Текст книги "Дорогами Пустоши"
Автор книги: Галина Герасимова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)
– Приятно, что тебя знают. – Он иронично поклонился, снимая с головы помятую шляпу.
– Немного неприличный вопрос, но разве вы не мертвы?
Бенита чувствовала себя донельзя глупо, спрашивая об этом. Но игнорировать, что видит перед собой давно умершего алхимика – а он между тем прекрасно ощущает себя в Пустоши и не собирается становиться бессловесной тенью, – было нельзя.
– Теперь точно мертв. – Петри с досадой посмотрел на труп. – А ведь все шло так хорошо!
– Что значит – теперь? Вас же похоронили!
– Да что вы говорите! Даже не выбросили крысам в канаву? И что, как прошли похороны? Кто приходил? – живо заинтересовался мужчина, взмахнув руками, и Бенита невольно отпрянула от него. С сумасшедшими она и в обычной жизни нечасто сталкивалась. – Кажется, я вас испугал, – правильно истолковал ее движение мужчина. – Уж извините, манерам я не обучен. Да и что с мертвого взять!
– Выглядите вы для трупа вполне бодро, – не сдержалась Бенита.
– Ну так и вы хорошо держитесь в Пустоши для дамочки, недавно восстановившей магические силы. У каждого свои секреты, верно? – Петри прижал палец к губам и отошел в сторону, глядя на все больше погружающийся в дымку дирижабль. Что-то менялось. Если сначала на воздушном корабле можно было разглядеть и причальную мачту и винт, то теперь только саму гондолу. – В любом случае времени у меня осталось мало.
– Так, может, облегчите душу перед смертью? Ну то есть перед окончательным уходом, – предложила Бенита.
– Если бы я боялся смерти, не стоял бы тут, – хмыкнул Петри. – Но мне нравится направление ваших мыслей. Попытки договориться всегда интригуют, так давайте развеем мою предсмертную скуку! – Он сложил руки за спиной, важно вышагивая вдоль борта дирижабля. – Вы ведь хотите узнать, как я здесь очутился и на кого работал? Предложите что-нибудь еще, заинтересуйте меня.
– Полагаю, деньги предлагать бессмысленно, – сразу отмела Бенита.
– Верно.
– Красивое надгробие? Часовые у могилы? Заупокойная месса?
– Вы издеваетесь?
– Пытаюсь понять, что еще можно предложить мертвому. Так чего вы хотите?
– Дайте подумать… – Петри задумчиво оглядел Пустошь. – В идеале я хочу жить. Вот здесь, – он постучал пальцами по лбу, – гениальные мозги, без ложной скромности, и их потеря – трагедия для всего мира. Именно поэтому я понимаю, что с этим желанием вы ничего не сделаете. Поэтому остановимся на малом. – Он сделал к ней несколько шагов, слегка переваливаясь. – Пообещайте мне, что найдете человека, который продолжит мое исследование Пустоши. И мое имя будет значиться в соавторах. Не хочу, чтобы после меня ничего не осталось.
– Мне ведь ничто не помешает вас обмануть.
– Я же не дурак верить вам на честное слово. – Петри снял перчатку и протянул ей искалеченную руку. Похоже, он действительно любил алхимию, раз продолжал заниматься изысканиями после таких ожогов. – Вы дадите мне магическую клятву, дорогая.
– В мире, где не действует магия? – приподняла брови Бенита.
– А кто вам сказал, что в Пустоши она не действует? – Алхимик создал на пальце огонек, выудил из воздуха сигару и прикурил. – Здесь она действует еще лучше! Ну как, рискнете?
Вместо ответа Бенита протянула ему свою руку. Обещание плотными лентами обвило ладони.
– Тогда как насчет того, чтобы пройтись по моим воспоминаниям? Это будет лучше нудного рассказа, да и рассказчик из меня так себе, – предложил Петри, и в тот же миг картина резко переменилась.
Бенита ощутила острый запах лекарств. Она оказалась в больничной палате, по виду далеко не в самом фешенебельном районе города. Пожилой мужчина делал пассы над неподвижно лежащим на койке пациентом, и лицо целителя было серьезным.
– Очень жаль, новости неутешительные. Ваше состояние ухудшилось, лекарства уже не справляются с аритмией. Не знаю, насколько зелье сможет стабилизировать ситуацию, по самому благоприятному прогнозу…
– Мне нужен не благоприятный прогноз, а реальный. – Петри, кряхтя и тяжело дыша, приподнялся с койки и хмуро посмотрел на целителя. – Сколько мне осталось?
– Полгода.
– Хм… Я передумал. А по оптимистичному варианту?
– На месяц больше.
Торфяник выругался и потянулся за висящей на спинке стула рубашкой. Вся левая половина тела представляла сплошные шрамы, а глаз скрывала повязка.
– Я все еще настаиваю, чтобы вы легли на обследование. Жесткая диета, постоянный присмотр и, главное, спокойствие. Мы постараемся найти способ вам помочь.
– Я найду его сам, – огрызнулся Петри. Пошатываясь и растирая грудь, встал. – Просто дайте мне немного опиума, чтобы я не сдох от боли где-нибудь в подворотне.
– Вы же знаете, часто принимать опиум опасно.
– Док, я плачу вам не за нотации! Мне осталось жить полгода, о какой опасности вы говорите! – повысил голос Торфяник.
Целитель, поджав губы, сунул ему в руку небольшую баночку с порошком.
Мир снова завертелся, и Бенита очутилась посреди «Дымного рая». Судя по тому, что гостей было немного и большинство в невменяемом состоянии, не в силах подняться, стояло раннее утро. Два официанта лениво убирались в зале, отталкивая мычащие тела в сторону. Нынешнего Петри, взирающего на свое прошлое «я» со снисходительным спокойствием, сложно было узнать в том грязном, накачанном наркотиками мужчине, который громко храпел на диване в центре зала.
Дверь распахнулась и, тяжело опираясь на трость, вошел Гретор. Брезгливо переступил через валяющихся на полу посетителей, схватил с ближайшего столика кружку с остатками эля и вылил ее на Петри. Официант у барной стойки встрепенулся, но быстро отошел, ловко поймав брошенный ему кровент. В конечном счете безопасность посетителям никто не обещал.
– Кто вы? Что вам нужно? – Утираясь от липкого эля, Петри попытался сфокусировать взгляд на нежданном госте.
Выходило не очень, мужчину шатало и мутило. Не желая ждать, пока алхимик протрезвеет, Гретор протянул ему какой-то темный флакон. Скорее всего, это было антипохмельное зелье, потому что спустя минуту после того, как Петри выпил его, он смог сесть на диване и даже застегнуть трясущимися пальцами рубашку.
– Отвечая на ваш вопрос, я слышал о ваших исследованиях, тьен Торфяник, и готов их проспонсировать, – вполне миролюбиво произнес маркиз, не обращая внимания на грязь и вонь вокруг.
– Вы обо мне слышали? Как лестно…
Петри хрипло рассмеялся, затем наклонился ближе, обдав Гретора зловонным дыханием.
– Боюсь, вы не понимаете всей подоплеки вопроса. Денег недостаточно. Для моих исследований нужны люди. И это небезопасно.
– А разве мало тех, кто готов рискнуть? Оглянитесь вокруг, – спокойно предложил маркиз. – Работайте на меня, и я дам вам все, что захотите.
Еще одно головокружительное падение, и Бенита очутилась в смутно знакомом кабинете. В последний раз она была здесь почти двадцать лет назад. Что же, Гретор почти не изменил своим привычкам. Все та же старинная мебель из мореного дуба, разве что ножки стола, которые они с сыном маркиза поцарапали во время игры, залакировали заново. Тяжелые бархатные портьеры приглушали свет – Гретор любил уютный полумрак. Вдоль стен высились многочисленные книжные полки с томами по истории, алхимии и магии. Сам владелец кабинета сидел в глубоком кресле и, казалось, дремал. Но на появление гостя повернул голову.
– Как ваши успехи, тьен Торфяник? Есть чем порадовать? – поинтересовался он слегка хриплым со сна голосом. Сейчас было особенно заметно, как сильно постарел Гретор за прошедшие годы.
Петри выступил вперед, и от его обуви на дорогом ковре остались грязные следы. Одну руку алхимик прятал за спиной, и Бенита заметила, что она забинтована, а на бинтах проступает кровь. Похоже, Петри так спешил с докладом, что не позаботился о ране.
– Антидот готов.
– Чудесно. Я и не сомневался, что у вас получится. – Тонкие губы тронула улыбка. – А что насчет вашей проблемы?
– Я на последней стадии испытаний. Нужно проверить, сколько Эрика сможет продержаться в Пустоши, прежде чем начинать.
Алхимик внезапно схватился за грудь и тяжело задышал. Чем-то он напоминал выброшенную на берег рыбу: так же отчаянно открывал рот, пытаясь вздохнуть. Упал. Гретор пальцем не шевельнул, пока он корчился на полу от боли. Наконец судороги прекратились, Петри смог продохнуть и, пошатываясь, поднялся. Вытер выступившую в уголке губы слюну.
– Вы же не хуже меня знаете, у этого тела больше нет времени ждать, – спокойным голосом произнес маркиз. – Не забывайте, эти исследования нужны в первую очередь мне, а я рисковать не собираюсь. Готовьтесь встретиться с невестой в ближайшее время, – хладнокровно приказал он.
Бенита потеряла счет, сколько раз мир растворялся в чужих воспоминаниях. Они перемещались снова и снова. Из-за многочисленных метаний по Пустоши ее потряхивало. К тому же заметно похолодало, даже кончики пальцев посинели. А Петри и вовсе стал серее извести. Как бы он ни противился, Пустошь затягивала его все сильнее. Зато он честно выполнил свою часть сделки.
От открывшейся правды Бените стало не по себе.
Алхимик пытался покорить Пустошь. Не славы ради, просто очень хотел жить. Каким хрупким и слабым мог быть человек, он испытал на себе. «Если бы у меня было другое, здоровое тело», – повторял он, досадуя, когда из-за приступов по несколько дней оставался прикованным к постели. И в один из таких дней подумал: а ведь Пустошь дает такой шанс! Если можно уйти туда за кем-то, то почему нельзя вернуться вместо кого-то?
Щепотка опиума, чтобы проще попасть в Пустошь, капелька магии, чтобы задержаться там подольше, еще с десяток разных ингредиентов для закрепления результата. Желательно быть рядом с исследуемым, но достаточно и его личной вещи. Например, носового платка. Магия, как ищейка, приведет по следу и поможет найти хозяина вещи. Меняя дозировку раз за разом, Петри наблюдал и высчитывал, какая порция станет достаточной для исполнения плана.
Эрика казалась идеальной жертвой для финального эксперимента – мужчина собирался позаимствовать ее тело. Она только-только вошла в высшее общество, ее не знали и к ней особо не присматривались. Изменится характер, никто и не заметит. Зато у девчонки было миловидное личико и уйма кавалеров, легко выбрать из них следующую жертву.
Его план был безупречен и просчитан до мелочей. В нужный день алхимик прислал невесте конфеты с «красавицей», а подкупленная служанка убедилась, что баронесса съела принесенные сладости. Осталось подождать несколько дней и уйти за Эрикой следом. Удачно вышло. И заготовленный яд принимать не пришлось, сердечный приступ застал Петри очень вовремя.
Аплодисменты. Занавес. Партия была сыграна как по нотам, и он готов был праздновать успех… Но в палату к баронессе пришли незваные посетители. Когда Бенита вытащила девушку из Пустоши, Петри едва успел ухватиться за невесту, не желая потерять единственный шанс. В итоге в одном теле поселились двое.
Последнюю часть своей исповеди Петри рассказывал, а не показывал в воспоминаниях. Они вернулись в туманный порт, за это время почти полностью скрывшийся в белесой дымке.
Бенита с тоской посмотрела на Эрику. На душе было гадостно. С кем она общалась все это время и кого обвиняла? Эрику или Торфяника? Или кого-то третьего, новую личность, родившуюся от этого противоестественного союза?
– Переживаете из-за ее смерти? – проследил за взглядом Бениты алхимик. – Зря. Эрика не была хорошим человеком. Честно сказать, мы друг друга стоили. Интриганка еще та! Она даже Гретора могла поставить на место! – Он рассмеялся, видно вспомнив что-то забавное.
– Покушения на вечере у Грифона, авария в Фелтоне – это ваших рук дело? – прямо спросила Бенита.
– А если так, то что? Ждете, что я извинюсь? Можете подождать еще – или засунуть свою гордость поглубже и задать пару нормальных вопросов. Я, так и быть, готов на них ответить. Пока готов. – Судя по взгляду Петри, очевидные вопросы ответа не требовали.
Только сейчас Бенита заметила, что очертания алхимика начинают стираться. Черты его лица теряли яркость, словно дымка Пустоши окутывала его коконом слой за слоем, заставляя все больше погружаться в другой, потусторонний мир.
Бенита встрепенулась, отдергивая ногу от щупалец тумана. Времени оставалось мало. В самом деле, что ей сейчас эти извинения, если главный виновник, тот, кто оплачивал эксперименты и без раздумий жертвовал людьми, разгуливает на свободе!
– Расскажите подробнее, что задумал маркиз Гретор, – попросила она.
ГЛАВА 11
Соргесу уже доводилось сталкиваться с делами, разобраться с которыми было непросто порой из-за давности лет. Еще в Фелтоне он взял за привычку в свободное время просматривать «висяки» и пытаться найти к ним зацепки. Иногда проблему создавали сами участники событий, запуганные или поддавшиеся жалости жертвы давали лживые показания и уводили со следа. С ними менталисту было проще всего – Соргес ощущал, когда ему лгали. А дальше, слово за слово, он выуживал правду. Хуже всего, если делу пытались помешать свои же коллеги. Его предыдущий напарник искренне недоумевал, почему детектив не хочет взять предложенные теневым братством кровенты и закрыть глаза на поставку нелегальных артефактов. Кому от них будет хуже?
Дело о «спящей красавице» тоже притормаживали, и детектив не мог этого не замечать. Сначала посчитал за случайность, ну потеряли алхимики запрос на исследование, с кем не бывает? Тем более Гарт по дружбе сделал этот анализ даже быстрее.
Затем из его отдела перевели всех штатных специалистов, заменив стажерами и бесполезным, вечно болеющим лейтенантом, и от отдела осталось одно название. Тут Соргес списал все на собственную требовательность, от которой волком взвыть можно, на обвинение в превышении полномочий и понадеялся, что в ближайшем времени инцидент забудется, а люди найдутся.
Но когда Форц запретил уйти за Торфяником в Пустошь, закрались первые подозрения. Может, не в нем дело? А наркотиками занимался кто-то обладающий достаточной властью, чтобы повлиять на комиссара управления.
До разговора с Орша Соргес грешил на теневое братство. После… В стране было всего несколько человек, кто мог так спокойно продавливать свои решения. И за попытку обвинить любого из них детектив мог лишиться не только руны стража, но и головы. Оставалось надеяться, что Бенита найдет зацепку в воспоминаниях Эрики. Соргес подозревал, что нескольких попыток обвинить высокопоставленных чиновников и горожан ему никто не даст.
От неудобной позы затекла спина, и Соргес немного поерзал на корточках. Ему пришлось взять Бениту на руки, чтобы не оставлять на холодных камнях – простудится же. Но, кажется, он переоценил свои силы – в икры будто иглы воткнули, и с каждой минутой болезненные ощущения лишь усиливались.
Скорее бы подоспела стража! Странно, что они до сих пор не прибежали на выстрел. Хотя патруль мог проходить слишком далеко и не услышать. Отправить за патрулем сторожа не удастся – после ментального внушения он до вечера будет как вареная рыба. Оптимизм внушает то, что в ближайшее время начнут подтягиваться работники порта, и уж они-то в любом случае вызовут стражу.
– Ты там не задерживайся, – попросил Соргес напарницу, сопящую на его руках. Ее лицо было таким умиротворенным! И не скажешь, что она в мире мертвых. Хоть Бенита и утверждала, что в Пустоши ей ничто не грозит, Соргес не мог не волноваться о ней.
«Чернила» практически истаяли. Детектив покрутил головой, разминая затекшую шею, и увидел бегущего к нему Лерока. Значит, все-таки сообщили о происшествии!
– Вот черт! – выругался лейтенант, увидев труп. – Это вы ее?
– Сторож. – Соргес кивком указал на сгорбившегося мужчину, сидящего в отдалении. Тот понуро уставился перед собой. – Эрика встречалась здесь с Грифоном, сторож их заметил и разогнал. А когда она выпустила «чернила», испугался и выстрелил. Случайность. Но у него сильное потрясение, пришлось успокоить магией. Завтра можно допросить.
– А что с Дениш? Она ранена?
– Нет, она в Пустоши. Мы решили не терять времени. Эрика – это Сова, и чем больше мы сейчас узнаем о наркотике…
Краем глаза Соргес заметил, как Лерок замахнулся.
– Извини, – услышал он, прежде чем на голову обрушился тяжелый удар.
Возвращение в реальность было тяжелым. Бенита вымоталась – не столько физически, сколько эмоционально. Слишком много новостей свалилось сразу. Смерть Эрики, встреча с Торфяником и его история, которую еще надо было переварить. Голова просто раскалывалась. Девушка захотела потереть ноющий висок и поняла, что не в силах пошевелиться. Дернулась раз, другой – бесполезно. От резких движений перед глазами запрыгали цветные пятна. И этот запах… Он с самого начала сбивал ее с толку. Вокруг пахло деревом, затхлостью и сыростью – совсем не так, как в воздушном порту.
Она сделала усилие и все-таки сосредоточилась на расплывающейся фигуре, которая маячила перед ней. Напротив стоял лейтенант Лерок, а в помещении, где ее держали, не было ничего примечательного: обычная комната с выцветшими обоями на стенах, старой добротной мебелью и столиком с початой бутылкой яблочного потина. Разве что без окон.
На мгновение показалось, что она все еще в Пустоши – так странно было вместо города обнаружить себя в незнакомом доме, да еще придавленной к стулу заклятием оцепенения. Бенита закашлялась, и Лерок подошел к ней и поднес к губам кружку с водой.
Она жадно глотнула, убеждаясь, что вода настоящая, а значит, мир тоже. Пить девушка не боялась: вряд ли Нур стал травить воду, а если стал, влил бы силой, все равно в такой ситуации особо не воспротивишься.
Но как она здесь очутилась? Они с Квоном были в порту, когда Бенита ушла в Пустошь. Захоти Лерок ее похитить (знать бы еще зачем), то напарник должен был помешать. А если не помешал…
Она похолодела и попыталась оглядеться, но заклятие не давало толком пошевелиться.
– Нур, я не знаю, что ты задумал, но не падай еще ниже. Отпусти ее, – раздался за спиной голос Квона, и Бенита до крови прикусила губу, чтобы сдержаться. По крайней мере, живой!
– Не рычи, а то еще раз огрею. И в этот раз буду не так осторожен. – Спокойный голос Лерока, не похожий на его обычные визгливые интонации, подействовал как высыпанный за шиворот лед.
Детектив замолчал, и в этот момент дверь открылась.
– Наши гости очнулись? – В комнату зашел Грифон. Подтащил стул и уселся напротив. – Приношу извинения за такое приветствие. К сожалению, заклятие останется на вас, пока я не получу магическую клятву о неразглашении. И не надо делать такую кислую мину – поверьте, это для вашего же блага. К тому же, не прояви вы столько служебного рвения, этого неприятного разговора можно было избежать.
– А если мы откажемся?
– Детектив, ты будто не знаешь – есть предложения, от которых нельзя отказаться, – мягко напомнил Грифон. Покосился на старые напольные часы – стрелка перевалила за двенадцать. Бенита надеялась, что дня, а не ночи. Хотя чем дольше они отсутствовали, тем больше шанс, что их начнут искать. – Не будем терять времени. С кого начнем?
– С меня, – быстро ответил Квон и добавил: – Я вам хоть две клятвы дам. А Бениту не трогайте, она недавно из Пустоши.
– Как с вами сложно, – закатил глаза Грифон. Покосился на лейтенанта. – Что скажешь?
– Достаточно его клятвы, – к их удивлению, согласился Нур и повернулся к детективу. – Квон, без шуток с ментальной магией, защитный артефакт все равно не пробьешь, – предупредил он, ослабляя заклинание.
Клятву Квон процедил сквозь зубы. Светящиеся ленты обожгли кожу, запрещая каким-либо образом обсуждать с посторонними их встречу. Бенита не знала, чем приложил его Лерок перед похищением, но длинная ссадина на пол-лица детектива не украшала.
– Все? Можно нас отпустить?
Грифон кивнул, и Лерок окончательно снял удерживающее их заклинание. В тот же момент детектив сорвался с места и быстрым ударом заехал бывшему коллеге в челюсть. Никакой ментальной магии? Да запросто! Можно подумать, он, кроме нее, ничем не умел пользоваться! Поднырнув Нуру под руку, Квон выхватил его пистолет и щелкнул затвором.
– А вот теперь можно поговорить, – согласился детектив, направляя оружие на Грифона.
Все произошло так быстро, что Бенита не успела среагировать и сейчас смотрела на напарника широко раскрытыми глазами. А она еще хвасталась перед ним навыками!
Но вместо того, чтобы испугаться или разозлиться, Грифон расхохотался.
– Нур, ты был прав, мне уже нравится этот парень, – бросил он лейтенанту, пока тот, приоткрыв рот, ощупывал языком зубы, проверяя, целы ли они. В ответ на замечание Лерок вздохнул, но лезть в бутылку не стал. – Представься как полагается, а то это недоразумение порядком затянулось, – добавил Грифон.
– Капитан личной стражи его высочества Нур Лерок, – стерев кровь с губы, отрапортовал мужчина, внимательно наблюдая за лицами противников.
– Думаю, мне представляться не нужно. – Грифон прикрыл глаза, и черты его лица поплыли, теряя хищность. Сложная вязь заклинания исчезла вместе с чужим обликом. – Еще раз повторяю: мне жаль, что я втянул вас в эту историю, – гораздо более спокойным голосом произнес его высочество Арий Сендер.
Несмотря на все самообладание, Бенита не сдержала возгласа изумления.
– Вас это так удивляет? Если для защиты моих людей приходится быть кем-то другим, я готов рискнуть.
– И давно вы рискуете? – осведомился Квон с каменным лицом, уставившись на принца и даже не думая опускать оружие.
Сложно было понять, о чем сейчас думает детектив. Бенита в это время пыталась свыкнуться с мыслью, что утром сторож мог пристрелить не преступницу, а наследного принца. Если перед ними был он, а не обманщик.
– С тех пор, как заговорщики стали искать бастарда. Мне не нужны беспорядки ни в столице, ни за ее пределами. Поэтому я стал для них Грифоном. – В отличие от Квона, Арий был само спокойствие. Отошел к столику и плеснул потина в граненый стакан. – Будете, детектив?
– Не пью на службе, – качнул головой Квон.
– Это правильно. – Принц сделал глоток и неожиданно улыбнулся, посмотрев на него со смешливым прищуром. – Кстати, для сведения, у Лерока оружие заряжено холостыми. Да опустите вы эту железку и сядьте, а то неудобно как-то… Разговор предстоит долгий.
Идея выдать Ария за Грифона родилась не спонтанно, а была частью продуманной стратегии по выявлению и устранению заговорщиков. Бенита второй раз за день ощутила себя пешкой в чужой шахматной партии. Пока они расследовали дело о наркотиках, под их носом готовился государственный переворот, в котором немаловажную роль играло появление нового претендента на трон. Естественно, Ария переворот не устраивал. Ни сейчас, когда отец твердой рукой худо-бедно выправлял экономику Анвенты и ее положение среди других держав, ни позже, когда трон предстояло занять уже ему. Стать «Грифоном» его надоумил случай – один подслеповатый придворный, выпив лишнего, не признал Ария и долго объяснял ему, как, оказывается, «ваше высочество бастард» похож на короля.
А дальше дело техники. Подтвердить родство с королем на артефакте крови Арию груда не составило, поменять внешность – тоже. Чем сильнее маг, тем сложнее раскусить его маскировку, а сильнее королевской магии пока не встречалось. К тому же маскироваться особо не приходилось – так, чуточку подрихтовать черты лица.
– Вот почему у грифона одна голова! – вспомнились Бените слова гадалки.
Грифон был одновременно наследным принцем и ключевой фигурой заговорщиков. Узнай об этом Гретор, один из главных покровителей «грифонцев», локти кусал бы от досады.
– Вы о чем? – Принц отставил стакан и удивленно посмотрел на Бениту – но лицу девушки совершенно не к месту расплылась улыбка.
– Забудьте. – Бенита прикусила язык и задала гораздо более важный вопрос: – Ваше высочество, а вы не боитесь, что появится настоящий бастард и испортит ваш маскарад? Или слухи о нем тоже обман?
– Ну почему же, слухи как раз правдивые. И бастард был, и свой долг… наш долг исполнил. Это очень интересный ребенок. За последний год мы несколько раз встречались в Фелтоне. Кстати, мы недавно с вами в полете пересеклись, как раз в такую поездку, – напомнил принц Бените и залпом выпил остаток потина. – Только мало кто задумывается, как себя чувствует бастард, которого заставляют рисковать жизнью ради всеобщего блага. И о том, что после он, мягко говоря, будет не в восторге от новоприобретенных родственников, особенно если они отказывают в титуле и признании. Поэтому я решил, что не стоит подвергать опасности виновника переполоха. Не переживайте, настоящий Грифон в курсе ситуации и вмешиваться не станет.
– Риску вместо него подвергнетесь вы, – сухо закончил за него Квон, и Бенита, привыкшая подмечать перепады настроения напарника, по его лицу даже без ментальной магии прочла, насколько недальновидным выглядит этот поступок.
– Капитан Лерок, – подчеркнуто произнес детектив, обращаясь к Нуру, – как вы допустили, что его высочество самолично участвует в подобных операциях?
– Не в моей компетенции решать подобные вопросы, – мрачно проворчал тот.
– Мне ничего не грозило, – пожал плечами Арий. – Пока бастард жив, у заговорщиков больше шансов опорочить мое настоящее имя. К тому же, когда покушаются с пеленок, к риску привыкаешь.
– А если бы вас узнали?! – Напарники произнесли это одновременно, и принц хлопнул ладонями по коленям.
– Господа, мне льстит ваше беспокойство, но поверьте, я в состоянии сам с этим разобраться.
«А потом разбираться будут все остальные, потому что единственный прямой наследник свернет шею, сгорит в заклинании или попадет под шальную пулю в перестрелке», – невольно подумала Бенита. Вслух она высказываться не стала, принц все равно не передумает.
– Сейчас меня больше волнует, что эта девчонка, Эрика, мертва и вся тщательно подготовленная операция на грани провала, – продолжал Арий. – В детали Грифона не посвящали – кто же после этого захочет становиться добровольной жертвой? – но кое-что я слышал. О том, что на меня готовится покушение и оно состоится в первый день осени, на чаепитии, куда по традиции приглашена аристократия и члены королевской семьи. Надеюсь, там все и закончится – пора поймать за руку тех, кто за всем стоит.
– Если вы знаете, просто арестуйте их, к чему такие сложности? – удивилась Бенита.
Арий изогнул бровь.
– Вы серьезно считаете, что я могу так бездоказательно арестовать заместителя главы совета магов? Или министра просвещения? Или вашего старого врага, маркиза Гретора?
Услышав это имя, Бенита вздрогнула.
– Мне нужны неопровержимые доказательства и свидетели, – произнес Арий. – Я думал перекупить Эрику, чтобы она выдала имена и детали их плана, но теперь…
– Теперь не надо никого перекупать. Вы кое-что забыли. Я была в Пустоши и точно знаю, кто все это затеял и почему. Я могу выступить свидетелем.
– Не сможешь, – покачал головой Нур. – Несанкционированное проникновение в Пустошь не является доказательством. Такое свидетельство никто не примет.
– Оно было с моего согласия. Я разрешил Бените уйти в Пустошь, – вмешался напарник.
Лерок шумно вздохнул, услышав его признание.
– Квон, тебе надоела служба? Сам знаешь, за такое разрешение лишат должности. Ты этого хочешь?
– Как ни прискорбно признавать, Лерок прав. Поймать Гретора лишь на этом не получится, – согласился Арий. – Тут надо действовать тоньше. Подозреваю, они рискнут закончить операцию. Я буду выжидать и делать вид, что не происходит ничего серьезного. Вас это также касается. Никакой суеты, никаких опрометчивых решений вроде ловли преступников в порту. – Он серьезно посмотрел на Квона. – Приостановите расследование. Пусть наши заговорщики расслабятся и решат, что вы потеряли подсказки и не копаете под них прямо сейчас.
– И что тогда?
– Когда они занесут руку для удара, мы ударим первыми, – уверенно ответил принц.
В управление возвращались втроем, на паромобиле Лерока. «Грифон» снимал дом в нескольких кварталах от порта. Старенькая машина Квона осталась в порту, и ехать за ней в такую даль, а затем трястись обратно было слишком хлопотно.
– Ранение Олфорда – моя ошибка, – неожиданно признался Нур, когда они подъехали к управлению. – Я специально рассказал ему о маскараде в надежде, что появление стражи на вечере заставит наших противников поторопиться. И мысли не возникло, что капитан напьется и натворит дел. Он ведь неплохой человек, просто чересчур самоуверенный.
– Непривычно слышать от тебя такие слова.
– Поверь, Квон, я не в восторге от своей роли. Особенно нервирует, что приходится отыгрывать ее рядом с менталистом с риском провалиться в любую минуту. Но именно таким мерзавцам-прилипалам, которые смотрят в рот и готовы выполнить любой каприз, идиоты вроде Олфорда или Форца доверяют больше всего, – скривился Нур.
– А ты точно отыгрывал роль? – не сдержалась Бенита. Уж слишком достоверно Нур изображал ненависть к ней и Хаврии в целом.
– Не важно, нравятся мне хаврийцы или нет, свою работу я буду делать качественно, – буркнул мужчина, хотя неприязни в его голосе было меньше, чем обычно. Но ее няня тоже мило улыбалась, задумав похищение, да и маркиз Гретор был само дружелюбие.
– Раз ты такой хороший, зачем запер меня в архиве? – не проникнувшись признанием, спросила Бенита.
– Я не думал, что дело о наркотиках выведет вас на грифонцев. Если бы вы копнули глубже, могли спугнуть верхушку, и ищи их потом, как ветер в поле. Вот и пришлось сдерживать служебное рвение. – Он немного помолчал и все-таки добавил: – Я не знал о твоей фобии. Извини. И заранее прошу прощения, что и дальше буду придираться по мелочам. Неизвестно, насколько крепко Форц связан с заговорщиками. Не хочу вызывать у него подозрения.
– Без проблем. Только и я молчать не буду, – согласилась Бенита, и стоило им выйти из паромобиля, как между троицей установилась привычная напряженная атмосфера.
Плюсом стало то, что Нур ловко выставил утреннюю операцию как собственную инициативу, отхватил замечание от начальства, тем самым прикрыв Квона и Бениту.
В тот же день состоялась встреча с баронессой Юфони. Лучше бы Бенита еще раз сходила в Пустошь! Баронесса обо всем догадалась, едва увидев на пороге стражу. Всхлипнула, прижала к губам руку, затрясла головой. Даже ментальное воздействие не помогло, настолько сильным оказался удар.
– Этого не могло случиться. Моя девочка не умерла, – твердила баронесса, рыдая на плече мужа, и тонкая дамская сигара дрожала в ее пальцах.
Как и рассказал Петри, в комнате Эрики обнаружились записи алхимика, и эта находка перекрыла все прочие неудачи. Торфяник не остановил исследование на половине: он разработал «красавицу» и вместе с тем подобрал состав антидота, чтобы при необходимости вывести наркотик из организма, и теперь штатным алхимикам предстояло внимательно изучить его записи и воспроизвести лекарство. Гарт присоединился к экспериментам, и глядя на его рвение, Бенита подумала рассказать ему и о прочих исследованиях Торфяника, когда разберутся с делом, – и она клятву выполнит, и врачу будет чем заняться. В общем, несмотря на отсутствие других улик, работа кипела.
