы невзначай заметила Халифа.

Пробравшись на вожделенный балкон, девочки спрятались за узорной решеткой, вглядываясь в разновозрастную толпу мальчишек.

Вот сидят первокурсники. Ага, вон Фарух! – заметила юная Дасэби. Брат оглядывал балконы. Увидев их за решеткой, он улыбнулся и положил руку на плечо сидящему рядом мальчику. Халифа впилась в него глазами и ощутила укол разочарования.

Надежда на то, что жених будет хоть немного похож на ее красавцев-братьев, растаяла как дым. Селим Баранди был низеньким, полным мальчиком с капризным лицом. Вздохнув, девочка повернулась к подруге.

– Вон мой брат, смотрит сюда, а рядом мой жених.

Лейла не подала вида, но она тоже была явно не в восторге.

– Ладно, а вон Халдун, седьмой слева за соседним столом.

Подруга, разглядев его, слегка улыбнулась.

– Ага, понравился? – усмехнулась Халифа. – Ну, все, уходим.

На обратном пути они едва не наткнулись на двух наставников. Оказывается, там в самом деле стояла сигнализация. Поспешно спрятавшись за колоннами, девочки заметили еще две фигуры – тех самых шестикурсниц. Конечно же, их поймали.

Девушки старались оправдаться тем, что еще не дошли до мужской половины, но им не поверили и назначили наказание. Под шумок Халифе с Лейлой удалось сбежать.